Текст книги "Далекий, как звезды (СИ)"
Автор книги: vivist70
сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 60 страниц)
Преодолевая слабость в ногах, она подошла к окну и выглянула во двор. Отсюда открывался вид на фруктовый сад, за которым располагался шикарный бассейн, который был виден лишь частично. Синяя вода сияла в солнечном свете рассыпая яркие блики. У самой воды, под зонтиком, Диана заметила двух загорелых красоток в бикини. Девушки мазали друг друга кремом и, похоже, беззаботно хихикали. Присутствие знойных пышногрудых красавиц несколько успокоило Диану. Вряд ли Никитский всерьез интересуется ею, если в его распоряжении находятся добровольные любовницы. У Ди немного отлегло от сердца, она несколько минут с интересом рассматривала девушек. Вот бы заручиться их поддержкой для побега, им вряд ли понравится ее появление на территории, которую они привыкли считать своей.
Оконные рамы, к ее досаде, не открывались, ручки отсутствовали. Как предусмотрительно со стороны ее тюремщиков.
Помимо запертой двери в коридор, в комнате имелись еще две двери. Диана осторожно подергала ручку первой, не заперто. Она оказалась в небольшой, но толково оборудованной гардеробной, без окон, с зеркалом во всю стену и рядом встроенных шкафов от пола до потолка. Обыскала все, но, с сожалением убедилась, что полки абсолютно пусты. Она-то рассчитывала найти здесь какой-нибудь небольшой, но твердый предмет, хоть плечики для одежды или обувной рожок, что-то, что можно было бы использовать для защиты.
Разочарованно захлопнула дверцу последнего шкафа и направилась осматривать другое помещение. За второй дверью обнаружилась ванная комната, оформленная с претензиями на стиль хай-тек. Зеркало на потолке, сверкающий хром и серый с черными прожилками мрамор. Диана мысленно содрогнулась, представив, как купается в просторной ванне, а ее тело розовым пятном отражается в зеркале. Бррр! Роскошь интерьера лишь подчеркивала, насколько место, куда забросила ее даже не злая судьба, а жадность и жестокость бандита, претит ее натуре своим видом, не говоря уже о том, что ей становится дурно при мысли о том, что ждет ее здесь.
Зачем русский привез ее сюда? Действительно хочет связать с ней свою жизнь? Это какое-то безумие, ведь они даже не знакомы. Она прекрасно видела, что он вовсе не влюблен в нее, скорее, им движет упрямство. Сама мысль, что кто-то в двадцать первом веке интересуется родством с британской аристократией или «благородным» происхождением, казалась нелепой. Так зачем она ему? Что он ей готовит? Эти вопросы жгли сознание, но она опасалась, что ответы ей сильно не понравятся.
Внимательно осмотрела узкое окно, впрочем, без особой надежды: протиснуться в щель фрамуги даже у нее вряд ли получилось бы. Оконная фурнитура здесь тоже отсутствовала – все предусмотрено до мелочей.
Диана со вздохом прошла к большой тумбе в цвет стен, с раковиной и огромным зеркалом. И здесь не нашлось ничего, что годилось бы для защиты. Подняла и разочарованно покрутила в руках легкую пластиковую мыльницу. Может, попытаться выколоть Никитскому глаз зубной щеткой? Диана мрачно усмехнулась и поймала в зеркале свое заплаканное, несчастное лицо: опухшие, красные глаза, потускневшие волосы, собранные в небрежный хвост – вряд ли ее сейчас можно назвать хотя бы привлекательной. Этой нечесаной рёве срочно требуются душ, чистая одежда и расческа, но чёрта с два она станет приводить себя в порядок в этом доме. Она тут не по своей воле, пускай терпят! Еще раз порадовавшись наличию девиц модельной внешности, решила, что невозможно, чтобы Михаил предпочел ее на их фоне. Дальнейший осмотр шкафчика тоже не дал результатов. Она бессильно прислонилась к тумбе. В ее тюремной камере нет ничего, что может дать ей хоть какую-то надежду.
~
вечер, четверг, 9 июля 2015г.,
Темз-хаус – штаб-квартира МИ5, Лондон
–Bonjour, l’Evec, mon ami! – парижский прононс французского Майкрофта был безупречен. – Насколько я понял, у вас есть новости… – разговаривая, он накинул на плечи пиджак и перешел в свой кабинет. Через открытую дверь до Шерлока теперь доносились лишь обрывки фраз: – Русские… мы прибудем… секретная служба…
Детектив раздраженно поджал губы и перевел взгляд обратно на экран ноутбука. Уже несколько часов он упрямо отсматривал десятки футажей с камер наблюдений в аэропортах и портах. Не то, чтобы это было необходимо, ведь им уже известно точное местонахождение девушки, но он чувствовал настоятельную потребность занять себя хоть чем-нибудь на время нудных дипломатических проволочек. Неизбежных проволочек, раз уж им необходимо действовать официально. Несмотря на уверения Майкрофта, что без этого нельзя, детектив вовсе не был так уж уверен в этом. Немедленно вырвать Диану из лап подонка, вот что нужно делать, а не сидеть тут и ждать, пока французские коллеги Майкрофта выдадут им разрешение действовать.
На экране мелькали пассажиры у стойки паспортного контроля, но никто и близко не походил на Никитского и Диану. Как бы ее не замаскировали, Шерлок был уверен, что узнает свою девочку в любом обличье. К тому же, русскому не так-то легко спрятать свою внешность – богатырский рост мгновенно выделит его в толпе.
Просмотрев списки пассажиров с таможен аэропортов, портов и пограничных кордонов, Шерлок решил, что русский воспользовался самолетом, как наиболее быстрым способом покинуть страну. Вечером в среду из Британии уехала масса людей, мужчин и женщин, как выделить тех, кого ему необходимо найти? Сперва он просмотрел видео с ВИП-контроля Гатвика, Хитроу и других аэропортов, но не обнаружив никого подходящего, пришел к выводу, что Никитский рискнул и воспользовался обычным коммерческим рейсом. Это показалось странным и нелогичным в рамках известных ему фактов, а потому возникал пока не озвученный, но весьма тревожащий Шерлока вопрос: неужели Диана уехала с русским мафиози добровольно? Он затолкал это подозрение в самый дальний уголок сознания, но неприятное чувство все сверлило червячком.
Майкрофт вернулся только через полчаса. Высокий, голенастый, словно аист, щегольской пиджак все еще небрежно накинут на плечи. Брат принялся расхаживать по комнате, засунув большие пальцы в кармашки жилета. Это взбесило Шерлока, но он предпочел сдержать нетерпение и раздражение, лишь молча буравил родственника пристальным взглядом.
Наконец старший Холмс заговорил, он был немного разочарован тем, что брат не пристает к нему с расспросами:
– Что ж ты не спрашиваешь, как дела? Нам повезло! Жан Л’Эвек или, как его зовут в определенных кругах, Aigle royal…
– Беркут*? – уголок рта Шерлока презрительно дернулся. Он привычно сложил кончики пальцев вместе и, полузакрыв глаза, откинулся в кресле, гадая, чего ждать от француза по кличке Беркут.
Майкрофт недовольно фыркнул, досадуя, что брат не разделяет его радости:
– Именно. Он лучший разведчик в Европе, один из самых удачливых сотрудников у французов.
– Я ничего не слышал о нем.
– Естественно, такое не выносят на публику. Думаю, не следует напоминать, что все, о чем говориться в этом кабинете, строго секретно.
Шерлок пожал плечами, давая понять, что и не думал выбалтывать тайны разведки.
– Так вот, он взял наше дело под свое руководство. Это фактически развязывает нам руки, братец, – Майкрофт довольно потер руки. – Я отправил ему все материалы. Им потребуется несколько часов, чтобы утрясти формальности с другими службами. Это их условие. Но уже рано утром мы вылетаем во Францию.
– Утром? – Шерлок вскочил, мгновенно закипая. – Ты утверждал, что мы вылетим еще сегодня. Я не намерен ждать целую ночь!
– Знаю, брат, но что тут можно сделать? Работать с иностранцами нелегко. Даже если мы прибудем туда ночью, ордер на обыск и арест получим только утром. Я надеюсь, в твоем хваленом гениальном мозгу завалялась мысль, что судьи магистрата ни в одной стране не считают себя пожарной командой, и выдают постановления строго в рабочее время? Может ты удивишься, но и во Франции это так. Или мне опять убеждать тебя, что мы способны действовать только официально, без твоих эпатажных выходок?
Шерлок вздохнул и молча опустился в кресло. Собственное бессилие тяжким грузом давило на плечи, но связывал ему руки отнюдь не Майкрофт и не необходимость действовать официально, а только тревога за безопасность похищенной девушки.
– Еще одна ночь в плену для Дианы… – он нервно потер ладонями виски. – Ты хоть представляешь, на что мы обрекаем ее?
Майкрофт застыл у окна и некоторое время хмурился на безликий фасад противоположного корпуса МИ5. Его силуэт четко выделялся в полумраке комнаты. Он долго не отвечал, потом медленно повернулся к брату, глаза мрачно сверкнули из-под насупленных бровей.
– Я понимаю, братишка. Но поверь, это необходимо. Л’Эвек поклялся, что ничего не сможет сделать этим вечером. Что и понятно: требуется подготовка. Ты не будешь отрицать, что Никитский опасный преступник. Да и до Тулона всего пара часов лёта…
– Где сейчас Никитский, ты узнал?
– Надо думать, в своей резиденции, в Провансе.
Плечи Шерлока поникли, но он ничего не ответил, и вернулся к просмотру записей с камер наблюдения.
Майкрофт долго смотрел на него, а потом продолжил:
– У местной полиции не было к Никитскому претензий, они не наблюдали за ним и его окружением. Мне стоило большого труда убедить французов, что он не обычный российский олигарх, который предпочитает мотать денежки у них на курортах.
Шерлок уже не слушал брата, он погрузился в мрачный сумрак размышлений о том, что ждет Диану сегодня и завтра. Согласившись ждать целую ночь, он мог лишь беспомощно цепляться взглядом за красную точку, мерцающую на экране айфона.
«Держись, моя девочка. Я приду за тобой».
ночь перед рассветом, пятница, 10 июля 2015г.
округ Тулон, Прованс, Франция
Диану никто не беспокоил весь вечер, еду приносил давешний парень-француз. Знаком показав, что им запрещено разговаривать, он сунул ей в руки поднос с ужином и поспешил покинуть комнату. И снова ее заперли. Еда не показалась Диане слишком аппетитной, желудок сжимался от страха и ненависти. Но сознавая, что непременно нужно подкрепиться, если не хочет потерять последние силы, она заставила себя съесть персик и немного хлеба с маслом.
На роскошную кровать Диана не присела ни разу, даже близко не подошла. Сбросив туфли, она ходила из угла в угол, пока не утомилась так, что устроилась прямо на полу перед окном, и, опираясь локтями на низкий подоконник, долго смотрела на безбрежные лилово-зеленые просторы. Любоваться этими красотами не получалось, успокоиться тоже: прекрасный южный пейзаж никак не успокаивал, в душе царил сумбур. Горечь, отчаяние и бессильный гнев на судьбу за то, что ей выпали такие испытания, изматывали и морально, и физически. Она сама понимала, нужно успокоиться: что толку рыдать или обвинять кого-то в своих бедах?
Очень быстро стемнело, короткие сумерки почти сразу сменились темной ночью. Она и не подумала зажечь свет и, захваченная волшебством южного неба, рассматривала непривычно яркие звезды на черном бархате небес. С удивлением ощутила, как перед этой холодной красотой меркнут гнев и возмущение, остаются лишь боль и тоска. Ледяные, вечные звезды равнодушно смотрят с небес на землю каждую ночь, а здесь год за годом творятся страшные преступления и беззакония. Что звездам до людских бед! Бледный свет невольно напомнил холодный равнодушный взгляд Шерлока, который так поразил ее в тот роковой майский день, когда они расстались. Диана уронила голову на руки, стараясь удержаться от слез. Она жалела, что все закончилось на такой ноте, ну что ему стоило поговорить с ней по-доброму, объясниться, она же не враг ему, не стала бы за ним бегать. Слезы все равно заструились по щекам, она вытерла их тыльной стороной ладони и бессильно опустила голову на сложенные руки. Воспоминания о Шерлоке затмили в сознании Дианы горести ее нынешнего положения, да и усталость брала свое. Нужно немного поспать, этого настоятельно требует измученный разум. Постепенно она впала в забытье, ватное, одурманивающее, без снов.
Проснулась резко, с тяжелой головой. В комнате все так же темно и тихо. Однако что-то изменилось, снизу слышится какой-то шум? Дом, который весь вечер казался необитаемым, среди ночи внезапно проснулся и ожил. Диана глянула на часы – около четырех утра. В доме хлопали двери, снаружи доносились голоса, смех. Кто-то приехал. Холодком пробежало по нервам осознание, кто именно. Ясно – вернулся хозяин, что еще может так всполошить обитателей дома среди ночи. Предрассветную тишь разорвал звонкий женский голосок, задорно воскликнувший: «Михаил!»
Услышав имя, ставшее ненавистным, Диана с бешено бьющимся сердцем вскочила на ноги. Она чувствовала, что совершенно не готова к встрече с этим мерзким негодяем, он приехал слишком быстро. Лелеяла надежду, что у нее будет два-три дня, за это время она смогла бы отыскать какую-нибудь лазейку для побега или что-то, что можно будет использовать против насильника.
Некоторое время во дворе рычал автомобильный мотор, но постепенно шум затих, голоса смолкли. Следующие два часа прошли почти в полной тишине.
За окном занимался рассвет. Розовые лучи зори понемногу прогоняли ночной мрак. Небо из черного становилось фиолетовым, звезды постепенно гасли. Диана с тоской провожала их взглядом, не надеясь увидеть снова. Вероятно, следует смириться с тем, что ее ждут насилие и рабство. Нужно сделать это. Это было бы разумно в ее теперешнем положении. Но она просто не в состоянии принять подобное.
Сидя как на иголках у окна, Диана прислушивалась к каждому шороху в доме. Где-то по-соседству долго шумела вода, потом все стихло. Ни звука, ни шороха, видимо, все уснули. И вот когда истомленная тревогой девушка уже решила, что Никитский предпочел не посещать ее и улегся спать, в коридоре послышались шаги, приглушенные ковровой дорожкой. Ди зажмурилась в отчаянии и сжалась, держа кулачки за то, чтобы идущий, кто бы он ни был, прошел мимо, но шаги затихли перед ее комнатой. После секундной паузы в замке провернулся ключ и дверь открылась.
Едва в дверном проеме показался Михаил, Диана выпрямилась, не желая демонстрировать врагу слабость и страх. Мужчина явно освежился с дороги: льняные волосы, еще влажные после душа, гладко зачесаны назад. Русский выглядел почти безобидно в белой рубашке навыпуск и светлых свободных брюках – неотразимый денди-сердцеед на летнем отдыхе.
Войдя, он сразу же взглянул на кровать, ожидая, что Диана спит там, но, обнаружил, что постель даже не смята, а пленница замерла в напряженной позе у окна. Растрепанная и измученная, в голубой шелковой блузке, измятой и застегнутой под горло, в облегающих джинсах и босая, она показалась мобстеру хрупким, но упрямым ребенком. Напряженный взгляд и поза ясно говорили о том, что она не собирается сдаваться и смиряться со своим положением.
Михаил довольно прицокнул языком – ничего другого он и не ожидал от этой аристократочки. Она разочарует его, если поведет себя иначе. За эту спокойную, без всякой спеси и лишнего гонора гордость и врожденное достоинство он и захотел ее. Именно такая породистая лошадка, как ему верилось, и предназначена дать ему наследника, достойного продолжателя его бизнеса. В любом уголке мира на нем висли десятки женщин, их привлекал он сам, а также его деньги и влиятельность, но ни одну из них он не видел в роли матери наследника. Никого, кроме этой маленькой строптивой британки. Она вольет свою голубую кровь в его простую, рабоче-крестьянскую, придаст его имиджу неповторимый аристократический стиль, которого ему всю жизнь так не хватало. Безошибочное чутье подсказывало, что власть в России подбирается к нему все ближе и пора уже переносить активы в туманный Альбион, откуда нет выдачи. Он рассчитал, что жена-англичанка поможет избежать многих неприятностей, связанных с положением беглого олигарха. Ну, а деньги уладят любые проблемы с местным законом.
– Как, моя милая Диана, ты до сих пор не в постели? – его тон сочился злорадством. – Я-то воображал, что поцелуями нарушу твой сладкий сон.
Наглый насмешливый осмотр Михаила Диана выдержала молча, но вызывающе подняла подбородок, отвечая прямым взглядом на его саркастическое замечание. Она находила, что его смазливую внешность очень портят глаза. Наглые, бесстыжие, идеальной голубизны, казалось, они лишены глубины и напомнили ей жутковатые фарфоровые глаза старинной куклы, которую она видела когда-то в детстве в коттедже своей тетушки Филис. Плоские, пустые – они сильно пугали ее, казалось, у этого человека нет души. Инстинктивно захотелось скрестить руки на груди, чтобы хоть как-то защититься от ненавистного раздевающего взгляда, но это выдало бы ее слабость и растерянность, потому Ди заставила себя выпрямиться, спокойно опустив руки вдоль тела, и только побелевшие от напряжения пальцы, сжатые в кулаки, свидетельствовали о том, чего ей это стоит.
Губы Михаила разъехались в нахальной усмешке. Он хорошо понимал ее чувства, но считал, что они не стоят и выеденного яйца. Женщины, ха! Он ни секунды не сомневался в своей способности влюбить в себя любую из них. Все это он видел уже не раз, и это утвердило его в уверенности, что все женщины одинаковы. Пусть сейчас она воображает, что ненавидит похитителя, посмотрим, как она запоет уже через неделю. Он не сомневался, что легко укротит норов этой забавной зверушки! Как миленькая позабудет своего чокнутого детектива и станет бегать за ним, как и все остальные.
– Ты не легла в постель, значит ли это, что моя леди боится?
Диана мучительно сглотнула, но промолчала. В душе поднималась очередная волна ненависти, слепой и яростной – абсолютно незнакомое ей чувство до сих пор. Чуждое чувство.
– Ты язычок проглотила? – Михаил сделал шаг по направлению к Диане. – Тебе помочь отыскать его?
– Нет! – Диана резко отпрянула, в ее голосе прозвучали истерические нотки, с этим она ничего не могла поделать. – Не прикасайтесь ко мне!
Никитский рассмеялся, крайне довольный ее реакцией, ему нравилось, что она пытается сопротивляться. Это было свежо и будило в нем инстинкт охотника – почти забытое ощущение для богатого плейбоя. Он подумал, что не прочь потянуть прелюдию, искренне наслаждаясь властью над девушкой.
– Ты не позволишь к себе прикасаться? Серьезно?
– Послушайте... мистер Никитский, – Диана постаралась взять себя в руки, убедившись, что в данную минуту он вроде бы не намерен нападать на нее. – Давайте поговорим, как цивилизованные люди…
Его смех оборвал ее речь, но, отсмеявшись, Михаил издевательским кивком выразил согласие разговаривать по-людски. Это немного приободрило Ди. Может, у него нет жестоких планов в ее отношении?
– Похищение человека – очень серьезное уголовное преступление в моей стране. Уверена, в вашей тоже. Обещаю, что не буду обвинять вас в киднеппинге, если вы немедленно отпустите меня...
– Да? – Михаил поднял бровь и с ухмылкой спросил: – А если не отпущу? Что случится тогда?
Диана решила не обращать внимания на наглые нотки в его голосе.
– Мои друзья уже ищут меня и скоро найдут.
– Ого, ты про своего ненормального детектива вспомнила? А кто тебе сказал, что я сдержал слово, и та бомба так и осталась в чемодане?
Диана застыла, сердце стучало где-то в горле, дыхание прервалось. Она опустила глаза, пытаясь осмыслить сказанное.
«Нет. Неправда. Это невозможно. Ложь, бесстыжая и наглая», – она с трудом заставила себя вернуться к реальности, к стоящему перед ней гангстеру. Игривый тон похитителя и грязные намеки внушали Диане отвращение. Этот человек настоящий психопат, который наслаждается ее страданием. Нельзя показывать свою боль.
– Не думаю, что вам на самом деле был выгоден теракт. Вряд ли вы пошли на такой риск. В любом случае, речь не об этом, а о том, что похищение – это преступление. Удерживая меня против воли, вы нарушаете мои права. Вы не добьетесь от меня ничего.
– Ты крепкая духом крошка и мне нравится твоя упертость на своих правах. Тем интереснее будет ломать тебя. Я вижу, тебе не терпится обвинить меня в «страшном преступлении», – Михаил шутливо сверкнул глазами и изобразил пальцами кавычки. – Да, с точки зрения обывателя, я преступник. И что дальше? Может, хочешь отшлепать меня за это? Или надеть наручники и приковать к этой кровати? – не сбавляя игривого тона, он начал медленно надвигаться на девушку.
Разговор принял весьма нежелательное направление, Диана вновь запаниковала и поспешно отступила на несколько шагов, но вскоре поняла, что еще немного и она окажется загнанной в угол комнаты. Судя по довольной ухмылке, Никитский рассчитывал именно на это.
Диана метнулась вправо, Но Михаил быстрым движением поймал ее за руку и резко дернул на себя. Боль от железной хватки пронзила запястье, девушка вскрикнула. Спустя мгновение насильник грубо бросил ее поперек кровати. Оглушенная, она тут же попробовала соскочить, но ее смяло, словно прессом, ста килограммами твердокаменных мускулов.
Задыхаясь от тяжести и ненависти, она почувствовала, как грубая рука рванула блузку на ее груди, поцарапав нежную кожу. Мелкие пуговки оторвались вместе с тканью. Диана зажмурилась в ужасе, почувствовав горячие влажные губы Михаила на своей шее. Мокрое прикосновение рождало лишь отвращение, а затем и боль, когда мужчина принялся терзать губами и зубами ее плоть, оставляя синяки. Его руки противно шарили по ее телу, но, как ни старалась она отпихивать их, они были словно каменные. Напрасно она царапалась, бандит не реагировал на это. Силы стремительно уходили, она уже смирилась с мыслью, что задохнется, раздавленная этой тушей.
Добравшись до ее уха, Никитский так прикусил маленькую мочку, что Диана вскрикнула, и в шоке от боли, принялась, крича, отталкивать его от себя с новой силой. Видимо, это взбесило русского: отведя левую руку назад, он отвесил девушке крепкую пощечину. Искры брызнули у нее из глаз, ей показалось, что он выбил ей челюсть, скулу заломило от острой боли, а рот наполнился кровью. Сквозь слезы она увидела, что негодяй с довольной усмешкой склоняется к ней снова.
«Как пережить это, Господи?»
Диана ясно осознала, что раньше и понятия не имела о том, что такое насилие. Волна ужаса на секунду заслонила даже физическую боль и почти оглушила ее, а потому она скорее почувствовала, чем услышала, как весь дом вдруг содрогнулся, словно от взрыва.
Комментарий к Глава 53 * Aigle royal (франц.) – беркут.
====== Глава 54 ======
ночь перед рассветом, 10 июля 2015г.
Крыша Темз-хаус – штаб-квартира МИ5, Лондон
Темный ультрамарин еще преобладал на западе, но восток уже посветлел и через несколько минут вспыхнул всеми оттенками пунцового. Звезды постепенно гасли. Здесь, на крыше, гулял довольно свежий ветер, Шерлок спрятался от него за дымоходом и, опираясь спиной на оштукатуренную стенку, удобно вытянул вперед ноги. Он пришел сюда несколько часов назад, ощущая потребность уединиться, подумать, а заодно сбежать от неловких попыток Майкрофта и Джона выразить ему сочувствие. Закурил очередную сигарету и, глубоко затянувшись, неторопливо выпустил в небо тонкую струйку дыма, а потом лениво проследил как сизоватые клочья рассеиваются порывами ветра.
Вскоре шпили и крыши Лондона позолотил первый луч солнца и Шерлок как всегда невольно залюбовался волшебной картиной. Что бы ни случалось в его жизни, он не уставал восхищаться своим городом, сливаясь с ним душой, становясь его частью. Четкие иссиня-черные тени и нежные розовые блики солнца на старых, закопченных камнях – и город снова молодой, сказочный и прекрасный. Город дающий надежду и силы жить. Того и другого Шерлоку как раз сейчас и не хватало, вот он и встречал здесь сегодня рассвет. Наблюдая за разгорающейся над Лондоном зарей, он всегда укреплялся духом, вот и сейчас он вдруг поймал себя на обнадеживающей мысли, что уже днем вновь увидит Диану. Его глаза загорелись от прилива надежды, он беспокойно шевельнулся и поспешно затушил сигарету.
Однако, Шерлок не был бы собой, если бы его разум тут же не унесся вперед, высчитывая вероятности, и мгновенно нашел иной повод тревожиться. Он обнаружил, что понятия не имеет, как Диана примет его.
Эта простая мысль ошеломила, холодным душем омыла сознание. Он и не думал о встрече до сих пор. Мосты он сжёг сам, примирение до сих пор представлялось невозможным: с чего Диане возвращаться к нему? Но сейчас, когда спасение любимой стало делом нескольких часов, родилась крохотная надежда снова войти в ее жизнь. Вопрос, как это сделать, вдруг явился со всей прямотой. Все будет зависеть от нее. Ну и от того, что он скажет ей, как поведет себя; несомненно, он должен дать понять, что раскаивается в собственном идиотизме. Боже, слова не выразят и десятой доли того, что он чувствует…
Господи, о чем он размечтался? У него нет ни малейшего шанса, учитывая внезапный уход и последовавший за этим безобразный срыв! Это будет самый нелогичный и странный поступок, если Диана согласится хотя бы выслушать его.
А чего он сам хочет от нее? Шерлок закрыл глаза, привычно отстраняясь от сиюминутных ощущений. Он уже давно понял, что ничего так не желал бы, как вернуться к ней, начать все с чистого листа. Он мучительно нуждается в девушке, в её ласковом, терпеливом и кротком свете, в ее мудрости. Любить ее, заботиться, дать все то, в чем было отказано ему. Он наконец выстрадал мысль, что не должен решать за Диану. Она имеет право знать все о нем, обо всех ранах и комплексах, которые отравляют его жизнь с самого детства. Она и только она должна решать, принимать ли этот непосильный груз в виде его странностей, дурных привычек и становиться подругой жизни невыносимого Шерлока Холмса. Ему бы сделать это с самого начала, принять любое ее решение и не навязываться. Вместо этого, он как всегда наломал сгоряча дров и погубил их любовь. Теперь остается лишь горько раскаиваться. Наверное, она не станет даже слушать его.
Шерлок вновь потянулся было к пачке сигарет, чувствуя настоятельную потребность прервать поток самобичевания, иначе можно растерять те крупицы оптимизма, ради обретения которых он встречал здесь рассвет. Но курить больше не стал, вместо этого взглянул на дисплей айфона – красная точка неутомимо мерцала на южном берегу Франции, на ней сосредоточились сейчас все его надежды и мечты. Через несколько часов…
~
утро, 10 июля 2015г.
Лондон – Тулон, Прованс, Франция
Джон задумчиво хмурил брови все утро, но поделиться плодами размышлений решил только сидя бок о бок с Шерлоком в вертолете, по дороге в аэропорт. Не совсем уместное намерение, так как из-за шума винтов ему пришлось орать, чуть ли не срывая голос, но молчать он больше не мог:
– Меня напрягает, что вы так и не нашли пассажиров, подходящих под приметы Дианы или Никитского. Как думаешь, не напрасно ли мы прокатимся на Континент?
Шерлок немного помолчал, словно решая, отвечать или нет. Они с Майкрофтом, конечно, рассматривали различные вероятности; не следует отмахиваться от варианта, что пчелку-маячок сорвали с шеи Дианы. Миниатюрное золотое украшение разумеется могло пробудить в бандитах жадность. Но подобная возможность не слишком велика, все-таки ее похитили не затем, чтобы ограбить. Им нужна она сама. Последняя мысль заставила его сжать кулаки в бессильной ярости.
– Такой вариант нельзя полностью исключать, Джон. Ошибка будет дорого стоить. Вероятность того, что кто-то из людей Никитского просто украл подвеску – примерно двадцать процентов. Но за неимением других зацепок, нам тем более необходимо отыскать этого ублюдка и через него узнать, что с Дианой и куда ее увезли. Так что ехать в Прованс нам придется по-любому.
– Но лучше бы отыскать ее сразу, – проворчал Уотсон, озабоченно поглядывая на друга. Не нравились ему эти проценты, им нужно найти девушку немедленно, как ради нее самой, так и ради Шерлока. Холмс с виду неестественно спокоен и следовало знать его так же хорошо, как Джон, чтобы рассмотреть в льдисто-серых глазах панику и страх.
Детектив ничего не ответил и уставился в иллюминатор на проплывающие внизу квадраты городских кварталов. Он молился о том, чтобы найти любимую уже через несколько часов. Но суеверно боялся открыто надеяться на такую удачу – еще одно новое для него чувство, не поддающееся научному объяснению.
Майкрофт сидел впереди, рядом с пилотом, со своим неизменным BlackBerry. Время от времени он оборачивался и с тревогой посматривал на брата, и это, как всегда, выводило Шерлока из себя, хотя он старался не подавать вида. Он уже давно не ребенок, не впадет в истерику, не выпрыгнет на ходу из вертолета, или что там еще может вообразить излишне заботливый братец.
В то же время он не мог не восхищаться старшим братом, налаженная им система работала четко: одним движением ловких пальцев по дисплею планшета он контролировал подготовку к их полету, держал связь с французами, и ни на минуту не прерывал обычной рутины управления подвластными ему ведомствами. Да уж, Майкрофт настоящий гений администрирования. У него в жизни лишь один неудачный проект – его собственный младший брат. Уголок рта Шерлока скривился в невеселой усмешке, он знал лучше всех, что всегда был тяжелой проблемой и никогда не облегчал брату задачу.
Майкрофт будто почувствовал, что Шерлок размышляет об его замечательных организаторских способностях, и снова обернулся к ним:
– Расчетное время прибытия – две минуты. Самолет на взлетной полосе, ждут только нас.
Действительно, скоро их вертолет приземлился на асфальтовую площадку возле взлетно-посадочной полосы, шагах в пятидесяти от изящного бизнес-джета. Шерлок скрипнул зубами, узнавая тот самый самолет, на котором полгода назад он должен был лететь к месту отсроченной казни, но отправился лишь в наркотическое путешествие, закончившееся внезапным помилованием. Все это случилось будто бы в другой жизни. Он смотрел на сверкающий в лучах утреннего солнца самолет, вспомнил себя прежнего и с удивлением осознал, насколько изменился.
Без обычного ломания и умничанья он мог честно признаться себе, что его жизнь изменила любовь – нелогичное, иррациональное, попросту глупое, но бесконечно прекрасное чувство. Обезумев от фантомной боли, которую все еще причиняло его прошлое, он бежал от Дианы, пытался вернуться к себе прежнему, но, оказалось, что возвращаться просто некуда. Все изменилось. Нет больше фанатика-детектива, жившего в ожидании схватки с очередным серийным убийцей, и, как ни печально, нет и их братства с Джоном. Есть только безумец, который, отказавшись от любимой женщины, пытается симулировать интерес к расследованиям, но даже это у него теперь плохо получается. Полюбив, он, наконец, понял, что прежняя жизнь была лишь бледной прелюдией к тому яркому живому чувству, которое захватило его, перевернуло привычный мир, показав, что он тоже способен быть счастливым. Он может сколько угодно сопротивляться, бежать, забиваться в заброшенный склеп и накачиваться наркотиками, но к прежней жизни чудака-отшельника возврата нет, все дороги отныне ведут его к хрупкой девушке с серыми глазами кристальной чистоты. Он не хотел думать, что будет, если она отвергнет его, сейчас еще не время размышлять об этом. Нужно просто надеяться на скорую встречу.
