Текст книги "Далекий, как звезды (СИ)"
Автор книги: vivist70
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 60 страниц)
Джон Уотсон не появляется здесь уже с неделю. В первые дни он приходил часто, но по мере улучшения состояния, все больше раздражался на больного, и теперь избегал появляться в клинике. Мэри Уотсон заезжала несколько раз и это единственные посещения, которые Шерлок как будто в состоянии терпеть. Супруга доктора без слов понимала его и не приставала с бессмысленными нравоучениями и нотациями, болтала о новостях в газетах, о Роузи, отвлекая детектива от мрачных мыслей.
Другое дело Молли Хупер. Шерлок ненавидел ее визиты, почти так же, как визиты матери. Молли горько плакала и, не переставая, ругала и стыдила гения. Несколько раз тот просил брата не пускать к нему мисс Хупер, но Майкрофт лишь насмешничал, считая, что посещения давней подруги Шерлоку полезны: они раздражают его, выводят из состояния мрачной апатии, которая так опасна в его состоянии. Пусть лучше стирает зубы в бессильной ярости, это его бодрит.
Депрессия, пожалуй, самое явное из осложнений этого срыва, так как Майкрофт сумел вовремя перекрыть брату финансирование и отловить эту вредную гадину Уиггинса, который производит наркотики. Так что Шерлоку на сей раз не удалось нанести серьезных повреждений своему организму.
Была у Майкрофта мысль пригласить Диану Уэсли. Особенно в первые дни, когда брат проводил часы, глядя остекленевшим немигающим взглядом в потолок. Трудно сказать, помогла бы девушка в такой ситуации? Как Шерлок на нее реагировал бы? Как вела бы себя она? Он не в силах был просчитать настолько нелогичную вещь, как чувства. Слишком непредсказуемо, потому Майкрофт не решился просить мисс Уэсли прийти, а сама она, кстати, не предлагала помощи.
Майкрофт, считая это своим долгом, подъехал к ней домой, чтобы сообщить, что ее бывший возлюбленный найден и переправлен в наркологический стационар. Диана, против его ожиданий, восприняла эту новость довольно апатично и сухо поблагодарила его, но он невольно окунулся в омут ее невысказанных эмоций и испытал неприятное и незнакомое чувство, которое идентифицировал, как нечто близкое к угрызениям совести. Он ведь тоже немало поспособствовал тому, что в ее жизни появился Шерлок. Вообще, неловкая вышла встреча, девушка выглядела несчастной и потерянной. Ввалившиеся щеки, покрасневшие, грустные глаза… Мда, его братец сделал то, что не удалось похитителям – сломал ее.
А Шерлок, все еще ожидая ответа, сердито сверкал на него своими бледными глазищами, несколько запавшими, окруженными темными тенями. Лицо такое измученное. Это странно тронуло старшего Холмса и неожиданно для себя он мягко ответил:
– Мамуля уехала, дорогой. Накануне перевыборов она должна быть со своими избирателями.
Шерлок со стоном облегчения откинулся на подушки и закрыл руками лицо, скрывая первую за эти дни искреннюю улыбку.
– Наконец-то...
~
раннее утро, вторник, 16 июня 2015г.
парк Стритэм-коммон, Ламбет, Лондон
Накинув на голову капюшон и зябко спрятав руки в карманы серой толстовки, Диана быстро шла по дорожке их местного парка. Впереди бодро трусил Терри, очень довольный их продолжительными утренними прогулками.
К сожалению, Ди не могла сказать того же о себе, ее слегка пошатывало от недосыпания. Ночь за ночью повторялось одно и то же: промучившись от бессонницы полночи, к утру она проваливалась в беспокойный сон, только для того, чтобы через пару часов быть разбуженной Терри. Верный лабрадор, отчаявшись пробудить ее обычным деликатным сопением, в начале вползал в комнату, а заканчивал тем, что принимался стаскивать с нее одеяло. Разбуженная таким образом, Ди старалась гулять с ним подольше, чтобы развеять вязкую сонливость и муть в голове.
Свежий воздух как всегда подействовал плодотворно, мысли прояснялись, возвращалась бодрость, однако этого было недостаточно, чтобы ее обычное жизнелюбие одержало верх над депрессией последних недель. Боль в сердце не утихала, воспоминания жгли, со временем становясь все более нежными и пронзительными. И все-таки ей самой казалось, что она постепенно возвращается к себе прежней – спокойной и уравновешенной. Конечно, если не принимать во внимание, что она каждый день видит в зеркале бледную тень с несчастными глазами.
«Что ж, достаточно об этом, я рискнула и проиграла, но жизнь на этом не заканчивается», – она с досадой тряхнула головой.
Мало принять решение начать жить в соответствии со столь мудрой мыслью, когда все напоминает о Шерлоке. Вот и сейчас, стоит повернуть голову и она увидит яблоню, чью молодую зелень сейчас пронизывают яркие лучи солнца; здесь они были так счастливы в тот день. Диана, не поднимая глаз, прошла мимо места их последнего пикника. И всюду так – на работе и дома, днем и ночью: зелень, небо, тучи, облака, дождь, звезды, ветер – все это Шерлок, его прекрасные изменчивые глаза, бархатистый голос, нежные руки.
К боли и тоске по потерянной любви примешивалось отчаяние, она винила себя за то, что каким-то образом послужила причиной для его срыва, и теперь он болен, вновь страдает от последствий приема наркотиков. Она говорила со старшим Холмсом, с Джоном Уотсоном – ни один так и не смог объяснить, что именно послужило причиной разрыва.
Эти беседы, конечно, не приносили успокоения. Майкрофт старался успокоить ее, говорил, что со временем Шерлок придет в норму, что причина не так уж важна, что его брат импульсивен и прочее, то есть делал все возможное, чтобы максимально сгладить углы и оставить надежду на примирение. Он показал себя опытным и хитрым дипломатом, но Диана видела, что он далеко не уверен в том, что говорит, и, уже немного зная Шерлока, она не могла и надеяться на то, что они когда-нибудь снова будут вместе. Нет, он ушел навсегда, она поняла это мгновенно – он стал таким же далеким, как звезды, мгновенно превратился в холодного незнакомца.
Если Майкрофт Холмс был корректен и мил, то краткие разговоры с доктором Уотсоном скорее растравляли ее раны. Он вновь превратился в сухаря, настроенного подозрительно, хотя и более дружелюбно, чем в начале их знакомства. С ходу потребовал от Дианы обещания никогда не искать с Шерлоком встречи. Ни под каким предлогом. Джон особенно беспокоился, чтобы девушка не вздумала появиться в больнице. Дать доктору такое обещание было нетрудно, потому что она и не собиралась обивать пороги лечебницы и навязывать свое присутствие Шерлоку, который ясно дал понять, что видеть ее не желает. Из личного печального опыта общения с наркоманами в университете, она знала, что к срыву толкают прежде всего психологические проблемы, и не собиралась усугублять их у бывшего возлюбленного.
Но как же это больно, ведь она не вычеркнула его из своего сердца. Она мучилась неведением, зная, что Шерлок страдает и винила в этом себя. Разговоры с Уотсоном были неприятны, но с трудом выждав несколько дней, она вновь набирала его номер, это был способ узнать хоть что-то о состоянии Шерлока. Неведение просто убивало.
Сколько раз за эти дни она пыталась переключиться, не думать больше о нем, не вспоминать, ни сожалеть, переключиться на что-то другое. Напрасно.
Что же сделать, чтобы забыть? Первая мысль – бежать. Переехать, убраться подальше от этих воспоминаний. Уехать в отпуск? Нужно что-то предпринять, вот только не бесполезно ли это?
Ведь это бегство от самой себя.
~
утро, понедельник, 22 июня 2015г.
221б, Бейкер-стрит, Лондон
Джон громко зевнул, потянулся и неохотно поднялся с дивана. Пора вставать, в девять его сменит Молли.
Ночь прошла так же, как и все предыдущие, и если так пойдет дальше, он просто свихнется от недосыпания. До четырех утра Шерлок просидел в своем кресле, наигрывая на скрипке все один и тот же приятный, но уже осточертевший всем мотив. В пятом часу Джон отнял скрипку и без церемоний отправил гения спать.
Они вернулись к началу всех начал, Холмс вновь превратился в холодного надменного инопланетянина с манерами двенадцатилетнего школьника. Естественно, доктор понимал, это лишь защитная реакция и друг явно страдает, но после всех этих лет, после всего пережитого вместе страшно бесило, что Шерлок таится даже от него. Предпочитает прятать душевные раны под покерфейсом и делает вид, что совершенно спокоен, вместо того, чтобы разделить эту боль с другом, рассказать, что же его гложет. Он по себе знал, насколько это трудно, но раскрыться перед кем-то необходимо. Нужно открыться хотя бы другу, если уж с издевками прогоняешь всех психоаналитиков. Джон был уверен – только такая методика сработает, а раз психологической терапии нет, следует ждать нового срыва и никакая реабилитация тут не поможет.
Щелкнув по дороге кнопкой чайника, он прошел в спальню к Шерлоку. Сегодня он не даст ему спать до полудня, пусть лучше ложиться пораньше. Вообще, пора наладить режим, это не даст детективу закиснуть в мозгостраданиях и жалости к себе. Чем скорее консультирующий детектив вернется к работе, тем меньше вероятность рецидива.
В спальне гения все было так, как до его романа. Исчезла рамочка с фотографией Дианы. Джон с миссис Хадсон вынесли все, что могло напомнить о бывшей возлюбленной перед тем, как Холмс вернулся домой из больницы. Пакет с вещами Шерлока, переданными Дианой через Майкрофта, исчез в недрах шкафа миссис Хадсон. Уотсона резануло воспоминание о том, как Шерлок, войдя в свою спальню после долгого отсутствия, сразу взглянул на прикроватную тумбочку и остановился, не увидев фотографии. Он ни о чем не спросил, а Джон не осмелился поднять эту тяжелую тему, так что этот вопрос, как и многие остальные, повис и отныне замалчивался.
Солнце заливало комнату теплым желтым светом. Шерлок спал на животе, засунув голову под подушку. Джон позволил себе немного полюбоваться его обнаженной до поясницы спиной – даже разукрашенная многочисленными шрамами, она казалась привлекательной, а затем стащил с головы друга подушку и гаркнул:
– Подъем!
Тот вздрогнул и рывком приподнялся на кровати, ошалело уставившись на доктора.
– Джон?.. Что случилось?
– Вставай, утро уже.
– А, хорошо… – гений с головой зарылся в одеяло. – Дай поспать…
– Нет уж, вставай немедленно. А то опять будешь полночи «скрипеть»…
– Ты не понимаешь музыки, Джон… – попытался оправдаться нарушитель ночного спокойствия.
– Да куда уж нам, – хохотнул доктор, выходя из спальни. Его вдруг посетило дежавю́, словно не было всех этих лет, этой горечи, разлуки, его брака. Будто он все так же живет на Бейкер-стрит, бок о бок с непутевым гением, и так вдруг сделалось легко, что он и вправду радостно и беззаботно рассмеялся. Привычно потёр руки, выходя на кухню, и тут его пальцы наткнулись на тонкий ободок обручального кольца. Улыбка сменилась озабоченной гримасой, он с досадой закусил губы. Да, хорошее было время, но оно ушло и не вернется.
Минут через сорок гений наконец выплыл в кухню, впервые за эти дни он обрел почти обычный, домашний вид: на белую рубашку и брюки накинул темно-синий халат. Явно не в настроении, с недовольным видом и надутыми губами, Шерлок уселся перед чашкой кофе и сэндвичем – их нехитрым завтраком в холостяцкие времена. Джон, прикрывшись своей чашкой, внимательно осмотрел строптивого пациента, находя, что домашняя обстановка ему определенно на пользу, он возвращается к привычному укладу.
Да и вчерашняя прогулка с Мэри в Риджент-парке сказалась благотворно, хотя ей пришлось тащить гения силком. Но все на пользу, не такой замученный и болезненный вид, сегодня он даже побрился и причесался, исчез диковатый, лихорадочный блеск глаз, тени под глазами уже не так глубоки. И все же теперь Шерлок выглядел даже немного старше своих лет, нет и сравнения с тем счастливым красавчиком, каким он казался всего только три недели назад.
– Перестань сверлить меня профессиональным взглядом, доктор, – хмуро буркнул детектив, не поднимая глаз от стола. – Я в полном порядке, можешь заниматься другими важными делами.
Слово «важными» было произнесено с непередаваемым сарказмом, свойственным только Шерлоку, который плевал в высокой колокольни на заботы других. Ну, здравствуй, высокофункциональный!
– Я разберусь, чем и когда заниматься, спасибо, – парировал Джон спокойно, допивая чай.
– Просто волнуюсь, не потеряла ли тебя дома супруга, – уже гораздо более мирным тоном ввернул Шерлок. – Вчера она была совсем не в духе.
– Конечно, а кто будет доволен, когда друг, которому пытаешься помочь встать на ноги, ни в грош не ценит твою помощь.
– Ах, вот что вы все делаете здесь? – Шерлок сверкнул надменной улыбкой. – А я-то думал, мы просто зависаем вместе.
Джон поднял брови в знак того, что оценил шутку. Но, сказать по правде, он не понимал друга. Какого черта тот ломает комедию, вместо того, чтобы просто сказать: «Черт побери, мне так скверно, помоги мне пережить это, дружище!»
– Мы – твои друзья – помогаем тебе пережить трудный период, – пояснил Джон. – И без твоей помощи нам это делать чертовски трудно. Но уж справляемся, как можем, не обессудь.
Шерлок все-таки устыдился:
– Я понимаю, Джон, и не думай, что я не ценю, но... когда меня выводят из дома под дулом пистолета…
– В следующий раз просто сразу соглашайся прогуляться, мне не нравится, что моей жене приходится применять оружие в быту.
Шерлок хмыкнул, словесная перебранка продолжалась, но доктор видел, что друг постепенно оттаивает, как это случалось в их дружбе и раньше. Джон не уступал, особенно в мелочах, и детективу приходилось подстраиваться под него, становиться мягче, сдерживать непомерный эгоизм.
Однако, спустя полчаса температура в комнате резко понизилась, снизу послышался голос Молли, которая здоровалась с миссис Хадсон. Шерлок замер в своем кресле, превратившись в живую статую, которая читает книгу и шевелится лишь затем, чтобы листать страницы.
Джон полюбовался этим преображением, хмыкнул и пошел встречать подругу.
Молли с опаской заглянула в гостиную и помрачнела, увидев то, что и ожидала: прежний холодный незнакомец, перед которым она так робела в первые годы их знакомства. А ведь каким прекрасным и желанным может быть этот мужчина, если только захочет… Ей не верилось, что только леди Задавака способна составить с ним счастливую пару, «разбудить» его. Однако, мысли об этом следует пока прогонять, Джон очень строго наказал, не словом ни упоминать об эмоциях, любви, ни о чем, что может усилить депрессию детектива.
– Вижу, ты сегодня ранняя пташка, Шерлок, и даже побрился, мы что, ждем в гости королеву? – она плюхнулась в кресло у двери, уже мечтая убраться отсюда поскорей. Она была не в духе после вчерашней перепалки с ним, а ведь еще три часа до прихода Мэри. Как выдерживать его ледяное молчание и отчужденность? Вчерашний день просто переполнил чашу ее терпения. – Джон, пока ты здесь, подтверди, что я понятия не имею, где его дурацкий телефон!
Шерлок фыркнул, не отрывая от книги взгляда:
– Разозлилась на кошку за то, что та поцарапала твои новые туфли, и хочешь выместить дурное настроение на мне, Молли?
– Как ты узн... – она осеклась, опустила взгляд на свою расцарапанную руку и спрятала под кресло ноги, обутые в темно-коричневые туфли. На одной из туфель сбоку виднелись свежие параллельные царапины, явно кот почесал коготки. – Забыла вчера купить ее любимые витаминки.
Джон, с трудом подавив улыбку, обернулся от порога:
– Молли не знает, где твои телефон и ноутбук, Шерлок. Советую, не изводить ее. Если она откажется приходить сюда, выхода не останется: придется просить Майкрофта заменять нас, – Шерлок сердито насупился в ответ и Джон немного смягчился, ему совсем не нравилось огорчать лучшего друга. – Вижу, возвращается твой интерес к дедукциям, скоро получишь свои гаджеты назад, но еще пару деньков придется потерпеть без работы.
~
Мучительная головная боль, выводившая его из себя несколько недель подряд, отступила. Теперь вроде бы ничто не мешало думать. Но как раз думать совсем не хотелось, потому что думалось все об одном.
Шерлок прикрыл глаза и вытянулся в кресле, откинув голову на низкую спинку, пальцы лихорадочно впились в кожаные подлокотники.
Голова Дианы лежит на его груди, ее светлые волосы слегка щекочут ему шею. Некоторое время девушка лежит очень тихо, прислушиваясь к ритму его сердца, которое против логики, кажется, бьется сильнее и ровнее только в ее присутствии. Вздохнув, она приподнялась и с улыбкой заглядывает ему в глаза:
– Жаль, нельзя остаться вдвоем подольше. Я страшная эгоистка, знаю, но так хотелось бы никогда не расставаться с тобой...
Какой он идиот, понес тогда пургу про слово никогда… идиот, быть может, она ждала от него совсем других слов и действий – не дождалась. Его наивная девочка еще не понимала, какой он козел. Зато теперь точно знает. Знает и не хочет его видеть, не пытается связаться с ним, навестить его…
Хотя о чем он, Джон наверняка воспротивился бы этому, он все эти недели ведет себя как мать-наседка. Нет, если он еще хоть что-то понимает в людях, Диана Уэсли не сделает первого шага в такой ситуации. У нее свои комплексы, родом из детства. Вдобавок ее предал старший брат, а теперь и он… Славно. Погрузившись в собственные страдания, он позабыл об этой ее душевной травме: приходил, уходил, когда ему это было нужно, пользовался ее телом, а потом просто ушел безо всяких объяснений. Однако, покинув ее, он чуть ли не впервые в жизни совершил бескорыстный, правильный поступок, она поймет это потом, когда пройдет время и она встретит настоящего человека, она будет рада, что он избавил ее от муки жить с монстром.
От боли, которую вызывал этот бесконечный поток самобичеваний, хотелось биться головой об стену, а потом съехать вниз, оставляя кровавую дорожку. Ему нужно отвлечься, ему нужно дело. Желательно подальше от Лондона... Нет... от нее. Если он не займет мозг хоть чем-то, он и вправду размозжит эту жалкую черепушку об стенку.
Какая скука, что Джон так воинственно относится к его желанию забыться при помощи хотя бы наркотических анальгетиков. Как он не понимает, что ему необходимо спрятаться от собственного мозга, пропасть, умереть и родиться заново, быть может тогда, он перестанет думать о Ней.
Он зажмурился и потер виски. Хватит думать об этом! Вон на каминной полке несколько конвертов с непростыми загадками – проколоты ножом, потому что не решились сразу, да так и лежат забытыми уже столько недель. Но воли протянуть руку и заняться делом он в себе не нашел.
– Голова болит? Давай, заварю тебе чай? – Молли все это время с беспокойством наблюдавшая за ним, неловко поднялась с кресла у дверей и теперь топталась у дверей на кухню.
Шерлок поморщился. Он совсем забыл о главном достоинстве Молли: пока она молчит, она невидима для него. Незаметна. Ее мыслительные процессы достаточно быстрые и не вызывают физического дискомфорта. Если бы реакции у нее были такими же быстрыми, как у Джона, она могла стать идеальным компаньоном. Он даже подумывал об этом с отчаяния, когда Джон не принял его по возвращении. Что за бред? А куда девать ее неуместную и необъяснимую увлеченность им?
О чем он только думал... А, ну как же! Как всегда только о себе и своих удобствах! Чертов идиот! Еще одна женщина, чья жизнь сломана им, и он этого даже не заметил.
– Спасибо, Молли. Завари, пожалуйста, – пробормотал он смущенно, голос прозвучал странно и хрипло. Он сел прямо, не желая выглядеть свиньёй, развалившимся в кресле, когда перед ним стоит женщина.
Молли опасливо покосилась на него и отошла на кухню.
А Шерлок поднял глаза на смайлик, кривящийся с противоположной стены. Казалось, он тупо и издевательски ухмыляется, просто глумится над ним. В очередной раз захотелось продырявить эту карикатуру на нерешенную когда-то загадку с контрабандистами. От внезапно нахлынувшей ненависти к себе даже занялось дыхание.
В попытке успокоиться, он поискал глазами чехол со скрипкой, но решил пока не играть: погрузившись в мелодию, так трудно оторваться от нее. Скоро придет Мэри и потащит его в парк, где всё, кроме идущей рядом женщины, будет напоминать о его потере. И хотя им с Дианой всего раз довелось гулять в Риджент-парке, он физически ощущал ее присутствие. Она была всюду и все еще царила в его глупом сердце, как будто не он сам разрушил связь между ними. Ни наркотики, ни логические рассуждения, ни хваленая сила воли не в силах изгнать ее оттуда. Сердце, истекает кровью, но хранит ее образ.
Но он знал, что время победит эту больную привязанность, залечит ее. Со временем он привыкнет, что снова одинок. Теперь уже навсегда, решение принято окончательно. Ему не нужен никто, даже друзья. Даже Джон. К черту все это! Майкрофт все-таки прав. Будь проклято его вечное упрямство, никогда не слушает, все-то ему нужно проверять собственным лбом.
Он встал и, бесцельно послонявшись по комнате, медленно подошел к окну. Глянул сквозь тюлевую занавеску вниз. Пешеходы как всегда деловито сновали по тротуару, мелькали автомобили. Как всегда его город живет. А он?
Напротив входа в 221б нерешительно топтались две молодые женщины, одна из них вертела в руках нелепо огромный зонтик. Шерлок окинул их равнодушным, но цепким взглядом. Любовная интрижка, лесбиянки, несомненно. Только этого ему сейчас не хватает! Вероятнее всего, что-то мешает им объявить это своим семьям. И Шерлок Холмс должен помочь им совершить каминг-аут? Такова теперь его функция как детектива-консультанта? Шерлок фыркнул, с досадой засунув руки в карманы халата, и отошел вглубь комнаты. Неуверенный звонок во входную дверь, голоса внизу, он вполуха прислушался. Миссис Хадсон выпроводит любых клиентов, таково распоряжение Джона, и на сей раз Шерлок даже не спорил. С такой пустотой в душе он никому не поможет, только навредит.
– Что за шум внизу? – Молли вышла в гостиную с подносом в руках.
– Клиенты, – губы Шерлока растянулись в сардонической усмешке.
– Ясно. Ну что ж, придется им подождать Шерлока Холмса еще несколько дней, – Молли снова замерла в кресле у двери. – Скоро ты опять вернешься к своей любимой Работе.
Фраза неприятно оцарапала его душу. Любимая… Хотел бы он вернуться к своей любимой… Ох, снова это… прочь такие мысли. Это слабость. Она скоро забудет его и будет счастлива, как и следует ей. А он вернется к Работе, которая никогда не была любимой, а скорее необходимой.
Детектив, нахмурившись, молча взял чашку с подноса, он сильно сомневался в том, что когда-нибудь вновь испытает тот восторг, каким бывало загорался, сталкиваясь с неразрешимой загадкой. Этого уже давно не случалось. И он не знал, нужен ли теперь ему этот кураж, этот боевой задор? Он льстил себя надеждой, что постепенно втянется в Работу и всё вернется на круги своя.
Хлопо́к захлопнувшейся двери внизу возвестил, что домовладелица справилась с задачей, выпроводила клиенток. Шерлок вновь уселся в свое кресло и уткнулся в книгу. Говорить с Молли больше не хотелось, в первые дни он клянчил у нее хотя бы образцы для исследований, но она четко следовала указанием Джона: он должен отдыхать – никакой работы. В раздражении Шерлок шумно вздохнул: никакой работы и никакого отвлечения от мыслей и сожалений ни днем ни ночью. Впрочем, он это заслужил.
~
В середине дня грянул один из внезапных дождей, на которые так щедро лондонское лето, и зелень в Риджент-парке лоснилась от влаги. Шерлок с наслаждением вдохнул насыщенный влагой и запахами земли воздух. Внезапная непогода была ему только на руку, дождь отсрочил их с Мэри неизбежную прогулку. Он пытался и вовсе ее отменить, но жена доктора была неумолима. Когда они перешли мостик через озеро, в зелени уже прятались вечерние сумерки, а сам парк был почти безлюден.
– Как же хорошо здесь! – Мэри, улыбаясь, вышагивала рядом, засунув руки в карманы недлинного ярко-синего плаща. – Чудный уголок, не перестаю удивляться, как эти тропические растения выживают здесь, в нашем-то климате.
Шерлок только кисло хмыкнул, не считая нужным поддерживать пустые разговоры. Несмотря на хандру, он чувствовал, что силы постепенно возвращаются, он восстанавливался физически, хотя о моральном выздоровлении говорить рано.
Взглянув поверх головы Мэри в сторону белокаменной беседки, полускрытой густым кустарником, он заметил подозрительное движение. Кто-то прятался за колонной. Он с беспокойством посмотрел на Мэри, но та, безмятежно смотрела вперед. Он снова осторожно взглянул на павильон и столкнулся взглядом с Билли Уиггинсом, который энергично махал ему, а потом указал на каменную скамью и исчез в зеленой изгороди.
– Давай присядем, Мэри, что-то я устал. Вон как раз удобная скамья, – он потянул Мэри к павильону.
Усевшись рядом с женщиной на полукруглую скамью среди колонн, он незаметно завел руку за спину и через мгновение ощутил, что Билли осторожно вложил в его раскрытую ладонь маленький пузырек, который Шерлок немедленно опустил в карман. Он не переставал тайком наблюдать за реакцией Мэри, но та, похоже, действительно расслабилась, и ничего не замечала, она как раз решила позвонить Джону.
Шерлок не особенно интересовался их разговором, ему уже не терпелось вернуться домой и опробовать подарочек Уилли.
====== Глава 48 ======
пятница, 26 июня 2015г.
221, Бейкер-стрит, Лондон
С экрана ноутбука на него глядела озадаченная Стелла Хопкинс, так называемый детектив-инспектор Скотланд-ярда. Шерлок в раздражении поерзал в кресле: честолюбие этой женщины не под стать ее сообразительности. Джон сердится когда он грубит людям, оскорбляя их интеллект, но как тут удержаться? Что за дура!
– Вы очевидно страдаете насморком, Хопкинс? Стоите на фоне свежеокрашенной стены; говорите, что подозреваемый только что сделал ремонт в помещении, под полом которого был найден труп, и спрашиваете меня, кто убийца? Извините, но это очевидно последнему дебилу! Преступник красил стены только для того, чтобы скрыть запах разложения. Арестуйте его и не приставайте ко мне с пустяками!
Он захлопнул крышку ноутбука и с преувеличенной любезностью, которой очень не хватало искренности, улыбнулся Уотсонам.
– Так о чем ты говорил, Джон?
Уотсон только раздраженно махнул рукой и ушел на кухню. Зато Мэри оторвалась от журнала, который читала, с комфортом устроившись на диване, и ответила вместо супруга:
– Он говорил, что тебе следует отдохнуть, ты на ногах уже вторые сутки, – она улыбнулась, и немного понизив голос добавила: – И это довольно странно, кстати.
Шерлок недоуменно поднял бровь, приняв возмущенный вид, но тоже понизил голос, чтобы из кухни не было слышно, и проворчал:
– Что здесь странного? Просто соскучился по работе.
– Ага, точно, – кривовато ухмыльнулась Мэри, – так соскучился, что, как зайчик-энерджайзер, скачешь двадцать четыре часа к ряду.
– Не понимаю, о чем ты, – Шерлок прикрыл глаза, показывая, что ему надоели эти намеки и сам разговор.
– А, не понимаешь! Ну-ну. Хочу дать добрый совет: не перебарщивай. А то Джон что-нибудь заподозрит, – Мэри снова невозмутимо уткнулась в журнал, давая понять, что тема исчерпана.
Шерлок закусил губу, досадуя на себя и на обычную проницательность бывшего агента: как она могла заметить? С минуту он исподтишка рассматривал жену друга, пытаясь угадать, скажет ли она Уотсону. Потом решил не рисковать и не пытаться это выяснять. В любом случае, Мэри всегда поступает так, как лучше для нее в этот момент, а ей не выгодно, чтобы Джон опять сутками пропадал у него на Бейкер-стрит. В противном случае, она не предупреждала бы, а сразу бы поделилась сомнениями с мужем.
Стараясь выглядеть естественно, Шерлок неторопливо отложил ноутбук, поднялся с кресла и, не попрощавшись с Мэри, направился в свою комнату, на ходу буркнув доктору, что идет отдохнуть.
Джон удивленно смотрел ему вслед.
~
утро, суббота, 27 июня 2015г.
Саутворк, Лондон
Привалившись плечом к старинной кирпичной ограде, окружающей ветхий закопченный коттедж в Саутворке, Лейстрад закурил и неуверенно взглянул на стоящего рядом Уотсона:
– Как думаешь, он в порядке?
– Хотел бы я так думать.
Чтобы не затаптывать улики, мужчины предпочли отойти подальше, к изгороди, а Холмс, как заведенный, носился по просторному неухоженному саду, скрупулезно измеряя что-то с помощью пожилого сержанта полиции. Джон хмуро наблюдал как друг ловко перешагивает мокрые заросшие сорняками клумбы, изучая глубокие следы, которые кто-то оставил на влажной земле. С рулеткой в руке, Шерлок периодически почти припадал к земле с лупой, тут же вскакивал и просил сержанта замерять свои шаги.
Устав гадать, какие же соображения побуждают детектива-консультанта выполнять все эти странные упражнения, доктор с тяжелым вздохом вновь повернулся к Грэгу:
– Нет, не в порядке, конечно, но не пойму, что с ним. Шерлок снова такой, как прежде, я имею в виду – в былые годы, когда мы только встретились. Представляешь, вчера он заявил одному клиенту, который подозревал свою супругу, будто та планирует его убить, что, мол, вас убьет не жена, а детектив-консультант, если будете отвлекать его по пустякам!
– Да уж, мило! – фыркнул Грэг, выпуская дым в сторону.
– Раньше мы просто не подозревали, что он может быть другим, потому было намного легче воспринимать его. А сейчас видно, как он страдает, хоть и пытается это скрыть. Он хочет быть с той девушкой, но почему-то запрещает себе это. Опять оградил себя стеной, и носит эту пустую холодную маску. Не знаю, чем это закончится... Никогда он не был так далек от меня как сейчас.
– Болит сердце за него... Он хоть не употребляет сейчас?
– Нет, по крайней мере, дал слово не делать этого с собой, – Джон тяжело вздохнул и Лейстрад сочувственно кивнул.
Дойдя до зарослей шиповника, Шерлок в очередной раз наклонился и осторожно поднял с земли какой-то предмет, потом повернулся к приятелям и призывно махнул рукой. Подбежав, они увидели в затянутой в черную перчатку руке детектива очки в тонкой металлической оправе. Улика, которую просмотрели полицейские, осматривая сад. Внимательно рассмотрев находку, аккуратно измерив и посмотрев сквозь стекла на свет, Шерлок положил очки в стерильный пакет для вещдоков.
– Возьми, Гэвин, надеюсь, ваши специалисты установят, кому это принадлежит. На стеклах полно четких отпечатков.
– Да, но, как знать, может эти очки уже год здесь лежат? – Лейстрад не скрывал досады: опять детектив-консультант вернулся к старой шутке с его именем. К тому же ничего не объясняет.
Шерлок неверяще глянул на него:
– Я думал, вы способны сложить два плюс два, и не хотел оскорблять, объясняя очевидное.
– Нет, уж будь добр, объясни, мы потерпим, как всегда, – ядовитым тоном попросил Джон.
Гений закатил глаза к небу и заговорил быстро и уверено:
– Очки выпали из нагрудного кармана человека, который выбежал вчера из дома в большой спешке. Это случилось не ранее вчерашнего вечера, так как на стеклах только свежие капли росы, нет следов вчерашнего дождя, который шел после полудня. Человек содержал очки в полном порядке, значит, аккуратен, даже педантичен. По дужкам ясно, что у него небольшая голова, узкое лицо. Крупный мясистый нос, может быть, вздернутый. По характеру следов на земле, можно утверждать, что он невысокого роста, худощавый, с маленьким размером ноги. Но он несся широкими прыжками не разбирая дороги по влажному грунту в полной панике. Значит, был чем-то выведен из равновесия. Он не воспользовался воротами, а предпочел перемахнуть через ограду в том месте, где она выходит в глухой переулок.
