Текст книги "Неудачная шутка (СИ)"
Автор книги: TILIL
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 68 страниц)
Можно было ждать его на кладбище, месте невосполнимых утрат и свежей еще боли. Или на крышах домов. На улицах, в банках, в злачных местах, но он бы не пришел? Где он? Что стоит еще о нем знать?
Он ничего о нем не знал, ничего не понимал, не сумел его прочитать.
Наконец его стоический характер справился со шквалом противоречивых эмоций и воцарилась тишина, заполненная властным волевым усилием.
Альфред вернулся и застал своего воспитанника подозрительно бодрым, наполненным энергией и даже чем-то вроде спокойной радости.
Он хорошо знал его и ни на секунду ему не поверил, с опаской представляя себе, какие именно бури и грозы это все заменило.
Но было время для нравоучений.
– Чем вы вообще тут питались, сэр? – надменно вопрошал старик, изучая девственно чистую кухню, нетронутую и необитаемую.
– Без комментариев.
Следов пребывания печального клоуна тоже не было видно и дворецкий еле успел поймать себя за язык.
Что, интересно, заставит его попросить расчет?
Этот молодой человек, такой добрый, серьезный и сильный. Что он с ним стало? Что сказал бы на это верный друг, что сказала бы прекрасная Марта…
Что он сам может сделать для него? Но он не может вмешиваться…
К концу месяца Гордон наконец пришел по следу человечины из подсобки Крока в “Сложенную Палубу”, заполненную самым злокачественным и преступным контингентом Готэма.
Эта дыра была даже хуже, чем “Мое Алиби”.
Пытаться что-нибудь узнать у них, используя доступные кадровые ресурсы, было бессмысленно, и Бэтмен отправился на поиски Джокера.
Исключительно потому, что его эта тема тоже интересовала. Потому что он что-то знает. Потому что он полезен.
Но встретиться с ним было невозможно. Его нигде не было.
Крейн снова съехал и его подвальная нора опустела. Брюс прошелся с ультрафиолетом по каждой стене, ища послания, разобрал половицы, собрал на ботинки всю грязь и пыль исчезающего холостяцкого жилища.
Город был пуст. Телефонный звонок не достигал его.
Он вел себя очень вызывающе и был уверен, что Джокер это точно заметил. Но он не появлялся и, разумеется, этого стоило ожидать…
В сущности, у него не было на это столько времени, и он отправлялся каждую ночь сотрясать город, пытаясь найти следы каннибалов.
В результате Гордон долго выбирал между вербовкой и внедрением человека в преступный бар, по масштабам и специфике больше напоминающий трущобы.
Когда и это не принесло особых результатов, он отправился в Блэкгейт. Гордон предупредил его о бессмысленности встречи с Кроком, но он должен был хотя бы попробовать допросить его.
Столько замков и запоров он никогда не видел ни на одной камере. Крок сидел там постоянно обездвиженный, опутанный ремнями, под перманентной капельницей.
Это куда лучше продажного Аркхема.
Ему вспомнился Сильверадо, наивный медный взгляд, искривленные губы, острая боль от юрких пальцев.
Хватит сходить с ума…
Крока он не мог видеть, только слышать, и раздраженно представил себе, как пытается докричаться до этого гада.
Но прочистил горло и сказал:
– Мистер Джонс, расскажите, куда вы продавали человеческие тела.
Наступила пауза, не слишком, впрочем, продолжительная.
– Не тела, а вырезку. Потрошки. Окороки, – вдохновенно заскрипело чудовище за дверью.
– Достаточно, – устало оборвал его Брюс, обнаруживая в себе все тот же праведный гнев, его штандарт героя – не все еще потеряно? Он еще может продолжать, и питать черного рыцаря?
Гордон, мнущийся рядом, теперь притих и печально поблескивал очками.
– Что ты ему обещал? – вдруг спокойно спросил Крок.
Не нужно было уточнять, о ком идет речь.
– Куда вы продавали тела? – проигнорировал его Бэтмен, невольно напрягаясь.
– Амнистию от всего, что он сделал? Это невозможно.
Брюс усмехнулся.
– Это тебя не касается.
– Невозможно, да и он никогда бы не согласился.
– Куда вывозили расчлененные тела, Джонс?
– Он любит резать. Чтобы неожиданно брызнула кровь. Кожа отходит и он всегда прищуривается. Облизывает губы. И только потом начинает яриться. Всегда, каждый раз, без исключений. Я раньше завидовал его самообладанию, пока не понял одну маленькую, маленькую вещичку.
– Откуда вы похищали людей?
– Где берут мяско? В супермаркете. На фермерском рынке. На скотобойне, – Крок совершенно неприлично хрюкнул. – Он настолько умел, что это даже глупо.
– Очень познавательно. С кем ты связывался в Палубе?
Этот вопрос вызвал небольшую паузу: очевидно, Крок обдумывал, сдать ли сообщников. Это был верный путь, и Брюс пока не разрешил себе мечтать придушить его.
– Он крысит на тебя, а ты поверил ему? Ну ты и придурок, – из камеры раздался хохот, больше всего похожий на заводящийся старый трактор.
Бэтмен удивился своему спокойствию.
– Мы можем рассмотреть обмен на некоторые блага.
Крок надолго замолчал, соблазненный этим предложением.
– Может и можем. Мне нравится, что ты ни черта не понимаешь, мне это придает сил. Когда я выберусь отсюда, тебе не жить, сученыш. О, или лучше… В первую очередь я возьмусь за Джуна. Наш черный-черный принц, а?
– Давай по делу.
– По делу. Его наглая, уродливая рожа. Выдавлю его маленькие, хитрые глазенки. Га-адкие глазки, аппетитные, точно конфетки, а? Возьму его ручонки, его тонкие косточки – ах, Джун! – сломаю все до единой. Сахарные… Оторву ноги. Повыдергиваю. Или лучше разорву его пополам, как тебе такая идея?
– Заткнись.
– О, да. Тебя это задело? Отлично. Отлично. Он особенный, верно? Сказать тебе, что он такое? Что я понял о нем, сказать тебе?
– Куда вы продаете тела?
– Он был худшим из нас. Мерлин его боялся. Гэгги посмеялся над ним и лишился языка. Но он всегда слишком много о себе думал. Был слишком в себе уверен. Представь себе бешеного пса, покрытого коркой крови, в которой завелись вши. О, он был полон гнилья. Оно и сейчас наполняет его. Ты чувствуешь его взгляд, когда он мечтает срезать с тебя пару лоскутов?
– Хватит. По делу…
– И я не один. Приехал не один.
– С кем?
– Они большие оригиналы. Пока немного заняты… Джун будет в шоке! Там для него сюрприз! – Крок снова засмеялся, и Брюс почувствовал себя начинающим комиком. Первые шаги на поприще…
– Расскажи про тела.
– Погоди, как же Джун? Что же это с ним такое? А его наполняет страх. Никакой он не неуязвимый. Трусливая сучка. О, они разделают его. Хотелось бы мне посмотреть на это, все-таки Корона и Алый это тебе не Бэтмену подсасывать…
– Заткнись!
Брюс подался вперед, сжимая кулаки, сразу же жалея об этом проявлении бессильной ярости перед комиссаром, но исправить ничего было уже нельзя.
Тяжеловесный Крок настороженно зашелся смехом, обдумывая своим неповоротливым мозгом его реакцию.
– На сегодня достаточно, пошли, – Гордон хотя бы сделал вид, что ничего не заметил. – Зато мы теперь знаем, что дело точно в Палубе. Я, честно говоря, думал на Айсберг. О, это ледяное гнездо нам не разворошить никогда…
Они поспешили покинуть мрачные темницы.
– Джим. Насчет…
– Не надо. Я все понимаю.
На самом деле Гордон ни черта не понимал: в его мире все это было невозможно – странные костюмы, прыжки с крыш, бензиновые реки, невозможность различить, где верх, где низ, непрочное преодоление самого себя и такое же, даже еще более отчаянное, одиночество.
– Не думаю, что понимаешь. Я знаю, что не прав.
Джим вспомнил, как в молодости проигнорировал все косвенные улики, покрывая юную мать четырех детей, зарезавшую мужа-абьюзера.
Он, может, и мучился этим, но этот человек перед ним – не должен, это ошибка, и он еще так молод…
– Ты слишком серьезный. Догмы? Замкнутая система? Строгое предписание, вся эта чушь. Делай то, что считаешь нужным. Ты поступишь правильно, я в тебя верю.
Глухой к любым наставлениям Брюс, жалеющий что вообще решился на этот визит, испарился, стараясь только, чтобы Гордон не смотрел в его спину.
“Он был худшим из нас”…
Комментарий к Глава 42.
*приветствует* Дорогие друзья, я вам всем благодарна за отзывы и поддержку.. За публичную бету – отдельное спасибо! И если я натуплю, поругайте, что плодить мою глупость). Я чертовски рассеянная. И если сливаться начну..
По поводу Линды – канонный персонаж из арки про Страшилище, называлось как-то типа “Криминальные партнеры” или что-то вроде того, но это, в целом, не так важно, верно? ОЖП один фиг стоит в шапке, ага.
========== Глава 43. ==========
Канал, по которому передается запретное мясо, нашли только к середине августа, когда жара достигла тридцати семи по Цельсию, а Брюс Уэйн особо унылого настроения.
В действительности оказалось, что Крок служил посредником не туда, а оттуда: людей похищали, потом он обрабатывал тела в городе – подробности были все еще неизвестны, однако на складе остались следы от упаковочных аппаратов – и продавал каким-то чудовищным гурманам.
Личностей жертв выявить не удалось – в огромных цифрах пропавших они растворялись без следа, словно теперь была война или мор – и это сильно усложняло поиски.
С помощью подставных лиц Гордон обнаружил, что место встречи находится на километр южнее Палубы, оказавшись карстом, скорее всего, даже не отличимым от его пещер.
Брюс подъехал туда, следя по монитору КПК за изображением кабинета управляющего Сложенной Палубой, просто потому, что мог и ему было скучно.
Он и так знал все, что они могут там сказать.
Но кости вероятностей легли как всегда по-своему.
В кабинет к замкнутому в своем величии серому кардиналу притона закатился лысый, упитанный азиат – большего даже отличная плазма не давала рассмотреть из-за качества камеры – и управляющий вскочил и засуетился.
Этого человека Брюс не знал, следовательно…
– Что ты стоишь, макака, босс желает с тобой побеседовать! – прогремел азиат, и несчастный бандит открыл рот.
Все верно, какая-то крупная шишка – сильный или богатый.
И тут в кабинет зашел еще один человек, одетый более уместно для темных, заблеванных преступностью закоулков города – в балаклаву.
Брюс застыл – худая, невысокая – не больше метра шестидесяти пяти – фигурка, красная маска, красное худи, безразмерное, как и плащ, укрывающий его узкие плечи.
Алый собственной персоной.
Скорее всего тоже азиат? Рассмотреть его было невозможно.
– Советник-2, срочно Гордону перешли включение, – торопливо зашептал Брюс в динамик, стараясь ничего не пропустить.
Алый подозвал помощника, и тот бодро подскочил к нему, выгибая спину.
– Босс, ну что же вы, тут могу быть жучки! – подобострастно прогудел он, оглаживая тонкие усы. – Ах, какой я дурак!
Он зашарил по карманам и изображение погасло.
– Отличный глушитель, незнакомец, – глухо прошептал Бэтмен, на деле сделавший все, что мог.
Отвлекаться на призрачный шанс захватить Алого, обладая всеми преимуществами в текущей операции, было бы неразумно: накануне утром он обследовал вход и обнаружил, что в одном коридоре пещера соединяется с городской канализацией – дальше идти одному не было смысла.
Он дождался одного из преступников – человека в камуфляже – прождал всю мерзостную процедуру закладки трупов в багажник посредника, и последовал за кротом дальше.
Можно было ожидать, что искомое место должно быть чем-то вроде ресторана с морозильными камерами – и Палуба, и особенно знаменитый Айсберг – с его настоящими, многочисленными льдинами – прекрасно подходили для этого, но продавцы удивили его своей циничной небрежностью и обошлись вообще без сохранения тел.
Невольный провожатый путанно провел его больше десяти километров вперед, по темноте и не-тишине – стены подземки оглашались дальним гулом Готэма – пока не остановился и не поднырнул под особо низкий свод узкого тоннеля.
Брюсу пришлось припоздниться, чтобы его не обнаружили, и когда он преодолел проем, понял, что крот упущен – его не было видно.
Но это не было так важно, потому что перед ним раскинулся целый город под городом…
Хижины из жести или оргалита и тряпок; бледные, грязные люди и тощие собаки; есть даже что-то, похожее на рынок. И, судя по снующим вдали людям, этот тоннель только одна часть поселения – отлично, просто замечательно!
Густо пахло сыростью и какой-то дрянной едой.
Неужели никто не обнаружил этого раньше? Это место должно быть плотно связано с преступной частью его города.
Брюс включил микрофон, чтобы попросить Альфреда поискать хоть какие-нибудь карты, и ошарашенно обнаружил, что передатчик не берет.
Но это невозможно? У них есть какая-то мощная защита? Похоже, что так… Он вспомнил свое удивление по поводу количества денег, которое украл Крок. Теперь все было понятно – жадное чудовище собиралось жировать на крови похищенных так долго, сколько смогло бы.
По крайней мере, они купили технику не у его компании, он бы знал.
Но это было слабое утешение: без карты он рисковал слепо блуждать по склизким тоннелям.
А вот источник человечины он нашел сразу, минуя множество нудных предшествующих этому этапов: с краю, у самой расширяющейся части подземки, были наставлены клетки, криво, но прочно слепленные из бетонных блоков и решетчатых дверей.
Кто здесь такой умелец?
Брюс стиснул зубы и отправился все разведывать.
Местное общество состояло в основном из молодых мужчин, что было, в принципе, не удивительно. Гораздо больше его смущали некрасивые дети и бледные, оборванные женщины. Дети родились здесь? Это казалось невозможным.
Выбрать жизнь в подвале по собственной воле казалось дикостью, но в глубине души Брюс знал, как иногда Готэм метко и хлестко пережевывает человека; как резко отвергает его, жестокий, как гонит в подполье…
В клетках оказались жители основного города, если судить по тому, что в основном они были одеты под посещение офиса.
Брюс уже собирался подняться, чтобы позвонить Гордону, но решил еще немного расширить свои представления о ситуации, поэтому без особых проблем забрался в одну из клеток и закрыл за собой дверь.
На него уставились перепуганные глаза пленников. Выглядели они весьма дико – странно, нет смысла держать их долго, и они бы не успели так поддаться стрессу…
– Кто у вас тут главный?
На него двинулись, резко, слишком агрессивно – что здесь вообще…
Все они были достаточно молоды, в районе двадцати лет – в основном женщины, мужчин процентов тридцать – мягкое мясо…
За пределами клетки тоже начался какой-то возбужденный шум, но Брюс не обратил на него внимания.
Но тому, кто с ним заговорил, было не меньше сорока лет.
– Меня зовут Мартин, – представился он, угрюмо глядя мутными глазами.
– Что происходит. Коротко. – потребовал Брюс, и стараться, чтобы это прозвучало сурово и властно, необходимости не было.
Пленники загудели, Мартин даже позволил себе кривую улыбку.
– Тварь! – вдруг раздался женский голос из толпы.
– Не хами мне, фрик. По одному забирают, чистят и вперед ногами. Через полчаса некоторых заберут.
Он пока не мог уйти.
Это было и правда коротко. Брюс не хотел знать, как именно их чистят и что они такое тут принимают, от чего становятся такие неадекватные.
В любом случае, они не могли пробыть здесь долго. В чем же причина такого пограничного состояния?
Мартин вдруг закрутил головой.
– Уже идет, странно, никогда так не бывает…
Дверь и правда открылась, но не явила им стражников, тем более не определивших присутствие постороннего в черном.
В камеру швырнули человека, который, несмотря на некрасивый полет, комично, но ловко приземлился на обе ноги.
Удивленный Брюс постарался не смотреть на него, ослепленный фиолетовым цветом его одежды, черными провалами грима на белом лице и красной змеей улыбки.
Пленники зашумели, обеспокоенно вторя друг другу.
Помрачневший герой различил немногое, но много ему было и не нужно.
– Еще один! Этот, который! Ублюдок! Заебали!
Непонятно чему довольный Джокер оправил пиджак и рубашку и снисходительно осмотрел толпу, тоже избегая Бэтмена.
Пока они сумрачно переживали неожиданную встречу, Мартин кивнул и от толпы отделились четверо мужчин.
Джокер засмеялся.
– Что вы собираетесь делать? – устало спросил Брюс, хотя ответ на этот глупый вопрос, разумеется, знал.
– Это не твое дело, герой.
Тогда он выступил в сторону, закрывая собой раздосадованного клоуна. Эта демонстрация, впрочем, не произвела особого впечатления, и ему пришлось уложить всех четверых. Он не смог рассчитать силы и удары получились сокрушительнее, чем надо.
Толпа зашепталась, с ненавистью глядя в их сторону.
– Правильно, я бы убил их. – вдруг вступил Джокер своим фальшивым вкрадчивым голосом, выплевывая каждое слово. – Правильно все делаешь, виджиланте.
Брюс, борющийся с виной, злобой и желанием подойти к нему поближе, все же умудрился умилиться этой попытке отвести от него подозрения.
– Просто заткнись, Джокер.
Он все же подошел к нему вплотную и отвел глаза: ну точно, обезумел, раз хочет держать растоптанного им мужчину так близко.
– Вы можете нападать хоть все вместе. – твердо сказал он своим искаженным голосом, стараясь только не сильно стирать эмаль на зубах, когда настанет время причинять боль напуганным, потерянным людям.
Нападать никто не захотел, но уровень неадекватности стремительно рос, не найдя выхода в… том, что они там пытались сотворить с так раздражающим их преступником.
Обстановка стала напряженнее в несколько раз.
Приливы агрессии, какой-то отчаянной, не освященной инстинктом самосохранения, не говоря уже о простых логике или собственном достоинстве, выросли: Джокера пытались оплевать, кричали какие-то невнятные, но грязные слова, пытались задеть плечами, проходя мимо – что они там искали, в их пустом углу?
Брюс усмехнулся и наставил подножек, разбил еще пару лиц.
Можно было увидеть поэтапно, как чертов оскорбленный клоун впадает в негодование, как сгущаются тучи, как повреждается чужая самооценка.
Это было неожиданно занимательно, и пристыженный герой постарался не слишком предаваться запретному изучению.
– Ты испытываешь мое терпение, Бэ-этмен. – надменно осадил его Джокер, поблескивая глазами в полутемноте жуткого зверинца.
– Никто не будет оскорблять тебя в моем присутствии, – ляпнул Брюс правду. – Тебе стоит запомнить это.
За стеной раздалась автоматная очередь, сопровожденная бодрым мужским хохотом – местное население праздновало сиесту.
Джокер моргнул, обескураженный нерасчетной реакцией.
– Джокер, – попытался привлечь его ускользающее внимание Бэтмен, и раздраженный клоун уже открыл рот, чтобы впасть в долгие неумеренные философствования, обильно перемешанные с гадкими шутками…
Толпа издала недвусмысленный хлюпающий звук и извергла из себя чьим-то ртом фонтан рвоты.
– Не старайся гневаться, – продолжил невозмутимый черный рыцарь, и улыбка тронула его губы. – Я сейчас защищаю их всех от тебя, и мы оба это знаем. Что ты здесь делаешь?
Толпа издала новый истеричный всхлип агрессии, взводя себя сама, и Бэтмен слишком угрожающе развернулся.
Настала тишина.
Джокер обвел языком губы, намеренно слизывая с них красный грим.
– Не скажу.
– Удивился, встретив меня? – наивно продолжил напирать Брюс, красиво изгибая губы. – Ты пришел за Алым? Я видел его.
Не время для этого. Никогда не было, никогда не будет.
Своды бетонной клети нависали слишком тяжело, влажно горели однозначным символом; смрад становился нестерпим – и Джокер раскачивался в нежданном приступе.
– Нет. Расскажешь позже. У меня для тебя сюрприз, после которого ты прекратишь вести себя, как светлый рыцарь, – наконец с трудом сказал он, выставленный лицом к лицу с единственной своей слабостью: воспоминаниями о блевотине прошлого.
– Джокер?
– Я убил их короля.
– Что-о?
Тяжело проталкивая быстрыми глотками поднявшуюся в горло кислоту обратно в желудок, Джокер смело выкинул кучу важных подробностей (моральные метания, поджопник все еще перепуганному своим выступлением в северной башне Крейну, еще метания, причину, по которой он спустился под Палубу, свой гнев и бучу, которую устроил на подходах к клетке) и просто сказал:
– Огромный мужик в странной маске. Счел слишком опасным.
– Джей…
Джокер поморщился и зашептал, вскидывая брови:
– Разгрохал ему эту фиговину и зарезал его, когда застал врасплох. Искупался в крови, как вы там это называете, мм, – он посмотрел куда-то за плечо Бэтмена. – Можешь считать нашу сделку…
Брюс наклонился к его уху, не заботясь о том, как будет выглядеть в глазах разгневанных пленников.
– Мы потом разберемся. Больше не делай такого.
Джокер с удивлением посмотрел на маску, вполне естественно не понимая, почему есть какие-то исключения, и как вообще можно находиться в подземном царстве в компании агрессивных и бандитских толп и никого не убивать.
Но ведь это все совершенно неважно…
– Как скажешь. Не знаю. Постараюсь.
– Спасибо, – придавлено выдал Брюс, и сразу же устыдился этой беспомощной благодарности.
Нарушить собственный кодекс… Ради большего кидать прожорливым демонам безумца жертвенные подачки, разрушая жизни. Погрязнуть в самолюбивом отупении: ты ничего не можешь, потому что замки его не удерживают, и если хочешь избавить от него этот мир, то есть только один путь – невозможный, больной, самый отвратительный…
– Мы уже пойдем, или ты хочешь еще немного осенить своим присутствием эту грязную кладовую для будущей колбасы? – иронично оглядывая толпу, вклинился в его страдания Джокер, их беспеременная причина, брезгливо оглядывая лужу рвоты у противоположной стены.
Брюс ощутил какую-то болезненную эмоцию, прошибшую его в районе позвоночника, попытался удержаться от самообвинений и прочих проявлений своего тяжелого характера, и уставился в беспечные карие глаза, в темноте клетки кажущиеся совсем черными, не очень понимая, что он пытается сказать.
– Ты же можешь вскрыть дверь, – почти уточнил его нетерпеливый союзник.
Он мог сделать это и самостоятельно, но предпочитал не производить ненужных движений.
– Могу. Но вывести людей будет все равно невозможно.
У Джокера смешно вытянулось лицо.
– Мм, не буду ничего спрашивать, Бэт.
– Джей…
– Ага. Ну, я тоже поражен местными красотами, побуду тут еще немного. Мне просто заняться нечем, ну ты понимаешь.
Злодей снял пиджак, проглаживая в нем швы, и Брюс справедливо счел, что разговор окончен, придирчиво оглядывая своего невозможного союзника в попытках определить его самочувствие.
Мысль о том, что в подобном положении он сам чувствует себя куда лучше, чем в шелках в сердце города, привычно смутила его.
========== Глава 44. ==========
Брюс думал, что разговор окончен, но он ошибался.
– Не хочется тебе говорить, но минут через десять-двадцать они вернутся…
– Джокер! Раньше нельзя было…
– …чтобы казнить меня, – Джокер искренне улыбнулся, словно говорил что-то и правда смешное, и продолжил возиться с пиджаком.
В полумраке между изнаночного шва мелькнула металлическая леска.
– Твою мать… – наконец выдал Брюс, полагающий вежливость в нынешнем положении не самой основной необходимостью.
У противоположной стены кого-то снова выворачивало.
Джокер мученически прищурился на свои руки, и дрожь, объявшая их, была страшна: нетерпение убийцы.
– Ага, – несмотря ни на что легко просмеялся он, когда звук чужой болезни поутих. – Но меня надо будет еще потерпеть: вашего покорного слугу четыре раза не смогли казнить Штаты, уж цивилизации подземных гнилушек точно ничего не светит.
Брюс скрипнул зубами. Четыре приговора, черт…
– Разве ты не…
– Бывает. Иногда меня принимают за вменяемого. Когда им это выгодно. На иных уровнях. Не обращай внимания.
Загадочный псих, полный неожиданных открытий, захихикал так гадко, как только мог, скрывая темный приступ ярости, но Брюс все равно почуял его и вспыхнул.
Хотя бы видения его обнаженного тела, доверчивой сдачи и слитности не мучили, пока он был так близко. Или мучили?
Можно ли поверить, что сила разрушения, бурлящая в Джокере, может спокойно спать? Что его желания ограничиваются… В чем, собственно, состоят его желания? Его планы?
Спросить об этом, конечно, было невозможно.
Брюс не чувствовал себя уверенно с этой новой информацией, к тому же сейчас отношения Джокера и государства были совершенно не важны, и он поспешно перешел обратно к насущным проблемам.
– Почему они не сделали это сразу? Почему кинули тебя сюда?
Джокер широко улыбнулся, вставая и одевая пиджак. В него полетел комок слизи – похоже, пленники окончательно перенесли идею грязного выражения своих чувств в иную плоскость – и Брюс шагнул перед ним, получая шлепок в спину.
Уязвленный псих недовольно прищурился, но снова смолчал.
В клетке отвратительно пахло безумными людьми, и Брюс тоскливо не мог различить среди этого зловония его пряного запаха, но отключать обоняние не решался.
– Рычаги, Бэтти. Рычаги давления. Домкрат. Взял в заложники самую фигуристую самку из тех, что были поблизости.
Он говорил все так же непринужденно, но теперь была слышна опасная глухота. Он не сказал так же, как он заставил кинуть его именно в эту камеру…
– Но я тут еще не освоился. Там их слишком много, и я смог обменять ее только на визит сюда.
Джокер рассчитывал сказать “Обменять на последние минутки”, но отвлекся на собственную тошноту, вызываемую нечеткими старинными воспоминаниями, и сказал правду.
Он покосился на Бэтмена, чувствуя, что впадает в самое опасное из своих состояний – какие там кроты или пленники, как бы не повредить его и себя походя…
– Забрали мои инструменты. Разумеется, далеко не все.
Брюс, весь этот ломаный монолог разрывающийся между вскрытием неплохого замка заново и слежением за неблагодарными людьми, строго отчитывал себя за все в целом и за каждую мелочь в частности.
– УФ-фонарь. Пойдете чуть выше, по следам, которые я оставил. Они ведут на юг загородной части, близ Затона. Вызовете полицию. – он постарался говорить прямо, уныло ожидая, что ему придется повторяться.
Чертова неадекватная толпа.
Он протягивал фонарь – тот самый, из своего стола – Джокеру.
– Надо же, какая честь. Ты ничего не перепутал?
– Нет.
– Я не согласен. Черт, я даже был согласен не устранять их, просто потому, что это гражданские – твое хобби…
Он захлопнул себе рот, но Брюс все равно ничего не заметил.
– Я серьезно. Опаздываю на казнь, – злодей захихикал, приподнимая брови. – Не буду их защищать. Наоборот. О, отвернешься, мышонок, и захрустят кости, мм?
Он не оставлял Брюсу выбора, и тот снова стиснул челюсть.
– Не могу тебя заставить. Ты…
Джокер не был уверен, как это обычно происходит в таких случаях, но попытался представить.
– Знаешь, кто здесь менеджер по продажам? – деловито спросил он вместо чего-нибудь вроде “я вернусь очень быстро”.
– Да, – невозмутимо ответил Брюс. – Я не идиот…
Они разошлись – Бэтмен попытался добиться от толпы тишины, уводя ее направо, Джокер прошмыгнул в тени налево.
– Ну надо же… Бэт-тень. Мой карьерный рост поражает воображение… – пробормотал он себе под нос и хорошенько закинулся стимуляторами.
Взмыленная полиция металась по самым густонаселенным тоннелям, Гордон приобрел еще парочку седых волос. Царила паника, перемешанная с яростью мужчин и плачем детей.
Брюс нужен был здесь, но счел, что свой долг сегодня уже исполнил и отправился на поиски Джокера, не уверенный, впрочем, что он уже не умотал к Крейну или не погиб от самосуда подземных жителей.
Первая же стрелка на стене УФ-маркером убедила его, что этот невозможный человек еще жив, и что он все еще здесь.
Он шел по немногочисленным отметкам, кривым и нечетким, и понимал, что это было нарисовано впопыхах: за ним точно гнались и, учитывая его ангельское терпение, их было слишком много, иначе на этом пути пришлось бы прыгать по трупам.
Что тут происходило? Сам факт наличия меток предвещал не самые радужные известия.
Под его ногами были и следы крови, не очень, впрочем, обильные. Брюс мог только надеяться на благоразумие Джокера.
Он чуть не засмеялся: благоразумие…
След обрывался в тупике. Это место было сильно удалено от жилых тоннелей и его плотная тишина поражала, особенно учитывая шум, который поднимали полицейские и кроты.
Брюс осмотрел стену и простучал ее, повинуясь естественной логике.
– Да блять. Не вздумай! – раздался вдруг голос, прилично заполненный раздражением, и он ускорился, нажимая на подходящий кирпич.
Его затянуло на другую сторону и он не сопротивлялся.
– Ну ладно я, меня сгубило любопытство. Но ты-то, а?
Через прибор ночного видения Джокер выглядел слишком четким, и Брюс быстро сбросил контраст.
– Хотел остаться здесь навсегда? Ты большой оригинал, Дже-ей.
Джокер снова начал осматривать стену, уже зная, что назад она не открывается.
– А теперь мы тут оба. Раньше ты казался умнее, Бэтси.
Брюс усмехнулся и пошел вперед, доверяя качеству его экспертного мнения.
Унылый клоун вздохнул и пошел за ним, свирепо разглядывая спину глупца.
– Лабиринт, беспутный рыцарь. Слишком много входов. Но из двух тянет сквозняком.
– Должен быть короткий путь. Похоже на что-то очень замороченное, массонское. Хватит хныкать.
Джокер, выглядя довольно мрачно, оправил непривычно застегнутый на все пуговицы пиджак, и Брюс покосился на показания приборов – пять по Цельсию.
– Если ты скажешь, что нам надо разделиться, я тебя ударю. – слишком мягко сказал он, оглядывая фиолетовое плечо.
Конечно же ответом ему был только хохот.
Это место – сырое, грязное – поражало своими размерами.
Они блуждали уже шестой час.
– Я уверен. Откуда ему быть тогда?
Брюс и сам понимал, что сквозняк – верное дело.
– О, давай, расскажи мне про пещеры, умник.
Вышеуказанный умник широко отер ладонью и без того потрепанный грим на губах, выглядя весьма лукаво, в очередной раз подтверждая мнение о себе как о вдохновенном обитателе теней.
Возможно, его родила одна из таких пещер, или тоннель под каким-нибудь южным городом? Как этих бедных детей. Заброшенная шахта. Скала. Гранд-Каньон. Каньон Дьявола.
– Вот энергии у людей, прокапывать так далеко… Если найдешь труп времен Конфедерации, не трогай его, – Джокер молол языком подобную чушь практически не останавливаясь, и как можно было не быть ему за это благодарным?
Удивительное место, лишенное даже отзвука Готэма, даже отдаленного гула метро, только редкий звук воды и молчание крыс.
– О, как я могу быть таким невежливым! – снова воскликнул Джокер, хищно наклоняя голову: новая шутка. – Забыл спросить: не боишься ли ты темноты, мальчик?
Брюс фыркнул, пытаясь определить с помощью невербальных признаков, не устал ли его странный спутник.
– Очень смешно.
Если спросить его, все равно не ответит. Сам он мог шляться тут вечно, но надо было проявлять разумный подход.
– Восемь утра. Нам надо поспать, – возвестил он, мечтая получить как можно более адекватный отклик.
Джокер остановился, поджал губы – все понял – и начал злиться.
– Летуны слабеют с рассветом, мм?
Брюс взял себя в руки, уговаривая себя пощадить его, но спасовал и неосторожно подступил снова, отстегивая планер.
