Текст книги "Тень смерти (СИ)"

Автор книги: Northvalley

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 73 страниц)

– Даже такой кучи недостаточно? – ахнула Вакилла.

– Полагаю, тело Иша будет расти подобно человеческому по мере того, как он будет пить кровь…

– Похоже теперь ему придется кушать побольше, – усмехнулась Церцея. – Ладно, пойдем, мелкий, поищем тебе что-нибудь из одежды.

Она помогла Ишу подняться и повела его перед собой, как ведут учащегося ходить ребенка.

– Церцея, – окликнул Змею лич. – Вампир может превращаться в летучую мышь, так что когда Иш устанет от этого тела, станет мышом обратно – ты особенно не удивляйся. И не забудь прийти на собрание Кисти.

– Ладно-ладно, – отозвалась Церецея, полностью поглощенная обучением вампиренка.

– Похоже у кое-кого проснулся материнский инстинкт, – усмехнулся лич. – Пойдем, Вакилла, у нас много работы.

– Будет еще одно сражение, Повелитель? – поинтересовалась ведьма.

– Не знаю. Навряд ли эльфы повторят свои ошибки еще раз… На самом деле, все что им нужно – это ночью скрытно переправится через болото где-нибудь в неожиданном месте и осадить замок. Их больше, их стрелки намного лучше наших – у нас не будет достойных вариантов ответа на эти действия, кроме как послать гонцов к Мал Кешару и попросить у него помощи… но этого мне делать не хочется… Если у тебя есть лучшие предложения…

– Думаю, у меня есть, – произнес Сар’ар, рядом с которым стоял тот, кого лич не ожидал больше увидеть.

***

Помещение, в котором обитали летучие мыши, некроманты назвали голубятней. Это было не вполне верно, и, в общем-то, для такого места было весфолькское название – Эв’йа’ра’са’лар, – но современные темные маги предпочитали привычное веснотское слово. Тем более, голубятня и Эв’ йа’ра’са’лар функционально не отличались друг от друга – некроманты использовали летучих мышей в том числе и в качестве почтовых голубей, так что, если бы какому-нибудь лорду-личу посчастливилось бы захватить веснотский замок, он немедленно поселил бы своих мышей в голубятне, пустив ее исконных обитателей на корм этим же самым мышам.

Ти’Ла’Ту лежала в голубятне на теплой подстилке из меха. Мыши помоложе каждый день приносили ей еду и старуха гадала, сколько еще это продлится. Она была уверена, что не доживет до весны, однако наступил март и старая мышь начала уже думать, что случилось чудо… Но шел уже двенадцатый день месяца, а обычного весеннего прилива сил все не было. Шла битва между воинами нежити и эльфами, а Ти-Ла-Ту смогла лишь подползти к окошку и вглядываться в туманную даль – туда, где на восточном краю болота шло сражение.

«Сколько еще наших умрет сегодня? – подумала мышь. – Для эльфа пристрелить мышь – раз плюнуть, а нам, чтобы одолеть одного рейнджера нужно наброситься на него вдесятером… Хорошо, если Хозяин отправит их в рейд по тылам, но в такой битве даже рейд по тылам может превратиться в побоище. Как в тот раз, с Кииком… Когда я прилечу в Белые Пещеры Предков, что скажет мне моя сестра – его бабушка? Что скажут мне остальные? Я не смогла стать хорошей подругой Шиивату Тааш-Уву, я не сберегла сестру и Киика, а теперь я умираю и сваливаю всю работу на малышку Пыщь. Начинается новая война, значит еще больше мышат умрет… Мы делаем все это ради превращения в вампиров, но я прожила долгую жизнь и не видела ни одного из них, ни хотя бы кого-нибудь, кто видел бы одного из них. Даже старики могут назвать имена только пятерых или шестерых из них… Превращение – оно для таких гениев, как Пыщь и Хозяин? Но они бы смогли сделать это и без посторонней помощи, так зачем сотни из нас каждый год погибают на войне? Может ли обычная мышь, вроде меня или Киика, стать вампиром? Или на этой войне нас ждет только смерть?»

Со стороны двери донесся шорох и Ти’Ла’Ту обернулась. В дверях, опираясь о руку Церцеи, стоял вампир.

– Смотри, кого я привела, Мышка-Норушка, – с довольным видом сообщила Змея.

– Киик? – пропищала старая мышь.

– Ишшш, – прошипел в ответ вампир.

– Ишшш… иеекии… – пропищала Ти-Ла-Ту.

Вампиренок оторвался от Церцеи и нетвердыми шагами подошел к старой летучей мыши. Он присел на пол рядом с Ти-Ла-Ту и та дотронулась до него протянутым крылом.

– Киатуатуакее… – пропищала Ти-Ла-Ту и последняя песчинка в часах ее жизни упала.

– Что она сказала? – тихо спросила Церцея, подходя к Ишу.

– Оно вше таки ешть… – перевел вампир.

***

Когда солнце село за западные холмы, отряды эльфов стали собираться вместе. Темнота была стихией нежити, но она все-таки скрывала эльфов от визуального обнаружения. Зная, что они не смогут на равных сражаться с мертвецами ночью, эльфы воспользовались темнотой, чтобы перегруппироваться. Они объединили все отряды, ранее рассредоточенные по юго-западной границе болота, чтобы помешать бегству некромантов, в единую армию. Едва забрезжил рассвет, эти силы переправились через болото в его южной части. На этот раз наступление эльфов не встретило никакого сопротивления. Переправившись, рейнджеры разослали разведчиков, и те, объехав болото, к полудню вернулись обратно, не найдя и следа нежити. К вечеру эльфы наконец решились приблизиться к замку и убедились, что и там никто не сопротивляется их вторжению. Феи и воеводы собрались на совет в мрачном тронном зале, выглядевшем так, будто в нем никто не бывал уже много лет. Стены, пол и потолок были оплетены побегами неизвестного растения, имеющего самый темный окрас и самую сухую древесину из всех, когда-либо встречавшихся эльфам.

– Ма кари тьяр’симен? – спросила у остальных саламандра Тинебрифиэль, беззастенчиво присаживаясь на трон, принадлежавший лорду-личу. Все еще молодая и слабая по сравнению с непревзойденной Мелодией, она была настолько старше и могущественней всех присутствующих, что могла не задумываться о том, как будут растолкованы ее действия. – Элье ке хир’фареа мин анфирин экар гулдур? (эльф. «Что здесь происходит? Вы мне можете найти хоть одного скелета или некроманта?»)

– Хварма кумна, – тихо ответила дриада Лилия, которая выглядела столь юной, что даже самые молодые рейнджеры звали ее Лилей. На самом деле ей было четыреста семь лет и она стала феей уже в зрелом возрасте, но по непонятной причине с каждым годом она выглядела все моложе и моложе. – Кемен аварта’куэт инье, нан раньяри хир’илкуа – укуен симен. (эльф. «Замок пуст… Земля все еще отказывается говорить со мной, но рейнджеры все обыскали – здесь нет никого.»)

– Манна той ванья’тарломэ? – раздраженно поинтересовалась саламандра. Вопрос был риторическим, и Тинебрифиэль, отмахнувшись от командира предвестников, который честно собирался отвечать, повернулась к третьей фее. – Энни, най той муйле’ундунен? (эльф. «Куда они могли все вдруг подеваться за одну ночь? Энни, они могли спрятаться под воду?»)

Наяде Анебриэли очень не нравилось, что старшие феи – сильфида и саламандра – называют ее глупым сокращенным именем (впрочем, они так же называли сокращенными именами остальных фей и друг друга). В отличие от выглядящих совсем юными девушками Исофиен и Лилии, у наяды было тело статной блондинки с пышными формами. Хоть такая внешность и была среди эльфов достаточно заурядной, Анебрэиль выглядела зрелой, авторитетной женщиной и никто не позволял себе с ней фамильярничать – никто, кроме двух древних фей, не слушавших возражений той, кто едва разменяла сороковой десяток.

– Анфирини кэ муйле’ундунен андавэ, а алта лингвикурувар кэ муйле койреа фирья, – подтвердила наяда со вздохом. – Симен нен манен кемен мап’лумбулэ а инье ла кэ хир сина ман фолима. (эльф. «Мертвецы могут скрываться под вод ой длительное время без вреда для себя, а хороший маг воды смог бы спрятать и живых людей… Вода здесь, как и земля, покорена тьмой и я не смогу обнаружить спрятавшихся под водой существ.»)

– Той кэ муйле’ундукемен тер хроти экар фелья – инье ла кэ хир той (эльф. «Они так же могли спрятаться под землей, если здесь есть тоннели или подземелья – я не смогла бы их обнаружить.»), – добавила Лилия.

– Хир’той, – распорядилась Тинебрифиэль. – Най нивесиньяри норта’илкуен ратти – най гулдури йур’эт’мар, тенна элмэ ларья’корма. Ананта инье сана’ма той муйле а дари тенна элмэ ванья. Лебетаран коранари йалуме элме этелен анфирини эт’симен, а харан’а’лебетаэ коранари йалуме Аефени Элдахоссе а Конрад харьон этелен той – ананта анфирини энтул’симен а энтул. Ма тук’той симен а той ла этелелья’сенда апа телларэ тулка дагор. Хир’той – ай мюрэ сухта’а’роста сина мен – най син. (эльф. «Ищите… Пусть предвестники поскачут во всех направлениях и проверят – может быть некроманты просто оставили это место, воспользовавшись тем, что мы сняли оцепление. Но лично я уверена, что они где-то затаились и ждут, пока мы уйдем. Пятьсот лет назад мы уже выбивали мертвецов с этого болота и сто пятьдесят лет назад это делали эльфы Аефенского леса во главе с принцем Конрадом – но мертвецы каждый раз возвращались снова и снова. Что-то тянет их сюда и навряд ли они бы оставили это место без боя, тем более после того, как смогли дать нам достойный отпор. Ищите их – если потребуется осушить и перекопать это болото – пусть будет так.»)

– Котумомма лити а ла мар, – возразила Лилия. – Са ла тьярве анфирини мар’симен, элме ла найке орме сина. (эльф. «Наш враг – лич, а не болото… Оно не виновато, что на нем живут мертвецы, не надо его обижать.»)

– Ос сина лэ кэ куэт’хери Мелодиа, – Тинебрифиэль упомянула сильфиду по ее официальному имени, хотя обычно называла ее просто «Бонни». – Се ке ньяр’манен менег коранари йалуме анфирини аталтане’Линтанири. Йалуме мюрэ илкуэн вала элдали ан нангве. Ай ла лав’метья сина мар, анфирини туву’тулка ата а метья’мармма. Найкемма ниве Линтанири алтава ниве сина мар. Йад манен ле Линтанири дриад найке ханья’сина? (эльф. «По этому вопросу предлагаю тебе поговорить с госпожой Мелодией… Она расскажет тебе, как тысячу лет назад мертвецы почти уничтожили Линтанирский лес. Тогда понадобились все силы эльфов, чтобы победить. Если мы не решимся разорить дом мертвецов, они вновь наберут силы и разорят наш. Наш долг перед Линтаниром несравненно выше, чем перед этим болотом. Кому, как не дриаде Линтанира знать это?»)

– Син манан ла аталтане’сина хварма – се мелима гулдури а ла мар (эльф. «Тогда почему бы, для начала, не снести этот замок – наверняка он привлекает некромантов куда больше, чем само болото?»), – поинтересовалась Лилия.

– Хварма ке мара ан элме, манен нуртале – невозмутимо отозвалась саламандра. – Най аталтане’сина апа туэл илкуэн. (эльф. « Замок все еще может быть полезен нам, как укрытие… Разрушим его, когда все это закончится.»)

– Инье сана’мюрэ эр’сина а йеста’сурье арин, – сказал командир рейнджеров – воевода Белондил. – Ай котумо анва фойна, той ке наланта’элме ми ломе а кар’алта ормэ. (эльф. «Я рекомендую остаться в замке и начать поиски мертвецов утром… Если враги действительно затаились, они могут напасть на нас ночью и причинить нам значительный ущерб.»)

– Инье сана’энтавэ, – кивнула Тинебрифиэль. – Ананта най фавэрюмо нивесиньяри норта’си. Ай йур’эт’мар, элме найке хир’той а ройта’линта. (эльф. «Я согласна… Однако пусть Предвестники Снегопада отправятся на разведку немедленно – если мертвецы все-таки оставили болото, мы должны как можно быстрее обнаружить их и начать преследование.»)

На этом военный совет эльфов закончился. Эльфы-стрелки разместились на крыше замка, бдительно следя за окрестностями. Мастера клинка заняли первый этаж, штаб и феи разместились на втором, где обнаружились жилые комнаты, в которых, видимо, ранее обитали чернокнижники – такие же пустые, как и весь замок, эти покои, по крайней мере, были обставлены мебелью, грубоватой, но функциональной, и выглядели пригодными для обитания.

Опасения воеводы Белондила оправдались – едва на небе появились первые звезды, эльфы были атакованы… но весьма странным образом. Враги появились прямо внутри замка – они мчались по коридорам, нападая на эльфов и вновь исчезая, едва им пытались оказать отпор.

– Ор минья тьелле найкэ уривойтэ эали! (эльф. «На первом этаже бесчинствуют огненные духи!») – доложил покрытый ожогами мастер клинка Тинебрифиэли, которая, не поведя и бровью, продолжила завязывать платье. Она уже собиралась ложиться спать, когда началось нападение и теперь ей пришлось переодеваться обратно в одежду для боя.

– Ор топа вил’умханде ауси! (эльф. «Над крышей кружат странные призраки!») -сообщил рейнджер-лучник, вбегая в комнату.

– Ми митьятарнамма суя’сирри умбари… – (эльф. «У нас там в коридоре плюющиеся молниями тени…») – произнесла недовольным голосом Анебриэль, заглядывая в дверь. Наяда не любила и призраков и молнии, и их загадочное сочетание начинало выводить ее из себя.

– Сэнда, Энни, – первым делом сказала саламандра, невозмутимо закалывая свои длинные волосы и тем самым заканчивая подготовку к бою. – Эмле ла мюрэ манду эала симен… Манэ ай лэ лелья минья тьелле а нангвэ уривойтэ эали. Ай мюрэ олойя хварма, най син. Инье лелья топа а йета’умбари. (эльф. «Энни, успокойся… Только духа бездны нам сейчас здесь и не хватает… Лучше иди на первый этаж и разберись с огненными духами. Если для этого придется затопить замок, не стесняйся. А я пойду на крышу и взгляну на странных призраков.»)

– Аа… Ма кан’элмэ, хери? (эльф. «Аа… какие последуют указания?») – решился спросить эльф-лучник.

– Талта’варья, илкуэн, – отозвалась саламандра. – Тьярве котумохоссе ла тана’сэ, элме ла кэ наланта’намо, мюрэ варья. Сина ауси пинилья кэ раксалэ. (эльф. «Всем продолжать отбиваться… Раз армия противника так и не показалась, нападать нам все равно не на кого, значит будем обороняться. Вряд ли эти призраки будут слишком опасны.»)

Эльфы продолжали борьбу с загадочными существами до самого рассвета, а когда показалось солнце, нападающие исчезли так же внезапно, как и появились. Потери эльфов были не слишком велики – пара десятков убитых и полсотни раненых, но они не имели никакой возможности установить, скольких именно врагов уничтожили и уничтожили ли хоть одного.

– Лилья, йеста’ханья, ман сина йалумэ, малло той а манна той ванья, – приказала саламандра дриаде. – Инье мер’ханья сина илкуа, ай той энтул’ата. (эльф. «Лиля, разберись, кто это были, откуда взялись и куда делись… Я хочу знать, кто нам противостоит, когда они появятся снова.»)

Лилия пообещала разобраться, однако за весь день так ничего и не установила. Поиски мертвецов в болоте под руководством Анебриэли не дали результата, а ночью нападение повторилось.

– Сина ла ауси, – наконец сообщила Лилия следующим утром, когда большинство эльфов уже валились с ног, устав от ночных сражений и дневных поисков. – Сина нолвэкуэтти ми канта фирья. (эльф. «Это не призраки… Это заклинания, принявшие гуманоидную форму.»)

– Манен сина кэ? (эльф. «Как это возможно?») – поинтересовалась Тинебрифиэль.

– Энтавэ манен элье кэ мирроанвэ ми уру, а хери Анебриэль – ми лингви. Тер нека ан инье нолвэ танвэ вала мирроанвэ канта манен фирья. Инье хоста’ньяри тар ат’ломэ а онот’ностали татаэ’а’недер котуми, ман махта’элмэ. Си инье силумэ’ханья паэ’а’одог нолвэкуэтти эт йа онта’той а улуг йандо ла ханья. (эльф. «Полагаю, таким же образом, каким вы можете превращаться в огонь, а госпожа Анебриэль – в воду. С помощью некоего пока неизвестного мне заклинания магической энергии была придана форма, напоминающая тела живых существ. Я собрала отчеты с этих двух ночей и насчитала двадцать девять различных типов врагов, с которыми столкнулись наши воины. В настоящее время я распознала уже семнадцать заклинаний, из которых они были созданы и двенадцать еще предстоит опознать.»)

– Манэ ай ханья, массэ сина ман онта-сина нолвэкуэтти (эльф. «Я бы предпочла узнать, где находится тот, кто накладывает все эти заклинания.»), – произнесла саламандра.

– Массе айкуэн, – ответила Лилия. – Куи сина онни онта’йалумэ а хехта’хварма йа анфирини ванья-симен. (эльф. «Где угодно… Вероятно, эти существа были созданы заблаговременно и оставлены в замке до того, как мертвецы его покинули.»)

– Манан той тул’ми’ломэ а аута’ми’рэ. (эльф. «Почему же они появляются только ночью и где прячутся днем?»)

– Инье ла ханья’илкуэн, манэ ай ханья’фарэ ос курви’сина лити, ос йа куэт’элмэ хери Мелодиа… (эльф. «Я не уверена, и мне было бы намного легче понять это, если бы я больше знала о способностях того лича, о котором предупреждала госпожа Мелодия…»)

–Лилья, куэт’синта! – потеряла терпение Тинебрифиэль. – Ма элме найкэ кар’ан метья’сина онни? (эльф. «Лиля, короче! Что нам сделать, чтобы избавиться от этих существ?»)

– Инье интья’ма сина лити тер нека танвэ кэ куат’нолвэ кемен, хехта’нолвэ ми сэ, ан той мота’апалумэ (эльф. «Полагаю, этот лич каким-то образом способен наполнять своей магией землю, оставляя свои заклинания в ней, с тем, чтобы они сработали позже»), – предположила дриада.

– Син манан сина онни ла тул’эт’кемен, эр ми хварма – ор нюна тьюлле а ор топа? (эльф. «Тогда почему эти существа появляются не только на уровне земли, но и внутри замка – на втором этаже и даже на крыше?»)

– Инье интья’ма туру туйма, йа атан’симен… Той куат’нолвэ митья, а ай тул’лу, нолвэкуэтти эккат’фирья а усвэ ан махта’элмэ – а энтул’нан. (эльф. «Думаю, дело тут в древесных побегах, которыми тут все оплетено… Они наполнены этими заклинаниями изнутри, а когда наступает заданный момент, заклинания принимают гуманоидную форму и выходят наружу, чтобы сражаться с нами – а потом возвращаются обратно.»)

– Энтавэ… – подвела итог Тинебрифиэль. – Котумохоссе кэ массе айкуэн вахая, а сина нолвэкуэтти хэп-элмэ тэр онта’файрэ дагор? (эльф. «Иными словами… Армия противника может быть сколь угодно далеко, а эти заклинания просто отвлекают нас, создавая видимость сопротивления?»)

– Инье интья’ма сина син (эльф. «Полагаю, так и есть»), – подтвердила дриада.

– Хорья’лендэ! – распорядилась саламандра. – Кантюрэ ан эстэ а элмэ йур’эт’мар. Элмэ эрта’нивесиньяри ор формен’а’нумен а туву’хандэ маннна элмэ ратта ройта’анфиринихоссе – той туву’турэ ат’рэ, а элмэ усвэ ларкава. (эльф. «Приготовиться к выступлению! Шесть часов на отдых, а затем мы покидаем это место. Мы встретим разведчиков на северо-западном краю болота и узнаем, в каком направлении нам предстоит преследовать армию нежити – они и так уже выиграли у нас два дня, так что мы должны выступить как можно скорее.»)

– Сивэ нимбэ, инье ла кэ лав’сина (эльф. «Боюсь, я не могу этого позволить»), – раздался голос со стороны двери.

В дверях стояло существо, которое эльфы непременно приняли бы за призрака, если бы только что не выслушали лекцию Лилии. Оно было буквально соткано из клубов черного дыма.

– Ни эссэ Мал Хакар, Херу Умбар, – произнесло оно почти без акцента. – Си инье вахая а ла кэ суйла элье эт сатья. Ананта инье йалумэ хехта’элье алатвамма нолвэкуэтт, ан туву’турэ лумэ ай элье палу’осанвэмма. Инье ла сана’сина апалумэ ларка, – существо кивнуло в сторону Лилии. – Туву-амаптамма элье сама а инголэ, иримахери. Инье аматирэ ор сатья оментиэ апалумэ. (эльф. «Меня зовут Мал Хакар, я – Повелитель Тьмы… В данный момент я нахожусь далеко отсюда и не могу лично засвидетельствовать вам свое почтение. Тем не менее, я оставил сильнейшее из своих заклинаний в этом замке, чтобы выиграть еще немного времени, когда вы наконец раскроете мой замысел. Я не ожидал, что это произойдет столь быстро… – – Примите мое искреннее восхищение вашим умом и познаниями в магии, прекрасная госпожа. Надеюсь на личную встречу в будущем.»)

С этими словами существо распростерло руки в стороны и, внезапно увеличившись, превратилось в огромное темное облако, во мгновение ока наполнившее большую часть замка.

***

Мелипсихона сидела возле костра вместе с ведьмами. Было уже достаточно тепло, чтобы не бояться замерзнуть насмерть, ночуя под открытым небом, и многие ведьмы вовсе не шли спать в палатки, а проводили ночь возле костра. Сегодня таких было особенно много – ушли только Амелия, Ариша, Мелисса и маленькая Пира.

– Старовата я уже для таких путешествий, – вздохнула старая Тарна. – Еще даже снег не весь сошел, а мы уже снова плетемся за тридевять земель.

«Если бы не это путешествие, ты бы вообще не дожила до схода снега», – мысленно возразила ее словам Мелипсихона, вслух не сказавшая ничего, а погрузившаяся вместо этого в размышления.

Решение Мал Хакара отступить от Болота Ужаса, внезапно принятое им после беседы с Сар’аром, не было однозначно плохим в тактическом плане – Мелипсихона, которая управляла армией нежити в сражении с эльфами, лучше всех понимала, как сложно было бы разбить превосходящие силы эльфов. Более того, ее поразили навыки эльфийских воинов. Предвестники Снегопада так умело маневрировали и так стремительно контратаковали, что даже к концу сражения, в котором погибло более половины участников с обеих сторон, не менее восьмидесяти предвестников еще оставались в седлах. Некромантка не была уверена, что даже тысяча скелетов сможет окончательно расправиться с целой сотней предвестников… Тем не менее, стратегически и логистически решение лича было очень неоднозначным.

Чудом было уже то, что некроманты смогли эвакуировать все свои силы, всех мертвецов, чернокнижников и ведьм, всего за одни сутки. Сказалась неприхотливость мертвой армии к ресурсам и наличие избыточной рабочей силы. Сохранив за собой поле сражения, Мал Хакар, Никодим и Мелипсихона воскресили стольких скелетов, скольких смогли, а оставшиеся тела скормили упырям – это было не слишком рациональным расходованием ресурса, но при нехватке времени так зачастую поступали – упыри, в отличие от живых людей, могли наесться впрок, и, чем больше они ели, тем сильнее и живучей становились. Упырь, которого Мал Хакар называл своим первым упырем (по мнению Мелипсихоны, запоминать воскрешенных упырей было пустой тратой времени), съел столько, что теперь походил на огромный мешок плоти двадцати футов в охвате. Отъевшиеся упыри как раз и тащили на себе большую часть того имущества, которое некроманты взяли с собой, когда оставляли замок.

Мелипсихона почти не сомневалась, что эльфы быстро нападут на их след и догонят уже на второй день путешествия, но Рия – скелет-чернокнижница Мал Кешара – предложила использовать ее уникальную магию. С ее помощью Мал Хакар и его чернокнижники смогли превратить свои заклинания в существ, которых Рия называла полтергейстами. Заселив ими замок, некроманты смогли отвлечь эльфов на некоторое время – по крайней мере, не было других объяснений тому, что им позволили уйти так далеко. Армия нежити двинулась от болот на север – в суровые горные земли, которые официально не принадлежали никому, а неофициально в них властвовал Мал Кешар, столица которого находилась в сети пещер неподалеку от единственного в этих краях горного перевала. Мелипсихона с самого начала не верила, что он позволит армии Мал Хакара пройти через его земли, особенно зная, что Повелитель Тьмы приведет на хвосте войско эльфов – и, если некромантка хоть немного научилась понимать своего нового повелителя, тот тоже не верил в благожелательность Мал Кешара. Тем не менее, переговоры между личами оказались короткими… и успешными. Мал Кешар, узнав, что через его перевал скоро пройдет армия эльфов, не подозревающая о его существовании, пришел в восторг и тут же начал планировать, как бы получше заманить длинноухих в засаду и вселить в них страх перед своим могуществом. Личи, похоже, поладили между собой – Мал Кешар даже предложил сотню тяжеловооруженных скелетов в обмен на сотню лучников Мал Хакара (очевидно, руководствуясь тем, что для организации засад на горных дорогах стрелки куда важнее пехотинцев). Мал Хакар, которому тяжелая пехота была нужна для реализации каких-то одному ему ведомых замыслов, предложение принял – он отдал Мал Кешару сотню лучников, совсем недавно созданных из убитых эльфов, а во главе поставил Кротыша, которого по такому случаю произвел в чин Ку’ман’дана. Некромантка не могла не согласиться с решением об обмене – полученная в замен сотня скелетов состояла полностью из гномов, они уверенно держали строй и сохраняли организованность даже на узких горных тропах. Не приходилось сомневаться, что фаланга гномов-скелетов сможет сохранить строй и под натиском эльфийских предвестников.

Оставив позади земли Мал Кешара, войско нежити двинулось дальше на север. Они провели в пути целую неделю и то, что эльфы до сих пор не настигли их, говорило о том, что древнему личу удалось остановить или, по крайней мере, задержать их. Этот район гор Сердца был малонаселен. Несколько раз некромантам попадались деревни, судя по низеньким кривоватым домикам – гоблинские, но местные жители за столетия соседства с Мал Кешаром уже привыкли к вторжениям нежити – они уходили прятаться в горы задолго до того, как разведчики мертвецов входили в деревни. Если бы Мал Хакар захотел, он мог бы остановиться в этих землях и основать поселение, и никто не смог бы дать ему отпор, но он продолжал вести свое войско дальше на север…

От размышлений Мелипсихону оторвал вопрос ведьмы Алисы:

– Вы не могли бы поговорить с Повелителем, госпожа Мелипсихона?

– О чем? – спросила некромантка, которая не следила за разговором ведьм. Все уставились на нее – судя по всему, они обсуждали что-то крамольное и постепенно осмелели, видя, что Мелипсихона не возражает, а теперь поняли, что она просто их не слушала.

– Нуу… – потянула Алиса. – Мы шли всю осень, и когда пришли на болото Ужаса, мы думали, что наконец нашли новый дом. А теперь наступила весна, и мы снова куда-то идем. Куда ведет нас Повелитель? Неужели в этих горах есть место, еще лучшее, чем замок на болоте, где мы могли бы поселиться?

– Понятия не имею, – отозвалась некромантка.

– Но вы могли бы спросить об этом у Повелителя, верно? Ну… вы же Арз’ман’дан, вам он расскажет.

– А вы не пробовали попросить Вакиллу поговорить с ним? – поинтересовалась некромантка.

– Если мы скажем при ней что-нибудь подобное, госпожа Вакилла нас испепелит, – уверенно сказала ведьма Зарна, работавшая в лазарете под руководством Церцеи. – А когда я попросила госпожу Церцею, она сказала, что проголодалась и так облизнулась, что я решила уже, что мне конец.

– Понятно, – вздохнула Мелипсихона, которая и раньше подозревала, что Церцея готова оберегать авторитет лича не менее ревностно, чем Вакилла. – А что насчет Амелии? Она-то вас не испепелит и не съест, и Лорд Хакар весьма благосклонен к ней.

– Мы просили ее, но она назвала нас идиотками и сказала, что если мы будем слишком много думать, то Повелитель оторвет нам головы и сделает скелетами, как Рию, – сообщила Алиса.

– Она права… – заметил Ир’шаз, – …тем не менее, – закончила за него Мелипсихона, – навряд ли Лорд Хакар намерен еще долго скрывать цель нашего путешествия. Я спрошу у него.

Решив немедленно выполнить это непростое и не вполне безопасное дело, она поднялась и отправилась искать лича. Сначала она думала, что найдет его в обществе Вакиллы, но молодая ведьма, как оказалось, обожглась при каком-то магическом эксперименте и теперь лежала в лазерете, со смирением, вызванным неизбежностью, выслушивая нотации Церцеи.

– Хозяин руководит каким-то действом на берегу, – сообщила Змея. – Передайте ему, что если он продолжит учить Курочку Рябу таким заклинаниям, она калекой станет.

Сегодня армия стояла лагерем возле реки, но лич строго-настрого запретил подчиненным подходить к воде, поэтому палатки ведьм и чернокнижников поставили на противоположном конце лагеря, а между ними и рекой протянулась стоянка скелетов и упырей. Мелипсихона нашла Повелителя Тьмы на берегу, наблюдающим за тем, как скелеты копошатся на берегу с какими-то бревнами.

– Мелипсихона, подойди, – произнес лич, почувствовав приближение некромантки. – Ты меня искала?

– Ваша Литтлфингер просила передать вам…

– Что если я не перестану учить Вакиллу таким заклинаниям, она станет калекой, – немедленно догадался лич. – Но если я перестану, она продолжит использовать в сражениях самоубийственные приемы и точно покалечится… Уверен, Лорд Ксан тоже обучал тебя чему-то такому, что могло причинить вред твоему здоровью.

– Я могу совершить Темный Ритуал, – подтвердила некромантка, радуясь, что лич стоит к ней спиной и не видит ее лица. – Господин… -решилась она. – Могу я узнать о ваших дальнейших планах?

– Ведьмы волнуются, верно? – усмехнулся Мал Хакар.

– Я тоже волнуюсь, – честно призналась некромантка. Сама она подозревала, что лич ведет их к озеру Вруг, где, посередине озера, есть остров, на котором столетия назад находилась колония магов Академии. Изгнав местных жителей (вероятнее всего, троллей и орков), некроманты могли бы поселиться там в относительной безопасности.

– Скажи, Мелипсихона, – обратился к ней лич. – Как, по-твоему, эльфы добрались из Линтанира до нашего Болота Ужаса еще до того, как сошел снег? Перевал, по которому мы только что прошли – самое восточное место гор Сердца, где их может пересечь армия. Отдельные следопыты могут пройти и в другом месте, но уж точно не зимой, когда здесь сугробы по пояс. Так как?

– Возможно, эльфийская армия по какой-то причине зимовала в южных землях и им не пришлось пересекать горы, – предположила некромантка.

– Возможно, – кивнул лич. – А теперь – менее невероятные варианты.

– Они могли перейти Драконовы горы, а затем переправится через реку.

– Действительно, – кивнул лич. – Однако переход через Драконовы горы очень опасен даже летом – последний известный успешный переход совершила армия Конрада, и они понесли при этом немалые потери. Лично я предполагаю, что эльфы спустились по Листре на плотах.

– Но разве река не должна была замерзнуть на зиму?

– По словам Сар’ара, Листра оттаивает первой из всех северных рек. Я посылал Фур’гана проверить – четырнадцатого марта льда на ней уже не было. У Линтанира нет достаточно большого речного флота, чтобы перевезти целую армию, но плоты – это другое дело. Их можно изготовить быстро и в любом количестве. Однако у них есть одна неприятная особенность…

– Они ходят только вниз по течению, – догадалась Мелипсихона.

– Именно. Поэтому вернуться тем же путем эльфы не сумеют. Даже если предположить, что эльфы в данный момент уже отчаялись догнать нас и возвращаются в Линтанир, это займет у них немало времени. А теперь скажи – ты знаешь, что это за река?

– Аркан-тория, – уверенно ответила Арз’ман’дан, которая старательно изучала карты региона.

– Да, это она. Можешь подойти и пощупать воду – она холодна, как лед, но эта река не замерзает даже в самые холодные зимы, и пить из нее нельзя. Эльфы считают реку волшебной, и на озере Вруг даже была построена лаборатория Академии для изучения свойств этой реки. Так куда же течет Аркан-тория?