Текст книги "Исповедь убийцы (СИ)"

Автор книги: Megan Stenford

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 68 страниц)

– Какая же ты жестокая! – разочарованно произнесла Анита и всё-таки перестала царапать шкаф.

– Я не жестокая, я просто умею держать себя в руках.

Рассказывать Аните о собственных тараканах и прошлом я не собиралась. Мне уже хватило сочувствующих взглядов от Эрика и Питера, которые те даже не скрывали. Добавлять в команду жалеющих ещё и ликана – чистое безумие и глупость.

– Но хоть немного человечности в тебе должно быть! – на этот раз с отчаянием воскликнула вожак ликанов. – А ты хуже робота! У него оправдание есть, он – машина.

– Меня учили быть машиной, Анита. И сейчас я на задании, которое напрямую влияет на мою жизнь и судьбу Стоунбриджа. Неужели ты хочешь, чтобы я сутками рыдала, причитая о смерти Бартона? Он бы этого не хотел!

– Ты не знаешь, чего бы он хотел, – ядовито произнесла Анита, однако я уже успокоилась и никак не отреагировала на её слова, предоставляя ликану возможность самой разобраться со своими эмоциями.

– Если хочешь, можешь сидеть тут и корить себя, а я спущусь вниз. Мне, в отличие от некоторых, есть чем заняться.

Я поднялась с кресла и направилась прочь из кабинета, слыша негромкие голоса, доносившиеся с первого этажа. Похоже, Глеб, Эмиль и Питер развели настоящие дебаты по поводу того, кто из них показался на глаза Чарльзу и «спалил контору». Пока «выигрывал» Глеб, которого двое более разумных вампиров дружно обвинили в неумении держать язык за зубами и хроническом «головотяпстве».

В общем, я поспешила к расшумевшимся монстрам, пока они от наплыва чувств не разгромили мне кухню.

====== Варианты событий ======

Глеб сидел на кухонном гарнитуре, болтая ногами и подкидывая на ладони стеклянный стакан. Когда я вошла, он соскочил на пол и поставил свою «игрушку» на полку, однако тут же вытащил из кармана зажигалку и начал жонглировать уже ей. Нервы шалят не только у меня?

Эмиль с Питером о чём-то шептались и периодически так пристально смотрели в окно, словно оттуда на них собиралось напасть полчище чудовищ.

Я вошла на кухню с твёрдым намерением разобраться в ситуации и наказать виновных, но в последний момент почему-то расхотела. Стоило мне взглянуть на унылые лица вампиров, как все убийственные мысли куда-то улетучились. На меня навалилось то странное состояние апатии, когда хочется бросить всё и ни о чём не волноваться, свалив все свои проблемы на кого-нибудь другого. Вот и сейчас я молча посмотрела на гостей и направилась к плите варить кофе покрепче. Снова.

– Извини, что провалили твой план! Мы не специально! – очень «вовремя» воскликнул Глеб, стоило мне взять в руки стеклянную банку с кофейными зёрнами.

Если бы не помощь Питера, бежать бы вампиру от моего праведного и не совсем гнева куда подальше. Потому что от такого громкого «сюрприза» я выронила кофе, а схватить не успела, зато успел страхующий Кроссман. К моей неописуемой радости.

– Ты бы ещё громче сказал! – одёрнул родственника Эмиль и попытался загладить ситуацию неловкой улыбкой. Ну как дети, честное слово.

– Не мешайте готовить…

Я забрала у Питера банку и высыпала несколько ложек тёмно-коричневых зёрен в турку, а потом принялась туда же добавлять различные специи из многочисленных туесков и склянок. При этом я старалась не смотреть по сторонам, чтобы никак не реагировать на троицу вампиров. По крайней мере, так я могла привести мысли в порядок и не сердиться на всех подряд, начиная с себя. В данный момент мы с монстрами были обязаны разработать новый план, пока Александр не сделал следующий шаг в отместку за убийство Ричарда. А ведь, исходя из собственного опыта, я не сомневалась, что уже завтра все газеты Стоунбриджа будут писать об ужасной находке в старшей школе. И тогда меня начнут дёргать все, кто хоть немного знает о моей профессии, особенно многоуважаемая Жаклин. Вот дёрнул же меня чёрт оставить послание Александру именно так!

– Что бы вы ни думали, это был не я! – обиженно заявил Глеб после пятиминутного перерыва. – Я вообще не понимаю, как Чарльз нас нашёл. Мы стояли на другой стороне улицы за деревьями. Нас не было видно, мы же всё проверили!

– Может, кто-то слишком громко спорил? – хмыкнул Эмиль. – Я же тебе говорил, чтобы ты не орал.

– Ты первым начал говорить о двуручных мечах, а я сто лет посвятил их изучению!

– И что с того? Всё равно ты ничего не помнишь!

Я нарочито громко принялась перемешивать кофе, ругаясь на вампиров со всем возможным полётом фантазии. Ну, спрашивается, какого лешего они снова завели этот бессмысленный обмен фразами? Неужели им так нравится собачиться из-за оружия, которое давным-давно никто не использует?

– Глеб, Эмиль, хватит! – вмешался Питер, который вовремя угадал ход моих мыслей и постарался предотвратить катастрофу. – Мы все хороши. Облажались по полной.

– Мы не облажались. Мы потерпели фиаско по-вампирски, – назидательно заявил Эмиль и сел на подоконник, подвинув цветочный горшок.

Я с молчаливым упрёком посмотрела на заместителя Стефани, но от одного взгляда на изуродованного вампира мне опять стало тошно, грустно и вообще как-то не по себе. Что-то в поведении Эмиля, в умении с достоинством преподносить своё иссечённое шрамами лицо заставляло меня ощущать себя втройне виноватой перед ним, хотя я не имела никакого отношения к появлению этих отметин.

– Самое главное, что мы теперь-то будем делать? Чарльз помогать не хочет, а как ещё мы победим Александра? Не с голыми же руками на него идти! – разумно заметил Глеб и начал прохаживаться по кухне туда-сюда, двигаясь с вампирской стремительностью и грацией дикой кошки. Лишь дуновение ветра выдавало то, что он не стоял на месте.

– У меня есть серебряный кол и меч сестры, – отозвалась я негромко, как будто размышляла над чем-то важным.

– Класса «Охотник»? – резко спросил Эмиль, и я повернулась к нему, успев заметить на лице вампира гримасу отвращения. Отвращения и ужаса, который он не успел спрятать под маской безразличия.

Я поняла, каким оружием Эмилю были нанесены его жуткие раны – кто-то из Гильдии применил «Fowler». А если моя догадка верна…

По идее, мы не имеем права пытать монстров некоторыми классами вооружения, особенно «Охотником». И нарушение этого принципа ни к чему хорошему не приводило, так что кто-то сильно рисковал. Только ради чего? Причина подобного должна превосходить все ожидания!

– Знакомый класс? – спросила я тоном, не терпящим возражений.

– Возможно.

– Не юли! Я заметила, как ты испугался, когда я назвала меч. Ты что-то о нём знаешь?

– Это было давно и никого не касается, – покачал головой Эмиль, но я всё так же продолжала смотреть на него и ждать ответа. – Эстер, серьёзно. Это не твоё дело.

– Моё, если это касается Гильдии. Ты в курсе, что применять «Fowler» для допросов запрещено?

– В курсе, но в те времена охотников не волновали моральные принципы и законность.

– Эмиль! – строго произнесла я, однако упрямый вампир уже меня не слушал и повернул голову в сторону окна, где через стекло можно было разглядеть припозднившихся прохожих и автомобили. Темнота окружала дома, разрываемая светом фонарей.

– Эстер, если Эмиль не хочет рассказывать, лучше к нему не приставать. Тебе же не нравится, когда мы лезем в твою жизнь? – делано равнодушно спросил Глеб, но я прекрасно понимала, что он защищал своего «брата».

Взвесив все «за» и «против», я кивнула. Чёрт с ними. Если Морганы решили хранить происхождение шрамов Эмиля в секрете, у меня нет времени разбираться с этой загадкой. Куда важнее был другой вопрос.

– Ладно, не буду я к вам приставать, уговорили, – признала я правоту Глеба и добавила ложку дёгтя в бочку мёда. – Через час возвращается Кристал, а я не хочу, чтобы она отправила вас на кладбище. Предлагаю быстро продумать план действий и разойтись по домам!

– Да какие тут могут быть варианты? У тебя есть кол и меч. Это уже сам по себе шикарный вариант расправиться с Александром!

Питер прищёлкнул пальцами и взял с полки первую попавшуюся кружку. Уж за кем, за кем, но за Кроссманом я большой любви к нормальной еде не замечала, поэтому удивилась и всё тем же удивлённым тоном спросила:

– А ты понимаешь, что с одной рукой я могу не справиться?

Я отобрала свою чёрно-золотую кружку у Кроссмана и заменила её на обычную белую с какими-то непонятными цветочками, которые больше походили на рыбок.

– Так мы же подстрахуем! – жизнерадостно заявил Глеб, но под моим тяжёлым взглядом стушевался и принялся вертеть в руках прихваченное со спинки стула полотенце.

– Я уже видела, как вы меня страхуете. Спасибо, как-нибудь сама справлюсь.

– Так это же с Чарльзом! С Александром всё будет по-другому!

Брат Эмиля оптимистично смотрел на жизнь, это я давно поняла, но граница между оптимизмом и идиотизмом – штука тонкая.

– Глеб, они оба одинаковые. Если ты не обманул одного, значит, не обманешь и другого. Закон подлости, понимаешь?

– Тогда чего ты от нас хочешь? Алекс убьёт тебя на дуэли, сюда сбегутся толпы охотников и всех нас прикончат. Само собой, мы не самоубийцы, мы не собираемся умирать такой смертью.

– Я сомневаюсь, что мы нужны Александру… – с задумчивостью пробормотал Питер, и все, включая меня, повернулись к нему. Заметив повышенное внимание к своей персоне, Кроссман откашлялся и неуверенно продолжил: – Маркула явно чего-то хочет. Не просто же так он прицепился к Эстер и никак от неё не отстанет. А его появление на Совете? Он вошёл в библиотеку с какой-то определённой целью, которой, вероятно, добился, раз перестал доставать других вампиров. Неужели вы никогда не задумывались, с чего бы одному из основателей клана Маркула ошиваться в США, убивая направо и налево, тем самым рискуя быть схваченным полицией или кем-то из посыльных Дженис? А на счёт Гильдии я вообще молчу – там же тотальный контроль над всем! Александру что-то нужно, и он так жаждет это заполучить, что готов на всё.

– Знаешь, в твоих словах есть логика… – протянул Эмиль, хмурясь, отчего зубчатый шрам над его бровями стал заметнее. – Но что нам это даёт? Мы всё равно ничего не узнаем, потому что никто из помощников Александра не станет с нами сотрудничать!

– А вот это уже моя проблема! – усмехнулась я недобро, вспомнив Дэвида, который давно очнулся и теперь отлично проводит время с Нэнси.

– У тебя есть козырь? – спросил Глеб, на что я кивнула, но вдаваться в подробности на стала.

– Тогда у нас есть шанс! – произнёс Эмиль и спрыгнул с подоконника. – Время уже позднее, ты, должно быть, устала. Нам с Глебом пора возвращаться в поместье и вкратце рассказать результаты переговоров Стефани. Надеюсь, ты не против, Эстер?

Я пожала плечами и жестом велела обоим вампирам убираться ко всем чертям. Кофе в моей кружке привлекал меня гораздо сильнее, чем все монстры мира вместе взятые.

Глеб попытался приблизиться, чтобы меня обнять или выкинуть какой-нибудь другой фокус, но Питер посмотрел на него с такой сердитой многозначительностью, что сын Стефани ограничился только лёгким кивком и широченной улыбкой, от которой у любого обычного человека треснуло бы лицо.

Эмиль вежливо попрощался и поспешил прочь из кухни, пока я не решила ещё что-нибудь у него спросить. Впрочем, он зря опасался, – я действительно не планировала погружаться в старые грехи охотников, предоставив это сомнительное удовольствие либо сестре, либо Жаклин, либо вообще умолчав обо всём до поры до времени.

– Как думаешь, твоя сестра очень разозлится, если я задержусь? – спросил Питер, когда Морганы ушли, громко хлопнув входной дверью.

– Даже если разозлится, это её проблемы. Сиди.

– Это будут и твои проблемы, если Кристал снова захочет в меня стрелять, а попадёт в кого-нибудь другого.

– Питер, не нагнетай, – ответила я сердито, не желая представлять, в кого ещё может попасть сестра. Перспектива увидеть на месте Джерри того же Эрика давила на меня сверх всякой меры.

– Я просто констатирую факт, – отозвался Кроссман и ловко увернулся от брошенной в него губки для мытья посуды.

– Заткнись и пей кофе!

– Почему ты не захотела продолжить с Эмилем? – вдруг спросил Питер спустя минуту уютного молчания.

Я закашлялась от неожиданности и без восторга посмотрела на любопытного вампира, не впервые за этот вечер пожелав ему и его сородичам сгореть в Аду. Ну почему он не мог просто развернуться и перебраться в гостиную? Там было столько интересных занятий: посмотреть телевизор или поиграть в приставку. Так нет же – Питер твёрдо решил вывести меня из себя и лицезреть охотника в гневе!

– А мне оно надо?

– А вдруг это важно? – вопросом на вопрос ответил вампир. – Вдруг он знает что-то, чего не знаем мы?

– У меня сейчас и так голова болит от проблем с Александром, зачем мне ещё больше себя загружать? – выдала я похоронным голосом и посмотрела на Питера коронным уничтожающим взглядом. – Эмиль отказался говорить, и я не виню его. Не каждый захочет вспоминать то, через что он прошёл по вине кого-то из Гильдии. Я всё понимаю.

– С каких это пор ты стала блюсти наши интересы? – продолжил допытываться Питер с едва заметным сарказмом, однако я никак не отреагировала на эту остроту и продолжила пить кофе с самым невинным выражением лица.

– С тех самых, когда ваши интересы стали моими интересами. И вообще, если хочешь устроить мне допрос, обговори это с Кристал и запишись в очередь. Честное слово, вы мне на мозги капаете весь день. Имейте совесть!

– Ладно, ладно, не сердись. Меня правда всё устраивает. Просто я удивлён, почему ты не захотела разгадать загадку. Раньше тебе это нравилось, а сейчас что с тобой случилось?

– Обстоятельства изменились, – проворчала я своим обычным недовольным голосом и сосредоточилась на последних глотках кофе, чувствуя себя полной сил и готовой к бою.

– Интересно, откуда в тебе столько мудрости? – усмехнулся Питер, а затем, поймав очередную губку и бросив её на стол, выскочил из кухни.

Куда направился вампир, меня не волновало, так что я с чистой совестью поставила пустую кружку в посудомоечную машину и пристроилась на подоконнике. В возвращение Эрика я не верила, но всё же надежда умирает последней. А вдруг родители отпустят его?

Тротуары тонули в чёрном мареве зимнего вечера, которое мало рассеивалось фонарями и казалось огромной воронкой, в которую затягивало весь город. Луна висела среди лохматых туч, изредка пряталась за их дырявым пологом и резко выныривала из него, когда порыв ветра уносил их куда-то на север. Звёзд не было видно – я не могла разглядеть даже намёка на них. Единственной более-менее живой деталью стал снег, хлопьями падающий на землю и не спешащий таять. Он тонкой белой простынёй уже покрыл асфальт, жёлтую траву и голые ветви деревьев.

Я прислонилась лбом к стеклу и принялась бездумно чертить какие-то завитушки на его прозрачной поверхности. Под пальцами ощущался холод, пробегающий по коже иголочками. Мне даже представилось, будто сотни маленьких муравьёв ползают по моей руке, а их лапки оставляют на мне крошечные следы, которые утром превратятся в ледяной узор…

В доме царила почти полная тишина. Питер чем-то шуршал в гостиной, но едва слышно, а закрывшаяся в кабинете Анита не спешила спускаться вниз.

Я ещё некоторое время просидела на подоконнике, полюбовалась на зимний пейзаж за окном и с неохотой встала. Отдых отдыхом, а тренировки ещё никто не отменял!

====== Революция в мире монстров ======

Когда вернулась Кристал, я уже закончила вымещать на Питере разочарования сегодняшнего дня (то есть тренироваться с колом и метательными ножами), заставила наложить мне новую повязку на руку, а затем выгнала вампира из дома. Теперь я, гордая собой, сидела на диване в гостиной, смотря по телевизору повтор «Проекта Подиум». Перебраться из официальной одежды в спортивную, а потом и вовсе в пижаму под мудрые наставления Тима Ганна было так приятно, что я с наслаждением вытянулась на подушках с пультом в руке и миской с чипсами на коленях.

Хлопок входной двери заставил меня насторожиться и потянуться к припрятанному под столом пистолету, но, к счастью, это был не кто-то из посланников Александра, не передумавший Чарльз и даже не ликаны.

Кристал с порога осмотрелась и заметно расслабилась, когда не обнаружила никого похожего на Питера. Поскольку Анита давно спала в кабинете на софе, мы с сестрой остались вдвоём.

– Всё сделала? – спросила я у Кристал, стараясь не встречаться с ней взглядом. Я старалась не думать, какими будут последствия её покладистости.

– Избавилась от одной из твоих проблем, – ответила Кристал, после чего устало опустилась в кресло и скрестила руки на груди. – А где твой кусачий питомец? Неужели выгнала?

– Опять начинаешь? Питер – не питомец! Он мой… союзник.

– Если бы ты назвала вампира другом, я бы тебя убила. Но мне интересно, когда ты наконец поймёшь, что мир делится на хищников и их добычу? Я ни разу не видела, чтобы лев и зебра питали друг к другу нежные чувства.

– Животные и люди – разные живые существа, – ответила я и села, переставляя тарелку с чипсами на стол.

– Вампиры – не живые! Питер и твои знакомые – ходячие трупы, которые никак не хотят сдохнуть и убивают людей ради забавы.

Кристал встала, сделала пару круговых движений плечами и подошла к окну, но, вопреки моим догадкам, повернулась к нему спиной.

– Мы все одинаковые, только одни убивают ради забавы и пропитания, а мы убиваем их ради продажных чикагских боссов, – покачала я головой и направилась прочь из гостиной, но на пороге остановилась и повернулась к Кристал. – Если тебе больше нечего мне сказать, я иду спать.

– Но ещё не поздно… – начала возражать сестра, посмотрела на моё уставшее лицо и кивнула. – Спокойной ночи, Эстер.

Полнолуние затягивает в свои белоснежные объятья не только тучи, но и весь город. По крайней мере, стены домов кажутся облитыми корректирующей жидкостью, а чёрные провалы окон выглядят безжизненными, хотя я точно знаю, что за ними прячутся люди. Много, очень много людей-невидимок. Дороги и тротуары будто сделаны из свинца, гулко отзывающегося на каждый мой шаг. Я иду очень быстро, спотыкаюсь, но не падаю, а будто наклоняюсь, как ствол дерева под ураганным порывом ветра.

Краем глаза я вдруг замечаю множество сияющих в лунном свете лиц – рты раскрыты в немом крике, словно на картине Эдварда Мунка, глаза выпучены, брови ползут вверх. Я хочу сказать этим лицам что угодно, лишь бы хоть что-то сказать, вот только у меня нет голоса. Единственное, что я могу, – это напрасно шевелить губами, не издавая ни звука.

Неестественная тишина давит на уши, и мне хочется зажать их, однако я терплю. Вместо этого я просто иду куда-то вперёд, зная, что должна увидеть нечто крайне важное.

Впереди тень от дома внезапно меняется, от неё отделяется тёмный сгусток и постепенно обретает форму. Я вижу очертания головы, туловища, рук и ног. Они высечены из непроницаемого чёрного камня, но каким-то шестым чувством я понимаю, кто передо мной. Дэвид. Он мелко трясётся, как будто от приступа дикого хохота.

Я пытаюсь вскрикнуть, отступить, убежать, однако асфальт смыкается вокруг моих ног каменными тисками. Я понимаю, что попалась в ловушку и никогда не вырвусь из этого плена.

Мои пальцы превращаются в пепел, который тяжело опускается на тротуар и тут же им впитывается. Я поднимаю голову, смотрю на Дэвида, но его не волнует то, что со мной происходит. Он стоит, прислонившись к фонарному столбу, и глядит на меня горящими глазами-углями. А по его чёрной шее бежит переливающаяся всеми цветами радуги кровь…

О каком хорошем настроении можно говорить, когда ночью мне приснился такой вот «замечательный» сон? Я так давно не видела ничего подобного, что уже, честно сказать, начала забывать, какое это мерзкое ощущение – просыпаться под собственный крик с перекошенным от ужаса лицом и дыханием бегуньи-марафонщицы.

Рывком натянув одеяло до подбородка, я ещё долго лежала без сна и смотрела в потолок, по которому скользили тени от росшего перед окном дуба. Тишина окутывала со всех сторон, очень некстати напоминая о моём кошмаре, так что я взяла с прикроватного столика сотовый, подсоединила к нему наушники и с удовольствием включила любимую музыку. «What I’ve done» в исполнении неизменных Linkin Park всегда действовала на меня успокаивающе, вот и сейчас я закрыла глаза и вслушалась в знакомые аккорды, чувствуя, как напряжение постепенно покидает моё тело. Однако даже теперь я не потеряла бдительность. То и дело я приглушала громкость, чтобы вслушаться в шорохи ночного дома. Не то чтобы я верила, будто Александр заявится ко мне в гости, но мало ли что. Вдруг именно сейчас он крался по лужайке и прикидывал, в какую комнату зашвырнуть соседскую машину или хотя бы кирпич.

Впрочем, время шло, а всё оставалось неизменным. Пару раз я слышала лёгкую поступь Кристал, которая всегда сначала топала пятками, а потом переходила на серию мелких шажков на цыпочках. Если бы не поскрипывающий паркет, сестра перемещалась бы совсем бесшумно. Анита тоже пару раз выходила из кабинета, только, в отличие от Кристал, делала это демонстративно – громко хлопая дверью и стуча подошвами тапок по полу. Я не единожды морщилась, когда это слышала, представляя, как бы среагировала на хамское поведение ликана, если бы спала. Но, к счастью для Аниты и Кристал, я давно бодрствовала.

На экране телефона цифры медленно сменяли одна другую – пять утра, шесть, семь, семь двадцать… Когда до звонка будильника осталось пять минут, в дверь осторожно постучали.

– Я не сплю!

Кристал сначала заглянула в комнату, убедилась, что я действительно проснулась, после чего сестра зашла внутрь и с размаху упала на кровать, лишь чудом не придавив мне ноги. Я убрала наушники и выключила будильник, чтобы он не заорал на весь дом.

– Я думала, ты ещё седьмой сон видишь! – улыбнулась Кристал, поудобнее устраивая свою тяжёлую голову на моём бедре.

– Совесть замучила.

– Да неужто? Господи, какое чудо!

– Не язви, это моя работа, – дружелюбно ответила я на замечание сестры и зашевелилась, собираясь вставать. – И вообще, мне пора собираться в школу.

– Не торопись, вояка. У вас сегодня нет уроков, – покачала головой Кристал.

Я мгновенно напряглась, почувствовав в её словах скрытую угрозу. По всему выходило, Ричарда вчера обнаружили, и дело никто не замял, как вышло с похищением Дэвида. Хотя оно и понятно, почему так вышло: пропажа человека и жуткое убийство находились в разных «весовых» категориях. Видимо, даже всесильные вампиры не могли держать полицию на коротком поводке, если дело доходило до серьёзных преступлений… Что ж, чем больше проблем я создам для монстров, тем сложнее им будет выкрутиться и не наделать при этом ошибок. Главное, чтобы я сама из всего этого вылезла белой и пушистой безобидной школьницей, а не каким-нибудь Джеффри Дамером* в женской версии.

– Почему? Что-то случилось?

Я захлопала ресницами с самым невинным выражением лица и постаралась погасить торжествующий блеск в глазах. Судя по осуждающему лицу Кристал, получилось у меня не очень.

– А ты как будто не в курсе, – съехидничала сестра. – Твоих рук дело? Бедному парню почти отрезали голову и бросили его тело валяться в коридоре. Зачем эта театральность, Эстер? Перед Александром покрасоваться захотелось? Мне позвонил ваш директор, он просто в шоке! Умолял вмешаться в расследование, как-то повлиять на прессу…

Кристал по всем бумагам официально работала в ФБР, у неё даже было удостоверение и пистолет, а ещё суровая машина – типичный внедорожник киношных агентов. В сочетании с умением Гильдии выдумывать для охотников представительные биографии, моя сестра была не последним человеком в Бюро. Неудивительно, что мистер Джонс обратился к ней за помощью.

– И ты согласилась? – спросила я с интересом. Помнится, Кристал на «должности» агента ФБР не раз меня выручала, но такое крупное и громкое дело… Влезать в него было опасно, особенно для охотника, который ушёл «на пенсию».

– Мне пришлось это сделать, чтобы отвести от тебя подозрения.

Кристал перекатилась на живот и вопросительно посмотрела на меня, после чего я тяжело вздохнула и кивнула, признавая её правоту. Рано или поздно история с расправой над Ричардом ещё более красочной дойдёт до ушей сестры. В моём исполнении она прозвучит не так кровожадно, насколько это вообще возможно в данном случае.

– Моя работа, ты права, – кивнула я и нахмурилась. – У меня не было выбора, пришлось убить вампира подручными средствами. Я догадываюсь, зачем Александр это сделал. Он, похоже, не один день морил Ричарда голодом перед тем, как послать его ко мне. От голода у вампира поехала крыша, а когда он увидел кровь на моей повязке… Ты же сама помнишь, какие они неадекватные и безмозглые в эти моменты. Обошлась без церемоний.

– Но зачем же обезглавливать? – поморщилась Кристал. – Неужели не могла придумать способ гуманнее? Это же школа, а не кунсткамера.

– Знаешь, когда на тебя кидается обезумевший от жажды вампир, а в дверь в любую секунду может кто-нибудь войти, фантазия отключается! Я спасала свою жизнь. Тут не до сантиментов.

– Я тебя не обвиняю, но в следующий раз, прошу, думай о последствиях. Ты могла бы позвонить мне или, чёрт с тобой, вызвать Питера, чтобы спрятать труп. Зачем оставила его у всех на виду? Охранника увезли на скорой с подозрением на инфаркт! У половины учителей-женщин и мистера Льюиса случилась истерика, а мистер Браун теперь будет пару недель заикаться и всю жизнь бояться красного цвета.

Я ещё раз вздохнула и закивала, признавая, что перегнула палку с театральными эффектами. Впрочем, моего раскаяния хватило ровно на полминуты, после чего я снова обрела спокойствие и даже снисходительно фыркнула.

– Это было послание Александру и всем его союзникам, чтобы они держались подальше от меня и моих близких. Я не собираюсь терпеть покушения ни на тебя, ни на Джерри, ни на Аниту с Питером…

– Ни на Эрика, – закончила Кристал, поднимаясь с кровати и понимающе улыбаясь.

– Особенно на Эрика.

Совсем некстати я вспомнила намёки Ричарда и вдруг ощутила непреодолимое желание немедленно поехать к семейству Скарсгардов, чтобы разведать обстановку. Конечно, там всё ещё находилась Мелисса в образе похоронного агента, но завтра вечером должна была состояться церемония погребения, так что на вампиршу из клана Морганов я больше положиться не могла дабы не вызвать ненужные подозрения.

– Если ты хочешь к нему поехать, я держать не стану. Просто сделай что-нибудь с ликаном, которая всё утро ходит по дому с траурным видом. Как только я её вижу, у меня появляется желание свернуть ей шею. В целях монстролюбия, конечно же.

– Кристал, Анита позавчера потеряла лучшего друга и заместителя в одном лице, – ответила я укоризненно, хотя шутку с «монстролюбием» оценила и посмеялась. – Имей совесть!

– Так он был правой рукой вожака стаи? – уже серьёзно спросила Кристал и прищурилась в ожидании ответа.

– Ну да. А разве я тебе не говорила?

– Да пёс его знает. Может, и говорила, просто я не услышала. Ладно, тогда я всё понимаю. Ей сейчас не позавидуешь…

Кристал сказала это с особенной интонацией, по которой я поняла, что она что-то знает и чертовски хочет поделиться, просто набивает себе цену. Умолять её я не стала, но желание послушать проявила. Так было проще отвязаться от Кристал и выкроить себе время для утренних процедур. К сожалению, отношения в стае я знала поверхностно, так как благополучно прогуляла большинство рассказов по этой теме.

– Почему не позавидуешь? – спросила я скучающим голосом.

– А ты разве не знаешь о вожаках стай, которые теряют кого-то из своих подопечных? – удивлённо отозвалась Кристал и посмотрела на меня с осуждением. – Жаклин или Кристиан должны были тебе сказать…

– Ну, будем считать, что я тогда больше хотела гулять, чем слушать лекции! – ответила я, вспоминая потрясающий август несколько лет назад, во время которого умудрилась сломать запястье, катаясь на велосипеде вместо занятий в Гильдии. Ох, как же ворчал на меня Кристиан…

– Без царя в голове, ей Богу! Ладно, вкратце расскажу, но после этого ты пойдёшь на кухню и приготовишь завтрак, а потом мы поедем тренироваться. Вижу, желанием бежать к Эрику ты не горишь.

– Да горю я, горю! – ответила я, с содроганием представив перспективу утренней тренировки с сестрой, когда после вчерашних упражнений мне пришлось заново накладывать повязку. Рана никак не хотела заживать и отчаянно ныла весь остаток вечера. Я и сейчас чувствовала неприятные ощущения, от которых хотелось залезть на потолок и спрыгнуть оттуда вниз головой.

– Хорошо, без проблем, – мгновенно согласилась Кристал и, кашлянув, принялась с упоением рассказывать: – Значит, так. Если совсем просто, то вожак стаи – это связующее звено, ядро сообщества, состоящего из абсолютно разных элементов. Поэтому ликаны объединены между собой тем, кого выбрали возглавлять себя. Вожак не просто руководит волками, он может в буквальном смысле слиться с ними, прочитать их мысли, желания, потребности. И когда один из его подопечных умирает, он умирает вместе с ним, чувствуя то же самое, что и погибший во время своей смерти. Боль, отчаяние, страх, ярость… Всё это выплёскивается на вожака, порой оставаясь с ним на долгое время. Так что нет ничего удивительного в поведении твоей знакомой. Если она пережила потерю члена стаи, тогда она ещё не скоро придёт в себя и начнёт вести себя обыкновенно. Ликаны очень тяжело справляются с сильными эмоциями в человеческом обличье, но и волками они не могут оставаться, потому что рискуют потерять себя и раствориться в звериной натуре. Замкнутый круг, придуманный природой ради равновесия.

– А есть какой-нибудь способ встряхнуть Аниту?

Кристал задумалась и кивнула. Было видно, что ход моих мыслей ей не по душе, однако в этот раз она неожиданно отнеслась к ситуации с пониманием. С мамой поговорила, что ли? Или решила одуматься на старости лет?

– Пусть она сосредоточится на своей ярости и перестанет себя винить. Это ей не поможет, только усугубит положение. Если ты знаешь того, кто убил её заместителя, натрави её на него. Пусть она вспомнит, каково это, – охотиться на врага.

– А я как раз знаю, кто убил Бартона… – улыбнулась я до крайности кровожадно.

– И кто это? – со справедливым опасением спросила Кристал, которую моя довольная физиономия немного насторожила.

– Адриан Маркула, – ответила я, не собираясь утаивать это имя от сестры.

Если бы мне когда-то сказали, что Кристал Хелен Хайд может побледнеть и выглядеть до смерти напуганной, я бы подняла этого человека на смех. И потому сейчас мне было втройне непривычно видеть сестру именно такой. Кровь отлила от её лица, даже губы приобрели синюшный оттенок. Глаза смотрели на меня, не мигая, огромные и паникующие. Разум в них не читался – только безграничный ужас и желание спрятаться.