Текст книги "Исповедь убийцы (СИ)"

Автор книги: Megan Stenford

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 68 страниц)

Питер сделал ещё один небольшой шаг вперёд и остановился, чтобы вытащить из кармана тёмные очки. Учитывая то, что руки у него были заняты сумками, он проявил настоящую ловкость фокусника, когда воплотил свою задумку в жизнь. Как только его глаза оказались надёжно спрятаны от солнечных лучей, вампир с облегчением вздохнул и возобновил движение как ни в чём не бывало.

– Эй, всё нормально? – поинтересовалась я, удачно избегая коварной ступеньки и приноравливаясь к шагу Кроссмана.

– Конечно. А почему ты спрашиваешь? – удивился Питер и подождал, пока я с ним не поравняюсь. Если бы он хоть что-то заподозрил, то так не улыбался, поэтому я расслабилась и закатила глаза.

– Ты так странно вышел из магазина, что я уж испугалась.

– Как это «странно»? Обыкновенно я вышел.

– Да ты так резко замер на солнце, что я подумала, ты его боишься, – рискнула я поддразнить вампира.

– Просто солнце в глаза ударило, – безразлично отозвался Питер, ускоряя шаг так, что я едва за ним поспевала. Мои ноги были существенно короче длинных ног вампира, поэтому мне было не под силу сохранять заданный им темп, не переходя на унизительный для меня бег. – А ты где живёшь, кстати?

Если бы у меня был выбор, я бы ни за что не рискнула открыть монстру местоположение своего дома, но раз уж мне нужно было с ним подружиться, некоторые принципы пришлось временно забыть.

– Ещё три квартала, потом свернём налево, перейдём через пару дорог и выйдем как раз к дому. Извини, я бы сказала тебе улицу, но пока не знаю её названия.

– Ясно, – кивнул Питер и без предупреждения сменил тему: – Ты любишь грозу?

– Ну да. У меня на родине грозы – редкое явление.

Я нахмурилась, но вовремя сделала дружелюбное лицо. Разговаривать на личные темы с монстрами у меня всегда получалось через силу.

– Значит, ты поэтому сюда перебралась?

– Почему же? Просто привыкла к независимости и поняла, что пора завязывать висеть у родителей на шее. Конечно, они так и будут мне помогать, но мы хотя бы перестанем следить друг за другом из-за того, что живём в одном доме.

– То есть ты хочешь жить в одиночестве?

Последнее слово неприятно резануло слух, и я поморщилась. Да уж, одиночества в моей жизни и так хватало с лихвой.

– Не в одиночестве, но примерно так, – ответила я не без горечи в голосе.

– Понятно… Тоже не повезло с жизнью, да? – с почти искренним сочувствием протянул Питер и надолго замолчал, позволяя мне собраться с мыслями и кое-что повспоминать.

– Как тебе сказать... Скажем так, у меня были кое-какие проблемы с окружающими и даже с моей семьёй, но сейчас всё хорошо. А у тебя как? Всё нормально?

– А что у меня может быть плохого? Живу с родителями, хожу в школу, прогуливаю уроки... Типичная жизнь типичного подростка, – улыбнулся Питер.

– Что верно, то верно, – закивала я в ответ.

Весь остаток дороги мы прошли в уютном молчании, и когда из-за небольшого скопления деревьев показался мой новый дом, я даже не особо обрадовалась. На самом деле, идти и ни о чём не думать было приятно хотя бы потому, что такие минуты выдавались крайне редко и имели особенность быстро заканчиваться.

Войдя в дом, Питер со знанием дела направился на кухню. Там он поставил сумки на пол, с нарочитым отсутствием интереса скользнув взглядом по мебели, а затем пошёл обратно к входной двери. Я стояла рядом с журнальным столиком, снимала сапоги, чутко прислушиваясь к шагам вампира, но всё равно не заметила, как он возник передо мной. И вздрогнула, услышав его потусторонне красивый голос:

– Всё. Сумки на месте, а сейчас мне, наверное, пора. Если так случится, что мы попадём в одну школу, найди меня. Помогу.

И Питер выскользнул за дверь, не дав мне опомниться и поблагодарить его за помощь.

Я осталась одна в огромном доме, который теперь всецело принадлежал мне. Сразу стало как-то пустынно и в чём-то даже жутко, но я была бы не я, если бы тут же не поспешила на кухню, чтобы заняться своими обычными делами. Хандра хандрой, а вот ужин ещё никто не отменял.

*1 фунт = 400 грамм, т.е. 20 фунтов = 8 кг

====== Не по плану ======

Школа, школа, дорогая моя, «обожаемая» школа! Признаться, я была удивлена, когда увидела вместо типичной трёхэтажной развалюхи добротное здание из красного кирпича – обыкновенное и даже какое-то старомодное снаружи и неожиданно современное изнутри. Наверное, раньше там располагалась больница или что-то подобное. По крайней мере, мне так показалось из-за огромного количества белого цвета, непропорциональных кабинетов и чуть заметного запаха медикаментов. Школа состояла из нескольких прямоугольных корпусов, соединённых узкими переходами, чем-то похожими на университетские, отчего создавалось ощущение сплошной изогнутой цепи, образующей кольцо. Честно говоря, я ожидала меньшего от самого неказистого и спокойного района из всех существующих в Стоунбридже.

Было немного странно снова ощущать себя восемнадцатилетней ученицей старших классов, особенно после учёбы в колледже. К счастью, тут не было строгой формы, поэтому я с радостью оделась в свою привычную удобную одежду и постаралась хоть немного скрыть несовершенства лица. Бесспорно, работа охотника накладывала свои отпечатки на мою кожу. Конечно, спрятать особенно заметные шрамы было задачей невыполнимой, но хоть часть из них я сумела замаскировать под толстым слоем профессионального грима. В итоге я вроде бы походила на школьницу, хотя в глазах всё равно осталась усталость и обречённость человека, потерявшего слишком многих.

В администрации школы, когда я туда вошла, держа подмышкой папку с переводными документами, никого не оказалось, и мне пришлось посидеть на уютном кожаном диванчике в углу комнаты, выглядывая в окно и пытаясь сориентироваться, где будет мой первый урок на новом месте. Ну, и ещё мне просто было любопытно узнать, встречу ли я сегодня Питера. Я не сомневалась, что Жаклин устроила меня в то же место, где учился вампир, поэтому я особо не переживала.

Дверь администрации резко открылась, и внутрь вошла девушка: очень худая, миниатюрная, одетая в обтягивающие синие джинсы и лиловую блузку с провокационным вырезом. Впрочем, она привлекла моё внимание даже не рискованным для школы стилем одежды, а пепельного цвета волосами и ярко-голубыми глазами с золотыми бликами. Такой оттенок получался только если долго и упорно подбирать особые линзы с эффектом хамелеона. На бейджике девушки-секретарши было написано, что её зовут Британи Скотт, и я постаралась это запомнить, потому что первое правило любого собеседования гласило: во время разговора всегда нужно называть собеседника по имени, чтобы он тебя запомнил и взял на заметку. Правда, в данном случае мне пришлось очень постараться сохранить нейтральную улыбку на лице. Британи без малейшего интереса взглянула на меня и села за свой стол, начав что-то быстро печатать пальцами с длинными фиолетовыми ногтями. Я встала и подошла к ней, понемногу начиная сердиться и разочаровываться в госслужащих.

– Как тебя зовут и откуда ты?

Голос девушки особой красотой не отличался. Неприятные визгливые нотки прорывались даже в обыкновенных для её работы вопросах.

– Эстер Лили Хайд. Из Спрингфилда. Я звонила пару дней назад, чтобы узнать на счёт перевода и расписания, – ответила я безукоризненно вежливо, подавив гнев и натянув на лицо приторную улыбочку, от которой сводило скулы.

– Ах, да. Точно. Вот твоё расписание и советую поторопиться, урок начинается через 15 минут.

После такого снисходительного замечания от той, что была старше меня от силы года на два, я всё-таки не удержалась и недобро усмехнулась, уверенной походкой направляясь к двери.

Первым уроком на листке с расписанием значилась тригонометрия. Что ж, всё было не так уж и плохо! Мой репетитор по математике когда-то говорил мне, что точные науки давались мне без труда из-за природной склонности к ним, поэтому я не волновалась насчёт подзабытого за последние полгода материала. К тому же я почти сразу нашла нужный класс со знакомыми мне ещё по Спрингфилду одноместными столами, впрочем, здесь почему-то сдвинутыми по два, так что ученики сидели парами и, само собой, немедленно уставились на меня с плохо скрываемым любопытством. Оно и понятно – обычно новеньких приводил на урок директор и долго представлял, давая наставления на будущее, но в моём случае произошёл своеобразный нонсенс. Дело в том, что руководство школы срочно вызвали на какое-то важное заседание, а я решила обойтись без помощи учителей, хотя мне и предлагали провожатого из числа физиков. Я от этой идеи отказалась и теперь стояла на пороге класса, ощущая себя редким экспонатом из музея. Вдобавок ко всему, я немного задёргалась, когда заметила Питера, который сидел за предпоследней партой рядом с шикарной брюнеткой, и, абсолютно не обращая на меня внимания, разговаривал с ней о чём-то очень весёлом. Свет падал на гладкую кожу незнакомки и заставлял её светиться непередаваемо красивым кремовым оттенком.

– Как я понимаю, вы – моя новая ученица? Мисс Эстер Хайд, не так ли? Что ж, проходите, занимайте свободное место возле окна и впредь не опаздывайте!

Математик, худощавый, низенький, потрёпанный жизнью мужчина в засаленном сером костюме, строго взглянул на меня, ни на миг не задержавшись на моём лице. Я невольно прикусила губу, когда поняла, что меня отчитали просто за то, что я пришла на урок.

– Доброе утро. Извините, конечно, но я не опоздала, – исключительно из любви к справедливости начала я защищаться. – До звонка ещё три минуты.

– Вот именно. Сегодня три минуты, завтра две, а через неделю вы вообще захотите прогулять мой предмет. Сейчас, юная леди, я прощаю вас только потому, что это ваш первый день в школе.

– Как скажете. Ваше право так считать, – ответила я, нахмурившись.

– И не зарабатывайте себе морщины, мисс Хайд. Меня не волнуют недовольные лица моих учениц.

От такого «приятного» обращения я на мгновение замерла, изо всех сил пытаясь на сказать какую-нибудь грубость, и без лишних слов прошествовала на своё место рядом с окном. Как же я, оказывается, успела отвыкнуть от выходок школьных учителей! Именно поэтому мне так нравилось учиться в колледже – там мало кого волновала посещаемость, решающим фактором всегда были контрольные работы и, конечно же, экзамены.

Мой сосед по парте, рыжий до невозможности парень с россыпью веснушек на носу и бледной кожей, сочувствующе покосился на меня, но ничего не сказал, за что я была ему очень благодарна. Мне и так хватило впечатлений от своего первого урока.

Спустя некоторое время, когда мистер Льюис прекратил буравить меня сердитым взглядом и отвернулся к доске, забубнив что-то насчёт квадратных уравнений, я позволила себе оглядеться по сторонам и обратить внимание на всё, что действительно этого заслуживало.

Само собой, на людей. Если я планировала провести в этом городе продолжительное время, я должна была разобраться, кто мог стать для меня хорошим знакомым, а кого стоило игнорировать уже сейчас. Мой рыжий сосед явно относился ко второй категории хотя бы потому, что его глаза минут пять как блуждали куда ниже моего подбородка, так что в конце концов я даже застегнула блузку на все пуговицы и поправила воротник-стойку, чтобы прикрыть горло.

Двое или трое парней из числа типичных футболистов нарисовали в воздухе сердечки и показали на свои телефоны, уговаривая меня дать им свой номер. В ответ на их нелепые попытки познакомиться я пожала плечами и покачала головой в знак протеста.

Несколько девчонок оценивающе рассматривали мой скромный деловой наряд, но после моего пристального взгляда вернулись к собственным конспектам.

К сожалению, среди тех, кто заставлял меня ощущать беспокойство и желание познакомиться, ближе к концу урока осталась только одна кандидатура – соседка Питера. Казалось, ей было не место в кабинете в окружении галдящих старшеклассников. Гораздо уместнее эта девушка выглядела бы на светском рауте, но никак не на тригонометрии. К тому же... я была почти уверена, что рядом с Питером сидела его сестра, чьи фото в досье раз от разу становились всё более размытыми и непонятными.

Как только прозвенел звонок, я вдруг ощутила, что кто-то стоял за моей спиной. Я тут же обернулась, по привычке делая это слишком бесшумно и быстро для обычного человека, и чуть ли не нос к носу столкнулась с той самой брюнеткой, которая не давала мне покоя всю тригонометрию.

– Привет! – поздоровалась она, улыбнувшись широкой улыбкой модели. В жизни сестра Питера была довольно высокой, стройной, с зелёно-золотыми глазами, выдававшими её природу, и волнистыми тёмными волосами длиной почти до плеч. Её безукоризненно чистая кожа с ровным загаром смотрелась идеально, что не могло не привлекать к вампирше внимание людей. – Ты же Эстер? А меня зовут Моника. Я сестра Питера. Похоже, ты чем-то его зацепила: он рассказал о вашей встрече в магазине, а мой брат терпеть не может болтать о девушках.

– Правда? – улыбнулась я приветливо.

– Ну да. Теперь я вижу, что он во многом был прав, – произнесла Моника.

– И в чём же?

– Питер сказал, что ты очень милая и постоянно смущаешься, но тебе это идёт. А ещё ты показалась ему чересчур серьёзной для своего возраста. Как-то так, одним словом.

Я снова улыбнулась и кивнула. Дальновидность и разборчивость Питера пока что особыми успехами его не баловали. Он не раскусил меня даже не треть.

– А как ты сама думаешь? – рискнула я задать интересующий меня вопрос.

– Ой, обо мне и говорить не стоит. Я всегда буду поддерживать Питера, даже если он не прав… – фыркнула Моника.

– Не прав?

Я сделала самое невозмутимое лицо из всего своего арсенала театральных масок и засмеялась типичным смущённым смехом девочки-старшеклассницы, которой сказали приятный комплимент.

– Меня ты своим видом простушки не обманешь, Эстер… У тебя в глазах такой огонь, что как это твой сосед смог высидеть рядом с тобой целый урок и не поджариться? Люди с такими отчаянными глазами и манерами ботаников в душе те ещё занозы в энных местах, с ними надо быть осторожнее.

Моника заговорщически подмигнула, а я растянула губы в резиновой улыбке. Вся эта ситуация здорово выбивала из колеи. Какого чёрта тут происходило? Кто из нас был хищником, а кто добычей? И кто кого хотел заманить в ловушку?.. Моника тем временем продолжила говорить, словно не замечая моего смятения:

– Ты же сейчас на литературу? Если хочешь, можем сесть вместе. Думаю, нам есть о чём поговорить. Уверена, мы с тобой подружимся!

Я стремительно наклонилась за сумкой, чтобы у меня появилась возможность спрятать лицо от внимательных глаз Моники и немного прийти в себя. Впрочем, через минуту я всё равно подняла взгляд и посмотрела на вампиршу, особенно на её необычную для любого человека хризолитовую радужку. Ничего себе! До какой же степени мне нужно было задуматься, чтобы сразу не заметить эти колючие драгоценные камни, сиявшие на лице Моники? Меня с головы до ног окатило волной голода и ненависти, так что я невольно вздрогнула и сделала небольшой шаг назад. Вампирша в ответ на мою растерянность и даже испуг пожала плечами и сказала с философским смирением:

– Извини, но какая есть, такая и есть! Расплачиваюсь за смазливую мордашку. Как видишь, природа всегда находит, на чём ей отыграться за щедрые подарки.

– Всё в порядке, ничего страшного, – ответила я нервным голосом.

Моника наверняка привыкла к подобной реакции. Через пару секунд случайная морщинка на лбу вампирши разгладилась, и мы вдвоём заторопились на следующий урок, мило болтая о всяких пустяках.

– Тебе что, действительно понравится сидеть рядом с человеком, у которого хищный взгляд? Многие меня не выносят, даже учителя, – внезапно спросила Моника, когда мы в очередной раз свернули в какой-то коридор, но не успела я и рта раскрыть, как она замерла напротив неказистой деревянной двери. – Вот мы и пришли. Это класс литературы, её ведёт миссис Сальман. Ничему не удивляйся. Единственная подсказка: она совсем не такая как мистер Льюис, – мгновенно сменила тему Моника, видимо, заметив мой колючий взгляд, направленный на неё.

После подготовки вампирши я вошла в класс с чувством любопытства и невольно замерла соляным столпом, потрясённая открывшимся мне зрелищем. Теперь я поняла, почему Моника сказала ничему не удивляться. Математик был серый и скучный, а вот миссис Сальман, молодая красивая блондинка в голубом платье и белых босоножках, очень странно выглядела на фоне портретов Шекспира, Гюго и прочих писателей. Она показалась мне модным обозревателем, случайно заблудившимся и попавшим в захолустную школу.

– Неожиданно, правда? – спросила явно позабавленная моей реакцией Моника, наклоняясь и шепча мне на ухо (она была на голову выше).

Я стиснула зубы, чтобы не сделать какую-нибудь глупость, но от передёргивания плечами не удержалась. Уж очень мерзко было понимать, что за мной находилась одна из вампиров, а я ничего не могла с ней сделать. К счастью, она не собиралась вдаваться в подробности насчёт различий между математиком и учительницей литературы, кивнув на крайний проход между рядами.

Я молча последовала к указанному месту, по пути мило улыбнувшись миссис Сальман, которая ответила мне такой же приветливой улыбкой.

Окрылённая новым успехом и вниманием к собственной персоне, я шла, не разбирая дороги, и в итоге, конечно же, зацепилась юбкой за чей-то стол. В тот момент, честно сказать, мой горе-разум ненадолго потерял контроль над ситуацией, поэтому тело, видимо, решило само за себя постоять. Вот я спокойно направлялась к своему стулу, а вот уже сидела, припав к полу, умело смягчая падение с помощью ладоней.

Несмотря на комичную и неловкую ситуацию я решила, что отругать себя последними словами ещё успею, поэтому с каменным лицом выпрямилась, отряхнула юбку и поправила край блузки, стараясь не смотреть по сторонам, – я и так понимала, что оказалась в центре внимания. Вместо паники я поудобнее перехватила сползшую с плеча лямку учебной сумки, после чего без малейшего удивления или смущения опустилась на свой стул.

– Ну, ничего себе! Да у тебя реакция кошки! – с радостным воодушевлением на лице воскликнула Моника и села рядом со мной, недобро посмотрев на любопытных учеников. Они тут же отвели глаза и съёжились под тяжёлым взглядом вампирши, вот только от их оживлённых перешёптываний мне было уже не спастись.

– Танцы, театр и фигурное катание в детстве – отличная тренировка на будущее, – ответила я полуправдой и полезла в сумку за тетрадью по литературе, которую привезла с собой из Спрингфилда. Конечно, она была не совсем по литературе, но там определённо можно было найти пару строчек из сочинения о Шекспире.

– Да? Как странно… – пробормотала Моника и последовала моему примеру, начав вытаскивать из своей изящной сумочки ручку и блокнот.

– Что странного?

– Ты двигалась совсем не как фигуристка или танцовщица, а как солдат-десантник, – ответила вампирша невыносимо будничным голосом и продолжила, как будто поясняла мне то, что я не понимала в уравнениях по тригонометрии: – Обычно их учат правильно приземляться, и ты сейчас была их точной копией! Не хочешь рассказать, кто ты?

– Я? Ну, для начала, ученица выпускного класса старшей школы, а в будущем, если всё будет хорошо, хирург.

– Ты уверена? – с нажимом спросила Моника, на что я закатила глаза и заставила себя рассмеяться, хотя пальцы онемели от страха.

Своими вопросами моя новая знакомая методично наносила удар за ударом по моей безупречной легенде, придуманной Жаклин и Фелисити и подкреплённой документально. Каждая секунда рядом с этим проницательным монстром стоила мне миллиарда сгоревших нервных клеток и риска заработать инфаркт.

– Слушай, Моника, давай начистоту! Да, я уверена. Что тебя не устраивает?

Мой голос сердито повысился почти до уровня полукрика, а затем опустился до едва различимого шёпота, когда миссис Сальман, только что начавшая урок, недовольно покосилась в нашу сторону.

– Меня? Меня всё устраивает! Разве нельзя сунуть нос в дела новенькой? – с безупречно красивой улыбкой прошептала вампирша, и я бы с удовольствием ей поверила, если бы не знала, на что могли быть способны монстры во время охоты. Всё в ней вплоть до кончиков волос и носков туфель кричало о дружелюбии.

– Мой старший брат имел отношение к военной службе. Иногда он возил меня на природу и кое-чему учил. Теперь твоё любопытство успокоилось?

Прежде чем вопрос сорвался с губ, я уже знала ответ.

– Брат-военный? – с видимым разочарованием спросила Моника и приступила к записи конспекта, мгновенно потеряв ко мне интерес. Что бы она ни подозревала, мне удалось заставить её усомниться в своих догадках.

– Ну да, а что такого?

– Да нет, я просто подумала, что ты... А, впрочем, забудь. Мне надо завязывать с книгами о приключениях и наёмных убийцах, – виновато улыбнулась Моника и отвернулась к своему блокноту, полностью погрузившись в урок миссис Сальман.

Я бы тоже с удовольствием последовала примеру вампирши, если бы её случайное замечание не прозвучало так устрашающе правдиво. Особой разницы между наёмником и охотником я не видела, а потому нервно усмехнулась и сделала вид, что тоже увлеклась биографией Жорж Санд*. Возвращаться к этой скользкой теме было глупо, так что наш с Моникой разговор, можно сказать, закончился. Дальше мы сидели молча.

*Жорж Санд (настоящее имя – Амандина Аврора Люсиль Дюпен, в замужестве – баронесса Дюдеван; 1 июля 1804 – 8 июня 1876) – французская писательница.

====== Друзья-приятели ======

По дороге в нужный класс я всё-таки заблудилась, хотя заранее изучила схему коридоров, но, похоже, не до конца. Очутившись в очередном тупике, я развернулась на 180 градусов и начала озираться по сторонам в поисках того, кто мог мне помочь. Стоит уточнить, что время, отведённое для ланча, неумолимо сокращалось, а с моей дурацкой медлительностью во всём, касавшемся еды, я рисковала вообще остаться голодной.

К счастью, мои поиски увенчались успехом, когда впереди замаячила фигура долговязого и довольно милого парня. Он с радостью сообщил, что ему тоже надо было идти на философию и предложил сесть рядом с ним, потому что его соседка заболела и вот уже две недели не ходила на учёбу. Её место пустовало, а потому на него мог претендовать кто-нибудь ещё, особенно «такой обаятельный человечек с красивыми глазами». Я даже смутилась от перепавшей на мою долю порции комплиментов, однако без колебаний согласилась на такое щедрое предложение и в итоге не прогадала. Парень оказался изумительным собеседником, знавшим, похоже, всех в этой школе и заодно во всём городе. Моего болтливого провожатого звали Джерри Хэйслип, и он в свободное от уроков время подрабатывал в том самом магазине, где я встретила Питера Кроссмана. Я только успевала кивать и вставлять пару слов в рассказ нового знакомого, чтобы действительно выглядеть заинтересованной и не пропустить ничего стоящего. Как уж Джерри мне свою родословную не поведал, вот это меня удивило. Зато с ним было по-настоящему легко и весело, как могло быть только со стопроцентным человеком, причём человеком, наделённым потрясающим чувством юмора и в меру любопытным во всём, что касалось личной жизни людей. А ещё у него была невероятно милая привычка во время разговора смахивать чёлку с носа да так часто, что я поразилась её живучести. И всё же главной отличительной чертой в этом парне для меня оказались его глаза красивого серого цвета с голубыми крапинками, которые появлялись на свету. Джерри обладал настоящими сокровищами, смотревшими на мир наивно, совсем по-детски, однако в них ясно читался тонкий ум и способность к самопожертвованию. Меня, сжившуюся с перспективой видеть в глазах других охотников скорее расчётливость и гнев, чем что-то возвышенное и благородное, это выражение глаз у Джерри, без сомнения, сразу же подкупило. Если я и могла с кем-то подружиться, то только с таким искренним и добрым человеком.

На ланч мы пришли вместе вопреки моим слабым попыткам отпереться и перекусить где-нибудь в укромном уголке. Джерри молча притащил меня в столовую и посадил за стол к своей компании.

Хэйслип хохотал, подкалывая парней и флиртуя со всеми подряд девушками, что в его исполнении совсем не выглядело пошло или противно. Он даже попытался по-хозяйски закинуть руку мне на плечи, но я наградила его таким угрожающим взглядом, что желание флиртовать со мной у него исчезло раз и навсегда.

Из всех сидевших за столом ребят мне особенно понравилась невысокая девушка с очень женственной фигурой, овальным личиком, пшеничного цвета волосами и серо-голубыми глазами. Она резко выделялась на фоне её более утончённых друзей своей показной естественностью, исключавшей косметику и лаки для волос. Джерри назвал её Анитой и долго смотрел на подругу с плохо скрываемым обожанием, пока я не кашлянула, возвращая его в реальность.

Рядом с Анитой сидела высокая красавица, словно сошедшая с обложки гламурного журнала. Её тёмно-коричневые волосы идеально гармонировали с такими же по цвету глазами, выглядевшими тускло и плоско, что довольно часто случалось у кареглазых. То ли из-за профессионального макияжа, то ли из-за выбранной одежды девушка выглядела значительно старше своего возраста и на ученицу старшей школы совсем не походила. Она томно смотрела в окно и даже не удостоила меня кивка в знак приветствия. Джерри назвал её имя – Жюстина, – но её это всё равно не расшевелило. В своём нарочито вызывающем чёрном платье – с полностью закрытым строгим верхом, но с абсолютно обнажённой спиной – и в сапогах-ботфортах на высоких каблуках она производила впечатление стервозной особы, которой, скорее всего, она и была.

Единственным человеком, от одного взгляда на которого моя интуиция беспокойно зашевелилась, оказался парень по имени Тейлор. Джерри громко представил нас, после чего наклонился и шёпотом доложил мне на ухо, что этот обаятельный незнакомец с широкими скулами, ослепительной улыбкой и непослушными тёмными волосами с самого начала учёбы в школе встречался с Анитой, и они всегда ходили вместе, как будто их кто-то привязал друг к другу. Услышав подобное заявление, я более внимательно посмотрела на Тейлора и поймала на себе его пристальный взгляд. Почти чёрные глаза сверлили меня не просто с любопытством, которое было бы уместно в данной ситуации. Нет, я видела в них кое-что прямо противоположное! Настороженность и подозрение, присущие дикому зверю после встречи с другим хищником.

Если я хоть что-то смыслила в монстрах, на расстоянии всего нескольких шагов от меня сидел ликан в самом расцвете сил, отчаянно пытавшийся понять, кто я.

– Привет, Эстер! Ты же приехала к нам из Орегона? Как тебе здесь, в нашем грязном мокром городе? – приветливо улыбнулась Анита, когда я отказалась от предложенной мне шоколадки (Джерри обиженно надул губы, но хотя бы на время замолчал) и начала оглядываться по сторонам в поисках вампиров. Ну, и попутно ища запасной выход, если Тейлор всё-таки раскусит мою маскировку.

Ямочки на щеках Аниты выглядели очень мило, а сама она напоминала миниатюрное солнышко, заглянувшее в эту школу по ошибке. Даже растрёпанная, в обычных джинсах и толстовке, она умудрялась ничуть не проигрывать идеально накрашенной и дорого одетой Жюстине, чьи цепкие глаза то сужались, то расширялись по мере того, насколько её интересовал разговор за столом. Правда, сейчас она сидела с нейтральным видом и рассматривала свои ухоженные ногти, изредка вставляя пару слов в ответ на пустяковые вопросы или предложения Дерека, типичного парня из массовки всех популярных девушек.

– Да, я из Орегона, а Спрингфилд для меня – дом родной, так что за упоминание о Симпсонах могу покалечить, – шутливым тоном произнесла я и всё-таки соблазнилась яблоком, коварно предложенным мне Джерри. – Пока не жалею, что переехала, а дождь – это здорово! Никогда не понимала, как его можно не любить.

– Видела, ты подружилась с Кроссманами. Не самый лучший выбор.

Анита скривилась, как от зубной боли, и покосилась на только что вошедшего в столовую Питера. Похоже, он совсем недавно выходил на улицу, потому что в свете ламп можно было различить водяные капли на его волосах и лице. Он был без пальто и без куртки – в чёрной футболке, поверх которой набросил клетчатую рубашку с закатанными рукавами; джинсах и кроссовках. Я подслеповато прищурилась, пожалев, что снова пренебрегла линзами, но чего уж там?.. Я и так неплохо всё видела. Подумаешь, порой не хватало резкости. Убивать монстров мне это никогда не мешало.

Да уж, всё же Питер был весьма привлекательным даже для своего вида. Природа явно постаралась, создавая вампиров с внешностью хищных цветов: красивых, но смертоносных. Таким утончённым чертам лица позавидовал бы любой аристократ прошлых столетий, хотя я знала, что всё это великолепие приобреталось в процессе превращения и доставалось мучительно долго. И всё же результат не мог не впечатлять. Я упивалась искристым цветом глаз вампира, ловя себя на желании сейчас же взять в руки карандаши и зарисовать их на память. При другом, более приглушённом, свете столовой болотные оттенки сменились тёплыми золотистыми и изумрудными, удивительно сочетавшимися между собой. Наблюдая за Питером, я чётко видела его сходство с Моникой и сразу же поняла, почему они так хорошо притворялись братом и сестрой.

– Новеньким всегда везёт на таинственных незнакомцев! Закон жанра, – довольно резко сказала Жюстина и снова замолчала, на этот раз выбрав объектом своего интереса кольцо на указательном пальце.

– «Красавица и чудовище. Наше время»? – заулыбался Джерри, отчего я почувствовала прилив благодарности за его милую попытку смягчить слова Жюстины.

– Джерри, прекрати сейчас же! То же мне, нашёлся Казанова, – возмущённо воскликнула Анита и виновато развела руками, словно была в ответе за поведение друга.

Я улыбнулась и покачала головой. Уж что-что, но сердиться на забавные комментарии парня было бы с моей стороны очень глупо.

– Но разве Питер не странный? А его сестра? У Моники всегда такой вид, будто её неделю не кормили и выпустили в школу подкрепиться! – возразил Джерри. – Чем не чудовища?

– Ну, меня тянет на странных личностей, ничего не могу с собой поделать. К тому же, это они первыми ко мне подошли, а не я к им. Формально я всего лишь ответила Кроссманам той же монетой, – сказала я задумчиво, пытаясь подобрать наиболее правдоподобную версию своего дружелюбия по отношению к вампирам.

Честно говоря, я и не предполагала, до какой степени заметными и непопулярными эти вампиры будут в школе. Обычно монстры их вида становились иконами, идолами со множеством поклонников, а тут всё оказалось строго противоположно! По крайней мере, насколько я успела заметить, ни один из учеников не производил впечатление очарованного Кроссманами. Наоборот, все их сторонились и презирали, а вот по каким причинам? Это оставалось для меня загадкой.