Текст книги "Исповедь убийцы (СИ)"

Автор книги: Megan Stenford

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 68 страниц)

– Надо было предупредить, что он приедет. Твоя сестра не хотела впускать его и собиралась звонить в полицию, но я вмешался и всё уладил. Хорошо, что Марго показала мне фотографию этого Скарсгарда, – сказал Питер внешне безразлично, однако я могла видеть по его глазам, как ему неприятно сохранять весёлость.

– Спасибо. И за поддержку тогда, в прихожей, и за Эрика, и вообще за всё, что ты делаешь для меня, – вполне искренне ответила я, после чего добавила: – Ты и правда хороший… друг.

– Знаешь, быть благодарной тебе не идёт. Лучше читай мне нотации и ворчи по пустякам! – покачал головой Кроссман. – Ты только что отправила меня в вечную френд-зону.

– Моя школа! – усмехнулась Кристал, а затем произнесла беззаботным голосом: – Если вы не против, я пойду вниз, заварю нам чай и сделаю бутерброды. Нахождение в одной комнате с вампиром будит во мне желание повеситься…

– Тебе показать, где лежит мыло? – встрепенулся Питер и вовремя увернулся от нешуточного удара кулаком, который запросто мог причинить ему если не травму, то сильную боль.

– Вот же сволочь! – оскорбилась сестра, затем легко поднялась на ноги и поспешила прочь из спальни, хотя дверь прикрыла неплотно и рапиру на стуле не оставила.

Я поняла, что вопреки всем своим надеждам примирить давних врагов, у меня мало что получилось.

Питер не спешил следовать примеру Кристал и продолжал лежать на краю кровати, прикрыв глаза. В какой-то момент мне начало казаться, будто он заснул, но нет, вампир физически не мог этого сделать. Скорее всего, он просто задумался и ненадолго расслабился. Если бы в комнате была Кристал, она бы непременно напала на Кроссмана и прикончила его, но не я.

Я приняла горизонтальное положение и подложила правую руку под голову, а левую, снова занывшую, пристроила вдоль тела, при этом морщась и дыша ртом. Похоже, обычной повязки было недостаточно, а накладывать гипс не представлялось возможным как минимум до наступления рабочего времени. Конечно, я могла в любой момент набрать номер скорой, вот только связываться с больницами не особо хотелось.

Тут Питер очень не вовремя решил пошевелиться, заставив меня шумно выдохнуть от новой волны боли, и поднял голову, мгновенно меняясь в лице.

– Рука болит?

– Ничего, жить буду, – улыбнулась я, сохраняя внешнее спокойствие, но в уме прикидывая, далеко ли лежит обезболивающее.

В данный момент меня не на шутку волновали собственные пальцы. Я знала, что зачастую ножевые ранения принимали за более лёгкие, чем огнестрельные, но на самом деле при них всё складывалось куда печальнее. Уже сейчас я ощущала онемение в мизинце, и по ладони бегали противные мурашки. Похоже, школу следовало отложить ради собственного здоровья, иначе я рисковала остаться без локтевого нерва, если не без кисти целиком. Само собой, Александр знал, куда бить, чтобы не причинить мне серьёзную травму, но всё же… Перестраховаться не помешает.

– Жаль, что я ничем не могу помочь… – сокрушённо покачал головой Питер и с тоской в глазах следил за моим лицом.

– А как же невероятные свойства вампирской крови? – усмехнулась я, вспоминая этот миф.

– Это только в фильмах! На самом деле моей кровью разве что крыс травить… Ну, или людей. Тебе бы помог кто-то, питающийся человеческой кровью, а не странный вампир-гурман.

– Вроде Марго или Илоны?

– Марго пьёт какую-то бурду, ядовитую для живых существ. Илона уехала в неизвестном направлении… – виновато произнёс Питер и начал вставать, чтобы пойти мне за таблеткой, но я его остановила.

– Не надо. Само пройдёт. Лучше не шевелись и лежи смирно.

Вот так, собственно говоря, мы и проводили ночное свободное время – вампир и охотник – на одной кровати в считанных дюймах друг от друга. Мне не было страшно или волнительно находиться так близко от Питера, да и он ничем не выдавал каких-либо чувств. Мы оба всего лишь отдыхали после тяжёлого дня, в котором нам обоим хватило эмоций и переживаний.

– Эстер, не спишь ещё? – спустя несколько минут спросил Кроссман и немного подвинулся наверх. Теперь его лицо оказалось на уровне моей раненой руки.

– Нет. А что?

– Да я хотел рассказать, как прошла встреча со Скарлетт. Вечером было не до разговоров…

– Есть новости? – тут же оживилась я и приготовилась услышать хоть что-то хорошее.

– И да, и нет. Скарлетт действительно знает, где сейчас прячется Чарльз, но она не хочет никому говорить. Насколько я понял, Александр очень доходчиво объяснил ей, что не потерпит болтовни с кем попало. Так что мне не удалось узнать ничего полезного, одни намёки и недомолвки.

– Но почему Скарлетт вдруг начала бояться своего брата? Разве она не защищала от него Совет и не предавала сотню раз?

– У всех есть слабые места, а Александр умеет их вычислять не хуже Мэган Маркула. Видимо, он нашёл рычаг давления и теперь закручивает гайки, оставляя нас ни с чем, – покачал головой Питер и потянулся к моей руке. Я напряглась, когда он сначала погладил повязку, а затем начал свой странный массаж, который уже делал на политологии. – Тебе не противно? – через минуту спросил Кроссман и замер в ожидании ответа.

– Новая способность? – решила я немного поменять тему, чтобы не запутывать ни себя, ни Питера.

– Ну да. Встретил молодого вампира недалеко от Сиэтла и не смог удержаться… Зато так я буду тебе полезнее. И никакой крови не нужно.

– А что ты теперь можешь?

– Лечить я не умею, а вот снимать боль получается неплохо. И вытягивать плохие эмоции, превращая их в хорошие.

– Как-то всё уж больно гладко выходит, – усмехнулась я и продолжила: – В чём подвох?

– Теперь мне сложнее контролировать собственные эмоции, особенно когда я голодный, – с неохотой признался Питер, и я вдруг вспомнила его бурную реакцию после происшествия с Джерри. А ведь до этого он спокойно занимался моим порезом с ядом, и его совсем не беспокоил вид крови.

– Это как получилось с Джерри?

– Да. Я сам испугался того, что хотел с ним сделать. Хорошо, твоя сестра вовремя вмешалась и остановила меня, иначе могло произойти несчастье.

– А помнишь, после дня рождения Аниты ты уговаривал меня стать вампиром?.. Вот мы бы сейчас веселились, учитывая твою специфическую «диету»! Где бы я пятый угол искала, пытаясь от тебя спрятаться?

Я не знаю, зачем вспомнила тот давний разговор на берегу залива, но почему-то мне захотелось всё для себя прояснить. Кто с кем тогда играл?

– Я рад, что ты – вредный охотник с иммунитетом к моему очарованию, – с улыбкой ответил Питер и снова занялся моей рукой, очень успешно избавляя меня от боли.

– А ты знал, что я была охотником? Ну, ещё тогда, в магазине?

Ещё один вопрос из прошлого, который почему-то всплыл в памяти и пришёлся к месту.

– Догадывался, – охотно признался Питер. – Меня предупреждали о скором визите кого-то из Гильдии, но я до последнего сомневался, что тебя подослали. Ты выглядела такой молодой и неопытной и совсем не походила на убийцу. А потом ты сама всё рассказала…

– Выходит, ты знал и всё равно решил познакомиться? А ведь я тогда жутко боялась, что ты меня раскусил и прибьёшь в какой-нибудь подворотне. Я так хотела стать твоим другом, и чтобы ты тоже им был…

Я засмеялась, вспоминая те события несколько месяцев назад.

– А сейчас что изменилось? Я больше не друг?

Питер приподнялся на локте и пристально посмотрел мне в лицо, словно пытался найти там ответы. Я пожала плечами, но отворачиваться не стала. Вместо этого я рывком села на кровати и наклонилась так близко к Кроссману, что нас теперь разделяло не больше десяти дюймов. Я могла чувствовать его дыхание, слышать сердцебиение, ощущать ментоловый аромат его кожи.

Когда Питер первым отвёл взгляд и шумно выдохнул, мне стало не по себе. Обычно это я смущалась, терялась в догадках и зачастую не понимала языка своего тела. А сейчас мы как бы поменялись местами – мне выпала честь быть доминантом, перечить которому вампир не имел права.

– Я не отказываюсь от своих слов. Мы можем быть друзьями, но разве нам дадут это делать?

Я повернулась спиной к Питеру и спустила ноги на пол, планируя найти тапочки и присоединиться к Кристал в её ночном перекусе. На часах всё равно высвечивалось 4:54, а это значило, что через каких-то два часа мне нужно собираться в школу или, что было куда разумнее, ехать в больницу делать рентген. Так почему бы не встать сейчас, когда сон окончательно исчез и не думал приходить?

– Ты точно не хочешь спать? – тихим голосом спросил Питер, когда я открыла дверь и собиралась выйти в коридор.

Полоска света попала на лицо Кроссмана, но он не зажмурился, как сделал бы человек, а остался каменно невозмутимым.

– Нет, я уже выспалась. Пойдёшь вниз? Чего тут сидеть, в темноте…

– Да нет, я ещё полежу. Надо подумать…

– Хорошо. Если захочешь присоединиться, мы с Кристал будем на кухне.

Питер кивнул и стал наблюдать за тенями на потолке, которые появлялись на нём, когда из-за рваного покрывала туч выглядывала луна. Я позволила себе чуть дольше, чем нужно, смотреть на Кроссмана, после чего поспешила прочь из комнаты и далее по коридору. Уже на ходу я потёрла виски, хотя никакой боли не ощущала – просто сняла напряжение.

Зачем я вообще завела разговор о дружбе и прошлом? Неужели не могла промолчать, дура набитая? А теперь сама же шла и грызла себя за то, что причинила Питеру боль. Конечно, он ничем этого не выдал, но недаром я столько времени провела с ним рядом. Я давно научилась понимать, когда ему грустно или тяжело, а в тот момент… В тот момент, после моих циничных слов о дружбе охотника и вампира, Питер наконец-то понял, что между нами ничего и никогда не изменится. Мы с ним – союзники. Ладно, при лучшем раскладе мы можем назваться напарниками, но не больше.

====== Шрамы и последствия ======

Если я мечтала, добравшись до кухни, провести тихое семейное утро без выматывающих душу разговоров и попыток кого-нибудь убить, то Провидение решило меня не баловать.

Я спустилась по лестнице практически в полной темноте, периодически морщась от снова разболевшейся руки. Похоже, старания Питера облегчить плачевное состояние дел ни к чему не привели. Стоило мне пошевелиться и взяться за перила, как ладонь словно заклинили между двух жерновов и начали вращать их с садистской медлительностью. Я почти не чувствовала пальцев, а боль всё настойчивее расползалась в сторону локтя. Мне снова приходилось дышать ртом, но при этом сохранять невозмутимость ради сестры, которой палец в рот не клади – дай почитать мне нотации об отношениях вампиров и охотников. Выслушивать весь её бред с утра пораньше я не хотела, так что закусила губу, сморгнула набежавшую слезинку и, набрав в грудь побольше воздуха, вошла на кухню за своей кружкой чая, появившегося благодаря заботе Кристал.

Сестра сидела на подоконнике и смотрела на улицу с усталым вниманием человека, который не спал всю ночь, но всё ещё был в состоянии мыслить трезво. Оно и понятно – любой член Гильдии мог обходиться без отдыха больше суток, а то и двух, но сестра почти полностью отошла от дел, поэтому ей было сложно не заснуть даже в такой неудобной позе, в какой она пребывала, то есть привалившись спиной к оконной нише, а ногами подпирая горшок с цветком.

– Иди спать в мою комнату или в кабинет, если хочешь. Ты совсем вымоталась, – предложила я негромко и налила себе чай.

После этого я не придумала ничего лучше, кроме как сесть на стул и откинуться на спинку. Глаза сами собой закрылись, но сон не шёл. К тому же у меня никогда не было привычки спать на кухне с посудой в руках. В руке, если быть точной.

– Всё нормально, светает уже, – ответила сестра хриплым после долгого молчания голосом. Она потянулась, хрустнув суставами, и перевела рассеянный взгляд с пейзажа за окном на меня. – Что с твоей рукой?

– Напоролась на нож. Глупо получилось…

Рассказывать Кристал о стычке с Александром мне не хотелось, но и утаивать такой важный момент своей жизни я тоже не имела права. Правда, потянуть время было несложно – я неторопливо отхлебнула горячий чай и снова закрыла глаза, чтобы не видеть выражение досады и беспокойства на лице сестры.

– Ты врёшь, да? Мне? Родному человеку?

– Нет, не вру. Просто не тянет рассказывать, как напоролась на нож, который бросил в меня великий и ужасный Александр Маркула, потому что у меня не хватило мозгов вовремя увернуться. А перед этим ещё и нахамить ему при Джерри.

– Ты нахамила Александру Маркула?

Я открыла глаза и взглянула на Кристал, которая свесила ноги с подоконника и болтала ими недалеко от пола (она была всего на полголовы выше меня, то есть баскетболисткой явно не считалась). По её лицу было сложно понять, сердится она или нет. Скорее, я бы рискнула предположить, что сестра удивилась и заволновалась, но чем чёрт не шутит? После долгой разлуки мы с ней стали совсем разными.

– Да ладно, пара таблеток обезболивающего, новая повязка с фиксатором, и я буду готова ко всему.

– А ты не подумала, что тебе скоро сражаться на дуэли с одним из самых опасных вампиров современности? Куда ты собралась с такой травмой? – устало спросила Кристал и глотнула чай так, словно это был не кипяток, а простая вода.

– Ой, вот только давай без нотаций. Я не в первый раз оказываюсь в полной… хм… ну, ты меня поняла. И до этого всегда справлялась!

– Стая безумных ликанов, несколько миссий по уничтожению вампиров и дюжина облав на монстров – это ещё не показатель. А сколько человек погибло во время этих событий?

Кристал спрыгнула на пол и начала ходить по кухне туда-сюда, но хоть голос не повышала, очевидно, помня об Эрике, который спал за стенкой.

Я уже не единожды косилась в сторону гостиной, но удобного случая посмотреть на Скарсгарда пока не представилось. Не уходить же из кухни прямо на глазах у сестры с её острым язычком и весьма оригинальными моральными принципами! Вот я и сидела на стуле, попивая чай и выискивая повод улизнуть подальше от Кристал. А допрос продолжался в самой изощрённой форме…

– Ты же сама напомнила мне их имена, разве нет? – огрызнулась я на подначку сестры.

– Я напомнила, чтобы ты пришла в себя и начала думать головой, а не задним местом! Но ты же такая умная, такая сильная, у тебя столько «друзей»! Куда мне до тебя?

– Не истери, не подействует. Ты думаешь, я надеюсь выиграть? – усмехнулась я и поставила кружку на стол. – Одолеть легендарного Александра Маркула, грозу Гильдии, убийцу охотников на монстров? Я? Мне 23 года, из которых только 8 я посвятила службе. Этого мало.

– Тогда что ты задумала?.. – резко остановилась Кристал и посмотрела на меня с выражением подозрения и тревоги на лице.

– Я подставлю его. Обращу его же оружие против него, превращу нашу дуэль в фарс! Пусть только попробует схитрить – прищучу, будь уверена.

– Значит, ты решила поставить всё на кон, но ты не знаешь, получится или нет? – проницательно спросила сестра и покачала головой. Да, план был действительно не гениальный, но хоть какой-то. Не идти же послушной жертвой на убой.

– Ну… В принципе, да. Правда, сейчас я почти уверена, что всё будет хорошо. Александр сам мне об этом сообщил, когда напал на меня. Он понял: со мной ему не справиться. По крайней мере, не теперь и не в Стоунбридже, где очень многие повернулись к нему спиной.

– Самоуверенность восьмидесятого уровня? – улыбнулась Кристал, а затем полезла в шкафчик и достала оттуда стандарт таблеток. – На вот, выпей. Как только соберёшься и выгонишь своего вампира из дома, поедем в больницу. Повязки тебе не хватает. Будешь ножи в гипс закатывать!

– Да ну тебя! – фыркнула я, представив эту эпичную картину и развеселившись ещё больше.

Всё-таки иногда мои родственники становились почти нормальными людьми! Было бы это почаще…

– Наверное, я всё же пойду спать, глаза слипаются – сил нет. Вампир всё ещё в спальне? Не боишься, что сейчас он роется в твоём нижнем белье?

– Хм… Я тебе никогда не говорила, что ты – извращенка? Как ты могла о таком подумать?

Вообразить себе роющегося в шкафу Питера было задачей сложной, если не сказать невыполнимой. Он всегда, в любой ситуации, оставался джентльменом, а потому копаться в чужих вещах ему не позволит воспитание. Ну, и честь, которая присуща людям, родившимся бог знает сколько лет назад.

– Исходя из цвета твоих щёк, не одна я тут извращенка! – засмеялась Кристал и вышла из кухни, оставив меня проклинать родственные связи в гордом одиночестве.

Я ещё некоторое время посидела за столом, допила свой чай, а затем приняла таблетку, чтобы воплощать свои замыслы в жизнь, не отвлекаясь на боль в руке. Судя по отчаянно ноющей ладони и малоподвижным пальцам, Александр повредил сухожилия, но хотя бы не задел кости. Впрочем, без рентгена я ничего не могла сказать со стопроцентной уверенностью, а ставить себе диагнозы одним взглядом я, понятное дело, не умела.

Когда обезболивающее начало действовать, я уже без опаски направилась в гостиную, ступая на цыпочках и периодически замирая, когда начинала слышать, как Эрик ворочался. Диван под ним немного поскрипывал, но Скарсгарда это обстоятельство, к счастью, не волновало. Он продолжал мирно посапывать.

Я остановилась на пороге комнаты, решив дальше не идти. Мне хватило просто наблюдать со стороны, как Эрик смешно обнял подушку, зарылся в неё носом и больше всего на свете напоминал щенка – был таким же растрёпанным и милым, а ещё чуточку потерянным, отчего во мне проснулась безграничная нежность.

Я улыбнулась, ловя себя на мысли, что хотела бы подойти поближе и прикоснуться к спутанным волосам Эрика, провести пальцами по его щеке и поцеловать его в лоб, но… Нет.

После секундного раздумья я всё же отказалась от этой идеи, чтобы случайно не разбудить Скарсгарда и не заставить его волноваться за моё здоровье. Питер сказал, что ничего не говорил Эрику о моей стычке с Александром, поэтому о плачевных последствиях он не знал. Вот пусть это остаётся тайной хотя бы до моего возвращения из больницы.

Я буквально пару минут постояла на пороге, затем аккуратно дала задний ход и остановилась на лестнице, где села на ступеньку и привалилась к перилам, чтобы спокойно наслаждаться тишиной и темнотой коридора в гордом одиночестве.

Кристал вероятно пошла спать в кабинет, куда я заглядывала от силы пару раз за всё время, проведённое в Стоунбридже и в своём доме. Питер, скорее всего, всё ещё был в моей спальне, лежал на кровати и любовался лунными бликами на потолке, а портить ему настроение своим угрюмым видом у меня не было никакого желания. Если захочет – сам спустится.

Я прикрыла глаза, начиная чувствовать, что проваливаюсь в сон, но почему-то в последний момент передумала и снова начала смотреть на деревянную ступеньку, словно она могла превратиться в легион сумасшедших ликанов… Чёрт…

Стоило вспомнить о ликанах, как в голове всплыли воспоминания о полевых испытаниях. Вот что значит отвечать на вопросы сначала вампиру, а потом родной сестре! И к чему Кристал упомянула имя Кристиана? Зачем она вообще завела разговор о погибших охотниках из Гильдии? Конечно, это могло объясняться её желанием вразумить меня, как она и говорила, но, с другой-то стороны… Это скорее походило на хвастовство перед бесившим её Питером – хотя что могло быть хорошего в смерти людей? Чем хвастаться? Кровью? Смертью? Криками, мольбами о помощи и просьбами убить? Да уж, радостная перспектива, ничего не скажешь!

Я поморщилась, но не от боли в руке (наоборот, она как раз утихла), а от горьких воспоминаний. Ну, за каким… кхм… Кристал разбудила во мне то, что я долгие месяцы старалась спрятать как можно глубже? Неужели она не могла промолчать или тактично напомнить о печальных событиях? Зачем же рубить с плеча? Ради мести? Вряд ли. Всё же мы всегда прекрасно ладили друг с другом, и это не испортил даже переезд сестры в Австрию, где она жила с мужем и сыном, звоня домой только по праздникам. Так что же? Увы, это оставалось для меня тайной за семью печатями.

Перед глазами вдруг промелькнул отрывок из прошлого. Промелькнул, и я почувствовала, как по щеке поползла одинокая слезинка, а за ней следующая…

Я резко похлопала себя ладонями по лицу и пару раз глубоко вздохнула, гоня прочь непрошенную истерику. Нет уж, хватит с меня! Наплакалась так, что ни в какой книжке не написано! Возвращаться к исходной точке я не хотела, поэтому насильно заставила себя улыбнуться и даже напеть весёлую песенку о львёнке, который любил лежать на солнышке и разговаривать с облаками. Когда-то давно Тамина любила включать мне детские телеканалы, где каждый день показывались мультфильмы из разных стран мира. Так я и выучила эту простенькую песню, пусть и не совсем понимая смысла слов.

Слёзы отступили, дыхание выровнялось, и мне больше не хотелось свернуться клубочком на лестнице, обхватив себя за колени и раскачиваясь из стороны в сторону. А ведь именно эта поза была моим непременным атрибутом между занятиями в школе, подготовкой в Гильдии и тренингами с психологом, которого наняла мама, когда я не выдержала и «сорвалась», устроив родителям истерику с битьём посуды и попыткой самоубийства. Да-да-да, именно так. Сейчас я сама удивлялась, с какой стати в прошлый раз решила покончить с собой, но вот после гибели Кристиана это казалось единственным способом избавиться от боли.

К счастью, всё обошлось, и теперь на память о моей сумасбродной выходке мне осталась белая полоса на запястье и несколько полукруглых следов от ногтей, которые я любила вонзать в кожу и таким образом снимать стресс.

Вспомнив тот жуткий период своей жизни, я на автомате потёрла запястье, ощущая под пальцами выпуклость неровного шрама. Почему-то это придало мне уверенности, и я продолжила вести по руке выше, к локтю, где нашарила ещё несколько отметин. Некоторые почти исчезли, но большинство навсегда отпечатались на коже как символы того, с чем я сталкивалась каждый день.

Вот этот, почти идеальной треугольной формы, был следом от клыка ликана, а за ним нащупывался другой, шершавый и страшный, который появился на моей руке после близкого знакомства с сигаретным окурком. Каждый шрам имел свою грустную или не очень историю – допустим, россыпь круглых была последствиями ветрянки, а сеточка мелких белых рубчиков – знакомства с кошкой своего соседа в Спрингфилде. Но пару штук я старалась замаскировать и никому не показывать. Первый, продолговатый шрам с рваными краями, след от неудачно вытащенной пули, отнюдь не красил моё бедро, поэтому я не позволяла себе носить слишком короткие юбки, а шортам предпочитала бриджи. Второй, на пояснице, почти на уровне копчика, был пилообразным следом от зубов вампира. Это случилось на миссии, когда погиб Кристиан (проклятье, и почему я снова о нём вспомнила?!). Я бросилась спасать своего наставника, попалась в лапы к озверевшему монстру, и он попытался обездвижить меня самым жестоким способом, – повредив позвоночник. Лишь чудом его клыки не задели ничего важного, а то не сидела бы я сейчас и не предавалась воспоминаниям о местах «боевой славы».

Как же странно было вспоминать то, над чем простые люди потешались бы до скончания времён. Ликаны, вампиры… Как бы сложилась моя жизнь без Гильдии и безумной охоты? Возможно, я училась бы в обычной школе, ходила на свидания и вышла замуж за какого-нибудь маменькиного сынка, как всегда хотела Тамина.

Впрочем, сделанного не воротишь. Зачем цепляться за мечты, когда реальная жизнь представляет собой нечто фантастическое? Конечно, быть охотником значит быть убийцей, как метко выразился Дэвид, но зато сколько спасённых жизней!

====== Немного из истории ======

Я сидела и неторопливо водила пальцами по руке, успешно избегая задевать повязку. Кровавое пятно уже начало расползаться по обеим сторонам ладони, но боли всё ещё не ощущалось. Видимо, новое обезболивающее действительно заслуживало своего названия, что не могло не радовать.

Что бы ещё вспомнить, когда никто не ошивается поблизости и не донимает вопросами? Может, моё шестнадцатилетие? Или семнадцатилетие? Впрочем, там не было ничего особенного – торт, поздравления от охотников и неизменные приколы со стороны наставников. А куда же без главных юмористов всех праздников в Гильдии? Как я радовалась, когда они все разъезжались по заданиям и не донимали меня! Зато потом появился Рой… Этот ужасный человек всегда доставлял мне хлопоты. И не только мне, но и доброй половине районной полиции, которая днями и ночами готова была дежурить возле его дома, лишь бы фонтанирующий идеями Рой чего-нибудь не учудил. Однажды он забрался на крышу офисного здания и вообразил себя самоубийцей. Только после долгих уговоров и угрозы отстранить от учёбы он согласился спуститься вниз. Но всё это было раньше. Интересно, чем он сейчас занимается? Фелисити говорила, что он согласился стать её помощником в архиве, однако мало ли что она говорила, лишь бы меня успокоить и не отвлекать от проблем?.. Эх, вот же «повезло» ей связаться с самым сложным человеком во всём филиале Гильдии! Впрочем, разве у меня есть право на неё ворчать? Сама не лучше!..

Я невесело усмехнулась и поёрзала на ступеньке, чтобы размять затекающий копчик, который напоминал о своём существовании весьма неприятным способом – немея. Мои мысли скакали от темы к теме, порой становясь совсем бредовыми, а порой гранича с лепетом трёхлетнего ребёнка. Да и чем ещё я могла себя занять в седьмом часу утра, когда в доме царила такая тишина, что собственное дыхание приравнивалось к пыхтению перегруженного паровоза?

Но, собственно, именно благодаря поразительной утренней тишине, даже не открывая глаз, я сразу поняла: кто-то замер на верхней ступеньке лестницы и теперь рассматривал меня с повышенным вниманием. Услужливое воображение нарисовало образ хищной птицы, которая смотрит на добычу, прикидывая, а не напасть ли ей из засады или можно ограничиться ударом в лоб.

– Если ты не прекратишь шпионить, пожалеешь, – пробормотала я себе под нос, чтобы не разбудить своим голосом спавшего Эрика.

Почему-то шум в коридоре и в прихожей разносился по гостиной с поразительной громкостью, словно дом специально был спроектирован таким вот садистским образом.

– И что ты сделаешь? – послужило мне ответом.

Я услышала шорох шагов, дуновение ветра и шелест одежды, когда Питер сел напротив меня, подтянув ноги к груди.

– Как-нибудь придумаю, не расстраивайся.

– Ты просидела здесь всё время?

– Более-менее. На самом деле, я успела выпить чай и поговорить с сестрой. Кстати, ты её не видел?

– Она прошла мимо твоей спальни и зашла в соседнюю комнату. Кажется, у тебя там кабинет?

– Да.

Я скрестила руки на груди и всё-таки открыла глаза, чтобы видеть своего раннего собеседника. Продолжать разговор не хотелось, но и игнорировать вроде бы смирившегося с положением вещей Питера было невежливо.

– Прости, что доставляю тебе неприятности, – вдруг ни с того ни с сего произнёс Кроссман, чем несказанно меня удивил. – Наверное, до отъезда твоей сестры и вообще до окончания твоего задания мне не стоит появляться рядом с тобой и твоим домом.

– Решил меня избегать?

– Я тебе надоедаю и действую на нервы. К тому же, ты можешь сообщать о своих проблемах по телефону или на уроках в школе. Так будет лучше для нас обоих.

– Знаешь, у меня такое чувство, что ты насмотрелся мыльных опер и теперь придумываешь на ходу, как бы со мной расстаться. Питер, это глупо. Если я сказала, что друзьями нам быть не дадут, я не уточняла, хочу ли держать тебя на расстоянии. А теперь уточняю – нет, я не хочу. В моей жизни слишком мало адекватных персонажей, и посылать этот вымирающий вид я не собираюсь.

– Но ты же сама открытым текстом велела мне держаться подальше…

Казалось, Питер был совершенно сбит с толку, однако на его губах медленно появилась широкая улыбка, а глаза из тёмно-зелёных превратились в тёмно-нефритовые, что говорило о том, как сильно мои слова повлияли на настроение вампира.

– Я такого не говорила, тебе приснилось. И вообще, куда я денусь без тебя и твоей сумасшедшей семейки?

Я улыбнулась и начала с трудом подниматься на ноги, вот только это оказалось куда сложнее, чем я предполагала. От долгого сидения в неподвижности мышцы затекли и не торопились подчиняться командам мозга. Хорошо, что Питер вовремя подскочил и помог мне встать, иначе он бы мог наблюдать картину моего грандиозного (и капитально не грациозного) падения с охами и кряхтением. Вместо этого я сумела благополучно спуститься с лестницы на своих двоих, правда, держась за перила.

– Слушай, ты меня извини, но я бы хотел задать тебе пару вопросов… – чуть замявшись, выдал Питер, когда я зашла на кухню и встала к плите, чтобы сварить порцию крепкого кофе.

Нет, я прекрасно осознавала, что каждый день пить кофе с утра пораньше было вредно для здоровья и особенно для зубов, но ничего не могла поделать со старой привычкой.

Услышав слова Кроссмана, я сначала решила пропустить их мимо ушей – с меня, кажется, хватило предыдущего допроса сестры, но обычно Питер начинал неприятные разговоры только по самой веской причине. Так что я тяжело вздохнула и приготовилась отвечать, втайне мечтая провалиться сквозь землю и вынырнуть где-нибудь среди пингвинов, которые по своей природе ребята молчаливые.

– Ладно, давай уж без предисловий. Чувствую, ты в любом случае не отступишься!

– Я знаю, как для тебя тяжело вспоминать прошлое, но… Не могла бы ты рассказать, почему, стоило Кристал упомянуть имя одного из охотников, ты моментально потеряла контроль? Обычно ты всегда остаёшься невозмутимой, а тут вышла из себя.

Питер вплотную подошёл ко мне и чуть согнул колени, чтобы его глаза оказались на уровне моего лба. Я несколько раз моргнула, затем тряхнула головой, позволяя волосам закрыть правую сторону лица и тем самым отгородиться от внимательного и сочувствующего взгляда Кроссмана. Уж что-что, а жалость вампира меня совершенно не радовала.

Сказать, что мне не хотелось ничего говорить, а тем более вспоминать, значит промолчать. Я люто ненавидела подобные расспросы, через которые проходила 5 лет назад, но… Бревно в глазу не утаишь. Если Питер рискнул и рассказал мне историю своей жизни, когда почти меня не знал, то почему бы мне не позволить ему услышать мою? Конечно, окунаться с головой в тот страшный мир боли и вины я откровенно боялась, однако рядом со мной находился пусть и не совсем человек, но всё же тот, кто мог понять меня.

Собственно, только по этой причине я набрала в грудь побольше воздуха, прокашлялась, взяла в руки турку и начала говорить, словно стояла не посреди кухни с вампиром под боком, а сидела в церкви и исповедовалась. Возможно, мне очень давно нужно было открыться кому-нибудь, чтобы раз и навсегда забыть о тёмной полосе моей жизни.