Текст книги "Исповедь убийцы (СИ)"

Автор книги: Megan Stenford

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 68 страниц)

Удар о землю пришёлся на пятую точку, поэтому я потёрла ушибленное место и с трудом поднялась на ноги. Кристал стояла передо мной, держа мой кол в ладони и поигрывая шестом.

– После школы продолжим, – бросила она без эмоций и, развернувшись, пошла в сторону своей сумки, а потом к припаркованному неподалёку «Пежо», из которого, похоже, меня совсем выжили.

Я тяжело вздохнула, затем придирчиво изучила свой внешний вид насколько позволяла шея и поняла, что в школу приду поросёнок поросёнком, если не загляну домой переодеться. Правда, посмотреть на шокированных охранников было бы забавно… Не каждый день старшеклассницы заявлялись на уроки в военной форме.

– Домой заедем? – спросила я у сестры, когда дотащила сумку до машины и заняла место рядом с водительским.

– Зачем?

– Ну… Мне переодеться надо… И звонок через двадцать минут, между прочим!

– Подумаешь, опоздаешь!

– Кристал…

Дорогая сестрёнка пожала плечами, но послушно выехала на нормальную асфальтированную дорогу и двинулась в сторону дома.

Я подавила зевок и стала смотреть на мелькающие за окнами машины, дома, магазины, заправки, стоянки и прочие атрибуты большого города. Люди сновали по тротуарам, нагруженные покупками так, как могли нагрузиться только в преддверии скорых праздников. А ведь точно! Осталось каких-то полторы недели до Рождества, что в моём случае означало только одно – срок, данный мне Жаклин для уничтожения монстров, неумолимо истекал. Можно, конечно, рассказать обо всём Кристал, но кто гарантировал, что она не побежит советоваться со своими друзьями из Гильдии? Подставлять спину под удар я не хотела, поэтому… решила молчать. Пускай в голове не было никакого плана, пустяки! Что я, в первый раз попадала в передряги? Проблема не в том, что решения нет, а в том, чтобы его найти. И кто сказал, что я его не найду? Всегда находила!

– Эстер, не спать! Три минуты на сборы, потом побежишь за машиной, – вернула меня к действительности Кристал.

– Будет сделано! – шутливо козырнула я и выскочила из машины, ёжась от пронизывающего ветра и дождя.

Да уж, и почему в Стоунбридже погода меняется едва ли чаще, чем настроение у моей сестры?

В доме тоже было не теплее, зато хотя бы не дуло, а в спальне вообще царила приятная атмосфера лета. Я с удовольствием легла бы на кровать и поспала пару часов, но школу пропускать откровенно не хотелось. После стычки с Жюстиной директор прямо сказал, что не потерпит никого, нарушающего порядок. Приходилось верить ему на слово, особенно когда Тамина ясно дала понять – ещё одна жалоба и… В общем, на этом «и» мне становилось очень не по себе.

Джинсы почему-то лежали не в том отделе шкафа, хотя после визита мамы я до сих пор находила свои вещи в самых непредсказуемых местах: чего стоила расчёска в холодильнике! Конечно, я понимала, что Тамина порой страдала рассеянностью, но не до такой же степени!..

Сотовый жалобно пискнул и затрясся в беззвучном режиме где-то в районе снятого мной комбинезона. Я отвлеклась от выуживания из кучи маек приличной футболки и включила громкую связь, очень надеясь на звонок от Софи или Эрика. Увы, нет.

– Доброе утро, Эстер! – раздался голос Бартона, приглушённый прижатым к подушке динамиком. Я замерла с футболкой в вытянутой руке. Честно признаться, уж кого-кого, а правую руку Аниты, названивавшего охотникам, я никак не ожидала услышать. – Эстер? Ты там?

– Д-да, – с запинкой отозвалась я и всё-таки надела злосчастную футболку возмутительно радостного рыжего цвета, которого мне так не хватало в этом краю чего-то сезонно-непонятного. – Привет, Бартон.

– Ты можешь говорить?

– Ровно через минуту, уже меньше, не смогу.

– Если кратко – стая почти в полном составе полетела в Делавэр, будут там к ночи по твоему времени. Я прошёлся по Милфорду, поговорил с жителями, заглянул в полицию, но пока зацепок мало. Работаю над версией, что рядом с жертвами должны быть цифры. Фото скину ближе к ночи, когда вернусь в отель. В принципе, это всё.

– Молодец. Надеюсь, ты что-нибудь найдёшь, потому что скоро Рождество… Не думаю, что Александр станет тянуть с дуэлью до следующего года! Да и Чарльз Старридж мне позарез нужен.

– Он всем нужен, не только тебе. Ладно, позвоню на днях, если будут результаты. Будь осторожна с вампирами – не всё то золото, что блестит.

– Бартон, кого ты учишь? – спросила я насмешливо и услышала в трубке смех ликана, а потом он отключился.

Когда я села в машину и поставила себе на колени сумку с учебниками, Кристал тяжело вздохнула, но промолчала. Я настроилась на долгую проповедь о вреде опозданий (не уложилась в данные мне три минуты минут на пять), поэтому была слегка разочарована пренебрежением со стороны сестры. Хотя слушать её разглагольствования стало бы настоящей пыткой – она постоянно перебарщивала, воображая себя великим оратором.

Путь до школы прошёл в уютном молчании, которое не действовало на нервы ни мне, ни Кристал. Мы обе привыкли общаться с помощью жестов и взглядов, понимая друг друга без слов. К счастью, это наше умение никуда не исчезло после стольких месяцев разлуки.

– Деньги на обед у меня есть, – отозвалась я на вопросительный взгляд сестры. – Пистолет за поясом, ножи с собой. Совесть забыла.

– Не паясничай!

– И это мне говорит королева придури?

– У меня маска такая, ты же знаешь! – прищурилась Кристал и замахала на меня руками, выгоняя из машины. – После уроков заеду.

– Да меня Марго довезёт… – начала я говорить, но вовремя остановилась, заметив лицо сестры, которое поменяло цвет на злобно багровый. – Ладно-ладно, буду ждать на стоянке.

Я вылезла на улицу, поморщилась от увесистых дождевых капель и почти бегом направилась к школе, лишь чудом успевая до звонка.

====== Вера города берёт! ======

Я сильно торопилась, помня, что миссис Хэндрикс терпеть не может опаздывающих на её политологию. С учётом того, что мне этот предмет давался со скрипом, особенно сравнение партий республиканцев и демократов, я неслась по коридору, не разбирая дороги, и молилась, чтобы Провидение услышало мои призывы и задержало учительницу по пути на урок. До звонка оставалось меньше минуты, так что врезаться в кого бы то ни было, особенно в надоедливого Дэвида Линдермана, никак не входило в мои планы. Однако я так и поступила – хотела проскочить мимо него и войти в кабинет вовремя, но он нарочно сделал шаг в сторону, преграждая мне путь. Я больно ударилась плечом о металлическую пластину на его рюкзаке и постаралась протиснуться дальше, пробормотав кое-что о проклятых новеньких, передвигающихся со скоростью улитки…

Очевидно, Провидение мои молитвы услышало, но задержало не миссис Хэндрикс, а меня. Я вполголоса выругалась, когда меня бесцеремонно схватили за локоть и заставили остановиться.

– Эй, что ты себе позволяешь?! – заявила я возмущённо и повернулась к Дэвиду с твёрдым намерением сломать ему что-нибудь, например, нос или пару пальцев.

– Эстер, привет, – сладким голосом протянул Линдерман, мгновенно выводя меня из себя приторной улыбочкой, которая казалась приклеенной к его губам. – Я хочу поговорить.

– А ты не можешь сделать это после уроков? Мне некогда!

Я дёрнула локтём, но Дэвид явно не собирался меня отпускать. И вот чего пристал, а? Не мог и правда подождать до конца политологии?

– Миссис Хэндрикс срочно вызвали к директору, поэтому не торопись. Её ещё долго не будет… – всё так же приторно отозвался Линдерман и засмеялся фальшивым смехом, от которого лично у меня заболели зубы.

– Чего ты хочешь? Тебе что-то показать или сводить тебя?

– Я хочу кое-что тебе рассказать. Тебя же попросили присмотреть за мной.

– И что с того? Зачем мне с тобой разговаривать, Дэвид? – закатила я глаза и подумала, что последние 2 дня отыгрываются на мне за предыдущие пару недель тишины и спокойствия. – Я тебе не нянька и не господь бог, чтобы передо мной отчитываться. Ты зря теряешь время.

– Эстер, Эстер, и откуда в тебе столько злости? Не выспалась? – в притворном сочувствии спросил Дэвид, но я видела по его глазам, что он не испытывал ничего похожего на эту эмоцию.

– А какая разница? – ответила я вопросом на вопрос и попыталась пройти мимо одноклассника, пока он отпустил мой локоть, но Дэвид не растерялся и взялся за моё запястье. А теперь он совершил огромную ошибку. – Убери руку. Сейчас же, – совершенно спокойно и чётко произнесла я тем голосом, после которого на тренировках в Гильдии от меня обычно разбегались все подряд. Но Дэвид не знал, что порой лучше оставлять спящего зверя спящим и не тыкать в него палкой.

– Какая ты недотрога, – осклабился Линдерман. – Что, погрозишь мне паль…

Договорить я ему не дала. Конечно, мне было неудобно с сумкой на плече, но… Я всё равно без колебаний крутанулась на месте и заломила руку Дэвида за спину настолько далеко, насколько смогла, не боясь сломать ему кости. От неожиданности он охнул и что-то прошипел сквозь стиснутые зубы. В ответ я опустила свою сумку на пол, ногой оттолкнула её к стене и уже на полном серьёзе заставила Линдермана упасть на колени, чтобы спасти самого себя от перелома или, на худой конец, от вывиха. Я крепко держала его за локоть, после чего с силой надавила коленом на позвоночник, вынуждая расстелиться передо мной в молитвенной позе. Только убедившись в абсолютной безвредности Дэвида, я наклонилась к его уху и заговорила медовым голосом:

– Ещё хоть раз попытаешься ко мне пристать, и я выверну тебя наизнанку. Ты понял, золотце?

Дэвид завозился и запыхтел, силясь вырваться, но недаром я столько раз отрабатывала этот приём, чтобы так просто позволить какому-то парню сделать меня. Я посильнее надавила коленом точно между лопаток Линдермана, прекрасно зная, что это больно. И правда, парень выругался, но, к своей чести, не застонал и вообще никак не показал, что чувствует на самом деле. Кроме одной эмоции – лютой ненависти, которую я заметила в его угрожающем взгляде.

– Я… убью тебя, тварь… – прошептал Дэвид сдавленно, после чего уткнулся лбом в колени и больше не шевелился, только сдавленно дышал.

– Дэвид, а ещё джентльмен! С каких пор ты мне угрожаешь? Ты же хотел со мной подружиться. Помнишь, как мы мило болтали в самолёте?

– Просто кое-кто открыл мне глаза на таких убийц, как ты! – скорее выплюнул, чем сказал Дэвид и снова замолчал.

Мне уже надоело стоять в неудобной позе и периодически проверять коридор на наличие любопытных глаз. Само собой, разборки в стенах школы случались довольно часто, но именно по этой причине охранники обычно любили прогуливаться по этажам в поисках «злачных мест». Я не хотела подставляться под удар, особенно по вине Дэвида.

– Прежде чем кидаться на «убийц» с голыми руками, убедись, что они не смогут постоять за себя. И передай Александру, что я буду ждать его на заливе в ночь Рождества. Пусть отложит подарки и ёлку на потом. У нас есть неоконченное дело.

С этими словами я отпустила Дэвида, подобрала свою сумку с пола и зашла в кабинет, на ходу поправляя растрёпанные волосы. Единственным напоминанием о произошедшем служило ноющее запястье и небольшая царапина, оставленная часами Линдермана.

В классе царила радостная суматоха, какая всегда возникает из-за отсутствия учителя. При миссис Хэндрикс все старались вести себя тихо, но без неё… Царившее на уроке сумасшествие мало напоминало цивилизованное общение совершеннолетних людей.

Жюстина с компанией сидела на нескольких столах, сдвинутых вместе, и громко возмущалась по поводу изменения расписания ввиду дополнительных занятий перед выпускными экзаменами.

Несколько парней из футбольной команды о чём-то шептались, изредка бросая заинтересованные взгляды на девушек посимпатичнее. Учитывая моё непредсказуемое поведение и дружбу с Кроссманами, на меня они не смотрели, чему я была скорее рада, чем расстроена.

Места Джерри, Моники, Аниты, Эрика, а также Дэвида пустовали, что создавало подобие чёрных дыр, куда невольно затянуло моё внимание. Зато на стуле возле моего обнаружился… Питер. Вчера мы так и не поговорили, но сегодня я не смогу спрятаться от вампира и расстановки точек над i.

– Доброе утро, – сказала я и села на стул, опустив сумку на пол.

Судя по словам Дэвида, миссис Хэндрикс едва ли могла прийти к середине урока, поэтому и готовиться к политологии не имело смысла.

– Привет, Эстер, – с нескрываемой настороженностью произнёс Питер и замолчал, словно выполнил свою норму разговорчивости на неделю вперёд. Такой расклад меня категорически не устроил!

– Нам нужно поговорить, – вздохнув, сказала я, после чего посмотрела по сторонам в поисках любопытных ушей. Таковых не обнаружилось, но заинтересованных взглядов было хоть отбавляй. Всё же мы с Питером целую неделю грызлись по малейшему поводу и демонстрировали окружающим ненависть и презрение друг к другу. Видеть нас соседями было для одноклассников шокирующей новостью и поводом посплетничать.

– О чём? – прищурился Питер, но хотя бы не начал ехидничать или злобно ухмыляться, как делал раньше. – Ты очень доходчиво объяснила, как ко мне относишься. Моника была права на твой счёт, поэтому можешь не тратить своё время на разговор со мной. Я всё понял.

– Нам нужно поговорить о нас и наших отношениях.

– Нас не существует, разве не это ты так рьяно мне доказывала после моего возвращения?

– Ты полез меня целовать! – возмутилась я. – Ты думал, я это приму? Но видеть в тебе врага мне не хочется. Как друг ты меня устраиваешь больше.

– Я согласился быть твоим другом, не забыла? – прищурился Питер и откинулся на спинку стула, замирая на грани равновесия. – А ты отплатила мне кухонным ножом в плечо. Спасибо, что хоть не в сердце.

– Я вижу, ты злишься… – начала я и сама себя оборвала. Нет, всё не так. Я говорила совсем не то, что надо и чего Питер от меня ждал. – Ну погорячилась я, разозлилась. Ты застал меня врасплох. К тому же так не делается: нельзя целовать чужих девушек, особенно охотников. Но нам надо перешагнуть через историю с кухней и ножом. Александр рядом, нужно держаться вместе.

– Александр, Александр… Тебе самой не надоело?! – вдруг воскликнул Кроссман, однако, к счастью, его голос утонул в общем шуме, поэтому никто из одноклассников к нам не повернулся.

Да святые ж ёжики… Как говорится, приплыли. Видимо, не зря мне так не хотелось заводить этот разговор. Интуиция подсказала верно, потому что сейчас, препираясь с Питером, я всё чаще вспоминала игру в «глухой телефон». Мы с Кроссманом не просто друг друга не слышали – мы вообще не хотели ничего слушать.

– Питер, что мне может надоесть? Разборки с монстрами? Убийства? Сумасшедший древний вампир, который хочет меня убить? Предатели среди одноклассников? Проблемы с Гильдией? Пропажа… Впрочем, неважно. Представь, что этого разговора не было.

Я не смогла избежать в голосе ненужного разочарования, смешанного с обидой, но настроение опять испортилось, хотя куда уж больше?

Разозлившись, я наклонилась и принялась искать в сумке блокнот с ручкой, чтобы успокоить нервы рисованием и получить небольшую передышку от разговора с вампиром.

Питер словно бы спохватился и взъерошил свои тёмные волосы, позволив некоторым прядям упасть на лоб и уши. Я только сейчас поняла, что сидела к вампиру так близко, что могла рассмотреть малейший блик и смену цвета в его зелёных глазах… Я видела, как он облизнул губы и чуть раздул ноздри, втягивая в себя смесь запахов, витавших в классе, включая мой собственный – чудаковатое сочетание пыли, пороха, металла, стирального порошка и цветочных духов, которые Тамина привезла мне в подарок, когда приезжала в гости.

Взгляд Питера внезапно потерял сосредоточенность, будто вампир ослеп и теперь усиленно пытался сориентироваться. Его пальцы пробежались по краю парты, задели кожаную куртку и проследовали дальше, вскоре найдя моё запястье. Я с удивлением наблюдала за поведением Питера и не особо сопротивлялась, когда он осторожно начал гладить тыльную сторону моей ладони большим пальцем. Я не двигалась и не пыталась отпрянуть, не говорила, дышала ровно и глубоко. Я могла сотню раз схватить Кроссмана за рукав, сбросить его руку со своей и выйти из класса, чтобы избежать странной ситуации. Но вместо этого я позволяла вампиру успокоиться и снова найти что-то, благодаря чему он с самого начала защищал меня и доверял.

Как ни странно, с каждым движением пальца Питера боль в пережатом Дэвидом запястье становилась всё слабее, пока не исчезла окончательно. И только тогда, когда Кроссман наклонился ко мне с понятным намёком на поцелуй, я наконец опомнилась и вскочила на ноги так стремительно, что уронила стул на пол. В классе было уже не так шумно, поэтому грохот произвёл эффект разорвавшейся бомбы. Мы с Питером моментально стали центром внимания всех учеников, находившихся в кабинете политологии.

– Никогда не видели, как падает стул? – огрызнулась я и нетерпеливо махнула рукой, чтобы одноклассники отвернулись.

Некоторые неуверенно засмеялись, некоторые переглянулись между собой и пожали плечами, а Жюстина… А Жюстина о чём-то шепталась с Дэвидом, который кивал в мою сторону и невольно потирал руку в том месте, где я сдавила особенно сильно.

Я сжала челюсти и резко выдохнула через нос, успокаиваясь. Питер попытался меня поцеловать на глазах у предателя Линдермана? Серьёзно? И это в тот момент, когда он сидел рядом с главной сплетницей школы?

– У тебя вообще голова не варит? Ты что творишь? – зашипела я на Питера. – Я же предупреждала, что не надо меня целовать. У нас дружеское общение. Ты что, не видишь Дэвида? Он шпионит для Александра и полез ко мне перед уроком.

– Я не знал, что это он, – покачал головой Питер и внимательно посмотрел на Линдермана. Тот под взглядом вампира как-то сразу сжался и закрыл рот, а Жюстина притихла. Похоже, оба ощутили одинаковое опасение за свои жизни, учитывая то, что Кроссман не прятал зубы и посмеивался чересчур кровожадно.

Я ещё некоторое время постояла перед вампиром, но потом сдалась и села на прежнее место. Правда, теперь я украдкой покопалась в своей сумке и достала оттуда снятые накануне с предплечий небольшие ножны с оружием. Присутствие рядом чего-то стального и острого придало мне смелости и уверенности в себе.

– Как думаешь, если я поохочусь на Дэвида, Гильдия в твоём лице меня простит? – спросил Питер голосом, в котором не было ни капли раскаяния. Наоборот, вампир буквально лучился самодовольством и самоуверенностью, словно своей бурной реакцией и жарким монологом я разрушила его маску холодности и презрения.

– Не простит, но скрыто одобрит, – пожав плечами, усмехнулась я, после чего пристально посмотрела на Жюстину и Дэвида, виновников множества персональных проблем и катаклизмов миниатюрного масштаба. Если местной королеве школы я зла почти не желала, то прихвостня Александра охотно отправила бы на тот свет. Возможно, даже собственными руками.

– Неужели ты сменила гнев на милость?

– Не смешно, Питер, ни капельки. И, возвращаясь к нашим баранам, то есть к твоему дурацкому поступку с поцелуями, скажу одно: я тебе не игрушка и не домашнее животное. Не надо считать меня наивной дурочкой, которая растает от твоего внимания и положит мир к твоим ногам. Повторять ещё десять раз я не буду, понял?

– Эстер, ты слишком серьёзная даже для охотника, – хитро прищурился Питер, правда, было заметно, что мои слова до него дошли, и он сделал правильные выводы. По крайней мере, степень самодовольства стала меньше, и попыток приблизиться вампир больше не предпринимал.

– Ты вроде как хотел быть моим другом, так будь им. И хватит мной манипулировать и пудрить мне мозги. Никакой романтической ерунды и глупостей, хорошо?

– Пост сдан – пост принят?

Ехидство Питера можно было буквально потрогать, настолько осязаемым оно стало. Глаза смотрели остро и внимательно, но беззлобно, словно Кроссман действительно отпустил ситуацию и решил больше ко мне не лезть, особенно со смущающими и нелогичными действиями вроде объятий, поцелуев и прочей чепухи.

Проклятье, вот тут я поймала себя на мысли, что зациклилась на событии, произошедшем на моей кухне больше недели назад. Это не Питер упорно вспоминал тот момент, а я… Мда уж, дожили…

– И что ты имеешь в виду? – спросила я почти сердито.

– Ты теперь с Эриком, он для тебя лучше, чем старый вампир-убийца. К тому же, он наверняка сможет защитить тебя от Александра, правда же?

В голосе Питера просквозил неприкрытый сарказм, и я возвела глаза к потолку, проклиная тот день, когда согласилась приехать в Стоунбридж.

– Ты с ума сошёл? Или решил довести меня до дурдома? – спросила я якобы шутливо, но в последний момент голос подвёл и дрогнул. Обычный человек этого бы не заметил, а вот вампир услышал мгновенно.

Брови Питера взлетели вверх, а затем он весь подобрался, превратившись в живую пружину. Его взгляд стал острее кинжала, руки сложились на груди, губы дёрнулись в напрасной попытке улыбнуться. Он понял, что я не шутила. Я поняла, что он это почувствовал.

– А ты о ком больше переживаешь? О себе или обо мне?

Я оказалась застигнута врасплох, поэтому не сразу придумала, что ответить. С одной стороны, неожиданный вопрос Питера выбил меня из колеи, но с другой… Соблазн сказать что-нибудь дружелюбное и растопить между нами лёд был слишком велик.

– Хорошо, я скажу! – выпалила я, собравшись с духом. – Да, чёрт тебя подери, да! Я волнуюсь за твою шкуру и не хочу, чтобы кто-то другой тебя убил. А ещё я переживаю из-за сумасшествия, которое творится вокруг меня. Поэтому да, я переживаю, но за нас обоих. И мне дико не нравится, что ты изменился после поездки в Элленсберг и нашей размолвки. Теперь доволен?

Я опустила взгляд на край стола, а потом и вовсе отвернулась от вампира, посмотрев на Жюстину и Дэвида, которые снова заговорили друг с другом, но слишком тихо для моих ушей. Возмущение и досада на саму себя клокотали у меня в душе, грозя перерасти во что-то глобальное и не слишком хорошее. Мои слова всё осложнят, хотя… Куда уж сложнее?

– Эстер, повернись, – раздался требовательный голос Питера, но я покачала головой и трусливо провела рукой по волосам. Теперь моё лицо надёжно закрывали распущенные кудри. – Ну что ты как маленькая?

В голосе вампира было столько мягкости и тепла, что я не удержалась и чуть повернула голову. Совсем чуть-чуть. Если Питер считал себя мастером уговоров, то сегодня не его день.

– Эстер, не будь такой каменной…

– А теперь ты меня оскорбил. Спасибо, – ответила я с изрядной порцией яда.

Видимо, Питеру надоело подкрадываться ко мне и пытаться переубедить словами. Как ни цеплялась я за парту, он всё равно развернул меня к себе лицом, по ходу действия царапая пол ножками моего стула. Это самоуправство я стоически стерпела, хотя и скрипнула зубами, подавляя порыв обложить кое-кого слишком наглого трёхэтажным матом.

Вместо этого я хмуро смотрела на Кроссмана и молчала. Что-то в его глазах изменилось, стало мягче и… лучше? Это же таинственное «что-то» подтолкнуло меня не отрывать взгляда от Питера, который явно переживал внутренний конфликт: его лицо выдавало бурю эмоций, обычно вампирам не свойственных. Например, вину, досаду, злость, внимание, заботу и даже лёгкую форму уважения. Будь Кроссман человеком, я бы решила, что он собирается переступить через себя и сделать что-то такое, чего никогда раньше не делал.

– Ладно, признание за признание, идёт? Раньше я использовал тебя в своих целях, но ты и так это знаешь. Ты умная, иногда даже слишком. Но ты не знаешь, что через тебя я собирался разузнать всё о внутреннем устройстве Гильдии и сдать вашу организацию Дженис Маркула, чтобы уничтожить её раз и навсегда.

Открытием собственное «использование» для меня не стало. Я и правда сразу это поняла по поведению Питера и его замашкам верного рыцаря-защитника. Никакой вампир в здравом уме не будет любезничать с охотником и предлагать свою поддержку без выгоды для себя любимого. План Кроссмана был по-своему хорош и реален, если бы на моём месте был кто-то неопытный. Уж чего-чего, но обаяния и харизмы у вампира было немерено.

– Ты сказал, что это было раньше. Что изменилось сейчас? – спросила я, опустив ту часть своего ответа, где соглашалась с выводами о своих работающих мозгах.

– Я изменился, – просто ответил Питер и пожал плечами. Смотрел он не на меня, а куда-то на стену, где висели бесчисленные таблицы с аналитикой и датами важных исторических событий. – С каждым днём я наблюдал за тобой, за твоими подчас жалкими и глупыми попытками стать своей в городе монстров. Ты никого не боялась, не удивлялась оказанному тебе приёму, но и тайн своих не выдавала. Однако было в тебе что-то такое, что заставило некоторых вампиров, а также многих ликанов встать на твою сторону. Я бы сказал, они нашли в тебе надежду, но на что? Даже я сам не стал исключением и начал понимать, какая ты незлая и разумная на самом деле. Да, в твоей жизни было много зла, и ты закрылась ото всех, спрятала настоящую себя, девушку, которая верит в хэппи-энды и не считает всех сверхъестественных созданий исчадиями Ада. Мне стало нравиться постепенно втираться к тебе в доверие и играть на твоей ненависти к вампирам. Только я заигрался и чересчур увлёкся. Это не я тебя изменил, а ты день ото дня меняла меня. Поняв это, я решил уехать из города, выбрав первый попавшийся предлог. Александр оказался очень кстати, поэтому мой клан с чистой совестью отправился на охоту. Я думал, что хоть там всё обдумаю, разложу по полочкам, осмыслю и сделаю выводы. Сколько времени прошло? Я по-прежнему не понимаю, зачем ты всё это делаешь. Зачем тебе нас убивать? Почему не можешь сблизиться со мной? Славу после зачистки Стоунбриджа всё равно заберёт Жаклин Трейт и Гильдия.

Я молча дослушала Питера до конца и надолго задумалась, взвешивая слова перед ответом. То, что он изменился и стал более нормальным, я заметила сразу. Хищная натура по-прежнему оставалась в вампире, но при мне он всегда держал себя в руках и не перешагивал невидимую черту между монстром и человеком. И его игру я тоже заметила, особенно когда Кроссман начинал убеждать меня, что не все чудовища опасные и злобные твари. Да, я всё это заметила, только… ничего не стала говорить. Девушка, которая верит в хэппи-энды, умерла 5 лет назад. На её месте осталась убийца, чьим главным желанием было отомстить за смерть охотников и заглушить вину, которая грызла меня не первый год.

– Вера города берёт. Я верю, что до тебя можно достучаться, – не дождавшись от меня никаких связных слов, произнёс Питер.

– Смелость… – машинально поправила я, ощущая на плечах кипящий котёл мыслей вместо головы. – Смелость города берёт.

– Разве? – улыбнулся вампир, но его улыбка не была весёлой. Скорее, он выдавил её из себя, как выдавливают последние крохи зубной пасты на зубную щётку. – А что мы без веры? Так, куски мяса, которые ходят, разговаривают и хотят только три вещи: деньги, бессмертие и славу. Однажды поверив в сказку, люди вылечиваются от смертельных болезней. С верой за спиной рыцари и солдаты шли в безнадёжные бои и выигрывали, когда это казалось невероятным. Думаешь, смелость толкает нас жить? Нет, это всё вера. Так что нет, вера города берёт, а смелость так, стоит рядом и смотрит, чтобы всё было красиво и по-геройски.

Я нахмурилась, прикидывая в уме, соглашаться или нет с интересной логикой Питера. Но чем больше я об этом думала, тем яснее понимала – он прав, причём во многом.

– Теперь мне кажется, что нам давно стоило поговорить откровенно. Спасибо за честность и пищу для размышлений.

– И всё же ты мне не ответишь, – засмеялся Питер, и мне показалось, что он играет. Его мимика была безупречной, но именно в этой безупречности и таилась фальшь. Обычно Кроссман ничего от меня не скрывал. Ну, большую часть дел он и правда рассказывал, а тут…

Похоже, прежние счастливые деньки без игры в шпионов успешно уплыли по Лете куда-то в сторону Ада. И я вместе с ними.

====== Шаг влево, шаг вправо... расстрел? ======

Без Аниты и Джерри день в школе показался мне непривычным и слишком уж насыщенным – острых моментов было предостаточно. Взять тех же Жюстину и Дэвида. После политологии, на которую миссис Хэндрикс так и не пришла, я, не предупредив Питера о своих планах, начала слежку за подозрительной парочкой. Ребекка и Бланка, которые общались с Жюстиной, но любили посплетничать с кем угодно, оказались просто неисчерпаемым источником информации, повергшей меня в состояние ступора на обеденном перерыве. Исходя из их слов, Дэвид ещё на прошлой неделе предложил моей заклятой подруге встречаться, на что она неожиданно для всех согласилась. И теперь эти двое проводили всё свободное время вместе, даже жили они рядом – через пару домов друг от друга.

Я с трудом вспомнила, что и правда часто видела Линдермана возле Жюстины, но не задумывалась о причинах такого поведения новенького. А сейчас всё встало на свои места.

На биологии, моём последнем уроке в расписании понедельника, миссис Стрит устроила мне допрос с пристрастием, но не по поводу почти всех отсутствовавших знакомых, а по теме урока – неполном доминировании генов цветной окраски «ночной красавицы», которая вместо белой или красной часто распускалась розовой. Мне не потребовалось много времени, чтобы собраться с мыслями и на «отлично» ответить на все вопросы, однако после того, как я села на место, я долго не могла унять дрожь в коленках. Почему-то каждый раз, когда мне приходилось говорить перед большим количеством людей, на меня нападала жуткая слабость в сочетании с нервозностью. Вот и сейчас ситуация не стала исключением.

– Не знал, что ты так хороша в биологии, – улыбнулся Питер и подмигнул мне в знак поддержки.

Утренний разговор на политологии не то чтобы сблизил нас, но определённо помог разобраться в нашем поведении. Теперь ни я, ни Кроссман не пытались избегать друг друга. Наоборот, мы много времени провели вместе, болтая о всякой чепухе и не забывая присматриваться к окружающим. Я в последний раз напомнила Питеру, что не собираюсь терпеть слухи о своей распущенности и тяге встречаться с двумя парнями одновременно, поэтому наше общение должно сводиться исключительно к словам. Никаких прикосновений!

– Факультативы, олимпиады, занятия в колледже, курсы в Гильдии, – ответила я так, словно рассказывала о чём-то обычном. Хотя, по сути, всё так и было. Для меня и моей нетипичной жизни в двух мирах.

– Курсы биологии или первой помощи? – спросил Питер, видимо, вспомнив вчерашний вечер и мои действия, когда я помогала Джерри. Пусть вампир и просидел всё самое важное на кухне, но вида аккуратной повязки и похвалы врачей в больнице оказалось достаточно, чтобы он сделал далеко идущие выводы относительно моих медицинских способностей.