Текст книги "Исповедь убийцы (СИ)"

Автор книги: Megan Stenford

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 68 страниц)

Я поёжилась и протянула руку, чтобы прикоснуться к своей увесистой сумке, в которой лежало оружие. Перемены в настроении Питера настораживали меня ничуть не меньше, чем его – в моём.

– Да нет, ничего особенного. На самом деле Анита даже тобой восхитилась. Пару раз точно.

Я попыталась успокоить рассерженного вампира и прикоснулась к его руке, надеясь ничем не выдать моё отвращение. Гладкость вампирской кожи, её запредельно низкая температура и твёрдость отнюдь не способствовали появлению у меня любви к нашим с Кроссманом прикосновениям. Тем не менее, от моей ладони Питер отдёрнулся первым, словно я обожгла его, однако быстро совладал с собой, и даже цвет его глаз снова посветлел, достигнув особого болотистого оттенка, который символизировал смирение и расслабленность.

– Я совсем отвык от прикосновений человека, – неловко и как-то потерянно улыбнулся Питер. – Можно ещё раз?

– Прикоснуться? – с сомнением спросила я, но затем, нахмурившись, кивнула. – Ладно, валяй. Может, я тоже научусь не реагировать на тебя, как на кислоту.

– Ты такая сердитая сегодня. И злая. Что-то случилось? – поинтересовался Питер и взял мою руку в свою. Я тут же вздрогнула из-за противного холода его кожи, растекавшегося по телу лёгкими покалываниями, и задышала чаще.

– Что-то мне не по себе... – выдавила я спустя пару секунд. – Отпустишь сам или заставишь вырываться?

Ощущать пальцы вампира на своих было странно, непривычно и довольно мерзко, так что у меня немедленно возникло желание вытереть руки о пальто и щедро полить их дезинфицирующим средством.

– Я тебя не держу, – спокойно произнёс Питер и с грустью посмотрел в окно, где светило чересчур яркое для вампира солнце. – Не хочешь опять пропустить школу?

Я настороженно покосилась на Кроссмана, тщательно следя, чтобы не подвергнуться его гипнозу. Прошлого раза мне хватило сполна, а нести чушь я могла и без постороннего вмешательства.

– Не могу. Скоро конец четверти, а до каникул осталось всего ничего.

– Месяц – это всего ничего? – удивился Питер. – Странно слышать такое от человека, для которого и неделя безумно длинная.

– Что поделаешь!

Я картинно вздохнула. Видимо, я только рассмешила этим Питера. По крайней мере, он усмехнулся и перевёл взгляд на лобовое стекло. Чёрт. Как бы сказал один из театральных критиков: «Не верю!» Вот и со мной получилась такая же ерунда…

За ланчем я отправилась в столовую, рассчитывая обсудить вампиро-ликанскую проблему их отношений. Питер сидел за дальним столиком возле окна, изредка бросая косые настороженные взгляды на местную сплетницу Бекки. Хотя нет, через секунду я поняла, что на сидевшую рядом с ней Аниту. К слову, Анита тоже особым восторгом не отличалась и косилась на Кроссмана с тем особым выражением лица, с которым лично я на охоте отправлялась крошить всех в капусту.

– Чего это вы с Анитой так уставились друг на друга, как будто год не виделись и ещё столько же не хотите? – спросила я у Кроссмана, когда заняла место напротив него и принялась грызть зелёное яблоко.

– Просто так, – ответил Питер. – Не обращай внимания.

– Ты уверен? Знаешь, свежо предание, да верится с трудом, – ответила я.

– Раз уж теперь мы знаем, кто есть кто, Анита решила не прятаться. Тебя это не касается.

– Но вы же не собрались устраивать разборки на глазах у всей школы? Или вы сначала промоете друг другу кости с помощью сарафанного радио Бекки?

– Мне нравится первый вариант, но Анита выбрала второй, – засмеялся Питер. – Не заморачивайся понапрасну. Я тебе уже сказал, что это дело касается только меня и твою знакомую. Тебя мы втягивать не будем.

– Ладно, успокоил. Но не думай, что я не слежу за вами!

Я усмехнулась, после чего как бы невзначай встретилась глазами с Анитой и выразительно нахмурилась. В ответ на это девушка-ликан пожала плечами. Её явно не трогало моё неодобрение, а попытка прошептать ей о нашем уговоре не принесла никаких результатов. Проклятые ликаны с их дурацким понятием о чести! Похоже, она вбила себе в голову, что поступала правильно и защищала людей от вампиров, поэтому Анита упорно продолжала игнорировать мои предупреждения.

– Ты ничего не добьёшься, пытаясь нас помирить, – вторгся Питер в наш безмолвный диалог, и я на миг отвлеклась от Аниты. – Мы нападём друг на друга, хочешь ты этого или нет.

Глаза вампира грозно сверкнули в свете солнца, а я невольно вспомнила свой сегодняшний сон, и от этого мне стало не по себе.

– Пока я в городе, вы друг друга и пальцем не тронете! Ваши разборки и так привлекают внимание охотников. Не хватало ещё, чтобы сюда отправили кого-нибудь мне на подмогу. Надеюсь, ты не хочешь проблем? Потому что лично для меня это не слишком хорошо.

Я с трудом узнала свой изменившийся до неузнаваемости голос. С каких пор я стала пищать?

– Почему приезд другого охотника не слишком хорош для тебя? – недоумённо приподнял брови Питер. – Я легко справлюсь с дурацким ликаном, даже самым умным и достаточно старым. Всё сделаю в лучшем виде! Никто из Гильдии не узнает об этой шалости, если, конечно, ты не разболтаешь. А ты ведь так не поступишь, правда, Эстер?

– Зубы обломать не боишься, великий воин? – спросила я с насмешкой и повернула голову, чтобы проследить за Анитой, которая выскользнула из столовой секундой раньше. Я так хотела сегодня проводить её до дома и посмотреть на быт ликана, но, похоже, не судьба мне сделать что-то подобное. А всё по вине вампира, который с каждым днём терял всё больше пунктов на моём рейтинге дружелюбия.

– Почему мне кажется, что ты надо мной издеваешься?

– Потому что это так и есть. Слушай, Питер, мне интересно, где тебя растили? В каком цветнике для вампиров, раз уж ты получился таким неженкой и незнайкой? Знаешь, я порой тебя совсем не понимаю – ты правда думаешь, что мир будет лежать у твоих ног по первому зову?

– С чего ты взяла? – нахмурился вампир, и на какую-то долю секунды я успела заметить на его лице что-то непривычное. Что-то очень холодное и отстранённое, словно он вспомнил какой-то неприятный момент из прошлого и почувствовал боль. Но всё это, увы, продлилось совсем недолго.

– Пора вылезти из воздушного замка и сломать розовые очки. Тебе не победить двух разъярённых ликанов, как не склонить ненавидящего тебя охотника на свою сторону. Всё это – не более чем фантазия, которую ты придумал, потому что однажды тебе стало скучно.

– Думаешь, мне скучно? Думаешь, поэтому я к тебе прицепился со своими шуточками и дружбой? – спросил Питер и недобро прищурился.

– А как иначе? – переспросила я вместо ответа. – Вампир охотнику не товарищ, и ты это знаешь.

– Ой, Эстер, давай обойдёмся без трогательного рассказа о том, какие вампиры гады и как ты нас не любишь! Всё это чушь собачья!

– Вот как?! – вспылила я и вскочила на ноги, по инерции отпихивая стул и позволяя ему упасть на пол. – В следующий раз хорошенько подумай прежде чем говорить, что чушь собачья, а что нет! Ты меня совсем не знаешь!

Я прекрасно осознавала, что напрасно устроила эту безобразную сцену на глазах у половины школы, но разве нормально выслушивать этот бред? И правда, что Питер обо мне знал? Что я работала на Гильдию. Что раньше жила с мамой и папой в Спрингфилде. Что хорошо училась. Что хотела его смерти и ненавидела монстров, хотя вампиров особенно сильно. И всё. А ведь он даже не догадывался, по какой причине я всё ещё находилась среди охотников. Ему было невдомёк, с какой стати я бралась за все возможные миссии, лишь бы они включали в себя уничтожение кровопийц. И я не собиралась ничего ему говорить.

Слишком много чести для ещё одного монстра.

– Эстер, подожди! Я не это имел в виду! – прокричал Питер мне вслед, но я уже не слушала, вылетев из столовой и направившись на свой следующий урок.

Когда прозвенел звонок с последнего урока, я вышла из школы в паршивом настроении. Питер подходил ко мне после политологии и пытался извиниться, но я просверлила его взглядом и приказала отвалить. Тогда он предложил подвезти меня до дома, но я довольно жёстко заставила его поверить, что у меня были дела и подвозить меня не надо. Вампир долго стоял, скрестив руки на груди, однако всё же кивнул и уехал на своём белоснежном внедорожнике, стремительно сорвавшись с места и распугивая легковушки более законопослушных учеников.

Стоило Кроссману скрыться из виду, как рядом со мной появилась Анита, разговаривая с Джерри с видом великомученицы. Я подошла к ним и улыбнулась, натянув на лицо фирменную гримасу радости. Своими вопросами парень, похоже, уже успел так надоесть Аните, что та была готова его придушить голыми руками или хотя бы покалечить. Учитывая её ангельский характер и вагоны терпения, главный болтун школы побил все рекорды болтовни и надоедливости.

– Вы на машине? – спросила я у приятелей, если охотнику можно было считать приятелями строптивого ликана и жутко любопытного человека, возомнившего себя Ван Хельсингом.

– Конечно! А что? – поинтересовался Джерри, который был не в курсе моей драмы с Анитой, зато в полной мере насладился ссорой с Питером. – Никак твой замечательный вампир отказался тебя везти?

– Заткнись, Джерри. Мне надо съездить к Симоне в галерею.

– Без проблем! – кивнула Анита и открыла дверцу своей «Тойоты». Заняв водительское место и пристегнувшись, ликан продолжила внезапно серьёзным тоном, заставившим меня возвести глаза к потолку машины и чуть ли не простонать: – Мне не нравятся замыслы Питера. По-моему, он заду¬мал какую-то гадость.

– Да ну? – промычала я не без сарказма, сидя на заднем сиденье и пытаясь открыть книгу, а попутно готовясь к разговору о том, о чём ещё сама не имела представления.

– Тебе что-то известно?

– Само собой. Что может хотеть вампир преклонного возраста, чтобы размять кости и самоутвердиться? Его тянет подраться. И я сильно сомневаюсь, что мои слова по поводу охотников его впечатлили, хотя почему это меня не удивляет?.. Но на твоём месте я бы не стала с ним встречаться даже мимоходом, а то влипнете в неприятности по самые уши.

– Да? – засмеялась Анита и откинулась на спинку сиденья. – Желаю удачи!

– Ты похожа не на девчонку, а на парня, когда так говоришь! – проворчала я недовольно.

– Правда? Прикольно.

– Ужасно, а не прикольно. Любители проблем, чтоб вас!

А мне потом всё это расхлёбывать… Но это были уже мысли в голове, озвучить которые я не рискнула и не захотела. Ничего, и не с таким справлялась.

====== Вот и сказочке конец, а кто слушал, тот охотник! ======

Я вставила ключ в замочную скважину, но при этом слегка толкнула дверь, и она вдруг открылась с негромким скрипом, словно я её не запирала. Меня это не удивило, скорее, насторожило, ведь я была уверена, что заперла её на оба замка. Значит, снова кто-то забрался в моё отсутствие. Вот и думай после такого: то ли у тебя паранойя, то ли склероз, то ли кто-то из твоих врагов решил заглянуть в гости.

– Кто здесь?

– Я.

Или друзей. Относительных.

Вспыхнул свет, и я увидела Питера, сидевшего на диване в гостиной. Признаться, от сердца всё же отлегло при виде знакомого лица. Я уже настроилась на стычку с непонятным гостем, а тут был всего лишь старый добрый Кроссман. За прошедшие часы я успела оттаять и не рвалась с ним ругаться, но ради приличия прикусила нижнюю губу и уставилась на вампира сердитым взглядом. Правда, его испытующие глаза заставили меня напрячься и нахмурить брови. Питер явно не просто так, по-соседски, заглянул за спичками. Чёрт, а я так хотела расслабиться после тяжёлого дня и заняться уроками…

– Тебя долго не было. Я так и думал, что ты куда-нибудь сбежишь, лишь бы со мной не встречаться.

– Никуда я не сбегала, – проворчала я и скрестила руки на груди. – И вообще, ты мне не царь и не Бог, чтобы меня контролировать.

– Если мы немного недопоняли друг друга, это ещё не значит, что я должен от тебя отвалить, – замотал головой Питер.

В его позе сквозило столько самодовольства и мнимого раскаяния, что я почувствовала себя героиней дешёвого сериала. И таким образом он рассчитывал помириться? Да за кого он меня принимал?

– Какое хорошее слово ты вспомнил: «отвалить». Ласкает слух. Не хочешь ему последовать и сходить куда-нибудь? На три буквы не приглашаю, но на четыре вполне возможно.

– Чего ты на меня взъелась? Я один раз облажался, а ты... – начал оправдываться Питер, но я его прервала:

– Облажался? Ты? Замечательно! Вампир придумал самое тупое объяснение в мире. Вообще-то ты меня рассердил, расстроил и испортил мне настроение. Пришлось ехать к Нэнси и провести с ней какое-то время, чтобы успокоиться!

– И ничто так не успокаивает нервы охотника, как свежие новости из мира монстров! – с горькой усмешкой произнёс Питер. – Особенно это касается Нэнси, которая наговорила обо мне кучу всякой дряни. Я прав?

– Ой, и как ты угадал? – закатила я глаза и при этом с улыбкой на губах, превращая колкую фразу в подобие шутки. Пока ещё бледное и невразумительное, но всё же.

При том условии, что в данный момент я чертовски хотела приготовить салат из нашинкованного вампира, это было большим шагом для меня.

– Так в чём я провинился? За что ты спускаешь на меня собак?

– А ты сам не догадываешься? – приподняла я брови. – Неужели это так сложно?

– Я тебя не знаю, в этом ты права, но я же не виноват, что ты мне ничего не рассказываешь о своей жизни до переезда сюда! Откуда мне знать, что тебя обидит, а что нет?

– Питер, пораскинь таким пыльным и ненужным органом, как мозг. Ты разговариваешь с охотником. Охотники убивают вампиров и ликанов. Вампиры и ликаны охотятся на людей, но очень часто им нравится нападать на охотников. В итоге погибают все. Понял?

Я села рядом с Питером и внимательно посмотрела в его глаза, которые сейчас напоминали грязную зацветшую воду, какая бывает у старого пруда.

– Понял. То есть мне надо держать язык за зубами и не высмеивать твою ненависть ко мне и моей семье?

– Какой ты умный, – ответила я с сарказмом. – Да, именно этого я от тебя и добиваюсь. У меня свои причины служить Гильдии и недолюбливать монстров. Общение с тобой ничего не изменит.

– Ладно, Эстер, больше никаких попыток переманить тебя на свою сторону, – улыбнулся Питер, затем посмотрел на меня, словно я собиралась завалить его и поцеловать, после чего, проявив верх наглости, положил руку мне на плечо. Брр… – Расскажешь, о чём это вы с Нэнси болтали?

– Не знаю. Может, не обязательно? – разыграла я наивную дурочку, которая стащила кредитку у мужа и теперь думает, как объяснить ему появление новой норковой шубы.

– Ты мне не доверяешь?

Вопрос прозвучал обижено, а глаза Кроссмана выдали его нетерпение и настороженность.

– Почему? Конечно, доверяю. Так доверяю, что сил нет! Но у вампиров ведь такая хрупкая психика.

– Уж этого можешь не бояться! Я исключительно спокойный человек, – Питер скривился при слове «человек» и снова засмеялся. – Непривычно звучит. Пожалуй, ограничусь тем, что я просто не люблю обижаться. Так что такое секретное ты узнала, что даже не хочешь сознаваться?

– Да так, мы посидели в кафе, поболтали о жизни…

Я спешно пыталась придумать, что именно ему сказать и промолчать о том, о чём надо. Как назло, ничего не приходило в голову.

– С ней? С Нэнси поболтали о жизни? – Питер нахмурился с подозрительным видом. Я сглотнула вязкую слюну и прищурилась на манер очкарика. – Зачем говорить именно с Нэнси?

– А что в этом такого?

Да за что он так взъелся на мою новую знакомую? А ведь точно, Питер и Нэнси на дух друг друга не выносили, постоянно ругались и вообще вели себя отвратительно.

– Нэнси опасна, – коротко ответил Питер. – Не надо с ней сближаться, если не хочешь проблем.

– Очень понятное объяснение! – воскликнула я, одновременно стряхивая с плеча руку Кроссмана. – Кстати, вы случайно не сговорились между собой? Нет, я не против, чтобы вы меня посвящали во всякие там межвидовые стычки, но ведь и совесть надо иметь! Вам это ещё не надоело?! И ты со своими размышлениями и предупреждениями.

Питер выслушал меня чересчур внимательно, после чего от души расхохотался, запрокинув голову назад и сотрясаясь всем телом. На мгновение мне показалось, что он снова попытается обнять меня, но, к счастью, он этого не сделал.

– С чего ты это взяла? – простонал он спустя, наверное, минут пять, всё ещё отфыркиваясь и посмеиваясь.

Если я и рассчитывала смутить вампира своей пламенной речью, задумка провалилась. Казалось, я рассказала ему самую смешную шутку на свете, особенно после такой бурной реакции Кроссмана.

Я подбоченилась, угрюмо посмотрела на Питера и снова пустилась в туманные пояснения.

– С того, что Анита, ты, Нэнси, Джерри, Илона, Симона: все вы по очереди уговариваете меня не общаться с вами, одновременно намекая на возможность сотрудничать. Как это понимать? Или мне выбрать в подруги Жюстину, что ли, чтобы вы от меня отстали? – незаметно для себя я перешла на повышенные тона. – Позвольте мне самой решать, кто может стать моим союзником, а с кем вообще не стоит разговаривать, понятно?

– Мне-то понятно, но почему союзником? Неужели у тебя и в мыслях нет с кем-нибудь подружиться? Мы же не такие плохие, какими ты нас считаешь, а этот болван Джерри вообще человек.

– Всё это сложно, – со вздохом поражения вскинула я руки и откинулась на спинку дивана.

Разговаривать о тонкостях дружбы с кем бы то ни было мне отчаянно не хотелось, вот только Питер, похоже, не уловил в моём тоне ничего предупреждающего, потому что с любопытством посмотрел на меня.

– Почему?

– Потому что я из Гильдии. Потому что я охотник на монстров. Потому что дружить со мной не рекомендуется.

– Минздрав не одобряет? – попытался пошутить Питер, но я даже не улыбнулась.

Дружба была непозволительной роскошью, учитывая мой образ жизни. С кем я могла дружить? С другими охотниками? Но они умирали один за другим, оставляя после себя пустоту. С обычными людьми? А зачем, раз уж я половину времени проводила в тренировочном зале, а половину на миссиях? С родными? У меня они были, но никто из них даже не представлял, чем я занималась после и во время школы, а затем и колледжа. Да, я общалась с некоторыми девчонками из своей группы, приглашала их к себе в дом, и они приглашали меня, но мы никогда не были по-настоящему близки. Для них оставалось загадкой, почему я срывалась посреди сеанса в кино и куда-то убегала без объяснений, почему возвращалась вечно поцарапанная и злая, почему сутками пропадала, не отвечая на их звонки. Всё это отнюдь не способствовало развитию общения и доверию между нами.

Но я не собиралась говорить об этом Питеру. Моя личная жизнь была только моей и в дополнительных пояснениях не нуждалась.

– Минздрав вообще мою работу не одобряет, – покачала я головой. – И половина мира тоже.

– Неужели тебе не нравится то, чем ты занимаешься? Я думал, ты обожаешь убивать.

– Кто тебе сказал? Вообще-то по характеру я – само очарование и спокойствие.

– Тогда зачем тебе всё это? Почему бы просто не уйти?

– А куда? Здесь у меня есть заработок, возможность путешествовать, много полезных знакомств, блат в колледже и шанс устроиться на любую работу, которая мне понравится. Без Гильдии я была бы обычной студенткой, которая ничего не знает о жизни и не может постоять за себя.

– Но это же глупо! Ты каждый день подвергаешь свою жизнь опасности, сражаешься с теми, кто гораздо сильнее тебя. Чёрт, разве какой-то колледж или даже работа с деньгами могут заменить нормальный мир, нормальное детство, семью, друзей?

Зрачки Питера расширились, до неузнаваемости меняя цвет его глаз. На меня глядели два огромных омута. И в них я не видела ничего, кроме отчаяния и желания понять мою сущность. Именно поэтому мне было жаль расстраивать вампира и отвечать ему ложью, так что я открыла рот... и с моих губ сорвалось кое-что правдивое.

– Каждый охотник кого-то потерял по вине монстров. Никто не пришёл по собственному желанию, а если и приходили, то вскоре покидали Гильдию. Без веской причины ни один из нас не стал бы поступать так, как мы поступаем. И я не исключение. Ты говоришь, что я подвергаю свою жизнь опасности. Что ж, ничего страшного. Я потеряла слишком многих из своего окружения, поэтому смерть меня больше не пугает. Я переросла этот страх и стала сильнее, чем была.

– Вы убиваете нас, мы убиваем вас. Это замкнутый круг, – устало произнёс Питер. – Да, я могу понять, когда за смерть кого-то близкого хочется отомстить. Но почему вы идёте дальше, почему не останавливаетесь после гибели виновного? Не все монстры – чудовища. Ты же сама видишь, какие мы.

Слова Кроссмана не смутили меня. Они даже не затронули сознание, потому что я слишком отчётливо представила лица тех, кого больше никогда не увижу. И от этого мне захотелось или заскулить от боли, или голыми руками вырвать из глотки Питера его длинный язык. Он не имел права учить меня морали. Он сам был аномальным и аморальным существом. И пусть всё так и остаётся. Так будет легче для всех нас.

– Знаешь, на моей первой охоте я сидела в засаде, и ликан разорвал девочку у меня на глазах. На моей второй охоте вампиры чуть было не загрызли моего напарника. На самом первом испытании я потеряла половину своей группы, потому что против нас оказалась стая безумных волков. А несколько недель назад мои товарищи погибли, столкнувшись с твоими сородичами. Двое из них совсем недавно сыграли свадьбу и готовились отправиться в медовый месяц на Карибы. Не проси меня забыть об этом и принять тебя. Не проси оправдать в собственных глазах вампиров или ликанов. Не поможет. Я не могу.

– Но разве мы виноваты в том, что вы врываетесь в наши дома, уничтожаете наших друзей, вырезаете целые семьи? – замотал головой Питер. – Иногда первым бросает горящую спичку не тот, в чьей руке коробок.

– Главное, чтобы вовремя приехали пожарные, – отозвалась я ровным тоном, тщательно контролируя свои слова.

– Ты права. Но всё же давай попробуем ничего не поджигать. Я бы хотел, чтобы мы дружили. Я понял, что ты не видела от монстров, особенно от вампиров, ничего хорошего, так что позволь хоть попытаться загладить вину. Я не говорю, что смогу, но просто попытаюсь.

– Да? А ты уверен, что у тебя получится? – спросила я не без иронии.

– А почему нет?

– Хах, оптимистичный настрой у тебя. Хорошо, я не буду ничего говорить о том, что считаю твою идею нелепой, хотя так оно и есть. Я попытаюсь смириться с твоим существованием и попробую говорить с тобой по-другому. Но всё же не рассчитывай на хороший конец.

– А я и не рассчитываю. Это не сказка, где всё хорошо заканчивается.

Питер не стал читать мне скучные нотации или что-то яро доказывать, и за это я была ему признательна. Вместо этого он сделал единственно верную вещь – сменил тему.

– Так ты расскажешь, о чём вы говорили с Нэнси? Неужели разговор был таким секретным, что ты не можешь поделиться с новым другом?

Глаза Питера смотрели мне в лицо, словно ища там ответы на свои вопросы. Под таким пристальным вниманием содержимое моей головы стремительно перелетало с места на место, не давая сосредоточиться. Слава богу, Кроссман не умел читать мысли, потому что если бы умел, то давно валялся бы под столом в припадке дикого хохота. По крайней мере, всплывающие у меня в памяти картинки с лошадками и тапочками в цветочек веселили даже меня. И чертовски отвлекали.

– Мне надоело собирать слухи, поэтому я расспрашивала Нэнси о том, что она знает о вампирах и ликанах.

Я с трудом вытащила из вороха мыслей нужную и решила выложить вампиру часть разговора так, как он происходил на самом деле, ничего не приукрашивая и не редактируя. Конечно, всей правды Питеру от меня ни за что не узнать, но маленький кусочек... Почему бы и нет.

– Неужели? – почти без интереса спросил Кроссман. – И что же ты узнала?

– Да много чего… Тебе начать с начала или с середины?

Я намеренно поддразнивала любопытство вампира, вынуждая его хоть как-то среагировать на мои слова. По его лицу ничего нельзя было понять, и я цинично подумала, что рядом со мной сидел редкостный сухарь.

– Ну, давай. Выкладывай свои тайны, коварный змей-искуситель! – насмешливо потребовал Питер, и я вдруг с удивлением осознала, что это он пытался подловить меня, а не я его. Да уж, очаровательная перспектива, я бы сказала. Просто супер. – Поверь, мне интересно! Даже очень.

– Хорошо, только потом не жалуйся.

Я кратко пересказала ему свою беседу с Нэнси, конечно, утаив большую часть истории, но и озвученной мной информации было достаточно, чтобы у любого нормального вампира появилось желание открутить мне голову вместе с шеей.

У любого. Кроме Питера.

К сожалению, мой рассказ не произвёл на Кроссмана, казалось бы, никакого впечатления. Он не поменял позу, не попытался убить меня на месте, даже не заворчал и ничем не угрожал. Но всё же его показное спокойствие было неправдой: руки вампира по мере приближения к концу обличающей речи несколько раз сжимались в кулаки, и мне не составило труда определить, насколько опасно я подошла к разгадке местных секретов и выведению кое-кого из себя. Под бледной кожей Питера проступили светло-лиловые вены, вполне человеческие, если на то пошло.

– Что ж, я явно недооценивал эту болтливую Нэнси! – мрачно произнёс Питер, стоило мне замолчать и выжидательно посмотреть на него. – Она оказалась ещё надоедливее, чем в начале нашего с ней знакомства! Она сумела почти полностью восстановить события прошлых лет за исключением нескольких моментов. Хоть это радует. Не слишком-то приятно, когда кто-то слишком любопытный роется в твоём нижнем белье.

– Каких моментов? – тут же поинтересовалась я, прекрасно понимая, что поступала опрометчиво.

– Ты слишком любопытна для человека и слишком бесстрашна для охотника! Знаешь, мне это нравится, хотя коктейль дикий. Ты что, действительно хочешь вытащить из меня, почему мы выбрали Стоунбридж?

– А ты как думаешь?

Меня распирало от желания всё разведать.

– Я думаю, что ты сегодня плодотворно потрудилась, а ещё мне кажется подозрительным твоё чрезмерное стремление к вынюхиванию наших секретов! Нет, я тебя не обвиняю, но это странно. Впрочем, это не моё дело: отвечать за твои поступки всё равно тебе.

– Да я в курсе. Давай же, рассказывай!

– Любишь грязное бельё вампиров? – засмеялся Питер.

– Кое-кому сейчас прилетит кое-чем тяжёлым, – проворчала я, сдвинув брови. – Ну же, не ломайся. Сказал А, говори Б.

– Ладно, как скажешь, – напоследок улыбнулся Кроссман и тут же нахмурился, как будто воспоминания, о которых он собирался поведать, причиняли боль. – Есть чёрное «пятно» нашего рода, о котором мало кто знает или когда-то узнает от членов моей семьи. Его звали Дамир, и сначала он был простым человеком. После многих лет напрасных поисков ему удалось найти вампира, который согласился за несколько услуг превратить его в... монстра. Дамир к тому времени был го¬тов на всё, поэтому согласился на любые условия, включая убийство других вампиров. Тот вампир объявил, что после превращения Дамиру надо будет уничтожить сильную семью, правившую в Мехико и насолившую ему в недалёком прошлом, то есть нас, как ты уже догадалась. Дамир полагал, что легко нас одолеет, но ошибся. Мы загнали его в угол и готовились прикончить, потому что к тому моменту он уже не мог сопротивляться. Симоне удалось его обездвижить, однако Моника нас остановила. Оказывается, этот монстр ей понравился. Она помешала с ним разобраться и взяла его под свою защиту! Конечно, это пришлось не по вкусу ни нам, ни тому вампиру, который превратил этого подонка в «ночного охотника». Мы решили разузнать о новом члене нашей семьи. В результате выяснилось, что он давно представлял для нас угрозу, отпугивая потенциальных жертв и приманивая опасных вампиров. Для него не составляло труда подделывать наши подписи и периодически грабить нас, снимая крупные суммы денег с наших счетов. Лично я пытался убедить Монику отказаться от этой глупой влюблённости и прикончить мерзавца, но у меня ничего не получилось. Дамир разыгрывал из себя святую простоту и пытался помогать, заставляя мою сестру всё больше терять голову. Никто из нас не испытывал симпатии к этому самоуверенному эгоисту. Он сразу дал понять, что не собирается жить по правилам нашей семьи. Самое странное, что Моника охотно его поддержала, и вскоре они уехали. Мы с отцом, конечно, огорчились, однако вздохнули с облегчением: постоянная слежка за Дамиром нас вымотала. Но Симона не могла выносить разлуку с дочерью и часто плакала по вечерам. Ты ведь понимаешь, долго я не мог этого терпеть и решил вернуть Монику домой. Каково же было моё потрясение, когда я увидел её и Дамира в обществе личностей, которые уже много лет угрожали нашим границам и лично нам! Меня взбесило предательство моего названого брата, который совсем спятил и не мог себя контролировать. Я не буду описывать вещи, сотворённые мной с этими слизняками, но страх в их рыбьих глазах ещё долго грел мою душу! Именно тогда я впервые сорвался, уничтожив себе подобных не ради еды, а ради удовольствия. Моника, конечно, была потрясена и ещё долго меня избегала, но ничего не поделать: она приехала обратно в наш особняк и поселилась в своей прежней комнате на радость Симоне, стараясь забыть о времени, проведённом среди отбросов нашего общества. Собственно, после этой истории мы живём в Стоунбридже и отлучаемся разве что на охоту. Вопросов касательно нашей хорошей сохранности ни у кого пока не возникало, вот мы и сидим. Надеюсь, ничего предосудительного мы не сделали?

– Всё нормально, – отмахнулась я от переживаний Питера, задавив волну беспокойства ещё в самом начале. – Зато теперь мне понятно, почему ты стал охотиться на других вампиров.

– Ты в курсе, что у тебя глаза бегают, когда ты храбришься? Никогда не бойся меня, слышишь? Я скорее спрыгну с моста, чем причиню тебе боль!

Питер улыбнулся, и при свете люстр сверкнули его белые зубы с чуть удлиненными клыками. Несмотря на это, его лицо на какой-то миг стало таким, каким должно было быть у обычного человека: без малейшего признака красивой, но мёртвой маски, которая часто появлялась у вампира вместо настоящих чувств.

– Спасибо за утешение. Но ты забыл упомянуть, что прыжок с моста для тебя не опаснее прыжка с табуретки.

Я широко улыбнулась в ответ, парируя в этой словесной дуэли.

– Туше. И всё равно тебе не надо меня бояться! – ещё раз повторил Питер. – Ты – моя удача. Всегда это помни.

– Так уж и удача? Ладно, запомнила, – кивнула я покорно, после чего посмотрела на часы и спохватилась. Если не выпроводить Питера из дома, у меня не получится позвонить Жаклин, а в этом случае нам всем будет грозить серьёзная опасность. – Уже почти полночь. Я всегда любила гостей, но не таких поздних. Мне завтра рано вставать, поэтому прошу Вас удалиться, месье Кроссман. Вашей госпоже удаче нужно несколько часов здорового сна без посторонних.