Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 59 страниц)

которые начитали свою карьеру в судах Восточных штатов и которые всосали хитрость с молоком матери. Осторож¬ ность этого джентльмена сказывалась во всех его поступ¬ ках, проявляясь в необычайной методичности, пунктуаль¬ ности, а также и в некоторой робости. Речь стряпчего так изобиловала вводными предложениями, что слушатели еще долго потом доискивались ее смысла. – Доброе утро, мистер Вандерскол, – приветствовал его Эдвардс. – Сегодняшний день судья Темпл, как вид¬ но, целиком посвятил делам. – Доброе утро, мистер Эдвардс, – если вас действи¬ тельно зовут именно так, у нас ведь нет тому никаких до¬ казательств, ничего, кроме вашего собственного утвер¬ ждения, и, если не ошибаюсь, именно под этим именем вы и вошли в дом судьи Темпла, – доброе утро, сэр. Да, судья Темпл сегодняшний день посвятил делам, хотя об этом, собственно, можно было бы и не упоминать, вы и сами успели о том догадаться как человек наблюдательный, —* впрочем, внешность обманчива. Да, судья Темпл посвя¬ тил сегодняшний день делам, это верно. – Вы несете с собой важные бумаги? Не надо ли что переписать? Я к вашим услугам. – Да, я несу с собой важные бумаги, как вы успели это заметить – ведь глаза у вас молодые, – и бумаги эти надо переписать. – В таком случае, я сейчас же пройду вместе с вами в контору и возьму наиболее срочные из бумаг. К вечеру будет сделано все, что необходимо. – Сэр, я всегда рад видеть вас у себя в конторе, как по делу, так и не по делу, – хотя вовсе не обязательно принимать у себя на дому каждого: наш дом – наша кре¬ пость. Если желаете, готов видеть вас у себя или в любом другом месте, почту это долгом вежливости, но данные бумаги строго конфиденциальны, и без личного распоря¬ жения на то самого судьи Темпла – согласно строжайше¬ му его предписанию – их не разрешается видеть ни¬ кому, кроме тех лиц, для которых это является прямой обязанностью, я хочу сказать – долгом службы. – Как я понимаю, сэр, я ничем не могу быть вам по¬ лезен, и мне остается лишь еще раз пожелать вам добро¬ го утра. Но прошу вас передать мистеру Темплу, что я сейчас решительно ничем не занят и целиком в его распо¬ ряжении: поэтому я охотно приму поручение отправиться 714

хоть на край света, если только... если только это не будет слишком далеко от Темплтона. —* Я передам ваше поручение, сэр, я повторю ему все слово в слово. Счастливо оставаться, сэр. Впрочем, одну минуту, мистер Эдвардс, – во всяком случае, все вас на¬ зывают именно так, – одну минуту. Вы рассматриваете ваше предложение как часть ваших секретарских обязан¬ ностей, оговоренных в вашем контракте с судьей Темп¬ лом – с предварительной выплатой аванса, – или это предложение услуг должно быть оплачено согласно ново¬ му договору между сторонами и уже по исполнении пору¬ чения? – Как будет угодно мистеру Темплу. Я вижу только, что он озабочен, и стремлюсь помочь ему. – Побуждения ваши похвальны, сэр, насколько мож¬ но судить по первому впечатлению, которое часто бывает обманчиво, и делает вам честь. Я не премину сообщить мистеру Темплу об изъявленной вами готовности, юный джентльмен, – полагаю, вы имеете право так именовать¬ ся, – и извещу вас о результатах переговоров не позднее пяти часов пополудни сего дня, если богу будет угодно и если вы предоставите мне к сему возможность. Причиной особой подозрительности стряпчего на этот раз явилась неопределенность личности и положения Эд¬ вардса, но юноша привык к настороженному д недоверчи¬ вому к себе отношению, и разговор этот не вызвал в нем досады. Он тотчас сообразил, что стряпчий упорно желает сохранить порученное ему судьей дело в тайне от всех, в том числе и от личного секретаря судьи. Эдвардс слишком хорошо знал, как трудно понять точный смысл сказанного мистером Вандерсколом, даже когда этот джентльмен стремится к ясности своих высказываний, а теперь, видя, что стряпчий намеренно избегает расспросов, юноша во¬ все оставил мысль разгадать тайну. Они расстались у во¬ рот, и стряпчий, напустив на себя необыкновенно важный и озабоченный вид, направился в контору, крепко прижи¬ мая к боку толстую связку бумаг. Наши читатели, надо полагать, давно заметили, что юноша питал к судье какую-то необычайно сильную и глу¬ бокую неприязнь. Но сейчас, уже побуждаемый совсем иными чувствами, он испытывал острый интерес к состоя¬ нию духа своего патрона и жаждал разузнать причину его непонятной тревоги. 715

Эдвардс стоял, глядя вслед стряпчему, пока тот не скрылся за дверью конторы вместе со своими таинствен¬ ными бумагами, потом медленно направился обратно к дому и там постарался заглушить любопытство, углубив¬ шись в свои повседневные секретарские обязанности. Когда судья вновь появился в кругу семьи, к его все¬ гдашней жизнерадостности примешивалась какая-то пе¬ чаль, не покидавшая его и в последующие дни. Но насту¬ пившая благодатная летняя пора заставила Мармадыока Темпла очнуться от временной апатии, и к нему вернулась его обычная бодрость духа. Жаркая погода и частые дожди содействовали неве¬ роятно бурному росту растений, который так долго задер¬ живала поздняя в том году весна. Теперь леса сверкали всеми оттенками зелени, которой может похвалиться аме¬ риканская флора. Пни на вырубках скрылись в густой пшенице – она колыхалась от каждого дуновения ветер¬ ка, сверкая и переливаясь, как бархат. Все то время, пока судья был погружен в мрач¬ ные думы, шериф весьма тактично старался ему не доку¬ чать и даже не заговаривал о «деле», хотя оно все больше занимало его воображение и, судя по частым совещаниям шерифа с человеком, который под именем Джотема уже был представлен читателю в кабачке «Храбрый драгун», становилось действительно важным. Как-то вечером в на¬ чале июля шериф решился наконец вновь намекнуть судье о «важном деле», и Мармадьюк согласился на следующее же утро осуществить обещанную Ричарду поездку. Глава XXVI О говори, отец любимый! Твой слова – как вешний ветерок. М и л м е н Утро следующего дня выдалось ясное и теплое. Едва Мармадьюк и Ричард успели сесть на коней, чтобы отпра¬ виться наконец в поездку, которую шерифу так не терпе¬ лось осуществить, как из дому вышли Элизабет и Луиза, обе одетые для пешей прогулки. На мисс Грант был изящный капор из зеленого шелка; 716

ее скромные глазки глядели из-под него с присущими им мягкостью и кротостью’. Мисс Темпл шагала по владениям отца уверенной и независимой походкой хозяйки; с руки ее свисала на ленте широкополая шляпа, которой предстояло скрыть густую массу блестящих темных локонов, обрам¬ лявших гладкий белый лоб. – Вот как, вы решили погулять? – спросил судья и с отцовской гордостью улыбнулся дочери, любуясь ее красо¬ той и девичьей грацией. – Помни, дружок, теперь насту¬ пила пора июльской жары, не заходите далеко и к полу¬ дню постарайтесь вернуться домой. А почему ты без зон¬ тика, дочка? Твой белый лобик потемнеет под солнцем и южным ветром, если ты не будешь старательно его обере¬ гать. – По крайней мере, тогда я больше уподоблюсь моим родственникам, – возразила дочь, тоже улыбнувшись. – У кузена Ричарда такой цвет лица, какому позавидует любая девушка. Сейчас сходство между нами весьма не¬ велико, и никто не признает нас за близких родственни¬ ков. – Пора, однако, ехать, Дьюк, – прервал ее Ричард. – Время не ждет. Если послушаешься меня и примешь мои деловые советы, ровно через год ты сможешь заказать своей дочке такой зонтик, чтобы верх его был из кашеми¬ ровой шали, а остов – из чистого серебра. Самому-то мне ничего не надо, ты это знаешь, Дьюк. Да и кроме того, все, что я имею, в один печальный день перейдет к Бесс, так что совершенно безразлично, кому достанутся богатства, тебе или мне... Но впереди у нас долгий день езды. Поедем же, а коли не хочешь ехать, так прямо и скажи и слезай с коня. – Терпение, терпение, Ричард, – сказал судья и, при¬ держав коня, снова обратился к дочери: – Если вы соби¬ раетесь идти в горы, то умоляю тебя, дочка, не заходите слишком глубоко в лес. Хотя обычно здесь ничего не слу¬ чается, некоторая опасность все-таки есть. – Но не в летнее же время! – возразила Элизабет. – Да, должна признаться, мы с Луизой действительно со¬ брались побродить в горах. – Летом, дочка, опасность, конечно, не так велика, как зимой, но все же не забирайтесь в лесную чащу. Я знаю, Бесс, ты девушка смелая, но надеюсь, ты унасле¬ довала от своей матери ее осторожность. 717

Судья неохотно отвел взгляд от дочери и вместе с ше¬ рифом медленно выехал на улицу. Вскоре они скрылись за домами поселка. Во время краткого разговора между отцом и дочерью Эдвардс стоял неподалеку и внимательно к нему прислу¬ шивался. В руках молодой человек держал удочку, пре¬ красная погода и его выманила из дому на свежий воздух. Девушки подходили к воротам, когда Эдвардс нагнал их и уже готов был окликнуть, как вдруг Луиза остановилась и быстро сказала: Элизабет, кажется, мистер Эдвардс хочет сказать нам что-то... Элизабет обернулась и посмотрела на юношу вежливо, но несколько холодно, и это сразу сдержало его порыв. – Ваш отец недоволен тем, что вы отправляетесь в горы одни, без провожатых, мисс Темпл, – начал Эд¬ вардс. – Если мне будет позволено предложить себя в ро¬ ли телохранителя, то я... Я не знала, мистер Эдвардс, что отец уполномочил вас выражать мне свое родительское неудовольствие, – высокомерно прервала его молодая особа. – Упаси боже! Вы меня неверно поняли, мисс Темпл. Мне следовало сказать иначе: «Ваш отец беспокоится за вас». Я состою у него на службе, а тем самым и у вас, мисс Темпл, и потому повторяю: с вашего разрешения, я охот¬ но сменю удочку на дробовик и буду сопровождать вас в горы. – Благодарю вас, мистер Эдвардс. Но, когда не пред¬ видится опасности, нет нужды и в охране. Пока нам еще дозволено бродить в горах без телохранителей. А если уж телохранитель и в самом деле необходим, так вот он: сю¬ да, сюда, ко мне, Воин! Ко мне, мой храбрый, верный Воин! Огромный мастиф, лениво зевая и потягиваясь, вылез из конуры. Хозяйка позвала его вторично: – Идем, идем, славный мой Воин! Когда-то ты непло¬ хо служил своему господину. Посмотрим, как-то ты бу¬ дешь выполнять свой долг по отношению к его дочери. Пес завилял хвостом, как будто поняв смысл обращен¬ ных к нему слов, с важным видом подошел к Элизабет, уселся на земле у ее ног и поглядел в лицо своей юной хозяйке умным, почти человеческим взглядом. 718

Элизабет шагнула вперед, но тут же опять останови¬ лась и сказала примирительным тоном: – А вы, мистер Эдвардс, могли бы оказать нам услугу, только иную и более для вас приятную: принесите нам к обеду связку ваших излюбленных окуней. И, даже не сочтя нужным взглянуть, как принял Эд¬ уарде эту колкость, мисс Темпл решительно пошла впе¬ ред, ни разу больше не обернувшись. Зато мисс Луиза не раз еще поглядывала назад, пока они не дошли до ворот. – Боюсь, Элизабет, что мистер Эдвардс обиделся на нас, – сказала она. – Он все еще стоит, не двигаясь с ме¬ ста и опершись о свою удочку. Быть может, он принял ва¬ ши слова за проявление гордости. – В таком случае, он не ошибся! – воскликнула мисс Темпл, выходя из состояния задумчивости. – Да, мы не можем принимать услуг молодого человека, занимающего такое сомнительное положение в обществе. Как! Пригла¬ сить его с собой на уединенную прогулку? Да, это гор¬ дость, Луиза, но у женщины должны быть гордость и чув¬ ство собственного достоинства. Прошло несколько минут, прежде чем Оливер очнулся от оцепенения. Пробормотав что-то, он вскинул удочку на плечо, вышел за ворота и с величественным видом зашагал по улице. Дойдя до озера, где стояли у причала лодки судьи Темпла, молодой человек вскочил в легкий ялик, схватил весла и, яростно ударяя ими по воде, понесся че¬ рез озеро к противоположному берегу, туда, где стояла хижина Кожаного Чулка. Только пройдя с четверть мили, Эдвардс успокоился, мысли его понемногу утратили горечь, а к тому времени, когда перед глазами у него появилась заросшая кустарником полоска перед жилищем Нат– ти, пыл юноши и вовсе охладился, хотя тело его от быст¬ рых движений сильно разгорячилось. Вполне возможно, что тот самый довод, которым руководствовалась в своем поведении мисс Темпл, пришел в голову и ему, человеку образованному и воспитанному. И если так, то весьма ве¬ роятно, что Элизабет не только не упала, а, напротив, лишь возвысилась в его глазах. Эдвардс поднял весла над головой, и лодка, подлетев к самому берегу, закачалась на волнах, которые она же всколыхнула. Молодой человек, бросив предварительно осторожный и пытливый взгляд вокруг, приложил к гу¬ бам небольшой свисток и извлек из него долгий, пронзи« 719

тельный звук, отдавшийся эхом в горах по .ту сторону хи¬ жины. Собаки Натти, выскочив из своей будки, сделанной из коры, подняли жалобный вой и принялись прыгать как безумные на крепко державших их ремнях оленьей кожи. – Тише, Гектор, успокойся, – проговорил Эдвардс, издав вторичный свист, еще более резкий, чем первый. Но ответа и на этот раз не последовало. Собаки же, узнав голос Оливера и убедившись, что пришел не чужой, вернулись в конуру. Эдвардс подогнал лодку к берегу, спрыгнул на землю и, взойдя на пригорок, приблизился к двери хижины, быст¬ ро открыл запоры и вошел, притворив за собой дверь. Вокруг царила полная, тишина, как будто в этом уеди¬ ненном месте еще никогда не ступала нога человека; лишь из поселка за озером доносились не смолкая приглушен¬ ные удары молотков. Прошло с четверть часа, и юноша вновь появился на пороге. Он запер дверь и ласково окликнул собак. Те тот¬ час вышли на звук хорошо знакомого им голоса. Подруга Гектора бросилась к Эдвардсу, визжа и лая, словно умо¬ ляла, чтобы ее сняли с привязи, но старый Гектор вдруг потянул носом, принюхиваясь к воздуху, и завыл протяж¬ но и громко, так, что его можно было слышать за милю. – Что ты там почуял, лесной бродяга?—проговорил Эдвардс. – Если то зверь, то зверь смелый, раз так близко подошел к жилью, а если человек, то дерзкий. Эдвардс перепрыгнул через ствол сосны, когда-то сва¬ лившейся возле хижины, спустился с пригорка, защищав¬ шего хижину от ветров с южной стороны, и увидел, как угловатая фигура Хайрема Дулитла мелькнула и тут же исчезла в кустах с невероятным для этого джентльмена проворством. «Что нужно здесь этому человеку? – пробормотал про себя Оливер. – Вероятно, это просто любопытство, кото¬ рым так одержимы здешние жители. Но я буду начеку, если собакам вдруг понравится его богомерзкая физионо¬ мия и они дадут ему пройти». Юноша вернулся к двери и запер ее еще тщательнее, продев через скобу цепочку и закрепив ее замком. «Этот крючкотвор ка*? никто другой обязан знать, что закон запрещает врываться в чужой дом!» И, вернувшись к озеру, Эдвардс спустил лодку на воду* взялся за весла и поплыл обратно. 720

На озере было известно несколько мест* где особенно хорошо ловились окуни. Одно из них находилось как раз напротив хижины охотника, а другое, где окуней было еще больше, – в полутора милях от первого, под навесом скалы и на том же краю озера. Оливер Эдвардс повел свой ялик к первому месту и с минуту сидел, подняв весла: он колебался, не зная, остаться ли здесь и не спускать глаз с двери хижины или же ехать дальше, туда, где улов обе¬ щал быть богаче. Но тут он заметил на воде светлую пи¬ рогу и в ней двоих людей, в которых он немедленно узнал могиканина и Кожаного Чулка. Это решило вопрос. Через несколько минут юноша присоединился к своим друзьям, занятым рыбной ловлей, и тотчас привязал свой ялик к ггйроге индейца. Оба старика приветливо кивнули юноше, но не прерва¬ ли своего занятия и не переменили позы. Оливер так же молча насадил наживку на свой крючок и забросил удочку. – Ты заходил в наш вигвам, сынок? – спросил Натти. – Да, там все спокойно, только вот сквайр Дулитл ры¬ щет неподалеку. Но ничего, дверь я запер крепко, и к тому же он слишком большой трус и не решится близко подой¬ ти к собакам. – Об этом человеке мало можно сказать хорошего, – промолвил Натти; он вытянул окуня и вновь насадил на¬ живку на крючок. – Ему до страсти хочется сунуть нос в мой дом. Всякий раз, как встретимся, он чуть ли не пря¬ мо просит меня об этом. Но я отвожу разговор в сторону, й мистер Дулитл с чем был, с тем и остается. Видно, слиш¬ ком много развелось законов, коли поручают толковать их таким вот людишкам, вроде Хайрема. – Боюсь, что он не столько глупец, сколько плут, – заметил Эдвардс. – Он вертит этим простаком шерифом, как ему вздумается. Дерзкое любопытство наглеца может принести нам неприятности. – Коли он будет уж очень часто слоняться возле моей хижины, я просто-напросто пристрелю его, – спокойно за¬ явил Кожаный Чулок. – Нет, Натти, закон есть закон, его нарушать нельзя. Иначе ты попадешь в беду, и это будет тяжким горем для всех нас. – Правда, сынок? – воскликнул охотник и взглянул на юношу дружелюбно и с явным интересом. – В тебе, 40 Фенимор Купер. Том II 721

мой мальчик, течет настоящая, горячая кровь. И я готов сказать это в лицо судье Темплу и любому другому судье на свете. Как ты полагаешь, Джон, верно я говорю, что Оливер надежный друг, своих не предаст? – Он делавар и мой брат, – ответил могиканин. – Мо¬ лодой Орел отважен, он станет вождем. И никакой беды не произойдет. – Ну хорошо, хорошо, – прервал их юноша несколько нетерпеливо. – Не будем больше говорить об этом, друзья мои. Если даже я и не обладаю теми достоинствами, кото¬ рыми наделило меня ваше пристрастное ко мне отноше¬ ние, можете быть уверены, что я с вами на всю жизнь, и в беде и в удаче. Давайте поговорим о другом. Старики умолкли: как видно, они привыкли повино¬ ваться юноше. Некоторое время все трое молчали, занятые каждый своей удочкой. – Какое нынче прекрасное, гладкое озеро! – сказал наконец Эдвардс, как видно лишь для того, чтобы нару¬ шить молчание: он чувствовал, что именно ему надо во¬ зобновить разговор. – Доводилось ли тебе, Натти, когда– либо видеть его таким спокойным и безмятежным? – Я знаю воды Отсего вот уже сорок пять лет, – от¬ ветил Кованый Чулок, – и могу сказать, что во всей стра¬ не не сыщешь более чистых ручьев и лучшей рыбы, чем здесь*. Когда-то здесь не было хозяев, да-да! И 5как же при¬ вольно жилось тогда, Натти Бампо! Дичи было сколько ду¬ ше угодно. И никто не посягал на эту землю, никого здесь, кроме меня, и не было, разве что иной раз пройдет через горы отряд охотников-делаваров или проберется сквозь чащу разбойник-ирокез с ружьем. Там, в долине, к западу отсюда, обосновались два или три француза – они жени¬ лись на индейских женщинах, – еще иногда приезжали из Вишневой долины шотландцы и ирландцы, одалживали у меня пирогу половить окуней или закинуть удочку на фо¬ рель. И никто меня не трогал, уж такая была благодать! Да еще Джон заходил. Джон знает, как было здесь в те времена. Могиканин повернул голову и, сделав свой обычный выразительный жест рукой, обозначавший у него согласие, ответил на делаварском наречии: – Земля эта принадлежала моему народу. На совете вождей мы порешили отдать ее моему брату, Пожирателю 722

Огня. А то, что отдают делавары, то отдано навечно, как вечно течет вода. На совете и Соколиный Глаз курил труб¬ ку, потому что мы любили его. – Нет, нет, Джон, – сказал Натти, – я не был вож¬ дем, по этой части я ничего не смыслю, да и кожа у меня белая. Но охотиться в здешних краях было славно, мой мальчик, и так оно осталось бы и по сю пору, кабы не толстый карман Мармадьюка Темпла да кривые пути за¬ кона. – Но, я думаю, грустно было бродить в горах всегда одному и в одиночестве бороздить воды этого прекрасного озера, – проговорил Эдвардс, обводя взглядом берега и сверкающие золотым колосом поля, то здесь, то там ожив¬ лявшие поросшие лесами холмы. – Разве не тосковал ты здесь, не имея поблизости никого, с кем можно было бы перекинуться словом, рассеять печаль? – Нет, я не томился одиночеством, ведь я уже ска¬ зал, – ответил Кожаный Чулок. – Когда деревья начина¬ ли покрываться листвой и с озера сходил лед, здесь было как в раю. Я пятьдесят три года хожу по этим лесам и больше сорока лет живу в них и за всю свою жизнь нашел лишь одно место, которое пришлось мне еще больше по ду¬ ше, да и то только для глаза, а не для охоты • и рыбной ловли. – Где же оно? – спросил Эдвардс. – Да где же, как не в горах Кэтскилл! Я туда, бывало, поднимался за шкурами волков и медведей. А однажды по¬ лучил заказ сделать чучело дикой кошки, так что мне при¬ ходилось там бывать. И есть в тех горах одно место, куда я забирался, когда мне хотелось поглядеть на широкий божий мир, и, уж поверьте, это стоило затраченных трудов, изо¬ дранных мокасин и расцарапанных коленей! Ты ведь зна¬ ешь, что такое горы Кэтскилл, ты должен был видеть их слева от себя, когда плыл сюда по реке из Нью-Йорка. Онр! совсем голубые, как само небо, а над их верхушками плы¬ вут облака,—ну вот как дшывет дым над головой индейско¬ го вождя, когда он курит трубку у костра совета. Так вот, есть там Высокий Утес и Круглая Скала, они возвышают¬ ся над всеми остальными горами и стоят, словно отец и мать среди своих детей. Но то место, о котором я хочу рассказать, ближе к реке, на верхушке горы, что стоит чуть поодаль от остальных. Высотой она футов в пятьде¬ сят, но вся из уступов, и, когда стоишь наверху, думается, 46* 723

ничего не стоит спрыгнуть с нее, будто она и не так уж высока. – И что же ты видел оттуда? – снова спросил Эд¬ вардс. Все, все мироздание, мой мальчик, – сказал Наттй, опустив конец удочки в воду и обведя рукой широкий круг. – Я стоял там в тот день, когда Воган сжигал «Со– пус». Я.видел, как по Гудзону шли суда, видел так же ясно, как вон ту барку на Саскуиханне, хотя они были от меня на расстоянии в двадцать раз большем, чем эта барка от нас. Реку было видно на семьдесят миль, сверху каза¬ лось, что это вьется узкая стружка, а ведь ширина реки добрых восемь миль. Я видел холмы на землях Хэмпшира, гористые берега Гудзона– все созданное творцом и всё сделанное руками человека, все видел, насколько хватало глаз, а глаз у меня зоркий, ты знаешь, как прозвали меня за то индейцы. Я часто различал место, где стоит Олбани, а в тот день, когда королевские войска сжигали «Сопус», мне чудилось, что дым оттуда доходит до меня и я слышу вопли женщин. – Я думаю, стоит труда забраться на такую вы¬ соту, если оттуда открывается столь великолепная кар¬ тина. – Да, если человеку может доставить радость видеть с высоты ь полмилю дома и фермы где-то внизу, и реки, словно ленты, и высокие холмы, кажущиеся стогами сена, то советую ему побывать там. Такое зрелище – отрада для глаз, могу это смело сказать. Когда я впервые поселился в здешних лесах, на меня иной раз нападала тоска, мне было одиноко. И вот тогда я поднимался на Кэтскилл и по нескольку дней проводил на той вершине, все смотрел на человеческую жизнь. Но вот уже много лет, как меня не тяготит одиночество, и я стал слишком стар, чтобы караб¬ каться по крутым утесам. А вот за две мили от этой самой горы есть местечко, где я стал частенько бывать за послед¬ нее время, и там мне нравится еще больше, чем в горах. Там все поросло деревьями, и как-то там приветливее. – Где же это? – спросил Эдвардс, в ком бесхитрост¬ ный рассказ охотника пробудил живейший интерес. – В горах есть водопад. Потоки вод двух маленьких озер, лежащих почти что рядом, вырываются из своих гра¬ ниц и несутся по скалам в долину. Они так сильны, что могли бы вращать мельничные колеса, если бы в такой 724

глуши была надобность в столь бесполезном устройстве, но та рука, что сотворила этот Прыжок Воды, здесь не по¬ ставила мельницы. Поток течет, петляя и извиваясь среди камней, сначала так медленно, что в нем вполне может плавать форель, а потом устремляется вниз, словно зверь, делающий разбег перед прыжком, и мчится до того места, где гора раздваивается, как копыто оленя, и вода низвер¬ гается в эту каменную трещину. Первый порог высотой в двести футов вода летит, как снежный ураган, пока не коснется каменной площадки шириной в пятьдесят футов. Тут она скапливается, чтобы снова ринуться на сто футов вниз, прыгая с уступа на уступ, изворачиваясь то туда, то сюда, будто стремится вырваться из каменной трещины, и так до тех пор, пока не выйдет в долину. – Я никогда не слышал об этом водопаде, в книгах он не упоминается. – Я сроду не прочел ни единой книги, – сказал Кожаный Чулок. – И как может человек, всю жизнь проведя в городах да школах, знать хоть что-нибудь о чу¬ десах лесного края? Нет, мой мальчик, в книгах ты ничего не вычитаешь об этом ручейке, но он играет в горах от самого сотворения мира, а из белых его видели человек десять, не больше. Гора окружает водопад как бы полу¬ круглой каменной стеной. Помню, я сидел внизу, у пер¬ вого порога, и, когда мои собаки вбежали в пещеры, кото¬ рые находятся за падающей водяной стеной, они на вид были не больше кроликов. Мне думается, лучшего места в лесах не сыщешь. – А куда течет вода дальше? В каком направлении? Быть может, она служит притоком Делавара? – Не пойму что-то, – сказал Натти. – Она впадает в Делавар? – Нет-нет, она вливается в старый Гудзон. И весело же она бежит, удирая с горы! Я долгими часами сидел на уступе скалы и смотрел, как проносится мимо ме*ня водя¬ ная пена, и думал: вот скоро она снова станет водой и, рожденная в глуши, окажется под днищем судна, смешав¬ шись с солеными волнами моря. Когда человек остается вот так один на один с природой, его охватывает раздумье. Смотришь и видишь прямо перед собой долину к востоку от Высокого Пика, где на тысячи акров протянулись ле¬ са, они и в глубоких ущельях и по склонам гор; осенью все это сверкает, как десять тысяч радуг! 725

– Ого, да ты весьма красноречив, Кожаный Чулок! – воскликнул Оливер. – Не пойму что-то, – снова сказал Натти. – Я хочу сказать, что воспоминания разгорячили твою кровь, старый дружище. Когда ты был там в последний раз? Наверное, уже давно? Охотник не ответил. Он наклонился к воде и некото¬ рое время прислушивался к чему-то затаив дыхание. На¬ конец он поднял голову и сказал: – Не привяжи я сам моих псов, своими собственными руками, да еще на новую привязь из крепкой оленьей ко¬ жи, я бы поклялся, что в горах раздается лай моего Гек¬ тора. – Нет, этого не может быть, – сказал Эдвардс. – Я всего час назад видел его на привязи в конуре. Теперь и могиканин начал прислушиваться. Эдвардс, как ни напрягал он слух, не слышал ничего, кроме мыча¬ ния стад на склонах западных гор. Он взглянул на обоих стариков: Натти приложил руку к уху рупором, а могика¬ нин весь подался вперед и держал руку на уровне лица, выставив вперед указательный палец, – он давал этим сигнал к вниманию. Эдвардс громко рассмеялся над тем, как усердно прислушиваются охотники к воображаемым, по его мнецию, звукам. – Смейся, коли тебе угодно, – проговорил Кожаный Чулок, – но собаки мои спущены с привязи и охотятся за оленем. Тут я не могу ошибиться. Вот уж чего бы мне не хотелось! Не то чтобы я боялся закона, нет, но олень сей¬ час тощ, глупые псы только попусту изведутся. Ну, слы¬ шишь ты наконец лай собак? Эдвардс вздрогнул: в ушах у него действительно раз¬ дался лай. Сперва он доносился глухо, потом послышалось разноголосое эхо, когда собаки пробегали через скалы, и затем уж оглушительный лай, разнесшийся по всему ле¬ систому берегу. Все эти переходы одних звуков в другие произошли мгновенно, и Эдвардс, вглядываясь в берег, почти тут же заметил, что в одном месте сучья ольхи и дерена раздвинулись, из зарослей выскочил олень и сразу же бросился в воду. Снова раздался собачий лай, и сквозь кусты промчались Гектор со своей подругой, не останав¬ ливаясь прыгнули в воду и смело поплыли за оленем, дер¬ жа головы высоко над водой.

Глава XXVII Ему поможет бурная река Запутать след и остудить бока. Т о м с о н, «Времена года» – Ну что, видите, я был прав! – воскликнул Натти. – Ветер донес до собак запах оленя, они не выдержали и сорвались с привязи. Нет, я отучу их от подобных проде¬ лок! Эти четвероногие негодяи, чего доброго, доведут меня до беды. Эй вы, мошенники, сейчас же назад! Назад, на берег! Ах, чтоб вам! Назад, Гектор, не то погуляет моя плетка по твоей спине, старый разбойник! Вот погоди, дай только до тебя добраться! Собаки узнали голос охотника. Покружив немного в воде, словно им и от охоты не хотелось отказаться и стра¬ шен был гнев хозяина, они послушались наконец и верну¬ лись на берег, где сразу же залились оглушительным лаем. Тем временем олень, подгоняемый страхом, продолжал плыть и уже был на полпути к лодкам, когда вдруг увидел эту новую опасность. Заслышав голос Натти, он на мгно¬ вение замер и, казалось, готов был кинуться назад и при¬ нять бой с собаками, но охотники, ловко повернув пирогу, отрезали ему отступление. Олень бросился в сторону и по¬ плыл я середине озера, очевидно намереваясь добраться до западного берега. Он проплыл мимо рыбаков, высоко задрав морду, и перед его тонкой, изогнутой шеей, словно перед носом галеры, пенилась и бурлила вода. Кожаный Чулок вдруг выказал признаки волнения. – А зверь хорош! —воскликнул он. – Рога-то какие! Всю одежду на них можно развесить. Погодите-ка, да ведь теперь июль, со следующего месяца начинается время охо¬ ты на оленей. Значит, мясо его должно быть уже вкусным. С этими словами Натти, не отдавая себе отчета в своих действиях, начал привязывать к веслу сплетенную из лы¬ ка веревку, служившую ему тросом. Затем он вскочил на ноги, закинул в воду этот импровизированный буй и крик¬ нул: – Греби, Джон, гони вовсю! Глупый зверь будто на¬ рочно искушает охотника! Индеец мгновенно открепил ялик Эдвардса от пироги, которая от одного взмаха гребка помчалась по воде, как метеор. 727

– Опомнитесь, остановитесь! – кричал им вслед Эд¬ вардс.– Вы забыли про закон, друзья мои! Ведь вас отлич¬ но видно из поселка, а судья Темпл твердо решил привле¬ кать к суду всех, без разбора, кто вздумает охотиться на оленей в неположенное время! Но предупреждение пришло слишком поздно. Пирога ушла далеко от ялика,.и оба старика, увлеченные охотой, уже не слышали Эдвардса* Олень находился теперь всего ярдах в пятидесяти от своих преследователей. Он плыл вперед, отважно рассекая воду своим телом, и от ужаса и напряжения громко храпел, а пирога, то взлетая, то опускаясь, словно танцевала над ею же подця– тыми волнами. Кожаный Чулок вскинул ружье, заново зарядил его, но держался как-то неуверенно, очевидно еще не зная, на что решиться. – Ну как, Джон, стрелять или нет? – крикнул он. – Правду сказать, даже совестно палить в бедную бессло¬ весную тварь, которая не может постоять за себя. Ну, вот что: раз уж мы на воде, надо брать его по-другому. Наго¬ няй его, Джон, следи, куда он повернет. Схватить-то его ничего не стоит, да увертлив он, как змея. Могиканин усмехнулся самонадеянности своего друга, но пот-прежнему гнад пирогу, заставляя ее скорее ловко¬ стью, нежели силой мчаться с невероятной скоростью. – Олень поворачивает голову! – крикнул он вдруг. —* Мечи копье, Соколиный Глаз! Натти никогда не выходил из дому, не захватив с со¬ бой всякого рода оружия, которое' могло оказаться полез¬ ным на охоте. С ружьем своим он не расставался, а на пироге всегда находилось все необходимое для рыбной ловли, включая решетку для топлива, даже когда Натти выезжал на озеро, только чтобы поудить удочкой. Этой предосторожности научил охотника его многолетний опыт: в погоне за зверем ему не раз приходилось отходить очень далеко от первоначально намеченного места охоты. За не¬ сколько лет до того времени, о котором ведется наш рас¬ сказ, Кожаный Чулок, оставив свою хижину на берегу Отсего и захватив лишь ружье и собак, отправился на не¬ сколько дней в горы, а пропадал бог весть сколько времени и успел повидать воды Онтарио. Когда-то ему было нипо¬ чем отшагать две, а то и три сотни миль. Держи влево, Джон! – распорядился Натти.– Ле¬ 728