Текст книги "Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й"

Автор книги: Джеймс Фенимор Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 59 страниц)

Молодой человек устремил на прекрасную просительни¬ цу столь пристальный взор, что она смущенно покраснела. Опомнившись, он опустил голову и, глядя на ковер, ска¬ зал: – Хорошо, я приду утром к судье Темплу и согласен, чтобы он одолжил мне сани в знак примирения. Примирения? – переспросил судья. – Я ранил вас не по злобе, молодой человек, так неужели в вашем сердце подобная случайность могла породить вражду? – Отпусти нам долги наши, яко же мы отпускаем должникам нашим, – вмешался мистер Грант. – Так учил нас Иисус, и нам всегда следует смиренно хранить в своем сердце эти золотые слова. Незнакомец на мгновение о чем-то задумался, затем об¬ вел зал растерянным и гневным взглядом, почтительно .поклонился священнику и, ни с кем более не прощаясь, вышел таким решительным шагом, что никто не посмел его остановить. – Странно, что столь молодой человек может оказать¬ ся таким злопамятным, – сказал Мармадьюк, когда на¬ ружная дверь закрылась за незнакомцем. – Надо пола¬ гать, у него сильно болит рана, вот он и сердится и счита¬ ет себя обиженным. Я думаю, утром он будет* мягче и сговорчивее. Элизабет, к которой были обращены его слова, ничего не ответила. Она молча прохаживалась по залу, разгляды¬ вая прихотливый узор английского ковра, устилавшего пол. Зато Ричард, громко щелкнув кнутом, объявил: – Конечно, Дьюк, ты сам решаешь, как тебе посту¬ пать, но на твоем месте я не отдал бы седла этому молод¬ цу – пусть-ка он попробовал бы судиться со мной! Разве здешние горы не принадлежат тебе так же, как и долины? Какое право имеет этот малый – да и Кожаный Чулок то¬ же, если уж на то пошло, – стрелять в твоих лесах дичь без твоего разрешения? Я сам видел, как один фермер в Пенсильвании приказал охотнику убираться с его земли– и без всяких церемоний, вот как я велел бы Бенджамену подбросить дров в камин. Да, кстати, Бенджамен, не по-* смотреть ли тебе на градусник? Ну, а если на это есть право у человека, владеющего какой-то сотней акров, то какую же власть имеет собственник шестидесяти тысяч акров, а считая с последними покупками, так и ста тысяч? Вот у могиканина еще могут быть какие-то права, потому что его 535

племя здесь жило искони, но с таким ружьишком все рав¬ но много не настреляешь. А как у вас во Франции, мосье Лекуа? Вы тоже позволяете всякому сброду шататься по вашим лесам, стреляя дичь, так что хозяину ничего не до¬ стается – хоть на охоту не ходи? – Bah, diable! 1 Нет, мосье Дик, – ответил француз.– У нас во Франции мы никому не даем свободы, кроме дам. – Ну да, женщинам – это я знаю, – сказал Ричард.– Таков ваш салический закон 2. Я ведь, сэр, много прочел книг и о Франции, и об Англии, и о Греции, и о Риме. Но, будь я на месте Дыока, я завтра же повесил бы доски с объявлением: «Запрещаю посторонним стрелять дичь или как-нибудь иначе браконьерствовать в моих лесах». Да я за один час могу состряпать такую надпись, что никто больше туда носа не сунет! – Рихарт! – сказал майор Гартман, невозмутимо вы¬ бивая пепел из трубки в стоявшую рядом с ним плеватель¬ ницу. – Слушай меня. Я семьтесят пять лет прошивал в этих лесах и на Мохоке. Лютше тебе связаться с шортом, только не с этими охотниками. Они допывают себе пропи¬ тание рушьем, а пуля сильнее закона. – Да ведь Мармадьюк судья! – негодующе восклик¬ нул Ричард. – Какой толк быть судьей или выбирать судью, если всякий, кто захочет, будет нарушать закон? Черт бы побрал этого молодца! Пожалуй, я завтра же подам на него жалобу сквайру Дулитлу за то, что он испор¬ тил моих выносных. Его ружья я не боюсь. Я сам умею стрелять! Сколько раз я попадал в доллар со ста ярдов? – Немного, Дик! – раздался веселый голос судьи. – Но нам пора садиться ужинать. Я вижу по лицу Доброде¬ тели, что стол уже накрыт. Мосье Лекуа, предложите руку моей дочери. Душенька, мы все последуем за тобой. – Ah ma chère mademoiselle comme je suis enchan¬ té! – сказал француз. – Il ne manque que les dames de faire un paradis de Templeton!3 Француз с Элизабет, майор, судья и Ричард в сопрово¬ ждении Добродетели отправились в столовую, и в зале 1 – Черт побери! (франц.) 2 Мистер Джонс немного путает: салический закон не разрешал женщинам наследовать королевскую корону. 3 – Я восхищен, дорогая .мадемуазель! Чтобы Темплтон стал раем, здесь не хватало только дам! (франц.) 536

остались только мистер Грант и могиканин – и еще Бенд¬ жамен, который задержался, чтобы закрыть дверь за индейцем и по всём правилам проводить мистера Гранта в столовую. – Джон, – сказал священник, когда судья Темпл, за¬ мыкавший шествие, покинул зал, – завтра мы празднуем рождество нашего благословенного спасителя, и церковь повелевает всем своим детям возносить в этот день благо¬ дарственные молитвы и приобщиться таинству причастия. Раз ты принял христианскую веру и, отринув зло, пошел стезей добра, я жду, что и ты придешь завтра в церковь с сокрушенным сердцем и смиренным духом. – Джон придет, сказал индеец без всякого удивле¬ ния, хотя он почти ничего не понял пз речи священника. – Хорошо, – сказал мистер Грант, ласково кладя ру¬ ку на смуглое плечо старого вождя. – Но мало присутст¬ вовать там телесно; ты должен вступить туда воистину в духе, своем. Спаситель умер ради всех людей – ради бед¬ ных индейцев так же, как и ради белых. На небесах ко знают различия в цвете кожи, и на земле не доляшо быть раскола в церкви. Соблюдение церковных праздников, Джон, помогает укреплять веру и наставляет на путь истинный. Но не обряды нужны богу, ему нужно твое сми¬ рение и вера. Индеец отступил на шаг, выпрямился во весь рост, под¬ нял руку и согнул один палец, словно указывая на себя с неба. Затем, ударив себя в голую грудь другой рукой, он сказал твердым голосом: – Пусть глаза Великого Духа посмотрят из-за облаков: грудь могиканина обнажена. – Отлично, Джон, и я уверен, что исполнение твоего христианского долга принесет тебе душевный мир и успо¬ коение. Великий Дух видит всех своих детей, и о жителе лесов он заботится так же, как о тех, кто обитает во двор¬ цах. Спокойной ночи, Джон. Да будет над тобой благосло¬ вение господне. Индеец наклонил голову, и они разошлись: один вер¬ нулся в бедную хижину, а другой сел за праздничный стол, уставленный яствами. Закрывая за индейцем дверь, Бенджамен ободряюще сказал ему: – Преподобный Грант правду говорит, Джон. Еслп бы на небесах обращали внимание на цвет кожи, то, пожалуй, 537-

туда и меня не пустили бы, хоть я христианин с рожде¬ ния, – и только из-за того, что я порядком загорел, плавая у экватора. Хотя, если на то пошло, этот подлый норд-вест может выбелить самого что ни на есть черного мавра. От¬ дай рифы на твоем одеяле, не то обморозишь свою крас¬ ную шкуру. Глава VIII Встречались там изгнанники всех стран, И дружбой чуждая звучала речь. Томас Кэмпбелл, «Гертруда из Вайоминга» Мы познакомили читателя с характером и националь¬ ностью главных действующих лиц нашего повествования, а теперь, чтобы доказать его правдивость, мы попробуем вкратце объяснить, каким образом все эти пришельцы из дальних стран собрались под гостеприимным кровом судьи Темпла. В описываемую h¿mh эпоху Европу сотрясали первые из тех бурь, которым затем суждено было так изменить ее политический облик. Людовик .Шестнадцатый уже лишил¬ ся головы, и нация, прежде почитавшаяся самой утончен¬ ной среди всех цивилизованных народов земли, преобра¬ жалась с каждым днем: жестокая беспощадность сменила былое милосердие, коварство и ярость – былое великоду¬ шие и доблесть. Тысячам французов пришлось искать убе¬ жища в других странах. Мосье Лекуа, о котором мы уже не раз упоминали в предыдущих главах, также принадле¬ жал к числу тех, кто, в страхе покинув Францию или ее заморские владения, нашел приют в Соединенных Штатах. Судье его рекомендовал глава крупного ныо-йоркского тор¬ гового дома, питавший к Мармадьюку искреннюю дружбу и не раз обменивавшийся с ним услугами. Познакомив¬ шись с французом, судья убедился, что он человек воспи¬ танный и, очевидно, знавал лучшие дни. Из некоторых на¬ меков, оброненных мосье Лекуа, явствовало, что прежде он владел плантациями на одном из вест-индских островоов – в ту пору плантаторы бежали с них в Соединенные Штаты сотнями и жили там в относительной бедности, .а то и про¬ сто в нищете. Однако к мосье Лекуа судьба была милости¬ 538

вее: правда, он жаловался, что сохранил лишь остатки сво¬ его состояния, но этих остатков оказалось достаточно, что¬ бы открыть лавку. Мармадьюк обладал большим практическим опытом и хорошо знал, что требуется поселенцам в новых краях. По его совету мосье Лекуа закупил кое-какие ткани, бакалей¬ ные товары, изрядное количество пороха и табака, желез¬ ные изделия, в том числе множество складных охотничьих ножей, котелков и сковородок, весьма внушительный на¬ бор грубой и неуклюжей глиняной посуды, а также многое другое, что человек изобрел для удовлетворения своих по^ требностей, в том числе такие предметы роскоши, как зеркала и губные гармоники. Накупив этих товаров, мосье Лекуа стал за прилавок и благодаря удивительному уменью приспособляться к об¬ стоятельствам исполнял столь новую для себя роль со всем присущим ему изяществом. Его любезность и изысканные манеры снискали ему всеобщую любовь, а кроме того, жи¬ тельницы поселка скоро обнаружили, что он обладает тон¬ ким вкусом. Ситцы в его лавке были самыми лучшими, то есть, другими словами, самыми пестрыми, какие только привозились в эти края; а торговаться с таким «милейшим человеком» было просто невозможно. По всем этим причи¬ нам дела мосье Лекуа снова шли отлично, и жители «па¬ тента» считали его вторым человеком в округе —после судьи Темпла. Слово «патент», которое мы здесь употребили, а воз¬ можно, будем употреблять и впредь, обозначало обширные земли, которые были когда-то пожалованы старому майо¬ ру Эффингему английским королем и закреплены за ним «королевским патентом»; Мармадьюк Темпл купил их по¬ сле того, как они были конфискованы республиканским правительством. Слово «патент» широко употреблялось во вновь заселённых частях штата для обозначения таких вла¬ дений, и к нему обычно добавлялось имя владельца, как-то: «патент Темпла» или «патент Эффингема». Майор Гартман был потомком человека, который вме¬ сте с другими своими соотечественниками, забрав семью, покинул берега Рейна, чтобы поселиться на берегах Мохо– ка. Переселение произошло еще в царствование королевы Анны *, и потомки этих немецких колонистов мирно и в 1 Английская королева, царствовала с 1701 по 1714 год. 539

большом довольстве жили на плодородных землях краси¬ вой долины реки Мохока. Эти немцы, или «западные голландцы», как их называ¬ ли в отличие от настоящих голландских колонистов, были весьма своеобразным народом. Столь же трудолюбивые и честные, как и эти последние, они были менее флегматич¬ ны, хотя и отличались такой же серьезной важностью. Фриц или Фредерик Гартман воплощал в себе все по¬ роки и добродетели, все достоинства и недостатки своих земляков. Он был довольно вспыльчив, хотя и молчалив, упрям, чрезвычайно храбр, непоколебимо честен и отно¬ сился подозрительно ко всем незнакомым людям, хотя его преданность друзьям была неизменна. Да он и вообще ни¬ когда не менялся, и только изредка его обычная серьез¬ ность уступала место неожиданной веселости. Долгие ме¬ сяцы он оставался суровым молчальником й вдруг недели на две превращался в добродушного шутника. Познако¬ мившись с Мармадьюком Темплом, он проникся к нему горячей симпатией, и наш судья был единственным чело¬ веком, не говорившим по-немецки, которому удалось за¬ служить его полное доверие и дружбу. Четыре раза в год он покидал свой низенький; каменный домик на берегах Мохока и, проехав тридцать миль по горам, стучался в дверь темплтоновского «дворца». Там он обычно гостил не¬ делю и, по слухам, проводил это время в пирушках с ми¬ стером Ричардом Джонсом. По все его любили, даже Доб¬ родетель Петгибон, которой он доставлял лишние хлопо¬ ты, – ведь он был так искренне добродушен, а порою так вёсел! На этот раз он приехал, чтобы отпраздновать у судьи рождество; но не пробыл он в поселке и часа, как Ричард пригласил его занять место в санях и отправиться вместе с ним встречать хозяина дома и его дочку. Перед тем как перейти к описанию обстоятельств, при¬ ведших в эгги края мистера Гранта, мы должны будем об¬ ратиться к первым дням недолгой истории Темплтона. Нетрудно заметить, что люди всегда склонны сначала заботиться о своих телесных нуждах и лишь потом вспоми¬ нают, что надо бы позаботиться и о душе. Когда поселок только строился, жители «патента Темплтона», рубя де¬ ревья и корчуя пни, почти не вспоминали о религии. Одна¬ ко большинство приехало сюда из благочестивых штатов Коннектикут и Массачусетс, и, когда хозяйство, их было налажено, они стали подумывать о том, чтобы обзавестись 540

церковью или молельней и вернуться к исполнению рели¬ гиозных обрядов, которым их предки придавали столь большое значение, что из-за них даже покинули родину и отправились искать приюта в Новом Свете. Впрочем люди, селившиеся на землях Мармадыока, принадлежали к са¬ мым разным сектам, и вполне понятно, что между ними не было никакого согласия относительно того, какие именно обряды следует исполнять, а какие нет. Вскоре после того, как поселок был официально разбит на кварталы, напоминавшие городские, жители его собра¬ лись, чтобы обсудить вопрос, не следует ли им открыть в поселке школу. Первым об этом заговорил Ричард (по правде говоря, он склонен был ратовать за учреждение в поселке университета или, на худой конец, колледжа). Этот вопрос обсуждался из года в год на одном собрании за другим, и их решения занимали самое видное место на го¬ лубоватых страницах маленькой газетки, которая уже печаталась каждую неделю на чердаке одного из домов по¬ селка. Путешественники, посещавшие окрестности Темпл¬ тона, нередко видели эту газету, засунутую в щель высоко¬ го столба, вбитого там, где на большую дорогу выходила тропка, ведущая к бревенчатой хижине какого-нибудь по¬ селенца, – такой столб служил ему почтовым ящиком. Иногда к столбу был прибит настоящий ящик, и в него человек, «развозящий почту», засовывал целый пук газет, которые должны были на неделю удовлетворить литера¬ турные потребности всех местных фермеров. В вышеупо¬ мянутых пышных решениях кратко перечислялись блага образования, политические и географические особенности поселка Темплтон, дающие ему право основать у себя учебное заведение, целебность здешнего воздуха и чудес¬ ные качества здешней воды, а также дешевизна съестных припасов и высокая нравственность, отличающая его жи¬ телей. Под всем этим красовались выведенные заглавными буквами имена Мармадыока Темпла, председателя, и Ри¬ чарда Джонса, секретаря. К счастью, щедрые университетские власти не остава¬ лись глухи к таким призывам, если была хоть какая-то надежда, что расходы возьмет на себя кто-нибудь другой. В конце концов судья Темпл отвел для школьного здания участок и обещал построить его за свой счет. Снова при¬ бегли к услугам мистера Дулитла, которого, впрочем/с тех пор как он был избран мировым судьей, называли сквай– 541

ром Дулитлом; и снова мистер Джонс мог пустить в ход свои архитектурные познания. Мы не станем перечислять достоинства и недостатки различных проектов, составленных зодчими для этого слу¬ чая, что было бы и неприлично с нашей стороны, ибо про¬ екты эти рассматривались, отвергались или одобрялись на собраниях древнего и уважаемого братства «Вольных ка¬ менщиков», возглавляемого Ричардом, носившим звание мастера. Спорный вопрос был, однако, решен довольно, быстро, и в назначенный день из потайной комнаты, искусно устроенной на чердаке «Храброго драгуна» – го¬ стиницы, которую содержал некий капитан Холлистер, – вышла торжественная процессия, направившаяся к уча¬ стку, отведенному под означенное здание. Члены общества" несли всевозможные знамена и мистические значки, и на каждом был надет маленький символический фартук ка¬ менщика. Когда процессия прибыла на место, Ричард, окруженный толпой зрителей, состоявшей из половины мужского и всего женского населения Темплтона и его окрестностей, с надлежащей торжественностью заложил первый камень будущей школы. Через неделю Хайрем на глазах столь же многочислен¬ ных зрителей и прекрасных зрительниц, показал, как он умеет пользоваться угольником. Фундамент соорудили бла¬ гополучно, и вскоре весь каркас будущей «академии» был воздвигнут без всяких неприятных происшествий, если не считать того, что строители, возвращаясь домой по вече¬ рам, иной раз падали с лошади. Работа кипела, и к концу лета уже было готово здание, поражавшее глаз своими необыкновенными красотами и оригинальными пропорция¬ ми, – предмет гордости поселка, подражания для тех, кто стремился к архитектурной славе, и восхищения всех жи¬ телей «патента». Это был длинный, узкий деревянный дом, выкрашен¬ ный белой краской и состоявший по большей части из окон, – любитель солнечных восходов мог стать снаружи у его западной стены и все же почти без помехи наблюдать, как огненное светило поднимается на востоке: солнечные лучи проникали через это весьма неуютное открытое строение почти беспрепятственно. Его фасад изобиловал всевозможными деревянными украшениями, задуманными Ричардом и исполненными Хайремом. Однако главную гордость зодчих составляло окно второго этажа, которое 542

было расположено над царадной дверью, и венчавший это сооружение «шпиль». Первое, по нашему мнению, явилось порождением смешанного ордера, ибо оно, помимо укра¬ шений, отличалось еще и удивительным разнообразием пропорций. Оно представляло собой полукруг, к которому по обеим сторонам примыкали небольшие квадраты; в тя¬ желые, густо покрытые резьбой рамы из соснового дерева были вставлены мутно-зеленые стеклышки размером восемь на десять дюймов. Окно это закрывалось большими ставнями, которые, по предварительному плану, для пуще¬ го эффекта должны были быть выкрашены зеленой краской; однако, как всегда бывает в подобных случаях, выделенных денег для этого не хватило, и ставни сохрани¬ ли свой первоначальный угрюмый свинцовый цвет. «Шпиль» представлял сабой небольшой купол, возве¬ денный в самом центре крыши и покоившийся на четырех высоких сосновых колоннах, каннелированных 1 с помощью стамески и обильно украшенных резьбой. Венчавший их свод больше всего напоминал перевернутую чайную чашку без дна, а из середины его поднималось деревянное острие, пробитое наверху двумя железными прутами, которые бы¬ ли расположены под прямым углом друг к другу и оканчи¬ вались железными же буквами С, Ю, В и 3. «Шциль» за¬ вершало изображение рыбы, собственноручно вырезанное из дерева Ричардом и выкрашенное, как он выражался, в «чешуйчатый цвет». Мистер Джонс утверждал, что это существо удивительно похоже на «озерную рыбку», кото¬ рая считалась в здешних краях изысканным лакомством; и, надо полагать, он говорил правду, ибо, хотя рыба, по его мысли, должна была служить флюгером, она неизменно устремляла тоскливый взор в сторону чудесного озера, лежавшего среди холмов к северу от Темплтона. После того как университетские власти дали свое раз¬ решение на открытие здесь «академии», попечительский совет некоторое время пользовался услугами выпускника одного из восточных колледжей, дабы он в стенах описан¬ ного выше здания преподавал науки любознательным под¬ росткам. Второй этаж школы представлял собой один боль¬ шой зал и предназначался для всяческих праздников и торжественных собраний, а первый был разделен попо¬ лам – в одной комнате должны были заниматься ученики, 1 Кавнелированная колонна – колонна с верти¬ кальными желобками. 543

изучающие латынь, а в другой – ученики, изучающие родной язык. Класс латинистов был с самого начала весьма немногочисленным, но все же из окон комнаты, где он по¬ мещался, вскоре начали доноситься слова вроде: «имени¬ тельный падеж – реппа, родительный падеж – реппае», к большому удовольствию и назиданию случайных про¬ хожих. Однако за все время существования этого храма наук нашелся лишь один смельчак, который добрался до перево¬ дов из Вергилия *. Он даже выступил на ежегодном публич¬ ном экзамене и, к большому восторгу своих многочислен¬ ных родственников (у его отца была ферма рядом с посел¬ ком), прочел наизусть всю первую эклогу, весьма бойко соблюдая интонации диалога. Однако с тех пор под крышей этого здания более не раздавались звучные строки латин¬ ских поэтов (впрочем, удивительный язык, на котором изъяснялся означенный юноша, вряд ли был бы понят Вергилием или кем-нибудь из его современников). Дело в том, что попечительский совет, не желая идти впереди своего века, заменил ученого латиниста простым учителем, который, руководствуясь принципом «тише едешь – даль¬ ше будешь» и не мудрствуя лукаво, обучал своих питом¬ цев родному языку. С тех пор и до дней, о которых мы ведем свой рассказ, «академия» оставалась простой сельской школой, а в зале на втором этаже устраивались иногда судебные заседания, если дело представляло особый интерес; иногда – нази¬ дательные беседы для людей серьезных, а иногда – весе¬ лые балы, душою которых был все тот же неутомимый Ричард. По воскресеньям же он превращался в церковь. Если в окрестностях в это время оказывался какой-ни¬ будь проповедник слова божьего, его приглашали вести службу, не особенно интересуясь, к какой именно из много¬ численных пресвитерианских сект он принадлежит; после окончания проповеди один из прихожан обходил церковь со шляпой в руке, и собранные пожертвования вручались проповеднику в качестве вознаграждения за его труд. В тех же случаях, когда настоящего священника под рукой не оказывалось, кто-нибудь из местных жителей произно¬ 1 Вергилий (70—19 годы до н. э.) – знаменитый древне¬ римский поэт. В своих эклогах, обычно представляющих собой ди¬ алог между пастухом и пастушкой, он воспевал прелести сельской жизни. 544

сил молитву, после чего мистер Ричард Джонс прочитывал проповедь, принадлежавшую перу ученого богослова. Как мы уже говорили, религиозные взгляды жителей поселка были самыми разнообразными и ни одна секта не пользовалась там преобладающим влиянием. Мы уже упо¬ минали о религиозных взглядах Мармадьюка Темпла. Его женитьба не оказала на них никакого влияния. Фамильяр¬ ные беседы, которые квакеры вели с богом на своих ежеве¬ черних собраниях, внушали ему отвращение, и, хотя счита¬ лось, что он, так же как его жена и мать, принадлежит к епископальной церкви, он отнюдь не отличался большой религиозностью. В отличие от него, Ричард считал себя ревностным столпом этой церкви и даже пытался, если «академия» бывала свободна, устраивать по воскресеньям епископальные службы, но, как всегда, перегнул палку, отпугнул прихожан своими «римско-католическими» за¬ машками и уже на второе воскресенье в длинный зал «академии» почти никто не явился, а на третье проповедь Ричарда слушал только Бен Помпа, разделявший его взгляды. Во времена британского владычества в Североамери¬ канских колониях большим влиянием пользовалась госу¬ дарственная англиканская (или епископальная) церковь, которую поддерживало правительство. Но после провозгла¬ шения независимости Соединенных Штатов эта церковь пришла в упадок, потому что ее служители могли полу¬ чать сан только в Англии. В результате долгих переговоров американской епископальной церкви удалось добиться пра¬ ва самой назначать священников, и она поспешила послать своих служителей в глухие, вновь заселяющиеся области, чтобы возродить там свое былое величие. Одним из таких священников и был мистер Грант. Он был назначен в округ, центром которого стал Темплтон, и Мармадыок любезно пригласил его поселиться в поселке, на чем рьяно настаивал услужливый Ричард. Для священ¬ ника приготовили небольшой домик, и мистер Грант при¬ ехал в Темплтон всего за несколько дней до того, как чи¬ татель познакомился с ним. В предыдущее воскресенье школьный зал был занят заезжим проповедником, не принадлежавшим к епископальной церкви, и мистер Грант не смог приступить к исполнению своих обязанностей, тем более что в поселке почти не" было приверженцев еписко¬ пальной церкви и на его богослужение все равно никто не 35 Фенимор Купер. Том II 545

пришел бы. Но теперь, .когда его соперник унесся прочь, как метеор, лишь на мгновение озарив Темплтон светом своей премудрости, Ричард не замедлил вывесить объявле¬ ние, гласившее, что «в сочельник в длинном зале Темплтон¬ ской академии состоится публичная служба по обрядам протестантской епископальной церкви; служить будет пре¬ подобный мистер Грант». Эта новость вызвала большое оживление среди жителей поселка. Некоторые гадали, какой, собственно, будет эта служба, другие презрительно посмеивались, но большин¬ ство, несмотря на то что Мармадыок не вмешивался в ре¬ лигиозные споры, предпочитало, памятуя об убеждениях Ричарда, хранить на этот счет молчаггае. Однако все с нетерпением ожидали воскресного вечера, и любопытство возросло еще больше, когда утром этого чреватого событиями дня Ричард и Бенджамен отправились в соседний лес и принесли оттуда две большие вязанки сос¬ новых ветвей. Они отправились в школу, тщательно запер¬ ли за собой дверь, и никто в поселке не знал, чем, собствен¬ но, они там занимаются, так как мистер Джонс, прежде чем приступить к своим таинственным приготовлениям, объявил учителю,, к большому восторгу его белобрысых питомцев, что сегодня классов не будет. Он своевременно написал обо всем этом Мармадыоку, и тот обещал, что они с Элизабет приедут так, чтобы успеть к рождественской службе. После этого отступления мы возвращаемся к нашему рассказу. Глава IX С восторгом все начала пира ждут. Мясные блюда, дичь и рыба тут. Порядка должного не нарушая, К столу спешит толпа гостей большая, Чревоугодья радость предвкушая. «Г елиогабалиада» Столовая, куда мосье Лекуа повел Элизабет, находилась за той дверью, которую украшала урна, скрывавшая, как предполагалось, прах Дидоны. Эта просторная комната отличалась благородством пропорций, но стоявшая в ней мебель была так же разнообразна и порой так же неуклю¬ жа, как и мебель зала. Стол был покрыт большой ска¬ 546

тертью, которая мешала разглядеть, из какого материала и как он сделан; видно было только, что он велик и тяжел. Вокруг него стояло двенадцать зеленых деревянных кре¬ сел с подушками, обтянутыми той же самой шерстяной материей, из куска которой сшила себе юбку Добродетель. На стене висело огромное зеркало в золоченой раме, а в очаге весело пылали кленовые дрова. Именно они привлек¬ ли внимание судьи, и он, повернувшись к Ричарду, сердито воскликнул: – Сколько раз я запрещал пускать на дрова сахарный клен! Мне больно смотреть, Ричард, как закипает на них сок, который мог бы принести такую пользу! Раз я хозяин столь обширных лесов, я обязан подавать добрый пример всем жителям нашего поселка; ведь они рубят деревья так, словно лесу нет конца. Если этого не прекратить, через двадцать лет мы останемся без топлива. – Останемся без топлива в наших горах, братец Дьюк! – насмешливо воскликнул Ричард. – Да ты бы еще предсказал, что озоро обмелеет и рыба в нем вымрет, пото¬ му что я собираюсь весной, когда земля оттает, провести из него в поселок воду по двум-трем лоткам! Но ты всегда го¬ воришь чепуху, Мармадьюк, когда рассуждаешь о подоб¬ ных вещах. – Так, значит, я, по-твоему, говорю чепуху, – с го¬ речью сказал судья, – когда возражаю против того, чтобы лес, этот драгоценный дар природы, этот источник удобств и богатства, без толку сгорал в печах! Нет, как только сой¬ дет снег, я пошлю людей в горы искать уголь. – Уголь? – переспросил Ричард. – Да кто, по-твоему, будет рыться в земле, чтобы раздобыть корзину угля, если ему придется для этого выкорчевать столько деревьев, что хватило бы топлива на целый год? Чушь, чушь! Нет, Мармадьюк, предоставь уж мне заниматься подобными вещами – у меня к ним природный талант. Это я распоря¬ дился развести такой огонь в камине, чтобы моя хорошень¬ кая кузина Бесс скорей согрелась. – Ну, пусть эта причина послужит тебе оправданием, Дик, – сказал судья. – Однако, господа, пора садиться за стол. Элизабет, душенька, займи место хозяйки; а Ричард, как я вижу, уже уселся напротив тебя, чтобы я не затруд¬ нялся резать я^аркое 1. 1 Во многих странах существует обычай, что хозяин дома сидит напротив хозяйки и разрезает поданное на стол жаркое. 35* 547

– Само собой разумеется,– отозвался Ричард.– Сего¬ дня у нас индейка, а никто лучше меня не сумеет разре¬ зать индейку, да и гуся, если уж на то пошло. Мистер Грант! Где же мистер Грант? Вам надо благословить тра¬ пезу, сэр! Все стынет! Ведь в такую погоду стоит снять блюдо с огня, как оно через пять минут превратится в ле¬ дышку. Мистер Грант, мы ждем, чтобы вы благословили трапезу! «Благословен господь, ниспосылающий нам хлеб наш насущный!» Садитесь же, садитесь! Тебе крылышко или грудку, кузина Бесс? Однако Элизабет не села и не изъявила никакого жела¬ ния незамедлительно получить крылышко или грудку. Смеющимися глазами она оглядывала стол и дымившиеся на нем кушанья. Судья заметил ее веселое удивление и сказал с улыбкой: – Ты видишь, дитя мое, что Добродетель поистине искусна в домоводстве: она приготовила для нас велико¬ лепный пир, который может утолить даже голод великана. – Ах, – сказала Добродетель, – мне ли не радовать¬ ся, если судья доволен! Боюсь только, что подливка пере¬ стоялась. Раз Элизабет возвращается домой, так нам уж нужно* постараться, подумала я. – Моя дочь больше не девочка и с этой минуты стано¬ вится хозяйкой этого дома, – сказал судья.—Тем, кто в нем живет, следует называть ее мисс Темпл. – Ах ты господи! – воскликнула Добродетель, немно¬ го растерявшись. – Да где же это слыхано, чтобы моло¬ деньких девушек так величали? Ну, будь у судьи жена, я бы, конечно, не посмела называть ее иначе, как мисс Темпл, но... – ...но и к моей дочери, – перебил ее Мармадьюк, – потрудитесь в дальнейшем обращаться как к мисс Темпл. Судья всерьез рассердился, и на лице его появилась необычная строгость, поэтому хитрая экономка сочла за благо промолчать. Тут в столовую вошел мистер Грант, и все общество уселось за стол. Мы расскажем об этом ужине подробнее, потому что он был сервирован по моде той эпо¬ хи и гостям подавались обычные тогда кушанья. Скатерть и салфетки были из прекрасного Дамаска, а тарелки и блюда – фарфоровые, что в те времена счита¬ лось в Америке большой роскошью. Ручки отлично отполи¬ рованных стальных ножей и вилок были сделаны из слоно¬ вой кости. Таким образом, столовые приборы были не только 548