Текст книги "Непознанный мир (цикл повестей) (СИ)"

Автор книги: Клетчатая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 70 страниц)

– Вижу, вы пришли с миром, – произнёс он мягким, приятным баритоном. – Мы будем рады принять в Небесных Холмах любого, кто нуждается в нашей помощи. Простите, что, быть может, напугали вас, но, сами понимаете, такое сейчас время… Меня зовут Дерек Ван Бастен, я – неформальный лидер и вождь этого посёлка.

– Очень приятно, – кивнул Джойс. – Меня зовут Джойс Бенет, а моего дворецкого – Гарей Олдвин Кимберли. Мы должны вам о многом рассказать, и желательно, чтобы то, что вы от нас услышите, знали только те, кому мы можем доверять.

– Здесь всем можно доверять, – улыбнулся Дерек. – Иначе бы посёлка Небесные Холмы не существовало. Пожалуй, мы – единственный островок благополучия в раздираемом распрями Гулсене.

– Ах да, господин Ван Бастен, – спохватился лорд. – Мы здесь, чтобы встретиться с изобретателем Личем Беркли. Он здесь?

– Разумеется, – как-то недоброжелательно ответил Дерек, и улыбка тут же исчезла с его лица. – Только зачем вам этот чудаковатый тип?

– Мы и об этом вам расскажем, господин Ван Бастен, – уверил Джойс. – Но только после того, как расскажем вам и вашему народу, откуда мы и какова наша цель.

– Тогда идёмте в посёлок, – кивнул всадник дракона и вдруг, оглушительно свистнув, громко рявкнул: – Гиацинт, на место!

В ту же секунду пурпурный дракон, взмахнув крыльями, с рёвом взмыл в небо и скрылся за холмом.

Когда они поднялись, Джойса с Гареем тут же окружила толпа тех, кто несколькими минутами ранее готов был застрелить их из луков и изрубить мечами. Люди возбуждённо переговаривались, обсуждая внешний облик гостей, ибо лорд и слуга выглядели действительно необычно: укутанный в шкуры поверх дорогого пиджака, к тому же имевшего недавние следы от содержимого разбитых Гареем драконьих яиц Джойс не слишком уютно себя чувствовал, да и Гарей, снявший шкуру, в которой ему стало жарковато от многочисленных взглядов, теперь смущённо воротил взор, стараясь спрятаться за спину хозяина, ибо его испачканная гулсенскими приключениями ливрея выглядела просто ужасно, и в конце концов он вновь укутался в шкуру. Дерек Ван Бастен вёл их вдоль череды аккуратных домиков в самый конец посёлка, так что шествующая позади толпа постепенно редела – осталась лишь горстка детей и подростков, которые, как только их предводитель ввёл гостей в последнее здание, разочарованно разбрелись по домам. По-видимому, хорошо зная характер своего вождя, сельчане не горели энтузиазмом испытывать его терпение и толпиться во дворе и перед окнами в ожидании новостей. Да и сам Дерек, судя по всему, передумал беседовать с двумя странниками в присутствии всех, почувствовав, наверное, что та информация, которая будет ими поведана, очень и очень серьёзная.

– Я слушаю вас, – произнёс вождь, когда Джойс и Гарей разместились в уютных креслах у камина небольшой гостиной двухэтажного особняка и наконец-то сняли с себя надоевшие шкуры.

То, что за этот час услышал Ван Бастен от своих гостей, потрясло его совершенно. Он не мог поверить в то, что эти двое наконец-то принесли им радостные вести. Вскочив с кресла, Дерек в порыве чувств расцеловал обоих и пообещал, что выполнит все их условия. И в свою очередь рассказал, что в их поселении лишь один дракон, но, если монарх Гулсена будет нуждаться в помощи, посёлок приложит все силы для того, чтобы обеспечить беглого правителя достойной его армией и в любой момент по его приказу выступить на Гулсенскасл. Джойс и Гарей согласно кивнули в ответ, после чего Дерек напоил и накормил их, предложив более подходящую одежду взамен испачканной. Лорд и слуга с удовольствием облачились в изысканные сюртуки с традиционными гулсенскими символами, и негласный вождь посёлка повёл их к жилищу Лича, по пути призвав сельчан собраться вместе и послушать, что он узнал от своих гостей.

Дом изобретателя отличался от всех остальных строений жителей Небесных Холмов тем, что, как и полагается жилищу чудаковатых гениев-одиночек, был собран практически из подручных материалов. Да, каменная кладка, застеклённые окна и деревянная дверь не были ничем необычным и не привлекали никакого особого внимания, зато в остальном чётко проглядывал пытливый ум хозяина. Например, чего стоила одна только крыша, сделанная целиком и полностью из лошадиных подков, положенных друг на друга подобно шиферу и накрепко спаянных, причём дополнительно вся эта конструкция была прикреплена к двум слоям листового железа, а под ними была проведена металлическая сетка, а уже под всем этим шли деревянные перекрытия, дополнительно укреплённые металлическими штырями. Но лорд со слугой этого, конечно же, не знали. С любопытством они разглядывали необычайные конструкции, которыми были оснащены каждая из четырёх стен необычного дома. Вот что-то наподобие водяной мельницы – крутящееся колесо (сейчас, правда, оно отдыхало), которое могло подавать воду из-под земли по жёлобу прямиком в дом, или гигантские мехи, также соединённые с домом, и предназначенные, по-видимому, для раздувания огня в печи. Выполненный в виде летящего дракона флюгер лениво вертелся на верхушке «подкованной» крыши. Во дворе валялись какие-то бесформленные приспособления, металлические и деревянные, или то и другое вместе – по-видимому, это были неудавшиеся изобретения. Стараясь не споткнуться, лорд со слугой осторожно обошли их и, оказавшись на пороге, постучали в дверь.

Им долгое время никто не открывал, и лорд постучал вновь. Наконец за дверью послышалось чьё-то ворчание и неторопливые шаги. По-видимому, Лич Беркли не очень любил человеческое общество.

Дверь медленно отворилась, и на Джойса с Гареем хмурым взглядом воззрился угрюмого вида старик, моложе Гарея, но от этого нисколько не дружелюбнее. Окинув безразличным взором своих гостей, он склонил голову набок (должно быть, так он выражал удивление) и пробурчал:

– Кого вам угодно?

Лорд Джойс кашлянул, поскольку из дома старика на него пахнуло чем-то, напоминающим запах раскалённого железа. И за него ответил Гарей, видя смущение хозяина и надеясь, что уж его-то этот старикан должен выслушать:

– Господин Беркли, мы пришли к вам…

– Я вижу, что пришли, – оборвал Лич дворецкого, буравя его сердитым взглядом. – Чего надо-то?

– Мы от вашего друга, Лайонелла О`Крайтона, – закончил Джойс.

– Да? – казалось, оживился старик, вмиг повернув голову к лорду. Так как Лич Беркли сильно сутулился, ему приходилось глядеть на своих гостей снизу вверх. Но, казалось, его совсем не удивило только что услышанное, словно он каждый день слышал подобное. – И где же вы с ним повстречались?

– Он просил не называть своего местонахождения, – начал лорд. – Но позвольте мы войдём, и тогда уж всё вам расскажем.

Джойс подался было вперёд, но старик резко выбросил в сторону руку, оперевшись ею о косяк, отчего Гарей испуганно отшатнулся за спину хозяина.

– Сначала, – прохрипел он, – предъявите доказательство.

– Какое ещё доказательство? – спросил удивлённый Джойс.

– Доказательство, что вы от него, – пробурчал невозмутимый старик, встряхнув сизой гривой. Его глаза из-под густых седых бровей пронзали лорда ястребиным взором.

– Ваша светлость, меч, – шепнул на ухо Гарей своему обескураженному хозяину. Джойс спохватился и, вытащив из-за пояса меч Гулла, показал его Личу. Увидев величайшую ценность своего королевства, изобретатель, вопреки ожиданиям лорда, не пал на колени, вознося хвалу будущим героям, а только, окинув безразличным взглядом оружие, всё так же монотонно пробурчал:

– Хорошо, заходите.

И, медленно повернувшись к ним спиной, он так же медленно скрылся за порогом. Лорд и слуга нехотя последовали за ним. Что и говорить, не слишком гостеприимен и общителен был лучший друг Лайонелла О`Крайтона.

– Дверь закройте! – вдруг рявкнул он, резко обернувшись. Не ожидавший этого Гарей, который шёл вслед за хозяином, от испуга в который уже раз подался назад и захлопнул дверь своей спиной. Удовлетворённо кивнув, Лич Беркли неторопливо направился к столу, не пригласив при этом своих гостей сесть рядом. Впрочем, лорд и слуга сели сами, без приглашения. Старик на это никак не отреагировал.

– Ну, – глядя на них исподлобья, буркнул он. – Вы и есть надежда Гулсена?

Лорд Джойс кивнул, сдавленно улыбнувшись. Ни ему, ни Гарею не нравился этот тип. Вот почему Дереку так не понравилось, когда они о нём упомянули. Однако сейчас в руках всех троих помимо монарха была судьба королевства, и от того, как они будут действовать в дальнейшем, зависели ни много ни мало жизни обоих миров. Поэтому было очень важно установить верный диапазон общения с едва ли не главной надеждой королевства, пусть даже эта самая надежда не слишком обнадёживающе выглядела.

– Позвольте спросить, господин Беркли, – неуверенно начал лорд. – Прежде чем мы расскажем вам обо всём: к какой из ветвей вы принадлежите?

Услышав слова Джойса, старик начал смеяться. Однако смех этот был настолько жутким по звучанию, что у лорда и слуги по спине побежали мурашки. Но они не подали вида и терпеливо ждали окончания сей малоприятной канонады, не понимая, что же так насмешило старика. И когда, отсмеявшись, Лич Беркли им ответил, поняли причину его хохота.

– Я не причисляю себя ни к одной из этих ветвей, – хрипло поведал он, выпрямившись. – Мне и так хорошо, я привык быть один.

– И это при том, что вы живёте в Гулсене? – удивился лорд. – Здесь же…

– Ну и что? – повысил тон Лич, заставив лорда умолкнуть. – Я никогда ни в ком не нуждался, более того – считал это правильным в отличие от остальных, которые думали, что я ненормальный. Я всегда жил один. Всегда. Потому что знал, что никогда не стану таким как все. Ни слугой, ни господином. А теперь посмотрите, что творится. Я предупреждал их в своё время, что вечной эта идиллия быть не может, что когда-нибудь начнётся процесс саморазрушения. И вот, наконец, свершилось: псы напали на львов! Да, моими родителями были знатные анкраунцы, более того – приближённые к трону самого монарха. И что им это дало? Ни-че-го!

Он внезапно умолк, отвернувшись. Не совсем поняв смысл последних слов старика, лорд Джойс хотел было переспросить, но тут Лич повернулся и продолжил:

– Сын Брайана О`Крайтона не сумел удержать власть, данной ему отцом, и бежал. Мои родители предупреждали его отца, и я предупреждал его о том же после их смерти, что не всё так спокойно в королевстве, как всем кажется. Но он не слушал. И вскоре поплатился за это.

Джойс переглянулся с Гареем. Им было неприятно слышать хулу из уст этого старика. Разумеется, к Гулсену они с Гареем не имели никакого отношения, но судьба предоставила им шанс побывать здесь и помочь прекратить распри между ветвями, а потому молодой лорд решил возразить старому изобретателю.

– Послушайте, мистер Беркли, – начал он. Старик, подняв голову, тут же впился в него таким пристальным взглядом, от которого у любого бы мороз по коже пробежал, но лорд с честью выдержал на себе этот неприятный взгляд. – Довольно ворошить прошлое. Мы пришли к вам за помощью, и если у вас есть претензии к королевству и его правителям, или какие-то личные обиды, то прошу: оставьте это на потом. Сейчас нам нужна ваша помощь, а если не помощь, то хотя бы совет. Выслушайте нас, нашу историю появления здесь, и мы уйдём. Если же ваше великодушие позволит вам, умоляю: сделайте вклад в нашу общую миссию, пожалуйста, вы как изобретатель очень ценны для нас.

Лич Беркли поднял бровь.

– Вы что, хотите мною попользоваться, а после забыть? – прохрипел он и резко встал, не слушая возражений лорда.

– Не выйдет! Довольно я терпел презрение ко мне, когда отказался пройти обряд посвящения в ветвь Анкраун в семилетнем возрасте, а теперь ещё и вы, эксплуататоры! Ваши предки, кто побывал здесь, такого себе не позволяли! – Он указал на дверь. – Убирайтесь!

– Нет, мы всего лишь хотели… – начал было Гарей, защищая хозяина.

– Вон!!! – вскричал Лич.

Джойс тоже поднялся и с решительным видом полез за пазуху.

– Ваша светлость, нет! – схватил его за плечи Гарей, думая, что хозяин сейчас вытащит нож. Но лорд всего лишь вынул дощечку со знаком Гулла и ударил ею об стол перед Личем.

Ярость старика враз сошла на нет. Он выпучил глаза, переводя взгляд то на лорда, то на знак, открывая и закрывая рот и не в силах вымолвить ни слова. Затем приблизил лицо, чтобы разглядеть древний символ, и, всё ещё не веря своим глазам, тронул пару раз его рукой.

– От…куда… Откуда ЭТО у вас?.. – испуганно прошептал он.

– Прежде всего, сядьте и успокойтесь, мистер Беркли, – мягко произнёс лорд. – Сейчас мы вам обо всём расскажем. И об этом в том числе.

Выслушав рассказ своих гостей, старый изобретатель глубоко задумался. Лорд и слуга терпеливо ждали, когда он заговорит, и не мешали ему. Наконец Лич Беркли поднял голову и сказал:

– Поскольку мой друг, хоть я на него и в обиде, послал вас ко мне, я покажу вам кое-что. Только не думайте, что я делаю это из одолжения.

– Разумеется, мистер Беркли, мы ни на что подобное не рассчитываем, – поспешно согласился Джойс, готовый идти на любые уступки, лишь бы выполнить наказ монарха.

– Тогда идите за мной, – буркнул Лич, медленно поднимаясь.

Подойдя к небольшой дверце в углу комнаты, он открыл её. Взяв висевший у стены факел, старик достал что-то из кармана и зажёг его. Затем обернулся и поманил за собой.

Втроём, друг за другом, они начали спускаться по лестнице во тьму, и лорд отметил, что холм, на котором стоит посёлок, на самом деле скрывает в своих недрах гигантское хранилище неизвестно чего. И всем этим пространством, как оказалось, владел один человек – Лич Беркли, которого жители Небесных Холмов считали чудаковатым отшельником.

Лестница уходила круто вниз и не имела перил, поэтому идти приходилось очень осторожно. Чем глубже они спускались, тем холоднее становилось. Но, одетый в мешковатую, потёртую рванину Лич, казалось, не чувствовал никаких неудобств. Бросая на стену подземелья гигантскую тень, он невозмутимо двигался вперёд. Несомненно, в натуре этого старика чувствовалась сильная личность. Но лорду и слуге ещё только предстояло узнать об этом.

Наконец, лестница закончилась, и Лич остановился. Ни Джойс, ни Гарей не видели перед собой ничего, кроме освещаемого факелом старика и самих себя. Впереди зияла лишь непроглядная тьма.

– Встаньте поближе ко мне, – не оборачиваясь, велел старик, и лорд со слугой поспешно выполнили его приказ. И не успел Джойс сообразить, что бы это могло значить, как вдруг их резко дёрнуло вниз. В испуге оба схватились за Лича, чтобы не потерять равновесие.

– Держитесь, – слишком поздно предупредил тот. Его свободная рука сжимала теряющийся во тьме рычаг. Они куда-то стремительно спускались.

Но вот старый изобретатель резко дёрнул рычаг на себя, и остановил движение. Снова едва не упав, Джойс и Гарей перевели дух. По-видимому, это был конечный пункт их путешествия в недра холма. Интересно, насколько глубоко под землёй они сейчас находятся?

– Стойте здесь, – приказал Лич, и огонёк от его факела, освещающий сгорбленную фигуру старика, поплыл куда-то в сторону, постепенно удаляясь от них. Прошло немало времени, а Джойс и Гарей послушно стояли в полной темноте, ожидая возвращения своего проводника и негромко переговариваясь между собой по поводу своего местонахождения.

И вдруг…

Вспыхнул яркий свет, мгновенно разогнав тьму, и лорд со слугой открыли рты от изумления. Они находились в огромном куполообразном помещении шириной никак не менее восьмидесяти метров. Своды были укреплены металлическими конструкциями, и, сужаясь наверху, образовывали нечто подобие выгнутого дугой потолка из сваренных вместе кусков железа, что и создавало ощущение купольности помещения. Площадка, на которой они сюда прибыли, состояла из обычного дерева, сообщающаяся двумя металлическими канатами с зияющей наверху шахтой на краю гигантской лаборатории, ведь это и была лаборатория: повсюду виднелись какие-то странные приборы разного размера, напоминающие что-то наподобие грубой копии станков, а также нечто поменьше, со множеством идущих параллельно друг другу штырей, и ещё много иных устрашающих штуковин, назначение которых было сложно объяснить. Между всеми этими «инструментами» валялись в беспорядке плоды трудов Лича Беркли, а именно: некая круглая конструкция со множеством колёс и рычагов, что-то похожее на самолёт, у которого вместо пропеллера было сопло, а вместо крыльев – штыри с шестерёнками. Но самая невероятная и грандиозная вещь, которая привлекла наибольшее внимание лорда и слуги, стояла в самом центре огромного зала и представляла собой стальной каркас, имитирующий скелет дракона. Его крылья, каждое размахом в двадцать пять метров, покрывали собой половину ширины зала и составляли единственную завершённую часть, ибо были покрашены в зелёный цвет, а между шипованных штырей была натянута полупрозрачная плёнка, из-за чего крылья выглядели, как настоящие. Во всём же остальном «дракон» был не то что недоработан – он был практически гол: лапы гиганта, выполненные в точности по анатомии, венчали внушительных размеров когти, но без «кожи» казались слабыми и смехотворными. Гораздо лучше выглядело «тело»: за грозными изгибами рёбер билось «сердце»: многочисленные шестерёнки и молоточки составляли единый механизм. И хотя сейчас они молчали, казалось, стоит лишь тронуть механическое чудище, и всё это придёт в движение, продемонстрировав несокрушимую мощь самого величайшего изобретения Лича Беркли.

Шея и хвост дракона представляли собой, как заметил лорд, единую систему – так же, как и у всех позвоночных. Увенчанный двумя парами внушительных рогов, череп, широко раскрыв пасть, полную металлических клыков, смотрел пока отсутствующими глазами прямо на стоявших внизу людей. В немом восхищении Джойс и Гарей разглядывали это чудо техники, не двигаясь с места, пока их не вернул в действительность сердитый оклик Лича Беркли:

– Ну что вы там встали с раскрытыми ртами? Я включил свет, проходите!

Как оказалось, свет в подземный зал подавался при помощи специальной конструкции наподобие солнечной батареи, расположенной на поверхности земли. Она собирала солнечные лучи и, направляя их определённым образом, собирала в единый пучок, который затем расходился по трубам вниз, к конечной точке своего путешествия – специальным стеклянным резервуарам в виде колб, которые висели по краям «потолка». Таким образом, в дневное время можно было работать здесь при максимальном комфорте, а вечером за недостатком света, когда батарея отдавала последние запасы и свет тускнел – при помощи нескольких десятков факелов. Но Лич Беркли практически никогда не засиживался здесь допоздна, поэтому огонь для освещения использовал редко. И, как оказалось, система подачи солнечного света была самым удачным его изобретением за всю жизнь, а вовсе не гигантский скелет драконоподобного монстра, как поначалу подумал лорд Джойс.

– Теперь я понимаю, почему монарх Гулсена посоветовал обратиться именно к вам, – с плохо скрываемым восхищением обернулся он к Личу.

– Не обольщайтесь, – буркнул тот, подойдя к своим гостям. – Всё, что вы здесь видите, никоим образом не поможет королевству. А привёл я вас сюда затем только, чтобы вам это доказать, и чтоб вы отстали от меня.

– Но почему же, когда вы увидели знак Гулла… – начал было лорд.

– И что? – вскинул косматые брови старик, исподлобья глянув на Джойса. – Увидев его, я просто лишний раз убедился, что вы не врёте и что действительно призваны из Англии. Впрочем… – Он на секунду задумался. – Нет, вам ещё слишком рано об этом знать. Идите за мной.

Джойс хотел было спросить старика, о чём им с Гареем рановато знать, но предпочёл промолчать, частично из уважения, и частично, памятуя о суровом нраве старого изобретателя. И, когда они направились к стоявшему в самом центре огромного зала механическому дракону, задал другой вопрос:

– Мистер Беркли, почему вы считаете, что не можете нам помочь? Взгляните, сколько вы сделали замечательных, я уверен в этом, вещей! Их стоит только немного усовершенствовать, некоторые – чуток подправить, и они смогут заменить нам недостающих воинов для решающей битвы за Гулсенскасл!

Зря он это сказал. Остановившись под хищно оскаленной пастью своего гигантского детища, старый изобретатель разразился очередной гневной тирадой.

– Кто? – И спустя секунду новый взрыв эмоций. – КТО их усовершенствует? Ты, англичанин? Ты что, учёный-изобретатель? Ты аристократ, ни разу в жизни своей даже рубанка не державший! Или твой прислужник, весь смысл существования которого – это роли повара, уборщика и прачки?! Я не могу судить высшие силы, но мне кажется, что на этот раз они прислали нам самых никчёмных и несамостоятельных помощников!

Он едва не плюнул им под ноги, презрительно отвернувшись. И тут рассердился уже Джойс. Не обращая внимания на несмелые попытки Гарея его остановить, он зашёл вперёд и, набрав воздуха, решительно ответил:

– Мистер Беркли, мы не оскорбляли вас и не хотим делать это в дальнейшем, но если вы даёте нам столь низкую оценку, не увидев нас в деле, то знайте: во-первых, аристократы не все белоручки! Во-вторых, сейчас же принесите извинения моему дворецкому, он не заслужил таких слов! И в-третьих, мы никуда отсюда не уйдём, пока не выполним повеление монарха, даже если вы его монархом больше не считаете! Наши с вами ссоры в данной ситуации ни к чему хорошему не приведут и лишь усугубят положение дел. Но мы готовы примириться с вашим характером, если и вы в свою очередь выполните мои вышеозначенные просьбы!

– А почему я должен делать вам одолжение? – зло выговорил старик. – Вы для меня никто, и не требуйте от меня невозможного! Ну-ка, – сощурился он, – выкладывайте, какие у вас соображения насчёт того, что вы увидели в моей лаборатории?

– Только после того, как вы извинитесь перед Гареем, – твёрдо ответил лорд.

– Я же сказал – никаких одолжений я делать не буду! – гнул своё упрямый старик.

– Но послушайте, – вставил Джойс. – Это же так просто – извиниться и выслушать нас!

– Знаю я, что вы мне скажете! – пробурчал старик. – «Создай нам целую армию таких вот существ, – указал он пальцем на морду гиганта, – и будет тебе слава, а королевству – мир». Ага, как же!

– Ну да, а что нам помешает осуществить этот план? – удивлённо спросил лорд.

В ответ на его слова старик горько усмехнулся.

– Я делал эту жестянку пятнадцать лет, – ошарашил он Джойса. – И как вы думаете, за сколько лет я создам ещё сотню таких же монстров, и за сколько научу их летать?

– Так он даже не летает? – подал голос Гарей. И, как оказалось, напрасно. Старику Беркли явно не нравился дворецкий лорда.

– А ты разуй глаза и взгляни повнимательнее! – вскричал он. – Это всего лишь каркас, он не готов и на десять процентов! Думаешь, почему я заострил внимание на его крыльях и завершил их прежде всего остального? Я пытался опередить время и заранее предупредить возможные будущие ошибки, ведь если он всё равно не полетит, зачем вообще его завершать? Потому я и испытывал крылья, меняя материал за материалом, потому и отшлифовывал именно эту часть конструкции, – чтобы узнать, выйдет что из моей грандиозной затеи, или же нет.

– Ну и как, выяснили? – осторожно спросил лорд.

– Почти, – уже менее грозно ответил Лич. – Я создавал его по тем расчётам, которые дали моему предку англичане, бывшие здесь в последний раз. В своей книге они про это не написали, поэтому никто из земных людей не знает, что моему деду была оказана величайшая честь – внедрение в королевство новых способов развития уже имеющейся техники – на вашем языке это называется научно-техническим прогрессом. Однако большинство чертежей моего деда оказалось утеряно, а из того, что осталось, очень сложно воссоздать что-то действительно стоящее. Поэтому пришлось экспериментировать, строить догадки, каким именно образом сделана та или иная вещь. Почти все мои изобретения из-за этого ломались, а большинство и вовсе оказалось непригодным в гулсенских условиях. Я давно живу в Небесных Холмах, ведь мне пришлось уйти из Гулсенскасла – Лайонелл О`Крайтон, с которым мы из-за этого крупно поссорились (я продавал свои изобретения жителям, но они ломались, и возмущённый народ начал жаловаться монарху на меня), выслал меня сюда, где я мог бы, никому не мешая, совершенствовать свои изобретения, как он сказал. Нет, я и сам хотел удалиться от трона, стыдясь самого себя за свои ошибки, но поскольку ссора вышла крупной, я по-прежнему на него в обиде, хоть и мог бы примириться. Меня и тут невзлюбили, однако позволили обустроить в недрах холма лабораторию, ведь этот холм был раньше вулканом, поэтому его полость я и использовал в своих нуждах. Теперь вы понимаете, что требуете от меня невозможного?

– Но мы бы могли… – начал было лорд.

– Что могли? Предложить помощь? – рассмеялся Лич. – Не хватало мне ещё вас учить всем этим премудростям! Тогда на всё про всё уйдёт ещё лет двести!

– Ну хотя бы совет… – попытался из последних сил вразумить старика Джойс.

– Я сказал – нет! – вспыхнул тот и, развернувшись, побрёл к подъёмно-спусковой площадке. – Идёмте. И можете передать мои слова Дереку, что я ничем не могу вам помочь.

– Очень жаль, мистер Беркли, – разочарованно вымолвил лорд, встав на площадку рядом с Гареем. – Значит, шансов на мир в королевстве Гулсен больше нет.

Лич искоса глянул на него, но затем хмыкнул и дёрнул за рычаг. Опасно покачиваясь, площадка поехала в обратный путь.

По лестнице рассерженный Джойс поднялся прежде хозяина дома и, вынув дощечку и меч Гулла из-за пояса, сказал своему дворецкому:

– Что ж, Гарей, всё это нам больше не нужно.

Вернувшись в помещение, удивлённый Лич Беркли обнаружил у себя на столе оставленные лордом Джойсом меч и знак Гулла Первого.

На улице Дерек Ван Бастен как раз заканчивал своё повествование о том, что ему рассказали призванные в их мир англичане. И, заметив, что они идут к нему, приказал всем разойтись. Однако толпа тут же окружила всех троих, с любопытством прислушиваясь к их разговору.

– Ну, как успехи? – поинтересовался вождь посёлка.

– Он не согласен помогать, – развёл руками лорд. – Говорит, мы слишком много от него хотим, и что он бессилен в своём ремесле.

– Вот чёртов придурок! – рассердился Дерек, всплеснув руками. – Что он о себе возомнил? Осмелился принимать решения за тех, кому все мы отныне обязаны подчиняться?! Погодите, я с ним поговорю по душам…

И он решительно направился сквозь расступившуюся толпу.

– Нет, не надо! – догнал его Джойс. Дерек остановился.

– Почему не надо? – удивлённо спросил он. – Этот старый маразматик не подчинился призванным, да его за это мало…

– Да-да, я понимаю, – быстро заговорил лорд. – Но он в чём-то прав. Мы с Гареем были в его лаборатории и собственными глазами видели то, над чем он трудился последние годы. Всё в действительности очень и очень плохо. А от помощи он отказался. Мне тяжело это признавать, но, по-видимому, придётся искать другие способы усиления нашей обороноспособности.

Дерек серьёзно глянул на лорда.

– У нас лишь одна боевая единица в посёлке, – начал он. – И это мой дракон Гиацинт. Неужели вы всерьёз полагаете, что этого достаточно для нашей победы?

– Разумеется, нет, – подтвердил Джойс. – И, конечно, я не буду вам предлагать ловить диких драконов и приручать их – эта идея была у меня, но, как оказалось, она даже более абсурдна, чем недоделанные изобретения Беркли. Будем искать иной выход, тем паче, что монарх Гулсена сказал нам о том, чтобы сначала попытаться выяснить причину всех этих бунтов, что, по его мнению, у всего этого должен быть зачинщик. И это не Джеральд. И не кто-то из самых первых бунтовщиков. Так что покуда мы не выясним это, нечего и пытаться что-то предпринять, не зная врага в лицо.

– Хорошо, Джойс, – согласился Дерек. – Я передам посёлку твои слова. Хоть нас и не затронула эта чума, я уверен, хоть кто-то из них должен что-то знать или хотя бы догадываться о возможных причинах случившегося с ветвью Ансерв. Пускай наши господа расспросят своих слуг об особенностях их служения и истории самой ветви – возможно, мы сумеем найти зацепку из их рассказов. Должна же быть хоть одна нить, за которую можно было бы зацепиться, как за одну из причин разгоревшегося конфликта.

– Отлично придумано, господин Ван Бастен, – согласно кивнул лорд. – Монарх Гулсена сказал, что будет держать с нами связь через свою драконицу, которая улетела, как только мы вошли в ваше село. Когда она прилетит вновь, мы должны будем сообщить ей о нашем решении. Но только где мы у вас будем жить? – спросил он у Дерека.

Вождь поселения улыбнулся.

– Думаю, вам подойдёт один из опустевших недавно домов, – загадочно поведал он.

– Почему опустевших? – вставил Гарей, который шёл вслед за хозяином.

Дерек скорбно опустил голову.

– Месяц назад, – начал он, – жившие там господин и его дворецкий крупно поссорились. Мы было подумали, что сия страшная болезнь, поразившая королевство, добралась и до нас, однако мы ошиблись – это была не более чем обычная ссора. Однако спустя несколько дней, когда ни один из них не выходил больше из дому, мы зашли внутрь и обнаружили, что они оба мертвы. Причём ни капли крови на полу, ни чьего-либо постороннего присутствия мы не заметили. Возможно, их обоих убил сердечный приступ, когда они были на пике своей ярости, а, возможно, и что-то иное. Мы похоронили их, но в опустевший дом никто не желал вселяться, несмотря на то, что семьи в посёлке растут, а новых домов для них мы строим очень мало в силу острой нехватки необходимых для этого материалов. Надеюсь, после этой истории вы не испугаетесь и не побрезгуете моим предложением?

– Что вы, господин Ван Бастен, – произнёс, улыбнувшись, лорд. – Нас с Гареем не страшат подобные пустяки.

– Тогда позвольте я вас провожу, – сделал пригласительный жест Дерек.

Они подошли к одному из зданий. Это был небольшой двухэтажный дом, практически ничем не отличающийся от всех остальных, кроме одного: он был покрашен в жуткий чёрный цвет. Немудрено, почему никто не хотел сюда переселяться.

– Боже, – вырвалось у лорда.

– Какой ужасный цвет! – вторил хозяину Гарей.

Дерек удивлённо глянул на обоих.

– Ну и что? – пожал он плечами. – Сейчас вошло в моду у некоторых анкраунцев красить свои особняки в чёрный цвет. Считается, что чёрный цвет отгоняет всю нечисть.

Лорд со слугой переглянулись. Заметив их реакцию, Дерек спросил:

– Что?

– Да так, ничего, – отозвался Джойс. – У нас то же самое, только в одежде. Всё чернее и чернее с каждым годом.

Дерек удивлённо приподнял одну бровь, но ничего на это не ответил.

Они вошли в дом.