Текст книги "Golden Age (СИ)"
Автор книги: Kaisa123
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 57 страниц)
– Этот яд обладает ледяной магией, сравнимой лишь с соком огнецвета, и есть все основания полагать, что то – растаявшие осколки жезла Белой Колдуньи.
Ох, как неприятно в боку закололо при упоминании об этом жутком оружии Джадис! Младший король даже поморщился, вспомнив об ощущениях, подаренных им в битве на Беруне. И впрямь, это был поистине проклятый жезл – обращал живых существ в камень, даже сломанный, разил наповал, а после сражения исчез с поля боя. Сколько ни искали его нарнийцы, не нашли – кто-то из последователей Колдуньи унес обломки с собою, как и осколки, на которые разлетелся ледяной кристалл на его конце. Выходит, пропали они не зря… И то, сыграли роль в коварном спектакле. Кто же распределял роли, стало сразу ясно.
– Значит, это твари Джадис. Ее прислужники! – Питер ударил кулаком по столу, тяжело дыша. Он пришел к тому же выводу на миг раньше. Верховному королю было не о чем вспоминать, его жезл не ранил. Государь заскрипел зубами. Вот кто стоял за всем этим! Видимо, враги осознали, что дела их плохи, раз заперлись в неприступном ледяном замке. Более того, они перешли к другим способам вернуть себе Нарнию – раз не удавалось сломить новую власть в бою, то столь подлым и темным созданиям не противны и такие методы… – Необходимо как можно скорее расправиться с ними!
– Но, Ваше Величество, зима… – возразил неуверенно Ореиус, что молча слушал доклад целителей. Те, поклонившись, удалились, чтобы не мешать.
– Неизвестно, на что еще они пойдут до наступления весны, – перебил его Эдмунд. – Выискивать лазейки в обороне проще, чем их закрывать. Мы не можем предусмотреть все, а рисковать еще раз – слишком опасно.
– Я возьму ледяной дворец штурмом, сколько золота бы это ни стоило. И ни одной живой души там не оставлю! – твердо сказал Питер, и всем присутствующим стало ясно, что переубеждать его бесполезно. Верховный король, когда покушались на его семью, становился львом, готовым защищать ее до последней капли крови. Допускать второго раза он не собирался.
– Не оставим, – поправил его Эдмунд, гордо скрещивая руки на груди. Государь нахмурился, а младший король добавил резко: – Думаешь, ты один хочешь взять с них плату? Я в Кэр-Паравале не останусь, и не проси.
– Но…
– Подготовка займет не меньше месяца. За это время из Орландии вернется Сьюзен, да и Тумнус оправится. Вместе с Люси они приглядят за страной, пока мы будет воевать.
Питер не стал спорить – увидел в младшем брате отражение себя самого. На том и порешили. Началась подготовка к военному походу, самому масштабному за прошедшее с момента коронации время, первому, в который выступали оба короля. Это была не плановая операция по зачистке, а полномерная война, карательная битва, в которой правители намеревались взять плату за пролитые слезы Люси, за страдания своего друга, за попытку убить Верховного короля. Приготовления подошли к завершению, когда вернулась из Орландии Сьюзен. Она приехала буквально накануне отправления, и оттого провожала братьев в бой в дорожном платье, немного растрепанная. Но это ни для кого не было важным, ибо ночь перед выступлением ребята провели все вместе, ни на миг не разлучаясь и набираясь от своего единства сил и мужества.
Однако все опасения, что испытывали они насчет зимы, воплотились в реальность. Высокие сугробы, снежные заносы сильно задерживали армию на пути к цели, и чувствовалось, как казна плачет золотыми слезами от вынужденных трат. Сильные морозы испытывали решимость королей на прочность, но не смогли остановить их, и вот уже ледяные стены сверкают вдалеке. Когда войско нарнийцев было готово к штурму, план захвата давно был готов… Увы, он не сработал.
Первая попытка взять дворец пошла прахом. Его стены были слишком высоки, чтобы за них уцепиться. Грифоны не могли поднять так высоко многочисленную армию, их было слишком мало, а ворота пробить не удавалось, так как враги не подпускали к ним таран. Да и слишком крепкой оказалась смерзшаяся ледяная конструкция, чтобы ее проломить – даже ценой больших жертв, ибо гномы, засевшие на стенах, были меткими лучниками и отстреливали всех, кто приближался к замку на опасное расстояние. Много воинов со стороны королей полегло в тот день, окончившийся поражением, и жертвы оказались тщетными.
Питер и Эдмунд долго спорили, что же предпринять. Первый настаивал на долгой осаде – это был надежный, проверенный способ. В силах нарнийцев отрезать врагов от внешнего мира, добычи пропитания и прочих жизненно важных ресурсов. Рано или поздно они не выдержат и допустят ошибку. Да, это дорого обойдется казне Кэр-Параваля, но этот вариант не столь рискован, чем предлагаемый младшим королем. Подросток выдвинул предложение взять дворец хитростью – если не удается открыть ворота снаружи, то можно отворить их изнутри, верно?
– И как ты это себе представляешь? Прогуляешься у них на виду и попросишь ключ? – нахмурился Питер, скрещивая руки на груди. Это не только добавляло ему сурового вида, но и сохраняло тепло. Даже в шатре Верховного короля было холодно.
– Мы точно знаем внутреннее устройство дворца, – Эдмунд расстелил начерченную от руки карту, плод трудов его разведчиков и шпионов. – Знаем, когда и где сменяются караулы. Знаем, где находится механизм, что отодвинет засовы и отопрет ворота. Ночи сейчас хмурые, облачные. Если подгадать время снегопада, то нескольких грифонов с неба враги не заметят. Можно будет высадиться на одной из башен, а после, пользуясь полученными сведениями, пробраться до ворот и открыть их, запустив внутрь наше войско.
– Это очень рискованно, – покачал головой Питер.
– Но уж точно лучше, чем околевать под стенами от холода пару-тройку месяцев! Мы все тут перемерзнем, эта зима совсем жестока! – заявил младший король, шмыгая покрасневшим носом. Его не спасал даже обитый богатым мехом плащ, надетый поверх черненых серебряных доспехов. То и дело подросток переминался с ноги на ногу, ибо перед тем, как прийти на совет, он вдоволь налетался на грифоне, разведывая обстановку, а в небе было еще холоднее, чем на земле.
– А если диверсантов засекут?
– Если все сделать по уму, то не засекут, и мы возьмем дворец быстро!
– Что ты имеешь в виду под умом? Уж не намереваешься ты отправиться на эту миссию лично? – Питер распахнул глаза. – Эд, даже если я и соглашусь, это исключено! Это слишком опасно!
– Значит, в битве участвовать не опасно, а как в чужую крепость проникать – так сразу, да? – разозлился Эдмунд. – У меня, между прочим, опыта засад побольше, чем у тебя будет.
– Есть другие воины…
– Менее ценные, чем я, ты хотел сказать? А как же твое коронное «король первым идет в атаку и последним – в отступление!»?
– Я не этот смысл туда вкладывал! – возмутился Питер, на что младший брат только прищурился и фыркнул. Было заметно, что для себя он уже все решил, с чем государь был категорически не согласен. Воцарилось долгое, томительное молчание. Верховный король опустил голову, сжимая и разжимая кулаки, пытаясь принять важное для этой битвы решение. Долгая осада – тяжелое испытание, и неизвестно, выдержат ли его нарнийцы при такой погоде, которая может еще сильней ухудшиться. Чем быстрее закончится штурм, тем лучше, а Эдмунд предлагал действенный вариант, но такой рисковый, что сердце сжималось в тревоге за брата. Питер-человек не хотел его отпускать, Питер-король пытался найти компромисс, но понимал, что план неплох… И что нет в армии нарнийцев большего знатока дворца, чем Эд, который сам бывал внутри, который засылал туда шпионов и лично парил над его башнями верхом на грифоне. Питер-военачальник должен был в первую очередь думать об армии и цели их похода. И эти три части его души, прежде существовавшие в мире и гармонии, сейчас вошли в противостояние друг с другом.
– Это война, и мы оба знали, на что идем, – твердо произнес черноволосый подросток. – Для меня этот штурм – дело принципа. Эти монстры поплатятся за содеянное! Я открою ворота и впущу внутрь тебя, чего бы то мне ни стоило. Мы уничтожим тварей Джадис, сокрушим их, и пусть их судьба послужит другим уроком. Никто более не посмеет причинить нашей семье вред.
Питер глубоко вздохнул, готовый озвучить ответ. Эдмунд чуть усмехнулся, зная, каким он будет…
– Нет. Мы применим твой план, но ты в нем участия принимать не будешь.
Коса нашла на камень. Младший король судорожно вздохнул. Он был возмущен, оскорблен до глубины души тем, что его оставляют в тылу, когда на кону такая операция, причем предложенная им лично, продуманная до мелочей! Разве Питер не понимает, что взятие цитадели Джадис для Эдмунда – дело принципа не только из-за недавних событий?! Сколько времени он собирал данные, шпионил за его обитателями, засылал внутрь дворца птиц и мелких животных, продумывал различные планы захвата – а теперь ему говорят посидеть в сторонке?! Подросток не стал сдерживаться и все свое возмущение обрушил на голову брата, который тоже не стал отмалчиваться. Завязался жаркий спор, плавно перешедший в ожесточенную ссору. Эдмунда всего трясло. Да даже слепому понятно, почему Питер его не хочет пускать – конечно, он же брат и король, а как же! Однако говорить, что это слишком опасно, попросту нечестно! Сам-то государь мчится на острие атаки, верхом, с мечом наголо, ведя войско в бой, и это якобы неопасно, а вот намерение Эдмунда, по его словам, совсем другое дело. Между прочим, за него переживают не меньше, но никто ведь не ограничивает Верховного короля в стремлении быть впереди своей армии! А младшему это за что? Да это же лицемерие в чистом виде! И как брат может называть себя разумным командиром, когда как воины для него не равны друг с другом? Младший король в походе отождествлял себя с подчиненными. Да, он командует, да, он отдает приказы, но это не значит, что постель у него должна быть мягче, а паек – больше и сытнее. Свою жизнь он оценивал так же, как и жизнь любого бойца, входящего в его отряд. А теперь получается, что Питер предпочтет рискнуть успехом всей миссии, нежели подвергнуть своего младшего братишку опасности? Ведь с участием мальчика успех куда вероятней! Эдмунд рвал и метал – за кого его принимают? За ребенка несмышленого?! Кто, в конце концов, три месяца воевал в лесах и проливал вражескую кровь? Государь, видя, что никакие аргументы не действуют на брата, пошел на самые крайние меры, чем только больше разозлил заносчивого мальчишку. Видите ли, они на войне, а это значит, что приказы командира следует выполнять, а приказ от Верховного короля таков, чтобы младший и не рассчитывал на эту вылазку! И хотя Эдмунд понимал в глубине души, что Питер слишком сильно за него переживает, оттого это и ляпнул, выведенный из терпения, спокойствия это ему не прибавило. Он до сих пор подчинялся брату, потому что считал его решения удачными и разумными, и только поэтому! Белая Колдунья научила подростка думать головой, и что в Теребинтии, что после нее он старался поступать так, как считал честным и правильным. Сейчас же с тем, что Питер выгоде армии предпочитает личные привязанности, Эдмунд был в корне не согласен и мириться с этим не желал.
Как он ни бушевал, этот спор окончился для него поражением. Питер, хотя его и задело многое из того, что брат наговорил, своего решения не изменил. Подросток вылетел из шатра, сопровождаемый удивленными взглядами военачальников, которые не были свидетелями ссоры правителей. Они узнали о новой тактике, лишь присоединившись к Верховному королю, который был собран, но мрачен и хмур. Эдмунд же, не находя себе места от злости и обиды, выпроводил слугу из своего шатра и извлек из ножен меч. Сталь тихо зазвенела. Клинок был украшен затейливой вязью, тянущейся по долу, такой же, как и резьба на его доспехах. Подросток всмотрелся в свое отражение в отполированном мастерами лезвии, на котором все же виднелась пара царапин – точно шрамы после военного похода. Мальчик поджал губы и рассек мечом воздух. Никто и ничто не остановит его от участия в этой вылазке, ибо от него напрямую зависит ее успех. Даже Аслан. Чего уж говорить о Питере?
Ссора королей прошла незамеченной для окружающих, даже для самых приближенных воинов. Эдмунд готовил лазутчиков так, словно ничего не замышлял, и оттого Ореиус ничего не заподозрил, когда младший правитель сказал, что отправит их в путь лично и даст последние наставления. Довольствовавшись этими словами, кентавр отправился с докладом к Верховному королю. Тот, узнав, что воины вылетели, кивнул. Согласно договоренности, когда те отопрут ворота, то зажгут факелы и дадут основным силам сигнал. Первой внутрь дворца ворвется стремительная конница, а уже после – пехота.
Спустя пару минут Питер попросил позвать брата, чтобы обсудить с ним еще раз численность первой волны. Однако помощники Эдмунда найти не смогли. Верховный король отправил их еще раз, но никакого результата. Младшего правителя не удавалось найти во всем лагере, который подняли на уши. Юноша, в душу которого уже закрались сомнения, велел узнать у грифонов, сколько из них отправились на это опасное задание, а сам поспешил в шатер брата. Он не сумел сдержать стона, увидев, что ни меча, ни доспехов внутри нет, а когда доложили, что вместо четырех летунов пропало пять, и вовсе отпали все сомнения. С рыком Верховный король вырвался из теплого шатра на мороз, сжимая кулаки и устремляя взгляд на небо, куда так хитро и незаметно смылся Эдмунд, в очередной раз наплевав на все приказы. Сердце обливалось кровью – как мог он положиться на благоразумие брата, ведь тот еще мальчишка, пусть и хладнокровный командир! «Он и поступил хладнокровно… – возразил голос разума. – Просто считал иначе, чем ты!». Эд никогда не поступит так, как считает неправильным, и никто его не удержит.
Питер заскрипел зубами и пошел к себе. Деваться было некуда – отозвать грифонов не было возможности. Оставалось только ждать сигнала от лазутчиков и молиться Аслану, чтобы все прошло успешно. Верховный король с замиранием сердца ждал, когда же замелькает впереди факел и даст знать об удачном завершении миссии. Он всматривался в ледяную крепость до боли в глазах, не способный отвести взгляда, и сжимал рукоять меча с такой силой, что пальцам от жестких латных перчаток становилось больно. «Как все закончится, уши надеру!» – говорил себе государь, но знал, что не станет этого делать, потому что его младшего брата, видимо, ничто уже не исправит. Он поступал так, как считал нужным, что в битве при Беруне, что сейчас… Пусть все сложится хорошо, и так будет и впредь, а этот раз не станет последним!
Ледяной дворец казался спящим, мертвым, но было ясно, что на стенах его не дремлют часовые. Враги даже под покровом ночи были готовы отразить нападение нарнийцев. Легкая вьюга закручивала водовороты из снега, но на подступах к замку не было заносов – то ли колдовство, то ли особенность местности. Кентавры переминались с ноги на ногу, и копыта их едва слышно стучали по расчищенной дороге. Все терпеливо ждали сигнала… И когда зазвонил где-то далеко сигнальный колокол, все синхронно вздрогнули. Закусив губу, Питер смотрел на дворец Джадис, на стенах которого задвигались огни. Враги заметили диверсантов – значит ли это, что они уже пробрались к механизму, отпирающему двери? Или же их засекли на подходе и все пропало, их уже не спасти?! «Эд, зачем ты туда полез?!» – хотелось закричать Верховному королю, но он хранил молчание, чтобы не взволновать свое войско, уверенное в победе.
Скрежет металла показался ему набатом, самым желанным звуком в его жизни. Пока не было никаких изменений, но этот грохот, очевидно, был знаком того, что отодвигаются прочные, толстые засовы. Эдмунд прорвался к механизму, и лишь тяжелые ворота разделяли их друг от друга! Питер судорожно вздохнул, когда створки дрогнули и мучительно медленно начали расходиться в разные стороны. Чем дальше они отходили друг от друга, тем легче становилось у него на сердце…
Вдруг раздался еще более громкий скрежет, от которого душа ушла в пятки. Что-то загрохотало внутри дворца, и створки ворот прекратили свое движение. Щель между ними была настолько узкой, что и худому человеку трудно будет протиснуться, не то что всаднику, а уж целой армии и вовсе не на что рассчитывать!
– Ну же… – прошептал Питер, судорожно сжимая клинок. Пусть это будет лишь короткая заминка!.. Но ворота больше не открывались, будто не стало тех, кто предпринял храбрую попытку сделать это.
***
Высадка на башню вражеского дворца прошла гладко. Никто не заметил пятерых грифонов, мягко спланировавших из тяжелых облаков на ее скользкую крышу, так как часовые ждали атаки откуда угодно, но не с небес. Эдмунд и еще четверо воинов неслышно спрыгнули на площадку. Врагов, двух крепких богглов, они уложили без лишней пыли и шума и начали свой тихий, незаметный путь вниз, к самым воротам.
Шаги их были неслышными – на то подросток и выбрал из всех бойцов людей. Да, выходцы с Одиноких островов были не столь сильны, как сатиры или фавны, и прыгали хуже нарнийцев, но зато они умели ступать беззвучно. У них не было копыт, столь звонко и заливисто стучащих по льду. Эдмунд учитывал даже такие мелочи, чтобы ничто не могло сорвать их миссию.
Младший король столько раз путешествовал по ледяному дворцу мысленно, что в реальности некоторые коридоры казались знакомыми. Они и были похожи друг на друга – полупустые, источающие голубоватый, неживой свет, полные жуткого, вымораживающего внутренности холода. От него не стучали зубы, не бежали по коже мурашки – на сердце начинала образовываться прозрачная корка. Эдмунд не отвлекался на странные ощущения, вызываемые магией этого места. Вместе с подчиненными он плавно, не торопясь, крался по коридорам, вжимался спиной в стены, рискуя примерзнуть к ним и навеки стать частью дворца. Все шло без накладок – его информаторы нигде не ошиблись, и лазутчики двигались в точности по плану, проходя опасные места маршрута именно в тот момент, когда там сменялся караул. Одежды нарнийцев, светлые, как и сам дворец, скрывали их доспехи – ради такого случая король сделал исключение и не стал надевать свою алую тунику с вышитым львом. Конечно, носить знак Аслана – большая честь, но если яркий цвет выдаст их, от этой чести следует отказаться заранее. Великий Лев вряд ли обидится, правда?
Когда подросток во главе маленькой группы достиг больших залов, то действовать он стал особенно осторожно. Если не повезет разбудить отдыхающих там тварей, то диверсантам придется очень плохо. Вплоть до быстрой смерти, а умирать в двух шагах от цели Эдмунду совсем не хотелось! Каждый боец мечтает встретить свой конец достойно и с честью, но побывав в бою, начинает добавлять: «и как можно позднее». Крадучись, точно двуногие кошки, шагал король, слыша дыхание врагов. Ничего, скоро и его не станет – нужно лишь выполнить свою задачу!
Вот и внутренний двор. Когда-то он был заставлен статуями, теперь же по его центру дремал огромный великан. Положив голову на дубину, гигант дремал, а от его храпа чуть подрагивал под ногами пол. Стелясь по стеночке, более всего боясь разбудить его, прошли нарнийцы на противоположный край двора, избегая мест, освещаемых факелами. Да уж, прорвавшимся сквозь ворота придется очень несладко – на то и был расчет помощников Джадис. Такая сила нанесет страшный урон вторгнувшимся нарнийцам, но Эдмунд заранее узнал об этих планах. Питер был предупрежден загодя о великане. Питер…
Младший король прогнал от себя мысли о старшем брате. О том, волнуется ли Питер, он подумает позднее, сейчас не до того. Сейчас самое главное – это двери, ведущие в комнату, где находится заветный механизм. Из отверстий в стенах открывался неплохой вид на запертые ворота – выбравшись из них, можно было попасть аккурат к створкам. Правда, прыгать придется с большой высоты… Засовы, укрепляющие ворота, были толщиной, наверное, с самого Эдмунда Справедливого, а то и с двух таких, как он. Неудивительно, что снаружи проломить ворота не вышло. Всей этой красотой управляли рычаги – по одному на каждый засов, а сами ворота отпирались с помощью огромного железного блока, оснащенного удобными для использования ручками. Воины по приказу короля заклинили дверь, сделав это абсолютно неслышно. Один из них снял со спины факелы и зажег их от имеющихся в комнате, чтобы без промедлений подать войскам сигнал. Подросток глубоко вздохнул, закрыл глаза, успокаивая бьющееся сердце. Стоит им начать главную часть миссии, как враги сразу поднимут тревогу. Тогда все решать будут мгновения.
Эдмунд Справедливый открыл горящие глаза и недрогнувшей рукой опустил первый рычаг. Со скрежетом поехал в сторону первый засов, и этот звук был самым громким, что король слышал за всю жизнь. Великан заворочался, потревоженный, где-то раздались крики – враги не понимали, что происходит, но им не потребуется много времени, чтобы сообразить, что к чему. Вот второй, третий засовы убраны! Уже вовсю били тревогу. Последний рычаг то ли примерз, то ли заел, но общими силами воины смогли справиться и с ним. Со скрежетом последняя преграда на пути к воротам была убрана, а в дверь уже начали ломиться твари Джадис. То, что замок Колдунья отстроила себе на совесть, сыграло против ее же слуг – крепкое дерево, закованное в железо, трещало под их напором, но пока не сдавалось. От рева проснувшегося великана закладывало уши. Эдмунд же лихорадочно, прилагая все силы, поворачивал блок. Зазвенели натягиваемые толстые цепи, и створки ворот дрогнули, поддавшись усилиям отважных нарнийцев! Со скрипом, оглашая им весь дворец и прилежащие территории, ворота начали открываться. Сердце лихорадочно забилось в груди – осталось совсем немного, вот уже в щель может пролезть человек! Чем дальше они крутили блок, тем легче двигались ворота. Напор врагов на двери в заклятую комнату чуть ослаб, словно желающих прорваться внутрь приуменьшилось. Еще чуть-чуть…
Цепь вдруг резко дернуло, да с такой силой, что колесо с треском провернулось в обратную сторону. Некоторые из воинов успели отпустить его, Эдмунду и другим повезло меньше, и они полетели на ледяной пол. Раздался звон, словно что-то металлическое осыпалось с большой высоты, и оглушительный рев разъяренного великана вызвал дикий, животный страх. Вскочив на ноги, воины снова кинулись к блоку, но теперь он проворачивался на удивление легко, а результата не было. Створки ворот оставались неподвижными. Сердце у короля ушло в пятки. Неужели…
– Великан оборвал цепи! – воскликнул один из воинов, высунувшийся к воротам. Эдмунд резко развернулся, полным неверия и ужаса взглядом оглядев ставший бесполезным механизм. Двери за спиной трещали от напора врагов, которые жаждали крови попавших в ловушку нарнийцев. Они были заперты в замке Джадис, как и предупреждал Питер. Подросток облизал губы, понимая, что загнал себя и своих воинов в ловушку. Такого поворота нельзя было предусмотреть, а судьба, как и всегда, жестоко подшутила над теми, кто попытался ее изменить. Тварям хватит и полминуты, чтобы доломать уже поддающиеся двери. Армию не удастся впустить внутрь, ведь ворота не открыть своими руками – они слишком тяжелы, потребуется огромная сила, чтобы сдвинуть их с места. Вот он, конец, да?..
– Ваше Величество? – испуганно спросил воин, у которого мальчик забрал один из горящих факелов. Глаза его были прищурены, губы – плотно сжаты. Сердце билось в груди ровно и мерно, а пальцы сжимали рукоять обнаженного клинка. Нет, он не сдастся просто так. Не будет ждать смерти, чтобы достойно принять ее, а попробует обмануть, перехитрить ее! Перед глазами стояла Люси, так доверчиво прижимающаяся к груди, за слезы которой он и пришел требовать плату. Да и разве позволит он Питеру снова оказаться правым? Да ни за что на свете! Он обещал открыть ворота и сделает это, не будь он король Нарнии!
Эдмунд выпрыгнул из комнатки к воротам ровно в тот момент, когда двери сломались под натиском врагов. Полет до земли был недолгим, но приземление – довольно болезненным. Подросток пребольно ударился о ледяной пол коленями, едва не переломав себе ноги, но справился и сразу встал. Воины последовали за ним, но один все же не успел – его крики быстро смолкли в рычании тварей, ворвавшихся в комнату с механизмом. Младший король широко размахнулся и швырнул пылающий факел в великана, медленно разворачивающегося к внезапно оказавшимся у него за спиной нарнийцам. Огонь, горящий в карих глазах, обжигал не меньше, чем тот, что лизнул ногу гиганта. Тот взревел от боли, а Эдмунд крикнул во всю легких:
– Иди сюда, давай! Вот он я!
Удар дубиной, обрушившийся в опасной близости от короля, послужил тому красноречивым ответом. Затрясся пол, по которому побежали трещины. Эдмунд не удержался на ногах и упал, но тут же вскочил и, продолжая осыпать исполина насмешками, быстро отступил к воротам. Твари Джадис хотя и пытались добраться до нарнийцев, не смели лезть взбешенному великану под ноги – им не хотелось умирать. Тот же рвал и метал, норовя добраться до нахального мальчишки, который пустился наутек аккурат к приоткрытым воротам, заманивая его за собой. Не самый умный гигант без раздумий последовал за ним, не очень метко ударяя дубиной и круша все на своем пути.
Спутники короля быстро смекнули, что к чему. Первый из них уже выбрался сквозь щель наружу и махал зажженным факелом, давая войскам сигнал выступать в атаку. Второй не успел ретироваться подальше от дубины великана и лежал неподвижно – то ли оглушенный, то ли мертвый. Эдмунд же отступал до тех пор, пока не уперся лопатками в обжигающе холодную поверхность ворот. «Ох, зря я это сделал, ох зря…» – думал он, глядя на надвигающуюся на него гору. Ему было страшно, очень страшно. Подросток, не в силах отвести от гиганта глаз, пытался руками нашарить заветную щель и жалел о том, что ввязался в это дело, что пошел во дворец, что вообще отправился на войну, а не сидел спокойно себе в Кэр-Паравале и не вышивал вместе со Сьюзен. Ему как никогда хотелось оказаться как можно дальше от исполина, что уже занес дубину, желая размазать мальчишку по воротам ровным кровавым слоем. Рука провалилась куда-то за спину – лазейка! Эдмунд нырнул туда, не обращая внимания на то, как царапают ворота его доспехи. В этот момент он протиснулся бы и в мышиную норку, только бы удрать от разъяренного великана!
С вытаращенными глазами вывалился он по другую сторону и, не успев даже подняться на ноги, кинулся в сторону. За спиной загрохотали ворота, не выдержавшие удара великана, задрожала земля под тысячами копыт несущихся вперед кентавров. Эдмунд отшатнулся в сторону, прижался спиной к внешней стене дворца Джадис, чтобы не дай Аслан, его не затоптали ни чужие, ни свои…
– А после Питер всех порубил на кусочки, и штурм закончился, – нелаконично закончил младший король и отодвинулся подальше от нахмурившегося Верховного. Подросток чуть втянул голову в плечи, предчувствуя выговор за свои прегрешения, но удостоился только тяжелого вздоха со стороны брата. Тот явно решил, что тут и говорить нечего. Сьюзен с ужасом уставилась на ребят, а Люси надулась. Она ожидала более мощной концовки.
– А что было с великаном?
– Грифоны выцарапали ему глаза, а кентавры подрубили ноги, – младший король пожал плечами, словно преследующий его исполин был самым обыденным в его жизни явлением. – Ничего необычного.
– И все? – спросила Люси немного разочарованно.
– Пусть Питер рассказывает, если хочет, – усмехнулся Эдмунд и, от греха подальше, все же отсел на другое место, чтобы государь никак не сумел до него добраться. Да тот и не проявлял особого желания. Пока.
– Да что там интересного… – Верховный король устремил рассеянный взгляд в просветлевшее небо за окном, вспоминая страшную, длившуюся до рассвета битву, в результате которой внутри стен дворца Колдуньи не осталось ни одного ее приспешника. Тусклое зимнее солнце осветило покрасневший от пролитой крови лед – такова была плата, взятая Верховным королем с тех, кто посмел угрожать безопасности его семьи. Делиться подробностями ожесточенной рубки с сестрами не хотелось, и потому он только коротко сказал: – Твари Джадис нас больше не побеспокоят.
– Это хорошо, – с заметным облегчением произнесла Сьюзен. – Хватит с нас приключений и войн, пора жить спокойно и мирно…
– Это вряд ли, – буркнул Питер, косясь на брата. Эдмунд звонко воскликнул:
– Да сколько мне раз повторять, что с великаном все было продуманно заранее!
– Тогда почему я ничего об этом не знал? – иронично осведомился государь.
– Если бы знал, точно бы не отпустил.
– А так будто отпустил, да?
– Началось… – проворчала Сьюзен, отворачиваясь от голосящих братьев. Питер надвигался на младшего короля подобно великану, неотвратимо и медленно, а тот отступал по кругу и неустанно напоминал, что они договорились сделать вид, будто все так удачно сложилось по общему согласию, и это был просто их гениальный план. Ради менестрелей, красивая легенда ведь получится! Люси прыснула и похлопала старшую сестру по плечу. Последняя явно отвыкла в своей Орландии от вечных споров, без которых братья просто не могли обойтись. Но почему они казались такими родными и вызывали лишь улыбку?..
Комментарий к Глава 9
С нетерпением жду ваших комментариев, дорогие читатели! :)
========== Глава 10 ==========
Лес, ставший столь же родным, как и Кэр-Параваль, встретил свою любимицу приятной прохладой в этот жаркий летний день. Принял он юную королеву в тень раскидистых деревьев, точно та была дриадой – обитательницей глухой чащи, чей звонкий смех разносится далеко-далеко, пугая неразумных путников и радуя тех, кто знаком с духами могучих древесных исполинов. Люси любила лес всей душой – ее связь с ним была крепче, чем у кого-либо из остальной четверки. Его древняя, загадочная и в то же время мудрая красота открывалась не каждому: девочка же проникла в самые сокровенные его тайны, но вписалась туда столь плавно и гармонично, что чаща и не замечала ее присутствия, словно королева была неотъемлемой частью природы.
Увидь ее сейчас Сьюзен, непременно пожурила бы за неподобающий внешний вид: подол платья безнадежно выпачкан в грязи, в волосах запутались мелкие веточки и листья, а на русых волнистых прядях так и поблескивают капельки росы. Люси улыбнулась, так и слыша наставительный голос сестры, которая всегда выглядела безупречно, хотя и времени на то тратила немало. Восхищение заграничных принцев стоило старшей королеве немалых усилий, девочка же в свои двенадцать лет не видела смысла в таких жертвах, да и не задумывалась, в каком состоянии ее платье. Сейчас она больше напоминала дриаду, нежели правительницу могучей державы Аслана – и не зря, учитывая, сколько времени она проводила в компании шаловливых духов…
