Текст книги "Русская философия. Энциклопедия"

Автор книги: М. Маслин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 138 страниц)

И

ИВАН (ИОАНН) IV ГРОЗНЫЙ (25.8.1530, с. Коломенское -18.03.1584, Москва) – первый рус. царь (с 1547), проводил жесткую политику укрепления централизованного государства, сыграл большую роль в разработке официальной идеологии «самодержавства». Собственно теоретических соч. не оставил, свои политические взгляды изложил в посланиях, дипломатической переписке, в переписке с Курбским. В них И. IV преследовал две задачи: обосновать легитимность царской власти в России и доказать ее абсолютный характер. Природа власти рус. князей, считал он, носит сакральный характер, она не только исходит от Бога, но и по своей сущности близка власти самого Бога. Это философско-религиозное обоснование легитимности монархической власти он дополнил исто-рико-генеалогической аргументацией, имевшей важное значение для политической практики феодального об-ва. Еще Василий III, отец И. IV, ввел в чин венчания чтение своей родословной, начиная с Августа, через Рюрика, к-рый объявлялся прямым потомком Пруса – родственника римского императора. Царский статус московских князей И. IV обосновывал тем, что византийский император вручил в свое время царский венец Владимиру Мономаху. И. IV стремился не оставить к.-л. сомнения не только в законности своей власти, но и в степени ее совершенства и могущества, называя себя «величайшим христианским государем». Будучи сторонником абсолютистской формы монархии, он определял ее как «вольное царское самодержавие». Это значило, что царь волен по своему усмотрению «жаловать и казнить своих подданных», власть царя и закон несовместимы. Если современники И. IV – сторонники идей «некасаемости царя», – встраивали в механизм абсолютной власти моральный ограничитель властного беспредела, сам царь устраняет этот ограничитель, а по существу, и ответственность за свои действия перед Богом, перекладывая ее на подданных. Наработанное веками содержание понятия «царской грозы» («Царь грозен, но справедлив») он сводит лишь к жестокости (причем непосредственной) по отношению к подданным. При этом наказывать, по его мнению, следовало не только за дела, но и за мысли, ибо замыслы людей более опасны, чем их дела. Как утверждал А. Курбский в своей полемике с И. IV, он «затворил русскую землю, сиречь свободное естество человеческое, аки в адовой твердыне». Основываясь на идее безграничности царской власти, И. IV отвергал традиционное представление о том, что церковь печется о спасении души человека, а государство – о его земных интересах, считая, что царское правление должно «заботиться о телах и душах многих людей». Такое понимание вело к политике огосударствления церкви путем превращения ее в одно из ведомств царской власти. Со священниками, в к-рых И. IV усматривал своих противников, он расправлялся так же беспощадно, как и с боярами. Во всей истории рус. православной церкви известен только один случай, когда ее глава был уничтожен по приказу царя, – это удушение митрополита Филиппа по приказу И. IV. Политические взгляды И. IV развивались в духе идей иосифлян (стяжателей), считавших, что как царь служит делу церкви, так и церковь должна служить государству, не отделяя себя от него. Их учение в конечном счете легло в основу официальной государственной идеологии российской монархии. Отказавшись от идеи превосходства духовной власти над светской, выступая с позиций сак-ральности самодержавия, единственное ограничение прерогатив последнего Иосиф Волоцкий видел в невмешательстве царя во внутренние дела церкви. Филофей позже пересмотрел и это положение, отнеся к компетенции царя назначение епископов, борьбу с ересями и др, заложив тем самым теоретические основы той реформы, к-рую Петр I осуществил 2 в. спустя. Идея Филофея о том, что подданные обязаны беспрекословно повиноватьс монарху, не имея права даже на мысленный протест, вызвала симпатии у И. IV. Опираясь на взгляды этих идеолог;; единого централизованного рус. государства, он в своей политической практике сыграл важную роль в становлении и утверждении абсолютистской традиции в России.

С о ч.: Послания Ивана Грозного. М.; Л… 1951; Перепис Ивана Грозного с Курбским. Л., 1979; Соч. Спб., 2000.

Л и т.: Виппер Р. Ю. Иван Грозный. 3-е изд. М.; Л., 1944 Скрынников Р. Г. Иван Грозный. М., 1975; М., 2003; Флор. Б. Н. Иван Грозный. 3-е изд. М., 2003; Ельянов Е. М. Ив Грозный – создатель или разрушитель: Исследование пробл мы субъективности интерпретаций в истории. М., 2004.

В. И. Ковален

ИВАНОВ Всеволод Никанорович (1888, Волковыск Гр ненской губ. – 9.12.1971, Хабаровск) – философ, истор культуролог. Род. в семье уездного учителя рисунка живописи. Окончил историко-филологический ф-т П тербургского ун-та (1912). Стажировался в Гейдель" гском ун-те и в ун-те г. Фрайбурга, участвовал в семин pax В. Виндельбанда и Г. Риккерта, к-рым посвятил о из своих кн. "Дело человека. Опыт философии культур (Харбин, 1933). Намеревался заняться научной работой, но в нач. Первой мировой войны был призван в армию как офицер запаса. После Февральской революции избран членом полкового комитета, служил в Перми. С фев. 1918 г. – ассистент проф. Л. В. Успенского, возглавлявшего кафедру философии права Пермского отделения Петербургского ун-та. В том же году становится преподавателем кафедры философии права. В 1919 г. работал в Омске под руководством проф. Устрялова. С 1922 г. в эмиграции: в Китае, Корее, Маньчжурии. Лишь в феврале 1945 г. возвращается на родину. Творческая деятельность И. многогранна. Он – автор мн. произв., в основном на исторические темы. Осн. философские работы: «Философия Владимира Соловьева», «Рерих. Художник, мыслитель», «Этюды по диалектической логике». Прекрасное знание европейских (лат., греч., фр., нем. и англ.) и вост. (кит., монгольского, япон. и корейского) языков позволяло ему работать с первоисточниками – летописями, указами, хрониками. И. считается одним из видных деятелей евразийского движения. Его фундаментальная работа «Мы», имеющая подзаголовок «Культурно-исторические основы русской государственности» (Харбин, 1926), ставит автора в один ряд с Я. Н. Алексеевым, Н. С. Трубецким, Карсавиным, Савицким и др. представителями евразийской философии. Великолепный знаток не только европейской культуры, но и культуры Востока, И. исследовал их осн. черты, выступая против абсолютизации одной из них, что особенно актуально сегодня.

Соч.: Сказание об Антонии Римлянине. Рига, 1939; На нижней Добре. Хабаровск, 1958; Рерих. Художник, мыслитель // Из неопубликованного. Ленинград, 1991.

Лит.: Руснак С. С. Взгляд на евразийство с Дальнего Востока//Личность. Культура. Общество. 2001. Т. 3, вып. 1(7);

В. Я. Пащенко

ИВАНОВ Вячеслав Иванович (16(28).02.1866, Москва -16.06.1949, Рим) – поэт, мыслитель. Окончив 2 курса историко-филологического ф-та Московского ун-та, И. в 1886 г. для продолжения образования уехал в Берлин, где под руководством Т. Моммзена писал диссертацию о системе откупов в Древнем Риме. Вернулся на родину весной 1905 г., жил вначале в Петербурге (устраивая на своей квартире, или «башне», «симпозионы» – приемы для культурной элиты в духе философических пиров древних акаде-мий), сосени 1913 г. – вМоскве. В 1921–1924 гг. И.-проф. Бакинского ун-та. В августе 1924 г. эмигрировал и до конца жизни жил в Италии, практически не принимая участия в общественных и культурных событиях эмиграции и в целом лояльно относясь к советской власти. В 1926 г. И. стал вост. католиком православного обряда, в 1936–1949 гг. И. – проф. рус. языка и литературы в Папском восточном ин-те. На большинство современников производил впечатление человека многогранной одаренности, способного говорить практически с каждым собеседником на языке его специальности. «Вячеслав Великолепный» (выражение Шестова) стал воистину энциклопедией культурных увлечений рус. «серебряного века». Стихи И. создали ему репутацию столпа рус. символизма – поэта-философа, перу к-рого принадлежат стихотворения «громкозвучные, тяжеловесные и в одеждах изукрашенные пышно» (Б. К. Зайцев). Поэтическая философия И., за к-рой стоит его личность «мудреца» и отношение к поэзии как одному из высших способов познания, является разновидностью автокомментария к собственному творчеству. С нач. 1890-х гг. И. находился под сильным влиянием Ф. Ницше, а также германской мысли: М. Эк-харта, философии становления и «органической формы» И. В. Гёте, «магического идеализма» Новалиса, раннеро-мантической метафизики всеединства, «синтетической оперы» Р. Вагнера. Конец века окрашен интенсивным восприятием идей В. С. Соловьева (с к-рым познакомился в 1896 г.). И. становится также одним из главных рус. знатоков античных культов и мистерий («Эллинская религия страдающего бога», 1904–1905; «Дионис и прадионисийство», 1923). Во 2-й пол. 1900-х гг. И. увлекся оккультизмом и теософией, гностическими и манихейскими учениями, а также пытался осуществить проповедуемую им идею эротико-мистического коллективизма. После переезда в Москву в сферу интересов И. попадают Скрябин и Достоевский, работы московских православных философов, под непрямым воздействием к-рых он к концу десятилетия пришел к размышлениям о русской идее. В эмиграции И. существенно ничего не добавил к сказанному им ранее, хотя и уточнял свои наблюдения о культуре, восприняв нек-рые идеи неотомизма и философствующих писателей-католиков (аббат А. Бремон, Т. Хеккер и др.). Из продолжительного диалога И. с совр. мыслью родились кн. эссеистики «По звездам» (1909), «Борозды и межи» (1916), «Родное и вселенское» (1917) и составленная из 12 писем «Переписка из двух углов» (1921, совместно с Гершензоном). И. – участник сб. «Из глубины» (1918). Свою эпоху И. характеризовал как век преобладания «критического» начала над «органическим» и расчленения культурной целостности, достигнутой в Средние века. Возникновение в системе координат романтического миросозерцания (сферу к-рого И. распространяет на весь XIX в.) атеистического и феноменологического идеализма свидетельствует об отпадении культуры от религиозного корня и ее «самостоянии». Нигилистическое отношение к культуре одного и иллюзионистский релятивизм другого объединяет пафос отрицания творчески инстинктивного начала жизни и онтологической природы творческого акта. Рассечение движения жизни во имя механистически понимаемой свободы творчества на чистое познание и неведение об «истинно сущем» парадоксально привело к торжеству полной несвободы: торжеству «темных» сил природы и блужданию мысли в «зеркалах» произвольных самоотражений. Перед совр. художником, считает И., стоит задача принять участие в реинтеграции культуры на основании мистически понимаемого духовного коллективизма, что приведет к новой органической эпохе, когда индивидуальность раскроется в терминах соборности. Под влиянием Вагнера, а также пытаясь примирить этически понятого Ницше и Соловьева, И. сближает свободное самоутверждение личной воли с началом «соборного единения». Т. обр., И. возлагает на искусство религиозную функцию. Аморфной романтической мечтательности XIX в., по мнению И., должно быть противопоставлено волевое «да» души поэта, не знающее разделения «неба» и «земли» в акте жизнетворчества. Свою философию творчества И. называет символической, раскрывающей во всех явлениях связь всего сущего и «знамения иной действительности». Выявление красоты смысла самих вещей (или виденье «смысла форм и разума явлений») И. считает религиозным деланием, «теургией», к-рая втягивает творящее искусство сознание в «земное, реальное» воплощение религиозной идеи. И. разграничивает идеалистический и реалистический символизм. Первый в лице, напр., фр. поэзии (Ш. Бодлер, П. Верлен, С. Малларме) занят психологическим экспериментом, игрой: обретением прежде никем не испытанного душевного состояния и воплощением его ассоциативного, «музыкального» соответствия («сна», «химеры»), или символа, магией слова, вызывающего аналогичное состояние в воспринимающем сознании. Реалистический символизм выражает таинство реального бытия, исходит из завещанного Гёте требования об объективно познавательном характере символа и возвышает «вещь» до «мифа», двигаясь от видимой реальности вещей к их внутренней и более сокровенной реальности. Символист-реалист – это мистик, преемник творческих усилий Мировой души, открыватель красоты Божественного откровения, видящий как «тайнозритель», «что говорят вещи». Художник, приобщающийся к пер-вореальности, дерзновенно должен отказаться от романтического монолога ради соборности «хора» и «хоровода» – художнической жертвы "я" во имя «ты», требующей любви, полного растворения субъекта. Поэт-теург, участник таинства мистического коллектива, выступает жрецом-посредником между Богом и людьми «на алтарях искусства». Центральным для творческой идеи И. является образ Диониса, к-рый предстает в качестве религиозной метафоры свободы творчества. Это своего рода первопамять культуры, в к-рой не остается неучтенным ни один «творческий порыв». И. видит в античности «второй» Ветхий завет, а в боге вина – предвестника Христа. Дионисизм означает свидетельство восхождения человека-творца к Богу в ответ на Его нисхождение к человеку. И. усматривает в нем способ преодоления индивидуализма, рождения личного опыта, являющегося сверхличным по значению, но главное – некое «священное безумие», «энергию» и «метод» внутреннего опыта, к-рый предшествует «пророчествованию» и проходит «через всякую истинную религиозную жизнь». В подлинном гении есть нечто от святого, приобщившегося к соборному союзу: Данте не мог бы появиться без Франциска Ассизского. Вместе с тем отношение И. к соборности не церковное, а мистическое; как и большинство представителей «нового религиозного сознания», он анархически воспринимает «внешние» формы церковности как исторические «искажения» и «язычество». К кон. 1910-х гг. в представлении И. о дионисизме усилились христологи-ческие аспекты, оно оказалось теснее соотнесено с судьбами русской идеи как неизъяснимого природного «чувствования Христа», противящегося «принудительным уставам». Национальная идея определима только в связи со всемирным служением (поэтому поэт не считал свое католичество изменой православию), она несовместима ни с политическими, ни с националистическими интересами. История России в системе вселенского «кровообращения» представляется трагической загадкой: «Мы переживаем за человечество – и человечество переживает в нас великий кризис». До конца жизни И. продолжал верить в мистическое будущее мира, преображенное светом рус. святости. Восприятие философии творчества И. было разнообразным: он признавался как ведущим теоретиком религиозного крыла рус. символизма, так и «идейной кокеткой», занятой эстетической «подделкой религиозной жажды» (Флоровский).

С о ч.: Собр. соч.: В 4 т. Брюссель, 1971–1987; Родное и вселенское. М., 1994; Dostoievsky. Tubingen, 1932.

Лит.: Бердяев Н. Очарование отраженных культур (В. И. Иванов) // Собр. соч.: В 4 т. Paris, 1989. Т. 3. С. 516–528;Иванова Л. Воспоминания: Книга об отце. М., 1992; Толмачев В. М. Саламандра в огне: О творчестве Вяч. Иванова // Иванов Вяч. Родное и вселенское. М., 1994; Вячеслав Иванов – творчество и судьба: К 135-летию со дня рождения. М., 2002; Vyacheslav Ivanov: Poet, Critic and Philosopher / Ed. by N. Lowry Jr. New Haven (Conn.), 1986.

В. M. Толмачев

ИВАНОВ-РАЗУМНИК (наст, имя и фам. Разумник Васильевич Иванов (13(25). 12.1878, Тифлис – 9.06.1946, Мюнхен) – историк общественной мысли, социолог, литературный критик. Учился (с 1897 г.) на математическом отд. физико-математического ф-та Петербургского ун-та, посещал занятия на историко-филологическом ф-те. Не принадлежа к к.-л. партии, активно участвовал в революционном студенческом движении, неоднократно арестовывался. С 1904 г. – времени появления ст. о Михайловском в журн. «Русская мысль», № 3 – активно печатается в различных общественно-политических изданиях, готовит кн. «История русской общественной мысли» (т. 1–2),I 1-е изд. – Спб., 1907; 6-е – Берлин, 1923. В предреволюционные годы И.-Р. занимал позицию т. наз. «ски4)ства», заключающуюся в требовании революционного преобразования культуры и духовных основ жизни. Она нашла выражение в выпущенных в 1917–1918 гг. совместное А. Белым двух сб. «Скифы». В 1919 г. он участвует в организации Вольфилы – Вольной философской ассоциация, возглавляя там культурно-философский отдел вплоть до ее закрытия в 1924 г. Осн. философские работы 20-х п. I («Что такое интеллигенция», 1920; «Свое лицо», 1921 и др.) публикует в берлинском изд-ве «Скифы», учрежденном при участии эсеров, затем выпускает лишь литературоведческие работы. В 1919, 1933–1939 гг. подвергала арестам и находился в ссылке. В 1942 г. был отправлен в Германию из оккупированного нем. войсками г. Пушкина, содержался до 1943 г. с женой в лагере для перемещенных лиц. В берлинской газ. «Новое слово» И.-Р. опубликовал отрывки из воспоминаний, вошедшие потом в его и «Тюрьмы и ссылки» (Нью-Йорк, 1953). Свои философски взгляды И.-Р. назвал имманентным субъективизмом. Исходя из них, он и освещал историю рус. общественно! мысли, во многом переосмысляя в новой социально-исторической обстановке идеи Герцена, Лаврова if Михайловского. Она предстает у И.-Р. как история столкновения «внесословной» интеллигенции и «всесословного мещанства». Согласно И.-Р, «интеллигенция этически-антимещанская, социологически-внесословная, внеклассовая, преемственная группа, характеризуемая творчеством новых форм и идеалов и активным проведением их в жизнь в направлении к физическому и умственному, общественному и личному освобождению личности» (История русской общественной мысли. Спб., 1914. Т. 1.С. 12). Он утверждал, что история рус. общественной мысли есть история интеллигенции, а философия истории интеллигенции представлена, по существу, в литературе. Все это определяется пафосом борьбы с мещанством – «сплоченной посредственностью» в виде безличного начала. В процессе этой борьбы интеллигенция выдвигает следующие теории: в 20-30-х гг. XIX в. – мистическую теорию прогресса, в 40-х – позитивную теорию прогресса, в 50-х – теорию «имманентного субъективизма» (связанную с именем Герцена, к-рого И.-Р. считает ключевой фигурой рус. общественной мысли), в 60-х происходит ее вульгаризация, выражающаяся в утилитаризме и нигилизме, в 70-х – возврат к «имманентному субъективизму» (теории Лаврова и Михайловского), в 80-90-х снова появляется позитивная теория прогресса («легальные марксисты»), в нач. 1900-х гг. – мистическая теория прогресса, к-рую, по его мнению, должны сменить новые формы «имманентного субъективизма». В 5-м – послереволюционном – издании кн. И.-Р. скорректировал эту схему: введя главу о двух революциях и оставляя открытым вопрос о судьбе интеллигенции, углубив трактовку «имманентного субъективизма», к-рый сводится, по его мнению, к отрицанию только объективной целесообразности и объективного смысла жизни и утверждению в качестве субъективной цели – и, следовательно, самоцели – человека, осуществляющего полноту бытия с опорой на правду-ощущение, правду-красоту, правду-справедливость, правду-истину. Хотя мы должны понять и принять, писал И.-Р, что объективной цели нет, что субъективной самоцелью является индивид, «чувство социальности в духовном мире человека аналогично зрению в области его физических чувств: эти чувства вводят нас в общение не только с непосредственно окружающими, но и с отдаленными от нас громадными расстояниями» (О смысле жизни. Берлин, 1920. С. 21, 27). Отсюда призвание интеллигенции, не считаясь с личными неудобствами и преследованиями, – возвышать жизнь, прояснять ее. Тем самым «имманентный субъективизм» мыслился как служение об-ву в его идеальных, т. е. просветленных правдой, установлениях. В философском обосновании своих позиций И.-Р. прибегал к трансцендентальному идеализму И. Канта, эмпириокритицизму Р.Авенариуса и имманентной философии В. Шуппе и Р. Шуберт-Зольдерна. Мн. общефилософские положения И.-Р. становятся понятными при обращении к его историко-литературным работам, иллюстрирующим стадии борьбы интеллигенции с мещанством. И.-Р. критиковали марксисты: Плеханов, Луначарский и Троцкий, обвинявшие его в идеализме и внеклассовой трактовке позиции рус. интеллигенции. Франк, отмечая искусственность нек-рых построений И.-Р, считал заслуживающим внимания тот факт, что борющиеся направления берутся им преимущественно не в социально-политическом, а «в этическом или культурно-философском смысле» (Критическое обозрение. 1907.Вып. ГС.41).

С о ч.: А. И. Герцен и Н. К. Михайловский // Вопросы жизни. 1905. № 8; История русской общественной мысли. 5-е изд. М., 1918; М., 1997; О смысле жизни. Федор Сологуб, Леонид Андреев, Лев Шестов. Спб., 1908; 2-е доп. изд. Спб., 1910; Литература и общественность. Спб., 1910; Человек и культура (Дорожные мысли и впечатления)//Заветы. 1912. № 6; Заветное. О культурной традиции. Пг., 1922. Ч. 1; Белый А., Иванов-Разумник Р. В. Переписка. Спб., 1998.

Лит.: Плеханов Г. В. Идеология мещанина нашего времени // Плеханов Г. В. От обороны к нападению. Спб., 1910; Петрова М. Г. Эстетика позднего народничества // Литературно-эстетическая концепция в России кон. XIX– нач. XX в. М., 1975; Hoffman S. Scythian theory and literature // Art, Society and Revolution: Russia, 1917–1921. Stockholm, 1979. P. 138–164.

И. E. Задорожнюк

ИВАНОВСКИЙ Владимир Николаевич (13(25).07.1867, Вышний Волочек Тверской губ. – 4.01.1939, Ленинград) – философ, методолог и историк философии, психологии, педагогики. Окончил историко-филологический ф-т Московского ун-та (1890). Под влиянием Троицкого заинтересовался ассоцианизмом, к-рый стал одной из главных психологических тем на протяжении всего его научного творчества. Активный участник просветительского «Общества распространения технических знаний», секретарь журн. «Вопросы философии и психологии». Выступал со статьями, рецензиями и обзорами в этом журн., а также в издаваемой под ред. проф. П. Г.Виноградова «Книге для чтения по истории средних веков». В 1899–1903 и 1914–1917 гг. И. – приват-доцент философских дисциплин Московского ун-та. С 1900 г. – в 3-летней заграничной командировке (Берлин, Лондон, Оксфорд, Париж). Участвовал в работе I Международного философского конгресса (1900, Париж) с докладом о философской терминологии. В 1902–1903 гт. читал лекции по истории и теории науки и философии в Парижской русской школе общественных наук. Приват-доцент Казанского (1904–1912), Самарского (1919–1921), Белорусского ун-тов (1921–1927). Член отдела методологии Ин-та научной философии при ф-те общественных наук Московского ун-та (1921–1923). В 1927 г. вышел в отставку. Последние 12 лет занимался литературной работой: писал ст. по истории философии для БСЭ и сб. по философии, переводил с лат. и фр. Декарта, а также Коменского. И. – автор исследований по широкому кругу фундаментальных проблем истории философии и психологии, истории образования и просвещения в Средние века, университетского образования в России. Был переводчиком классических трудов по философии и психологии («Система логики» Дж. Ст. Милля, «Дедуктивная и индуктивная логика» В. Минто, «Психология» А. Бэна и др.). Отмечал значение работы Милля «Система логики» для накопления материала по методологии науки, к-рая была главной в его творчестве. Подчеркивал теснейшую связь философии на всех этапах ее развития с научным знанием и даже называл философию наукой. В психологии наибольшую известность получили труды И. по истории ассоцианизма. В них И. дал глубокий анализ ассоциа-низма, проследил его становление и развитие, начиная от Д. Гартли и Д. Юма и до XX в. С позиций ассоцианизма критиковал понимание активности сознания в понятии об

апперцепции у Лейбница, Канта, Гербарта и Вундта. Подчеркивал важность методологической культуры в науке и философии. Базой для нее считал изучение истории науки и философии, становление научной и философской традиции. В главном методологическом труде "Методологическое введение в науку и философию" (в ранних вариантах под названием "Введение в философию"), опираясь на обширные материалы из истории философии и психологии, выявил осн. тенденции в развитии научно-философской мысли от первых ее начал в истории греч. философии, к-рые восходят к X–IX вв. до н. э. и до философских школ и направлений XX в. Предложил "Общую схему классификации наук", в к-рой дал систематический обзор научного и философского знания, выделил типы наук, вскрыв лежащие в их основаниях методологические принципы, описал взаимоотношения наук, представил их общую систему. И. внес значительный вклад в философию и методологию отдельных наук, в т. ч. в психологическую методологию.

С о ч.: Мистика и схоластика XI–XI1 вв. Ансельм Кентербе-рийский, Абеляр и Бернард Клервосский. М., 1897; К вопросу об апперцепции // Вопросы философии и психологии. 1897. Кн. 36. С. 70–106; Движение и распространение университетского образования в России. М., 1900; Ассоцианизм психологический и гносеологический. Казань, 1909. Ч. 1; Методологическое введение в науку и философию. Минск, 1923. Т. 1.

Л и т.: Гуляев А. Д. Отзыв о сочинении В. Н. Ивановского "Ассоцианизм психологический и гносеологический". Казань, 1911; Красновский А. А. Памяти проф. Владимира Николаевича Ивановского // Педагогика. 1939. № 3.

А. Н. Ждан

ИВАНЦОВ-ПЛАТОНОВ Александр Михайлович (1835, Щигры Курской губ. – 12(24). 11.1894, Москва) – богослов и проповедник. По окончании Курской духовной семинарии в 1856–1860 гг. учился в Московской духовной академии, где завязал дружбу со славянофилами, не разделяя при этом их критического взгляда на западноевропейскую культуру. Научную и литературную деятельность начал еще студентом в журн. «Русская беседа». Окончив курс и получив степень магистра богословия, поступил в Петербургскую духовную семинарию на должность бакалавра (доцента) по кафедре новой церковной истории [столь скромное начало карьеры было вызвано неодобрительным отзывом на его магистерскую диссертацию «О православии» митрополита Филарета (Дроздова)]. В Петербурге И.-П. преподавал до 1863 г., затем переехал в Москву, где был рукоположен в священники и определен законоучителем Александровского военного училища и настоятелем церкви при нем. Преподавал также Закон Божий в классической гимназии Л. И. Поливанова. В Москве сотрудничал с журн. «Православное обозрение», с 1869 г. – его соредактор. В 1869 г. он выпустил первый в рус. литературе «Очерк истории христианства у славян». В 1872 г. был избран экстраординарным (с 1879 г. – ординарным) проф. по кафедре церковной истории Московского ун-та; в том же году издал «Первые лекции по церковной истории в Московском университете». Докторская диссертация И.-П. «Ереси и расколы трех первых веков христианства» (М., 1876–1877. Ч. 1, последующие части не выходили) явилась первым в России подробным обзором литературы по истории гностицизма, в т. ч. учитывающим открытую в сер. XIX в. кн. св. Ипполита Римского «Философумена», и получила одобрение на Западе (у А. Гарнака, крупнейшего протестантского специалиста по истории догматики и проф. Берлинского ун-та). И.-П. оказал влияние на формирование взглядов В. С. Соловьева. Он издал письма А. С. Хомякова к Пальмеру, опубликовал ряд духовно-публицистических трактатов о совр. церковных вопросах, а также критических статей о новых произв. иностранной и рус. богословской литературы. Большая часть этих статей печаталась в журн. «Цравославное обозрение». По оценке В. С. Соловьева, «это был человек необыкновенно впечатлительный к нравственным мотивам, с большим чувством собственного достоинства, соединявший редкую внимательность к чужим потребностям и нуждам».

Соч.: Религия и наука. М., 1879; Религиозные движения на Востоке в IV и V вв. М., 1882; Двадцать лет священства. (2-е изд. – М., 1884); К исследованиям о Фотии, патриархе константинопольском, по поводу совершившегося тысячелетия со времени кончины его. Спб., 1892; Слова, речи и некоторые статьи. Сергиев Посад, 1894; Истинное понятие о чести и фальшивые представления о ней. М., 1894; О западных вероисповеданиях" (3-е изд. – М., 1894); О наших нравственных отношениях и обязанностях к семье, школе, обществу. М., 1894.

Лит.: Корелин М. Протоиерей А. М. Иванцов-Платонов. (Некролог) // Отчет о состоянии и действиях… за 1894 г. М, 1895. С. 295–316 (список трудов); Он же. Отношение А. М. Иванцова-Платонова к исторической науке // Вопросы филосо– [фии и психологии. Т. 21;КорсунскийИ. Протоиерей А. М. Иван-1 цов-Платонов // Богословский Вестник. 1894.№ 12; Соловьев Вл. С. I А. М. Иванцов-Платонов. [Некролог] // Собр. соч.: В 10 т. Т. 9. [С. 414–415; Трубецкой С. Н. Научная деятельность А. М. Иванцова-Платонова // Вопросы философии и психологии. Т. 27;Лу– I кьянов С. М. О Владимире Соловьеве в его молодые годы: Щ Материалы к биографии. М., 1990. Кн. 1. С. 202–208.

А. П. Козырев

ИВАСК Юрий Павлович (12(25).11.1907, Москва-1 13.02.1986, Амхерст, штат Массачусетс, США) – поэт, л" тературовед, биограф К. Н. Леонтьева. Мать И. принад-1 лежала к купеческому московскому роду. После револю-1 ции семья уехала на родину отца, в Эстонию. В Тарту ИI окончил юридический ф-т ун-та, оказался в Гамбурге, изучал философию в Гамбургском ун-те. В 1949 г. переехал в США и защитил в Гарварде докторскую диссертацию о П. А. Вяземском (1954). Преподавал рус. литературу в Канзасском, Вашингтонском и Вандербильтском ун-тах, читал лекции во Фрейбурге. В 1973 г. И. напечатала «Возрождении» (№ 240–242) поэму «Играющий человек»,! в к-рой автобиографические мотивы сочетаются со сво> образной философией культуры, сформировавшейся без влияния одноименной книги И. Хейзинги. Согласи I И., культура рождается не из необходимости, а из детских потребности человека в игре; земное бытие человечества подлежит преображению через культуру и творчество, рай мыслится как продолжение нашего земного быттия возведенного в наивысшую степень совершенства, творческая деятельность человека становится религиозным

актом, ведущим к теозису, обожествлению человечества. И. было близко учение Оригена об апокатастазисе – восстановлении всех, всеобщем очищении и искуплении, к-рое совмещалось в его сознании с учением вост. отцов о теозисе. И. был дружен и переписывался с Флоровским, показателен интерес И. к Розанову, том соч. к-рого он переиздал со своим предисловием в 1954 г. в изд-ве им. Чехова. В последние годы интересовался рус. сектантством, хлыстовством. Особо почитал блаженную Ксению Петербургскую и незадолго до смерти побывал в Ленинграде. В своем "Последнем слове" он написал: "Я навсегда остался без русского пространства под ногами, но моей почвой стал русский язык, и моя душа сделана из русского языка, русской культуры и русского Православия". Кн. И. "Константин Леонтьев. Жизнь и творчество" (1961–1964) является и по настоящий день самым обстоятельным исследованием творчества рус. мыслителя. Леонтьев, по словам И., – "выдающийся представитель великой контрреволюции XIX века, которая защищала: качество от количества; даровитое меньшинство от бездарного большинства, яркую мысль от серой массы…"