Текст книги "Русская философия. Энциклопедия"

Автор книги: М. Маслин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 138 страниц)

В. П. Кошарный

ЕВРАЗИЙСТВО – идейно-политическое и общественное учение в рус. послеоктябрьском зарубежье 20-30-х гг. Впервые заявило о себе выходом сб. «Исход к Востоку. Предчувствия и свершения. Утверждение евразийцев» (София, 1921), авторами к-рого и инициаторами движения стали Савицкий, Н. С. Трубецкой, Флоровский, Сувчинский. В разработке идеологии Е. активно участвовали также//. Н. Алексеев, Г. В. Вернадский, Карсавин, др. видные деятели рус. культуры. Осн. идеи Е. получили отражение в мн. изданиях, вышедших в Софии, Праге, Белграде, Берлине, Брюсселе, Париже в специально организованном книгоиздательстве. Для пропаганды своих взглядов участники движения создали кружки, семинары, вели активную лекционную деятельность. С 1925 по 1937 г. издавалась «Евразийская хроника», где наряду с теоретическими статьями публиковались материалы о текущей жизни евразийских организаций. В 1928–1929 гг. в Париже печаталась еженедельная газета «Евразия», в редколлегию к-рой входили П. Арапов, Карсавин, А. С. Лурье, П. Малевс-кий-Малевич, В. Никитин, Д. П. Святополк-Мирский, Сувчинский и С. Я. Эфрон. Евразийское учение в целом можно считать наиболее теоретически разработанным вариантом русской идеи. Была выдвинута самобытная философия рус. истории, в центре к-рой утверждение о том, что Россия – особая страна, органически соединившая в себе элементы Востока и Запада. Евразия (под нею евразийцы понимали не материк, объединяющий Европу и Азию, как принято в географической науке, а некую срединную его часть, не включающую в себя территорию Зап. Европы, а также вост., юго-вост. и южн. окраины Азии – Японию, Китай по ту сторону Великой китайской стены, Индию, Индокитай, Ближний Восток) с ее географически-пространственными, климатическими особенностями, растительным и животным миром рассматривалась как основа хозяйственной и политической жизни народов России, «месторазвитие» своеобразной рус. – евразийской культуры, сфера взаимопроникновения природных и социальных связей. Опираясь на геосоциалогические взгляды С М. Соловьева, Щапова, Ключевского, Данилевского, сторонники Е. выводили из пространственно-территориального единства России-Евразии общность исторического развития населяющих ее народов, близость их культур, этнопсихологического типа, религиозных взглядов и чувств, языков и наличие прочных политических связей. Идеи подобного историко-географического синтеза явились определенным вкладом евразийцев в российское обществоведение, позволяющим по-новому осмыслить как прошлое, так и будущее развитие страны. В историографии Е. выделяются две линии: анализ истории Евразии как ряда попыток создать единое, общеевразийское государство и собственно рус. истории на территории Евразии как процесса постепенного овладения и освоения последней. К кон. XIX в. эти две истории, по мнению евразийцев, сливаются и географическое единство дополняется социально-политическим. В этом контексте революция 1917 г. оценивалась как событие, ознаменовавшее начало новой эпохи, связанной с выходом России из чуждого ей европейского культурного мира и вступлением на путь самобытного исторического развития. Отрицательно относясь к преобразованиям Петра I как положившим начало европеизации России, евразийцы, в отличие от славянофилов, делали акцент на восточном, «туранском», элементе в рус. культуре, подчеркивали положительное значение татаро-монгольского периода для государственного строительства и сохранения христианско-православных устоев перед лицом идеологической и военно-политической экспансии Запада. Существенная роль азиатскому элементу отводилась и в становлении особого евразийского этнопсихологического типа, к-рый, по утверждению Н. С. Трубецкого, был близок славянству только общностью языка. Отрицая наличие особого общеславянского антропологического и психологического типа, идеологи Е. истоки евразийского культурного единства усматривали не в Киевской Руси, к-рая считалась лишь колыбелью народов Евразии, а в империи Чингисхана, где евразийский культурный тип якобы впервые предстал как целое. Модель социально-политического устройства России-Евразии, к-рую евразийцы надеялись внедрить мирным путем через сознание народных масс, предполагала сохранение нек-рых форм организации общественной жизни, утвердившихся в СССР в 20-30-х гт. Намечалось, напр., сохранить советскую систему государственного устройства с сильной властью, как полагали теоретики Е., близко стоящей к народу. Выдвигаемый из народа путем специального отбора правящий слой должен был руководить действиями масс на основе общего мировоззрения – евразийской идеи. Поэтому будущее евразийское государство характеризовалось как идеократическое. С организационной т. зр. оно напоминало объединение, созданное по орденско-религиозному типу. В экономике предполагалось обеспечить гармоническое сочетание частной и государственной форм собственности. В духовной жизни особая роль отводилась православию в расчете на его способность интегрировать и даже ассимилировать существующие на территории Евразии вероисповедания. Крайний этатизм евразийской доктрины, утверждение в ней примата коллектива над личностью, идеологический диктат, вытекавший из концепции идеократии, подверглись резкой критике в эмигрантских кругах. В кон. 20-х гг. произошел раскол движения. Под руководством Эфрона и Святополк-Мирского вокруг газ. «Евразия» образовалось левое крыло, открыто симпатизировавшее сталинскому режиму. Ряд видных идеологов Е., среди к-рых был и Трубецкой, порва^ ли с ним связи. С сер. 30-х гг. Е. как организованное движение прекратило существование. Претензии евразийцев повлиять «изнутри» на сталинский режим обнаружили свою утопичность. И все же евразийское учение не исчезло бесследно. Интерес к нему вырос особенно в последние годы. Е. осталось в истории общественной мысли России свидетельством напряженных поисков рус. людьми путей к новой жизни. В нем в своеобразной, иногда шокирующей форме проявилась мечта мн. поколений рус. мыслителей о воссоединении культур, церквей, о всеедином человечестве, сохраняющем национально-индивидуальные черты.

Лит.: Евразия: Исторические взгляды русских эмигрантов. М, 1992; Глобальные проблемы и перспективы цивилизации: (Феномен евразийства). М., 1992; Новикова Л., Сиземекая И. Политическая программа евразийцев – реальность или утопия? // Общественные науки и современность. 1992. № 1. С. 104–109; Люкс Л. Евразийство // Вопросы философии. 1993. № 6. С. 105–114; Пащенко В. Я. Социальная философия евразийства. М, 2003; Boss О. Die Lehre der Eurazier. Wiesbaden, 1961; Riasanovsky N. V. The Emergence of Eurasianism // California Slavic Studies. 1967. N4.

В. П. Кошарный

ЕВРАЗИЯ – в евразийском учении (Евразийство) общественно-научное и одновременно социально-философское понятие, с помощью к-рого в осн. массиве земель Старого Света (Евразии в традиционном географическом понимании этого слова как совокупности земель Европы и Азии) выделялся некий третий, срединный континент, осн. топографическим элементом к-рого как географического целого являются три равнины: Вост. Европейская («беломорско-балтийская»), Сибирская и Туркестанская, а также возвышенности и горы, отделявшие их друг от друга. Этот своеобразный мир, «континент в себе», как показывали евразийцы, значительно отличался как от Европы, под к-рой понималась совокупность территорий, лежащих к западу от Пулковского меридиана, так и от Азии как системы вост., юго-вост. и южн. периферий Старого Света (Япония, Китай по ту сторону Великой китайской стены, Индия по ту сторону Гималаев, Иран, Ближний Восток и др.) спецификой и составом ботанических зон, своеобразием почв, амплитудой температурных колебаний, процентом влажности воздуха и т. п. Тот факт, что Россия занимала осн. пространство земель этого мира, получил отражение в широком использовании евразийцами понятия «Россия-Евразия» как однопорядкового с Е. Понятие Е. было разработано Савицким с помощью устаревшего прилагательного «азийский», поскольку совр. слово «азиатский», по мнению мыслителя, в силу ряда причин приобрело в глазах европейцев одиозный оттенок. Вывод о том, что земли Е. не распадаются между Европой и Азией, а составляют нек-рый третий, самостоятельный материк, имел не только географическое значение. С понятием Е. связывались определенные культурно-исторические представления. В имени Е. заключалась, полагали евразийцы, сжатая культурно-историческая характеристика российского мира. Оно было призвано подчеркнуть то обстоятельство, что в культурном бытии России, в ее экономической, политической жизни органически переплелись влияния различных культур и традиций Юга, Востока и Запада. Географическая целостность Е. истолковывалась евразийцами как основа оригинальной, самобытной экономической, политической и культурной жизни России, единства исторических судеб ее народов, месторазвитие неповторимого русско-евразийского мира.

Лит.: Вернадский Г. В. П. Н. Милюков и "месторазвитие русского народа" // Новый журнал. Нью-Йорк, 1964. № 77. С. 254–289; Никитин В. П. Что я возразил бы П. Н. Милюкову // Евразийская хроника. Париж, 1927. Вып. 7. С. 34–42; Савицкий П. Н. Европа и Евразия. (По поводу брошюры кн. Н. С. Трубецкого "Европа и человечество") // Русская мысль, 1921. № 1–2; Он же. Евразийство//Евразийский временник. Берлин, 1925. Кн. 4. С. 5–23; Он же. Россия – особый географический мир. Прага, 1927; Евразия. Исторические взгляды русских эмигрантов. М., 1992; Новикова Л. И., Сиземекая И. Н. Евразийский искус // Философские науки. 1991. № 12. С. 103–108; Ля-щенко В. Я. Идеология евразийства. М., 2000.

В. П. Кошарный

«ЕВРОПА И ЧЕЛОВЕЧЕСТВО»-работа Я. С. Трубецкого, опубликованная в Софии в 1920 г. и ставшая своеобразным катехизисом евразийства. По признанию автора, осн. идеи работы сложились у него «уже более 10 лет тому назад», но они не были обнародованы вплоть до тех пор, пока мировая война и послевоенные годы не «поколебали веру в цивилизованное человечество и не раскрыли глаза многим» (с. Ill, IV). Все содержание книги – призыв к «переоценке ценностей», размышления о необходимости по-новому взглянуть на проблемы культуры, прогресса, истории, и нужна, считает автор, целостная теоретическая система изменения об-ва, к-рую можно было бы применить на практике. Рассматривая соотношение различных культур, цивилизаций (в книге эти понятия не дифференцируются) в истории человечества, Трубецкой категорически выступает против абсолютизации одной культуры – романо-германской, отождествляемой с европейской. По мнению автора, культура, выступающая как общечеловеческая, «на самом деле есть культура лишь определенной этнической группы романских и германских народов» (с. 14). Не отрицая значимости европейской (романо-германской) культуры, он тем не менее не считает правомерными ее притязания на то, чтобы быть общечеловеческой культурой, ибо не существует объективных доказательств, что эта культура совершеннее всех прочих культур, ныне существующих или когда-либо существовавших на земле. В этой связи Трубецкой подробно рассматривает проблему, связанную с возможностью полного приобщения к.-л. народа к культуре др. народа. Под полным приобщением он имеет в виду «такое усвоение культуры другого народа, после которой эта культура для заимствующего народа становится как своею… так что оба – создатель культуры и заимствователь – сливаются в одно культурное целое» (с. 44). По мнению автора, такое приобщение невозможно без антропологического поглощения одного народа другим. Если подобное поглощение происходит, то народ, перенимающий чужую культуру, исчезает как субъект истории. И не менее многие народы пытаются идти этим путем," стремятся, напр., приобщиться к европейской (романо-германской) культуре, т. е. европеизироваться. Однако участь европеизируемых народов, считает Трубецкой, весь незавидна по целому ряду причин. Поскольку процесс европеизации того или иного народа протекает неравномерно, то в результате возникают самые серьезные противоречия между различными частями этого народа – отцам и детьми, элитой и народными массами, различными социальными группами, классами и т. д., что в свою оч~ ведет к "уничтожению национального единства, рас нению национального тела европеизированного народа (с. 62). У европеизируемого народа исчезает чувство

патриотизма, он начинает презирать все самобытное, национальное. Такой народ вынужден все время догонять европейские народы и поэтому его история "состоит из этой постоянной смены коротких периодов быстрого "прогресса" и более или менее длительных периодов "застоя". В конечном счете европеизируемый народ, ставший на путь такой скачущей эволюции, "неизбежно погибнет, бесцельно растратив свои национальные силы" (с. 69) Судьба России, ее неудачи и падения, по Трубецкому, во многом зависит от процесса европеизации, в к-рый она была втянута. "Весь восемнадцатый век прошел для России в недостойном поверхностном обезьянничании с Европы. К концу этого века умы верхов русского общества уже пропитались романо-германскими предрассудками, и весь девятнадцатый и начало двадцатого века прошли в стремлении к полной европеизации всех сторон русской жизни" (с. 78). Подобная "скачущая эволюция" породила множество негативных последствий для рус. об-ва. В итоге автор призывает всеми способами противодействовать злу европеизации России, возлагая особые надежды на рус. интеллигенцию, к-рая, как и интеллигенция др. европеизируемых народов, должна освободиться от наваждений романо-германской идеологии, ибо "европеизация является безусловным злом для всякого не романо-германского народа" (с. 79–81).

В. Я. Пащенко

ЕГОРОВ Анатолий Григорьевич (25.10.1920, Скопин Рязанской обл. – 1997, Москва) – специалист по эстетике, культурологии, политологии, д-р философских наук, академик АН СССР (с 1974). Участник Великой Отечественной войны. Окончил Московский педагогический ин-т им. К. Либкнехта (1941). В 1956–1961 гг. – главный редактор журн. «Политическое самообразование», 1961–1965 гг. – зам. зав. отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС, 1965–1974 гг. – главный редактор журн. «Коммунист», 1974–1987 гг. – директор Ин-та марксизма-ленинизма при ЦК КПСС; активизировал деятельность ин-та как научного учреждения, нацеленного на изучение актуальных проблем жизни советского об-ва и мирового развития. С 1988 г. – советник Президиума АН СССР (РАН). В сфере исследовательских интересов Е. – анализ с позиций марксизма культуры как философской категории в ее связи с экономическими, социальными, идеологическими процессами, теоретическое осмысление культурных процессов в Советском государстве. Другое направление исследований – выявление закономерностей и этапов развития социалистического об-ва.

Соч.: Искусство и общественная жизнь. М., 1959; О реакционной сущности современной буржуазной эстетики. М., 1961; Проблемы эстетики. М., 1977; Развитой социализм. М, 1978; Социалистическое общество на современном этапе. М., 1985; Общество и культура. М., 1988.

Ю. Н. Со. юдухин

ЕКАТЕРИНА II Алексеевна (21.04(2.05). 1729, Штеттин, Померания (совр. Щецин, Польша) – 6(17). 11.1796, Царское Село, ныне г. Пушкин) – российская императрица (с 1762), сыгравшая большую роль в утверждении идеологии «просвещенного абсолютизма» в России. Ориентируясь на западноевропейские установления, она обращалась к теориям просветителей – к соч. Ш. Монтескье, Ч. Беккариа и др. Стараясь казаться «философом на троне», переписывалась с Вольтером, оказывала материальную поддержку Д. Дидро, прожившему около полугода в Петербурге. При этом Е. II истолковывала идеи указанных мыслителей в угодном ей духе. Следуя Монтескье, она замечала, что законы – самое большое добро, какое люди могут дать и получить, но в то же время была убеждена, что «снисхождение, примирительный дух государя сделают более, чем миллионы законов». В ближайшей к себе сфере управления, отметил Ключевский, Е. II не допускала и тени права, «могущей омрачить блеск ее попечительского самовластия. По ее мысли, задача права – руководить подчиненными органами управления; оно должно действовать, подобно солнечной теплоте в земной атмосфере: чем выше, тем слабее. Власть, не только неограниченная, но и неопределенная, лишенная всякого юридического облика, – это основной факт нашей государственной истории, сложившейся ко времени Екатерины». В то же время она сознавала острейшую потребность в пересмотре всего законодательства Российской империи, к-рый безуспешно пыталось осуществить самодержавие, начиная с Петра I. «Соборное уложение» 1649 г. как действующее право не отвечало новым чаяниям дворянства, превратившегося в привилегированное сословие. Все громче заявляло о своих запросах и народившееся купечество. Требовал какого-то разрешения и крестьянский вопрос. В 1767 г. в Москве была собрана Комиссия по составлению нового уложения, для к-рой Е. II написала особую инструкцию – «Наказ». В нем содержались идеи, касающиеся преобразования страны на базе согласия между об-вом и государством. Провозглашалось, напр., что равенство граждан состоит в подчинении всех одинаковым законам; что есть государственная вольность, т. е. политическая свобода; что для обеспечения такой свободы нужно правительство, при к-ром один гражданин не боялся бы другого, но все боялись бы нарушения законов; что удерживать от преступления должен природный стыд, а не бич власти; если же не стыдятся наказаний и только жестокими карами удерживаются от пороков, то виновато в этом жестокое управление, ожесточившее людей, приучившее их к насилию. Резко осуждалась в «Наказе» пытка как установление, противное здравому рассудку и чувству человечности, практика чрезвычайных судов, преследование за «слова», если они не были соединены с противоправными действиями. Для спокойствия и безопасности граждан весьма вредным признавалось недозволение различных вер. Впервые в России в «Наказе» ставился вопрос об обязанностях правительства перед гражданами, о задачах распространения просвещения между людьми, усовершенствования воспитания. Е. II, естественно, понимала, какая пропасть разделяла отвлеченные рассуждения о «свободе» и рус. социальную реальность: действенной программой идеи «Наказа» в условиях России стать не могли. Однако они не были, конечно, бесполезными для рус. читателя, подводя к мысли о необходимости реформ, о назревшей потребности в соответствующей политической теории и ее практическом осуществлении. Е. II не спешила воплотить «Наказ» в жизнь, перестроить на его основе рус. государственный порядок. Более того, признавая в себе «отменно республиканскую душу», наиболее пригодным для России образом правления она определила самодержавие или деспотию. Под предлогом войны с Турцией Комиссия по составлению нового уложения была распущена. Последовавшие затем жестокая расправа над участниками «пугачевского бунта», арест Новикова и Радищева, в лице к-рых передовая общественная мысль выступила как независимая от власти сила, выявили неразрешимые противоречия политики «просвещенного абсолютизма», невозможность утвердить идеалы «общего блага» посредством насильственного государственного принуждения, воплощенного в армии, бюрократии, полиции.

Соч.: Наказ Императрицы Екатерины II, данный Комиссии о сочинении проекта нового Уложения. Спб., 1907; Записки императрицы Екатерины II. М., 1990; Соч. М., 1990.

Лит.: Бильбасов В. А. История Екатерины II. Спб., 1890. Т. 1; Екатерина II. Ее жизнь и сочинения: Сб. историко-литературных статей. М., 1910; Лихоткин Г. А. Сильван Марешаль и "Завещание Екатерины II". Л., 1974; Ключевский В. О. Императрица Екатерина II (1729–1796) // Соч.: В 9 т. М., 1989. Т. 5; Каменский А. Б. Екатерина Великая [Исторические портреты] // Вопросы истории. 1989. № 3; Зотов В. Д. Императрица Екатерина и ее "Наказ" // Вестник Российского ун-та дружбы народов. Сер.: Политология. 2000. № 2; Павленко Н. И. Екатерина Великая. М., 2000; Екатерина II. Аннотированная библиография публикаций / Бабич М. В., Бабич И. В., Лаптева Т. А. М., 2004.

В. И. Коваленко

ЕМЕЛЬЯНОВ Борис Владимирович (8.06.1935, Челябинск) – специалист по теории и методологии историко-философского познания, по истории рус. философии; д-р философских наук, проф., действительный член РАЕН. Окончил философский ф-т ЛГУ (1967). Работал зам. директора ИПК преподавателей общественных наук при Уральском ун-те, проф. кафедры истории философии философского ф-та Уральского ун-та (с 1990). Зав. отделом рус. философии, затем директор НИИ рус. культуры при Уральском ун-те. Докторская диссертация – «Русская философия первой половины XIX в.: проблемы источниковедения истории философии» (1989). Организатор ряда изданий по истории рус. философии и сер. кн. «Русские философы о русской философии». Редактор «Ежегодника НИИ русской культуры». Созданный им в соавт. с В. В. Куликовым библиографический словарь «Русские мыслители 2-й пол. XIX – нач. XX в.» – один из самых информативных. Е. внес заметный вклад в развитие источниковедения и историографии рус. философии.

Соч.: Методологические проблемы источниковедения истории философии // Проблемы методологии историко-философского исследования. М., 1974. Вып. 2.; Принцип историзма в структуре методологии историко-философского познания // Принцип историзма в науке. Уфа, 1985; Введение в историю философии (в соавт.). М., 1987; Русские мыслители (в соавт.). Томск, 1988; Русская философия: Очерки истории (в соавт.). Свердловск, 1990; Очерки русской философии нач. XX в. Вып. 1–2. Екатеринбург, 1992–1996; Этюды о русской философии. Екатеринбург, 1995; Русская философия Серебряного века (в соавт.). Екатеринбург, 1995; Русские мыслители 2-й пол. XIX – нач. XX в.: Опыт краткого библиографического словаря (в соавт.). Екатеринбург, 1996; "Вехи", веховцы, о "Вехах". Библиографический указатель. Екатеринбург, 1997; Философия в Петербургском университете // Очерки истории Петербургского университета. Спб 1998. Вып. 7.; Русская ницшеана: Библиография. Исследов; ния. Екатеринбург, 2000; Очерки русской философии XX век Екатеринбург, 2001; Русская философия на страницах pyi ских журналов: Библиограф, указ. Вып. 1, 2 (в соавт.). Екал ринбург, 2001; Три века русской философии: Русская фил софия XX века. Екатеринбург, 2003; История русской фил' софии (в соавт.). М., 2005.

А. Т. Паем

ЕРМИЧЕВ Александр Александрович (14.09.1936, д. Нов; Московской обл.) – историк рус. философии, д-р философских наук. В 1959 г. окончил философский ф-т Ленинградского ун-та, в 1968 г. – аспирантуру ЛГУ. В 1960–1976 гг. работ в Ленинградском ин-те водного транспорта. В наст. вр. проф. РХГА (Петербург). Е. – исследователь творчества р) философов ХГХ-ХХ вв. В работах Е. разрабатывается концепция «истории русской философии как целого», т. е. к совокупности рационалистических, а также религиозно-ориентированных, идеалистических идей и учений, равным с разом отражающих национальное своеобразие рус. философии. Рус. духовный ренессанс рассматривается Е. к особое социокультурное явление; оно сочетает в области философии, по мнению Е., мотивы критицизма и религиозного онтологизма и, с др. стороны, характеризуется отторжением от марксистско-позитивистского и материалистического мировоззрения (Основные мотивы русской мыс кон. XIX – нач. XX века // Русская философия. Кон. Х1> нач. XX века. Антология. Спб., 1993). Е. – издатель и комме татор соч. Бердяева, Франка, Чаадаева, Степуна, Эрь Яковенко и др.

С о ч.: Трансцендентализм "Логоса" и его место в русском идеализме начала XX века // Вестник ЛГУ. Сер. 6. 1986. Вып. "Проблемы идеализма" и "Очерки реалистического мировоззрения" – полемика о социальном идеале //Философия и ocвободительное движение в России. Л., 1989; Основные мотивы русской мысли кон. XIX – нач. XX века // Русская философия. Кон. XL' нач. XX в. Антология. Спб., 1993; К достоинствам взгляда со стороны // Вопросы философии. 1995, № 2; П. В. Струве и руш духовный ренессанс // Вече. Альманах русской философской культуры. Спб., 1995. Вып. 3; О мнимой ошибке русской философии // Там же. Вып. 4; Главная особенность русской истории философии // Там же. 1996. Вып. 6; Русская философия и общественная мысль в журнале "Современные записки" // Там же. 1997. Выг Русская философия и общественная мысль на страницах руса эмигрантских журналов // Там же. 1997. Вып. 9; Возвращение к метафизике. Эпизод из истории русской мысли последней тр XIX века // Вестник СпбГУ. Сер. 6.1997. Вып. 1; Историко-философский процесс в России как реальное основание сближения парадигм русской и европейской философии // Русская и европейская философия: пути схождения. Спб., 1997; По ту сторону западничества и славянофильства. Об основной тенденции русс мысли/ЛЛервый Российский философский конгресс. Философ мысль в России: традиция и современность. Спб., 1997. Т. 2.

Г. В. Ждан

ЕРШОВ Матвей Николаевич (1.08.1886 – ?) – философ, теоретик философии, педагог. В разное время читал курс философии в Казанской духовной академии, Казанском и Древневосточном ун-тах. Во 2-й пол. 20-х гг. работал на юридическом ф-те Высшей рус. школы в Харбине. В одной из первых своих ст. («К характеристике суждений о русской философии», опубл. в журн. «Православный собеседник». Казань, 1915) Е. изложил воззрения фр. исследователя Н. Селибера на сущность рус. философии. По мнению Е., философию от науки в значительной степени отличает обусловленность ее построений «национальным складом», зависимость их от национальных особенностей философов – творцов этих построений («Введение в философию», 1921). Влияние национального начала на склад мысли для Е. не подлежит сомнению, поскольку своеобразие любой мысли обусловлено своеобразием языка. Названия «греческая философия», «римская философия», «германская философия», «русская философия» и т. п. для Е. не чисто «географические названия». Сами их философские построения глубоко отличны друг от друга по своей архитектонике. И это отличие обусловлено именно национальным элементом как своего рода конституирующим признаком каждой философской системы. Значительным достижением в области философии в России для Е. является тот факт, что имеются «русские учителя» и «русская философская литература», в отношении к-рой ставится вопрос о ее оригинальности («Пути развития философии в России», 1922). Е. был уверен, что те потрясения, к-рые рус. народ испытал с 1914 по 1921 г., не пройдут бесследно для его истории. Пережитое народом найдет отражение в национальном творчестве, составит предмет «национальной рефлексии» – философии. Политическое и духовное строительство России указанного периода увенчается, по мнению Е., «строительством философским», в к-ром рус. нация выявит свой духовный лик во всей его индивидуальной целостности и полноте.

Соч.: Проблемы богопознания в философии Мальбранша. Казань, 1914; Антиинтеллектуалистическое движение в современной философии // Учен. зап. Историко-филологического ф-та во Владивостоке. Владивосток, 1919. Т. 1; Идеология и технология в духовной жизни современной эпохи. Владивосток, 1921; Факторы культурного развития личности: Социально-исторический очерк. Владивосток, 1921. Т. 2, полутом 1; Пути развития философии в России. Владивосток, 1922; Ценность юридического образования в наше время. Харбин, 1927.

Лит.: Власенко К. И. История русской философии в интерпретации М. Н. Ершова // Вестник МГУ. Сер. 7. Философия. 1992. № 5.

В. В. Ванчугов

ЕРЫГИН Александр Николаевич (20.05.1947, с. Октябрьское Крымской обл.) – историк философии. Окончил исторический ф-т и философскую аспирантуру Ростовского ун-та. С 1970 г. – преподаватель философского ф-та, с 1989 г. – зав. кафедрой философии РГУ, с 1999 г. – зав. каф. социальной философии и философии права ф-та философии и культурологии РГУ. Докторская диссертация «Философия истории русского либерализма 2-й пол. XIX в. (К. Д. Кавелин, С. М. Соловьев, Б. Н. Чичерин)» (1992). Е. исследует философские основания научно-исторической концепции родоначальников так наз. государственной (юридической) школы и связи их философско-исторических идей и методологии с диалектикой Гегеля. Им подвергнуто критике традиционное представление о доминировании «гегелевской школы» в рус. философии истории XIX в. Наследие Кавелина, С. М. Соловьева, Чичерина им трактуется как самостоятельное либерально-сциентистское течение в рус. философско-исторической мысли XIX в. В области философии истории и исторической культурологии разрабатывает проблему «Восток-Запад-Россия» в ракурсе цивилизационно-исторической типологии.

С о ч.: История и диалектика (диалектика и исторические знания в России XIX века). Ростов н/Д, 1987; Восток-Запад-Россия (Становление цивилизационного подхода в исторических исследованиях). Ростов н/Д, 1993; Гегель и русская мысль (тема истории и культуры). Ростов н/Д, 2003; Традиционная и модернизирующая Россия в философии истории русского либерализма (К. Д. Кавелин, С. М. Соловьев, Б. Н. Чичерин). Ростов н/Д, 2004; Российский менталитет и феномен западничества в русской культуре // Вопросы философии. 1994. № 1; Христианский мир в русском цивилизационно-историческом самосознании // Восточно-христианская цивилизация и проблемы межрегионального взаимодействия. М., 2004.

М. А. Маслин

ЕСТЕСТВЕННОЕ ПРАВО – теория, отстаивающая дуализм права и закона (законодательства), независимость существующих в общественном или индивидуальном сознании принципов, ценностей и норм от воли государства. Берет свое начало в античности (софисты, Платон, Аристотель, Цицерон, римские юристы), окончательно формируется в Новое время (Б. Спиноза, Г. Гроций, Т. Гоббс, Дж. Локк, LU. Л. Монтескье, Ж. Ж. Руссо, И. Кант, А. К. де Токвиль), приобретая вид буржуазной в своей основе концепции неотчуждаемых прав и свобод человека. Согласно последней, права и свободы даются человеку природой (или Богом) в силу факта его рождения, являются пределом власти государства и критерием законодательства. В России первые ростки естественно-правовых идей появились еще в XVI в. в соч. Курбского, Башкина, Пересветова благодаря влиянию зап. источников (труды римских юристов, зап. христианская мысль). В течение XVIII в. идеи Е. п. прочно входят в ткань рус. мысли и находят свое воплощение у мн. авторов, в т. ч. с противоположными политическими взглядами (сторонник абсолютизма Феофан Прокопович, либерально настроенный Новиков и радикал Радищев). Философия Е. п. во многом способствовала формированию идеологии рус. Просвещения, к-рая, в свою очередь, стимулировала обсуждение проблем правовой защищенности человека, пробуждала интерес к аксиологии права. В кон. XVIII – нач. XIX в. теория Е. п. развивалась юристами {Десницкий, В. Т. Золотницкий, Куницын, Шад, Г. И. Солнцев, П. П. Лодий, В. С. Филимонов). В условиях николаевского режима преподавание Е. п., прочно связанного в сознании рус. образованного об-ва со свободомыслием, либерализмом и революциями, было запрещено. Новый импульс развитию Е. п. дали работы Чичерина и В. С. Соловьева. Естественно-правовые воззрения Чичерина носят ярко выраженный либеральный характер. Личность, по его мнению, есть основа социальной жизни, субстанция об-ва; она представляет собой единичную метафизическую сущность, обладает свободой воли и сознанием связи с Абсолютом. Будучи самоценной и выступающей всегда в виде цели, а не средства, личность с необходимостью приходит к идее