Текст книги "Русская философия. Энциклопедия"

Автор книги: М. Маслин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 108 (всего у книги 138 страниц)

Е. П. Никитин, В. Н. Садовский, И. П. Меркулов, В. А. Штофф, В. И. Купцов, Кураев, Ф. В. Лазарев и др.). Изучались предпосылки и механизмы формирования нового знания в науке, природа научных абстракций, процесс согласования научных теорий с действительностью и роль практики в этом процессе, ее взаимоотношений с др. критериями приемлемости и достоверности научных теорий (Е. А. Мамчур, Л. Б. Баженов, И. А. Акчурин, А. А. Ивин, И. В. Кузнецов и др.). В последние годы внимание привлекают такие проблемы теории научного познания, как природа и сущность научных революций, соотношение преемственности и прерывности в науке, своеобразие стилей научного мышления в разные исторические эпохи, анализ исторических типов рациональности и критериев научности, роль этических и др. ценностных идеалов и норм в развитии науки (Гайденко, Фролов, Б. Г. Кузнецов, Б. Г.Юдин, Ю. В. Сачков, Н. В. Мудрагей и др.). Все большее внимание начинает привлекать изучение специфики познания социальных явлений, гуманитарного и технического знания (Н. С. Автономова, Афанасьев. В. Ж. Кел-ле, В. Г. Горохов и др.). Важную роль в развитии отечественной гносеологии сыграло обращение к анализу новейших зарубежных концепций (Ойзерман, Богомолов, Нарский, Т. А. Кузьмина, Н. С. Юдина, Э. Ю. Соловьев и др.). Появились труды, в к-рых предпринята попытка систематического изложения Т. п. Растет разнообразие исследовательских программ, существенно расходящихся между собою, в т. ч. и в понимании природы познания, его осн. особенностей и закономерностей. Отечественная гносеология все более активно включается в общемировое русло развития Т. п. и философии науки. С 2004 г. стал выходить журн. "Эпистемология и философия науки".

Лит.: Зеньковский В. В. История русской философии: В 2 т., 4 кн. Л., 1991; Лососий Н. О. История русской философии. М., 1994; История философии в СССР: В 5 т., 6 кн. М., 1968–1988; Галактионов А. А., Никандров П. Ф. Русская философия IX–XIX вв. 2-е изд. Л., 1989; Гносеология в системе философии. М., 1986; Теория познания: В 4 т. М., 1991–1994;77екторсюш В. А. Теория познания // Новая философская энциклопедия. М., 2001. Т. 4; История русской философии / Под ред. М. А. Маслина. М., 2007.

В. И. Кураев

ТЕОСОФИЯ (от греч. theos – Бог и sophia – мудрость) – учение о «божественной мудрости», как определяла это понятие Блаватская, с именем к-рой связано возрождение теософического знания во 2-й пол. XIX в. Говоря о происхождении самого термина, она указывает на Аммония Саккаса, александрийского гностика III в., разработавшего эклектическую теософскую систему, основанную на откровениях египетского мудреца Тога, к-рый больше известен под греч. именем Гермеса Трисмегиста (Триждывеличайшего) и к-рому, согласно легенде, принадлежал «ключ», открывающий двери всех оккультных (тайных) учений. Согласно герметизму, к к-рому восходит Т., тот, кто владел тайным, эзотерическим знанием, обладал великой силой – Мудростью, способной преображать физическую, психическую и духовную природу человека. Знание передавалось устно, от учителя к ученику и носило характер посвящения. Учитель брал на себя ответственность за использование учеником знания для реализации Божественного закона. Т. утверждает, что осн. элементы эзотерической философии входят во все религии и философские учения древности. Позднее знание, передававшееся устно, было записано в каббале, учение к-рой открывалось лишь посвященным, что обеспечивало, как считают теософы, преемственность знания и ограничение доступа к нему людей, не обладающих высокой духовной культурой. Совр. Т. связана прежде всего с именами рус. мыслителей: Блаватской кН.К. к Е. И. Рерихами. Она является учением об истине, как любви, рожденной в Мудрости (Блаватская) и красоте (Рерихи), и считается гностическим знанием, ее цель – развить в человеке стремление к целостному знанию, в к-ром снято противоречие между абстрактно-логическим знанием и верой. Раскрывая внутреннюю связь между наукой, философией, искусством и религией, Т. углубляет их до божественной Мудрости, понимая под последней абсолютное, вечное и неизменное начало, проявляющее себя в непрерывных, изменчивых формах знания и творчества. Согласно Т., лишь с т. зр. божественной Мудрости, выступающей началом разума и смысла, можно творчески овладеть и универсально расширить познавательный кругозор ученого, философа, художника, религиозного деятеля. Устремленность к расширению знания отразилась в практике совершенствования теософами своих физических и психических сил, что нередко рассматривается учеными как простое шарлатанство. Т. возродила интерес к чистой мысли и чистому знанию, к-рые были забыты европейской цивилизацией, озабоченной лишь достижением материального благополучия. Учение о чистой мысли как самопорождающей силе Т. называет оккультизмом – «тайным знанием души», противопоставляя его оккультным, магическим в своей сущности наукам, направленным на овладение психическими энергиями в низших формах природного мира: минерального, растительного, животного. По Блаватской, большинство людей, включая и теософов, «не имеют определенного представления о природе оккультизма и смешивают его с оккультными науками в целом, включая „черную магию“» (Блаватская Е. П. Теософия и практический оккультизм. С. 50). Магию как глубокое знание оккультных сил природы можно духовно оправдать, отмечала Блаватская, когда она «желает получить теософию, божественную Мудрость и знание», когда она становится белой магией, основанной на медитации и теургии. Медитацию Т. определяет как «прекращение активной внешней мысли» и внутреннее сосредоточение, возвращающее мысль человека к Мудрости вселенского разума. Как созерцательный акт она, согласно теософам, несет в себе мощный заряд энергии, преображающей человека на основе божественного света. Укрепив свои духовные силы, человек способен активно и осознанно влиять на низшие планы бытия, тем самым становясь теургом, способным подчинять и регулировать слепые, хаотические силы природы. Не считая целесообразным избавляться от низших энергий с помощью методов изгнания духов, как это делает церковь, Т. полагает, что их нужно переводить в высшие, ставя под контроль божественной гармонии. Непознанные психические энергии, по утверждению теософов, превращаются в разрушительную, неконтролируемую силу. Совр. цивилизация и есть с этой т. зр. результат действий людей, одержимых разрушительными страстями, что и привело к хищническому отношению к природе и самому человеку. Сознательная регуляция стихийных психических и физических сил, согласно Т., возможна лишь на путях перерождения сознания. Совр. знание, направленное на овладение внешним миром, носит инструментально-практический характер, оно пассивно. Философия и наука не знают активного знания, направленного на познание внутреннего мира человека и внутренней жизни природы. Оторванные от единого корня – духовного знания, они, как и религия, не являются носителями полноты истины. Совершенствование научно-позитивного знания, согласно Т., не вскрывает глубину истины, к-рая может раскрываться лишь в гармонизации всех сторон духовного творчества. Т. усматривает свою цель в возвращении к внутренней жизни природы как космоса, Божественной гармонии мирового бытия. Пытаясь объединить совр. знание об эволюционном развитии с древн. учениями о циклической картине мира, Т. противопоставляет представлению о природе как ставшей форме жизни учение о живом, одухотворенном космосе, состоящем из разных планов, иерархии духов. «Ставшую» природу материального мира Т. рассматривает как момент космической эволюции, движущим началом к-рой является Божественная энергия. Человек как микрокосм связан с родственными космическими стихиями Вселенной и включен в эволюцию живого космоса. Для Т. человек – это существо духовное в своей основе, вмещающее в себя всю полноту бытия. Она верит в бессмертие души, закон земной кармы, переселение душ (выступая против учений, к-рые допускают переселение душ в низшие формы). Человек – триедин, его тело, душа и дух раскрываются в иерархическом единстве космического человека – Адаме Кадмоне («едином Сыне божественного Отца»). Человек не только бессмертное существо, как дух, заключенный в душе, но и земной человек, поскольку душа его является проводником низших планов (физического, астрального, ментального). Душой и духом человек укоренен в Мировой Душе – божественной Мудрости. Т. различает в человеческой душе, основанной на разуме, высшую форму, к-рая связывает ее с божественной Мировой Душой, и низшую форму («животную душу»), носительницу инстинктов, слепых желаний и страстей. Тем самым человеческая душа оказывается ареной борьбы между низшими, инстинктивными и божественными устремлениями человека. Она рискует в любой момент подчинить человека его материальным, животным интересам, превратить его в тень, астрального двойника подлинного, духовного человека. Астральный человек – проводник земной, преходящей, а I не вечной Божественной жизни. Лишь изживая животные, низменные страсти и освобождаясь от своей тени-астрала, «божественное Я может вибрировать в сознательной гармонии с обоими полюсами человеческого Существа – с человеком из очищенной материи и с вечно j чистой Духовной Душой – и может предстать перед всеведущим Я Христом мистиков-гностиков, соединяясь, сливаясь и становясь Им навсегда» (Там же. С. 56). Теософское знание в России существовало не только в форме т. наз. «вост. Т.», представленной Теософским об-вом (1908–1918), к-рое развивало идеи Блаватской, но и в своеобразное форме религиозного гностицизма (В. С. Соловьев, Бердяев), обращающегося к мистическому эзотерическому знанию христианской религии (Я. Бёме, Парацельс, Э. Сведенборг). Его представителям была близка идея универсального синтеза, космического преображения человека и мира. В отличие от церковно-догматического христианства, учившего о Страшном суде, они защищали идею преображения, обожения. Рус. философы считали, что не только моральный путь и путь святости ведут к свету, но и путь знания. Религиозная вера, лишенная света знания, превращается во внешнеобрядовую религиозность. Боязнь знания и мысли, характерную для религиозной общественности, христианские гностики объяснили стремлением ставить знак равенства между знанием и рационализмом. Но «великие мистики не боялись знания, они видели в гнозисе не рационализацию, а богообщение и богодейство» (Бердяев Н. А. Типы религиозной мысли в России // Русская мысль. 1916. Кн. 11. С. 18). Реакцией на господство формально-логического рационализма в совр. культуре стало бурное увлечение иррационализмом и демонической практикой. Но «из тисков этих нам необходимо выйти на свободу, к творческой мысли, творческому знанию, к гностическому свету, преобразующему мир» (Там же.). Однако христианскому гностицизму, учившему о Христе-Богочеловеке, в к-ром раскрывается единственность лика человека, была чужда идея безличного откровения «вост. Т.», видящей в человеке орудие космической эволюции. «Человек изначален, предмирен, он больше мира и мировой эволюции» (Бердяев). Христианские гностики не могли примириться и с идеей божественной справедливости и закономерности, выраженной в законе кармы, т. к. Бог спасает мир не справедливостью, а «тайной избыточной благодати» (Бердяев). Теософские идеи оказали большое влияние на. Циолковского, Скрябина, М.Чюрлениса, Н. А. Клюева и др. деятелей культуры нач. XX в. Теософское об-во издавало «Вестник теософии» и «Известия Российского теософского общества». По его инициативе в 1918 г. был создан «Союз воспитания свободного человека». В настоящее время деятельность Российского теософского об-ва возобновлена. В 1992 г. вышел первый номер «Вестника теософии».

Лит.: Безант А. Загадки жизни и как теософия отвечает на них. М., 1994; Блаватская Е. П. Ключ к теософии. М., 1993; Она же. Теософия и практический оккультизм. М., 1993; Ки-балион. М., 99ЪЛедбитер Ч. Краткий очерк теософии. Калуга, 1911; Рерихи Н. К. и Е. И. Живая этика. М., 1992.

Э. И. Чистякова

ТЕПЛОВ Григорий Николаевич (20.11(1.12). 1717 -30.03(10.04). 1779, Петербург) – философ, литератор, музыкант. Первоначальное образование получил в школе, учрежденной Феофаном Прокоповичем. Затем Т. посылают учиться в Германию. В 1736 г. он вернулся в Россию, став студентом при Академии наук. Год спустя его назначают переводчиком, а в 1742 г. – адъюнктом Академии наук. В 1746 г. он получает место асессора при академической канцелярии. При Екатерине II Т. становится ее статс-секретарем, в 1767 г. получает чин тайного советника, а в 1775 г. становится сенатором. Он был автором мн. политических проектов и постановлений, в т. ч. в области просвещения. Т. – крупнейший представитель вольфианства в России. Осн. его философское произв. – "Знания, касающиеся вообще до философии, для пользы тех, которые о сей материи чужестранных книг читать не могут". Оно состоит из 3 ч.: в 1-й ч. раскрывается понятие "философ", анализируется процесс познания, его виды и особенности; во 2-й – подробно рассматривается история европейской философии с первых греч. школ и кончая совр. автору зап. философией; в 3-й освещаются категории философии. Т. начинает свою работу с перевода на рус. язык осн. философских понятий и терминов. Предмет философии связан, по его мнению, с разумом и доказательством. "Философией называем и изъясняем науку, которая в себе заключает действие разума такое, через которое кто может предложение некоторое, из праведных и прямых начал законными следствиями доказать, или называем такое знание, через которое можем вещь доказывать через ее причины или от известных вещей знать неизвестные. Философ ничто без доказательств" (С. 105). С разумом связано и познание вещей, состоящее из 3 этапов. 1-й, самый начальный этап – познание историческое, к-рое мы осуществляем через собственный опыт, чувства. Но на этом этапе, вследствие несовершенства чувств, в познании могут появиться ошибки. Следующий этап – философское познание, когда познаются причины вещей. 3-й этап – математическое познание, с помощью к-рого узнаются параметры вещи. Т. дает определение категорий "бытие", "сущность вещи", "небытие", "возможность и невозможность", "время". Особенностью их рассмотрения является своеобразная этизация, наполнение нравственным содержанием. Так, при анализе категории "сущность вещи" Т. вводит понятие Бога как разумного управителя Вселенной, а также говорит о том, что морально все то, что разумно. В заключение Т. представляет категорию "вина", наделенную морально-этическим содержанием. Вопросам социальной философии посвящена ст. Т. "О непорядках, которые происходят от злоупотреблений права и обыкновений, грамотеями подтвержденных Малороссии", опубликованная позже в журн. "Записки Южной Руси" (Т. 2. Спб., 1857). В ней анализируются отношения между сословиями, состояние юридических наук и законов, причины материального упадка низших сословий. Роль государства и дворян в общественной и государственной жизни страны Т. освещается в работе "О коммерции" (Спб., 1765). Т. был автором регламента Императорской Академии наук и художеств, а также проекта Устава ун-та для Малороссии. Иллюстрацией собственных этических воззрений Т. является его "Наставление сыну" (Спб., 1760).

С о ч.: Звания, касающиеся вообще до философии, для пользы тех, которые о сей материи чужестранных книг читать не могут. Собраны и изъяснены Г. Тепловым. Спб., 1751; О непорядках, которые происходят от злоупотреблений права и обыкновений, грамотеями подтвержденных Малороссии // Записки Южной Руси. Изд. П. Кулиш. Спб., 1857. Т. 2. С. 160–197; Регламент Императорской Академии наук и художеств. Спб., 1761.

Лит.: Бартенев П. Осьмнадцатый век // Исторический сборник, издаваемый П. Бартеневым. М., 1868. Кн. 4; Безобразова М. В. Исследования, лекции, мелочи. Спб., 1914; Материалы для истории Императорской Академии наук (История Академии наук Г. Ф. Миллера с продолжениями Шриттера), 1725–1743. Спб., 1890. С. 508, 556, 608.

С. В. Шлейтере

ТЕУРГИЯ (греч. theourgeia) – в традиционном значении – искусство входить в связь с богами и духами с помощью особых действий и слов, преобразование объекта направленной волей субъекта. Термин «Т.» был переосмыслен в рус. философии. В. С. Соловьев различает Т. древн. об-в, понимаемую как деятельность в единстве священного и мирского, и свободную Т. – «цельное творчество», «единство мистики, изящного и технического художества». Свободная Т., наряду со свободной теософией и свободной теократией, служит, по Соловьеву, достижению цели человеческого существования – образованию всецелой человеческой организации. Флоренский, как и Соловьев, считает Т. исходной формой человеческой деятельности, материнским лоном всех наук и искусств, «реальным условием развития самосознания» и определяет ее как «претворение действительности смыслом и смысла действительностью» (Из богословского наследия // Богословские труды. М., 1977. Сб. 17. С. 105). Историческое развитие приводит к раздроблению человеческой деятельности, реальность и человеческая деятельность утрачивают свой сакральный характер, реальности становятся пустыми, деятельности – бесцельными, смыслы – ложными, вещи – утилитарными. Область Т. сужается до обрядовых форм, до культа. Культ определяется как «литургическая деятельность», ведущая к соединению мира Божественного и тварного. Т. как задача человеческой жизни осуществляется в творении культуры из культа на основе синтеза теоретического, практического и литургического. Булгаков определяет Т. как «действие Бога, излияние Его милующей и спасающей благодати на человека» (Свет невечерний. М., 1994. С. 320). Т., считает он, связана с боговоплощением: «Христос положил абсолютное и неотменное основание для теургии и вручил Церкви теургическую власть…» (Там же). Т. – путь преображения мира Софией, «основа софиургии». История, хозяйство, искусство, наука решают задачу Т. – дорастания мира до Бога, его «ософиения». Т. в концепции символизма А. Белого включена в сложную систему познания и творчества, реализуемого в традиционной практике восхождения к Абсолюту и нисхождения к миру, что, в свою очередь, соответствует святоотеческому разделению бога-познания на два этапа: познание Бога в мире и познание мира в Боге. В исходном значении Т. определяется как «богоделание», «мифотворчество», «творческое заново переплавление материалов и образов религиозной истории в нечто, имманентное мне, сквозь меня прорастающее» (Символизм как миропонимание. М., 1994. С. 423). В практике восхождения Т., наряду с теорией знания, этикой, теологией, метафизикой и теософией, является путем, ведущим к символу как «центру соединения всех соединений». В практике нисхождения Т. – низведение энергий Божественного единства в русло человеческой деятельности и познания; выражение данностей богопознания на языке культурно-значимых форм. Она преобразует всю человеческую деятельность, превращая ее в творение форм богоявления; любая теория перестает быть только теорией, здесь в Т. – «начало конца символизма. Здесь уже идет речь о воплощении Вечности путем преображения воскресшей личности» (С. 253). Т. как путь богопознания и богообщения отвергается официальной православной мыслью, поэтому Флоренский говорит о «теургийном соблазне» рус. философии.

Лит.: Соловьев В. С. Критика отвлеченных начал // Соч.: В 2 т. М., 1988. Т. 1; Он же. Философские начала цельного знания // Там же. Т. 2; Флоренский П. А. Из богословского наследия // Богословские труды. М., 1977. Сб. 17; Булгаков С. Н. Свет невечерний. М., 1994; Флоровский Г. Пути русского богословия. Париж, 1937 (Вильнюс, 1991); Жукоцкая 3. Р. Свободная теургия: культурфилософия русского символизма. М., 2003.

А. Ф. Управителев

ТИМИРЯЗЕВ Климент Аркадьевич (22.05(3.06).1843, Петербург-28.04.1920, Москва) – выдающийся биолог-дарвинист, создатель школы рус. фитофизиологов. В 1866 г. окончил экстерном естественное отделение физико-математического ф-та Петербургского ун-та (в 1862 г. был исключен из ун-та за участие в студенческой забастовке). В 1868–1869 гг. был в научной командировке в Зап. Европе для подготовки магистерской диссертации. С 1870 г. преподавал в Петровской земледельческой и лесной академии, с 1872 г. – в Московском ун-те, в 1911 г. ушел из ун-та в отставку в знак протеста против действий министра просвещения. Член Лондонского королевского об-ва по развитию знаний о природе, почетный д-р Кембриджского и Женевского ун-тов, ун-та г. Глазго, член-корр. Петербургской академии наук. В 1917 г. стал на сторону большевиков, участвовал в разработке реформы высшей школы. Т. первым в мировой науке доказал всеобщность закона сохранения вещества и энергии, опровергнув тем самым утверждения о неприложимости законов неорганического мира к явлениям живой материи. Уже в самом начале своей преподавательской деятельности, во вступительной лекции к курсу «Основные задачи физиологии растений», он отмечал, что для объяснения явлений жизни наука не нуждается ни в каких произвольных виталистических посылках. Т. отвергал новоявленные попытки возродить виталистические представления, опиравшиеся на соответствующую интерпретацию открытий Г. Менделя. В ст. «Витализм» для Энциклопедического словаря Гранат он писал: «Неовитализм не может быть рассматриваем как научное учение, противополагаемое другому научному учению, – это вненаучная реакция против научного духа времени, возврат к теолого-метафизическому складу мышления» (Собр. соч.: В 10 т. Т. 5. С. 452). Открытие Т. энергетической закономерности фотосинтеза явилось крупнейшим вкладом в обоснование. учения о единстве и связи живой и неживой материи в процессе круговорота веществ и энергии в природе. Исследуя процесс ассимиляции растениями углерода из углекислоты атмосферы посредством энергии солнечного луча, Т. впервые экспериментально показал, что зеленая окраска хлорофилла специально приспособлена для поглощения солнечной энергии, необходимой для разложения углекислоты. В 1875 г. Т. опубликовал свою докторскую диссертацию «Об усвоении света растением», в к-рой обобщил исследования процесса фотосинтеза, а в 1903 г. выступил со своей знаменитой лекцией под названием «Космическая роль растения» в Лондонском королевском об-ве. Отвергая витализм, Т. порой впадал в крайность, говоря о необходимости сведения сложных процессов в живых организмах к более простым, имеющим место и в неорганической природе. На этом основании его обвиняли в механицизме. Однако он отнюдь не отождествлял сложные процессы физиологии растений с чисто физическими и химическими процессами. Говоря о «сведении», он проводит мысль о необходимости помнить, что сложным явлениям предшествуют простые, что в основе сложных явлений лежат более простые, к-рым можно найти «механическое» объяснение: «Историческое развитие каждой науки требует, чтобы простейшее в ней предшествовало более сложному… Для того, чтобы быть морфологом, нужно быть морфологом, и только. Для того, чтобы быть физиологом, нужно быть в известной степени и физиком, и химиком, и морфологом. Отсюда понятно, что физиологическое направление могло появиться в науке позже, т. е. только после развития физики и химии» (Там же. Т. 4. С. 36). Т. указывал, что мн. явления живой природы можно объяснить физическими и химическими закономерностями, но только исторический метод может показать причины и условия возникновения жизни. История органических форм может объяснить причины возникновения обмена веществ между организмом и средой, а также явления наследственности и изменчивости. Отсюда ясно, что исторический метод требует изучения процесса жизни в его становлении и развитии, а вовсе не сводит это изучение к выявлению только химических и физических процессов в организме. Подчеркивая единство мира живого и неживого, Т. отнюдь не утверждал, что законы в этих двух мирах действуют совершенно одинаково. Он не отрицал специфики живого. Утверждая, что «метаморфоз вещества совершается в организмах по тем же законам, как и вне их», Т. одновременно подчеркивал, что «мы вовсе не желаем утверждать, что в клеточке явления должны совершаться именно так, как они совершаются в стеклянном стакане или колбе» (Там же. Т. 5. С. 150, 149). Специфика живых организмов заключается в постоянном обновлении их вещества, в постоянно совершающихся в них процессах ассимиляции и диссимиляции в результате обмена с веществом окружающей среды. В пропаганде дарвинизма Т. видел важное средство внедрения научного понимания эволюции органического мира. Он вообще отводил биологии центральное место в процессе формирования научного мировоззрения. Биология, подчеркивал Т., стоит на стыке неорганического мира и мира человеческого, и потому «развитие биологии, соответственно ее промежуточному положению, послужило для более полного философского объединения всего обширного реального содержания человеческих знаний…»(Там же. Т. 8. С. 134). К сожалению, по Т., «не многие в состоянии уловить философское значение успехов естествознания» (Там же. Т. 5. С. 423). Он иногда употреблял контовский лозунг «наука сама себе философия», но пояснял, что это "та философия, которую в Англии семнадцатого века называли просто «новой», возводя ее начало к Галилею и Бэкону, к-рую великий французский мыслитель девятнадцатого века называл «положительной» (Там же. С. 18). Т. обр., Т. рассматривал позитивизм как прямое продолжение материалистической традиции новоевропейской философии, не замечая содержащихся в нем агностических тенденций. В целом же его мировоззрение опиралось на материалистические в основе своей позиции, несовместимые с признанием к.-л. внеприродных сущностей.

С о ч.: Соч.: В 10 т. М., 1937–1940; Избр. соч.: В 4 т. М., 1948–1949; Избр. соч.: В 2 т. М., 1957.

Лит.: Памяти К. А. Тимирязева: Сб. докладов и материалов сессии Биологического ин-та, посвященной 15-летию со дня смерти К. А. Тимирязева. М.; Л., 1936;Васецкий Г. С. К. А. Тимирязев: Общ. – полит. и филос. взгляды. М., 1940; Аама-ров В. 77. и др. К. А. Тимирязев. М., 1945; Корчагин А. И. К. А. Тимирязев. Жизнь и творчество. 3-е изд. М., 1957; Новиков С. А. К. А. Тимирязев. М., 1948; Платонов Г. В. Мировоззрение К. А. Тимирязева. М., 1951; Он же. К. А. Тимирязев. М., 1955; Сенченкова Е. М. К. А. Тимирязев и учение о фотосинтезе. М., 1961.

А. Т. Павлов

ТИХОМИРОВ Лев Александрович (19(31).01.1852, Геленджик – 16.10.1923, Сергиев Посад) – историк, государствовед, публицист. Учился в Московском ун-те, изучал экономику и социальные теории. Активный участник движения народников, с 1879 г. – член исполнительного комитета организации «Народная воля». В 1882 г. эмигрировал и выпускал вместе с Лавровым «Вестник Народной воли». Однако с сер. 80-х гг. пересмотрел свои взгляды, написал покаянное письмо рус. императору, где он отрекся от прежних воззрений. В брошюре «Почему я перестал быть революционером» (Париж, 1888) Т. писал о пагубности для общественной морали и социального устройства демократических, парламентских учреждений. Революция, считал он, размывает культурную работу, требующую времени и стабильности, а их обеспечивает лишь монархия. В 1889 г. Т. вернулся в Россию убежденным монархистом. Он написал ряд книг, среди к-рых – «Конситуционалисты в эпоху 1881 года», «Демократия либеральная и социальная», «Единоличная власть как принцип государственного строения» и др., где развивает свои антидемократические и монархические воззрения. В 1905 г. вышел в свет его главный труд – «Монархическая государственность». Исходным тезисом для Т. является положение о том, что совр. монархическая власть есть результат длительного исторического развития государственных систем. Государство он считает важнейшей и естественной формой сохранения устоев об-ва, политической формой, наиболее полно соответствующей психологическим и социальным основам человеческого существования. Анализируя эволюцию двух важнейших, по его мнению, типов государственности – римско-византийской и российский, он отмечает, что государственный опыт России характеризуется как преемственностью в реализации общей государственной идеи, так и специфичностью, уникальностью. По его мнению, использование монархического принципа позволяет наиболее адекватно решать сложные проблемы практической политики, взаимодействия различных социальных сфер российского об-ва. Будущее страны ему представлялось как объединение культуры, интенсивного труда и разумной экономической политики. Все три элемента в России непредставимы без земледелия, в первую очередь крестьянского, в форме укрупняющихся хозяйственных единиц. Рабочий вопрос Т. решал, исходя из приоритета прав гражданина, призванного признавать господствующую религию и наличествующий порядок, а тем самым и укреплять об-во и государство как основу решения всех социальных проблем (Гражданин и пролетарий. Социально-политические очерки. М., 1908). Период между двумя революциями отмечен активной публицистической деятельностью Т. Он сотрудничает в газ. «Новое время», в 1909–1913 гг. является редактором «Московских ведомостей». В публикуемых статьях Т. констатирует, что под напором революционной стихии постепенно ослабевают «нравственные и материальные силы» российской нации, что Россия теряет «единящую руководящую идею» и сползает к пропасти. В 1912 г. эти статьи вышли в виде сб. «К реформе обновленной России». В 1917 г. Т. отходит от политической деятельности, пишет воспоминания, становится ревностным христианином.

Соч.: Единоличная власть как принцип государственного строения. М., 1993; Демократия либеральная и социальная. М, 1896; Монархическая государственность. Спб., 1992; К реформе обновленной России (Статьи 1909,1910,1911 гг.). М., 1912; Воспоминания. М.; Л., 1927; Критика демократии. М., 1997; Религиозно-философские основы истории. М., 1997; Христианство и политика. М.; Калуга, 2002.

Лит.: Плеханов Г. В. Новый защитник самодержавия, или Горе г. Л. Тихомирова // Соч.: В 3 т. М.; Л., 1928; Фигнер В. И. Лев Тихомиров // Поли. собр. соч. М., 1932. Т. 5; Твардовская В. Я. Социалистическая мысль в России на рубеже 1870–1880 гг. М., 1969; Л. Тихомиров о русской революции. Вып. 1 // Вече. Спб., 1994.

И. Е. Задорожнюк, Е. Н. Мощежт

ТИХОН ЗАДОНСКИЙ (в миру Тимофей Савельевич Соколов) (1724, с. Короцко Новгородской губ. Валдайского у. – 10(21).08.1783, Задонский монастырь) – епископ, православный подвижник, богослов, канонизирован в 1861 г. В 1740–1754 гг. учился в Новгородской семинарии, закончив к-рую стал в ней учителем риторики, философии и богословия, нек-рое время выполнял обязанности ректора. В 1758 г. пострижен в монашество, в 1759 г. возведен в сан архимандрита, в 1761 г. стал епископом (в 1763–1768 гг. – епископ Воронежский). В нач. 1768 г. Т. 3., удалившись от активной деятельности, поселился в Толшевс-ком монастыре, недалеко от Воронежа, а с 1769 г. – в Задонском монастыре той же Воронежской губ. Здесь он вел самую простую жизнь, много времени уделяя литературному творчеству. В 1770–1771 гг. написал большой труд "О истинном христианстве", находящийся под нек-рым влиянием одноименного соч. лютеранского теолога И. Арндта (1555–1621). Но, по сравнению с АрндтомДЗ. самостоятелен в учении о церкви и ее социальном служении, о светской власти, а в учении об имени Божием следует традиции исихазма. Написанное в 1777–1779 гг. "Сокровище духовное, от мира собираемое" перекликается со сб. медитаций англиканского епископа Дж. Галла "Внезапные размышления…" (XVII в.). Эти и др. соч. Т. 3. носят ярко выраженный пастырский характер. Они начали издаваться вскоре после его смерти, оказав значительное влияние на отечественное нравственное богословие. В своих трудах Т. 3. выступает одновременно учителем (проповедником) и мистиком. Его часто посещают явления Фаворского света; созерцания природы переходят у него в созерцания обоженого Космоса. Вместе с тем Т. 3. присущ социальный пафос, сближающий его с Иоанном Златоустом. Видя в Т. 3. представителя "христианского социализма", Достоевский именно его стремился противопоставить нигилистам. Главной целью Т. 3. было "христоподражательное житие", и поэтому он всегда ставит любовь выше всех подвигов и добродетелей. Вместе с тем он никогда не теряет реалистического взгляда на жизнь, подчеркивая" неизбежность жестокой борьбы человека с дьяволом. Но в этой борьбе человек не одинок; "со Христом пострадавшим должно и христианам в мире зде пострадать", а слава Царства Божия уже недалеко от человека. Постоянно обращаясь к догмату воскресения мертвых, Т. 3. настойчиво говорит о радости, ожидающей мир. Как писателю Т. 3. присущи прозрачность стиля, выразительность, эмоциональная приподнятость, соединенные с предельной простотой живого разговорного языка. Фло-ровский определил богословие Т. 3. как "мистическую этику", что указывает на преодоление схоластического метода опытом живого богопознания.