Текст книги "Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 195 страниц) [доступный отрывок для чтения: 69 страниц]

   – Вы вдвоем вышли из кухни, – сказал другой соратник. – Ты жив, а старший слуга Егай мертв. Как это случилось.

   – Не помню, – обреченно проговорила Алекс.

   Молчавший до сих пор воин выхватил меч. Свистнув, клинок порезал кожу на шее Александры.

   – Может это освежит твою память?

   Она вспомнила, как подпрыгнула вверх отрубленная голова несчастного слуги у рва, и побледнела.

   – Уже. Уже вспомнил, мой господин. Все вспомнил.

   – Говори, – сказал он, не убирая клинок.

   – Этот... Егай велел мне убраться в прачечной....

   – Короче...

   – Потом он привел меня на кухню, принес рис и пиво. Я очень сильно опьянел, мой господин, и Егай пошел меня провожать. На лестнице мне сделалось плохо. Меня вырвало. Егай стал ругаться и толкнул меня вниз. Все, я больше ничего не помню.

   – Совсем ничего? – клинок сделал надрез.

   – Он куртку мне обещал! – заорала Александра.

   Соратник убрал меч.

   – Какую куртку? – спросил другой воин.

   – У меня куртка больно плоха, – начала она объяснять. – Вот он и сказал, что достанет мне куртку за три монетки.

   – Про куртку я слышал, – подтвердил третий соратник. Только теперь Александра узнала воина. Это он стоял на посту в дворике у кухни.

   – Эй, – крикнул он слугам на верхней площадке. – Поищите у него деньги.

   Бородатый мужчина, в котором она узнала распорядителя работ у замкового рва, наклонился над телом.

   – Вот, мой господин, три "совушки".

   – Откуда у тебя деньги? – подозрительно сощурился бывший постовой.

   – Козу продал?

   – Какую козу? – стал закипать соратник.

   – Ты, вообще, кто такой? – не дал разгореться конфликту третий воин.

   – Алекс слуга Юмико Сайо, гостьи господина Татсо. На нас разбойники напали...

   Соратники переглянулись. Тем временем бородач подошел к дурно пахнущей куче и втянул носом воздух.

   – Что там, Зигол? -

   – Медвежий корень, Муджо – сей, – ответил слуга. – Похоже, Егай поскользнулся на его блевотине.

   – Доигрался, – усмехнулся Фуджо. – Уберите тут все.

   Соратники вышли. Александра в изнеможении прислонилась к стене.

   – Эй, ты! – крикнул её Зигол. – Неси тряпку и ведро. Сам свое добро отмывать будешь.

   Она знала, где хранится уборочный инвентарь, и поспешила во двор. У двери разговаривали двое соратников. Алекс на миг задержалась прислушиваясь.

   ...– пристукнули.

   – Нет. Этот мальчишка не справился бы с таким боровом. Особенно после медвежьего корня. Это кто-то другой.

   – Плевать. Простолюдином больше, простолюдином меньше.

   – Что господину скажем?

   – На блевотине поскользнулся. А уж старшие слуги пусть сами разбираются.

   Александра громко закашлялась и с шумом вышла на крыльцо. Воины были уже далеко. Только факел ярким пятном горел у них над головами. Когда она принесла ведро с водой и тряпку, трое слуг выносили из дверей бездыханное тело Егая. Глядя на нее колючими глазами, бородатый слуга приказал:

   – Когда помоешь, не забудь ведро сполоснуть.

   – Конечно, почтенный Зигол.

   Мытье собственной блевотины Алекс посчитала минимальным наказанием за убийство хозяйского прихвостня. Слуги разошлись. А ей пришлось дважды менять воду в ведре, и все равно на лестнице еще оставался отвратительный запах кислятины. Когда Александра вернулась в казарму, там все уже спали. Странно, но даже такое происшествие не вызвало интереса у здешних обитателей. "Чему тут удивляться, – подумав, решила она. – Смерть здесь дело привычное".

   Утром её и еще троих мужиков погнали на работу в сад. Они выкапывали кусты с одного места и закапывали их в другом. Видимо, в этом занятии имелся какой-то скрытый смысл. Когда синепоясый "бригадира" отошел к соратнику, наблюдавшему за работой шагов с сорока, знакомый слуга, тот с кем Александра чистила ров, заваливая корни землей, тихо проговорил:

   – А ты молодец. От этой жабы мало кто из мальчишек уходил.

   – О чем ты? – вскинула она брови.

   – Брось, Алекс, – слуга улыбнулся. – Я в темноте как кошка вижу. Семь лет в шахте. Не пьяный ты ночью был. И шум я слышал.

   – Это тебе показалось, – нейтрально возразила Александра. – Понимаешь, показалось.

   – Тут всем все кажется, – согласился мужик, беря из тачки следующий куст.

   – А как же ты из шахты сюда попал?

   – По глупости, – пожал плечами слуга. – Надсмотрщика пожалел, вытащил из завала.

   – Надсмотрщика? – удивилась Алекс.

   – Молодой он был. Не озверел еще, – пояснил мужчина. – Погибни он, нам бы такую сволочь прислали. Вот я и полез. А он отблагодарил.

   – Здесь лучше?

   – Конечно! – слуга посмотрел на нее как на сумасшедшего. – Тут солнышко, небо синее. А там – пыль да камни.

   Их приятную беседу прервал "бригадир". Бывшего шахтера отправили с тачкой на склад, а Александре вручили мотыжку и определили фронт работ. Вспомнив "дачные опыты", она принялась рыхлить почву под высоким вечнозеленым кустарником.

   -...она очаровывает Айоро, – услышала Александра женский голос. Осторожно выглянув, она увидела, как по дорожке идут парень и девушка. Те, кто был с Сайо на прогулочной лодке в канале.

   – Очарует? – спросил молодой человек. Голос у него оказался мягким и одновременно звучным, бархатным.

   – Тебя же очаровала? – усмехнулась девушка.

   – Да и тебе, сестра, Сайо нравится тоже.

   – Удивительное сочетание провинциальности и ума, – сказала сестра. – Я думаю, Айоро разрешит ей ехать в Канаго – сегу с тобой.

   – Это было бы не плохо, – еле расслышала Алекс слова удалявшегося молодого человека.

   – Чего спишь! – рявкнул подошедший "бригадир".

   – И вовсе я не сплю, почтенный, – сделала вид, будто обиделась Александра. – Почти все сделал.

   Начальство для порядка отыскало парочку огрехов, но в целом было довольно. Она указала на прогуливавшихся вдалеке молодых людей.

   – Кто это, почтенный?

   – Младший сын и дочь нашего господина Татсо, – тихо ответил слуга, потом, поколебавшись, добавил. – Им лучше лишний раз на глаза не попадаться.

   – Спасибо, почтенный, – поклонилась Алекс.

   А вечером его отправили в баню.

   – Завтра твоя госпожа уезжает, – пояснил носитель синего пояса. – Помойся перед дорогой. И еще тебе велено выдать новую одежду. Вот.

   Он протянул Александре свернутую коричневую куртку и штаны.

   Алекс сполоснулась и переоделась в обновки. Старое тряпье она выбрасывать не стала. Пригодится как рабочая одежда.

   Утром ее подняли ни свет ни заря. Господа выразили желание выехать из Татсо-маро с первыми лучами солнца. Караван их двух повозок: большой двуосной, как у купцов, и маленькой и десяток конных соратников уже стояли на центральном дворе. Здесь она впервые увидела Симару. Служанка выглядела сильно уставшей. Вдвоем они погрузили новенький сундук, очевидно подарок барона, и пару узлов в большую повозку. Внутри она оказалась разделена на две части матерчатой перегородкой. Передняя представляла из себя крошечную, как железнодорожное купе, комнатку с кроватью и столиком, а позади располагался багаж и Симара. Чтобы не мозолить глаза хозяевам, Александра тоже забралась в этот закуток и опустила полог из толстой просмоленной парусины, продолжая наблюдать за происходящим в щелочку.

   На широкое крыльцо вышла большая группа людей. Алекс сразу узнала Сайо в новом платье, сестру барона, ее брата красавца в дорожном плаще. В центре событий кроме его и Сайо находились двое пожилых людей в богатых одеждах. У одного из них на кимо был вышит герб сегуна. "Это, наверное, и есть господин Айоро, – догадалась Александра.– А второй, скорее всего, барон Татсо". После всеобщих поклонов и напутственных слов красавец проводил Сайо в маленькую повозку, сам легко вскочил в седло, и караван тронулся.

   – Тебе, я вижу, не очень-то понравилось в Татсо – маро, – тихо спросила Алекс у служанки. Женщина вздохнула.

   – Все дни просидела в комнате у госпожи. Лишний раз по нужде сбегать боялась, – шепотом призналась Самара. – Страшно тут.

   – А Сайо – ли, похоже, довольна, – продолжила Александра. – Вон, чуть не заплакала уезжая.

   – Не всегда, где хорошо хозяевам, хорошо слугам, – философски заметила женщина.

   – Да уж, – усмехнулась Алекс. – Как говорится: Каждому – своё.

   И тут же поежилась. В отличие от многих своих сверстниц на Земле, она знала, над какими воротами был начертан этот девиз.

   Глава III

   Феодальные страсти

В бурном море людей и событий,

    Не щадя живота своего,

    Совершите вы массу открытий,

    Иногда не желая того

Песня: Купите билет на пароход

из К/Ф 12 стульев

Сл. Ю. Кима

Муз. Г. Гладкова

   Сайо уселась в маленькую тележку. За спиной возницы имелось широкое мягкое кресло, обшитое бархатом. Из него можно наблюдать за дорогой через два застекленных окошечка. Даиро птицей взлетел в седло и, улыбнувшись ей, проехал в голову каравана.

   Девушка вздохнула, вытирая слезы. Прощание с гостеприимным семейством Татсо получилось очень теплым и трогательным. Даже старый барон зашмыгал носом. Баронесса откровенно плакала, хотя с ней Сайо общалась меньше всего. Сендзо, забыв об этикете, обняла ее за плечи и тихо прошептала на ухо:

   – Приглядывай за ним. Мужчины – как дети.

   Потом отстранилась.

   – Пиши. Обязательно пиши при первой же возможности. Помни, здесь осталась подруга, которая тебя любит.

   – Спасибо, Сендзо-ли. Я обязательно напишу.

   Растроганная воспоминаниями Сайо опять заплакала.

   Повозка неторопливо проехала по парку, словно давая возможность ей еще раз полюбоваться прекрасным пейзажем. "Какие милые, чудесные люди, – в который раз мысленно вздыхала девушка. – Как жаль, что я не знала их раньше". От грустных мыслей ее отвлек голос молодого барона. Он подъехал к окну и что-то говорил.

   – Простите, Татсо-сей, – встрепенулась она. – Я задумалась.

   – Взгляни на тот холм над деревней, – барон указал на небольшое каменное строение с блестевшей на солнце островерхой крышей. – Храм бога дождя. Его построил еще мой прадед. В день цветения риса здесь собираются сотни людей, а молебен служит сам настоятель монастыря Небесного спокойствия или его помощник.

   Сайо посмотрела на расположенную у подножья холма деревню. Даже отсюда было видно, что крепостные Татсо живут гораздо богаче жителей Кувами. Все дома срублены из толстых бревен. Возле каждого – добротные хозяйственные постройки. Обмазанных глиной халуп как у крестьян Гатомо почти не видно.

   – А вон тот, дальний холм с лысой вершиной видишь? – сказал Даиро, вытягивая руку.

   – Это тот, над которым вьются птицы?

   – Да, – кивнул барон. – У озера за ним мы с отцом три года назад убили тигра.

   – Людоеда? – спросила Сайо, вспомнив рисунок Сендзо.

   – Нет, – засмеялся барон. – Этой беды в наших местах не было лет двадцать. Просто тигр забрел или с востока, или с севера.

   Девушка открыла рот, чтобы спросить о картине, но промолчала, а Даиро продолжал.

   – Там, где ты жила раньше, наверное, много всякого зверья?

   – Хватает, – улыбнулась Сайо, глядя, с каким азартом молодой человек рассказывает об охоте.– Только в наших краях тигр – редкий гость. А вот медведей, оленей, кабанов действительно много. Крестьяне даже оброк платят шкурками, лесными орехами или грибами.

   – Тебе приходилось заниматься хозяйственными делами? – слегка удивился барон.

   – В той мере, в какой мне позволял бывший опекун, – ответила девушка и не удержалась от ехидного замечания. – Ты думал, я только стихи сочинять умею?

   – Но они у тебя получаются гораздо лучше, чем у всех моих знакомых, – сделал ей комплимент Татсо.

   Они непринужденно болтали до полудня. На обед караван остановился на живописном пригорке, возле узкой речушки. Легкий ветерок отгонял назойливых комаров, а от жарких лучей солнца защищал полотняный навес, натянутый над легким складным столиком. Слуги разложили на его лакированной столешнице захваченные из Татсо-маро вкусности.

   Соратники перекусывали в сторонке. Среди коричнево-синих кимо соратников Татсо выделялся воин в одежде с гербом Канаго. Мусасибо Айоро послал с ними одного из своих людей. Он вез документы Сайо, и как предполагала девушка, ненавязчиво приглядывал за ней.

   – Вина? – спросил барон, берясь за оплетенную глиняную бутыль.

   – Немного, – неожиданно для самой себя согласилась девушка.

   Обедали по-походному, без слуг. Поэтому Даиро сам наполнил высокий стеклянный бокал.

   – Я очень рад, Сайо-ли, что у нас есть возможность побыть наедине эти три дня.

   – Мне тоже нравится твое общество, – улыбнулась девушка, пригубив вина.

   Молодой человек смотрел ей в глаза, и в его взгляде ясно читалась нежность и грусть.

   – Вряд ли у нас еще будет возможность вот так посидеть и поговорить.

   – Почему? – удивилась Сайо – Мы же вместе едем в Канаго-сегу?

   – Ты едешь ко двору. Тебя ждет важная придворная дама, – ответил Даиро. – А меня – дальний родственник. Простой соратник.

   – Но ведь и ты хотел стать соратником сегуна? – девушка не совсем понимала своего собеседника.

   – Желающих стать воинами сегуна слишком много, а вакансий слишком мало.

   – Может быть, тебе поможет господин Айоро?

   – Отец говорил с ним, – махнул рукой юноша, наливая еще вина. – Но так ничего определенного и не добился. Он только пообещал устроить мне экзамен на звание соратника.

   – Ты его выдержишь, – уверенно сказала Сайо. – Я наблюдала за тобой в зале.

   – Я помню, – тепло улыбнулся Татсо. – Только и другие соискатели владеют мечом не хуже меня.

   – И все-таки я верю в тебя.

   – Я тоже верю, – согласился молодой человек. – Вот только сейчас я уже не знаю, хочу ли я становиться соратником сегуна. Может быть, лучше сразу ехать в столицу?

   – Почему? – голос у девушки дрогнул.

   Собеседник отвел глаза, выписывая рукоятью ножа узоры на скатерти.

   – Почему? – повторила она свой вопрос.

   – Из-за тебя, – ответил Даиро.

   – Из-за меня? – зеленые глаза полезли на лоб.

   – Как ни велик двор сегуна, мы будем встречаться. Мне это будет слишком больно, – выдохнул он. – Ведь я люблю тебя, Сайо-ли!

   Девушка замерла. Сердце бешено колотилось, готовое вырваться из груди. Он все же сказал это!

   – Почему больно? – она опустила взгляд и густо покраснела. – Ты тоже мне не просто симпатичен.

   Барон молчал. На его белой щеке удобно устроился комар, впившись хоботком в нежную кожу. Но молодой человек не чувствовал боли. Голос его чуть заметно дрогнул:

   – Тем более. Видеть тебя, слышать твой голос и не говорить с тобой, не сметь прикоснуться к тебе. Это слишком мучительно.

   – Я не понимаю, – растерялась Сайо. – Кто сможет помешать, нам видеться? Кому могут не понравиться наши разговоры?

   – У тебя очень важная опекунша, – усмехнулся юноша. – Вряд ли в ее замыслах относительно тебя есть место простому соратнику.

   Девушка пристально взглянула на него.

   – А если мне самой поговорить с госпожой Айоро и попросить отыскать в своих планах место для нас? Ты же сын уважаемого отца.

   Даиро ласково накрыл пальцами ее ладонь.

   – Милая Юмико! Да, я сын барона. Но я не наследник.

   – Причем тут это? – она резко отодвинула руку.

   – Я могу заплатить пять тысяч золотом. Но после у меня совсем ничего не останется. Придется жить только на жалованье соратника. А оно не так велико, чтобы достойно содержать... тебя.

   – Какие пять тысяч?

   – Разве ты не знаешь? – удивился Даиро. – Госпожа Айоро выкупила право опекунства . Наши соратники нашли у разбойников бумаги. Там есть расписка Одо Гатомо о получении пяти тысяч золотом от Кацуо Айоро. Любой, кто захочет стать твоим мужем, должен будет возвратить ей их.

   Девушка пребывала в замешательстве. Она предполагала, что Гатомо получил с Айоро какие-то деньги. Но и подумать не могла о такой сумме. Неудивительно, что ее супруг отнесся к ней с таким предубеждением. Очнувшись от своих мыслей, прислушалась к словам собеседника.

   – ...может только помешать. Она умная женщина и без труда разберется в моих чувствах к тебе.

   Он вновь положил руку на ее ладонь.

   – Поверь, я еще никогда не встречал такой девушки. Моя душа разрывается от любви. Я наслаждаюсь этим чувством и боюсь его.

   – Я такая страшная, – чуть улыбнулась Сайо.

   – Ты прекрасна, словно утренняя звезда, что появляется на небе перед восходом солнца, – с жаром проговорил юноша.

   – Тогда почему ты меня боишься?

   – Я боюсь себя, – Даиро отвел от нее пылающий взгляд. – Мне страшно от моих желаний!

   Вот почему я не знаю, смогу ли остаться в Канаго-сегу.

   – Не всех желаний нужно опасаться, – проговорила девушка, глядя, как соратники, закончив обед, поднимаются с земли.

   На лице Даиро заиграла легкая улыбка.

   – Рядом с Иси-но-Канаго у нашего знакомого есть усадьба. Он уехал в столицу по делам. Мы могли бы остановиться там. Поместье большое. Хватит места и для соратников и... для нас.

   – Я слишком устала, – пробормотала девушка поднимаясь. – Мне нужно отдохнуть.

   – Я провожу тебя до повозки.

   – Нет! – остановила его порыв Сайо. – Я сама.

   Симара, видя сумрачное настроение госпожи, молча помогла ей раздеться. Надевая халат, девушка не сразу попала в рукав. С беспокойством глядя на нее, служанка разобрала постель.

   – Эта дорога так утомительна, – пробормотала Сайо, вытягиваясь на узкой кровати. Симара сложила одежду, и не получив никаких распоряжений, уселась в углу, продолжая чинить старую куртку Алекса.

   "Значит, слуги все-таки были правы, – с горечью думала девушка. – Гатомо меня продал".

   На ее губы набежала легкая улыбка: "Вот уж не думала, что стою так дорого". Осознание своей ценности не подняло настроения. Любая крестьянка из Кувами имела больший выбор чем она, дочь благородного Акихо Сайо. На ее памяти две девушки приходили к Гатомо, умоляя запретить родителям выдавать их за нелюбимых. Родителям одной из них рыцарь приказал отдать дочь за другого. А кто заступится за нее? Сегун? Вздор, Айоро заплатила деньги за опекунство и вправе распоряжаться ее судьбой по своему усмотрению. Таков закон. Сайо сжала челюсти. Даже в личной жизни простолюдины гораздо свободнее благородных. Она знала, что в Кувами брали в жены с ребенком и даже с двумя, если родители предлагали хорошее приданное. А вот в среде знати невинность невесты считалась обязательной. Значит, и ее будут хранить какому-нибудь придворному с толстым рыхлым брюхом и лысиной во всю голову! Но ей только тринадцать? Нет, почти четырнадцать! Столько же было Ёшино, когда ее выдали за Сына Неба. Кацуо Токого превратилась в госпожу Айоро тоже в четырнадцать!

   Сайо попыталась вскочить, позвать Даиро и сказать, что она согласна ехать в усадьбу его друга. Однако остатки благоразумия удержали девушку на кровати. Она и так сказала слишком много.

   – Симара! – вскричала она срывающимся голосом. – Симара!

   – Я здесь, моя госпожа Сайо-ли! – подскочила служанка.

   – Если меня будут спрашивать: я отдыхаю. Меня не будить до вечера!

   – Как прикажешь, Сайо-ли, – поклонилась удивленная служанка.

   Девушка отвернулась к дощатой стенке повозки. "Пусть будет так, как захочет Вечное Небо! – думала она, не чувствуя, как колеса подскакивают на неровностях дороги. – Пусть все решит Вечное Небо!"

   – Тебе новую куртку подарили, – сказала Симара, окинув Александру придирчивым взором. – Даже с подкладкой.

   – Ага, – согласилась она. – И еще штаны. Добрые все в том замке. Как змеи на болоте.

   Алекс вдруг поняла, что соскучилась по этой полной, немолодой женщине. Давящее ощущение постоянного напряжения и даже страха, царившего в Татсо-маро, ужасно вымотало. Захотелось просто с кем-то поболтать, не опасаясь удара меча.

   – Даже читать меня выучили, – с горьким сарказмом похвалилась Александра.

   – Правда? – не поверила служанка.

   Алекс кивнула и поведала Симаре об увлекательном процессе обучения. По мере рассказа женщина всплескивала руками, вскрикивала и даже ругалась.

   -Ой, и натерпелся же ты! – искренне пожалела она ее. – А я то, дура, думала, только мне так страшно. Тот замок как будто болью пропах.

   – Чем? – удивилась Александра.

   Служанка придвинулась ближе и, понизив голос так, что Алекс едва разбирала слова среди скрипа колес, сказала:

   – Болью там пахнет. Как в доме на озере Арива.

   – Лекарствами что ли? – уточнила Александра.

   – Нет, – скорбно покачала головой женщина. – Не болезнью, а именно болью.

   – Я вроде ничего не почувствовал, – отстранилась Алекс.

   Женщина обиженно поджала губы.

   – Не каждый учует. Дар у меня.

   – Какой? – усмехнулась Александра, про себя подумав: "Вот и первый здешний экстрасекс."

   – Ты не смейся! – нахмурилась служанка. – И мать моя, и бабка травницами были. Травы знаем, где и какие собирать, с какими словами выкопать или сорвать. С ними и сила к нам приходит видеть и чувствовать то, что не все замечают.

   Алекс не захотелось огорчать ее недоверием, и она спросила:

   – А в Гатомо-фами чем пахло? -

   – Старостью, – вздохнула Симара. – Когда госпожа Сайо жила, как будто цветочный запашок гниль перебивал. Появится новая жена, родит Гатомо наследника, глядишь, и появится другой аромат.

   Александра молчала, удивляясь точному определению. Не смотря на то, что Гатомо-фами только построен, замок действительно производил впечатление старого, неряшливого жилья.

   – А Татсо-маро болью пропах ровно щипцы у зубодера, – продолжала служанка. – Я тут с одной девчонкой переговорила. Так, пару слов друг дружке сказали. Она рассказала, что слуг там бьют не палками, как у Гатомо, а плетьми. Это если проступок мелкий, за большой – сразу убивают. А вот крестьяне у Татсо хорошо живут. Оброк в половину меньше чем у Гатомо. Молодые семьи на три года от всех податей освобождает.

   – Почему так? – спросила Алекс.

   – У барона одиннадцать деревень, а у Гатомо одна. Вот и жмет из простого человека все соки. У богатого господина земледельцу всегда легче.

   Александра внимательно выслушала очередной урок феодальной политэкономии. Потом спросила:

   – У тебя ножницы есть?

   – Есть, – удивилась служанка. – Вот, возьми.

   Алекс распорола пояс и выложила на ладонь три серебряные монеты.

   – Тебе.

   – Что это? – испугалась служанка. – Откуда?

   – У разбойников взял на поляне. Это твоя доля.

   – За что?

   – За то, что помогла их прикончить, – начала перечислять Александра. – За то, что предупредила о том, чтобы молчал об этом. Ну и вообще...

   Она заводила руками, стараясь подобрать подходящие слова:

   – Надо нам вместе держаться. Помогать друг другу. В баронском замке чуть не прибили. Что будет твориться у сегуна во дворце, и подумать страшно. Вот я и решил, чтобы все у нас поровну было. Ты мне помогла, я тебе.

   Женщина улыбнулась и с легкой грустью покачала головой.

   – Будь я годков на десять помоложе, или ты на пяток постарше... Может, что и вышло бы у нас. Старая я, Алекс, для тебя.

   Однако Александру и в прошлой жизни трудно было смутить, а уж если что вперлось в башку, то и кувалдой не вышибешь.

   – Про мать свою я ничего не помню, – продолжала она. – Отцом тебе все равно не стать. Может, согласишься быть хотя бы тетей? Тетя Сима, звучит?

   Симара рассмеялась, и прежде чем Алекс успела среагировать, схватила ее за уши и звонко чмокнула в лоб.

   – Ну, спасибо, племянничек!

   Она взяла монеты и, смахивая набежавшую слезу, стала убирать их куда-то в свои тряпки. Воспользовавшись тем, что женщина отвернулась, Александра достала письмо Шанако Гатомо и сунула за пазуху новой куртки.

   – Если так, давай я твою старую куртку зашью. Смотри, тут дыра на дыре. Зачем ты ее вообще оставил?

   – Так, – пожала она плечами. – Пригодится грязную работу делать.

   Она отвернулась и, отодвинув занавесь, стала смотреть на дорогу. От хвоста каравана показался черноволосый всадник на вороном коне. И Александре показалось, что мимо их повозки медленно едет ее детская мечта. Саша Дрейк была просто без ума от Орландо Блума в роли эльфа из "Властелина колец". После выхода первого фильма, ее комната оказалась увешанной его фотографиями, стол забит статьями и вырезками из журналов. Даже с потолка улыбался эльфийский стрелок. Единственное, что не устраивало Дрейк, были светлые волосы. Кое-где Саша лично закрашивала их черным фломастером. Она с громадным нетерпением ждала выхода каждой новой картины этой серии, не жалея денег покупала корявые пиратские копии, лишь бы скорее лицезреть своего кумира.

   И вот теперь этот светлый образ из бесконечно далекой жизни едет на лошади в пяти, нет уже в трех шагах от нее. Прекрасная бледная кожа, навевавшая мысль о красавцах – вампирах (Эдвард Калин из "Сумерек" или Деймон Сальватор из "Дневников Вампиров"). Прямой и дерзкий взгляд темно-карих глаз под густыми ровными бровями. Все то, что не нравилось ей в Блумовском Леголасе, здесь было исправлено! Черные волосы, длинные и густые! Более резкие и мужественные черты лица. У Александры перехватило дыхание. Наверное, так чувствовал бы себя Мышиный король из Щелкунчика, если бы отыскал орех Кракатук, потеряв зубы после жестокой цинги. Или кладоискатель, найдя по старой карте миллион советских рублей, или... Другие пришедшие на ум сравнения казались и вовсе неприличными.

   Она проводила взглядом удалявшуюся спину в темном плаще, когда поняла, что к ее спине прижалась Симара и что-то горячо шепчет на ухо.

   Алекс пошевелила плечами.

   – Я говорю, погубит нашу госпожу, – сказала служанка, скорбно поджав губы. – Красавец этот.

   – Красавец, – вздохнула Александра, все еще находясь под впечатлением от встречи с мечтой.

   – Тебе что тоже нравится? – удивилась Симара, отодвигаясь.

   – Как тебе сказать, – пробормотала Алекс, мучительно возвращаясь к реальности. – Будь я девчонкой... Он мне бы очень понравился!

   Женщина поджала губы и умолкла, прислонившись спиной к стенке повозки. А у Александры пред глазами все еще стояло прекрасное бледное лицо в обрамлении длинных черных, как крылья ворона, волос. Исчезнувшая, кажется, навсегда личность Саши Дрейк вновь напомнила о себе, разбередив душу, уже начавшую осваиваться с новым телом. Она отвернулась и стала смотреть на дорогу, а слезы текли из голубых глаз, проделывая на щеках мокрые, блестящие дорожки.

   Вдруг повозку резко подбросило на ухабе. Звякнула посуда в плетеном сундучке, Симара завалилась на бок, а Александра едва не вывалилась через бортик.

   – Не дрова везешь! – крикнула она вознице.

   Не слушая ее, он остановил повозку и слез с облучка.

   – Пойдем, поможете. Господа обедать будут.

   Алекс спрыгнула на землю, потянулась, прогоняя слезы и ненужные воспоминания. Вчетвером вместе со вторым возницей они воткнули четыре копья с натянутым легким полотном, поставили столик, два легких складных кресла. Возница с маленькой повозки принес большую корзину с продуктами.

   – Расставь все и убирайся, – приказал барон Татсо, глядя, как Сайо не спеша прогуливается вдоль речушки.

   – Как прикажете, мой господин, – поклонился слуга.

   В это время второй возница вытащил из своей повозки еще одну корзину для соратников, расположившихся прямо на траве. На долю слуг пришлись по две черствых лепешки. Хорошо еще Симара умудрилась вскипятить воды в крошечном чайнике. Не сказав даже спасибо, слуги Татсо налили себе по чашке и отошли в строну.

   – Видишь, какие гордые, – прокомментировала их поведение служанка. – С нами и чаю попить зазорно.

   – Как хотят, – отмахнулась Александра, внимательно наблюдая за разговором господ. Она не слышала ни одного слова. Зато увидела, как молодой человек положил руку на ладонь девушки. Заметила это и Симара.

   – Погубит девчонку, погубит, – озабоченно зашептала она. – А Сайо то совсем голову потеряла. Что творит! Несчастная, что творит. Ему же девятнадцать! А ей тринадцать всего! Закрутил девчонке голову, стервец волосатый!

   – Четырнадцать скоро будет, – сама не зная зачем, возразила Александра, хотя ей тоже не нравилось то, что происходило за столом.

   – Все равно, – гнула свое Симара. – Она же ребенок против него!

   – Любовь, – буркнула Алекс, стараясь избавиться от очарования молодым бароном.

   – Ты и впрямь дурак! – не выдержала женщина. – Это простолюдинке можно любовью болеть, пока отец дубиной не вылечит. Она же благородных кровей!

   – Ну и что? – не поняла Александра.

   Вспомнив о потере памяти, Симара передумала злиться и решила объяснить.

   – Благородным важно, чтобы наследство их детям досталось. Замки, деньги, титулы всякие. Вот они и следят, чтобы невеста до свадьбы ни с кем ни-ни. Понял?

   – Как не понять, – кивнула Алекс. – Чтобы для мужа себя берегли.

   – Правильно, – похвалила ее догадливость служанка. – Если кто не сберег, страшный позор для родни. Муж может вернуть родителям, или вообще убьет.

   – Убьет? – не поверила Александра.

   – Конечно! – подтвердила Симара. – Любая жена мужу принадлежит: хоть благородная, хоть простолюдинка. Что он хочет с ней, то и сделает!

   – Не верю, – усмехнулась Александра. – Что-то Гатомо свою первую не тронул, ждал, как сама помрет.

   – Смотря, кто родня, – наставительно сказала женщина. – С богатым и знатным родом ссориться никто не захочет. А Сайо сирота!

   – Айоро – семья не из последних, – вновь возразила Алекс. – Так что не переживай за нашу госпожу.

   – Хоть на вид ты и умный, – покачала головой служанка. – А иногда такую дурь скажешь!

   – Это почему?

   – Сайо не дочь им! – Симара начала злиться. – Так, сирота приблудная! Придет время ее замуж отдавать, они денежки получат и забудут, кто такая Сайо!

   Тем временем разговор за столом стал более оживленным. Девушка встала и пошла к большой повозке.

   Дожевывая на ходу лепешку, Александра бросилась помогать слугам Татсо. Тем временем барон о чем-то беседовал с соратником сегуна. Выслушав молодого человека, воин, соглашаясь, кивнул. Барон махнул рукой, и одинокий всадник, нахлестывая коня, помчался по дороге.

   Пока возчики складывали навес, Алекс отправили мыть посуду. Споласкивая в ручье фарфоровые тарелки, она думала, что в нынешней ситуации подобная работа больше подошла бы Симаре, как настоящей женщине. Вот только хитрая служанка смоталась "помогать госпоже ложиться отдыхать".

   – Скорее! – прикрикнул с пригорка какой-то соратник.

   Не дожидаясь повторного предупреждения, она побросала кое-как помытую посуду в плетеный ларец.

   Забравшись на свое место, она осторожно заглянула в "купе". Орудовавшая иголкой Симара нахмурилась и, прижав палец к губам, замахала рукой. Типа – исчезни с глаз. Александра безропотно подчинилась, устроившись в задней части повозки. Ехать стало скучно. Воспользовавшись моментом, она соорудила себе ложе из узлов и задремала под негромкий скрип колес.