Текст книги "Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 195 страниц) [доступный отрывок для чтения: 69 страниц]

   "Как там говорил отец, – попыталась вспомнить Алекс. – Битие. Нет, кажется, бытие определяет сознание. А поскольку житие мое, как ни крути, мужское, то и сознание таким делается. Вот гадство!"

   Но кошмары на этом не закончились. И хотя память Александры не сохранила подробностей второго сна, она проснулась с глубокой тревогой в душе.

   Когда заспанная Сайо выбралась из своего закутка, Алекс с трудом удержалась от идиотской улыбки. Такой красивой и милой показалась ей девушка. В сознании словно рухнул какой-то искусственный барьер, а с глаз упали шоры. Александра словно впервые видела нежный овал лица, мягкие и в то же время четко очерченные губы. С ужасом, поймав себя на том, что просто любуется госпожой, Алекс поспешно отвела глаза.

   Не удивительно, что Александра с таким энтузиазмом восприняла просьбу Сайо отыскать воду. Она чувствовала, что ей лучше побыть одной. Слишком много впечатлений и разнонаправленных мыслей накопилось в голове. Алекс просто необходимо все спокойно обдумать.

   Выйдя из пещеры, она задумалась. Сходить, доломать телегу? Или сразу отправиться на поиски воды? Желание спать и есть на ровном месте победило. Поправив засунутый за пояс топор, Александра зашагала к знакомому оврагу.

   Она доломала телегу, связала веревкой две доски и колесо. Критически осмотрев поклажу и сочтя ее вполне транспортабельной, Александра решила немного передохнуть перед дальней дорогой. Помимо воли мысли сразу же вернулись к Сайо. Как она воспримет ее, вернее, его внимание? Слуга, пытающийся заигрывать с госпожой, смешон. Александра поморщилась. Вот ведь проклятый феодализм! Может быть ей стать воином у дарийцев? Рубить головы и грабить города вместе со степняками? Раз уж ей "повезло" попасть в такое время, то лучше грабить самой, чем быть ограбленной. Вот только примут ли ее в орду, или как там она называется? Если мать Сайо жена вождя, то могут и принять. Дадут коня, саблю, щит с доспехами и вперед на стены замков за славой и добычей! Буду великим героем с иссеченным шрамами лицом, кучей снятых скальпов или обрезанных ушей. Тут госпожа Фудзико растрогается и отдаст мне руку и сердце своей дочери. Тьфу, аж противно!

   Александра поморщилась. Уж если и грабить, то тихо, изящно и виртуозно. Как Гаррет из "Крадущегося в тени". Вот это еще куда ни шло. Только тогда придется забыть о Сайо. Она никогда не сможет полюбить вора.

   "Неужели я сказала "полюбить"? – вдруг с ужасом подумала Алекс, чувствуя, как краска заливает лицо. – Ну, полюбить, и что тут такого? Я как ни как из двадцать первого века. Что за глупые предрассудки?!"

   Воспоминание о причудах своего раскрепощенного времени слегка приободрило Александру. Она поднялась, собираясь двинуться к пещере. И тут внезапно накатило такое чувство приближающейся опасности, что Алекс резко присела и, выхватив кинжал, начала оглядываться. Никого. Однако, предчувствие беды только усилилось. Пригибаясь, она вскарабкалась на склон овражка. Вроде тихо. Но вдруг где-то вдалеке звякнул метал, а в стороне дороги, среди деревьев мелькнули всадники.

   "Продал, старый козел! – Александра оскалила зубы в бессильной злобе. – Так и надо было тебя удавить!"

   Бросив доски, она побежала к пещере, не забывая пригибаться и прятаться за голыми кустарниками.

   "Возьмем припасы и уйдем вниз", – думала Алекс, лавируя между деревьев.

   Первый раз неприятно екнуло сердце, когда она заметила, что куст, заботливо прикрывавший вход в пещеру, валяется в стороне. Перехватив поудобнее топор, Александра тихо подкралась к черневшему входу.

   – Сайо, – негромко позвала она, чутко прислушиваясь к звенящей тишине. – Сайо-ли, ты здесь?

   Пол верхнего зала был испещрен следами. Алекс на цыпочках подобралась к проходу вниз. Ни робкого огонька светильника, ни отблесков костра. Не было даже веревки, протянутой вдоль стены.

   От волнения Александре никак не удавалось запалить трут. Только через несколько минут удалось зажечь один из факелов, лежавших у стены. Она подняла его над головой и стала быстро спускаться.

   В пещере царил полный разгром.

   – Опоздала! – сквозь слезы пробормотала Алекс, в бессилии опускаясь на колени. – Опоздала!

   Факел упал на погашенный костер, а она заплакала, размазывая сажу по щекам, и словно попугай повторяла одно только слово:

   – Опоздала, опоздала.

   Внезапно отчаянье сменилось решимостью. Подхватив чуть не погасший факел, Александра сквозь слезы окинула пещеру внимательным взглядом. Исчезли все припасы и одежда. Только разорванная циновка кучей лежала у прохода вниз, на полу валялись разбитые чашки и светильник. Она подползла к нему и прижала ладонь к носику, из которого торчал обрывок фитиля. Чуть теплый.

   – Они не могли далеко уйти! – ликующе пробормотала Алекс, поднимаясь.

   Бегом вбежав в верхнюю пещеру, она воткнула факел в песок и выскочила наружу. Где почти лоб в лоб столкнулась с широкоплечим, бородатым мужчиной в меховом жилете поверх толстого шерстяного кимо. Тот одним движением выхватил меч.

   Тело Александры привычно изогнулось, уходя с маршрута остро отточенной стальной полосы. Левая рука выхватила из-за пояса топор. Удивленный воин еще раз взмахнул клинком. На этот раз смертоносный ветер прошелестел по волосам Алекс. Она отпрыгнула назад, одновременно метнув по низу топор.

   Дикий крик резанул уши. Александра перекатилась через голову и бросилась назад в пещеру. За ее спиной на земле корчился бородатый воин, зажимая кровоточащий пах.

   – Не дайте им уйти!

   Со склона холма горохом посыпались вооруженные люди.

   Когда Алекс кубарем скатилась в нижнюю пещеру, голоса преследователей уже наполнили верхний зал. Ни на секунду не задерживаясь, она подбежала к проходу вниз и едва не споткнулась о свою сумку. Подхватив её, Александра побежала по узкому закручивающемуся коридору.

   Первая развилка. Два прохода. На миг остановившись, она побежала влево и влетела в большой зал с низким потолком, усеянным каменными сосульками. Вековечную тишину пещеры прорезали крики погони и свет множества факелов.

   Алекс лихорадочно огляделась. Еще один проход. Скорее туда. Внезапно она едва не рухнула в открывшуюся угольно-черную пустоту. Вцепившись в камень, Александра перевела дух и помахала факелом. Пропасть, противоположный край которой отвесной стеной возвышался мерах в пяти, не имела дна, зато потолок низким брюхом висел в метре над ее головой.

   Алекс оглянулась. Вернуться в зал она просто не успеет. Оттуда уже доносились крики преследователей. В свете факела Александра заметила узкий, уходящий вниз карниз. Сделав пару глубоких вздохов, она начала медленно спускаться, крепко прижимаясь к холодной шершавой скале. Швырнув факел вниз, Алекс заметила то ли нишу, то ли проход прямо под тем местом, где она вышла к пропасти. Она села на пол, и быстро стащив сапоги, запихала их в сумку. Камень ожег холодом голые ступни. Но так, по крайней мере, она имеет больше шансов пройти по узкому карнизу.

   Шаг, еще шаг. Руки крепко вцепились в неровности камня, а пальцы ног лихорадочно ощупывают узкий карниз. Кажется, есть возможность еще немного спуститься. Карниз резко расширился, превратившись в нишу. Александра очень осторожно стала нее забираться. Впереди рука нащупала пустоту, диаметром примерно в полметра. Значит все-таки проход. Послышались голоса. На каменной стене напротив замелькали отблески огней.

   Алекс прижала к груди мешок, подогнула под себя голые ступни и затаила дыхание.

   – Пусто, – пробормотал чей-то недовольный голос.

   – Разве их отыщешь в этой дыре, – поддержал его собеседник.

   – А Чубсо орет "ищите"!

   – Такую добычу упустил, вот и бесится.

   – Говорят дочь самой Фудзико Сакуро.

   – Я слышал.

   Наверху зашуршали одеждой.

   – И что теперь будет?

   Мимо Александры вниз полились две тонкие дурно пахнущие струйки. "Лучше нет красоты, чем пописать с высоты", – подумала она, с трудом заставив себя не отодвинуться в глубь прохода.

   – Искать будем, пока нашему "глазу" не надоест, – со вздохом проговорил один из писунов. – Потом караул на входе поставит, и ждать будем. Жрать захотят, сами выйдут

   – Вряд ли, – отозвался второй, шелестя штанами. – Если старик не врет, эта дыра ведет на Чердак Демонов. А оттуда редко кто возвращается.

   – Это точно! – согласился первый.

   Шум шагов и тишина. Алекс перевела дух и первым делом ощупала сумку. Это её она на всякий случай вчера положила в темную нишу у прохода. Похоже, те, кто схватил Сайо и прибрал их вещички, её просто не заметили.

   Александра оперлась спиной о стену. "Эти вояки явились с Фусаном и они думают, что Сайо тоже в пещере, – подумала она. – Но её здесь нет. Девочка попала к кому-то другому. Знать бы только к кому?"

   Алекс грустно усмехнулась в темноту. В начале надо из этой задницы выбраться, а уж потом и подругу выручать.

   Она долго сидела, прислушиваясь к давящей черной тишине пещеры. Решив, что преследователи все же прекратили бесполезные поиски, Александра отыскала в мешке факел, зажгла его и огляделась. Узкий, напоминающий трубу проход тянулся вглубь скалы. Двигаясь на четвереньках, она проползла метров двадцать, прежде чем смогла встать на ноги. Хотя и здесь потолок норовил стукнуть ее по затылку.

   – Что-то мне это сильно напоминает, – пробормотала Алекс, решительно двигаясь вперед. По пути то и дело попадались каменные осыпи и отдельные глыбы, через которые иной раз приходилось перебираться под самым потолком. Она миновала пару залов и три развилки. Факел почти погас, но Александра упрямо шагала вперед, бормоча под нос детскую считалочку:

   – Жил был царь. У царя был двор. На дворе был кол. На колу мочало. Начинаем сказочку с начала.

   Часть 1

   Нокаут

   Пролог

   1.

   24 день месяца Сома 966 год Сына Неба.

   Крепость несокрушимой громадой возвышалась на середине озера. Сотни людей копошились на берегу, расширяя ведущую к воротам дамбу. На вершине одного из холмов застыла группа всадников.

   – Это ее не смог взять Агарито? – спросил грузный мужчина лет сорока в толстом шерстяном халате, расшитом бисером.

   – Да, мой Рекс, – кивнул всадник в тонгайских доспехах.

   – Вид у нее действительно грозный, – согласился Бьерн, одной рукой заслоняя глаза от яркого осеннего солнца, другой поглаживая длинную огненно-рыжую бороду.

   – Вождь Медведей, – негромко проговорил кто-то из спутников.

   Рекс кинул взгляд на подножье холма. К ним направлялась группа из пяти всадников на разномастных лошадях.

   – Похоже, он чем-то сильно недоволен, – проговорил тонганин.

   – Послушаем, брат Сакуро, – ответил Бьерн, глядя, как вождь лесного племени ударил коня плетью и вырвался вперед. Его спутники наоборот придержали лошадей и остановились шагах в двадцати.

   – Мой Рекс, – вождь склонил голову, прижав ладонь к сердцу.

   – Я рад видеть тебя, Большой Медведь, – улыбнулся Бьерн. – Твои воины уже пролили кровь соратников Хайдаро?

   – По твоему приказу мы захватили тысячи пленников, – напыщенно ответил вождь, поправляя тонгойский шлем, украшенный серебряными узорами. – Но ты приказал их гнать к крепости, а не в наши деревни.

   – А разве не ты хотел взять Нагаси? – усмехнулся предводитель дарийцев.

   – Вот именно, – дерзко ответил Большой Медведь. – Мы воины, а не землекопы! По твоему приказу нас заставляют копаться в земле как крестьян! Мои воины недовольны.

   Улыбка погасла на широком лице Бьерна.

   – Так думают воины всех лесных племен, – пробормотал Большой Медведь, отведя глаза и добавив после паузы. – Мой Рекс.

   – Что же, – медленно проговорил степной владыка. – Если бесстрашные воины лесов готовы идти на штурм стен Нагаси, я не стану их удерживать.

   – Правда? – встрепенулся Большой Медведь.

   – Вот только моих людей я на убой не пошлю, – закончил Бьерн. – Иди и скажи своим воинам, что они хоть сейчас могут лезть на эти стены, об которые обломал зубы сам властитель Тонго!

   – Мой Рекс... – заговорил лесовик.

   – А когда они перебьют твоих отважных, но не очень умных воинов, я разрушу стены Нагаси камнеметами! – повысил голос Бьерн. – И мы возьмем крепость, пройдя по вашим головам! Иди! И передай вождям, что я не держу здесь никого! Пока у них еще есть возможность вернуться в леса. Пусть уходят сейчас, пока еще не начались великие битвы! Но пленники останутся. Они нужны мне.

   – Прости, мой Рекс, – склонился Большой Медведь. – Но ты ничего не говорил о камнеметах.

   – Разве Великий Мастер не сказал тебе, зачем нужно расширять дамбу? – удивился Бьерн.

   – Этот мальчишка...

   – Я Рекс хонунг Бьерн называю его Великим Мастером, а для тебя он мальчишка?! – предводитель дарийцев даже привстал на стременах.

   Вождь Медведей струхнул. Он еще ни разу не видел владыку степи в таком гневе.

   – Вы даже не выслушали его?! – продолжал бушевать Рекс.

   – Мы... – пробормотал окончательно сбитый с толку лесовик.

   – Иди к вождям и передай им мои слова, – дариец перевел дух. – Если хотят воевать, то пусть исполняют приказы Великого Мастера! И запомни, их могу отменить только я, Брат Хлодвиг или Брат Сакуро.

   – Да, мой Рекс.

   Глядя вслед удалявшемуся вождю, Бьерн прятал в густой бороде легкую улыбку.

   К предводителю подъехал озабоченный Сакуро.

   – Этот сброд не надежен, мой Рекс.

   – Знаю, брат Сакуро, – ответил дариец. – Но их кровь дешевле.

   Предводитель тронул коня. Вслед за ним с холма стали спускаться и его приближенные. Слуги под охраной нирдманов уже поставили юрту. Часовой подхватил повод коня. Бьерн легко спрыгнул с седла, и чуть косолапя, направился к двери. Его спутники поняли, что повелитель хочет остаться один, и собрались направиться к своим шатрам. Рекс уже взялся за резные створки, когда один из телохранителей негромко произнес.

   – Великий Мастер.

   Бьерн оглянулся. От леса к лагерю быстро двигалась небольшая кавалькада. Дариец сощурил зоркие глаза. Среди блестящих доспехов он разглядел щуплую фигурку в сине-желтом халате.

   – Быстро он, – проговорил остановивший коня Сакуро.

   – Позовешь его в юрту, – велел Бьерн часовому и, очевидно, передумав, пригласил спутников последовать за собой.

   Старая служанка расставила на низеньком столике простые деревянные чашки, пышущий жаром чайник и кувшин с молоком.

   Женщина прожила в семье Бьерна всю жизнь и прекрасно знала вкусы гостей хозяина. Дарийцы добавляли в чай молоко и сало, однако тонгане предпочитали не смешивать столь не совместимые в их понимании ингредиенты.

   Бьерн вытер рукавом лоснящиеся от жира губы, когда в юрту вошел невысокий молодой человек в дарийском халате, но по тонгойски с чисто выбритым лицом.

   – Мой Рекс, – поздоровался он, приложив правую руку к сердцу. Его левая рука плохо сгибалась в локте, и он постоянно придерживал ей засунутую за пояс плеть.

   – Великий Мастер! – радушно улыбнулся Бьерн. – Садись, выпей чаю и расскажи, что ты уже успел сделать? Когда прибудут камнеметы?

   Чуть приволакивая правую ногу, молодой человек, почти юноша, подошел к столику. Приближенные степного владыки послушно подвинулись, освобождая место рядом с Сакуро.

   Приняв от него чашку с чаем, Мастер сделал глоток и улыбнулся. От этого уродливый шрам, пересекавший его лицо, разъехался и стал еще непригляднее.

   – Караван с частями малых камнеметов прибыл, мой Рекс, – доложил молодой человек. – Невольники под наблюдением младших мастеров уже валят лес. Большие камнеметы так же будем собирать на месте. Их главные части я жду завтра. Уже намечены места для кузниц.

   – Хорошо, – благожелательно кивнул Бьерн и сделал шумный глоток.

   – Когда сможете начать обстрел крепости? – спросил один из ярлов.

   – Я был на дамбе, – ответил Мастер. – Площадка еще не готова. Если к вечеру на озере все будет сделано, то с утра начнем обстрел.

   – Огненные горшки привезли? – поинтересовался Сакуро.

   – Да, господин Сакуро. Их сложили в землянке и выставили охрану, – кивнул Мастер. – Задерживается лишь караван с частями больших камнеметов. Но для них, как я уже сказал еще не подготовлено место.

   – Ярл Освальд, – обратился Бьерн к одному из приближенных. – Проследи, чтобы площадка под камнеметы была готова сегодня к вечеру.

   Толстый пожилой военачальник прижал руку к сердцу.

   – Слушаю, мой Рекс.

   Защитники Нагаси с удивлением наблюдали за копошащимися на дамбе людьми.

   – Что задумали эти варвары? – с тревогой спросил командир гарнизона.

   – Очевидно, хотят расширить дамбу и подтащить таран, Цурико-сей? – предположил кто-то из соратников.

   – Площадка слишком широкая, – осторожно возразил другой.

   Тем временем часть людей под конвоем всадников покинула дамбу. Им на смену тут же пришли другие. Эти волокли бревна и доски.

   – Камнеметы? – предположил кто-то из воинов.

   – У варваров? – криво улыбнулся Цурико. – Бред.

   Но, подумав, приказал продолжить наблюдение и докладывать ему о каждом шаге врага.

   Солнце скрылось за горизонтом. На дамбе зажглось множество костров. В их неверном свете защитники крепости могли разглядеть лишь непрерывное шевеление множества теней, какие-то уродливые конструкции. В темноте послышались звонкие удары кузнечных молотов.

   Командир крепости спал прямо в казарме. С начала войны он не успел побывать дома и смог лишь черкнуть жене пару слов. В отличие от многих своих подчиненных, опытный воин серьезно отнесся к неожиданному вторжению варваров.

   – Мой господин! Мой господин, – разбудил его озабоченный соратник.

   – Что? – рывком сев, спросил тот, протирая заспанное лицо.

   – Там на берегу... – воин замялся. – Тебе лучше взглянуть самому.

   Сотник сегуна Хайдаро взял с лавки меч, и полный самых дурных предчувствий, направился за соратником.

   Он поднимался по каменной лестнице на стену, когда послышался негромкий нарастающий визг. Цурико поднял голову. По небу, кувыркаясь, летел камень величиной с человеческую голову. Сотник проследил за его полетом, окончившимся на какой-то крыше. Брызнули осколки черепицы. Раздался грохот. Тонганин невольно втянул голову в плечи и заторопился наверх.

   Четыре камнемета, попеременно задирая к небу длинные клювы, выбрасывали в воздух грубо отесанные булыжники. Некоторые из них ударялись о крепостные стены, не причиняя им особого вреда, но большинство перелетало и падало на дома внутри крепости. После каждого выстрела враги убирали или добавляли тяжелые свинцовые блины на коротком конце коромысла, регулировали положение камнемета, перекатывая его на толстых деревянных колесах, и отмечали новую позицию длинными колышками

   Сотник усмехнулся. Варвары могут разрушить все крыши в крепости, но стены Нагаси им явно не по зубам. Единственное беспокойство вызывало то, что центральная часть площадки продолжала оставаться пустой. А в стороне рос высокий штабель, срубленных древесных стволов.

   С наступлением темноты обстрел прекратился. В огромном лагере дарийцев загорелось множество костров. Рекс хонунг Бьерн не беспокоился о проблеме снабжения провиантом многочисленного войска. Эта забота лежала на плечах самих воинов.

   По мрачному осеннему небу стремительно неслись темные облака, в редких разрывах ярко мерцали звезды. Лагерь степняков затих. Только по краям скользили тени конных патрулей, да поддерживавшие огонь своих десятков постовые развлекали друг друга рассказами.

   В крепости тоже не забыли выставить часовых. Кутаясь в тяжелые шерстяные халаты и овчинные куртки, соратники вглядывались в темноту, плотным коконом опутавшую Нагаси. На дамбе по-прежнему горели огромные костры, и суетились черные тени.

   Великий Мастер сидел на табурете и внимательно слушал закутанного в тулуп человека с мокрыми волосами. На раскладном столе лежал детальный план крепости и план берегов озера. Один из охранников Мастера держал над головой ярко пылающий факел, второй настороженно следил за приплывшим из крепости лазутчиком. Плотнее запахивая шубу, тот тыкал пальцем в бумагу и быстро докладывал о попаданиях снарядов.

   В темноте послышался конский топот и бряканье железа. Охранники насторожились. В круг света въехал Бьерн. Мастер встал и, склонившись, прижал руку к сердцу.

   – Мой Рекс.

   – Кто это? – улыбаясь, спросил предводитель дарийцев, плетью указав на застывшего в поклоне человека.

   – Твой верный слуга, мой господин, – ответил тот, по тонгойски.

   -Это же господин Чжахо! – раздался в темноте радостный голос Сакуро.

   Соскочив с коня, он подбежал к тонганину.

   – Ты жив Чжахо-сей!

   – Да, мой господин Сакуро, – с улыбкой ответил тот. – Я только что из крепости.

   Сакуро повернулся к Бьерну, с интересом наблюдавшему за этой сценой.

   – Гаканобо Чжахо – твой верный слуга, мой Рекс, – пояснил Сакуро. – Многие годы он служил тебе в самом логове сегуна Хайдаро. Благодаря ему, мы знали все о планах старого живодера.

   – Почему ты мокрый? – спросил предводитель дарийцев.

   Выслушав перевод, Чжахо ответил:

   – Я только что из крепости, мой господин.

   – И как там? – полюбопытствовал Бьерн.

   Чжахо поклонился.

   – Много беженцев. В основном простолюдины, но есть и воины. Гарнизон готов оборонять Нагаси. Ждут помощи от сегуна и не особенно боятся твоих камнеметов.

   Дариец звонко засмеялся, откинувшись в седле.

   Чжахо слегка нахмурился.

   – Они смеются над ними, мой господин.

   – Им не долго осталось смеяться, – проговорил Великий Мастер.

   – Отведите этого человека в юрту, напоите чаем или водкой, и пусть он отдыхает, – приказал Бьерн.

   Выслушав приказ, Чжахо отрицательно покачал головой.

   – Прости, мой господин, но я еще не все рассказал твоему слуге, – он слегка поклонился Великому Мастеру.

   – Купание в такое время может сильно подорвать твое здоровье, – нахмурился дариец. – Поторопись с рассказом. А после пусть тебя напоят водкой и уложат под кошмы, ты должен, как следует, пропотеть иначе заболеешь и умрешь.

   Выслушав Сакуро, Чжахо поклонился.

   – Пусть будет так, как ты прикажешь, мой господин. Я благодарю тебя за заботу.

   – Мне нужны здоровые слуги, – засмеялся Бьерн. Ударив коня, он направил его к камнеметам.

   Рекс никогда не пропускал ночные стрельбы. Понимая, что не следует заставлять владыку ждать слишком долго, Чжахо и Великий Мастер быстро уточнили последние детали, и в сопровождении воинов Сакуро Чжахо отправился в лагерь.

   А мастер поспешил к озеру. Где возле одного из костров уже слышался громкий смех Бьерна. Однако он не спешил предстать перед своим предводителем. В сопровождении охраны и двух старших мастеров молодой человек еще раз проверил воткнутые в землю метки.

   Послышались звонкие крики команд. Мастера бросилась к камнеметам. Заскрипели колеса.

   К Великому Мастеру подошел Рекс. На этот раз он был строг и серьезен.

   – В Нагаси каменные стены, – проговорил он вполголоса.

   – Стропила и перекрытия домов деревянные, мой Рекс, – так же тихо ответил молодой человек. – Мы днем пристреляли склады с продовольствием и фуражом.

   – Мы не можем долго осаждать Нагаси, – нахмурился Бьерн.

   – Тебе не придется, мой Рекс, – ответил Великий Мастер. – Завтра к полудню большие камнеметы будут готовы. А пока мы пуганем благородных соратников Хайдаро.

   На носилках принесли первые кувшины. Заскрипели блоки. Мастера подожгли фитили и четыре звездочки с легким шумом полетели над озером.

   – Не останавливаться! Стрелять!

   – Пожар! – дикий крик вырвал командира гарнизона из беспокойного сна. Кое-как одевшись, он выскочил вслед за вопившим соратником. В темноте ночи то тут, то там мелькали языки пламени.

   – Конюшни! Конюшни горят!

   К крикам людей добавилось дикое ржание лошадей.

   – Откуда? Кто поджег? – рявкнул Цурико на подскочившего десятника.

   Вместо ответа соратник ткнул пальцем в небо. Словно приманенные этим жестом, с легким шелестом в здание на противоположном конце улицы ударил снаряд камнемета. Вот только на этот раз это был не просто валун. Кувшин со звоном разбился, заливая крышу невиданным жидким огнем.

   – Оружейная! – охнул командир. Но тот час же овладел собой.

   – Тушить! – закричал он, перекрывая крики и вопли. – Соратники, поднимайте простолюдинов! К колодцам! Становитесь цепью!

   Лишь к утру уставшие и измученные защитники Нагаси потушили последний пожар. Крепость потеряла почти всех лошадей и фураж. Сгорели продуктовые склады. Сильно пострадала оружейная кладовая и несколько домов. Больше десятка человек сгорели заживо, очень многие получили тяжелые ожоги. Ту дрянь, которой варвары наполняли свои дьявольские горшки, почти невозможно было затушить водой. По милости Вечного Неба семья Цурико не пострадала. Впервые с начала осады сотник решил поспать дома. Но осаждавшие дали ему лишь пару часов сна.

   Оторвав от подушки тяжелую голову, он непонимающе уставился на озабоченного десятника.

   – Камнеметы, мой господин, – хрипло прокаркал воин. – Там новые камнеметы.

   – Что, камнеметы? – нахмурился сотник.

   – Они бьют по стене, мой господин, – пробормотал соратник. – Новые камнеметы. Огромные!

   Не слушая больше никаких объяснений, сотник, торопливо попрощавшись с побледневшей женой, вышел из дома. На узких улицах крепости под навесами или прямо на голых камнях теснились простолюдины из соседних поселений. Еще вчера он не обращал на них никакого внимания. А сегодня, словно впервые, сотник увидел испуганные глаза крестьян, обожженную одежду, кое-как перевязанные раны. Если сутки назад его встречали уважительными и подобострастными поклонами, то сегодня лишь торопливо кивали, пугливо пряча взгляд.

   Цурико уже подходил к стене, когда раздался тяжкий удар, грохот, и словно сама земля вздрогнула под ногами сотника.

   – Что это? – вскинул брови сотник.

   – Камнеметы, мой господин, – втянув голову в плечи, ответил соратник.

   На расширенной дамбе возвышались два чудовища, задрав длинные концы рычагов выше крепостных стен. Только их колеса были высотой с человека и шириной в пару локтей. На коротком конце рычага у каждого висела деревянная бадья размером с крестьянский дом, наполненная землей. Десятки человек с помощью хитрой системы рычагов наклоняли к земле гигантскую ложку, в которую помещали огромный отесанный камень. Громкая команда, длинный рычаг резко взмывает вверх, камнемет делает пару рывков на большущих колесах и застывает, вновь готовый послать в стену крепости еще один смертоносный груз.

   Камень такой величины, что человек не смог бы его обхватить и двумя руками, летит по высокой дуге, на миг замирает в высшей точке и, набирая скорость, падает вниз.

   Сотник невольно зажмурился. Удар, грохот падающих камней. Командир открывает глаза. Один из зубцов крепостной стены исчез вместе с укрывавшимися за ними воинами.

   – Лучники! – заорал Цурико. – Всех лучников сюда! Быстро!

   Получив, наконец, ясный приказ, соратники со всех ног бросились его исполнять. Вскоре все, кто имел мало-мальски подходящий лук, столпились на стене, пригибая голову от разлетавшихся камней.

   – Каждому, кто подстрелит дикаря у камнеметов, плачу золотой! – крикнул сотник, воодушевляя подчиненных.

   В воздухе запели стрелы. К несчастью, берег озера оказался слишком далеко. Редкий стрелок мог достать до дамбы, да и их стрелы падали навесом, потеряв значительную часть пробивной силы. Тем не менее, несколько фигурок упало.

   Воины на крепостной стене отметили эту маленькую победу громкими криками. Как оказалось, радовались они рано. Человечки на дамбе забегали, и перед камнеметами вырос высокий плетеный забор.

   – Проклятые варвары! – сотник в бессильной злобе ударил кулаком по стене.

   Словно вторя ему, огромный камень с грохотом врезался в стену. Крепость вздрогнула, словно испуганная лань.

   Забыв о приличиях, десятник сплюнул.

   – Если так пойдет, к вечеру они ее проломят, мой господин.

   Командир бросил на него гневный взгляд.

   – Они все время бьют в одно и тоже место, Цурико-сей, – добавил воин. – Возле ворот.

   – Мы построим новую стену, – сказал сотник. – Внутри крепости. Если они прорвутся, мы их остановим и не пустим внутрь крепости.

   К вечеру часть стены не выдержала обстрела и рухнула. Осажденные торопливо возводили баррикаду, отсекая этот участок стены от остальной крепости.

   Жеребец Младшего Медведя медленно трусил по дороге, вьющейся рядом с берегом. Со стороны озера раздавались тяжкие удары. Наследник вождя племени мог хорошо видеть, как огромные камнеметы посылают в стены Нагаси тяжелые камни.

   Впереди показалась колонна пленников, которые под конвоем конных дарийцев волокли к дамбе большую повозку, нагруженную круглыми камнями.

   – Сын вождя! – послышался сзади чей-то крик.

   Молодой человек оглянулся. Его догоняла группа всадников во главе с первым советником Рекса. Медведь придержал коня.

   – Здравствуй, мой господин, – поприветствовал он Сакуро по тангойски.

   – Едешь в лагерь к отцу? – спросил его на языке дарийцев советник Бьерна.

   Их кони поравнялись с повозкой.

   – Да, – Младший Медведь тоже перешел на язык степняков.

   – Теперь ты веришь Великому Мастеру? – улыбнувшись, спросил Сакуро.

   – Наши воины говорят, что ему помогают очень сильные духи, – ответил лесовик.

   – А знаешь, кто первым войдет в крепость? – задал Сакуро новый вопрос.

   – На все воля Рекса, – пожал плечами сын вождя.

   – Я скажу тебе его волю – сказал советник. – Лесные племена.

   – Правда!? – вскричал Младший Медведь.

   – Да. Рекс сам отдаст приказ твоему уважаемому отцу, – улыбаясь, проговорил тонганин. – Я случайно встретил тебя и решил обрадовать храброго воина хорошей новостью о предстоящей битве.

   – А когда, мой господин? – глаза у лесовика горели. – Скажи, когда?

   – Завтра, после рассвета, – понизив голос, сказал Сакуро.

   Медведь бросил взгляд на невольников, тащивших по разбитой дороге повозку с шестью огромными ядрами. Но пленные тонгане равнодушно упирались в ременные постромки, не замечая вокруг ничего кроме свирепых охранников, то и дело пускавших в ход плеть. Похоже, никто них не понимал речь настоящих людей жителей лесов и степей.

   – Сигналом к атаке будет огненная стрела, – продолжал Сакуро, ни сколько не смущаясь печальной участи своих бывших соотечественников.

   – Значит, завтра мы возьмем Нагаси! – радостно засмеялся лесовик, чуть тронув пятками бока коня.

   – У вас будет такая возможность, – согласился Сакуро, не отставая.

   – И крепость будет наша на три дня? – продолжал радоваться Младший Медведь.

   – По закону воины, взявшие город, получают его на три дня, – подтвердил советник Бьерна. – И никто, даже сам Рекс, не может помешать им делать в нем все, что они захотят.