Текст книги "Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 195 страниц) [доступный отрывок для чтения: 69 страниц]

   – Оно как! – удивленно прошептал парень.

   – Так вот! – Симара помешала деревянной лопаточкой мазь. – Держись. Сейчас подерет.

   – Ох!

   – Не охай! – женщина наклонилась к самому уху Алекса. – Законная жена родила ему двух девок! А благородным всегда наследник требуется. Говорят, Мирамо хочет его посмертным сыном сделать.

   – Это как?

   Не отвечая, Симара критически взглянула на широкую рваную рану.

   – Шить придется.

   – Шей, – безропотно согласился Алекс и повторил вопрос – Как это "посмертным сыном"?

   – Есть такой старинный обычай, – женщина взяла кривую иголку с шелковой нитью. – Если у благородного воина нет сыновей, то перед смертью он может завещать свое имя и меч кому угодно, даже простолюдину. Но только меч. Ни земли, ни денег он не получит. Вроде как мечом все это добыть можно. Держись!

   Парень охнул.

   – Еще чуть-чуть. Умишком Вонгыр слабоват, а гонор уже как у благородного. Вот и достает всех. Слуги помалкивают, кому охота старшего соратника злить. Один ты сумел ему укорот дать. За это на тебя Мирамо и обозлился. Не столько за то, что побил сынка, столько за позор. Как теперь Вонгыра Гатомо-сей на службу возьмет?

   – Прямо тайны мадридского двора, – пробормотал Алекс.

   – Какого двора? – не поняла Симара.

   – Никакого, – парень вытер пот.

   – А ратник без господина, – женщина нагнулась и прошептала: – все равно, что разбойник!

   – Понятно, – согласился парень. – Уже все?

   – Еще одна рана осталась, – вздохнула женщина. – Терпи.

   – А скажи, пожалуйста, Симара, – скрипнул он зубами. – Когда меня к Гатомо позвали, я вышивки очень красивые видел. Чья работа?

   – Госпожи старой, – женщина проколола кожу и начала стягивать края раны. – Раньше она много вышивала. Говорят, у знаменитой мастерицы училась...

   – У-у-у-у как больно!

   – Палкой небось больнее было! – прикрикнула женщина и продолжила, отвлекая парня.

   – Потом забросила все, сидела да на озеро глядела. А перед смертью дня за три вдруг опять нитки с иголкой потребовала. Я уже подумала, что на поправку пошло...

   – Теперь они Сайо достанутся?

   – Нужны они ей! – фыркнула Симара. – Наша будущая госпожа больше книжки читает. Вышивки эти и еще кое-что из вещей старая госпожа просила брату отправить. На память.

   Симара осторожно нанесла на спину обезболивающий бальзам.

   – Легче стало?

   – Ага. Спасибо тебе.

   – Выздоравливай. Чжанчол сказал, что дня три тебя на работу посылать не будет.

   Алекс улыбнулся мокрым от пота и слез лицом.

   – И ему спасибо передай.

   Симара поколебалась, потом взяла пузырек.

   – Вот сделай глоток, чтобы спалось лучше.

   Алекс закашлялся, вытаращив глаза

   – Ух, крепка зараза?

   – Чего? – опять не поняла его женщина.

   – Рот, говорю, обожгло.

   Симара усмехнулась и взяла фонарь,

   – Не сгоришь.

   Неизвестно, какие травки собирала Симара для этого лекарства, но настаивала она его точно на чистом спирте. После экзекуции и почти столь же болезненного лечения, глоток этой гадости моментально бросил Александру в блаженное царство сна. Там не было ни злобных феодалов, ни их отпрысков – садистов. В сновидениях она совсем маленькой девочкой бродила по цветущей поляне, а на небе во всю играла радуга.

   Проснулась Алекс вместе с лошадьми, а те – с петухами. Спина уже не горела огнем, а лишь тупо садила и чесалась. Повернувшись на бок, Александра решила, что настало время хорошенько обдумать то веселое положение, в котором она в очередной раз оказалась.

   "Это же надо! Первый день в замке и уже нажила врагов. Да не кого-нибудь попроще. Нет, мы по мелочам не размениваемся. Можно сказать, второму человеку в этой дыре умудрилась наступить на хвост. Они с прибабахнутым отпрыском меня живьем жрать будут! И пусть подавятся! Я им гадам этого вовек не прощу".

   От разработки планов страшной мести Мирамо и его сынку Алекс отвлек конюх.

   – Как ты?

   – Спина болит, а так – нормально.

   Мужик усмехнулся.

   Из своего закутка Александра не видела, как собирались и уезжали соратники Кирохо. Зато слышала, как тепло прощался с ними Гатомо, передавая пожелания всяческих благ барону.

   Алекс нащупала зашитую в куртке бумагу, и мысли ее обрели другое направление.

   После рассказа Симары ясно, что это Шанако написала письмо и спрятала в подушку. Она знала, что Гатомо после ее смерти передаст брату эту вещь. Значит, в послании содержится убойнейший компромат на здешнего шефа.

   "При чем, – заметила она сама себе. – Если она года не вылезала с озера, то порочащие его сведения известны были давно. А вот передать братцу решилась только перед смертью. Странно."

   И вдруг она чуть не привстала, зашипев от боли.

   "Получается, Шанако решила слить компру, когда ей уже все будет по барабану! Значит, письмо грозит большой бякой не только самому Гатомо! Что же он такое натворил?"

   Из исторической литературы Александра знала, как враждующие феодалы вырезали всех близких и дальних родичей друг друга, не считая слуг, рабов и прочей скотины. И еще она слышала, что недавно в Тонгойской империи прошла гражданская война. Не здесь ли кроется тайна Гатомо. Александра опять остро пожалела, что не умеет читать. Вот только кто ее научит?

   "В любом случае, это еще одна веская причина в темпе слинять отсюда", – сделала вывод. И подумала: "Только перед этим надо отомстить. И мстя моя будет страшной".

   Алекс вновь погрузилась в разработку коварных планов.

   Пришла кухарка и, пряча глаза, протянула чашечку с рисом. Похоже, проглотистый Вонгыр успел ополовинить его порцию. Александра поблагодарила и быстро слопала холодную липкую кашу.

   После обеда ее навестил необычный гость. Высокий мужчина с лицом постаревшего Джигурды и лысиной Куценко, одетый в просторный коричневый балахон, появился в сопровождении лебезящего Чжанчола.

   Ключник поминутно кланялся, показывая дорогу. Александра встала, держась за стенку, и поклонилась.

   – Вот, Макао-сей, – это Алекс, про которого тебе говорил мой господин Гатомо, – представил его ключник.

   – Быстро ты от побоев оправился, – проговорил Макао.

   "Надо же! И голос как у Джигурды, противный," – подумала Александра, а в слух сказала. – Это все бальзамы Симары. Если бы не они...

   – Бальзамы бальзамами, а ты все-таки ляг, – велел Макао. – Помоги ему, Чжанчол.

   Ключник помог ей лечь.

   – Иди, почтенный Чжанчол, у тебя наверняка много дел.

   – Конечно, преподобный Макао-сей.

   "Ты глянь," – усмехнулась про себя Александра,– "Преподобный? Поп, монах или еще жрец какой?"

   Скрестив ноги, Макао уселся рядом на сено.

   – Я монах из монастыря Небесного спокойствия,– представился он. – Когда-то я был старшим соратником Гатомо-сея, поэтому я иногда бываю в замке. Кто ты, Алекс? Расскажи мне, что помнишь.

   – Только свое имя, – Александра решила твердо держаться прежней "легенды".

   – Да, – кивнул Макао. – Мне говорили. А скажи, Алекс....

   Никто еще не задавал ей столько вопросов. В начале "экзамен" шел сравнительно легко. Александра с упорством автоответчика твердила "ничего не помню". Не добившись ничего, коричневый "инквизитор" решил зайти с другой стороны и стал расспрашивать о впечатлениях от "новой жизни": про замок, о его хозяине, старшем соратнике – козле, об отношении Алекс к вчерашней экзекуции. Вот тут ей пришлось гораздо труднее. Александра даже вспотела, удерживая рвущиеся с языка комментарии. "Без очков" было видно, что собеседник во всю старается ее спровоцировать. Чувствуя, что еще чуть-чуть, и она выскажет все, что думает о нем лично и об этом гребаном мире вообще, Александра сама ринулась в наступление. Едва монах умолк, переводя дух, как она тут же его спросила:

   – Скажи, пожалуйста, Макао-сей, кто такая Асиона?

   Собеседник словно споткнулся.

   – Откуда ты знаешь это имя?

   – Не знаю, – пожала плечами Александра. – Вспомнилось, когда увидел Сайо-ли.

   – Асиона – хранительница радуги, богиня – покровительница девочек. В старших сегунатах даже есть праздник в ее честь. Первый день месяца ящерицы, самое начало лета, – ответил Макао. – В этот день отцы и братья дарят маленьким девочкам подарки. Но в наших местах его не празднуют. Может быть, ты из тех краев?

   – Может быть, – согласилась Алекс и задала новый вопрос.– Я слышал о войне с каким-то Самозванцем. Я не мог в ней участвовать?

   Макао засмеялся.

   – Ты слишком молод. Если и воевал, то только игрушечным мечом.

   – Если у тебя есть время, расскажи мне о войне, преподобный? Расскажи мне об Тангойской империи. Слуги мало что знают, а благородных я расспрашивать не могу.

   – Зачем это тебе? – монах нахмурился и пристально посмотрел на Александру.

   Но той было на самом деле очень интересно, поэтому ее взгляд светился чистотой и бескорыстием совсем как на предвыборных плакатах в далекой России.

   – Вдруг я услышу знакомое название или вспомню чего-нибудь. Пожалуйста, Макао-сей! Ты, наверняка, знаешь очень много!

   – Ну не очень много, все-таки я бывший воин. Слушай. Может быть, что-то и вспомнишь, – пожал плечами монах и, откашлявшись, начал:

   – Империя подобно пирамиде. Внизу – крестьяне, они выращивают еду. Но земля нуждается в защите, поэтому она принадлежит благородным воинам: рыцарям, баронам, сегунам. На вершине пирамиды – Сын Неба. Чуть ниже – сегуны. Они прямые потомки первого Сына Неба. Семьсот лет наши предки завоевывали все новые и новые земли, увеличивая число сегунатов, пока Сумицо-завоеватель не установил священное число – 12. Шесть старших и шесть младших. Запретив под страхом проклятия небес увеличивать это число.

   Макао замолк и взглянул на Александру. Та лежала с открытым ртом, ловя каждое слово. Монах продолжил:

   – Как и империя, земли сегуната неделимы. Старший сын наследует все владения и титул. Прочие сыновья сегунов – становятся синими баронами...

   – Почему синими? – не удержалась от вопроса Алекс.

   – Цвет герба любого сегуна – синий, – пояснил монах. – Их потомки имеют в гербе синюю часть от предков сегунов. Барон же, с согласия сегуна, может выделить надел и младшему сыну, тогда он становится рыцарем, или же передать все земли старшему. Кое-кто из младших сыновей баронов идут в соратники к старшим братьям или другим землевладельцам. Так сложилось уже очень давно. Правда, недавно появились желтые бароны и рыцари. Это землевладельцы, получившие наделы от сегунов по приказу Сына Неба.

   В далекие времена не все благородные чтили власть Сына Неба. В стране царил хаос. Воевали все против всех. Сегуны, бароны, рыцари. Возникали и распадались военные союзы, а в это время страну терзали набеги варваров. Дошло до того, что некоторые из землевладельцев стали вооружать крестьян, те обходились куда дешевле благородных соратников. Двести лет назад Сын Неба Фукуо – законник запретил простолюдинам иметь оружие. Это сразу подняло цену на воинов. Тот мудрый указ высоко поднял авторитет верховной власти. И его сын взялся за наведение порядка внутри страны, оставив после себя крепкое государство. Но правление Бошо стало несчастьем для империи. Взяв в жены Ёшино дочь сегуна Хайдаро, он влюбился в одну из наложниц, женщину редкой красоты и ума. Очарованный ей Сын Неба отправил благородную жену в дальний замок, а через шесть лет короновал Циньо. Через два года после коронации родился наследник. После смерти отца Агарито взошел на престол. Но тут откуда-то явился Самозванец, преступно назвавшийся сыном Ёшино, якобы родившимся уже в ссылке. С кучкой приспешников он разъезжал по северным землям, обещая крестьянам свободу, ратникам – деньги и добычу. Презрев закон, Самозванец разрешил простолюдинам носить оружие. Не только крестьяне, но и кое-кто из благородных признал его царственное происхождение. Из чувства мести на его сторону встал сегун Хайдаро. Ну, вспомнил, что– нибудь?

   Очарованная рассказом Александра не сразу нашла что ответить.

   – Нет пока. А что дальше?

   Было заметно, что Макао приятно такое внимание слушателя.

   – К счастью Великое Небо просветило землевладельцев юга. Агарито взял в жены дочь сегуна Фамлао и повел войска южан освобождать страну. Армия Самозванца потерпела поражение, сам он укрылся в неприступной крепости на дальнем севере, где и был убит. Его тело долго возили по городам, чтобы все могли убедиться в смерти преступника. Великодушный Агарито не хотел лишней крови и отпустил уцелевших мятежников к северным варварам, где те и сгинули.

   – Как интересно! – восхищенно проговорила Александра. – Как ты чудесно рассказываешь, Макао – сей!

   Польщенный монах не смог сдержать улыбки.

   – Но прости мой вопрос. Ты называл имена Сыновей Неба. Разве так можно? – осторожно поинтересовалась Алекс. – Мне сказали, что называть благородного человека по имени могут только очень близкие люди?

   – Сын Неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет, один! – строго сказал преподобный. – Как же подданным различать сроки правления императоров? Только по именам. Но в целом ты прав. Назвать благородного человека по имени могут только близкие.

   – Спасибо за ответ. Теперь я, наверняка, что-то вспомню, – заливалась витасом Александра. – Я уже что-то припоминаю.

   – Что? – живо заинтересовался Макао.

   – Что-то смутное, – уклончиво ответила Алекс. – Какие-то люди, куда-то идут.

   – Я рад, если мой рассказ поможет тебе вернуть память, – проговорил монах, поднимаясь на ноги.

   Александра решила ковать железо не отходя от кассы.

   – Преподобный Макао-сей! – трагическим голосом проговорила она. – Есть у меня еще одна просьба, с которой не смею я обратиться к другим благородным!

   Монах хрустнул коленками, и нахмурился.

   – Что тебе нужно?

   – Научи меня грамоте!

   Видимо Макао ожидал чего-то другого.

   – Зачем тебе это?

   Алекс встала так, чтобы он не видел ее глаз.

   – Еще не знаю. Но очень хочется научиться читать

   – Я живу в монастыре и сюда прихожу редко, – после недолгого молчания ответил монах. – А тебе надо сначала узнать: согласится ли Гатомо-сей, чтобы его слуга тратил время на пустые занятия.

   Александра поклонилась. "Это значит – знай свое место, холоп!" – подумала она и сказала, отведя взгляд:

   – Спасибо тебе, Макао-сей.

   – За что? – улыбнулся монах.

   – За урок. И за историю.

   Глава IV

   Праздники, призы и подарки

Гости не были разочарованы:

праздник получился весьма

приятным, богатым,

обильным, разнообразным и длительным.

Дж.Д. Толкин Властелин колец

   Гатомо внимательно выслушал Симару.

   – Иди, – разрешил он. – Ты все правильно сделала. Я доволен.

   Кланяясь и пятясь спиной, служанка покинула кабинет рыцаря. Хозяин замка немного подумал и отправился навестить воспитанницу.

   Увидев опекуна, Сайо отложила книгу и поклонилась.

   – Здравствуй, Гатомо-сей.

   – Здравствуй, – кивнул рыцарь. – Я пришел похвалить тебя, Сайо-ли. Ты хорошо сделала, что не дала Кирибуцо прервать нашу беседу с соратником барона Кирохо.

   – Я лишь выполняла свой долг. Благородному гостю вряд ли интересны мелкие проступки хозяйских слуг.

   Гатомо улыбнулся и пригладил седые усы.

   – А почему ты приказала Симаре лечить Алекса?

   – Я лишь выполняла свой долг, – повторила воспитанница. – Алекс недавно оправился после тяжелых лишений, и если ему не помочь, то неизвестно, сколько времени он пролежит на животе, даром переводя твой хлеб. А Симара обещала поставить его на ноги за два дня.

   "Из этой девочки вырастет прекрасная хозяйка!"– восхищенно подумал Гатомо, еще раз похвалив воспитанницу:

   – Ты опять все сделала правильно, Сайо-ли.

   – Я рада, что угодила тебе, Гатомо-сей.

   – Сегодня нас должен навестить преподобный Макао, – сообщил рыцарь, зная, что девочка будет рада этой встрече. – Я хочу попросить его переговорить с Алексам. Балахон монаха только добавил остроту его уму. Может быть, он сможет понять больше чем мы?

   Бывший старший соратник не разочаровал Гатомо.

   – Этот человек говорит не все, что знает, – уверенно заявил он за ужином.

   Рыцарь, Мирамо и Сайо удивлено посмотрели на него.

   – Тогда ему мало двадцати палок! – вскричал старший соратник.

   – Почему ты так решил, Макао-сей? – робко спросила Сайо, ей почему-то не хотелось, чтобы бедного Алекса еще раз выпороли.

   – Он молод и еще не научился лгать, – снисходительно пояснил монах. – Но наказывать его не за что, уважаемый Мирамо-сей.

   – Как это? – удивился рыцарь. – Если он обманывает...

   – Я не сказал "обманывает", – напомнил Макао, поливая рис острым соусом. – Он просто не все говорит. Скорее всего, потому, что на самом деле очень много не помнит. Видимо, пока его воспоминания слишком разрозненны.

   – Как ты думаешь, кто он? – спросил немного успокоившийся Гатомо.

   – Меньше всего он похож на простолюдина, – к всеобщему удивлению ответил монах.

   – Ты считаешь его благородным? – проговорил старший соратник. – Почему?

   Однако Макао не стал отвечать прямо, ответив вопросом на вопрос:

   – Как думаешь, Мирамо-сей, о чем мы так долго с ним говорили?

   – Не знаю, преподобный, – смутился воин.

   – Об истории Тангойской империи! – Макао поднял вверх палец. – От первых Сынов Неба до войны с Самозванцем! И я не встречал более внимательного слушателя. При этом он не знает самых элементарных вещей: кто такие сегуны, чем различаются синие и желтые бароны, и даже то, что простолюдинам нельзя носить оружие.

   – Что же ты ему рассказал... о войне? – рыцарь налил себе еще водки.

   – Только то, что знает каждый благородный человек, – непринужденно ответил Макао.

   – Значит, по-твоему – он благородного происхождения? – вновь задал вопрос старший соратник.

   – У него живой и острый ум, – продолжал увиливать от прямого ответа монах. – Ему все любопытно. Я простой монах и часто беседую с простыми людьми. Для меня теперь нет деления на благородных и не благородных. Мне известно, как думают простолюдины. Алекс думает по-другому. Он даже попросил научить его читать!

   – Вот как! – удивился рыцарь.

   Сайо, забыв о приличиях, широко распахнутыми глазами уставилась на Макао.

   – Ты согласился?

   – Нет, конечно, – покачал головой монах. – Не мое дело решать, что должен знать чужой слуга.

   Гатомо одобрительно хмыкнул.

   На лице Мирамо заходили желваки.

   – И, тем не менее, ты считаешь его благородным? – спросил он, с трудом сохраняя вежливый тон.

   Макао отвел глаза, явно вновь не собираясь дать четкого ответа. С улыбкой наблюдавший их диалог Гатомо рассмеялся.

   – Признайся, Макао-сей, ты так и не узнал, кто он.

   – Ты мудр, мой господин, – развел руками бывший старший соратник. – Я действительно не знаю, кто такой Алекс.

   Сайо уткнулась лицом в тарелку, с трудом подавляя смех.

   – Что же тогда ты узнал, преподобный? – пришел в хорошее расположение духа Мирамо.

   – Я знаю, откуда он.

   – И откуда? – спросил уже изрядно захмелевший рыцарь.

   – С запада, из старших сегунатов.

   – Почему ты так решил?

   – Он знает Асиону. У нас эта богиня почти не известна, а в старших сегунатах есть даже праздник в ее честь.

   – Она покровительница девочек и хранительница радуги, – очень тихо проговорила Сайо.

   – Да, Сайо-ли, – кивнул монах, он услышал ее слова.

   – Значит, все-таки беглый крестьянин! – хищно осклабился Мирамо.

   – Или ратник, – возразил Макао. – Младший сын бедного рыцаря, а может – чьего-то соратника. Или житель Небесного города. ( Небесный город – город подчиненный непосредственно Сыну Неба, резиденция императорских наместников, не путать со столицами сегунатов. Прим. автора)

   – В таком случае, – пьяно усмехнулся рыцарь. – Ты, Мирамо– сей, дважды прав, что велел его выпороть. Я не знаю, кем он был раньше, но теперь будет – моим рабом!

   – Я рад служить тебе, Гатомо-сей, – склонил голову старший соратник.

   – У них на западе народу полно, – продолжал пьяно бубнить Гатомо. – А в нашей глуши каждый простолюдин на счету.

   Мужчины важно закивали, признавая бесспорную правоту хозяина. Сайо скромно молчала, размышляя над словами Макао. Мысль о том, что Алекс может быть благородным воином, ей явно нравилась.

   – Слышишь, Мирамо-сей? – продолжал рыцарь. – Здесь дорог каждый работник! И мне не нравится, когда мое имущество портят по пустякам!

   – Я понял, Гатомо – сей, – отвел глаза воин.

   Чжанчол сдержал свое обещание, и целых три дня Александра валялась на сене. Симара приходила еще два раза: намазала спину едучей мазью и сняла швы. Кроме нее вечером заскочили две молоденькие служанки.

   Пина и Тиули пришли познакомиться и принесли пострадавшему гостинцы: пшеничные лепешки с медом. Как подозревала Алекс, эти вкусности являлись объедками с барского стола. Однако в ее положении привередничать не приходилось. Пока Александра поглощала угощение, служанки охали, сочувствовали, и поведали, какой чудак (на букву "м") этот Вунгыр, как он пристает к порядочным девушкам. Под большим секретом они рассказали, что старший соратник, видимо, получил от господина нагоняй за его порку. "Второй день ходит злой, как медведь после зимней спячки", – смеясь шептала Пина, прикрывая рот ладошкой. Вот только Александру это совсем не обрадовало. Лепешки она слопала, а трескотня посетительниц стала надоедать. К счастью появился конюх, и служанки, пожелав скорейшего выздоровления и одарив многообещающими взглядами, скрылись. Алекс перевела дух.

   – Приглянулся ты нашим девкам, – засмеялся Андак. – Мало ли тут народу пороли, а в гости служанки господина только к тебе пришли.

   Александра в ответ только кисло улыбнулась. В данный момент ее больше волновал старший соратник со своим ублюдком.

   Все хорошее всегда проходит слишком быстро. На четвертый день ее с утра припахали помогать конюху. "Ну вот, больничный лист закрыли", – грустно думала Александра.

   Она раздавала лошадям сено, овес, носила из колодца воду, убирала навоз, растирала лошадиные шкуры жесткой тряпкой, промазывала маслом кожаные ремни уздечек. По поведению конюха чувствовалось, что он явно доволен новым помощником. Однако вечером мужчина подошел к ней и, пряча глаза, проговорил:

   – Ты вот что, Алекс... В общем, возвращайся ночевать на свое место. Спина у тебя поджила и вообще, нечего тут.

   Александра усмехнулась.

   – Спасибо за гостеприимство.

   Замок погружался в сон. На лестнице главной башни монументальной фигурой возвышался Вонгыр. Алекс хотела его обойти, но парень заступил ей дорогу. Александра шагнула в сторону, Вонгыр сделал вид, будто пропускает ее, и попытался ударить локтем в бок.

   Алекс легко увернулась, крепко вцепившись в локтевой сустав. Пальцы сами отыскали нужные точки, и парень тихо взвыл от боли.

   – Слушай, козел, – очень тихо проговорила Александра. – Если ты еще раз меня хоть пальцем тронешь – я тебя убью.

   – Тебя тоже убьют! – зашипел от боли будущий благородный.

   – Конечно, – не стала спорить Алекс. – Вот только тебе это будет уже все равно. И папиного меча тебе точно не видать!

   Она отпустила локоть и прошла в коридор.

   Сложенная постель была на месте. Но едва она разложила матрас, к ней вихляющей походкой подошел один из слуг.

   – Эй ты, полоумный! – крикнул он тонким, писклячим голосом. – Теперь я тут спать буду!

   Александра повернулась. Парнишка лет шестнадцати смотрел на неё, грозно выпятив нижнюю челюсть и сжимая немаленькие кулаки.

   Остальные четверо слуг стояли в стороне, с интересом наблюдая за происходящим.

   – Что? – переспросила Алекс.

   – Здесь теперь мое место! – уже увереннее проговорил пацан, подходя вплотную. Как раз в это время среди слуг появился Вонгыр.

   – А твое место у двери!

   – У тебя тоже папа соратник? – Александра поморщилась от стойкого запаха гнилых зубов.

   – Нет, – парнишка явно не ожидал такого вопроса. – Он кузнец...

   – Замечательно! – улыбнулась Алекс и от души пнула его коленом между ног.

   Ей самой в новом теле еще не приходилось этого испытывать, но, судя по имеющейся информации, должно было быть больно.

   Парнишка заскулил и стал валиться на пол. Александра подхватила его за шею и швырнула в слуг.

   – У кого еще папы из благородных! – оскалилась она.

   – Ни у кого? – уточнила Александра, сейчас она была готова растерзать этих щенят. – Тогда я буду спать там, где захочу!

   Слуги подхватили пострадавшего коллегу и помогли лечь на матрасик.

   Алекс сняла куртку, положила ее под подушку и, натянув на голову одеяло, затаилась. Но, видимо, полученный урок оказался слишком наглядным. Никто из слуг ее больше не побеспокоил.

   – Господину барону ответ нужен немедленно? – спросил Гатомо, принимая у гонца письмо.

   – Нет, Гатомо – сей, – поклонился воин.

   Отпустив соратника Токого, рыцарь сломал печать и развернул листок. Прочитав письмо сюзерена, он сразу же направился к Сайо.

   Воспитанницу он отыскал на кухне. Девочка о чем-то оживленно беседовала с кухаркой. Стоявшая рядом Симара первой заметила хозяина и склонилась в глубоком поклоне.

   – Что ты тут делаешь, Сайо-ли?

   – Мой господин, мы обсуждали праздничный ужин, – объяснила воспитанница.– Ты сказал, что на праздник цветения риса в замке будут гости.

   – Я думаю, с этим справятся и без тебя, – усмехнулся рыцарь, взглянув на кухарку.

   – Конечно, Гатмомо-сей, – поклонилась женщина.

   – Пойдем. Я хочу с тобой поговорить.

   Сайо в недоумении шла за рыцарем. Его лицо казалось странным. Под седыми усами пряталась довольная улыбка. За госпожой семенила еще более заинтересованная Симара. Какое такое новое дело придумал господин для своей воспитанницы. Служанка привычно остановилась у двери кабинета, но хозяин жестом пригласил войти и ее.

   Усевшись за стол, Гатомо взял только что полученное письмо.

   – Нас приглашает на праздник господин Токого, – сообщил он. – Меня и Сайо.

   – Я очень рада, – пролепетала девочка. Ей еще никогда не приходилось ездить к кому-то в гости.

   – К барону приехала его сестра, – продолжал рыцарь. – Барон рассказал ей о тебе, и госпожа Кацуо Айоро хочет с тобой познакомиться.

   – Хорошо, Гатомо-сей, – поклонилась Сайо.

   Рыцарь нахмурился.

   – Ее супруг господин Мусасибо Айоро – командир сотни соратников сегуна, а Кацуо – придворная дама жены нашего сегуна.

   Стоявшая у стены Симара тихо охнула.

   – Теперь ты понимаешь, как важна эта встреча? – сказал Гатомо, не обратив внимания на служанку.

   – Понимаю, Гатомо-сей.

   – Иди, – буркнул рыцарь. Ему казалось, что воспитанница не серьезно отнеслась к полученному известию.

   Симара звонко грохнулась на колени.

   – Разреши сказать, мой господин!

   – Что еще? – Гатомо готов был взорваться.

   – Сайо-ли не может ехать в Токого-маро, – торопливо заговорила служанка.

   – Это почему? – хозяин даже растерялся от подобной наглости рабыни.

   – У нее же нет подходящего платья! – разъяснила Симара. – Вся ее одежда – это одежда девочек! А в Токого-маро она должна выглядеть как будущая хозяйка Гатомо-фами. Сайо-ли не должна опозориться в глазах госпожи Айоры и других благородных женщин.

   Подумав, Гатомо признал правоту служанки.

   – Пригласи жен соратников и нашу портниху, – распорядился рыцарь. – Ткань выберете в кладовой сами.

   – Нет, мой господин, – подала голос Сайо. – Я не должна появиться на празднике цветения риса в платье, сшитом нашей портнихой.

   – Почему? – еще больше удивился Гатомо. На его памяти это был второй или третий раз, когда воспитанница осмеливалась ему противоречить.

   – Благородные женщины в Токого-маро прежде всего будут смотреть: кто и как одет, – спокойно разъяснила Сайо. – Их одежды, наверняка, сшиты лучшими мастерицами сегуната. Я уважаю вкус жен наших соратников и мастерство портнихи, но в ее платье я буду только позорить моего господина.

   Рыцарь не мог не согласиться со словами воспитанницы. Мысленно прикинув наличные, он решительно объявил:

   – Завтра Мирамо едет в Мусимо, я прикажу ему заказать тебе лучшее платье.

   – Настоящий воин не доверит покупку меча никому, – твердо сказала Сайо. – Платье для женщины тоже оружие, Гатомо-сей. И я не хочу быть беззащитной в Токого-маро.

   Гатомо откинулся на спинку кресла, с нескрываемым удивлением глядя на девочку. Симара продолжала стоять на коленях, не поднимая глаз, но внутри она не могла не восхищаться словами новой госпожи.

   – Я согласен с тобой, Сайо-ли, – непривычно мягко проговорил он. – Завтра мы едем в город, и ты закажешь себе хорошее платье.

   – Благодарю, мой господин, – поклонилась девочка.

   "Какая женщина из нее вырастит! – молча покачал головой Гатомо, глядя вслед Сайо. – Умница и красавица. Вполне достойная меня."

   Девочка шла по коридору, гордо подняв голову. Она едет выбирать себе платье! Первый раз в жизни она будет заказывать себе красивую одежду. Сайо не знала, чем обернется для нее поездка на праздник в Токого-маро, но в ее бедной событиями жизни она обещала стать настоящим праздником.

   Мирамо как всегда внимательно слушал распоряжения господина.

   – Прикажи приготовить коляску. Завтра я и Сайо-ли едем в город. Возьми четверых соратников. Оденьте доспехи, поедем с деньгами.

   – Да, Гатомо-сей.

   – Пока мы будем заказывать платье для госпожи, съезди в канцелярию наместника. Проверь, может кто-нибудь разыскивает человека по имени Алекс.

   Александра проснулась необычайно рано. Вокруг закутавшись в одеяла сопели во сне слуги. Что-то было не так. Осторожно ступая, она вышла на крыльцо. Новое тело Алекс явно чего-то требовало. И это были не физиологические надобности. В мягких лучах рассвета Александра прошла на задний двор. Решив выяснить, что все-таки хочет ее новая оболочка, она присела на корточки, закрыла глаза и постаралась отрешиться от всего. Вспомнила мать, доброго, но такого не приспособленного к жизни отца, старшего брата, Марину. Александра едва не расплакалась, а когда очнулась, то обнаружила, что.... Делает зарядку! То есть занимается абсолютно бессмысленным с точки зрения Саши Дрейк делом! Она замерла в причудливой позе с поднятыми вверх руками.

   "Что ж, – философски решила Александра. – Будем поддерживать форму". И резко ударила воздух ребрами ладоней. Потом пришел черед растяжек. Связки нового тела еще не затвердели, и она легко задирала ноги выше головы и садилась на шпагат не хуже красавчика Ван Дама.

   В такой позе ее и застал Кирибуцо, обходивший дозором двор замка.

   – Неплохо, – прокомментировал он увиденное.

   Алекс легко вскочила и привычно поклонилась.

   – Мой господин.

   – Кто научил?

   – Не помню, Кирибуцо-сей.

   Воин поправил меч.

   – Хочешь победить на празднике?