Текст книги "Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 195 страниц) [доступный отрывок для чтения: 69 страниц]

   – Это очень хороший и мудрый закон, – важно кивнул спутанной бородой лесовик. – Мы отомстим проклятым тонганам за смерть наших братьев!

   – Но для этого нужно еще взять Нагаси, – охладил пыл молодца Сакуро.

   Они остановились у развилки. Повозка со снарядами проследовала мимо.

   – Ты сомневаешься в доблести людей леса? – недобро нахмурился Младший Медведь.

   – Нисколько, – покачал головой Сакуро. – Просто я не привык делить шкуру неубитого... оленя.

   Лесовик фыркнул.

   – Рекс просил меня передать тебе, что в завтрашнем бою вы можете встретить тонган с оранжевой лентой на шлеме. Это слуги Рекса, и они неприкосновенны.

   – В пылу боя можно не заметить, какого цвета лента на шлеме врага, – ухмыльнулся Младший Медведь.

   – Воин, который плохо видит противника, глупый воин, – жестко проговорил Сакуро. И его серые, с легкой зеленью глаза подернулись льдом. – Рексу хонунгу Бьерну не нужны глупые воины. И еще он очень не любит, когда кто-то убивает его слуг. Ты понял меня, сын вождя?

   – Понял, Сакуро-сей, – ответил по тонгойски лесовик и, ударив коня плетью, рысью умчался в сторону лагеря лесных племен.

   Сакуро смотрел ему вслед, склонив голову на бок и презрительно улыбаясь.

   Большой Медведь стоял перед троном грозного Рекса и внимательно слушал приказ. Как и предупреждал сын, Бьерн доверил воинам леса первый штурм Нагаси.

   – Соратники Хайдаро будут стойко защищать пролом, – говорил дариец, сверля лесовика тяжелым взглядом рысьих глаз. – Я надеюсь на отвагу и смелость ваших воинов.

   – Мы не подведем тебя, мой Рекс, – прижав руку к груди, торжественно проговорил вождь.

   – Мои слуги попытаются помочь вам, – помедлив, продолжил Бьерн. – От врагов они будут отличаться оранжевыми лентами на шлемах. Вы должны быть готовы встретить их как моих воинов.

   – Мы предупредили всех своих людей, мой Рекс, – заверил повелителя Большой Медведь. – Клянусь, ни один житель Нагаси с оранжевой лентой не пострадает от наших мечей.

   – Я рад это слышать, – улыбнулся Бьерн.

   Молчавшие все время разговора военачальники вполголоса заговорили между собой. Вождь лесовиков отошел в сторону и сел на длинную, покрытую ковром скамью.

   Предводитель дарийцев стал раздавать приказы остальным военачальникам. Ярлы, вожди племен внимательно слушали, чтобы завтра в пылу боя четко знать порядок действий каждого.

   К молчаливо наблюдавшему за военным советом Сакуро тихо подошел невысокий нирдман с бритым тонгойским лицом. Выслушав его, советник Бьерна впервые за вечер улыбнулся.

   Военачальники покинули шатер, не забыв попрощаться с повелителем. Рекс сошел с трона и подошел к Сакуро.

   – Ну?

   – Он сбежал, – ответил советник.

   – Который из них?

   – Десятник соратников сегуна, – ответил Сакуро. – Который слышал наш разговор с сыном Медведя.

   – Думаешь, он все понял?

   – Конечно, мой Рекс, – советник улыбнулся. – Иначе, зачем ему лезть в холодную воду?

   – Если у тебя получится, лесовики сбесятся, – проговорил Бьерн, теребя бороду.

   – Но у тебя будет крепость, – возразил тонганин. – А не куча обломков. Пленники помогут взять Хайдаро-сегу, а не отправятся в лесные деревни, корчевать лес.

   – Серебро и золото придется отдать лесовикам, – пробурчал Рекс. – Иначе, воины взбунтуются.

   -После штурма их будет не так много, – попытался успокоить повелителя советник. – Я знаю командира Нагаси. Шано Цурико не будет спокойно ждать штурма.

   – Это твоя битва, Брат Сакуро, – проговорил дариец. – Не проиграй.

   – Ты слышал все сам? – Цурико внимательно смотрел в знакомое лицо.

   – Да, мой господин, – соратник поклонился.

   Он уже был одет в чистую одежду, и только сырая голова напоминала о кошмарном ночном заплыве.

   – Они спокойно говорили при тебе? – продолжал сомневаться командир Нагаси.

   – Я был в одежде простолюдина, – повторил он. – Предатель Сакуро и лесной варвар разговаривали на их диком языке. Они не могли знать, что я их понимаю.

   Цурико молчал, углубившись в свои мысли. Перед его взором вновь предстали огромные камнеметы. Сотник поморщился.

   – После рассвета?

   – Да, – мой господин.

   – Мы их встретим, – мрачно проговорил Цурико.

   За окном башни послышался знакомый свист и крики.

   – Пожар!

   Осада продолжалась.

   Во второй половине ночи обстрел немного ослаб. Скорее всего, у дарийцев вышли из строя два малых камнемета. А использовать большие в темноте они не решились. У защитников Нагаси наступила короткая передышка.

   Цурико подозревал, что это очередная уловка коварного врага. Попивая крепчайший чай, он рассуждал, глядя на внимательно слушавших десятников.

   – Дикари надеются, что мы расслабимся и будем спать, когда они полезут в пролом. Но воины Хайдаро не доставят им такого удовольствия. Нам нужно продержаться еще пару дней. Сегун уже собрал войска и идет к нам на выручку. Да и сам Сын Неба не потерпит такой наглости от грязных, вонючих дикарей. Еще немного и мы устроим им кровавую баню!

   На изможденных лицах соратников засветились робкие улыбки.

   – Все войска на защиту пролома. Пусть ждут и помнят свой долг.

   Десятники с шумом поднялись из-за стола и один за другим покинули комнату. Командир расстегнул застежки панциря.

   – Мы будем готовы.

   По-осеннему темная и ветреная ночь подходила к концу. Затянутое плотными облаками небо на востоке посерело. Подгоняемые упрямым ветром мелкие волны бились о стены Нагаси. Их плеск прекрасно маскировал легкий шум весел. Двадцать низких плоскодонных лодок, битком набитых воинами, осторожно приближались к крепости. Это были бывшие соратники Амамото, успевшие за двенадцать лет повоевать и в лесах, и в диких степях. Теперь настало время вернуться на Родину и посадить на трон империи истинного Сына Неба.

   Стоявший на носу передней посудины Сакуро пристально вглядывался в терявшую плотность темноту ночи. На черной зубчатой стене мелькнул огонек. Погас, снова мелькнул. Через несколько минут второй огонек зажегся рядом с первым.

   – Храни нас, Вечное Небо, – пробормотал Сакуро, надевая шлем украшенный оранжевой летной. – Вперед.

   Подгоняемые сильными руками лодки, казалось, летели по черной глади озера. Со стен упали веревочные лестницы. Сакуро пропустил вперед одного из воинов и поднял сжатую в кулак руку.

   Через несколько минут сверху упал камешек, и его соратники один за другим быстро полезли наверх.

   Лодки затопили, открыв специально проделанные щели. Полсотни отборных бойцов беспрепятственно проникли на территорию сильнейшей крепости сегуната Хайдаро. Прежде чем сойти со стены, один из воинов помахал в воздухе фонарем. С берега озера взвилась вверх одинокая стрела. Поднявшись на сотню локтей, она вспыхнула яркой кометой. В ответ на это еще три стрелы поднялись в воздух у дамбы. Настороженную тишину ночи разорвали дикие крики. Толпы воинов понеслись к пролому, сжигаемые жаждой боя и богатой добычи. Им навстречу слитно ударили стрелы, смертельной косой сметая передние ряды. Но это не остановило лесовиков. Прикрываясь самодельными щитами, размахивая топорами и рогатинами, они стали карабкаться по обломкам стены. На каменном крошеве завязалась кровавая битва, где свирепость и отвага одних столкнулась с лучшим вооружением и спокойной уверенностью профессионалов.

   В то время, пока самые бедные и плохо вооруженные воины лесных племен пытались прорваться сквозь ряды соратников Хайдаро, стойко удерживавших верхушку пролома, другие приставляли к стенам грубо сколоченные лестницы и лезли на стены, прикрываясь щитами. Воздух звенел от лязга металла о металл и криков боли и ярости. Со стен Нагаси летели камни, лилась расплавленная смола, но лесовики упорно лезли вперед. Бывшие неравноправные союзники, они с яростью нападали на тонган, словно мстя за всегдашнее пренебрежение к себе со стороны подданных Сына Неба.

   На дамбе показались колонны конных дарийцев. Но степняки что-то не спешили принять участие в штурме, словно давая возможность лесовикам первым взять крепость. К полудню им удалось занять лишь участок стены у пролома. Дальнейшее продвижение лесовиков остановила невысокая стена, окружавшая пролом со всех сторон. Укрываясь за баррикадой из бревен, камней и досок, воины Хайдаро отразили приступ измученных штурмом воинов лесных племен. Дарийцы оставались на месте.

   Вдруг знамя Хайдаро, гордо развевавшееся на главной башне рухнуло вниз. Те из бойцов, кто это видел, огласили воздух криками. Одни орали от радости, другие от гнева. Ибо вместо него на флагштоке затрепетало оранжевое полотнище. Сейчас же молчаливые колонны дарийцев устремились к крепости. В уставших лесовиках словно проснулись новые силы, а в рядах оборонявшихся раздались панические крики.

   – Предательство! Предательство! Спасайся!

   Из проулков выбегали тонгойские воины с оранжевыми лентами на шлемах и с яростью набрасывались на соратников Хайдаро. Через несколько минут оборона оказалась сломлена, и вчерашние союзники едва не сцепились друг с другом. Лесовики крушили всё вокруг, не обращая внимания на украшавшие тонган ленты. Те тоже не оставались в долгу и били плохо вооруженных дикарей. Тут то и появились конные сотни дарийцев, ворвавшиеся в крепость через предусмотрительно открытые ворота.

   Степняки врезались в схватку и разъединили врагов. Ни те, ни другие не решились тронуть воинов Рекса.

   Лесовики и тонгане могли себе позволить разве, что переругиваться через двойную цепочку всадников. В окружении свиты появился Бьерн. Растолкав верховых, к правителю ринулся Большой Медведь. В залитых кровью и побитых доспехах, с всклокоченной бородой и горящими гневом глазами, он и в самом деле очень напоминал рассерженного медведя.

   – Так вот какой твой закон, Рекс?! – рявкнул он, потрясая огромным зазубренным топором. – Мы проливали кровь, добывая победу, а эти трусливые зайцы, эти подлые лисы отняли ее у нас!

   Предводитель дарийцев взглянул в злобные глазки лесовика. Вождь опустил оружие, но не отвел взгляд. Из-за ряда всадников вышел Сакуро. В богатых доспехах с оранжевой лентой на шлеме и невозмутимым лицом.

   – Мой Рекс, – тонганин поклонился, прижав руку к сердцу.

   – Закон гласит, что город принадлежит тем, кто его захватил. Мои воины подняли над башнями Нагаси твое знамя. Мои воины открыли ворота и впустили в крепость твои непобедимые сотни!

   Большой Медведь заревел и вновь вскинул топор. Быстрым, как молния, движением Сакуро выхватил меч, и его кончик закачался у груди лесовика.

   – Уймитесь! – негромко проговорил Рекс. – Вы оба взяли крепость. Воины лесов, как свирепые медведи, бились на стенах, уничтожая врагов тысячами. Твои, брат Сакуро, как мудрые волки, напали из засады и открыли ворота. Крепость принадлежит вам обоим.

   – Но, мой Рекс, – проговорил советник.

   Вождь лесных воинов посмотрел на смущенного тонганина с кривой усмешкой.

   – Как же мы будем ее делить? – задал новый вопрос Сакуро.

   Бьерн задумался, поглаживая рыжую бороду.

   – Тебе нужны стены и люди, Брат Сакуро? – спросил он у советника и, не дожидаясь ответа, обратился к лесовику. – А тебе богатая добыча?

   Прежде чем Большой Медведь успел что-то сказать, предводитель дарийцев поднял руку, призывая всех к молчанию.

   – По воле Рекса Брат Сакуро получит крепость для своего господина. Но он должен заплатить за нее выкуп. По десять золотых монет каждому воину лесного племени, по сто золотых десятникам, по тысяче младшим вождям и по десять тысяч вождям племен.

   Тонганин тяжело вздохнул.

   – И пятьдесят тысяч великому вождю Большому Медведю.

   – Слушаю, мой Рекс, – склонился Сакуро, бросив на лесовика полный ненависти взгляд.

   – Живи десять тысяч лет, мудрый Рекс! – рявкнул растроганный вождь, и его крик подхватили все воины леса.

   Великий Мастер сидел на складном стуле, наблюдая, как младшие мастера разбирают камнеметы. Его абсолютно не интересовала дальнейшая судьба крепости. Молодой человек накрепко связал свою жизнь с мудрым и удачливым вождем дарийцев.

   Мимо настороженной охраны Великого Мастера шли толпы невольников. В основном это были крестьяне, слуги благородных господ, торговцы, немногочисленные оставшиеся в живых воины. Специальные команды выявляли ремесленников и мастеровых. Их оставляли в крепости, сохранив жизнь и мастерские. Рабов гнали на юг. Там еще много крепостей и замков, где за крепкими стенами спрятано неправедное богатство.

   Послышались крики и свист плетей. Пленники прижались к обочинам. Из крепости ехал Рекс. Еще издали заметив Великого Мастера, он повернул коня к нему.

   Молодой человек встал и поклонился, прижав руку к сердцу.

   – Мой Рекс.

   – Ты по-прежнему предпочитаешь сидеть на стуле, а не в седле? – улыбнулся Бьерн.

   – Боль в ноге мешает думать, мой Рекс, – ответил Мастер.

   – Я только что щедро наградил Большого Медведя, – проговорил дариец. – А ведь если бы не твои камнеметы, мы бы так и стояли у этих стен, как Агарито двенадцать лет назад.

   – За эти машины нужно благодарить твою мудрость, мой Рекс. Ты дал мне возможность их построить, – сказал молодой человек. – И моего отца, который вывез из замка всю библиотеку, куда мои предки и не заглядывали, и того молодого лесовика, который чуть не убил меня.

   – Про отца я понял, – улыбнулся Бьерн. – А при чем тут тот воин?

   – Чтобы заглушить боль от ран и тоску по родине, я стал разбирать книги и нашел в них чертежи старинных машин, – пояснил Великий Мастер. – Мне осталось лишь собрать их и поставить тебе на службу.

   – Я приглашаю тебя на пир, Великий Мастер, – засмеялся дариец. – Может быть, и для тебя найдется награда.

   – Не заставляй меня пить водку, Рекс, – притворно испугался молодой человек. – И ты сделаешь меня счастливейшим человеком.

   Бьерн захохотал, разворачивая коня.

   У юрты его ждал запыленный гонец. Увидев владыку, он прижал руку к сердцу.

   – Мой Рекс.

   – Что хочет передать мне брат Хлодвиг? – чуть насторожился Бьерн.

   – Войско Хайдаро разбито, пригород сожжен, замок в осаде, – отчеканил воин.

   Рекс засмеялся.

   – Спасибо за добрую весть, воин. Иди, отдыхай.

   Вечером победители подобающе отметили взятие крепости. Слуги резали баранов и молодых жеребят. Пленные повара соревновались в приготовлении различных экзотических блюд, стараясь угодить новым хозяевам. Склон холма застлали трофейными коврами, на которых разложили шелковые подушки и свернутые одеяла. У изящных лакированных столиков беспощадно подпиливались ножки, чтобы сделать их более привычными для степняков.

   Кругом расставили светильники, и с наступлением сумерек начался пир! Дарийские ярлы и вожди лесных племен сидя бок о бок поглощали в немыслимых количествах вареное и жареное мясо, лишь иногда из любопытства пробуя тонгойские лакомства.

   Молочная и рисовая водка, виноградное вино, хмельные меды и пиво с одинаковой скоростью исчезали в луженых глотках вождей.

   В первый час еще сохранялось какое-то подобие порядка. Поднимали чаши за победу, за добычу, за Рекса, за боевых товарищей и т.д. Потом менее привычные к таким праздникам тонгане потихоньку ушли. Однако никто из пировавших этого не заметил. Постепенно пир перерос в грандиозную попойку, где все произносили тосты, и сами же за них пили. В дальнем конце длинного стола чуть не вспыхнула драка, вовремя пресеченная нирдманами Бьерна.

   Все рассказывали, и никто не слушал, и все были счастливы.

   Большой Медведь валялся у столика и дружески обнимал тощий зад вождя племени Лосей, заснувшего прямо на столе, с недоеденным куском мяса во рту.

   Вождь лесовиков, счастливый небывалой щедростью Рекса, то и дело ударял соседа по тощему заду, не забывая мычать, пускать пузыри и елозить спутанной бородой по его сапогам. Медведю казалось, что он громко рассказывает невидимому слушателю о взятии города, о жестокой битве и о тысячи врагов, павших под его топором. При этом собеседник заинтересованно слушал, вставляя короткие междометия после очередного дружеского удара по плечу. Кишечник у вождя Лосей работал уже не так хорошо как в молодости.

   Младший Медведь, так же приглашенный на пир, оказался покрепче отца и смог уйти с пира на своих ногах. В лагере лесовиков он продолжил веселье, сломав шею молодой пленнице, которая, на его взгляд, слишком медленно раздевалась.

   С некоторых пор Бьерн тоже перестал любить пиры. После обильных возлияний болел живот, и кололо в боку. Шаманы камлали и изгоняли из тела повелителя злых духов, а Великий Мастер предложил Бьерну меньше пить и есть жареного. К удивлению дарийца это помогло.

   Сидя за столом в своей юрте, он пил чай со своим главным советником, когда нирдман доложил, что прибыл Великий Мастер. Одной из привилегий которого было право входить к повелителю без доклада. Но скромный молодой человек никогда не злоупотреблял им. Услышав сообщение воина, Сакуро улыбнулся.

   – Видимо, правда, что влюбленные обладают даром провидения.

   – Надо же как-то наградить молодца, – ответил Бьерн и приказал телохранителю впустить посетителя.

   Молодой человек, прихрамывая, вышел на середину юрты и прижал руку к сердцу.

   – Мой Рекс. Камнеметы разобраны. Караван мастеров готов выйти утром туда, куда ты прикажешь.

   – Я рад, Великий Мастер, – дариец огладил бороду. – Завтра с рассветом выезжайте к Хайдаро-сегу. В охрану каравана назначаю тысячу ярла Кнута.

   – Я понял, мой Рекс, – поклонился молодой человек.

   – Сядь, выпей с нами чаю, – пригласил Бьерн.

   – Благодарю.

   Сакуро налил ароматного напитка в простую деревянную чашу.

   – Я сегодня получил письмо от старшей супруги Фудзико, – проговорил дариец, делая глоток.

   – Что пишет, уважаемая рекси? – чуть дрогнувшим голосом спросил молодой человек.

   – Моя мать, уважаемая Доргмар, согласна отдать за тебя свою младшую дочь, – ответил Рекс. – Моя любимая сестра Брутти станет твоей женой Хайдаро. Свадьба состоится, когда ты станешь хозяином отцовского дома.

   Великий Мастер улыбнулся, потом встал, низко поклонился.

   – Благодарю тебя, Великий Рекс. Клянусь, что ни одна крепость, ни один замок не устоят перед твоими машинами. Копья и мечи твоих воинов будут самыми лучшими под Вечным небом! Прикажи, и я залью жидким огнем всех твоих врагов.

   Бьерн гулко захохотал. И от этого смеха ледяным ветром смерти повеяло над империей Тонго.

   Глава I

   В темноте

Гарри скорчился за могильным камнем и думал

о том, что ему конец. Надежды не было...

помощи ждать неоткуда. Шаги Волан-де-Морта

раздавались все ближе...

Дж.К. Ролинг

Гарри Поттер и Кубок огня

   "И что дальше?" – подумала Александра, с трудом пережевывая сухой рис. Она давно потеряла счет времени. Широкие коридоры и узкие лазы, глухие тупики, огромные залы и бездонные пропасти. Все настолько примелькалось, что уже не вызывало никаких эмоций. Лепешки давно кончились, и она жевала рисовые зерна. Для приготовления пищи не было дров, последний факел сгорел почти по самую ладонь.

   Александра уже четыре раза отдыхала. Если только сон на камнях, чуть прикрытых тонким шерстяным одеялом, можно назвать полноценным отдыхом. Голод и слабость все сильнее давали о себе знать. Желудок постоянно ныл: то от голода, то от жестких зерен. Хорошо еще, что вчера она наткнулась на крошечный ручеек и смогла наполнить бурдюк. Положив его под голову вместо подушки, Алекс прикрыла глаза и расслабилась. Ей повезло, что в пещере было не холодно, и она почти не мерзла.

   Только Александра стала проваливаться в блаженный сон, как в пустой тишине пещеры раздался странный звук.

   Алекс села, тревожно прислушиваясь. Она давно погасила факел, чтобы не жечь его во время отдыха. Время шло. Но вокруг царила все та же вечная тишина.

   "Глюки", – с облегчением подумала Александра поправляя бурдюк. Но едва она закрыла глаза, звук повторился.

   Нашарив кинжал, Алекс затаила дыхание. Звук раздался, когда она досчитала до ста двадцати. Очень тихий, почти на грани слышимости, он походил на шум падающих капель. Поняв, что все равно не сможет уснуть, не разобравшись в этом, Александра нашарила кремень с кресалом и зажгла факел.

   Она устроилась на отдых в маленьком зале, из которого в разные стороны вели два широких прохода. Забросив сумку на плечо, Александра подошла к одному из них и стала ждать. Звук повторился. Подняв вверх тускло горящий факел, она пошла по усыпанному мелкими обломками проходу. Через положенное время ясно послышалось звонкое: "Цбанг".

   "Верной дорогой идете, товарищи", – вспомнилось еще одно любимое выражение отца.

   Коридор сделал резкой поворот, и Александра почувствовала впереди большую пустоту. Она вытащила кинжал и перехватила факел правой рукой. Очень медленно и осторожно выходила она под высокие своды огромного зала.

   Внезапно в желтом круге света, что давал ее жалкий факел, показались ноги в коротких, воинских сапогах, потом туловище в покрытых пылью доспехах и, наконец, высушенная голова с клочками длинных волос.

   Перед Александрой лицом вниз лежал благородный воин. Ратник или чей-то соратник, погибший неизвестно сколько лет тому назад. Доспехи и даже валявшийся в стороне меч ее не заинтересовали, а вот деревянные, лакированные ножны, заткнутые за матерчатый пояс, привлекли внимание. Однако чтобы достать их, пришлось перевернуть тело. Оно оказалось удивительно легким. Голова с остатками волос качнулась, и Алекс увидела оскаленный рот, кривые желтые зубы. На высохшей шее зияла огромная рана, сквозь которую белел позвоночник.

   "Веселый натюрморт", – подумала Александра, осторожно потянув за ножны. Материя с треском лопнула, выпустив их из своих многолетних объятий. Алекс кинжалом расщепила кончик ножен и поднесла к жалкому пламени своего факела. Через несколько минут они вспыхнули, распространяя удушливый запах горелого лака. И её мир стал на пару метров больше в диаметре. Алекс затушила свой старый факел, положив его в сумку. Не удержавшись, Александра подняла вывалившийся из пояса тощий кошелек. Кожа затвердела, и ее пришлось разбивать о камень. В руках Алекс оказалось шесть больших серебряных монет с грубым изображением длинношеей птицы. Новый и гораздо более громкий "Цбанг" привлек ее внимание. Сунув деньги в карман, она подняла повыше жарко горевший факел и направилась в центр зала. Там ей встретился еще один мумифицированный труп. Человек лежал, широко раскинув руки и запрокинув голову с распоротым горлом. Его грудь, прикрытая толстым кованым панцирем, была разрублена чудовищным ударом, и на концах вывернутых ребер висели клочья покрытой пылью плоти. Этот труп Александре почему-то обыскивать не захотелось, несмотря на шелковые штаны и украшенный финтифлюшками шлем. Она, присев, осмотрела ножны, но они оказались сделанными из плотной, тисненой кожи. Алекс разочарованно вздохнула и решила идти дальше на странный звук.

   У отвесной стены что-то блеснуло, и одновременно с этим раздалось знакомое "Цбанг". Пройдя несколько шагов, она увидела небольшую лужу, по средине которой лежал большой череп в толстом бронзовом шлеме, украшенном крыльями летучей мыши. Откуда-то с потолка, примерно раз в две минуты, срывалась капля, ударяла точно в бронзовый шлем и стекала по нему в крошечный водоем. Александра поднесла факел поближе и присела, чтобы лучше разглядеть необычную находку. И вдруг страх холодной лапой сжал ее сердце, и она почувствовала, как на голове зашевелились волосы. Огромные, пустые глазницы из-под не по-человечески толстых надбровных дуг злобно зыркнули на нее. Но не это вселило в Алекс дикий ужас. Челюсти черепа, уже покрытые слоем минеральных отложений, украшали длинные изогнутые клыки.

   – Ой, мама! – пробормотала она, и шепот испуганной птицей заметался по стенам зала. Выхватив кинжал, Александра вскочила и огляделась. Её испуганный вскрик, затухавший в каменных стенах, был единственным звуком, поколебавшим вековечный покой подземелья. Сглотнув слюну, Алекс присела и еще раз взглянула на необычный череп.

   "Кто же ты был раньше? – подумала Александра, наклоняясь. – Вампир? Орк? И как давно тебя сюда положили?"

   Но мертвая кость молчала.

   "И, слава Богу", – подумала Алекс, поднимаясь и начиная обследовать зал.

   Он оказался не столь велик, как ей показалось вначале, и очень скоро Александра отыскала безголовое тело. Низкий, широкоплечий субъект лежал на куске скалы, выступавшем из слоя мелких камешков и пыли. Нижнюю часть тела закрывал короткий плащ из бело-синей материи, а на груди, прикрытой чешуйчатыми доспехами, лежал черный, изогнутый клинок. Высохшие руки с пугающе длинными пальцами крепко обхватили рукоять, конец которой украшала расправившая крылья летучая мышь. По всему видно, что это безголовое существо здесь положили не просто так. Эта пещера стала для него склепом. Вот только непонятно, почему голова лежит отдельно? Хотя, может быть, это не его голова. Александра не решилась дотронуться до страшного мертвеца, но все же поднесла факел к обрубку шеи. Толстый, покрытый пылью позвоночник был перерублен одним ударом. Она вспомнила, как подскакивали срубленные головы слуг в Татсо-маро.

   "Похож", – подумала Алекс, отходя в сторону. Она, как можно выше, подняла ярко горевшие ножны и осмотрела зал. У высокого, неровной формы прохода в стене что-то блеснуло. Аккуратно ступая по пыльным камням, Александра подошла поближе и увидела на уступе металлический пузырек с откинутой крышкой. Рядом валялся серый ком, который вполне мог быть скомканными, грязными тряпками. Она осторожно взяла небольшой, чуть меньше чайного стакана сосуд. Судя по цвету и весу, он вполне мог оказаться серебряным. Алекс поднесла его к носу и чуть вдохнула. Но за прошедшие века, запах полностью выветрился. Она захлопнула удобную, плотно прилегающую крышку и сунула находку в карман. Посветив вперед, Александра зашагала дальше, прислушиваясь к пещерной тишине.

   Внезапно она заметила, что на стенах тоннеля стали попадаться следы инструментов, а под ногами исчезли камешки и песок. Алекс шла по неровному каменному полу, покрытому толстым слоем пыли, на котором четко выделялись цепочки следов.

   "Похоже, тут кто-то активно бегал туда-сюда", – подумала Александра, пробираясь вперед. Очень скоро она уже шла по вырубленному в скале прямоугольному тоннелю, который вскоре привел ее в зал с куполообразным потолком.

   Посредине в полу темнело круглое отверстие шахты диаметром около десяти метров. Через нее была переброшена круглая каменная балка с остатками ржавых цепей. Своим концами она лежала на четырех бронзовых цилиндрах. По два с каждой стороны. Похоже, они когда-то вращались, позволяя балке крутиться и поднимать что-то из шахты. Рядом с входом валялось большое, метра два в диаметре, деревянное колесо со спицами. Очевидно, в древности с его помощью эту балку вращали.

   Александра подошла к факелу, укрепленному в стене, и попыталась вытащить его из металлического держателя. Но тяжелая палка крепко сидела в бронзовом кольце и не поддавалась. Чуть не плача от обиды, Алекс прекратила бесплодные попытки. Очень осторожно она пошла вдоль стены, стараясь ни за что не задевать. Александра слишком хорошо помнила свой любимый фильм "Властелин колец". В первой его части, когда герои попали в шахты Мориа, падение в колодец маленького ведра принесло им большие неприятности. Ножны догорали, и скоро придется вновь достать последний факел. Алекс стала приглядываться к колесу, в надежде отломить кусочек, как вдруг заметила в стене широкую нишу, а в ней четыре покрытых пылью факела. Возблагодарив судьбу за такой подарок, Александра быстро засунула их в сумку. Пройдя еще пару шагов, она подошла к первой ступени каменной лестницы, спирально уходившей вниз. В черной давящей тишине снизу доносился еле слышный звук, похожий на тихий, неразборчивый шепот.

   Голос Саши Дрейк звал ее вниз. Узнать, что там? Исследовать быть может самое интересное, что только встретилось в ее жизни. А крошечные остатки сознания бывшего владельца тела буквально выли от страха и ужаса, желая только одно, как можно быстрее убежать отсюда.

   Шепот манил новыми открытиями и яркими впечатлениями, однако Алекс без колебаний развернулась и торопливо зашагала прочь.

   Пламя обжигало руку, но она не останавливалась до тех пор, пока не миновала зал с мертвыми телами. Почти бегом вернувшись на свою старую стоянку, она бросила догоравшие ножны на пол, и прежде чем они погасли, зажгла старый факел.

   Присев на камень и глотнув воды, Александра подумала, что умереть здесь можно не только от голода и жажды. Пожевав сухого риса, она встала и пошла прочь от зловещих тайн Чердака Демонов.

   Ей еще раз повезло. Возле одного из проходов она заметила кусок кости. Более детальные поиски позволили отыскать окаменевший огрызок яблока. Очевидно, те воины, тела которых она видела в зале, пришли по этому ходу и здесь перекусывали. То и дело спотыкаясь, она прошла метров тридцать, прежде чем оказалась в еще одном проходе. Тут Александра решила испытать трофейные факелы.

   Толстый конец тяжелой, как будто металлической палки от огня громко затрещал, выбрасывая крошечные искры, и вдруг вспыхнул так, что Алекс невольно зажмурилась.

   – Да будет свет! – не удержалась она от радостного восклицания.

   Факел горел подобно бенгальскому огню, разбрасывая мелкие почти не жгучие искры. В его свете она заметила на полу, покрытом пылью и мелкими камешками, неясные следы ног. К сожалению, они скоро пропали в каменном крошеве. Но Александра уже определила направление. Она не знала, сколько времени шла по узкому, петлявшему проходу. Измученная Алекс дала себе слово отдохнуть в первом же попавшемся зале. Проход понизился, и ей пришлось идти согнувшись.

   Александра не выдержала, остановилась и сделала глоток. Влага моментально выступила испариной.

   "Или я стала шире, или проход уже, – с тоской думала она, задевая плечами каменные стены. – Неужели эта нора никогда не кончится?"

   И тут в ярком свете факела она увидела впереди просторную пещеру. Обрадовавшись, Алекс свалилась в яму, выкопанную в полу перед самым входом.

   – Вот, блин, – буркнула она, поднимаясь на ноги и потирая ушибленное колено. Факел подземного производства валялся в пыли, но продолжал исправно гореть, разбрасывая крошечные искры.

   – Ого! – добавила она осмотревшись.

   Вокруг валялись обрывки ткани, мешки, какие-то палки.

   – Тут кто-то славно побезобразил, – одними губами проговорила Александра, приподняв смятый бронзовый чайник.

   Кроме него она отыскала разбитые глиняные чашки, рассыпанный по полу рис, разорванные бурдюки.