Текст книги "Оскал Фортуны. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 195 страниц) [доступный отрывок для чтения: 69 страниц]

   Послышались негромкие голоса. В помещение протиснулась девушка с пустой корзинкой. Увидев Сайо, она низко поклонилась.

   – Здравствуй, госпожа. Я же говорила, что Алекс тебя спасет.

   – Здравствуй, Тина.

   Вслед за ней появился молодой человек.

   – Рассказывай, – коротко приказал он служанке.

   – Соратники шарят по всему замку. Они везде. Того и гляди, будут здесь.

   – Значит, нам нужно торопиться, – проговорил Алекс.

   Когда девушки переоделись и переобулись, парень окинул их критическим взглядом.

   – Тина, все запомнила?

   – Да, Алекс. Мы слуги госпожи Кирибуцо. Её и нас ограбили.

   – Сколько было разбойников?

   – Трое.

   – Правильно.

   Он подошел к торчавшему из стены рычагу и потянул его вниз. Что-то лязгнуло, и с потолка рухнула металлическая решетка.

   Алекс тихо выругался. Она не доставала до пола больше чем на локоть. Парень попытался опустить ее руками. С визгливым скрежетом решетка продвинулась еще чуть-чуть.

   – Помогите, – попросил он девушек.

   И служанка, и госпожа бросились к нему.

   Втроем с большими усилиями они опустили частую решетку из толстых кованных прутьев.

   Алекс вытер пот, взял с пола светильник и, махнув рукой спутницам, стал спускаться в подземный ход.

   Госпожа Сабуро всегда лично готовила завтрак супругу. Служанка на крошечной кухоньке с вечера приготавливала все необходимое, чтобы хозяйка могла вкусно накормить мужа.

   Вкусный рис с огненным соусом и кусочками рыбы, мелко нарезанные огурцы и листочки салата, поджаренные баклажаны, пшеничные лепешки, сваренные на пару, и свежезаваренный чай.

   С тех пор, как Одзаво стал доверенным человеком Первого всадника, благополучие семьи значительно выросло. Дочь почти просватана за сына придворного философа, сын стал оруженосцем сотника. Госпожа Сабуро не забывала молиться Вечному Небу за здоровье их благодетеля, господина Айоро, на плечи которого свалились такие беды и испытания. Красиво расставляя фарфоровые чашечки на низеньком столике, женщина тяжко вздохнула. Кто мог подумать, что воспитанница Первого всадника окажется родственницей Самозванца? А ведь эта змея еще считалась подругой дочери! Госпожа Сабуро не уставала слать проклятия мерзавке, едва не совратившей бедную Ясако. Хвала Вечному Небу, теперь ее увезут в столицу, где непременно казнят!

   Она мстительно сжала губы, рисуя картины всяческих мучений достойных проклятой девчонки! Вдруг в дверь резко забарабанили, и прежде чем госпожа успела что-то сказать, в комнату ворвался соратник с вытаращенными глазами.

   – В чем дело!? – нахмурилась женщина. – Ты не в кабаке! Здесь живет десят...

   – Госпожа! – нисколько не смутился воин. – Где Сабуро-сей?

   – Он еще не встал... – растерянно пробормотала та, чувствуя, что случилось нечто из ряда вон выходящее.

   – Уро-сей? – раздался за ее спиной удивленный голос супруга.

   Воин упал на колени.

   – Господин Сабуро, пленница сбежала.

   – Как? Когда? Кто был на посту?

   – Через дверь сегодня ночью. Заколола господина... Омо.

   Соратник нарушил обычай, назвав мертвого по имени стразу после смерти, но в данных обстоятельствах было не до соблюдения традиций.

   Десятник сразу взял себя в руки.

   – Иди, господин Уро, – кивнул он воину. – Я скоро буду.

   – Да, мой господин, – пробормотал воин, пятясь за дверь.

   – Что теперь будет, Сабуро-сей? – побледнев от страха, спросила супруга.

   Не обращая внимания на женщину, десятник сунул за пояс меч и, взяв со стола лепешку, вышел. Послышалось шлепанье босых ног по лакированному полу.

   – Что случилось, мама? – сонно щурясь, спросила Ясако, натягивая сползавшую с плеч ночную рубашку.

   – Эта змея сбежала! – сквозь стиснутые зубы ответила женщина. – Зарезала... часового и удрала!

   – Сайо!? – вскричала, широко распахнув глаза, девушка. – Сбежала?! Вот это да!

   – Молчи, глупая! – махнула рукой мать, доставая из рукава платок. – Твой отец в ответе за нее перед самим Канцлером! Из-за этой гадины его могут казнить!

   Ясако резко обернулась и скрылась в своей комнате. Усевшись на узкую кровать, она накинула шаль и задумалась, глядя в узенькое, зарешеченное окно. Значит, Сайо удалось бежать. Интересно только, как ей удалось убить господина Омо? Неужели попыталась соблазнить? Девушка вспомнила неказистого воина и подумала, что такой мог и позариться на Сайо. А она вырвала у него из-за пояса кинжал и зарезала его! У Ясако даже дух захватило, когда она представила себе эту картину. Но тут же скептически поморщилась. Нет, никто из подчиненных отца не стал бы связываться с Сайо. А может быть, ей кто-то помог? Вот только как этот "кто-то" попал в замок? И что теперь будет с отцом?

   Этот же вопрос занимал и самого десятника, когда он, прыгая через ступеньки, мчался в подвал. Когда до темницы осталось совсем немного, он резко остановился и, переведя дыхание, продолжил путь неспешным шагом, как и подобает важному начальнику.

   У двери в тамбур стояли трое соратников, тихо переговариваясь.

   – Расступитесь, – приказал Сабуро.

   Воины поклонились, отходя в стороны. При свете факела десятник увидел перемазанное в крови тело без штанов и сапог. Из камеры выглянул соратник и поспешно поклонился. В ответ на безмолвный вопрос ответил:

   – Пусто, мой господин.

   Сабуро присел перед телом, заметив кровавую дорожку, спросил:

   – Где вы его нашли?

   – Под лавкой, мой господин, – доложил Уро. – Он лежал лицом к стене, вот и натекло столько крови.

   Десятник сразу разглядел глубокую рану под подбородком. Чтобы нанести её, надо обладать силой и умением.

   – С одного удара, – пробормотал кто-то за его спиной.

   – Господину Наино уже доложили? – спросил Сабуро, поднимаясь.

   – Нет, мой господин, – растерянно пробормотал Уро. – Еще рано. Мы хотели вначале тебе...

   – Доложить немедленно! – крикнул десятник. – Бегом к воротам, узнайте, не выходил ли кто из замка ночью. Быстро!

   Соратники поклонились и рысью бросились исполнять распоряжение командира.

   – Ты останься, – остановил Сабуро последнего воина. – Возьми факел и посвети.

   Десятник не зря везде сопровождал чиновника Тайного Ока Сына Неба, слышал его разговоры, наблюдал действия.

   Сабуро внимательно осмотрел засов и дверь со стороны коридора. Никаких следов взлома. Кажется, несчастный Омо сам открыл дверь своей смерти. Вздохнув, десятник вошел в камеру. Сразу бросилась в глаза раскинутая постель. Подушка и простыня валялись на полу, а одеяло исчезло. На каменном полу не видно никаких следов. Судя по всему, Сайо собиралась поспешно и очень торопилась. Или кто-то хочет создать у него такое впечатление, подумал воин.

   Прибежал первый из отосланных соратников.

   – Из замка никто не выходил, мой господин, – хрипло проговорил он, низко кланяясь.

   "Выйти можно не только через ворота", – грустно подумал Сауро, кивком головы давая понять, что услышал доклад.

   Он вновь вышел в тамбур. Там стоял Уро и пара слуг с носилками.

   – Надо бы тело семье отдать, мой господин, – проговорил воин.

   – Пусть ждут, – отмахнулся десятник, с тревогой вслушиваясь в звук приближающихся шагов.

   Сотник Наино явился в сопровождении четырех соратников. Бросив короткий взгляд на распростертое тело, он уставился на Сабуро.

   Десятник низко поклонился. Сотник являлся самым старым из командиров сегуна, именно поэтому его и назначили старшим соратником на время отсутствия прочих начальников, доверив команду оставшимися воинами.

   Маленькое, сморщенное личико Наино густо заросло седыми волосами. Усы плавно переходили в бороду, а из-под косматых бровей гневно смотрели выцветшие от старости голубые глаза.

   – Мой господин, – поклонился Сабуро. – Пленница сбежала. Часовой убит.

   – Это я вижу и без тебя, – проворчал сотник. – Что мне докладывать ее сиятельству?

   Десятник замялся и жестом пригласил начальника в камеру. Наино понял его правильно и приказал сопровождавшим его воинам остаться в тамбуре.

   – Охранник дверь открыл сам, – стал в полголоса докладывать десятник. – Удар нанесен под подбородок. Мастерски. Он и пикнуть не успел. Девчонка так сделать не могла. Бил воин или тайный убийца.

   – Откуда ему взяться в замке? – усомнился Наино и добавил. – С этой заразой Сын Неба, да продлится его жизнь десять тысяч раз по десять тысяч лет, давно покончил.

   – Нужно проверить, все ли люди на месте, мой господин, – стал предлагать Сабуро. – Соратники, придворные, даже слуги. И обыскать весь замок снизу до верху. Вдруг сообщник спрятал ее где-то здесь?

   – Что говорят часовые? – спросил сотник.

   – Они говорят, что ночью из замка никто не выходил.

   – Я допрошу их сам, – решил Наино. – И отдам приказ об обыске. Тебе, Сабуро-сей, проверить наличие слуг и соратников.

   – Да, мой господин, – поклонился воин.

   В тамбуре послышался какой-то шум. Командиры оглянулись. В камеру вошел Ёсо, облаченный в полные доспехи. Наино и Сабуро поклонились десятнику стражи внутренних покоев. Официально он остался охранять семью властелина. Но, поговаривали, что сегун не взял Ёсо в поход именно из-за опрометчивого сватовства к Сайо. И так-то нелюдимый десятник стал походить на готовую разразиться грозой тучу.

   – Девчонка сбежала, господа? – спросил он, криво ухмыляясь. – Значит, плохо охраняли.

   Сабуро очень не понравились последние слова телохранителя.

   – Ей кто-то помог, Ёсо-сей, – сказал он, кланяясь. – Умелый воин. Из тех, кто свободно расхаживает по замку, и кому несчастный часовой безбоязненно открыл дверь.

   – Кто это тебе сказал? – нахмурился десятник.

   – Неповрежденная дверь тамбура, мой господин, – ответил десятник. – И удар ножом под подбородок, нанесенный сильной и опытной рукой. Часовой сам открыл дверь убийце.

   – Общение с чиновником Тайного Ока пошло тебе на пользу, Сабуро-сей, – криво усмехнулся телохранитель.

   Десятник почувствовал, как краска заливает его лицо.

   – Я лишь выполнял приказ, Ёсо-сей, – ответил он, кладя ладонь на рукоятку меча.

   – Тише! – повысил голос Наино. – Подумайте лучше, что мы скажем Чубсо, когда он вернется из Нагаси? А у него будут вопросы ко всем. И почему здесь нет его писаря?

   Воины переглянулись. Никто из них и не подумал послать за Митино. Не с руки благородным воинам унижаться перед каким-то мелким чиновником.

   – Немедленно пошлите за ним?! – приказал сотник. – До его прихода ничего здесь не трогать! Ясно?

   – Да, мой господин, – поклонился Сабуро и тут же кивнул соратнику, заглянувшему в дверь камеры.

   Начальники вышли в тамбур. Сабуро поклонился Наино.

   – Я займусь проверкой слуг и воинов.

   – Останься здесь и дождись человека Чубсо, – велел сотник. – Я прикажу провести проверку кому-нибудь другому.

   -Господин Ёсо, – обратился Наино к телохранителю. – Я прошу тебя сообщить о случившемся ее высочеству.

   – Слушаюсь, мой господин, – поклонился тот.

   – И осмотри, пожалуйста, покои придворных, – добавил сотник. – Я никого не подозреваю, но должен быть уверен, что девчонка не прячется где-нибудь на верху.

   – Понимаю, мой господин, – кивнул Ёсо, собираясь уйти.

   – И еще, – остановил его Наино. – Расставь часовых на лестницах и попроси господ не спускаться вниз без крайней нужды.

   – Хорошо, мой господин, – телохранитель ушел.

   Сотник еще раз окинул взглядом залитый кровью тамбур.

   – Тебе придется многое объяснить Тайному Оку, – проворчал он.

   – Я знаю, мой господин, – ответил десятник.

   – Я прикажу отправить погоню по всем дорогам, – сказал Наино.

   – Мне кажется, она еще в замке, – проговорил Сабуро. – Её кто-то прячет.

   – Я тоже думаю, что она еще здесь, – согласился с ним сотник. – Но все же разошлю по дорогам гонцов.

   Из коридора донеслись торопливые шаги.

   – А вот и писарь, – поморщился Наино и, поклонившись, ушел, оставив десятника один на один с чиновником Тайного Ока Сына Неба.

   Митино летел по коридору, не разбирая дороги, на ходу завязывая пояс и приглаживая лохматые со сна волосы. Соратник, разбудивший его, остался далеко позади. Писарь торопился увидеть место происшествия. Наставники твердили, что первое впечатление самое важное. Он промчался мимо лестницы в темницы, и часовой, поднявшись на четыре ступеньки, проводил его удивленным взглядом.

   Писарь заметил, как три человека отошли от ярко освещенной двери в тамбур и направились в противоположный конец коридора. Митино скрипнул зубами, очевидно, кому-то не захотелось встречаться с чиновником Тайного Ока.

   Все свое раздражение и негодование молодой человек перенес на смиренно поклонившегося десятника.

   – Так это ты исполняешь свой долг? – ядовито спросил он. – Мой господин Сабуро.

   На каменном лице воина заходили желваки, но голос был абсолютно спокоен.

   – Я готов ответить за свои действия, Митино-сей.

   Писарь криво усмехнулся и принялся осматривать место преступления.

   – Где нашли тело?

   – Его нашел господин Уро, – сказал десятник, указав на воина, разбудившего Митино.

   – Он был под лавкой, – рассказал воин, косясь на командира.

   Писарь глубокомысленно кивнул, обследовал дверь, камеру, посидел у тела, разглядывая залитое кровью лицо, покосился на грязные подштанники и рваные носки.

   – В Канаго-сегу предатель, – наконец сказал он, поднимаясь.

   Выскажись он так еще вчера, Сабуро ударил бы наглеца. Но сейчас десятник был вынужден промолчать. Писарь красочно расписал, как убийца, хорошо знавший охранника, постучался ночью в тамбур и зарезал несчастного кинжалом. Вдруг он не удержался и громко зевнул.

   Десятник, словно очнувшись, взглянул на Уро.

   – Почему ты так рано пришел его сменять? Солнце же еще не встало!

   Соратник замялся, переступая с ноги на ногу.

   – Мой господин, Сабуро-сей, – промямлил он, пряча глаза. – О... Убитый очень просил меня сменить его пораньше. У него были какие-то дела в пригороде. Я как смог, так и пришел.

   Писарь с десятником переглянулись.

   – Можно слугам унести тело семье? – попросил воин, съежившись под испепеляющим взглядом командира.

   Десятник скрипнул зубами и взглянул на писаря.

   Тот важно кивнул.

   – Забирай, Уро-сей. Мы еще с тобой поговорим.

   – Благодарю, мой господин, – поклонился соратник и вышел в коридор, где терпеливо дожидались слуги с носилками.

   – Думаю, господин Чубсо будет очень недоволен, – поджав губы, проговорил Митино.

   – Мы найдем ее, мой господин, – заверил чиновника Сабуро. – Найдем.

   – Начните свои поиски с замка, – на прощанье посоветовал писарь, удаляясь с гордо поднятой головой.

   – Индюк надутый! – прошипел ему вслед десятник.

   Чрезвычайным происшествием озаботилась сама госпожа Канаго.

   После обеда она вызвала к себе сотника Наино и в присутствии мрачного Ёсо стала интересоваться поисками беглянки.

   Старый воин со вздохом развел руками.

   – Увы, моя госпожа. Мы обшарили весь замок, но так и не нашли девчонку.

   – А что известно о ее сообщнике? – нахмурилась Канаго.

   – Очевидно, он ушел вместе с ней. Только мы не знаем как.

   – Так что же ты делал весь день? – нахмурилась госпожа, поднимаясь с кресла. – В какое положение ты ставишь моего супруга, Наино-сей?

   – Поверь, мой госпожа, – низко поклонился сотник. – Я делаю все, что нужно. По всем дорогам разосланы гонцы, повозки и паланкины, покидающие замок досматриваются. Если девчонка еще во дворце, мы ее непременно найдем.

   – Вечером я жду тебя с подробным докладом, – кивком головы Канаго отпустила престарелого военачальника.

   Старик покинул личные покои сегуна, кипя от негодования. Он понимал, что у госпожи сложилось превратное впечатление о его действиях из-за доклада Ёсо. Тем не менее понимал, что повод гневается на него у ее сиятельства был.

   Забросив все дела, сотник спустился в караулку, где Сабуро выслушивал донесения соратников, отправленных на поиски в парк и служебные помещения.

   Издерганный десятник встретил начальство глубоким поклоном.

   – Что-нибудь обнаружили? – спросил Наино, усаживаясь на лавку у противоположного конца стола.

   – Нет, мой господин, – ответил десятник. – Никаких следов.

   Сотник открыл рот, собираясь высказать подчиненному свое неудовольствие, как вдруг в дверь тихо постучали. Не дожидаясь разрешения, в караульное помещение вошел соратник и представительный человек в богатом кимо с лысой головой и круглым, озабоченным лицом, украшенным маленькими усиками и козлиной бородкой.

   – Мой господин Наино, – поклонился вошедший сотнику и кивнул десятнику. – Сабуро-сей.

   Соратники удивленно посмотрели на распорядителя кухни.

   – Что привело тебя сюда, мой господин Бороно? – вежливо поинтересовался сотник.

   – Ваш обыск, – ответил распорядитель и, не дожидаясь приглашения, уселся на скамью. Достав из рукава скомканный платок, вытер обильно потевшую лысину.

   – Твои люди интересовались, не пропал ли кто, – сказал он, обращаясь к десятнику.

   Сабуро с надеждой подался вперед.

   – Так вот, у меня исчезла посудомойка, – продолжил он, глядя на воинов.

   – Что за посудомойка? – поинтересовался сотник.

   – Тина, – поморщился мужчина. – Совсем девчонка. Самая младшая. Тощая, грязная. На нее даже конюхи не зарились. Я бы не стал вас беспокоить по такому пустяку, но в связи с этим переполохом...

   – Умеешь ты выбирать слова, Бороно-сей, – нехорошо усмехнулся Наино. – Сбежала государственная преступница! Под угрозой честь нашего господина! А ты говоришь: "Переполох"!

   Распорядитель побледнел и, сглотнув слюну, стал оправдываться.

   – Я же просто сказал не очень удачно, мой господин. Я не имел в виду ничего плохого. Вот решил сообщить.

   – От нее еще воняет? – перебил его десятник. – И на волосах можно рыбу жарить?

   – Она, Сабуро-сей! – обрадовался Бороно. – Но мне сказали, что она все же вымылась. Второй раз в жизни, наверное.

   Мужчина нервно захихикал.

   – Ты её знаешь? – удивился сотник.

   – Она помогала Сайо мыться, – нехотя ответил Сабуро. – Я пришел на кухню поздно ночью, и там эта девчонка мыла пол. Я и приказал ей отнести воду в камеру.

   – Кто видел девчонку последней? – резко спросил Наино.

   Ответить распорядитель не успел. В дверь влетела какая-то женщина в одежде служанки, а вслед за ней ворвался разъяренный Митино.

   – Говори! – крикнул он непрерывно кланявшейся женщине.

   – Это же Ёру! – вскричал удивленный распорядитель, узнав одну из своих подчиненных.

   – Мой господин! – посудомойка рухнула на колени и ткнулась лицом в пол.

   – Повтори то, что рассказала мне! – топнул ногой писарь.

   Женщина на четвереньках подползла к Бороно.

   -Тина,... она, наверное, бежать собиралась.

   – С чего ты это взяла? – нахмурился страшно удивленный распорядитель. У него никак не могло уложиться в голове, что на кухне происходит что-то, о чем он не знает.

   – Она купила у Б... Проныры новое платье, но ни разу его не надела. А еще она купила куртку и штаны.

   – Странные дела творятся на кухне нашего сегуна, – покачал головой Наино, с иронией глядя на ошарашенного Бороно.

   – Девчонка купила одежду для Сайо! – с жаром проговорил писарь.

   – Да откуда ты знаешь, тварь? – завизжал распорядитель. – Откуда?

   – Мне Б... Проныра говорил, – затараторила Ёру, не поднимая глаз. – Еще он говорил, что Тина расплатилась серебром. Не иначе нашла где-то в подвале клад.

   – Или ей кто-то передал деньги, – прокомментировал писарь, возбужденно сверкая глазами.

   Ослепленный гневом, Борондо замахнулся, но Митино перехватил его руку.

   – Она еще не все сказала, мой господин! – прошипел писарь, глядя в налитые кровью глаза распорядителя.

   – Говори, Ёру!

   Ободренная защитой девушка продолжила:

   – Он говорил, что хорошо бы за ней проследить и узнать, где она монеты прячет. Я следила. Но уж больно ловка девка оказалась.

   – Да мы же ее сегодня видели! – вскричал вдруг один из соратников, стоявший у стены в ожидании распоряжений начальства.

   – Кого? – не понял Митино, переводя взгляд с женщины на воина.

   – Прости, мой господин, – поклонился тот. – Утром мы стояли на посту в нижнем коридоре. Пришла служанка с корзиной. Маленькая, худая, страшная. Говорит, нужно принести кабачков...

   – Куда она пошла? – быстро спросил Сабуро.

   – Не знаю, мой господин, – пожал плечами соратник. – Нас послали во двор.

   – Нужно еще раз осмотреть овощной склад, – сказал десятник, поднимаясь.

   – И как можно скорее,– добавил писарь. Взглянул на коленопреклоненную женщину и улыбнулся.

   – Она больше не нужна.

   Воины один за другим покидали караульную комнату, а распорядитель еще долго пинал бесчувственное тело. Упарившись, он ударом в висок проломил посудомойке череп и с облегчением вздохнул, восстанавливая душевное равновесие.

   Проходя мимо лестницы в темницы, Митино сорвал со стены первый попавшийся факел. Чиновник уже забыл о жадной простолюдинке, пообещавшей поведать Тайному Оку что-то интересное. Он легко согласился защитить ее от гнева начальства и даже взять с собой в столицу в качестве служанки. Услышанное так его поразило, что Митино не утерпел и выставил дурочку на всеобщее обозрение. Нечего и говорить, что после такого, ее ценность как доносчицы стала равна нулю.

   Десятник еле поспевал за спешившим писарем. Он был уверен, что его подчиненные уже обыскали все подвалы, и не рассчитывал отыскать что-то интересное. Пусть столичный щеголь сам полазит по пыльным и грязным закоулкам, может спеси поубавится. Сегодняшний день Сабуро считал самым неудачным в своей жизни. Только-только все стало налаживаться. Его оставили в замке. Хвала Вечному Небу, не пришлось тащиться по холоду, демоны знают куда! Сайо вынесла первый допрос рыжего балбеса и не рассказала ничего об их встрече в пригороде. Сам Канцлер узнал об его усердии, что давало надежду на достойное место у стремени Первого Всадника. По совету госпожи Айоро он передал Сайо яд, и она с благодарностью его приняла. Мудрая женщина рассчитала все правильно. Девчонка явно собиралась им воспользоваться, не доезжая до столицы. А с ее смертью история с неосторожным письмом барона Токого своей сестре будет забыта навсегда. И вот теперь, когда, казалось, судьба улыбнулась десятнику, Вечное Небо послало ему такое испытание.

   Сабуро не пошел в овощной склад, где азартно перетряхивали корзины со свеклой, морковкой и кабачками соратники под мудрым руководством чиновника Тайного Ока. Десятник вышел в коридорчик и остановился у лестницы, опираясь рукой о стену. Сабуро так вымотался, что с трудом держался на ногах и всерьез раздумывал, не присесть ли ему на каменные ступени. Но природная гордость не позволили воину показать подчиненным свою слабость. Вместо этого он решил взглянуть на темневший в нише шкаф. Подойдя поближе, десятник увидел щель между ним и стеной. Он посветил факелом и увидел крошечный закуток.

   Сабуро попытался протиснуться. Но чуть не застрял. Выругавшись, десятник пошел на склад. Не смотря на протесты Митино, приказал двум соратникам идти за ним.

   Втроем они едва своротили массивный шкаф, и тут все увидели пролом в стене. Десятник в изнеможении прислонился к стене.

   – Позови Митино.

   Воин поклонился и побежал на склад. Писарь вылетел оттуда, как выпущенная из лука стрела.

   Увидев дыру и аккуратно сложенные в сторонке кирпичи, чиновник оскалился.

   – Проверь, что там, – приказал он одному из соратников. Десятник кивком головы подтвердил приказание.

   Воин встал на четвереньки, сорвал тряпку, закрывавшую дырку изнутри, и сунул руку с факелом в пролом.

   – Здесь комната и решетка, – сказал он, пролезая внутрь. – Подземный ход!

   Глядя, как писарь становится на корточки, торопясь первым увидеть тайную комнату, Сабуро с трудом удержался от улыбки.

   Он не торопился. Когда пыли на кирпичах поубавилось, десятник прополз и с помощью Уро поднялся на ноги. Узкая комната с заросшими паутиной углами, низким потолком и стеллажами вдоль стен оказалась перегорожена кованой решеткой. За ней чернел проем и спускавшиеся в темноту ступени.

   Митино грязно выругался и плюнул на каменный пол. Десятник взглянул на двух воинов, безуспешно пытавшихся поднять решетку, и проговорил:

   – Тут они и ушли.

   Глава VII

   Полоса неудач

Что за злосчастье! А я так устал.

Джон Рональд Руэл ТОЛКИЕН

Властелин колец

   Крестьянин с непроницаемым лицом выслушал корявый рассказ Сайо и с поклоном предложил ей сесть на телегу. Госпожа с благодарностью согласилась. Крестьянин отодвинул к краю два длинных сучковатых полена и почтительно помог ей устроиться на мешке с сеном. Александра с Тиной поплелись рядом по грязной зимней дороге. Бывшая посудомойка широко распахнутыми глазами разглядывала голый лес, небо с редкими облаками, серого ослика с уныло повисшими ушами, крестьянина в теплой куртке и войлочной шапке. Алекс видела, что мужик, назвавшийся Гильдом, подозрительно косится на нее, и решила на первой же остановке напомнить Тине об осторожности. Она понимала, что девушка впервые в жизни оказалась за пределами замка, но нельзя же так явно показывать это всем подряд.

   Возчик оказался не из разговорчивых, поглядывая то на служанку, то на госпожу, он понукал уставшего ослика и старательно обходил затянутые ледком лужи.

   Вдруг нога Тины попала в грязь, и сапог застрял. Она рванулась вперед и едва не упала. Сапог остался торчать по средине лужи. А девушка стояла на одной ноге и растерянно оглядывалась.

   – Ой! – пискнула она, поджимая ступню в рваном носке.

   Александра обошла повозку и одним движением вырвала несчастный сапог из цепких объятий раскисшего чернозема. Она помогла Тине выбраться на обочину.

   – Великоваты сапожки? – усмехнулся возчик, глядя, как девушка обувается.

   Алекс очень не понравилось выражение его лица. Кутаясь в плащ, Сайо назидательно проговорила:

   – Все таки лучше, чем босиком. Что дали, то и приходится носить. Я же говорила тебе, что нас обобрали разбойники. Хорошо еще добрые люди помогли.

   – Конечно, госпожа, – подобострастно поклонился крестьянин.

   – Скажи, почтенный Гильд, долго еще до Госду? – спросила Александра.

   Мужик окинул взглядом окрестности, почесал бороду и уверенно ответил:

   – Еще два ли. К вечеру будем.

   – Там есть постоялый двор? – задала вопрос Сайо.

   – Есть, моя госпожа, – поклонился Гильд. – Мой земляк его держит с разрешения господина Охло. Он мужчина с понятием. Дорого не возьмет. Тебе, госпожа Кирибуцо, комнатка отыщется, а уж слуги и на конюшне переночуют.

   Девушка чуть поморщилась и, увидев, что Тина уже обулась, приказала ей:

   – Садись на повозку. А то ты то и дело будешь сапоги терять.

   – Да, моя госпожа, – пролепетала служанка.

   – Садись, красавица, – пригласил возчик. Мой осел и не такой груз возил. Не смотри, что он старый, зато выносливый.

   Расположиться рядом с госпожой девушка не решилась и присела сзади. Возчик легонько ударил ослика, и повозка покатилась. Александра в три прыжка нагнала ее.

   – Наверное, из-за того, что сегун соратников на войну увел, разбойники так распоясались, – внезапно сказал мужик, обращаясь к ней.

   – Их и раньше много было, – возразила Алекс. – Про Косого Носо слышал?

   Гильд важно кивнул клочковатой бородой.

   – Еще бы! Знаменитый атаман! Его шайка по всему сегунату купцов потрошила. Даже на деревни нападал.

   – Зачем? – вступила в разговор Сайо. – Что можно взять у бедных крестьян?

   – Так ведь ратники тоже люди, моя госпожа, – крякнул крестьянин. – Есть, пить хотят. Рис брали, свиней, кур. Ну и девок само собой.

   – Говорят, сегун ему прощение выписал, – проговорил возчик.

   И опять его слова не понравились Александре.

   – Наш господин сам знает, кого наказывать, кого награждать, – сказала она.

   Внезапно колесо повозки с шумом провалилось в глубокую колдобину. Сайо едва успела схватиться за край повозки, а Тина не удержалась и упала лицом в грязь.

   – Ах ты, скотина серая! – вскричал мужик, и присев, всплеснул руками. – Куда тебя демоны понесли! Ведь по самую ось засели.

   Служанка быстро вскочила, вытерла рукавом лицо и помогла Сайо перебраться на обочину.

   Александра подошла поближе.

   – Помоги, парень, – попросил Гильд. – Приподними, а я палку просуну.

   Он взял одно из поленьев и отступил в сторону.

   Алекс поудобнее схватилась за край телеги, и присев, рванула ее вверх. Возчик резко взмахнул палкой, и в голове Александры разорвалась бомба, погружая сознание в темноту.

   Очнувшись, она увидела прямо перед глазами сухие листья и пожухлую траву. "Почему я лежу на земле?" – удивилась Алекс, пробуя встать. Тут же заведенные назад руки пронзила острая боль.

   – Не рыпайся! – грубо зарычал незнакомый голос. – Больнее будет.

   – Алекс! – завизжала Тина.

   Александра с трудом повернула голову и увидела, как бывшая посудомойка разъяренной кошкой бросилась на возчика. Мужик встретил ее сильным ударом в грудь. Легкое тело отнесло на несколько шагов. Девушка запнулась и упала, раскинув руки.

   – Ты, госпожа, даже не думай, – предупредил Сайо возчик, крепко затягивая ремни на кистях Алекса. – А то и тебя свяжу.

   – Я сразу смекнул, кто ты, – продолжал Гильд. – Когда уезжал из замка, соратники всю телегу обнюхали, беглую преступницу искали.

   Не слушая его, девушка бросилась к Тине. Бывшая посудомойка смотрела на нее широко раскрытыми глазами, в которых плескалась боль.

   – Госпожа, – тихо прошептала она. – Госпожа... Умираю я...

   – Нет, – растерянно пробормотала Сайо. – Ты не можешь... Не должна. Как же это?

   – Больно, – на мертвенно-бледных губах Тины показалась капелька крови. – В груди больно. Как же мне больно, госпожаааа!

   Она заперхала, выплевывая красную пену и силясь вздохнуть.

   – Спаси... Спаси... Его спаси..

   Кровь хлынула ручьем, глаза закатились, по телу прошла дрожь.

   – Видишь, госпожа, – рассмеялся Гильд – С одного удара ребра сломал.

   – Она умерла, – проговорила девушка, опуская плечи бывшей рабыни сегуна на мерзлую землю. – Так быстро и так глупо.

   – Посудомойка, – пренебрежительно проговорил крестьянин, упирая руки в бока. – Я и ее сразу узнал. Видел как-то раз в замке. А ты мне комедию ломала. Разбойники на вас напали! К дяде идем! Думала, я поверю? Гильда не обманешь! У меня пол деревни в долгах, всякие уловки повидал.

   Сайо провела ладонью по застывшему лицу Тины, прикрывая глаза.

   – Он, что ее убил? – раздался слабый голос Алекса.

   – Ага! – радостно ответил возчик. – И тебя прибью, если еще хоть слово скажешь. Награду только за госпожу дадут.

   Не глядя на растерянную девушку, мужик легко вытащил колесо телеги из ямы и стал разворачивать телегу. Сайо безучастно стояла ничего не замечая вокруг.