Текст книги "Краски вне линий (фанфик Сумерки) (ЛП)"
Автор книги: WinndSinger
сообщить о нарушении
Текущая страница: 62 (всего у книги 80 страниц)
– Я не хочу говорить за Керри, – сказал я, – Она сама может сказать за себя. Но есть вещи, которые я скажу за нее. Я хочу, чтобы вы приехали сюда, чтобы мы могли сесть и поговорить все вместе. Возможно, это не мое дело, но я просто должен знать, что когда Керри уедет с вами домой, она не сбежит от вас снова. Вы все поклянетесь мне, что этого никогда больше не случится. Мне просто нужно это знать, прежде чем все вы уедете.
Родители Керри согласились со всем, что я сказал. Они продолжали называть меня героем, думая, что я спас их дочь и возвращаю ее им обратно. Я сказал им, что я не герой, но они с этим не согласились.
На следующий день родители Керри и ее маленький десятилетний брат приехали. Прежде, чем слова были сказаны, они обняли друг друга в нашей гостиной, плача и извиняясь друг перед другом. Белла держала меня за руку и сильно сжимала ее, и когда я взглянул на нее, в ее глазах было так много радости и гордости. Она всегда говорила, что гордится мной, но это был первый раз, когда я действительно ПОЧУВСТВОВАЛ, что заслуживаю этого.
Несколько часов спустя, когда все мы поговорили, и Керри рассказала своим родителям всю историю, они снова обняли нас с Беллой, и со слезами поблагодарили нас за все, что мы сделали для их дочери. Керри забрала все свои вещи из отеля, … и в приватной обстановке попрощалась с Кэти в ее спальне, …затем еще раз недолго поговорила наедине с Беллой в старой комнате Бена и Анджелы, прощаясь с ней. Наконец, она спросила, не выйду ли я с ней на задний двор, один. Я не ожидал этого.
Я кивнул и взял свое пальто, …и через несколько секунд мы стояли на улице, в темноте, слушая стрекот сверчков, …ожидая услышать друг от друга слова прощания.
– Твои родители кажутся вполне клевыми, – я начал первым, глядя в сторону от нее со строгим выражением лица, – Не позволяй себе на этот раз облажаться с ними. И не БЕГИ, когда станет трудно. Останься. Держись до конца. Заставь это работать. И, если не сможешь, позвони МНЕ. Не Курту. Обещай мне, Керри.
– Я обещаю, Эдвард, – она произнесла мое настоящее имя очень тихо, чтобы я понял, что она говорит мне правду, – После всего, что ты рассказал, …всего, что ты видел, …я не думаю, что мне захочется уезжать из дома, пока мне не стукнет сорок лет!
Я хихикнул над этим, она улыбнулась мне и я ответил:
– Хорошо. Я рад, что мои ужасные истории сделали хоть какое-то доброе дело.
– Так и есть, – сказала она мягко, почти с грустью, когда взглянула на меня, – Я не знаю, как ты все мне это рассказал, …должно быть, это было очень трудно. Но ты спокойно рассказал это все. Ты очень храбрый, Эдвард. Я хотела бы в один прекрасный день стать такой, как ты, …и, возможно, помочь кому-то вроде меня. Я хочу быть смелой и милой как ты, а не грубой и резкой.
– Ты можешь быть такой, какой захочешь, Керри, – я опустил взгляд прямо в ее глаза, – У тебя есть на это все возможности, а не у НИХ. Не забывай об этом. Я научился этому немного поздно. Но у тебя вся жизнь впереди, …и тебя ждет множество классных вещей. Работай усердно, …и ты получишь их все. Мечты не падают тебе на колени. Вставай и иди их искать. И когда ты их получишь, не отпускай. Цепляйся изо всех сил. Потому что это наш последний шанс. Мы ДОЛЖНЫ приложить все усилия для этого.
– Я знаю, – она улыбнулась мне с глазами, блестящими от слез, – Дерьмо… ну вот, я снова плачу…
– А почему плакать должен я один? – спросил я, чувствуя, как увлажняются мои собственные глаза.
Ее нижняя губа задрожала, когда она взглянула мне в глаза и, хныча, бросилась в мои объятья. Я обнял ее в ответ, проводя рукой вверх-вниз по ее длинным темным волосам. Я знаю, что это безумие, но у меня было такое ощущение, что я теряю дочь. Я лишь знал, что прямо сейчас что-то внутри меня болит.
– Я люблю тебя, Эдвард, – прохныкала она своим негромким и нежным голосом мне в пиджак.
– Я тоже тебя люблю, Керри, – прошептал я, закрывая глаза, и ждал, когда она будет готова отпустить МЕНЯ. Мне не хотелось заставлять ее чувствовать себя нежеланной или отталкивать ее. Я надеялся, что она никогда больше за всю свою жизнь не почувствует такого.
– Большое тебе спасибо, – она плакала, шмыгая носом, – Спасибо тебе…
– Спасибо ТЕБЕ, – ответил я с глубоким чувством, – За то, что позволила тебе помочь…
В конце концов, она выпустила меня, медленно, …и взглянула на меня, вытирая свой правый глаз и пытаясь улыбнуться мне.
– У меня есть ваш адрес, – она многозначительно улыбнулась, – Я напишу вам, ребят, …и приеду навестить, возможно, летом, если вы не против.
– Это тоже твой дом, Керри, – сообщил я ей, – Возвращайся, когда захочешь. Когда закончится школа, …советую не забыть привезти с собой табель успеваемости с хорошими оценками.
Она хихикнула и кивнула:
– Привезу.
– И не приставай к мальчикам, – добавил я.
– Не буду.
– И сосредоточься на своих оценках, забудь про вечеринки и танцы, – добавил я то, что пришло мне на ум.
– Хорошо! – она рассмеялась, и ее смех усилился, – Хорошо! Блин! Не нуди!
– Хорошо, – согласился я со слабой усмешкой, зная, что это конец нашего разговора. Мне была ненавистна эта мысль. Я не мог смотреть, как она уходит.
Она пока не уходила, и мне показалось, что она застыла, глядя на машину, в которой ее семья ждала ее.
– Спасибо за направление, – сказала она, теперь глядя на меня с серьезным выражением лица, – Спасибо, что указал мне путь из ада, Эдвард.
– На здоровье, – сказал я, кивая и указывая на ее семью со словами:
– Вот он, этот путь. Держись прямо. Не делай разворотов, …не поворачивай назад.
– Я поняла, – она посмотрела на меня, словно пытаясь запомнить мое лицо.
Я подождал минуту, а затем снова нарушил тишину.
– Заботься о себе, светлая принцесса, – сказал я, решив, что теперь буду звать ее по-новому.
– К черту ПРИНЦЕСС, – она нахмурилась, услышав это, – Я не принцесса, кому они, К ЧЕРТУ, нужны? Я с лошадьми, …женщина с конюшни. Стерва с конюшни.
Она произнесла это с такой гордостью, что заставила меня ощутить вину за все то время, что я называл себя «просто мальчиком с конюшни». Полагаю, теперь мы оба знали, что есть куча вещей и похуже.
– Это правда, – я ухмыльнулся, глядя на нее с одобрением.
– Еще разок обнимемся, – сказала она, раскинув руки для меня, и я с радостью склонился к ней для очередного объятья, слегка сжимая ее в своих руках и по-отечески целуя ее в голову.
– Веди себя хорошо, стерва, – сказал я, слыша, что мой голос сломался.
– Ты тоже, – сказала она, – Хотя трудно представить, что вы, ребят, станете гораздо лучше, чем вы есть сейчас. Вы же фрики, вы знаете это? Вы СЛИШКОМ хорошие!
– Мы – пришельцы, – признался я, и услышал ее смех, когда она снова выпустила меня.
– Я знала это, – пошутила она в ответ, пытаясь, как и я, удержать улыбку на губах.
Мне было противно это говорить, но я был должен, …пришло ее время лететь.
– Лучше тебе убраться отсюда, пока не прилетел корабль с нашей планеты и не утащил тебя, – сказал я, пытаясь говорить легко, в то время, как мое сердце отчаянно кровоточило.
– Да, – сказала она, глядя на своих родителей, которые вдалеке беседовали с Беллой, …и затем она позволила единственной слезе скатиться по ее щеке, быстро вытерла ее, словно злясь на нее за то, что та вытекла.
– До встречи, Эдвард, – сказала она, уже готовая развернуться, но затем она снова обернулась ко мне и пальцем поманила к себе.
Я наклонился, думая, что она хочет что-то прошептать мне на ухо, … но затем она взяла мое лицо в свои руки с большой любовью, и глаза ее были полны тяжелых слез, пока она долго рассматривала каждый дюйм моего лица, …а потом поцеловала меня в щеку.
Я закрыл глаза и ощутил влагу любви, …а затем открыл их и увидел, что она смотрит прямо на меня и шепчет: «До свидания».
– До свидания, – ответил я, и в моем голосе послышалась охуенная мешанина из эмоций, которые хлестали через край.
Мы шли обратно к машине, и она шла не впереди, а рядом со мной.
Мы подошли к ее семье и их машине, где они снова меня поблагодарили, сказав, что я спас жизнь их дочери и если мне что-либо понадобится, мне достаточно позвонить им и это будет у меня.
– Я получил все, что хотел, – сказал я им, – Я узнал Керри. Берегите ее.
Керри села в машину, шмыгая носом, когда услышала то, что я им сказал. Ее маленький брат сидел вместе с ней на заднем сидении, с нетерпением ожидая, когда они уедут от всех нас, незнакомцев, чтобы его сестра была только его.
Родители сели в машину, и отец завел двигатель.
– О, ПОДОЖДИТЕ! – сказал я, – Не уезжайте пока, …останьтесь на секунду! Я сейчас вернусь!
Я побежал в дом и вернулся так быстро, как смог, …вынося два огромных стакана с красным «Слэрпи» для Керри и ее брата.
– Вот, – я вручил Керри большие, покрытые инеем, стаканы, и она громко вскрикнула от радости.
– О, КЛЕВО! – она рассмеялась, говоря своему брату:
– Я ТАК подсела на эту штуку, подожди, вот попробуешь ее, и тоже ПОЛЮБИШЬ!
Позвольте сказать, что мы с Керри выпили немало «Слэрпи» вместе, пока она была здесь.
Ее маленький брат сделал глоток через трубочку, и его лицо растянулось в широкой улыбке, …он впервые пробовал его на вкус, …и я завидовал ему.
– ВКУСНО! – ребенок впервые улыбнулся мне настоящей, искренней улыбкой, …которая была для меня просто, блять, вишенкой на моем мороженом с фруктами.
– Еще раз спасибо, – их отец улыбнулся нам со своего места.
– Энтони любит «подсаживать» людей на эту фигню, – сострила Белла, и я обнял ее, наслаждаясь ощущением шелка ее волос.
Керри высунула руку из открытого окна и взяла меня за руку, слегка сжимая ее.
– Пока, Энтони, – сказала она снова, – И Мэри, …Кэти, …заботьтесь друг о друге, …и заботьтесь о Дэнсер. Я хочу знать, как у нее дела, напишете мне, …ладно? Все вместе?
– Напишем, – ответила Белла, другой рукой обнимая Кэти, которая просто наблюдала за происходящим, …слишком опечаленная, чтобы вообще что-либо сказать, …или, возможно, они все сказали друг другу, когда говорили в комнате у Кэти.
– Веди себя хорошо, – повторил я, когда машина медленно тронулась, …и я потерял контакт с ее рукой. Керри кивнула мне и сделала глубокий вдох, маша нам рукой, и не отворачивалась от нас, пока машина ехала по грязной дороге и пропала из виду меньше, чем за минуту.
Сердце Кэти было разбито, и она побежала в дом. Я хотел побежать за ней, но я не мог сдвинуться с места, на котором стоял, глядя в ту сторону, куда уехала машина. Возможно, было неправильным попытаться отговорить ее грустить. Это печально – говорить «прощай» тем, кого любишь. Мне была ненавистна эта мысль, но, возможно, я должен был позволить ей страдать, …не пытаясь облегчить ее боль, словно она была четырехлетним ребенком, …позволить ей справиться с этим самой, …мы все должны были страдать и вместе справиться с этим. Да, …это казалось правильным решением. Мы должны были сплотиться как семья, …и утешать друг друга. И это должно было объединить нас, а не отдалить друг от друга.
Белла обняла меня и поцеловала мое сердце через рубашку, в которую я был одет.
– Ты сделал это, Эдвард, – сказала она, глядя на меня как на кого-то впечатляющего, – Ты спас ее. Она дома. И теперь, если ты не видишь все прекрасное, что я вижу, когда смотрю на тебя, значит, ты слеп. Я хочу услышать, как ты скажешь это. Я хочу услышать, что ты сейчас чувствуешь. Это говорят тебе доктор Белла, …и Белла, которая любит тебя.
– Я чувствую грусть, – признал я для начала, но затем копнул немного глубже, – Но… также я чувствую себя хорошо. Я помог ей. Я забрал ее из всего этого дерьма, которое было ее жизнью. Я все еще не знаю, как я сделал это, …или почему она так быстро послушалась меня и пошла со мной, …но я чувствую большое облегчение от того, что я не облажался, …я ПОМОГ ей!
– Классное чувство, да? – Белла разделяла СО МНОЙ мой триумф, …он был ее в такой же степени, как и мой. В первый раз за долго время она применила свои таланты к кому-то кроме меня, …и она дотянулась до Керри так же искусно, как дотянулась до МЕНЯ. И также сейчас у нее было реальное доказательство тому, что она – не просто какая-то студентка, на ощупь идущая по жизни, …она – доктор Белла, …и она просто гений. Мы оба чувствовали охуенное головокружение от того, что мы вместе сделали это, …как команда. Даже Кэти помогла Керри, своим невинным способом.
– Да, – я ЧУВСТВОВАЛ себя так, словно лечу, – Мы сделали это вместе, …ты, я… и Кэти. МЫ спасли ее,… и, что более важно, она помогла нам спасти ее, как сказал Питер. И теперь ТЫ знаешь, что рождена помогать людям, …а не только МНЕ, потому что ты влюбилась в меня.
– Я знаю, – теперь у Беллы затуманились от слез глаза, – Недавно я сильно сомневалась в том, что я психолог, …я спрашивала у себя – смогу ли я когда-нибудь позаботиться о других людях, даже пациентах, так, как я заботилась, помогая ТЕБЕ. Я привыкла думать, что я никогда не смогу начать все сначала и быть врачом. Но теперь… я знаю, что я могу сделать это. Я знаю, что СДЕЛАЮ это. И похуй, даже если мне понадобится двести лет, чтобы закончить колледж и получить лицензию. Я БУДУ ПСИХОЛОГОМ!
Я наклонился и на этот раз взял ее лицо в свои руки.
– Малышка, …ты И ЕСТЬ психолог, – сообщила я затем, – Мне все равно, что фактически это не так. Ты еще даже не закончила колледж, а уже спасла две человеческие жизни! Ты создана для этого! Ты уже ВСЕ!
Я не уверен, кто кого поцеловал первым, но язык Беллы был у меня во рту, и она схватила меня за волосы и с диким рвением набросилась на мои губы!
Я почувствовал, что Франкенчлен выпрыгнул как чертик из табакерки, готовый исполнить свой долг.
Затем, внезапно, она остановилась, и я почти услышал, как Франк громко захныкал.
– Сначала мы нужны Кэти, – сказала Белла, и в ее голосе совершенно не слышалось ни ревности, ни злости, – Затем, когда она уснет,…настанет время достать ангельские крылья!
– Ангельские крылья! – я почувствовал, как округлились мои глаза, когда она повела меня за руку в дом.
Я быстро последовал за ней. Я бы последовал за ней и в Канаду, если бы она захотела.
Она обернулась и с усмешкой сказала мне:
– Каждый раз, когда Белла звонит, ангел получает свои крылья! (здесь обыгрывается созвучие имени «Белла» и слова «bell» – колокольчик – прим.пер.)
Я громко рассмеялся.
– МНЕ НРАВИТСЯ ЭТО! Мы должны выбить эти слова на дощечке или еще где-нибудь!
Я вошел внутрь дома и закрыл за собой дверь, запирая ее на два оборота, чтобы никакие плохие люди не забрались в дом и не потревожили наших невинных сердец. Я еще раз взглянул в окно, зная, что машину я больше не увижу, но я по-прежнему мысленно молился, а затем прошептал это вслух, надеясь, что это ЗАСТАВИТ Бога услышать меня.
– Позаботься о ней, пожалуйста…, – сказал я с долей твердости в голосе, по-прежнему задаваясь вопросом – существует ли Бог, и добавил:
– И на этот раз не своди с нее глаз.
Я быстро задернул шторы и пошел к своей семье. В то время я не знал этого, но что-то во мне изменилось. Я понял, что Белла не просто поделилась со мной своим светом, …она дала мне мой собственный свет. И вот где он зародился, …и вот когда он впервые засиял, … и вот где все изменилось.
Coloring outside the lines. Глава 37 (часть 1)
Глава 37. Всегда
Часть 1.
От автора: *Простите за то, что для того, чтобы выложить это, мне понадобилось несколько дней – знаете, реальная жизнь – дерьмо!
Спасибо за все ваши классные отзывы и мысли о главе про Эдварда и Керри – нашему малышу действительно становится лучше! ВАУ! Окей, а сейчас у нас настало время Беллы. Я тоже чувствую, что мы давненько не слышали ее точку зрения, так что я исправлю это прямо сейчас. Люблю вас!*
_
BPOV
У меня на сердце одновременно была и радость и печаль, оно разбивалось, пока я наблюдала, как Эдвард стоит и смотрит на то, как Керри и ее семья уезжают все дальше и дальше от нас. Он был похож на самку паука после того, как сотни ее деток разлетелись по ветру на своих девственных паутинках. Он выглядел одиноким, даже, несмотря на то, что был совсем не одинок.
Я стояла там, чтобы напомнить ему об этом и быстро сказать все то, что мне хотелось сказать, чтобы он понял. Он дотянулся до человека и спас ему жизнь. Это было большое дело, …это был огромный шаг вперед в его жизни. И, что даже более важно – когда я взглянула в его прекрасные изумрудные глаза, я увидела там нечто новое, …и я ВИДЕЛА, что он тоже это знает. Я видела, что теперь он понял, что чего-то стоит. И мне хотелось плакать и тонуть в блаженстве от того, что это наконец-то с ним случилось. Это был один из лучших моментов в наших отношениях. Эдвард по-прежнему был Эдвардом, и я ни за что не хотела менять его, …но… теперь… он был даже еще БОЛЕЕ… классным, …сильным.
Он так крепко обнимал меня, своим особенным способом, что заставляло меня чувствовать себя единственной девушкой на земле. Я прижалась к его груди, вдыхая его восхитительный аромат, чуть ли не балдея от него, когда он опустил взгляд вниз на мое лицо, целуя меня в губы и снова разжигая сильный огонь внутри меня. Господи, каждый раз, когда он целует меня, я хочу его! Я надеюсь, что это чувство никогда не увянет и не исчезнет. Мне оно нравилось. Нет, …я люблю его!
Когда мы, наконец, вошли внутрь и закрыли дверь, …настало время возвращаться к нашей обычной рутине. Уложить Кэти в кровать в 21:30, …потрахаться с Эдвардом в 22:30, …одно и то же, одно и то же, …да, верно! Я ухмыльнулась про себя – мне нравилась плохая Белла, которая живет глубоко внутри меня. Я не знаю, откуда она пришла, но я совершенно точно узнала о ее существовании сразу, как впервые пришла в клуб под названием «Огонь». Да, …вот там-то она и проявилась, как мне кажется. И сейчас она совсем выросла и порой невероятно голосиста. Но Эдварду, кажется, она нравилась, и я любила шокированный взгляд, который появлялся у него на лице, когда она брала контроль в свои руки и выходила наружу.
Мы с Эдвардом зашли к Кэти в комнату и немного поговорили с ней. Она немного плакала, …но мне нравилось наблюдать за Эдвардом, который все держит под контролем, обнимая ее, поглаживая по волосам, в то время как она льет слезы на его любимую рубашку. Он немного грустно улыбнулся мне, позволяя ей погоревать в его объятьях,… и я одними губами сказала ему: «я люблю тебя», …а он беззвучно сказал мне то же самое в ответ, добавляя воздушный поцелуй.
– Ты больше не ребенок, – сказал Эдвард Кэти, – И я не могу все исправить мороженым и конфетами. Это нормально – плакать и испытывать грусть. Мы все это чувствуем. Керри – отличный друг, и я знаю, что тебе она была сестрой. Я видел это. И это хорошо – скучать по ней. Это означает, что она тебе небезразлична. Но она вернется. Она напишет нам. Она ушла НЕНАСОВСЕМ.
Боже, да Эдвард ХОРОШ! Я имею в виду – ЧЕРТОВСКИ ХОРОШ! Черт, он ПРЕВЗОЙДЕТ меня как психолога, если продолжит заниматься этим! Но я не могу завидовать его таланту, …я знала о нем с самого начала, … и, сказать по правде – я охуенно горжусь им, словно он рок-звезда, и с удовольствием зарегистрировалась бы одном из его фан-сайтов!
Я бы даже не назвала это талантом теперь, когда я смотрю на них снова, сидя на кровати рядом с ними, …это просто его ЛЮБОВЬ, которая очень велика! Когда он любит, он любит сильно, …он любит все, …он любит навсегда, он – это такая, черт возьми, редкость в нашем мире. Похоже, это потому, что в те шесть лет с Викторией у него совсем не было любви, а теперь, когда он волен ее иметь, он просто не может сдержаться. Даже, несмотря на то, что он ненавидел здесь все, когда мы только переехали, вскоре он нашел достойных людей, которым отдал свою любовь, …и еще какую! Я думаю, что почти каждый, с кем Эдвард знаком, ощущает себя любимым, когда находится рядом с ним. Ну, разве что за исключением Джоша. Но я думаю, что у них еще есть время для того, чтобы немного наладить свои отношения, как только Эдвард покончит со своей ревностью.
И наблюдая, как Эдвард и наша маленькая девочка сейчас обнимают друг друга, я вспомнила обо всех тех случаях, когда Чарли не обнимал меня, когда я была в ее возрасте. Малая часть во мне немного ревновала к их близкой связи, …но 99 процентов меня лишь с улыбкой смотрели на невинное волшебство всего этого.
Папа, …я люблю тебя, думала я, и мне бы хотелось, чтобы у нас было больше моментов, подобных этому, …конечно, сейчас мы близки, …но понадобилось чертовски много времени, чтобы достичь этого, …после того, как я тайно играла в терапевта, маскируя нашу терапию под «разговор об этом». Мы с тобой были моими первыми настоящими пациентами, первыми людьми, которых я пыталась разбирать и анализировать. Моя внутренняя маленькая девочка одинока, …но спасибо Эдварду – я учусь смеяться и дурачиться, …в попытках дотянуться до этого маленького ребенка, живущего внутри меня. Неслучайно, что порой он ведет себя как ребенок, …Богу известно, что я нуждаюсь в этом, …и я люблю это в нем.
Я знаю, что действительно никогда не увижу тебя снова, папа, …даже, несмотря на то, что никто из нас не смог встать и сказать слова прощания. Я знаю, как опасно было для тебя приезжать сюда, …и мы оба знаем, что не можем рисковать, чтобы ни один из тех засранцев не нашел этих двух людей, на которых я смотрю прямо сейчас, …мою семью. Я скорее умру, чем подвергну их такой опасности.
Чарли сказала мне это на Рождество, на кухне, когда появились судебные исполнители, чтобы забрать его. Он сказал: «Эдвард и Кэти особенные, …сейчас они твоя семья. Ты – Мишка-мама. Ты бережешь их. Ты знаешь, как. Я научил тебя всему, что я знаю».
Было так прекрасно, что Эдвард подарил мне еще одно Рождество с папой, …но все мы знали, что оно было последним. В любом случае, я не могу просить ни о чем большем. Душа Эдварда такая сложная… и безупречная. Даже, несмотря на то, что он не близок со своим собственным отцом, он знал, что я нуждаюсь в своем. Я знала, что мне нужно было убедиться, что с ним все в порядке, и что его жизнь – полная и богатая. Он дал мне это, …дал мне душевное спокойствие, …и сделал так, что в моем сердце стало больше счастья, чем раньше. Как всегда…
Неужели я буду любить Эдварда все сильнее и сильнее с каждым прожитым днем? Да, знаю, что буду. Он единственный, …я всегда это знала, …даже когда для нас казалось невозможным – иметь жизнь, …будущее.
И было глупо – то, что Эдвард так ревновал меня к Джошу. Я бы никогда не посмотрела ни на кого другого теперь, …никогда. Я даже В ШУТКУ не могла целовать ничьих губ, кроме его. Никто не целовал меня и никогда не поцелует так, как Эдвард. Его поцелуи заставляют все мои внутренности сворачиваться, а затем расцветать от желания, …я чувствую это прямо сейчас в пальцах ног, …в коленях, …повсюду!
Кэти хотела недолго послушать свой «ай-под» и побыть одна, так что мы покинули комнату после того, как оба обняли ее и поцеловали на ночь. Мы ушли из комнаты, держась за руки, проходя мимо портрета Тани, и оба молчаливо улыбнулись ей, втайне моля ее о том, чтобы она сделала все, что сможет сейчас для Кэти, …чтобы присмотрела за ней.
Я боялась, что сегодня ночью не лучшее время для того, чтобы доставать ангельские крылья. Мой ангел был сейчас очень печален, и я не могла винить его в этом. У моего любимого был тяжелый вечер.
Когда мы пришли в нашу комнату, я прижала его ближе к себе и поцеловала его сердце, как я любила делать, …и он любил, когда я так делаю, …и я нежно сказала:
– Никаких ролевых игр сегодня, окей? Дай я просто обниму тебя… и поцелую, …если ты не против.
Он улыбнулся, глядя на меня сверху вниз, и подарил мне очень глубокий и страстный поцелуй, держа мое лицо и затем хватая меня за волосы.
– Я для тебя как открытая книга, да? – спросил он, закрывая глаза и потирая своим милым носиком о мой нос, …и я почувствовала, что вся моя сила воли растаяла и упала на колени, …теперь мне хотелось секса, …горячего, влажного, «я не могу дышать, но мне плевать» секса! Я пыталась думать о голых стариках, …чтобы загнать плохую Беллу в ее коробку и вывести вперед милую, невинную Беллу, любящую Беллу.
– Моя любимая книга, – я улыбнулась, чувствуя, как слабеют мои колени, пока его губы снова быстро касаются моих губ, – В тебе есть все, …романтика, …действие,… опасность, …горячий насыщенный секс…
– Ммммм, …продолжай…, – он снова поцеловал меня, в этот момент совершенно не выглядя угрюмым, …а затем освободил мои губы и прошептал:
– Про горячий насыщенный секс…
– О, Господи…, – я простонала, чувствуя, что его рука сдвинулась с места и увидела, как он закрыл дверь одним нежным толчком по дереву, – Это так грубо, …почти дико, …то, что ты делаешь…
– Правда, – он улыбнулся, его пальцы были на подоле моей рубашки, …и не успела я оглянуться, как она была стянута через голову, …мягко дергая мои длинные волосы, …и темные локоны упали мне на глаза, …пока я стояла там, в лифчике и в джинсах, дрожа от желания и едва сдерживая свою похоть.
– Правда, – повторила я его слово, но без сексуального рычания, которым он обычно его сопровождал, …нет, мои звуки были гораздо более слабые и нервные, …как у девушки с записной книжкой, которой я привыкла быть, …полагаю, она все еще где-то здесь, …и дрожит, когда сексуальный Эдвард появляется, чтобы поиграть.
По правде говоря, я не была ею со Дня Святого Валентина. Я по-прежнему чувствую, как сильно я была любима той ночью, и какой волшебной была та ночь. Первое, что я увидела, когда вернулась из колледжа, это линия из лепестков роз, ведущая от передней двери к кухонному столу, на котором лежал красный шейный платок и записка, написанная элегантным почерком Эдварда:
Завяжи этим свои глаза и возвращайся к двери. Я жду тебя.
Я ухмыльнулась и сделала то, что было сказано в записке, в действительности не испытывая страха… сильного. На секунду у меня промелькнула мысль, что это может быть Джеймс или один из его уебков, от которых мы прячемся, …но это был почерк Эдварда, так что я расслабилась и послушно выполнила то, что мне было сказано.
С руками, вытянутыми вперед, я медленно пошла обратно к двери, зная расположение всей мебели в комнате, и проворчала:
– Эдвард Каллен, если ты дашь мне упасть…
И только тогда я услышала его тихий хохот на расстоянии, …и улыбнулась шире, двигаясь в направлении этого негромкого счастливого смеха.
Прежде, чем я коснулась двери, что-то теплое и вибрирующее коснулось моих пальцев, … и я с радостью прикоснулась к груди Эдварда, …которую сейчас отделяла от меня только рубашка.
Его пальцы скользнули в мои волосы, погладили меня по щеке, когда я сильнее зажмурилась, и инстинктивно открыла рот, и мой вздох сказал ему, что его прикосновения всегда делают со мной. Мои руки покоились на его руках, и я немного повернула свой рот к его ладони, целуя загрубевшую кожу, которая стала такой от тяжелой повседневной работы. Я думаю, что предпочитаю грубую кожу тем супермягким рукам, которые всегда у него были, …это были шершавые руки, …руки, которые никогда не сжимаются в кулаки от того, что их кто-то связал, …это были руки ковбоя, …руки Эдварда.
– Белла Свон… – его голос был низким и полным эмоций, – Ты будешь моей Валентиной?
Затем он сделал паузу и добавил:
– Навсегда?
Я едва не упала в обморок от явной сексуальности его слов. У меня были завязаны глаза, и я была полностью в его власти, когда он своими полными, горячими губами медленно покрывал маленькими поцелуями каждый доступный дюйм моего лица.
– Ну, до тех пор, пока Эдвард не возражает, полагаю, что буду, …кто бы ты ни был… – подразнила я его так, словно не была уверена в том, что это он.
Он прекратил поцелуи и нежно ущипнул меня за нос, когда я слегка рассмеялась.
– ДА, да! – исправила я свой ответ, и он выпустил мой нос, – Я люблю тебя, Эдвард Каллен. Я всегда буду твоей Валентиной, если ты этого хочешь.
– Я хочу тебя, …всегда, – сказал он шепотом, целуя мои губы с такой дикой жаждой, что я чуть не упала на спину, испытывая головокружение от любви, а затем он добавил:
– Дольше, чем навсегда…
– Я твоя, – сообщила я, – Я была твоей с момента, как увидела тебя…, – я глубже погрузилась в поцелуй, мой язык играл с его языком у него во рту, …мы открывали и смыкали рты в унисон, …Боже, этот парень умеет ЦЕЛОВАТЬСЯ. Мне хотелось глотать его, словно вино, …словно горячую кровь, …я хотела его всего – И НЕМЕДЛЕННО! Блять, он ТАК ХОРОШО пахнет!
– Ах, ах, ах… – внезапно он отстранился от меня и прижал мои руки к моим бокам, касаясь пальцем кончика моего носа, – Терпение, любовь моя…
– Эдвард… – проскулила я, не желая сдерживаться и вести себя хорошо.
– Ш-ш-ш-ш… – он приложил палец к моим губам, – Пойдем со мной.
Он вывел меня за дверь, мы прошли вдоль одной стены дома, и в холодном воздухе я ощутила запах лошади, к которой мы направлялись. Я знала, что это не Дэнсер, потому что на ней по-прежнему нельзя было ездить верхом, …возможно, это был Солнце Полуночи.
– Слушай внимательно, – сказал он, стоя позади меня, и я протянула руку и ощутила мышцы лошади, …ее теплую, мягкую щетину под своими пальцами, – Подними ногу в стремя…
– Эдвард, я упаду! – я сжалась и внезапно почувствовала легкую дрожь.
– Ш-ш-ш… – он погладил меня по затылку, – Ты мне доверяешь?
– Да, даже свою жизнь, …но… – я запнулась.
– Я ни за что не дам тебе упасть, – сказал он строго, – Подними свою левую ногу и я сделаю все остальное.
Я сделала то, что он сказал, показывая ему свое доверие и надеясь, что он видит это,… и через секунду моя кроссовка оказалась в стремени!
Через секунду или две он просунул мою руку в ручку седла, и раньше, чем я это поняла, я уже сидела верхом на лошади, в передней части седла, держась за него, и пыталась не хихикать от испуга, пока Эдвард забирался в седло позади меня, занимая свое место.
И он медленно начал движение. Сильные мускулы лошади под нами были теплыми, и они напрягались и расслаблялись с каждым ее шагом.
Скоро я перестала задумываться о движениях лошади, когда влажный и горячий рот Эдварда нашел участок моей шеи под воротником жакета, и пока он держал вожжи, его губы неистово работали с ним! О, ГОСПОДИ! Его рот, его язык, …его горячее дыхание, …они заставляли холодный воздух испаряться, и я вяло наклонила свою голову назад, к его твердой груди, давая ему лучший доступ к своей плоти. Я даже отняла одну руку от ручки седла, чтобы снять свое пальто и чтобы он легко смог забраться внутрь и продолжить дарить мне подобные ощущения.
Я услышала, что он слегка хохотнул, когда заметил, что я делаю, …или пытаюсь сделать, …и он глубже зарылся в мою шею, даже слегка прикусывая ее, и его толстый язык медленно двигался, словно пробуя на вкус местечко, где заканчивалась моя шея, и начиналось плечо. ИИСУС ХРИСТОС! Интересно – смогу ли я трахнуть его на спине у лошади? Потому что думаю, в ближайшие три секунды я попытаюсь это сделать.
