Текст книги "Краски вне линий (фанфик Сумерки) (ЛП)"
Автор книги: WinndSinger
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 80 страниц)
Затем он взглянул на меня так, как смотрит на тебя утопающий, и прокряхтел:
– Белла…
Он нуждался во мне, и я поспешила к нему,… обнимая и целуя его там, где билось его сердце, через рубашку. Он обнял меня и коснулся моих волос. Его руки дрожали.
Я не знала, что сказать. Я ничего не знала о лошадях, и – если честно – не знала, какое из решений будет более гуманным: попытаться спасти ее … или просто избавить ее от мучений. Я знала, почему Эдвард хочет спасти ее. Он БЫЛ ею. Я видела, что они стали очень близки, словно родственные души, …и это было так прекрасно, …но сейчас лошади было чертовски больно.
Его сердце разбивалось, … и я не знала, что с этим делать.
Следующей высказалась Дженна.
– Я видела лошадей, которые выбирались из крайне дерьмовых ситуаций, – заявила она без эмоций в голосе, и мы все повернулись к ней.
– Некоторым лошадям это удается, некоторым – нет, – сказала она, – Врачи всего не знают. Они постоянно ошибаются. Я считаю, нам нужно побыть с ней ночью и понаблюдать. Посмотрим, что принесет нам утро. Если она все еще будет лежать к утру, тогда мы на самом деле ничего не можем сделать, кроме как дать ей умереть. Но если она будет сражаться за свою жизнь, даже немного,… тогда мы сделаем все, что должны, чтобы вылечить ее.
Я ненавидела признавать это, но Дженна была права. Она не обещала, что лошадь выживет, она лишь сказала, что ей следует дать шанс. Одной ночью больше – невелико дело.
Лично я бы не вынесла, если бы лошадь пришлось усыпить. Эдвард бы сражался,… и меня бы убило – видеть, как это произойдет. Когда бы все решилось окончательно, я позвонила бы Питеру и попросила его поскорее приехать сюда.
– Да…, – Эдвард тут же согласился, и мне была ненавистна мысль, что у меня не было таких познаний в этой области, чтобы предложить такое. В глазах у Эдварда мелькнула искра надежды.
– Думаю, она права, – продолжил он, глядя на Боба и Шэрон, – Лошадь устала от успокоительного и от всего, что случилось за сегодня. Она снова поднимется на ноги. Сегодня в фургоне она была полна жизни,… она прижималась ко мне,… и терлась своей мордой об мое лицо,… даже когда я не прикасался к ней, а просто был рядом. Она вела себя как пони,… она играла.
– Мое мнение ты знаешь, – сказала Шэрон, глядя на Эдварда, – Я попытаюсь сделать все, что смогу, чтобы НЕ усыплять лошадь. Так что, я с тобой.
Боб опустил глаза и выдохнул.
– Я понимаю все, что вы здесь говорите, народ…, – сказал Боб по-доброму, – Но я ненавижу продлевать страдания лошади. Мне тоже нравится эта лошадь, … и именно поэтому я бы хотел, чтобы она упокоилась с миром. Я просто не думаю, что она достаточно сильна, чтобы выкарабкаться.
– Боб…, – сказал Эдвард твердо и спокойно, – Я – РАСПОСЛЕДНИЙ человек, который хотел бы видеть чьи-либо страдания. Я понимаю, о чем ты говоришь. И если все абсолютно безнадежно, я смогу отпустить ее, … и буду рядом с ней до последнего ее вздоха. Но я действительно считаю, что она может это сделать. Пожалуйста, я хочу, чтобы и ты помог мне с ней, Боб, … ты же лучше всех на свете разбираешься в лошадях.
– Проклятье, – он снял с себя шляпу и отшвырнул ее в сторону, – Хорошо,… одна ночь. Ты обещаешь мне, Муравей. Если ничего не изменится до завтра, ты будешь спокоен, когда придет время ее усыпить.
– Я не могу тебе пообещать, что буду спокоен, – сказал он честно, – Но я не буду пытаться остановить это.
– Хорошо, – согласился Боб.
Так что мы начали делать все, что сказал ветеринар. Мы попытались дать ей воды, и она немного попила. Мы попытались дать ей съесть то, что велел ветеринар, … но она не съела ничего из этого, … мы продолжали перевязывать и смазывать медикаментами все ее раны,… охлаждали ее под небольшим напором воды из шланга, … а затем накрыли ее огромным одеялом для лошадей, согревая ее, когда к ночи похолодало.
Эдвард трудился усерднее всех нас. Он хотел делать почти все сам! Он даже пошел, взял ведра и притащил теплой воды, чтобы намочить полотенца и прикладывать их к ранам и стежкам на лошадиной шее. Он продолжал целовать лошадиную морду и лоб, приглаживая ее шерсть по бокам и говоря с ней, …не умолкая ни на минуту. Некоторые из этих слов было невозможно слушать – они разбивали мне сердце.
– Ты должна подумать о том, чтобы вскоре встать, малышка…, – сказал он медленно, успокаивая ее, – Это нормально, полежи еще немного, но… на завтра у тебя куча дел – поесть морковки,… подружится с другими лошадями,… и раньше, чем ты это поймешь, ты уже будешь снова бегать по кругу,… возможно, догоняя Йо-Йо – он тут у нас маленький воришка. Ты познакомишься с ним завтра. Ах, … и с Психом, … но я не разрешаю тебе играть с ним. С ним проблемы.
Я была так рада увидеть Питера, заглядывающего в дверь загона, когда подняла глаза, пытаясь сморгнуть слезы.
Он выглядел немного потерянно, пока не увидел нас, и затем он улыбнулся! Я помахала ему и улыбнулась в ответ со словами:
– Привет, Питер.
Эдвард посмотрел на нас, и его улыбка просто ослепила меня.
– ДОК! – удивленно произнес он, – Что ты здесь делаешь?
– Я был здесь, неподалеку, так что решил заскочить к вам, – он хихикнул, проходя дальше и присаживаясь на корточки у ног лошади, – Ты удивишься тому, как много лошадей нуждаются в том, чтобы поговорить об их проблемах.
Эдвард фыркнул.
– Ничего удивительного! – сказал он, – Все лошади на этой конюшне – выродки! И если бы у них были наличные, док, тебе бы никогда больше не пришлось работать где-то еще.
Мы все рассмеялись, и затем Питер улыбнулся лошади.
– Кто это тут у тебя, Энтони? – спросил он с усмешкой.
– Это моя кобыла, – ответил он и на глаза мне навернулись слезы.
Она ЕГО. И она умирает. Этот факт убивал меня.
– Она красивая. Можно погладить? – спросил док у Эдварда.
– Да, …только осторожно! – сейчас Эдвард, он превратился в курицу-наседку, оберегающую своего цыпленка.
– Конечно, конечно…, – Питер едва касался ее, когда погладил по морде, – Привет, девочка,… ты такая милая…
Эдвард улыбнулся, глядя в морду избитой и напуганной бедной лошадки так, словно она была самым прекрасным созданием, когда-либо жившим на земле. Я понимала это. Я смотрела на Эдварда точно так же, когда увидела его в первый раз.
– Да, она красавица, – он наклонился и поцеловал лошадь в голову, затем приласкав это место, – Сейчас она спит, …но скоро проснется. У нее самые красивые в мире глазки.
– Ладно…, – сказал Питер так, словно все хорошо, – Могу я посидеть с ней, пока она не проснется?
– Да, – Эдвард кивнул, не отводя глаз от лошадиной морды, покоящейся на его коленях.
Боб с Шэрон тихо вышли из загона, забирая с собой Дженну,… они даже не поздоровались с Питером, и это было на них не похоже. Возможно, они просто переживали за лошадь,… или за Эдварда.
– Как ее зовут, Энтони? – полюбопытствовал Питер.
Эдвард взглянул на него, а затем на меня так,… словно это был секрет, … или словно он думал об этом и уже выбрал имя. Я улыбнулась ему, … и он улыбнулся мне в ответ, а затем ответил. Это было хорошо для лошади – иметь имя,… и даже если она умрет,… как минимум, никто не должен умирать без имени, ведь это выглядело бы так, словно никто за всю ее жизнь не любил ее.
– Ее зовут Дэнсер (dancer – это танцовщица, но в транскрипции ее имя звучит как-то выгоднее что ли,… так что решила не переводить его – прим.пер.), – сообщил Эдвард, – Она танцует… что-то вроде того. Это мило.
И потому что когда-то он сам был танцовщиком, сказала я про себя. Уверена, что Питер тоже это понял.
У лошади даже каждое копыто было с небольшим черным краем, … и это напомнило мне о кожаных наручниках, которые, как Эдвард рассказывал мне, он постоянно должен был носить, … как те, которые были на нем в ту ночь, когда он играл вампира в клетке.
Вскоре Питер и Эдвард стали говорить немного громче, и я услышала их разговор.
– Ну, они хотят ее усыпить, – сказал Эдвард, – И этот УЕБОК, ветеринар – ты бы видел его! Этот парень лишь напрасно топчет землю! Он ОПОЗДАЛ на ПЯТЬ часов! Зная, что лошадь мучается от боли!
– Не каждый врач – такая же легендарная личность, как Я, – Питер ухмыльнулся.
– Да, ты же не захотел меня усыпить, когда я пришел к тебе на прием, … а я в миллион раз хуже, чем эта невинная лошадка, – он улыбнулся, глядя на нее.
– Это не так, Энтони, – сказал Питер с чувством, – Вы с этой лошадью родственные души, … ты такой же. Ты любишь эту лошадь, … и это прекрасно. Но еще часть тебя видит себя в этой лошади. И ты, скорее всего, думаешь – если эту лошадь спасут, …то тогда и тебя спасут тоже. Но, Энтони, … если эта лошадь… уйдет,… я не хочу, чтобы ты чувствовал, что ты потерян. Ты понимаешь, о чем я?
– Я знаю, что это глупо – так привязаться к этой лошади…, – ответил Эдвард слабым голосом, – Я имею в виду, что я нашел ее только сегодня утром, …и я не должен всего этого чувствовать, … но я люблю ЕЕ. Ты говоришь, что неправильно то, что я так сильно о ней забочусь? Разве это плохо – заботиться о ком-то?
– Нет, конечно же, нет! – Питер немного нахмурился, – Любовь – это прекрасное, самоотверженное чувство, особенно когда ты любишь животное, …но я не хочу, чтобы у тебя оставались ложные надежды, …или чтобы ты страдал в темном углу, если они будут вынуждены избавить лошадь от мук. Я забочусь о ТЕБЕ. Я не хочу, чтобы ты причинял себе боль, если что-то случится с этой лошадью.
Эдвард нахмурился, глядя на Питера так, словно тот был под кайфом.
– Я не буду этого делать, – сказал он, – У меня есть Белла… и Кэти,… я не стану убивать себя из-за лошади,… даже из-за этой.
– Хорошо, – Питер улыбнулся, – Ты говоришь так, словно этого никогда не происходит. Это означает… больше, чем ты думаешь. Ты бы удивился.
Питер увидел небольшое ведерко с морковкой и яблоками рядом с Эдвардом, и он взял одну со словами, – Могу я покормить ее?
– Она не будет есть, – Эдвард покачал головой, … и затем я услышала хруст!
– ЭЙ! – Эдвард завизжал, словно двенадцатилетняя девчонка, – Она ест ее! Как ты это сделал?
– Я просто положил ее ей в рот, – Питер улыбнулся, а затем негромко рассмеялся.
И Эдвард обнял Питера, пока Дэнсер жевала свою первую морковку.
– Белла! – Эдвард взглянул на меня со слезами на глазах, и его голос треснул, – Она ест! У Питера получилось!
Я подошла, сейчас чувствуя приглашение присоединиться, и улыбнулась, когда посмотрела на лошадь. Было прекрасно увидеть любой знак, свидетельствующий об улучшении ее состояния, … о ее желании жить.
– Смотри, она выбирает, какая получше, – сказал Эдвард, и надежда разгорелась в нем с новой силой – это было очевидно, – Она собирается жить, Белла. Я говорил этому шарлатану! Он просто идиот.
Питер провел с нами всю ночь,… помогая нам ухаживать за Дэнсер. Он делал все, что ей было необходимо, он даже съездил, чтобы привезти нам кофе и пончиков, … и, да – он привез Эдварду «Слэрпи».
Я последовала за Эдвардом, когда он в 5:30 утра выбежал за ветеринаром, который спал в доме, где жили Шэрон и Дженна.
Я должна была это увидеть!
Эдвард ворвался в гостевую спальню, где спал ветеринар, схватил парня за пижамную футболку, прорычав:
– ВСТАВАЙ, ЗАСРАНЕЦ! Я хочу показать тебе кое-что очень интересное!
Шэрон только что встала и находилась в своей ванной, …и она спросила:
– Что случилось? Энтони!
– Пойдемте, Шэрон! – Эдвард наклонился и от всей души чмокнул ее в щеку, – Вы в большой степени принимали в этом участие, пойдемте, УВИДИТЕ!
Ветеринар начал вырываться и заорал, когда Эдвард открыл дверь загона, в котором мы провели всю ночь.
– Хорошенько посмотри, членоголовый! – он втолкнул ветеринара внутрь, и тот упал лицом вниз на солому, …у ног белой лошади, Дэнсер, которая стояла рядом с Питером и Бобом, они улыбались как идиоты,… но это была точно такая же улыбка, как и у меня.
И дело было не только в том, что Дэнсер снова была на ногах,… и не только в том, что она ела еще одну морковку, … дело было в ее взгляде. До этого это был незаинтересованный, мрачный взгляд,… а теперь в ее взгляде читался интерес, … настороженность, и не то чтобы счастье,… но в ее глазах была жизнь.
Это было настоящей надеждой!
Я думала, что прошлой ночью Эдвард теряет ее, но он не сдался,… он не отходил от нее, даже когда все сказали ему, что надежды нет,… и снова… Эдвард учит МЕНЯ кое-чему. Он касается глубиной своей любви, и не только ко мне,… он любит всех и все вокруг.
Он потрясающе красив физически, …но, чем больше я узнаю этого мужчину,… тем больше я ВИЖУ… его истинную внутреннюю красоту,… и если она проявится в полную мощь,… этот мир просто ОБАЛДЕЕТ от ее великолепия.
Я никогда не была особенно верующей, я не понимала этого до теперешнего момента. Мой отец был копом, … а копы по работе сталкиваются с множеством историй со смертельным исходом,… или даже хуже. Я в каком-то смысле выросла с уверенностью, что не у каждой истории бывает счастливый конец. Мне следует изменить свое мнение на этот счет. Как врач, каким я хочу быть, я должна верить,… я должна верить в счастливый исход дела для моих пациентов,… если они будут усердно трудиться, чтобы это стало реальностью.
Теперь ветеринар осматривал Дэнсер, постоянно спрашивая:
– Что вы с ней сделали? Вы точно что-то сделали…
Он даже не мог признать вслух, что утром состояние Дэнсер значительно улучшилось. Но так оно и было, и все это знали.
Она не поправилась за одну ночь,… ее выздоровление потребует массу времени и денег, как и сказал ветеринар. Но самое важное изменение состояло в том, что у Дэнсер появилась воля к жизни,… она начала бороться за нее, чего не было вчера. А почему бы и нет? У нее были двое парней, которые ждали этого от нее всю ночь напролет.
– Мы ЛЮБИЛИ ее, ты, ХУИЛО! – ответил Эдвард и вытолкал его за дверь, захлопнув ее прямо перед носом ветеринара.
Эдвард улыбнулся Питеру и сказал:
– Держу пари, что ЭТОМУ его в ВЕТЕРИНАРНОЙ школе не учили!
– У большинства врачей на уме только медицина, поэтому они забывают об этом, Энтони…, – согласился Питер.
Вошли Дженна с Шэрон,… они обрадовались, охнули и нежно приласкали Дэнсер. Складывалось такое впечатление, что сегодня рождественское утро! Только лучше.
И Эдвард принялся всех нас благодарить, собираясь нас в кучу и пытаясь обнять всех одновременно; его глаза были полны слез и мы все вместе всплакнули словно кучка придурков…
– Я люблю вас, ребят…, – сказал Эдвард с нежностью, и его голос немного надломился, – Спасибо вам всем,… вы спасли ее.
– МЫ спасли ее, – поправила я его, ведь он был одним из тех, кто это сделал.
Все согласились со мной, говоря:
– Да, МЫ ВСЕ спасли ее…
– ТОЛЬНО НЕ ЭТОТ ЕБАНУТЫЙ ВЕТЕРИНАР! – крикнул Эдвард.
И все также согласились с этим утверждением.
– Можешь уволить этого парня, Боб? – спросил Эдвард, повысив голос, – Шэрон?
– Он, несомненно, заслуживает этого, так ведь? – спросила Шэрон, практически сама у себя.
– Да, – хором ответили все.
– Тогда решено, – Шэрон улыбнулась и рассмеялась.
И тогда Дэнсер потерлась мордой об спину Эдварда,… словно хотела, чтобы он принадлежал только ей, ревнуя его ко всем нам.
– О, прости, малышка…, – он хихикнул словно ребенок, поворачиваясь к ней, – Ты тоже хочешь обняться? Да? Ладно,… только осторожно…
Он обнял лошадь за морду и поцеловал ее в лоб, прошептав, – Я люблю тебя, Дэнсер. Мы дали тебе имя, малышка.
– И скоро ты будешь танцевать по-настоящему, а не от боли, – добавил Боб.
– ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ДА! – крикнул Эдвард, и мы все рассмеялись.
– Она уже танцует…, – подумала я вслух, улыбаясь лошади, – Посмотрите в ее глаза…
– Она танцует прямо в моем сердце, – вставил свои «пять копеек» Эдвард,… но я любила его за это.
– Кое-кто, кого я знаю, тоже танцевал однажды в моем, – я улыбнулась своему ковбою.
– Белла…, – он улыбнулся и поднял меня на руки, на секунду отрывая от земли, целуя в губы, и затем снова опустил меня на ноги, – Как так выходит, что я люблю тебя сильнее с каждым днем? Как такое ВОЗМОЖНО?
– Я – это Я, – подразнила я его в ответ, получая еще один прекрасный поцелуй.
И я была так рада, что эта сука, Дженна, все это видит. Это лучше, чем ломать ей нос кулаком.
Coloring outside the lines. Глава 26 (часть 1)
Глава 26. Для МЕНЯ звучит божественно.
Часть 1.
От автора: *Я только что прочла все ваши отзывы, поэтому позвольте мне отметить проницательность, которой все вы обладаете.
История Питера станет известна совсем скоро – да, есть причины, по которым Шэрон и Боб были вроде как грубы с ним, когда он появился на конюшне,… и да, это Белла позвонила Питеру. И он приехал, даже несмотря на то, что знал, что его, скорее всего, не ждет теплый прием. Он сделал это ради Эдварда. И да – у него много свободного времени, так что он появляется, когда бы Белла или Эдвард ни позвонили ему – здорово, что вы, ребят, это заметили! На это есть причина.
И да, Беллу очень терзает чувство вины за то, что она оставила Чарли. И это, вероятно, тоже станет одним из предметов обсуждения на сеансах с доктором Питером.
О, какая классная мысль у вас возникла о том, что будет, после того, как они все вылечатся: что, если Эдварда посадят в тюрьму, и его там все время будут насиловать? Вау! Я даже представить себе такого не могла! Я могу как-нибудь реализовать эту мысль в одном из его ужасных ночных кошмарчиков! Спасибо за идею!
И мне очень нравятся все отзывы! И мне все равно – короткие они или длинные, так что не напрягайтесь, оставляя длинные отзывы – я люблю любые!
У Эдварда много возможностей «быть умным». Он собирался поступать в университет, на медицинский факультет,… у него были прекрасные оценки, несмотря на его плохое поведение во всех школах-интернатах, где он учился. И тогда Карлайл лишил его возможности продолжать обучение, и Эдвард вынужден был пойти работать подсобным рабочим в ресторане и какое-то время жил на улице. У него до сих пор не было возможности осуществить свою мечту и окончить университет. Так что, Белла учится,… и Эдвард даже не осознает этого, но он немного завидует ей, … считает, что она умнее его и в один прекрасный день она станет для него «слишком умна». Он представляет себе, что она станет психологом, а он все еще будет мальчиком с конюшни. Он беспокоится, что она бросит его ради кого-то умнее, лучше его или того, кто сделал карьеру.
И он не стар, …но ЧУВСТВУЕТ себя старым после той жизни, которой он жил шесть лет. Я никогда не называла его точного возраста, но …я бы сказала, что ему …почти тридцать. Может быть, двадцать девять. Кэти девять. Эдвард вполне мог попасть к Виктории в возрасте двадцати трех лет. Они с Таней поженились вскоре после окончания первого курса,… и она сразу же забеременела, …так что все сходится. Да, на этом и порешим. На следующий день рождения Эдварда они могут «подколоть» его тем, что «хороший счет – 3:0 – в его пользу»! (такой вот он – американский юмор – прим.пер.).
И – да, я знаю, что лошади не понимают человеческой речи, …хотя моя собака всегда понимает, что я ей говорю, … но, думаю, что каким-то образом, после того, как Эдвард сказал, что она ЕГО кобыла (он наконец-то научился называть лошадей правильно) и учитывая тот факт, что он дал ей имя,…думаю, тогда-то лошадь и ПОЧУВСТВОВАЛА себя любимой,… и то, что ее новый хозяин заботится о ней, …и это способствовало тому, что она снова начала бороться за свою жизнь. Также хочу сказать, что ей очень нравится Питер, …и не могу рассказать вам – почему, …но Эдварда она любит больше. Она – ЕГО лошадь.
Еще раз большое спасибо за все ваши классные отзывы и любовь! Это то, что продолжает вдохновлять меня и дает силы печатать на моем маленьком лэптопе каждый день, пока маленькое изображение Эдварда улыбается мне с рабочего стола. Ему тоже нравится то, какой получается эта история! LOL!
Ладно, …пойдемте обратно,… мы все еще в конюшне!*
_
EPOV
Сегодня был великолепный солнечный день, …и складывалось впечатление, что то, что сейчас происходило на небе, делалось исключительно для Дэнсер. Лучи света пробивались в загон,… словно пальцами поглаживая ее, пока она спала. Другой ветеринар, тот, который жил дальше, чем предыдущий, закончил обрезать и обрабатывать ее копыта,… и я наблюдал за всем этим процессом, на самом деле присматривая за НЕЙ.
Этот ветеринар был хорошим парнем, и он мне нравился. Он даже учил меня, как ухаживать за ней. Он не обязан был этого делать. Он был моложе того засранца, ему было около сорока. У него были темные волосы, спадающие на плечи, …и если бы они были немного длиннее, уверен – этот парень напомнил бы мне сэра Кевина и я бы держался от него подальше.
Сейчас Дэнсер ненадолго уснула. Ветеринар дал ей что-то успокоительное, прежде чем приступать к обработке ее копыт. И сейчас он ел в доме Шэрон,… а я все еще был здесь, наблюдая за своим новым ребенком,… и радуясь, что прямо сейчас она не чувствует боли.
Белла подошла ко мне сзади и обвила руками, поглаживая мою грудь и положив подбородок мне на спину.
– Привет, малыш, – сказала она, – Как дела?
– Хорошо, – я слегка улыбнулся, когда взял ее руку и поцеловал, – Я рад, что она уснула. Она выглядит так мирно.
– А как же мой любимый? – спросила Белла, – ОН собирается хоть немного поспать в ближайшем будущем?
Забавно, но я даже не думал об этом. Технически, наступил понедельник,… так что я должен был работать.
Я собирался сказать это Белле, но она уже догадалась, что я хочу сказать.
– Шэрон сказала, что все в порядке, – сообщила она, – Она велела забрать тебя домой и уложить в кровать. Ветеринар сказал, что Дэнсер может проспать большую часть дня, так что с ней все будет в порядке. Здесь она в хороших руках, ты же знаешь это.
– Знаю, – я повернулся, чтобы увидеть ее идеальное лицо и заметил, какие сонные у нее глаза, …и это убедило меня в том, что пора домой, – И я знаю, что ты тоже устала. Ладно, пойдем. Через несколько минут, ладно?
– Ладно, – она обошла меня и прислонилась к деревянной стенке, тоже глядя на Дэнсер, – Она такая милая.
– Она восхитительная! – поправил я ее. Я видел все раны и рубцы на ее шкуре,… и ее торчащие кости,… но для меня это была самая прекрасная лошадь из всех, здесь имеющихся. Я начал мысленно представлять себе ее здоровое тело,… гладкую и сияющую шкуру, …и никаких следов выпирающих костей. Я мысленно убрал с ее шкуры все рубцы,… и вскоре я уже мысленно видел перед собой божественное создание, …почти единорога! Пегаса, расправившего крылья и парящего в фиолетово-красных небесах.
Господи, мне ПРОСТО необходимо немного поспать!
– На самом деле я не так уж и устал, – честно признался я, мысленно задаваясь вопросом, мог бы я проторчать здесь весь день с Дэнсер. Но я соскучился по Кэти,… и Белле тоже нужен был сон. Уверен, что сегодня она из-за меня пропустит занятия.
– Эдвард…, – Белла бросила на меня взгляд, – Сегодня ты будешь спать. Даже не думай об этом.
Она так хорошо меня знает.
– Белла, – я взглянул на нее, раздумывая – есть ли хоть что-то хорошее в идее, пришедшей мне на ум.
– Да? – она подняла бровь, скрещивая руки на груди.
– Можно…, – начал я, – Можно… я… покажу тебе тот подвал? Сходим туда ненадолго?
Она выглядела удивленной, …но затем в ее взгляде появилась гордость. Питер уехал домой всего несколько минут назад, но даже если бы он был здесь, я все равно хотел бы, чтобы со мной пошла Белла.
– Зачем? – спросила она, и мне стало интересно, известны ли ей причины.
– Я не знаю, – я пожал плечами, глядя на морду Дэнсер, – Я не хочу снова быть запертым в этом подвале,… во всяком случае, пока нет, …но… мне не нравится то, как я разволновался там. Я не знаю, почему это произошло. Меня и раньше запирали в темных помещениях,… и я ни разу там даже НЕ КРИКНУЛ!
– Это ПОТОМУ, что с тобой уже делали это, – сообщила она, – Обычно ты прятал свой страх, когда вынужден был… играть,… а теперь ты не играешь,… и ЧУВСТВУЕШЬ его,… и тебе быстрее становится страшно после всех тех лет, когда ты блокировал его. Ты больше не бесчувственный.
– Да, – я обдумал ее слова, – Как бы я хотел, ну вроде как… поработать над этим… с тобой. Я не хочу бояться этого. Я подумал: «А если бы Кэти была там и нуждалась во мне,… смог бы я помочь ей?».
– Пойдем, – Белла улыбнулась мне, протягивая руку, …и мы вместе спустились в подвал. Странно, но я не чувствовал страха. Вообще.
На этот раз на двери БЫЛ навесной замок, …но он не был закрыт.
– Видишь, мне следовало догадаться…, – я снял его и открыл одну створку двери, как и в прошлый раз, – В прошлый раз замка на двери НЕ было.
– Вау, – Белла заглянула в темноту, – Ты спускался туда? А ты ХРАБРЕЦ.
– Я был вынужден, – сказал я, – Шэрон нужны были седла,… Я ТАК ДУМАЛ.
Она улыбнулась мне:
– Большой шаг уже то, что ты ВООБЩЕ СПУСТИЛСЯ туда, даже до того, как дверь закрыли.
Мы стояли у входа в подвал и смотрели вниз.
– У меня только что возникла очень плохая идея,… – сказала она и покраснела! Я взглянул на нее и мой член моментально затвердел. Она думала о СЕКСЕ!
– Белла,… – я ухмыльнулся, – Ты возбуждаешься?
Она покраснела ЕЩЕ сильнее и в шоке взглянула на меня.
– НЕТ! – сказала она, – Нет!
– Лгунья, – сказал я, – Рассказывай – какая идея?
– Нет, – она покачала головой, – Идея так себе. Она просто внезапно возникла.
– Ну, какая? – я улыбнулся шире, – Расскажи мне, Белла.
Она снова покачала головой, и теперь я начал раздражаться.
– Я ведь рассказываю тебе (я покачал головой так, как это только что сделала она),… когда ты просишь меня поделиться моими чувствами? – спросил я, и она немного съежилась, – Я пытаюсь быть открытым с тобой,… даже если это трудно. Я рассчитываю на то же самое от тебя. Сейчас я врач. Доктор Ф. И я хочу знать, что у тебя в голове за грязные мыслишки. Выкладывай.
И тогда она мне рассказала.
А через секунду это случилось! Я стоял на ступеньке, …и верхняя половина моего тела была снаружи, а нижняя – в подвале, …я держался за ручку запертой створки двери передо мной, …улегшись лицом на холодный металл, …и зарычал, когда Белла расстегнула мои джинсы, стоя в полутьме лестницы. Ее пальцы были быстрыми и настойчивыми, когда она расстегнула «молнию»… и рывком стащила джинсы вниз,… немного грубо, но мне нравилось это, и я почувствовал, что закрываю глаза и улыбаюсь.
– Это хорошая терапия, – выдохнул я, – Мне совсем не страшно.
– О, заткнись! – прорычала она, и я почувствовал, как ее пальцы стаскивают джинсы с моей голой задницы, нежно поглаживая плоть в этом месте, двигаясь вниз, – Просто следи, чтобы никто не появился!
– Я слежу, – я улыбнулся шире, в то время как мои глаза были блаженно закрыты, а челюсть прижата к металлической двери, – Слежу как ястреб, клянусь.
Я ждал от нее комментариев по поводу отсутствия на мне нижнего белья, но она ничего не сказала по этому поводу, … да и вообще не сказала ничего – она была слишком голодна! Она погружала мой член себе в рот и лизала, … сосала,… а затем взяла его в рот целиком, …по-прежнему пытаясь сделать это и не подавиться,… и я услышал, как она слегка поперхнулась и кашлянула.
Я снова улыбнулся… Я знаю, что это ужасно, но мне нравится то, что у меня такой большой член,… и что его размеры ее не пугают и она все еще пытается взять его в рот целиком и не подавиться при этом. Она думает, что мне хочется, чтобы она все умела делать не хуже порнозвезды, но она ошибается. Мне нравится ее невинность,… мне нравится, что она учится… на мне.
– Прости, – прошептал я, но по голосу было слышно, что я ничуть не извиняюсь.
Белла выпустила мой член из своего рта, но ее ручка все еще туго обхватывала его у основания, …и она проворчала:
– Я собираюсь съесть его,… в один прекрасный день, …твой идеальный, великолепный ГИГАНТСКИЙ член!
– Ахххх…, – я застонал, когда она снова принялась посасывать головку, а затем двигать своим влажным тугим ртом вверх-вниз по моему стволу, …не по всей длине, …но вполне достаточно для того, чтобы уже свести меня с ума от похоти.
Мне нравились звуки, с которыми она сосала…, ее негромкое хныканье и глубокие стоны, …словно она испытывала сильное наслаждение. Словно мой член – это лучший предмет из тех, что побывали когда-либо у нее во рту.
– О БОЖЕ! – я почувствовал, как слабеют мои ноги, и ухватился за ручку. Мой рот был открыт и находился у края двери, …и я даже почувствовал, как мой язык вывалился и лизнул ее створку, …я тяжело дышал, …и представлял себе Беллу, полностью одетую,… работающую над моим членом, …и это завело меня еще сильнее! А ведь я возбудился, воображая себе ПОЛНОСТЬЮ одетую девушку!
– Господи, …такой толстый…, – выдохнула она, и ее голос тихим эхом прозвучал в темноте подвала, – Такой, блять, толстый… и большой… вкуснооооооо….
И теперь она неистово сосала его, …я даже охнул, когда она набросилась на него с новой силой и вонзила свои ногти мне в задницу, …двигая мой член вперед-назад в своем ротике. Я ощущал близость ее лица у своего паха, …ощущал, как ее нос слегка задевает плоть в этом месте.
– О, БЛЯТЬ! – рычал я, пока она безжалостно набрасывалась на мой бедный член, посасывая его, обводя языком вокруг снова и снова, – БЛЯТЬ!
И мои слова эхом разносились по помещению, где мы находились, …повторяясь по нескольку раз, …я чуть не рассмеялся. Это было клево!
– ТРАХНИ МЕНЯ, БЕЛЛА! – выкрикнул я, просто чтобы услышать эхо этих слов. И чуть не рассмеялся.
Тогда она немного прикусила его и тем самым полностью завладела моим вниманием. Я двумя руками ухватился за ручку двери, глаза полезли из орбит, и я издал какой-то придушенный всхлип.
– Прекрати так громко кричать, – проскрежетала она, – Ты хочешь, чтобы нас застукали?
Я чуть не произнес: «Нет, Госпожа!», и это был бы полный пиздец.
– Нет, Белла, – я поморщился, дыша, словно собака в жару.
– Я хочу слышать тебя…, – она разжала зубы, – Просто не так громко, малыш.
Мне нравится эта новая Белла!
– Да, …да, Белла, – я тяжело задышал, когда она вернулась к своему занятию, целуя и полизывая то местечко, где она укусила меня,… я почувствовал, как закатились мои глаза, я открыл рот и вцепился зубами в металлическую ручку двери передо мной. Так я смог бы вести себя тихо и снизить чувствительность, поэтому мне нужно было укусить что-нибудь!
– РРРРР…, – я рычал от счастья, ощущая металлический привкус во рту, …мой язык непроизвольно двигался по металлу,… и я представлял себе, что вылизываю Беллу…
Джинсы висели у меня лодыжках, …кроссовки все еще были на месте,… и у меня было ощущение, что мои ноги пойманы в ловушку, но я был счастлив. Ее вторая рука продолжала двигаться, исследовать, …а затем она вцепилась мои «шары», …сдавливая и массируя их.
– МММММММ! – я стонал, словно возбужденное животное, с большей силой кусая металлическую ручку, в которую вцепился руками, – ММММММММдааааааааааааа…
