Текст книги "Краски вне линий (фанфик Сумерки) (ЛП)"

BPOV

С каждый днем Дэнсер становилось понемногу лучше. Она оставалась на конюшне, где работал Эдвард и примерно дважды в неделю новый ветеринар приезжал проведать ее. Эдвард всегда присутствовал во время его визитов, чтобы она вела себя спокойно, …чтобы убедиться, что она получает всю необходимую помощь, …и больше всего для того, чтобы поговорить с ней, погладить ее и украдкой дать ей морковку, яблоко или кусочек сахара, пока Боб с Шэрон не видят.

В тот день, когда я была там, после нашего «подвального опыта», как я назвала это, Эдвард познакомил меня со своими друзьями. С Йо-Йо, который тут же вызвал у меня восторг. Я слышала рассказы об этом парнишке, и было очень здорово немного поиграть с ним. Также я увидела Темпера и Психа, но не подходила к ним слишком близко – Эдвард предупредил меня держаться от них подальше.

Я заметила, что большинство любимцев Эдварда были кобылами, …и было очевидно, что они тоже любили его. Но это была не та же любовь, что у него с Дэнсер. Остальным кобылам Эдвард нравился, …но Дэнсер любила его по-настоящему, и чем больше проходило времени, тем сильнее становилась их связь. Теперь Эдвард каждый вечер возвращался домой с широкой улыбкой на лице, …и рассказывал о Дэнсер и о том, как у нее дела. Он по-прежнему приходил уставшим и вымотанным, но больше не жаловался по этому поводу.

Первые четыре дня после того, как мы нашли лошадь, Кэти умирала от желания увидеть ее, …и в выходные мы взяли ее с собой на конюшню. Эдвард с большой гордостью привел ее туда и познакомил со всеми, кто там работал, особенно с Бобом и Шэрон. У Дженны в тот день хватило ума редко попадаться нам на глаза, что меня порадовало. Думаю, если бы Дженна коснулась Кэти, я бы точно уложила ее на землю! В то же время часть меня хотела, чтобы она показалась и познакомилась с маленькой девочкой, чью жизнь она чуть не разрушила попыткой причинить боль ее отцу. Может быть, это немного поубавило бы пыл этой сучки.

Мы пообедали на озере, где Эдвард с Бобом обычно мочили ноги и отдыхали во время ланча.

Затем Эдвард показал нам все помещения и рассказал, чем он занимается здесь каждый день. Он даже дал Кэти немного морковки и яблочных долек, чтобы она покормила тех «хороших лошадок», которых он считал таковыми.

И он на самом деле НЕС Кэти на руках, когда проходил мимо стойла Психа, не спуская с коня глаз, …и не поворачиваясь к нему спиной. Кэти помахала Психу рукой, и он «улыбнулся» ей, кроткий словно ягненок. Я обвинила Эдварда в том, что он преувеличивает, рассказывая гадости про Психа, и его рот лишь открылся от неверия в то, что я могла такое о нем подумать.

Йо-Йо завоевал сердце Кэти за одну секунду. Как только она увидела этого маленького коня, она тут же крикнула: «Ооооо!» и захотела прокатиться на нем. Йо-Йо тоже понравилась эта идея, и он практически прыгал от нетерпения, когда Эдвард спросил у него, не хочет ли он немного покатать Кэти.

Эдвард в своей черной ковбойской шляпе вел Йо-Йо по кругу большого загона с земляным полом, держа его под уздцы, а Кэти сидела верхом. Эдвард также показал ей, как правильно залезать на пони и даже немного объяснил, как им управлять и как заставить его остановиться, …но все равно сам держал его под уздцы, не доверяя Йо-Йо достаточно для того, чтобы отпустить его.

– Отпусти, папа, – продолжала умолять Кэти – она хотела прокатиться на Йо-Йо без посторонней помощи.

– Пока нет, – продолжал он повторять.

– Никогда, – сказала я, стоя у изгороди, откуда наблюдала за ними, и Эдвард бросил на меня взгляд и ухмыльнулся. Я знала, что снова прочитала его мысли.

На самом деле, я так не думала. Уверена, что в один прекрасный день Эдвард отпустит поводья,… возможно, когда Кэти исполнится… тридцать… сорок, …может быть, тогда. Может быть.

Наконец он выпустил поводья,… и дал лошади сделать примерно три шага, прежде чем рвануть за ней и снова ухватиться за них. Я рассмеялась – вырастет ли когда-нибудь бедная Кэти, если ее доблестный защитник постоянно будет рядом? Я в этом сомневалась.

А затем Кэти познакомилась с Дэнсер, …это было так прекрасно. Эдвард открыл дверь в ее загон и прошептал Кэти так, словно мы стоим перед входом в церковь:

– Постарайся вести себя тихо, ладно, детка? Она все еще не слишком здорова.

– Ладно, папочка, – уважительно прошептала Кэти, и все мы тихо вошли в загон. Денсер стояла, немного опустив голову, с закрытыми глазами. Она спала.

– Оооооо…, – с благоговением прошептала Кэти и близко наклонилась к морде лошади, не дотрагиваясь до нее, – Она ТАКАЯ красивая!

Она все еще говорила шепотом, и Эдвард улыбнулся, глядя на Дэнсер.

– Да, красивая, – прошептал он в ответ, поглаживая пальцами и сдвигая в сторону челку лошади, которая слегка свисала ей на глаза.

Я говорила Эдварду, что ему не о чем беспокоиться. Она боялся, что Дэнсер покажется Кэти уродливой из-за своих болячек и рубцов. В свое время он также говорил, что когда Кэти его увидит таким, какой он есть, или когда-либо узнает о его прошлом, …она тоже решит, что он – урод.

Но, как я ему говорила, Кэти получила серьезные ожоги и была обезображена. И она прошла через это, но до сих пор она живет с воспоминаниями о том, каким было ее лицо, …как с ней обращались другие дети, …и я знала, что ей не чуждо сострадание – особые глаза, чтобы увидеть красоту Дэнсер, которую видели мы с Эдвардом. Я была рада, что оказалась права.

Мне показалось, что Кэти хочет прикоснуться к ней, но затем она убрала руку.

Эдвард заметил это и прошептал, взяв ее за руку:

– Все в порядке, ты можешь погладить ее, …просто будь очень нежна, …словно перышком…

Он показал ей, как прикоснуться к Дэнсер, …и Кэти очень осторожно и нежно погладила ее своими пальцами. Эдвард убрал свою руку, глядя, как она гладит лошадь, и с гордостью улыбнулся.

Дэнсер не проснулась, пока Кэти гладила ее по шее, не дотрагиваясь до стежков в центре, …и глаза у Кэти наполнились слезами.

– Она и правда очень больна, пап? – спросила Кэти, продолжая гладить лошадь.

– Боюсь, что да, детка, – прошептал он в ответ, глядя на дочь, – Но в один прекрасный день ей станет лучше. Может быть, тогда, если она будет готова, ты сможешь покататься на ней.

Я улыбнулась этой идее. Я не могла себе представить лучшего для Дэнсер, чем милая маленькая девочка, сидящая у нее на спине. И даже более того – я таяла, представляя себе Эдварда верхом на ней.

Но, вероятно, этого не произойдет еще очень долгое время.

– Почему это случилось с ней, пап? – Кэти по-прежнему понижала голос, но это был такой невинный вопрос, от которого у меня на глаза тут же навернулись слезы, как только я услышала его.

– Я не знаю, – прошептал Эдвард с болью в голосе, – Все мы знаем, что плохие вещи иногда случаются. И мы не знаем, почему. Но возможно, что когда-нибудь мы узнаем это. Узнаем и поймем. И тогда мы возблагодарим Бога за то, что он послал нам Дэнсер, …чтобы научить нас состраданию, …научить нас нежности, …научить нас, как ИСЦЕЛЯТЬ. И возможно, когда-нибудь, …может быть, …если будем достаточно сильны, …мы даже сможем научиться прощать… тех больных ублюдков, которые сделали это с ней.

Я мысленно рассмеялась, оставив это при себе, …это был настоящий шаг вперед и очень классно прозвучало – даже включая слова про «больных ублюдков». Кэти не поморщилась от слов Эдварда, …она выглядела так, словно была полностью согласна с ним на этот счет, …и было отрадно, что он не говорил с ней, как с ребенком.

– Хотя я сомневаюсь, что я настолько силен или когда-нибудь стану, – добавил он затем.

Кэти взглянула на Эдварда как на слабоумного.

– Ты и правда сильный, папа, – она похлопала его по руке.

– Спасибо, детка, – он улыбнулся ей, – Как и ТЫ. Я действительно горжусь тобой, Кэти. Большинство детей твоего возраста испугались бы, увидев ее, …или сказали бы что-нибудь жестокое. Но не ты. Ты – особенная.

– Я бы никогда не была жестока к лошади, – Кэти выглядела немного неуверенной в том, что сказать, – Или к кому угодно.

– Я знаю, – Эдвард улыбнулся ей, глядя на свое сердечко на двух ногах.

– Можно я помогу тебе ухаживать за ней, пап?– спросила Кэти.

Эдвард начал качать головой и уже приготовился ответить, но я сказала:

– Думаю, это было бы очень мило.

Тогда Эдвард посмотрел на меня и в его глазах читался вопрос.

Я кивнула и очень мягко сказала:

– Думаю, Кэти будет великолепной медсестрой для Дэнсер.

– Можно, можно? – спросила она у Эдварда, светясь счастьем и возбуждением.

Эдвард был в полном шоке, так что смог лишь кивнуть и улыбнуться, пытаясь спрятать от нее подступающие слезы.

Он все еще думал, что Кэти ребенок. Но он должен был начать видеть ее той, кем она являлась – девочкой-подростком, которая через несколько лет станет женщиной. Он думал, что она не справится с уходом за Дэнсер – с кровью, швами, …болью этой лошади, …но я знала, что за сердце у этой маленькой девочки. Я знала, что она может сделать это.

Так началось партнерство Эдварда и Кэти, его верной медсестры. Позднее тем вечером я сказала Эдварду, что я думала, что им с дочерью следует какое-то время побыть вдвоем. Я немного обдумала это и знала, что это правильно, и Питер подтвердил мои мысли по этому поводу.

Было хорошо, что я являлась частью их динамики, их семьи. Но еще Эдвард и Кэти были отцом и дочерью. Как мы с Чарли. Им следует делать что-то вдвоем, делать что-то, что связывает только их, без моего вмешательства. И пока они будут этим заниматься, мне тоже следует попытаться завести каких-нибудь друзей. Доктор Питер сказал, что мне следует завести какие-нибудь отношения вне дома. Эдвард возненавидел эту идею и был готов уволить доктора Питера тем субботним вечером.

Я даже сходила поужинать с парой девушек, с которыми познакомилась на одном из предметов, …и это было мило. Не то, чтобы все было ужасно весело или интересно, но было вполне хорошо. Мы сыграли в пул (американский бильярд – прим.пер.), и – верите или нет – но мы выпили по паре пива. Мне было просто Богом не дано играть, но это никого не волновало. Думаю, за весь вечер я загнала в лузу лишь пару шаров. Без Эдварда я чувствовала себя словно голой, …и вскоре заспешила домой.

Он, словно вожатый скаутов, сидел в гостиной на стуле, постукивая ногой об пол в ожидании меня. Когда я вошла, он вскочил и начал допрос.

«Ты повеселилась? Как все прошло? Там были парни? Мужчины? Что? Почему ты ничего не говоришь? Тебя кто-то ударил? Тебя лапали? Я УБЬЮ его! Кто это был?».

Все это было оформлено в одно длинное предложение, …а я по-прежнему не произнесла ни слова с тех пор, как вошла.

– Мне не мерещится запах пива? – спросил он затем, – Ты пила? Я знал, что будут неприятности, когда тебе исполнится двадцать один! Ты пьяна? Тебя тошнит? Помочь тебе дойти до туалета?

Я просто была вынуждена рассмеяться над ним – он был так охрененно мил, чрезмерно опекая и контролируя меня.

– Почему ты смеешься? – продолжил мистер Вопрос, – Произошло что-то забавное? Там был какой-нибудь веселый парень? Тебе нравятся веселые парни? Я могу быть веселым.

В ответ я лишь вцепилась руками в его лицо и страстно поцеловала, …я действительно соскучилась по нему в тот вечер.

– Ты И ЕСТЬ веселый, – сообщила я, проходя мимо него в нашу спальню чтобы переодеться для сна.

– Почему ты не отвечаешь мне, Белла? – спросил он нервно, следуя за мной в комнату и возобновляя допрос, – Ты танцевала? Ты что-нибудь ела? Ходила в кино? Что? О чем ты не говоришь мне?

В тот вечер я чуть не позвонила Питеру, чтобы услышать мистера Задавайте-любые-вопросы, пока Эдвард продолжал допрашивать меня, но я пожалела доброго доктора.

Возможно, Питер был прав насчет недолгих уходов из дома. Эдвард вел себя как настоящий придурок после того, как я ушла всего лишь на три часа! Я записала его тираду на мой новый модный диктофон, который Эдвард подарил мне на день рождения. Он не знал, что диктофон включен, …но я сделала это для того, чтобы потом прослушать ее и повеселиться. Мы с Кэти чуть не под столом валялись от смеха на следующее утро, когда я включила запись за завтраком. Эдвард хотел сделать вид, что он зол на нас, …но не смог. Он рассмеялся прямо вместе с нами.

– Заткнитесь. Вы, девушки, ТАКИЕ недоразвитые! – он улыбнулся, выходя с кухни, усаживаясь на пол и переключая телевизор на «Looney Tunes» (серия мультфильмов, персонажами которых являются Багз Банни, поросенок Порки, Даффи Дак, кот Сильвестр и др. – прим.пер.), поедая своих хлопья «Lucky Charms».

И тогда мы с Кэти рассмеялись еще ГРОМЧЕ!

– Он такой милашка, да? – спросила у меня Кэти.

– Любимый, – кивнула я, глядя на его вихры, торчащие во все стороны.

– Оооо! – он сделал громче, – Я ЛЮБЛЮ этот! Даффи ДАК!

Мы до сих пор регулярно ходили к Маркусу, посещая его ресторанчик так часто, как могли. И всегда по субботам, перед сеансами. И нам никогда не было скучно. Я думала, что их подшучивания рано или поздно станут чем-то обыденным, …или даже немного утихнут, …но нет. Они лишь набирали обороты.

– Когда, БЛЯТЬ, ты прекратишь ходить сюда, белый парень? – крикнул Маркус Эдварду однажды.

– НИКОГДА! – Эдвард нахмурился и громко крикнул, – Я люблю тебя, Джимми!

– ПОШЕЛ НА ХУЙ! – крикнул Маркус в ответ.

– САМ ПОШЕЛ НА ХУЙ! – выплюнул Эдвард, – И можешь принести мне половинку кубика льда? Они у тебя просто огромные! Помнишь, что говорил Фрейд о людях, которые все время окружают себя огромными предметами? (кто не понял – Эд намекает на маленький член – прим.пер.) Я понимаю, …но я не могу даже прожевать кубик такого размера! Не мог бы ты купить себе еще один аппарат для приготовления льда, …такой, который делает ледяную КРОШКУ? Было бы классно! Тебе стоит поискать такой!

– Тебе стоит поискать у меня в ЗАДНИЦЕ! – бросил Маркус в ответ, взбесившись, – И если тебе не нравятся мои большие кубики льда для мужиков, тогда убирайся НА ХУЙ ОТСЮДА! Никто ТЕБЯ не приглашал!

– Не приглашал? – спросил Эдвард, – Это ресторан! Твоя табличка «ОТКРЫТО» и надпись на двери с часами работы – И ЕСТЬ ПРИГЛАШЕНИЕ! Тебя разве этому не учили на курсах для владельцев заведений? Тебе следует посмотреть «Адскую кухню» (популярное кулинарное реалити-шоу телеканала Fox – прим.пер.). Там ты сможешь увидеть, как выглядит настоящий ресторан, …и как выглядит зал, полный клиентов. Я не думаю, что тебе это «светит».

– Это случится в ТОТ ДЕНЬ, когда МНЕ понадобится хоть какой-нибудь совет от английского ПЕДИКА-шлюшки! – выплюнул Маркус и отошел от нашего столика, бормоча, – Блять, половинку кубика льда ему, …придурку!

И, как всегда, Эдвард убедительно сказал:

– Он нас любит.

Я лишь знала, что однажды мы окажемся на первой полосе газеты под заголовком «Джимми Чен убивает пару посетителей».

И сегодня мы покупали костюмы для Хэллоуина.

Как только мы пришли в магазин, где продавались костюмы, Кэти тут же унеслась поискать что-нибудь для себя. Эдвард продолжал следить за ней взглядом, как и всегда в публичном месте, даже несмотря на то, что этот город был в сто раз безопаснее Нью-Йорка, …но, к сожалению, Эдвард действительно никогда не чувствовал себя в безопасности на улице, окруженный незнакомыми людьми.

– Кэти, останься с нами! – крикнул он ей, но она проигнорировала его слова и отправилась в другой проход между рядами, выискивая для себя костюм.

– С ней все в порядке, папуля, – немного подразнила я его, улыбнувшись, – Ты уверен, что хочешь и себе купить костюм? Нам не обязательно.

– Ты С УМА СОШЛА? – теперь Эдвард улыбнулся, и в этой улыбке я увидела, что ребенок в нем вернулся к жизни, …и нас ждет масса веселья, …его глаза уже горели огнем, – Я не праздновал Хэллоуин с Кэти шесть лет! Я наряжусь и ТЫ ТОЖЕ! Так что улыбнись и смирись.

– И почему я сразу не догадалась, что все этим закончится? – я ухмыльнулась, глядя на костюм Дороти (нашему читателю она известна как Элли, которая с Тотошкой шла в Изумрудный город – прим.пер.), который висел на стене в пластиковом чехле.

Я не наряжалась на Хэллоуин с тринадцатилетнего возраста, но должна была признать, что этот Хэллоуин обещает быть очень веселым. Чарли никогда не участвовал в празднике. Он всегда работал в ночь праздника, из-за теряющихся в толпе детей-попрошаек и ночных озорников (по традиции вечером 31 октября дети, наряженные в костюмы нечисти стучат в дома и говорят: «Откупись или заколдую», получая в виде откупа сладости – прим.пер.). Он ходил со мной однажды, …и просто прогуливался вдоль тротуара, наблюдая, как я хожу по соседским домам, чтобы получить свои конфеты, …и каждый раз, когда я возвращалась к нему, он спрашивал: «Ну, что тебе дали?».

Не то, чтобы мне было очень весело заниматься этим.

Но я знала, что с Эдвардом и Кэти… у меня есть большая надежда, что этот Хэллоуин будет полон радости. Я была взволнована грядущим праздником.

Эдвард искал для меня костюм, прежде чем выбирать СВОЙ! Он продолжал поиски.

– Ооо, смотри – рваные крылья темной феи! – указал он, – «Темная Нимфа»! Оооо, готично!

В такой костюм могла бы вырядиться какая-нибудь проститутка. Я чуть не произнесла это вслух, но, к моему БОООЛЬШОМУ облегчению, я этого не сделала. Он мог воспринять это на свой счет.

– Мы же пойдем с Кэти, – сказала я мягко, – Не думаю, что «Темная Нимфа» подойдет.

– Да, ты права, – он выглядел немного разочарованным, – Хотя мы могли бы купить его для ПОСЛЕ Хэллоуина, …если ты понимаешь, что я имею в виду…

Он бросил на меня такой взгляд, что мои трусики чуть не упали на пол, и я ошеломленно промолчала, открыв рот.

Чем больше мы смотрели женских нарядов для взрослых, тем больше нам попадались слишком уж сексуальные. Некоторые из них были так малы и так развратны, что я едва ли надела бы их, даже будучи одна в своей комнате. И, конечно же, Эдвард только на них и обращал мое внимание, словно у меня и правда была возможность носить что-то из этого на улицах Каспера, дефилируя на глазах у добропорядочных мамаш!

– «Восхитительная Дьяволица», – прочитал Эдвард название на бирке, разглядывая сексуальный дьявольский наряд, который выглядел так, словно на модели на картинке просто распылили краску и нарисовали неровные языки пламени поверх ее силиконовых сисек. Также на ней были 5-дюймовые каблуки (12,7 см – прим.пер.). Я могла себе представить, как вышагиваю по грязным дорогам в этом наряде!

– Следующий, – сказала я, поднимая брови. Он лишь продолжил искать дальше.

– «Эльвира, Госпожа тьмы», – произнес он с сексуальным рычанием.

– Пожалуйста, забудь обо всех костюмах, в названии которых содержится слово «госпожа», – я улыбнулась, качая головой.

– О, да, – он немного нахмурился, – Прости.

Затем он охнул и повернулся ко мне, – «Медсестра»!

Я не имела ничего против этой идеи до тех пор, пока не увидела костюм, который он снял со стены. Он напоминал одеяние шлюхи, с широко распахнутым медсестринским халатиком с очень глубоким вырезом, …и поясом для чулок, …также на модели была надета форменная шапочка, а в руках она держала шприц.

– Это не медсестра, Эдвард, – сообщила я ему, – Если бы медсестры так выглядели, я бы никогда не оставила тебя или моего отца одного в больнице в Нью-Йорке.

– Милый костюмчик, – он взглянул на него, – Я мог бы купить себе костюм врача, и наши костюмы подошли бы друг другу.

– Возможно, если ты найдешь мне приличный и похожий на НАСТОЯЩИЙ костюм медсестры, – я понимала, что здесь его найти нереально, но мы продолжили поиски, – На дворе 2010 год, и, возможно, я могла бы нарядиться врачом, а ТЫ – медбратом.

Получай, Ромео. Держу пари – костюм врача абсолютно нормальный, в то время как «медсестра» похожа на подзаборную шлюху! Настоящая медсестра умерла бы со смеху, увидев этот костюм.

– Это просто будет выглядеть по-дурацки, – сказал он, глядя на стену в поисках чего-нибудь другого.

– Почему? – я положила руки на бедра.

Он приложил костюм медсестры к своей груди.

– Как я могу надеть это?

– Ты можешь, – я пыталась не улыбаться, – Ты был бы сексуальной медсестричкой! Мы подложим тебе вместо груди теннисные мячики, накрасим губы, …и образ закончен.

– Дай потрогать лоб – у тебя, наверное, поднялась температура! – он заржал, вешая костюм медсестры на место.

– Оооо, доктор! – проворковала я как дурочка.

– Заткнись, – он покачал головой, улыбаясь и продолжая поиски.

За следующие несколько минут Эдвард выбрал еще несколько нарядов.

– Ооооо, «Похотливая пикси»! – произнес он, снимая костюм со стены.

– Ах, – я взяла костюм из его рук, – Не могу поверить! Посмотри, что они сделали с Динь-Динь! (фея, героиня диснеевского «Питера Пена» – прим.пер.) Это просто отвратительно! Уолт Дисней, наверное, перевернулся бы в гробу!

Следующим исковерканным диснеевским персонажем была Сексуальная Белоснежка. Эдвард чуть не прыгал от радости, когда увидел этот костюм. Я чувствовала себя строгой мамочкой в лавке сладостей, которая говорит «нет» всему, что выбрал ее маленький мальчик.

– Может, мы купим его и позабавимся с ним вдвоем, – предложила я ему, – Есть здесь, блин, хоть одна вещь, у которой ЗАКРЫТЫЙ верх? – почти крикнула я посреди магазина, и люди стали оборачиваться.

– Белла, не закатывай сцену, – Эдвард обвил вокруг меня руки и увел меня в другой ряд.

– О, а тут кое-что есть! – Эдвард выбрал один костюм и показал его мне, – «Заключенные»! Мы можем надеть одни наручники на двоих!

Я лишь уставилась на него, подняв бровь, ожидая от него объяснений.

– Мы же можем одеться заключенными, которые сбежали из тюрьмы, скованными одними наручниками? – он немного натянуто улыбнулся, обнажая зубы. Сейчас он был похож на куклу Кена.

– Думаю, нет, – сказал он, кладя оранжевый комбинезон на место.

– У них есть старомодные костюмы заключенных – в черно-белую полоску…, – попытался он уговорить меня, …когда я перебила его, сказав:

– Двигайся дальше!

– Оооо, «ЖЕНЩИНА-КОШКА»! В коже! – закричал Эдвард, – И у нее плеть!

Затем он слегка побледнел и сказал:

– Я бы просто отшлепал себя сам за эти слова, прости.