Текст книги "Краски вне линий (фанфик Сумерки) (ЛП)"
Автор книги: WinndSinger
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 80 страниц)
Мне нужно было перетаскать сегодня Бобу миллион тюков сена. Как только я клал копну или две перед стойлом, он просто говорил, – Еще две, Мейсен. Поторопись.
– Почему нельзя хранить сено поближе к лошадям? – бормотал я про себя, пока носил.
Наконец, когда моя рубашка прилипла к спине от пота, и голова у меня начала кружиться, Боб перестал просить сена. Теперь настала пора подать огромные пластиковые корыта с едой их законным владельцам. На каждом корыте сбоку была написана кличка лошади, перепутать было невозможно. Самым сложным было войти в стойло и накормить лошадь, пока она чуть не нападает на тебя и тычется мордой в миску, которую ты еще не успел поставить наземь.
– ЭЙ! – окликнул я третью лошадь, которой нес еду. Это была милая белая лошадка по кличке Бабочка.
– Не кусай МЕНЯ! – я отпрыгнул, ее зубы были прямо возле моей руки, – ЕШЬ КОРМ!
Я толкнул к ней миску и развернулся, чтобы выйти из стойла, но прежде, чем успел, почувствовал сильный укус за задницу – и она выпихнула меня из стойла лицом вперед. Единственное, чему я удивился – как это тому, что я не упал лицом в дерьмо, тогда день бы удался окончательно.
Эдвард против Бабочки, победитель – Бабочка. Я так жалок. Ради всего святого, как я собираюсь убедить людей в том, что я сильный мужчина, ковбой, когда я не могу справиться с Бабочкой.
Я слышал, как смеется Боб, а затем к нему присоединилось еще несколько ржущих голосов. Я злился. Я ненавидел, когда надо мной смеются, дразнят. Обычно я каждый день терпел унижение, и не скулил. Но я думал, что эта часть моей жизни осталась в прошлом.
Боб был достаточно добр, чтобы не подходить и не помогать мне, и меня это устраивало. Я продолжил свою работу, надеясь, что остальные лошади не такие наглые.
Но они были еще хуже. Бабочка на самом деле – игривая маленькая девочка, по сравнению с некоторыми жеребцами! Один, по кличке Крейзи, взбесился сразу, как я вошел в его владения.
– Они не дают мне войти и поставить их корм на пол! – наконец пожаловался я Бобу, – Может, есть какая-нибудь хитрость, о которой ты мне не рассказал, или еще что?
– Город! – крикнул голос издалека, и еще больше смеющихся голосов послышалось с другого конца конюшни.
Я сильно нахмурился на Боба, и ждал.
– Нет никакой хитрости, Муравей, – Боб пытался сдержать смех, – Лошади знают, что ты новенький. Я говорил тебе, да, что каждая – отдельная личность, все они разные. Но все они голодны по утрам. Они не будут терпеливо ждать, пока ты войдешь и поставишь миску на пол. Тебе надо показать им, кто здесь босс.
Для начала это был хороший совет. Но чем дольше я входил в стойла, тем больше меня толкали и цапали. Боб сказал, что со временем станет лучше. Я надеялся.
Дальше, всем лошадям нужна вода. Слава Богу, здесь был шланг, и не надо было ходить вперед-назад к пруду и таскать ее ведрами. Я украдкой подошел к шлангу, огляделся, чтобы убедиться, что никто не смотрит, и немного полил холодной водой свою бедную спину. Стоял сентябрь, но день был теплым, и я уже запарился. Когда бы я ни взглянул на часы на стене, они показывали, что прошло только десять минут! Блять! Время ползет как черепаха!
– МЕЙСЕН! – позвал меня Боб снова, и я забыл, что Мейсен – это я. Боб наверняка подумал, что я умственно отсталый, раз он меня позвал, а я не отзываюсь.
Боб вручил мне вилы и лопату, и с усмешкой сказал, – Пора убирать навоз в стойлах.
Затем он улыбнулся шире и ждал, пристально разглядывая меня. Он с наслаждением наблюдал, как я смущаюсь. Может, он запал на Шэрон и ревнует ее ко мне, или что-нибудь в этом роде.
– Что это ОЗНАЧАЕТ? – спросил я, чувствуя себя еще большим придурком, не в состоянии скрыть своего презрения и разочарования.
Другие мужчины выпускали лошадей из стойл, выводя их через двойные двери в конце ряда, к огромному земляному загону, на котором не росла трава. А другие взбирались на них и ездили верхом по кругу.
– Ты говорил, ты не ездишь верхом, да? – спросил он.
– На лошадях? – спросил я, смутившись, – Нет.
– Если ты ездишь верхом, можешь помогать с занятиями на улице, – сообщил Боб, – Но сейчас тебе выгребать лопатой дерьмо. Мы все прошли через это. К сожалению, новенькие делают всю грязную работу. Ничего личного.
Без проблем. Я делал грязную работу последние шесть лет своей жизни. Я сказал себе, что скорее стану убирать за лошадьми дерьмо, чем то, что я обычно делал для Виктории.
Боб передал мне тачку, и открыл первое стойло, на котором я прочитал «Бам Бам».
Повсюду на сене виднелись огромные лепешки лошадиного говна. Я старался не дышать и не морщиться.
– Собирай навоз и складывай его в тачку, – сказал мне Боб так, словно я был слабоумным, – Если сено мокрое, значит оно обоссано. Мокрое тоже складывай в тачку. Сделай, чтобы здесь было чисто и сухо; если понадобится еще, ну, ты знаешь, где оно, ага?
Я ничего не мог поделать со своим взглядом. В этот момент я хотел его смерти.
– Да, – я усмехнулся и прищурился, раньше, чем осознал, что делаю.
– Ладно, – Боб улыбнулся, все еще по-дружески, как и обычно, – Ты делай здесь, а я пойду дальше.
– Здесь? – я осознал, что здесь около 30 стойл, и мне выгребать их одному.
– Да, – сообщил Боб, – И не ленись, Шэрон НЕНАВИДИТ тех, кто плохо выгребает дерьмо. Лошади могут заболеть или подхватить инфекцию, если не чистить им стойла.
И сейчас мой желудок снова скрутило. Я знал, что это. Страх разозлить леди-босса. Эй, на этот раз я копаюсь в себе.
Coloring outside the lines. Глава 2 (часть 2)
– Да пошел ТЫ, – пробормотал я про себя, убедившись, что Боб не слышит.
Затем я начал передразнивать Боба.
– О, тебе ПОНРАВИТСЯ, МУРАВЕЙ! Не БЕСПОКОЙСЯ НИ О ЧЕМ!
Это заставило меня немного улыбнуться, время побежало быстрее, и я забыл о своей ноющей спине и ногах; я весь промок в лошадином ссы-колоне, стоя в нём весь день, а от усиливающейся жары моя фланелевая рубашка неуютно прилегала к телу. Здесь что – нет кондиционера?
Я знал, что это неправильно, особенно с моим прошлым, но мне хотелось сорвать с себя всю одежду до последней нитки, и битый час поливаться из шланга. И сразу же мне стало стыдно. Может, в душе я по-прежнему шлюха, в какой бы обстановке я ни находился. Я был избалованный и ленивый, как черт. Господи, я слабак. Это мой новый шанс, чудо, о котором я молился и которое ПОЛУЧИЛ… и мне уже мало. Я был рад, что Белла не видит меня сейчас.
Я решил стараться сильнее и не думать о собственном дискомфорте. Сделай это для Кэти и Беллы, говорил я себе.
Часа через два, когда я почти закончил с тридцатым стойлом, я услышал, что люди и лошади возвращаются. О, здорово. Я только что все вычистил, а они сейчас снова все засрут.
Мне казалось, что я мокрый насквозь. Шляпа приклеилась к голове, а мои симпатичные кожаные ковбойские ботинки не просто были отвратительны, и измазаны в грязи и дерьме, они еще жали мне ноги. Болью отдавала каждая кость и мускул на моем теле! И, я уже говорил, что ВОНЯЮ как МОЧА?
Короче, я был близок к тому, чтобы расплакаться. Я посмотрел на часы и увидел, что только 9:13 утра! ВЫ НАЕБЫВАЕТЕ МЕНЯ? Мне казалось, что я пробыл здесь две недели! У Кэти только начались занятия в 9 утра! Интересно, как она там? Я клянусь, если какой-нибудь ребенок обидит ее или будет ее дразнить, я оторву ему голову!
Да, Виктория, смейся над своей задницей, ты, сука! Я тебя слышу.
Боб подошел ко мне сзади, когда я развеивал сено в последнем углу.
– Хорошая работа, Мейсен, все нормально, – заверил меня Боб с оттенком гордости в голосе.
Господи, этот маленький комплимент заставил меня чувствовать себя лучше? Я чуть не кинулся к нему на руки.
– Да? – я чувствовал, что сияю, вцепившись в черенок вил, чтобы не упасть.
– Да, очень хорошо, – сказал Боб, – Просто завтра шевелись чуть побыстрее, и все.
Моя радость померкла. Шевелиться быстрее? После сегодняшнего меня придется буксировать.
– Ладно, перерыв окончен, – Боб щелкнул пальцами перед моим носом, – Пора чистить лошадей.
ПЕРЕРЫВ? Я что – что-то пропустил? У меня сейчас был ПЕРЕРЫВ? Может, он говорил о моей долбанной спине? (в английском существительное «перерыв» и глагол «ломать» – break – это одно и то же слово; Эдвард намекает на то, что Боб заметил, что у Эдварда болит спина – прим.пер.) И только за это я возненавидел Боба с новой силой. Я решил, что наши отношения всегда будут между любовью и ненавистью. Он был моей новой Викторией.
Я потащился за Бобом, как за мамкой, ощущая пустоту и онемение внутри, глаза уставились вперед, как два пустых шара. Господи, мне это так знакомо. С одной лишь разницей – на мне нет ПОВОДКА!
Мы решили начать с жеребца по кличке Аполлон. Боб накинул ему на голову кожаные ремни, чтобы можно было удержать его на месте, пока мы будем его чистить (по описанию похоже на уздечку, просто, Эдвард, видимо, не знает, как это называется – прим.пер.).
Боб начал показывать мне, как расчесывать узлы на хвосте у Аполлона. У него было множество гребней и щеток. Боб пропустил длинный черный хвост коня сквозь пальцы, словно это были волосы прекрасной женщины.
Я действительно пытался не гримасничать. Надеюсь, у меня получалось.
Затем он сказал мне брать по маленькой прядке волос на хвосте и аккуратно расчесывать каждую прядь, пока весь хвост не будет расчесан. И стоять сбоку, и НИ ЗА ЧТО не позади лошади. Я не понял, почему, но спрашивать не стал. Боб уже подшучивал надо мной по этому поводу.
Я запомнил, для чего каждый из трех скребков. Боб дал мне попробовать самому, но стоял сзади и подсказывал. Он велел мне начать с шеи Апполона, и чистить его круговыми движениями. Это мне понравилось. Казалось, лошади нравятся мои действия. Мне бы тоже понравилось, если бы кто-то играл с моими волосами или причесывал их… ух, теперь я сравниваю себя с лошадью. Сделайте мне лоботомию. Сегодня же напишу Санте.
И, что забавно, пока Боб стоял рядом, лошадь вела себя хорошо. Меня не проведешь. Этот конь был один из тех, кто вел себя как полный придурок, когда я кормил его утром. Я понял, что сержусь на лошадь; раньше я думал, что лошади – такие милые создания, но теперь я знаю, что это самые подлые твари на планете!
Я понял, как чистить лошади морду, мокрой губкой, почистить вокруг глаз, вытереть ноздри, которые, кстати, были очень интересными; я понял, как поднимать ей копыта и счищать с них грязь и мелкие камни. Пару раз конь чуть не лягнул меня в лицо, но я делал, как говорил Боб, и крепко держал копыто, пока лошадь не успокоится, а потом можно было легко зажать его между ног и делать свое дело. И я даже не думал о том, как ужасно, что копыто одного из коней зажато между МОИМИ ногами. Но никто не лягнул меня по яйцам, и я подумал, что кто-то наверняка стоит сзади и наблюдает за мной.
И я понял, как находить на лошади следы пота, и как их счищать с лошадиной шкуры. На этом родео хотели, чтобы лошади были чистыми и выглядели идеально, потому что они сами принимали участие в шоу.
Я понял то, что Боб говорил об индивидуальности каждой лошади, когда вычистил немалую их часть. Некоторые были милыми и нежными, даже несколько игривыми со мной, пока я работал. А другие были грубыми, пытаясь усложнить мне жизнь, ржа на все лады, словно смеясь надо мной.
Один из них, по кличке Псих, навалил дымящуюся кучу прямо у моих ног, пока я чистил ему задницу! И был этим невероятно доволен.
Я думаю, что теперь понял, почему не надо стоять прямо позади лошади.
– Ты мне не нравишься, – проскрипел я, пока он весело и истерично мотал головой.
– Дорогой Боб…– ворчал я про себя, когда взялся за шланг и повернул его к своим ногам, – Так приятно с тобой работать,… но с сожалением сообщаю тебе, что у меня внезапно появилась аллергия на лошадей…
И когда холодная вода успокоила меня, когда я наполовину избавился от навозной вони, я понял, что это просто несбыточная мечта. Я не могу бросить эту работу. Ее мне назначила полиция. И я застрял здесь, в роли лошадиного прислужника.
Я сдержал всхлип, когда осознал это. Господи, я как девчонка! Я пытался взяться за старое и снова подлизывался, сделав при этом счастливое лицо.. Я надеюсь, здесь есть кто-нибудь плохой, кто заставит меня работать. Я бы это сделал.
После того, как я закончил поливать себя из шланга, и был весь мокрый ниже пояса, появился Боб.
Отлично!
– Мейсен, надо купать лошадей, а не себя! – он непринужденно хихикнул.
Я снова бросил на него свирепый взгляд, и уже был готов уйти прочь, когда в моей голове раздался голос Виктории.
– Ты, бесполезная маленькая СУКА, – кричала она мне, шлепая по лицу, – Ты, МУДАК! Убери весь этот бардак и прекрати так смотреть на меня!
Я опустил глаза и с облегчением вздохнул.
– Прости, Боб, – сказал я едва слышно, – Я исправлюсь. Я все вымою.
– Все в порядке, Муравей, – он улыбнулся, – Так бывает. Ты в норме?
– Да, Боб, все хорошо, – повторил я с сердечностью робота.
– Если тебе жарко, сними рубашку, – Боб размышлял над моей дилеммой.
Нет, я не могу. Я думал, опустив глаза в пол, о том, что я весь в шрамах – следах от кнута Рэйвен. Они зажили, но не исчезли совсем. Я едва мог снять рубашку перед Беллой. И НИКОГДА не снимал перед Кэти. Мы ходили купаться на пруд через три дня после того, как переехали, и я купался в футболке, и чувствовал себя полным дураком.
– Мне не жарко, все нормально, – сказал я по-прежнему покорным тоном, молясь, чтобы он не понял, как сильно мне приходится сдерживаться.
– Ты вспотел! – Боб почти снял с меня шляпу и увидел, что мои волосы мокрые, и тогда я набросился на него.
– НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ! – зарычал я и так крепко стиснул челюсть, что думал, она сломается. Я зажмурился, не желая видеть, как он кладет на меня свои руки.
Я ждал… и не чувствовал его прикосновений. Я застыл в таком положении на минуту, и он ничего не говорил, а я не двигался.
Наконец он сказал самым спокойным голосом, какой я только слышал, – Прости. Это моя вина. Я забыл. Заканчивай.
Я почувствовал, как меня отпускает, когда он исчез, и глаза подернулись пеленой. Отлично! Снова ебаные слезы. Какого черта со мной не так? Мне нужна доктор Белла ПРЯМО СЕЙЧАС!
А только около полудня! Сколько еще часов я должен здесь быть? Я хотел сбежать… унести свою задницу отсюда так далеко, как только возможно. Но куда я побегу?
Я сморгнул и почувствовал влагу на лице. Я проигнорировал это, и пошел убирать навоз за Психом, и потом, когда я закончил его мыть, можно было идти к следующей лошади, и кошмар начинался заново.
Боб, наверно, сейчас пошел распускать сплетни, какой этот новый парень неженка. Мне было все равно. Я ни с кем из них не собирался водить дружбу.
Я украдкой осмотрелся в надежде, что Шэрон не появится и не надерет мне задницу. Не знаю почему, но мне действительно не хотелось ее разочаровывать.
Кэти, должно быть, сейчас на ланче, думал я, пока споласкивал Психу задницу.
Я надеюсь, она ест в приятной компании… надеюсь, она заводит друзей.
Я повел Психа в загон и привязал его там, не отводя от него глаз, пока шел, и закрыл дверь, запирая ее полосой металла, а затем вылез через дыру в двери.
– Правильно тебя назвали, – сказал я, будучи в безопасности по ту сторону от двери. Он просто смотрел на меня, заставляя двигаться.
Я собирался пойти и открыть следующую дверь, к лошади по кличке «Не Чеши Меня», когда сзади раздался крик Боба.
– МЕЙСЕН! – позвал он.
Если он так часто будет звать меня Мейсеном, я поверю, что это мое настоящее имя.
– Да? – я повернулся к нему, чувствуя, как невольно опускаются глаза.
– Вот и я, Муравей! – пошутил он, крутя своим пальцем у лица.
Я заставил себя поднять глаза, радуясь, что смотрю на него счастливо и беспечно.
– Так-то лучше, – он усмехнулся, – Время ланча.
Я чуть не заплакал.
Но вслух сказал лишь «О, окей». Голос звучал абсолютно глухо. Я даже не узнал его.
Я не знал, где здесь некое подобие столовой, но я знал, что не хочу сидеть там и есть рядом с остальными. Я был грязным, и вонял дерьмом и мочой. И все еще был очень мокрым.
– Ух, мы можем поесть на улице, – Боб махнул мне рукой, и я пошел за ним. Я подумал, может, он читает мои мысли, и, может, он был прав. Может, он тоже все обдумал и понял.
– Хороший денек, – объяснил он, открывая холодильник и вручая мне мою коробку с ланчем, – И, может, если поедим достаточно быстро, окунемся в озере.
Звучало божественно, но я понял, что мне придется окунаться в одежде. Я по-прежнему хотел окунуться, но знал, что тут же полетят слухи о том, какой я болван. Я не понимал, почему меня это волнует. Да, конечно же. Я жажду одобрения. Белла говорила мне это однажды.
Я уже начал выдумывать истории о том, какой классный у меня был день, и что я расскажу ей, когда приду домой. Кэти захочет послушать милые истории про лошадок. Я начал их выдумывать, пока мы шли в обратную сторону, оставив позади огороженные загоны и поля. К счастью, в поле зрения не было ни одной лошади.
Привет, я Эдвард Каллен, и я ненавижу лошадей. О Господи, Кэти убьет меня, даже за то, что я ДУМАЮ так!
Вдвоем мы шли прочь от конюшен, пока не дошли до милого маленького озера. Солнце стояло в зените, и я подумал, что здесь даже ЖАРЧЕ, чем на конюшне.
Боб сел на траву и стал снимать свои рабочие ботинки, его коробка с ланчем лежала слева.
Я просто стоял и наблюдал за ним, как идиот. Мне это не нравилось. Поблизости никого… что, если он начнет снимать рубашку? Может, я смогу извиниться и уйти.
– Давай, Муравей, – Боб снял второй ботинок, затем носок, – Я знаю, что у тебя болят ноги.
– Да, – сказал я, словно это было очевидно.
– Тогда поторопись, – он улыбнулся, – Ланч длится около 40 минут. А потом мы снова пойдем кормить лошадей.
Угх. Они что, только едят? Я не мог себе представить, что на меня нападут 30 раз подряд.
Боб рассмеялся, увидев что-то на моем лице.
– Будет лучше, Муравей, – заверил он меня, словно знал это, – Расслабься. Я не кусаюсь.
Я хотел извиниться. Я хотел признаться ему во всем и сказать: «Мне жаль, что я такой». У него хорошие намерения, он хороший человек, а я веду себя так, словно он собирается меня изнасиловать, только потому, что кто-то другой сделал это со мной. Наверно, ни один их этих парней не притронется в этом смысле к другому, даже если ты приставишь пушку к его голове.
Я сел рядом с Бобом, немного поодаль, чтобы не показаться нелюдимым, и стал аккуратно стаскивать правый ботинок с ноющей ноги. Я вздрогнул, и стискивал зубы, пока это не прошло, и когда я начал дышать, Боб хихикнул, – Почувствовал, как все проходит, как только ты снимаешь ботинки, да?
Я тоже засмеялся, потому что это было именно то, чего я боялся.
– Я чувствую себя таким слизняком, – признался я, снимая носок, – Я не знал, что с лошадьми так много работы.
Боб фыркнул и опустил ноги в воду, открывая коробку с ланчем.
– Это адская работа, – сказал он, вынимая завернутый сэндвич, – Когда я работал первый день, я хотел уйти через час.
Я сжал рот. Я хотел сделать то же самое.
– Но я выдержал, – Боб смотрел в воду. – Моей семье нужны были деньги. Здесь не так много мест, куда можно пойти работать. Поэтому я выдержал. Каждый день было чуточку легче. Каждый день я становился чуточку ближе к лошадям, а они – ко мне. Твое тело привыкнет, если ты будешь делать это каждый день. Со временем станет легче.
Теперь я видел, что у нас с Бобом есть кое-что общее. Это заставило меня чувствовать себя гораздо лучше. И теперь я тоже аккуратно опустил ноги в воду.
– Уххххх… – услышал я свой стон, глаза закрылись, и голова немного откинулась.
Боб хихикнул и кивнул, откусывая от своего сэндвича.
Он сказал мне, что работать станет легче, если знать некоторые вещи. Первое – никаких модных кожаных ковбойских ботинок. Рабочие ботинки – лучше всего, или резиновые. Во-вторых – надевать удобную одежду. Боб сказал, что не нужно одеваться как ковбой, если в этой одежде неудобно. Футболка, джинсы, даже просто штаны – это нормально. Все, что захочу. Он сказал мне беречь шляпу, она хорошо защищает лицо от солнца, от снега и ветра.
Я слушал, открывая свою коробку, чтобы увидеть, что моя прекрасная Белла мне положила.
И сразу же увидел записку. Она была розового цвета, и гласила: «Удачи сегодня! Я ТАК горжусь тобой, Эдвард!».
Белла написала ее от руки. И, ниже, Кэти втиснула строчку, просто написав от себя: «Мы любим тебя, папочка».
Я сразу же почувствовал себя бесполезным куском дерьма.
Я услышал, как Боб сказал:
– Все так и будет, если ты завтра вернешься. Вернешься?
Я попытался ответить, но горло перехватило. Я кивнул и попытался ему улыбнуться. Затем голос понемногу стал возвращаться.
– Да, – я прочистил горло, – Я буду здесь.
Мы немного поели в тишине, и в ней не было ничего странного или неудобного. Я глубоко дышал, выпуская прошедшие несколько часов, в надежде после ланча все начать с чистого листа.
Я жадно ел свой толстый сэндвич с мясом; а подливка, что осталась с ужина, чуть не заставила меня кончить на глазах у Боба. Раньше у меня никогда не было перерыва на ланч, и я понял, что мне это нравится. В коробке даже лежал маленький пудинг, возможно, это была идея Кэти – положить его, и я залпом выпил банку очень холодного сока. Я был доволен, потому что я сластена. Сок напомнил мне, что я все еще в поисках автомата с фруктовой водой в этом городке, и пока еще не нашел его. Но найду!
Я так наслаждался едой, что почти забыл, как пахну. Затем Боб полез в озеро, полностью одетый, в рубашке и джинсах.
– Давай, Мейсен, – он шел в воде, пока она не стала ему по пояс, – Ооооох, ТАК здорово!
Я был рад, что не нужно было снимать одежду, и последовал за ним, заходя в воду по пояс.
– Ооох, Господи, да! – я растопырил пальцы ног, позволяя холодной воде смыть все беды с моего тела. Боб нырнул, отшвырнув шляпу на траву, и когда показался из воды, он был мокрым, но счастливым.
Я не слишком хорошо умел нырять, поэтому заходил в воду, пока она не стала мне по шею, а затем лег на воду, опуская волосы в ее прохладу.
Я несколько раз взмахнул руками, и не смог сдержать стонов удовольствия. Пару раз я погрузился с головой, и громко вздохнул, снова закрывая глаза.
– Видишь? – Боб ухмыльнулся, – Ты в порядке.
– Это была отличная идея, – сказал я без колебаний, а затем добавил, абсолютно искренне, – Спасибо, Боб.
– Кое-кто взял меня под свое крыло, когда я начинал… – поделился он, разводя руки, – Это все, что я пытался сделать с тобой,… прости, если я был слишком нахрапист с тобой. Я знаю, за мной это водится…
– О, Господи, нет, Боб… – я услышал, как перебиваю его, и отвернулся, – Это не ТЫ… не извиняйся. Это у меня… проблемы. Ты просто пытался помочь мне. Теперь я это понимаю. Прости.
– Ну, все это не мое дело, – сказал он по-доброму, – Но если тебе покажется, что я становлюсь слишком приставучим, просто скажи мне, ладно?
Я не смог сдержать улыбки.
– Хорошо, спасибо.
– Ладно, Мейсен, – Боб усмехнулся, – Давай наперегонки на тот берег!
– Угххххх! – зарычал я, глядя, как он уплывает, и тоже поплыл, рассчитывая выиграть.
_
Coloring outside the lines. Глава 3 (часть1)
Глава 3. Вызовите доктора Франкенчлена!
От WinndSinger : *Можете подать на меня в суд, но сегодня я шантажировала свою музу, и писала весь день напролет*
_
Часть 1.
Bella's POV:
Я ехала домой, уставившись на ленту дороги, размышляя обо всем, что произошло за прошлый месяц. Интересно, что делает мой отец? Думаю, он вернулся обратно в Форкс, но по-прежнему ли он шеф полиции? Я надеялась, что его выписали из больницы, но теперь не была в этом уверена. Интересно, поправился он, или ему стало хуже? Я знаю, от больниц можно ожидать чего угодно, и сейчас он, может быть, умирает. Я его единственный ребенок. Что, если я нужна ему?
Заткнись, Белла, он отпустил тебя, он знает, как работает программа по защите свидетелей. Он хочет, чтобы ты была в безопасности и счастлива, он все понимает.
А я понимаю?
Я никогда не пожалею, что я с Эдвардом. Я люблю его. Но сердце все еще болит, когда я думаю о папе. И я много думаю о нем. Я чувствую себя такой виноватой за то, что оставила его вот так. Я знаю, что у меня не было выбора, но это все еще меня беспокоит.
И Эдвард. Он выглядел таким напуганным этим утром, ждал от меня каких-то сверхъестественных ответов, которых я не могла ему дать. Я хочу забрать у него всю боль. Но знаю, что не в силах.
Он хочет, чтобы я была доктором Беллой. Я так боюсь сказать что-нибудь неправильно, дать ошибочный совет. Не только его жизнь, но и жизнь Кэти, и моя собственная повиснут на волоске, если я ошибусь. Но он хочет, чтобы только я была его терапевтом.
Он просто боится открыться кому-то новому. Мы – его маленький круг, он выбрал нас и никого больше сюда не впускает. Он не доверяет никому, он даже не собирается никому дать шанс. Каждый раз, когда мы встречали здесь кого-нибудь милого, он находил причину, по которой этот человек ему не нравился. Это было маленьким чудом – что сегодня он вышел из дома и позволил Кэти пойти в школу. Я думаю, что единственная причина, по которой он сделал это – просто потому, что я немного надавила на него утром, перед тем, как он ушел. Он послушался, и я ненавидела это. Мне стоит быть осторожной с этим и не заходить слишком далеко. Я НЕ ХОЧУ быть его Госпожой.
Но, было бы здорово прижаться к нему, и ненадолго пойти прогуляться. УХ! В эти дни меня посещают такие грязные мысли. И я знаю, почему. Эдвард распахнул дверь в прекрасную, сексуальную часть меня,… и из робкой зубрилы, я превратилась в женщину, которая открывает в себе мечты и желания, настолько темные, насколько это возможно. Я пытаюсь удержать их, хоть ненадолго, но чувствую, что всё закончилось. Я люблю Кэти, но она с нами постоянно. Я даже едва могу поцеловать Эдварда, когда хочу. А когда ее здесь нет, Эдвард боится говорить слишком громко, чтобы не разбудить ее. Я думаю, он избегает меня.
Даже прошлой ночью – он прикасался ко мне, и я была так возбуждена! А потом, как только я кончила, он отстранился и сказал, что пора спать. Он не рассказывает мне своих ночных кошмаров. И это ранит меня сильнее, чем я думаю. Он словно наказывает меня за то, что я не доктор Белла, полностью от меня закрываясь.
Я знаю, что в этих снах появляются Виктория и Кэти,… и я не могу понять, что это значит. Но здесь что-то большее. Иногда он не рассказывает мне о них вообще. Я знаю, ему нужно рассказать мне, но у нас теперь нечасто выпадает возможность поговорить на взрослые темы.
Насколько я знаю, я действительно не могу избавить Эдварда от проблем, и я рада, что сегодня вечером побуду для него доктором Беллой. Я знаю, как он любит прятаться во время терапии, и это невозможно изменить. Но я не хочу, чтобы между нами были хоть какие-то секреты. Не имеет значения, каким отвратительным было его прошлое, я хочу знать, что гложет его сердце, могу ли я помочь ему излечится от всего этого.
Я говорю «ПОМОЧЬ», потому что знаю, что не могу вылечить его боль в одиночку. Он ОБЯЗАН пойти к хорошему психиатру. Думаю, мужчина будет для него лучше. Я надеюсь, он послушает меня и позвонит кому-нибудь, чтобы, по крайней мере, поговорить с ним и встретиться, если они найдут общий язык.
Я рада, что могу дать ему несколько имен и телефонов. Я не знаю, оказывают ли в этом городе психиатрическую помощь, но, надеюсь, что мой юрист не обманул меня.
Все мои тревоги и жалобы в сторону, у меня был отличный день. Касперский колледж прекрасен! На территории кампуса полно лужаек и террас, окружающих здания; светлое, рыжевато-коричневое стекло, и ярко-красная отделка придают зданиям современный вид. А сколько колледжей уютно разместились на пологих склонах горы! (имеются ввиду пологие предгорья горы Каспер, давшей название данному городу – прим.пер.) Их видно здесь из любого окна. Словно горы защищают тебя, оберегая от остального мира.
В информационном буклете, который я прочитала сегодня в колледже, говорилось, что на кампусе 28 зданий, расположенных на 20 акрах земли (около 5 гектаров – прим.пер.). И думаю, что сейчас у них около 5 тысяч студентов. И теперь, кажется, я понимаю, почему они поселили нас здесь, в Каспере, штат Вайоминг. В этом колледже самая низкая стоимость обучения в Соединенных Штатах из-за базы налогообложения Вайоминга – отсюда экспортируется газ, нефть, уголь.
Мне не на что жаловаться. Это не просто маленький сельский колледж. Здесь есть все, что мне нужно. Придется учиться дольше, чем я рассчитывала, но я сказала себе забыть об этом. Главное – это быть с Эдвардом и Кэти. Они нужны мне. Со всем остальным справимся. Я действительно в это верю. Но нам всем нужно трудиться, чтобы это произошло. Включая Эдварда.
Я свернула на подъездную аллею к нашему милому маленькому дому и почувствовала, что начинаю улыбаться. У меня никогда не было собственного места, в смысле, своего дома. Надо сказать, он был маленьким, в нем не было роскошной и модной мебели, но он мне нравился. Можно осмотреться и увидеть, что с ним можно сделать, и когда закончится вся эта судебная тягомотина, я тоже буду работать, и мы сможем себе позволить покрасить его, купить занавески и всякие мелочи, которые превращают помещение в твой дом. Я и не думала ждать. Последнее, чего мне хотелось, это давить на Эдварда, чтобы он прямо сейчас начал зарабатывать нам на красивую жизнь. Ему просто нужна была постоянная работа. Я постараюсь быть терпеливой, снова сказала я себе.
Я стараюсь, но порой мне трудно смотреть, как он борется. А я не могу ему помочь по-настоящему.
Он все еще ведет себя, словно я суперженщина, но это не так. Я студентка колледжа, которую он полюбил, которая попалась ему на пути, когда он захотел убежать.
Правда состоит в том, что нам ещё повезло во всем, что касалось Виктории. Наши друзья и семьи помогли нам,… но всё равно, мы еле-еле спаслись. Мой отец теперь калека по нашей вине. Наши друзья рисковали жизнью. Если бы не они, мы были бы мертвы сейчас..… или еще хуже – принадлежали бы Рейвен, и каждый день вместе подвергались бы сексуальной пытке. Я вздрогнула, просто вспомнив, как была подвешена на цепь, а эти уроды хлестали меня плетьми. Эдвард – причина, по которой я прошла через все это. Он был со мной нос к носу, заставляя меня смотреть ему в глаза, принимая на себя основную боль, чтобы уберечь меня от нее.
И если уж мне мешает мой собственный небольшой опыт, я могу представить, как Эдвард чувствует себя все это время. Он прячет это, улыбаясь, говоря, что все хорошо. Но я знаю, что это не так. И мне нужно сделать так, чтобы и он это признал.
Я заглушила двигатель и взяла свои книги, подходя к передней двери с ключами в руке. Не могу дождаться, когда услышу, как прошел день у Кэти. Я знала, что это отвлечет меня ненадолго от моих мыслей. Я вошла внутрь и обнаружила Кэти, Бена и Анджелу за круглым кухонным столом. На столе было полно бумаг, которые нужно было заполнить. Я помню, как мой папа злился на все эти формы, которые нужно было заполнять за меня каждый год в первый школьный день. Я чуть не засмеялась, представив себе его лицо.
