Текст книги "Краски вне линий (фанфик Сумерки) (ЛП)"
Автор книги: WinndSinger
сообщить о нарушении
Текущая страница: 60 (всего у книги 80 страниц)
– Ну, …чего ты хочешь?
– Все, – сказал я требовательно, по-прежнему не двигаясь.
– Что значит «все»? – спросила она, убирая волосы на правую сторону лица, двигаясь ближе ко мне и наклоняясь, – Скажи мне, чего ты хочешь, …и ты получишь это, …ты тако-о-о-о-й красивый…
И она попыталась лизнуть мои губы своим языком, но я схватил ее за лицо и нахмурился.
– Не целуй меня в рот, – усмехнулся я, – Я не хочу ощущать вкус последних пятидесяти парней, которым ты сегодня отсасывала.
Я оттолкнул ее, и она нахмурилась, глядя на меня.
– Я не отсасывала пятидесяти парням! – крикнула она мне в ответ, – И я чистая! От меня не пахнет, и я чищу зубы после каждого…
Она замолчала, я увидел грусть в ее глазах, …и почувствовал себя виноватым перед ней.
Возможно, она была кем-то, кого я мог спасти или напугать, …возможно, она занималась проституцией не очень долго. Поэтому я решил немного протестировать ее.
Я откинул свое сиденье назад и немного отклонился, приказав ей:
– Соси мой член.
Она секунду поколебалась, но затем потянулась прямо к моим штанам, пытаясь пальцами расстегнуть мои джинсы. Но я схватил ее за запястья, останавливая, и слегка усмехнулся:
– Ты глупая маленькая девочка. Разве ты не должна была сначала попросить у меня деньги? Неудивительно, что твой сутенер готов избить тебя.
Она попыталась что-то сказать, но я перебил ее.
– Сколько тебе лет? – спросил я, и тон моего голоса сейчас уже не был таким злым.
– Достаточно, – она пыталась быть сексуальной и соблазнительной, снова двигаясь ко мне.
– Прекрати отвечать мне как шлюха и скажи, сколько тебе лет, – я держал ее на расстоянии вытянутой руки.
– Двадцать два, – ответила она.
– Брехня, – я нахмурился, – Ты ребенок, тебе не может быть больше четырнадцати!
Я знал, что она старше четырнадцати, но это был трюк, чтобы она сказала правду.
– Мне не четырнадцать, ты, засранец, мне почти семнадцать! – пронзительно выкрикнула она, и крошечные слезы проступили в уголках ее сильно накрашенных глаз.
Святое дерьмо. Семнадцать лет. Какого ЧЕРТА она здесь делает? Это чья-то маленькая девочка. И где-то ее отец… задается вопросом – где, черт возьми, его ребенок, …а она в машине с каким-то незнакомцем, …и собирается отсосать ему член за сотню долларов. И не только. В этом мире если она не получит деньги вперед, она не получит ничего после. И удачного ей возвращения обратно к сутенеру без денег. Он прибьет ее.
Секунду стояла тишина.
– Как тебя зовут? – спросил я у нее, будучи самим собой, а не каким-то засранцем Джоном.
– А какое, блять, это имеет значение? – спросила она, – Ты коп?
– Я хотел бы им оказаться, – я бросил на нее взгляд, – Если бы я был копом, прямо сейчас я бы уже снимал твои отпечатки пальцев. Такая дура, как ТЫ была бы в большей безопасности в тюрьме, чем на улице.
– Я НЕ дура! – крикнула она.
– Ты едешь со мной в переулок, ты не просишь деньги вперед, ты пытаешься взять с меня двойную цену… – я перечислил ее ошибки, – Ты не проживешь и недели здесь, если будешь играть в ТАКИЕ игры. Как давно ты этим занимаешься?
Она взглянула на меня с недовольной гримасой и не ответила.
– Десять минут, – пробормотал я, не нуждаясь в ее ответе. Было очевидно, что она не имела понятия, что она делает.
Я вздохнул и открыл свой бумажник, качая головой и бормоча:
– Какого черта я здесь делаю?
Я вытащил две двадцатки и десятку и подержал их в руке, прежде чем отдать ей.
– Пятьдесят долларов – и ты должна делать то, что я скажу тебе в следующие полчаса. Идет?
Она выглядела счастливой оттого, что деньги плывут ей в руки, и выдернула их из моей руки, сказав:
– Идет.
Боже, она слишком наивна для этой игры. Я, блять, мог оказаться убийцей. А она просто согласилась сделать все что угодно за пятьдесят несчастных долларов. Иисусе.
– Как тебя зовут? – спросил я снова, – По-настоящему.
Она слегка выдохнула и ответила:
– Керри. Это означает «темная принцесса».
Я чуть не закатил глаза. Но не сделал этого. У меня было всего полчаса с этой девочкой, и я хотел провести их с пользой.
Пять минут спустя я наблюдал за тем, как она ест самый большой гамбургер, какой я когда-либо видел, в маленькой закусочной через дорогу. Она поглощала его, не обращая внимания на то, что все ее губы блестят от жира. Было ясно, что она голодна. Также сейчас на ней был надет мой пиджак, потому что ее кожа напомнила мне плоть трупа, когда до этого она попыталась расстегнуть мои джинсы.
Сейчас, пока она ела, она определенно выглядела гораздо счастливее, и я спросил ее:
– Когда ты последний раз ела, Керри?
– Я не помню, – ответила она, не раздумывая, и улыбнулась мне, – Кажется, я ела «Сникерс» на днях.
Я знал это.
– Ну, расскажи мне об этом парне… – сказал я твердо, глядя на свой чизбургер и понимая, что я не очень голоден, – Как вы познакомились?
– Я сбежала из дома, – сказала она, продолжая есть, – Я не смогла найти, где жить и где работать, …я очень замерзла и была голодна…
– Прямо как сейчас… – я без злости указал на нее.
– Курт заботится обо мне, – сказала она и в ее глазах, смотрящих на меня, было немного боли, – Он любит меня.
– Мы говорим о парне, который грозился сломать тебе нос, верно? – спросил я, – Если ты не пойдешь соблазнять меня на секс? Спрашиваю просто, чтобы уточнить…
– Ты его не знаешь, – она нахмурилась, защищаясь.
– Я знаю его, – сказал я беззлобно, – Я отлично его знаю. У меня шесть лет был сутенер. Я знаю его лучше, чем ТЫ.
– Ты? – она улыбнулась мне, на секунду прекращая жевать, – Я чувствовала. Симпатичные парни никогда не платят за секс. Я никогда раньше не встречала парня-шлюху. Клево. Держу пари, ты зарабатываешь кучу денег с таким охуенным лицом. А тело у тебя такое же горячее?
– Забудь об этом, Керри, – я нахмурился, – Это не ты говоришь, а он. Я все об этом знаю. Тебе семнадцать. Ты должна ходить в школу и на танцы, и… я не знаю, писать для своей школьной газеты или еще что-нибудь, …так почему же ты занимаешься ЭТИМ? Потому что ОН велел тебе?
– Я должна! – прохныкала она, ее нижняя губа дрожала. Черт, …она еще даже не втянулась в это. Шлюхи НЕ ПЛАЧУТ. Я должен был вытащить ее.
– Если я не сделаю то, что он говорит, он изобьет меня, – она отодвинула свой бургер и вцепилась себе в волосы, пытаясь не плакать.
– Пойдем со мной на минутку, – я встал, аккуратно взяв ее за руку, …и повел в дамскую комнату. Я сделал глубокий вдох, прежде чем войти внутрь, …а затем просто заставил себя сделать это, ведя ее за собой, закрывая дверь и не давая своему желудку возможности среагировать на один лишь звук закрываемой двери.
– Ты хочешь заняться этим здесь? – внезапно она повеселела, медленно опускаясь передо мной на колени и целуя губами мой затянутый в джинсы член, шевеля пальцами, чтобы расстегнуть ремень и молнию. Достаточно удивителен был тот факт, что Франкенчлен не отреагировал на ее действия. Возможно, за эти дни он серьезно повзрослел.
– Нет, ОСТАНОВИСЬ, Керри! – я почти кричал, взяв ее за руки и поднимая на ноги, – Веди себя прилично. Я не хочу долго оставаться здесь, так что слушай внимательно.
Я быстро расстегнул свою рубашку и распахнул ее, снимая, пока она усмехалась, глядя на меня, прикусив свою губу, как обычно это делала Белла. Она думает, что я собираюсь ее трахнуть… Иисусе.
Затем я двинулся туда, где лампы лучше освещали меня, и продемонстрировал ей свою голую безволосую грудь, …показывая ей шрамы на ней, …шрамы, оставшиеся от Рейвен, …которые теперь навсегда останутся со мной.
– Вот, что случилось со мной, пока я слушался своего сутенера. Пока я работал, – сказал я, заставляя себя смотреть ей в глаза. Она отвернулась – на глазах выступили слезы.
– Нет, СМОТРИ, – я дернул ее за подбородок, чтобы она смотрела на мои шрамы, и я взял ее руку и поднес к одному из глубоких шрамов, тому, с рваными краями, который пересекал место, где находилось мое сердце, – Потрогай его. Не отворачивайся. Вот что случается с шлюхами, Керри. С шлюхами, которые остаются… с шлюхами, которые слушают и делают то, что им сказано. Насилие никогда не заканчивается. Оно лишь усиливается. Твой сутенер НЕ ЛЮБИТ тебя. Он использует тебя. Посмотри на мою спину.
Я повернулся и услышал, как она охнула и она отдернула от меня руку.
– Виктория все время говорила мне, что любит меня… – сказал я, разглядывая свое лицо в зеркале, которое висело напротив меня, и увидел, что заставил ее слушать себя, – Я верил ей. Я даже думал, что тоже ее люблю… когда-то. Но она совсем не любила меня. Она даже не знала, что означает это слово.
Я повернулся к ней, она выглядела напуганной, …и я был этому рад.
– Почему ты ушла от своих родителей, Керри? – спросил я у нее мягко, не желая, чтобы она сбегала сейчас, – Они любили тебя, не так ли?
Керри прикрыла рот рукой и отвернулась, слегка кивая мне.
– Ты не принадлежишь этому месту, Керри, ты знаешь это, – я провел пальцами по ее волосам, затем по ее рукам, осторожно придерживая их, – Я не знаю, что случилось с твоей семьей, но, если ты не хочешь идти домой, …может быть, пойдешь со мной? Ты можешь жить со мной, но, это милый городок, …в нем живут хорошие люди, …я найду для тебя комнату, …я помогу тебе найти работу, …я помогу тебе всем, чем смогу. Но ты не можешь оставаться здесь.
– Кто ты? – спросила она своим кротким голосом.
Я секунду подумал и ответил.
– Я не хочу лгать тебе, окей? – спросил я, и она кивнула, – Поэтому я расскажу тебе. Меня зовут Эдвард. Но ты не можешь звать меня так. Ты должна называть меня Энтони. Энтони Мейсен. Я сбежал от своего сутенера и от остальных, которые с удовольствием разыскали бы меня. Ты даже никому не можешь рассказать об этом, …и обо мне. Понимаешь?
После долгой паузы она сказала:
– Да, я поняла.
– Хорошо, – сказал я, положив рубашку на умывальник, не торопясь надевать ее, потому что она все еще разглядывала мои шрамы. Я хотел, чтобы она хорошенько рассмотрела их и осознала то, что я ей говорил.
– Наверняка это было… очень… больно, – сказала она мне, и ее глаза блестели от слез, когда она кивком указала на мою грудь.
Я кивнул в ответ и опустил взгляд на свою плоть, сказав:
– Ага. Было. Я кричал и умолял ее прекратить, …но она не остановилась. Даже тогда, когда пошла кровь. Даже тогда, когда я потерял сознание от боли.
– Ты же не один из тех сектантов, нет? – спросила она.
– Нет, – я слегка усмехнулся, – В настоящее время мы с Богом не лучшие друзья.
Она улыбнулась в ответ, и я почувствовал, что, кажется, она стала мне немного доверять.
– Я тоже, – согласилась она.
– Я ненавижу общественные туалеты, так что давай вернемся за наш столик? – спросил я, не ощущая прямо сейчас всей той храбрости, что была у меня до этого.
Она кивнула, не корча никаких странных мин, словно она меня не поняла. Думаю, она меня поняла, и это заставило меня еще сильнее разозлиться на этого засранца Курта.
Я надел свою рубашку и прежде, чем я это понял, она помогла мне, …и улыбнулась, но не сексуально, …а по-дружески. Она застегнула на мне рубашку и, молча, придержала дверь туалета, давая мне выйти первым.
После того, как она покончила со своим бургером, я подтолкнул к ней свой, и она не отказалась от него.
Я не принуждал ее поехать со мной, …но я знал, что она поедет. Я не мог оставить ее здесь. Она бы умерла раньше, чем закончится месяц, …или и того хуже – она бы втянулась. И умерла бы изнутри, …что хуже, чем физическая смерть.
Когда я увидел, что она доела, и что полчаса истекли, я сказал:
– Ну, поехали. Мне нужно еще найти дорогу домой, так что это будет милое дорожное путешествие. Я могу послушать историю твоей жизни, и ты можешь услышать мою к тому времени, как мы доберемся.
– Подожди, – внезапно она испугалась и заколебалась, – Я не могу просто… уехать с тобой. А как же мои вещи?
– Я куплю тебе новые… вещи, – сказал я ровным тоном.
– А что насчет Курта?
– Он сам в состоянии купить себе вещи, – я немного нахмурился, а затем ухмыльнулся, глядя на нее. Она тут же ухмыльнулась мне в ответ.
– Ты знаешь, что я имею в виду, – сказала она, – Он будет меня искать. И если найдет – сделает больно.
– Он не найдет тебя, – сказал я так, словно это был непреложный факт, – Даже я не могу найти свой город, уверен – ОН тоже не сможет.
– Но…, – начала Керри, …все еще напугано. Но я мог сказать, что она не хотела быть здесь. Она хотела освободиться от всего этого, и Курт не имел никакого значения.
– Послушай, – я встал, наклоняясь к ней, и положил руку на стол, – если ты останешься здесь, ты умрешь. Все просто. Я уезжаю. Я чуть не умер, но мне повезло. Кое-кто достаточно позаботился о том, чтобы дать мне еще один шанс. Не все проститутки получают его. Не так уж много людей заботится о нас. Так что, возможно, нам следует заботиться и друг о друге. Это твой шанс. У тебя может не быть другого шанса, Керри. Будь умной. Воспользуйся им.
Она ничего не ответила.
– Сейчас я обернусь и спрошу у парня за стойкой, куда мне ехать, – я встал, и мои глаза почти прожигали ее глаза, – Если я вернусь, и ты будешь здесь – ты поедешь со мной. Если нет, …я буду искренне разочарован тем, что моя прекрасная туалетная речь не возымела действия. Но я приеду искать тебя. Я буду вынужден обратиться к Курту.
Она выглядела напуганной такой возможностью, …но ничего не сказала. Я повернулся к ней спиной, как бы трудно это ни было, …и развернул свою охуенно бесполезную карту, спрашивая у парня, куда мне ехать, и записывая то, что он мне сказал. Я прислушивался к тому, что происходит у меня за спиной, чтобы понять – что она там делает, но ничего не услышал.
– Спасибо, – сказал я, наконец, забирая свой блокнот и карту, засовывая их в карман рубашки и разворачиваясь к столику, за которым мы сидели.
Она сидела там, …дрожа и улыбаясь, и маленькая слезинка блестела в ее левом глазу. На ней по-прежнему был надет мой пиджак, и она пожала плечами, пытаясь подобрать слова, …но не смогла произнести ни слова, пока я улыбался ей.
Она умная. В конце концов, у нее был шанс.
Не делая никаких театральных жестов, я прошел мимо нее и придержал дверь закусочной, со словами:
– Давай-ка ударим автопробегом по бездорожью, ребенок.
Coloring outside the lines. Глава 36 (часть 1)
Глава 36. Мой собственный свет.
Темная принцесса.
Часть 1.
EPOV
Дорога домой оказалась гораздо веселее, чем я думал. Мы действительно о многом поговорили, …об ее родителях, старых друзьях, школе, …по ее словам, у нее даже остался дома бойфренд. Она отзывалась о нем как об очень милом парнишке, который действительно заботился о ней, а не думал исключительно о сексе. Они ни разу не заходили с ним дальше поцелуев. Она много говорила о нем. Его звали Джулиан.
– Судя по твоим словам, у тебя была очень приятная жизнь, Керри, – сказал я тепло, глядя на улыбку, которая сейчас сияла на ее лице. Она была не похожа на ту улыбку, которая была у нее до этого. Эта была настоящая, и мне просто хотелось, чтобы ее не портил весь этот дешевый мейк-ап. С ним глазами она походила на енота, а губы вообще напоминали яркое месиво. Уверен, что под всей этой краской скрывалась очень милая девушка.
– Так и есть, – протянула она. Теперь она была пристегнута ремнем безопасности – я отказался трогаться с места, если она не сделает этого. Это были забавные десять минут, прежде чем мы выехали с парковки закусочной. Она вела себя как настоящее отродье, но ведь так ведут себя все шестнадцатилетние подростки, да?
– Я просто тогда этого не понимала, – сказала она с грустью в голосе и ее глаза уставились на черное шоссе, и она переводила взгляд лишь на попадавшиеся зеленые с белыми надписями дорожные указатели.
– Я в курсе, – сказала я, также глядя на дорогу, – У меня было все, …и я не ценил этого. Я бросил это и думал, что позже смогу просто вернуться обратно. Но «позже» у меня уже не было. Все изменилось, прежде чем я приехал домой. Иногда у нас нет возможности вернуться обратно и начать все заново. Тебе повезло. Ты можешь.
– Я НЕ еду домой, Эдвард! – произнесла она несколько громко, и я поморщился, а затем она поправилась, – Я имею в виду, Энтони.
– Забудь имя «Эдвард», Керри, пожалуйста, – сказал я, без какой бы то ни было злости, – Энтони. Ты ни разу не сможешь ошибиться, когда мы приедем в Каспер.
– Я знаю, знаю, …я не буду… ошибаться, – сказала она, пытаясь немного откинуть назад свое сиденье.
– Я не заставляю тебя ехать домой, – сказал я, возвращаясь к теме нашего разговора, – Когда ты будешь готова, …если ты будешь готова – тогда это случится. Дашь мне знать – и я отвезу тебя туда.
– Они ненавидят меня, – сказала она холодно, и в ее голосе не слышалось огорчения, – А теперь они возненавидят меня еще больше. Я совершила очень много плохих поступков.
– Все это чушь, – сказал я, – Я сам отец, у меня есть дочь и я знаю, что не существует ничего, что бы могло заставить меня возненавидеть ее. Если она придет домой и расскажет мне обо всех ужасах, через которые она прошла, …я буду винить в этом себя. Мне будет больно. Но я буду обнимать ее и попытаюсь сделать так, чтобы все встало на свои места. Я постараюсь сделать все, чтобы она была счастлива. Я уверен, что твои родители чувствуют то же самое. Ты просто упрямилась и не дала им возможности показать это. Это нормально, хотя, как мне кажется, все девочки так поступают.
– По-любому, – она отвернулась и больше ничего не добавила.
Я включил радио и попытался найти что-нибудь хорошее. Лед между нами снова был сломан и мы хором подпевали Джону Бон Джови: «Ты опозорила… любовь!»
http://www.youtube.com/watch?v=KrZHPOeOxQQ
Эта песня очень нравилась нам обоим.
Позднее я обнаружил, что рассказываю ей урезанную версию собственной истории, …опуская все частные подробности, за которые судебные исполнители убили бы меня, если бы узнали, что я кому-то рассказал это, …и сейчас я рассказывал ей о Каспере и о наших новых друзьях. И тут же понял, как много у нас друзей. Не так давно мы с Беллой чокались друг с другом бокалами на утесе, в нашем особом месте, отмечая то, что у нас есть один друг – Маркус. Жизнь – странная штука.
Я обернулся к ней и увидел, что она задремала, лежа на боку, подложив во сне руки к лицу, с легкой улыбкой на губах. В приглушенном свете я едва видел ее – настолько маленькой она была, почти невидимкой. Я слушал ее два с половиной часа и должен был признать, что она была милой маленькой штучкой. Она могла говорить без остановки, …она любила все мрачное – вампиров, зомби, призраков, …все они очаровывали ее. Думаю, она только сейчас узнала, что настоящими монстрами являются не они, а люди.
Я осторожно выполз из машины и забронировал для нее комнату в отеле до конца этой недели. Если она захочет остаться дольше – я позже доплачу недостающую сумму. Хозяином отеля был один из горожан, с которым я познакомился, когда потерялась Кэти, и его все устроило. В любом случае, в гостинице не было больше ни одного постояльца, и я был рад, что никто не увидит этого, когда я подошел к машине и попытался ее разбудить.
– Керри…, – нежно позвал я ее и потряс, – Керри! Земля вызывает Керри!
– Еще пять минут, мам, – прохныкала она негромко и перевернулась на другой бок, укутываясь в мой пиджак, которым я накрыл ее как одеялом.
Теперь я еще и мама.
Я помню, как хорошо мне спалось в постели Беллы, когда я только познакомился с ней, я чувствовал себя таким защищенным. Тогда мне казалось, что я не спал сотню лет. Я прекрасно понимал, как ей удалось так крепко заснуть.
Я мог приложить больше усилий, чтобы разбудить ее, но мне не хотелось ее пугать. Казалось, что она первый раз за несколько дней спит нормально, так что я просто сказал себе: «Хуй с ним», взял ее на руки и понес к небольшому красному домику, который находился в конце ряда с другими такими же.
Я открыл дверь и вошел в темную комнату. Лунный свет указал мне, где находится кровать. Я уложил ее, снял одеяло с дивана и укрыл им, а затем повернулся к выключателю, чтобы зажечь лампу, и посмотрел на маленький цифровой будильник, находящийся в комнате. Часы показывали 11:23 вечера.
Белла и Питер вскоре должны были приехать сюда. Я позвонил им, когда въехал в город и попросил их встретиться здесь со мной и отыскать мою машину, чтобы понять, в каком из домиков я нахожусь. Я сказал им, что нашел кое-кого, нуждающегося в их помощи, и мне бы хотелось, чтобы Белла первая поговорила с Керри, без Питера поблизости. Мне не хотелось, чтобы ее тревожил еще один незнакомый мужчина, пришедший к ней в комнату, у нее было достаточно проблем с доверием даже ко МНЕ, ей явно было не до Питера. Я считал, что Белла поможет ей лучше – она была всего на несколько лет старше и она женщина, …и я «из первых рук» знал, как мягко и сердечно Белла помогает… и говорит. Я знал, что Керри не останется равнодушной к этому. К счастью, Кэти осталась на ночь у Бена и Анджелы, так что Беллу ничто не держало дома, и Питер должен был забрать ее и привезти сюда.
Секунду спустя я пощелкал пальцами перед лицом Керри, зная, что с этой девочкой нужно обращаться немного грубо до приезда моей Беллы. Я знал, как легко такой девушке как Керри передумать и вернуться к тому лузеру, от страха или от необходимости, …и я хотел быть добрым с ней, но я не мог с ней нянчиться. Я не хотел, чтобы она думала, что сможет просто проторчать здесь несколько недель в то время, как мы позаботимся обо всем.
Я хотел, чтобы она позвонила домой, …и чтобы ее родители приехали и забрали ее. Сейчас я больше всего надеялся на то, что она вернется к прежней жизни и окончит школу, может быть, пойдет в колледж, …из того, что она рассказала мне, я сделал вывод, что ее родители – хорошие люди. Она должна быть с ними.
– Ахххх…, – пожаловалась Керри, пытаясь перевернуться, – Нееееееет…
– Да, – я не дал ей перевернуться на другой бок и сдернул покрывало с ее тела, и она охнула от того, что теплый флис, в который она была укутана секунду назад, больше не согревал ее.
– Просыпайся, принцесса, – сказал я твердым голосом, помогая ей встать на ноги, в то время как она постанывала.
Я отвел ее в ванную и указал ей на мыло и мочалку.
– Смой все это дерьмо со своего лица,– приказал я, постучав кроссовкой об дверь, – И дверь останется открытой. Я буду следить за тобой.
– Что по твоему мнению я собираюсь сделать? – она нахмурилась, глядя на меня, напомнив мне Джокера из «Бэтмена» в исполнении Хита Леджера, – Украсть мыло?
– Ха-ха, – я покосился на нее, отодвигая деревянный стул от письменного стола, стоящего в нескольких футах от меня и усаживаясь на него в ожидании, пока она немного приведет себя в порядок.
Чего я боялся на самом деле – того, что она сделает что-нибудь, чтобы причинить себе боль. Я не знал, где сейчас у этой девушки голова, и я видел не одну шлюху, которая покончила жизнь самоубийством, когда осознала, кем она стала и то, что она не может выбраться из этого дерьма. Я не был уверен в том, что Керри находится в подобной ситуации, но все еще не исключал такой возможности. Она не причинит себе боль и не умрет у МЕНЯ на глазах.
Через минуту до меня начали доноситься рыдания из-за открытой двери ванной комнаты. Я рывком повернул голову в направлении этого звука и увидел, что она пристально рассматривает в зеркале свое умытое лицо, плача, и ее тело содрогается от рыдания, а вода бесполезно стекает в раковину.
– Керри, в чем дело? – я почувствовал, как сжалось у меня в груди, когда я направился к двери, глядя на нее с более близкого расстояния.
Она просто плакала и вода потекла из раковины на пол, когда напор усилился, …я присел на корточки возле нее, и у меня на глазах с нее слетела напускная оболочка, она дрожала и издавала звуки, от которых разбивалось сердце. Девушка такого возраста не может так сильно плакать. Прежде, чем я это понял, я обнял ее, она прильнула ко мне, и ее голова покоилась у меня на груди, пока она пыталась связно произнести хоть что-нибудь, но из ее рта выходили только громкие сдавленные звуки.
– Я ТАКАЯ уродка! – она снова зарыдала, пока я нежно поглаживал ее по волосам – единственному невинному месту, которого я МОГ коснуться.
– Нет, ты не уродка, – сказал я нежно, надеясь, что она слышит меня, – Ты красавица, девочка…
– Я, блять, говорю не о своем ЛИЦЕ, ЭНТОНИ! – она заплакала еще сильнее.
О. Я понял.
– Я знаю, – сказал я, и воспользовался еще одной дурацкой возможностью выдать немного секретной информации о себе. – После того, как я впервые… продал себя, …я больше даже не узнавал СЕБЯ… в зеркале. Я ненавидел свое лицо, я ненавидел себя. Я знал, что изменился навсегда, …что я никогда больше не буду… СОБОЙ. Я пересек эту линию, …линию, которую ты никогда не можешь пересечь в обратном направлении, …я чувствовал себя так, словно я изменяю всему, чем я был, …плюю на все, что было для меня дорого. Мне знакомо это чувство. И я не могу пообещать, что от этого существует хоть какое-нибудь лекарство, …но все наладится. Если ты будешь работать над этим, каждый день. Ты снова начнешь видеть себя в отражении. Я обещаю.
Она взглянула на меня и секунду молчала, …но затем снова разрыдалась. Я попытался успокоить ее, но я не знал, что еще мне делать.
Наконец, она снова начала приходить в себя, и когда она взглянула на меня, она поморщилась и спросила:
– Почему ты так добр ко мне? Чего ты ХОЧЕШЬ?
– Ничего, – ответил я, нахмурив бровь, и распознал это чувство – паранойю, которую я всегда испытывал, когда кто-либо был добр ко мне, …я испытывал ее даже тогда, когда Белла начала демонстрировать мне свою любовь. Только я был намного, намного хуже, чем Керри сейчас.
– Керри, – начал я по-доброму, – Я знаю, что тебе трудно доверять мне… или кому бы то ни было. Я знаю, что тебя научили доверять только Курту. Но ты можешь доверять мне. Я ничего не хочу. Я не причиню тебе боли. Я просто знаю ту дорогу, по которой ты собираешься идти, …и что-то внутри меня просто сказало мне: «НЕТ». Я рад, что сегодня я заблудился. На самом деле, я думаю, что я совершенно не заблудился. Кто-то направил меня прямо к тебе. Какой-то ангел. Возможно, тот же самый, который послал ко МНЕ мою Беллу.
– Я не верю в ангелов! – она усмехнулась, полная страха и злости, и у нее было на это право.
– Поверишь, – я просто улыбнулся ей в ответ, зная, что Белла скоро придет.
Затем в дверь осторожно постучали, и я услышал, как Белла позвала меня:
– Эдвард?
Керри подпрыгнула и взглянула на меня с испугом в глазах.
– Все в порядке, в порядке, – заверил я ее и медленно встал, ведя ее за собой, – Иди сюда, присядь на минутку.
Я усадил ее на кровать, и она наблюдала за тем, как я забежал в ванную, завернул кран и метнулся к двери, отпирая ее и впуская в комнату свою малышку.
Я сразу же притянул ее в свои крепкие объятья и простонал, когда мое сердце тут же стало на три размера больше лишь оттого, что находилось рядом с ее сердцем. Она тоже обняла меня, зарывая свои ноготки мне в плечи, целуя мою рубашку в том месте, где находилось мое сердце. Я люблю, когда она делает это.
– Ты в порядке? – Белла начала бомбардировать меня вопросами, – Что-то случилось? Они нашли нас?
Питер стоял в дверном проеме позади Беллы, уставившись на меня, и поинтересовался, какого черта случилось, но не входил в дверь, пока мне задавали вопросы.
– Ш-ш-ш-ш…, – я потерся своим носом об ее нос, на секунду закрывая глаза, – Сейчас со мной все в порядке. Господи, ты ТАК восхитительно пахнешь! Как ты это делаешь?
– Мыло и вода, – сказала она смущенно треснувшим голосом, – Эдвард, что происходит…
Белла замолчала на середине предложения и повисла мертвая тишина. Я заглянул ей в глаза и увидел, что она смотрит поверх моего правого плеча и немного хмурится.
Я обернулся и взглянул на Керри, которая выглядела похожей на смерть, с потекшей по щекам тушью, уставившись на нас с Беллой так, словно мы, блять, были двумя малолетними хулиганами, которые собирались обидеть ее.
– Я поняла, – Керри выглядела раздавленной, когда опустила взгляд так, как я до сих пор опускаю его время от времени, и добавила:
– Ты хочешь секса втроем… или вчетвером.
– Что? – голова Беллы описала полукруг, и она свирепо уставилась на меня в полном шоке.
– НЕТ! – я почувствовал, что мои собственные глаза округлились, глядя на Беллу и Питера, и затем я метнул взгляд на Керри, добавляя:
– НЕТ! Керри НЕ ТАКАЯ, как ты думаешь, ПОВЕРЬ МНЕ!
– КЕРРИ? – руки Беллы сжались в кулаки по бокам, пока ее глаза прожигали дыру на моем лице.
– Если ты хочешь втроем, Энтони, или групповой секс, …это будет стоить даже больше, чем раньше, – сказала Керри, по-прежнему выглядя удрученной.
– БОЛЬШЕ, ЧЕМ РАНЬШЕ? – крикнула Белла, – ЧТО ЭТО ЗА ХУЙНЯ, ЭНТОНИ? Будет лучше, если это окажется ДУРАЦКОЙ ШУТКОЙ! И даже если ТАК, тебе все равно надо сходить к доктору Питеру на дополнительный сеанс!
– Да! – ввернул Питер, и я бросил на него быстрый сердитый взгляд.
Я держал Беллу за руки и начал попытки объяснить, но затем Белла охнула, глядя на что-то у меня за спиной.
Я развернулся и увидел, что Керри выскользнула из своего крошечного топика, под которым не было лифчика и расстегивает молнию на юбке, в которую была одета.
– ТПРУ, ТПРУ! – крикнул я ей, словно лошади, словно после этих слов она должна была прекратить делать то, что делала. Керри лишь стрельнула в меня взглядом, выглядя разозленной, а я подобрал ее топик и швырнул ей со словами:
– ПРЕКРАТИ снимать с себя одежду! Никто не хочет секса втроем! Или группового СЕКСА! Только не МЫ! Я же сказал – мы собираемся тебе помочь! Никто не хочет СЕКСА, НИКТО!
Питер скорчил странную мину и едва заметно пожал плечами, но я думаю, что я единственный это увидел.
– Это хорошо, потому что не будет тебе никакого секса, пока тебе не стукнет сто девять лет! – усмехнулась Белла у меня за спиной, по-прежнему готовая наброситься на меня.
Это было нелегко, но я все всем объяснил. Керри прекратила снимать с себя одежду и снова оделась, а Белла прекратила планировать мои похороны. Питер был очень горд мной и ОБНЯЛ меня! И когда Белла свирепо взглянула на него, он извинился и сказал, что вернется через несколько минут. Трус.
Не успел я оглянуться, как Белла уже сидела на кровати напротив Керри и задавала ей вопросы о Курте.
Она беседовала с ней не как следователь с подозреваемым, …это был дружественный диалог. Похожий на тот, который впервые состоялся у нас с Беллой, когда она начала спрашивать о МОЕЙ жизни. Когда она впервые спросила у меня о Виктории,… этот разговор был точно таким же. Она вынудила меня рассказать ей, что мне нравится в Виктории, вместо того, чтобы просто сказать мне, что я должен ее ненавидеть. Она дала мне выговориться и самому найти честные ответы.
