Текст книги "Краски вне линий (фанфик Сумерки) (ЛП)"
Автор книги: WinndSinger
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 80 страниц)
Но она не отстала от меня после этих слов и снова прыгнула,… оседлав и атакуя мою шею! Она даже не целовала ее! Она кусала меня за шею… ВЕЗДЕ! И это было БОЛЬНО!
– ОУУУУ! – закричал я, хватая ее за запястья, а затем повторил, – ООООУУУУУУ!
Я снова спихнул ее, глядя на нее так, словно говорил: «Что за хуйня с тобой творится?», но она схватила меня за рубашку, рывком распахивая ее, и пуговицы разлетелись повсюду.
– ЭЙ! – я снова схватил ее за запястья, – ПРЕКРАТИ! КОНТРОЛИРУЙ СЕБЯ, ПОТАСКУХА!
Этот язык был частью моего мира, который теперь вернулся ко мне,… и слова лились из меня.
– Оооо, ДА! – она рассмеялась и, судя по голосу, она была возбуждена, когда уткнулась лицом в мою голую грудь, – Называй меня ПОТАСКУХОЙ И ШЛЮХОЙ! ПОЖАЛУЙСТА!
– ПРЕКРАТИ! – я оттолкнул ее и крикнул это так громко,… что эхо моего крика отражалось от стен подвала несколько секунд.
Дженна не прекратила,… и она снова оказалась на заднице,… глядя на меня так, словно у меня выросли пять голов.
– Да ЧТО с тобой такое? – я вздохнул, действительно желая узнать это, – Я сказал «НЕТ». Ты как бешеная СОБАКА! Я – ЧЕЛОВЕК, Дженна. Если я сказал «НЕТ» – значит это окончательно. У тебя нет ПРАВ на мое тело. Это МОЕ тело, и я решаю, кому с ним играть. И это не ТЫ.
Я озвучил кое-что из того, о чем мы говорили во время сеансов,… но это прозвучало уместно. Думаю, доктор Питер и Белла гордились бы мной.
– Давай, – она улыбнулась мне, не делая больше никаких попыток прыгнуть на меня, – У нас есть пара часов,… почему нет? Никто не узнает.
– Я буду знать, – я сердито взглянул на нее ответ, пытаясь застегнуть рубашку, – И – что еще хуже – ТЫ будешь знать.
– Ладно, давай ТАК договоримся, – она приподняла бровь, – Трахни меня разок,… и я оставлю тебя в покое. Не трахнешь – и… я просто расскажу Белле, что ты сделал это. У тебя уже есть отметины на шее, …твоя рубашка порвана, …в это будет нетрудно поверить. Или я просто порву свою рубашку,… поставлю себе несколько синяков,… и скажу, что ты изнасиловал меня. Ты в дерьме при любом раскладе. И останешься без работы, … и, может быть, даже сядешь в тюрьму.
– Шантажом ты ничего от меня не добьешься, Дженна, – сказал я, вставая и отряхивая руки, – Если хочешь чем-нибудь заняться, попытайся помочь мне найти выход отсюда.
– Энтони…, – она встала, теперь пытаясь быть со мной милой, пока я осматривался в поисках каких-нибудь инструментов, – Я хорошая. Ты не будешь разочарован. Пожалуйста! Я знаю, что нравлюсь тебе.
– Нет, не нравишься, – заявил я, краем глаза замечая коробку, ярлык на которой гласил…, но я не мог прочесть – было слишком темно.
– Здесь так жарко…, – сказала она, – Думаю, я просто вынуждена раздеться.
Моя голова повернулась к ней, стоящей рядом с источником света,… она начала расстегивать свою рубашку, … и сняла ее, позволяя ей упасть на пол, …на ней был белый лифчик,… и она начала расстегивать его на спине. Все это время, она пристально смотрела на меня и ухмылялась.
– Дженна, не делай этого, – сказал я, почти умоляя, – Мне нужна эта работа. Я обручен!
– Бла, бла, бла…, – она хихикнула, снимая лифчик, игриво швырнув его в меня, демонстрируя огромные загорелые груди.
Я отвернулся и был рад тому, что здесь темно. Я снова начал чувствовать, как воздух покидает мои легкие… паника… страх.
– ЭЙ, КТО-НИБУДЬ СНАРУЖИ! – крикнул я, – МЫ ЗАПЕРТЫ ЗДЕСЬ! ВЫПУСТИТЕ НАС!
Дженна лишь рассмеялась и начала стаскивать с себя ботинки.
– Мы глубоко под землей…, – сообщила она, – Все остальные очень далеко, репетируют родео-шоу к выходным, – Никто нас не услышит.
Я издал сдавленный вздох,… и, возможно, ей показалось, что я ее боюсь,… я не знаю, и мне все равно, …я не прикасаюсь к ней! Она не может ЗАСТАВИТЬ меня. В любом случае, вероятно через пять минут я потерял бы сознание от нехватки воздуха.
Я услышал, как она расстегнула свои джинсы, и я отодвинулся от нее… и ебучего света,… меня снова поразили вспышки воспоминаний о Рейвен и Виктории.
– Эй, Энтони, – позвала она меня, но я проигнорировал ее, надеясь на чудо, – У меня для тебя подарок… большая бутылка вина…
– КТО-НИБУУУУДЬ! – крикнул я, подняв голову вверх, зажмуриваясь, просто зная, что это закончится плохо. Я знал, что не собираюсь ничего делать с ней, …но также я знал, что есть определенная вероятность того, что я сделаю что-нибудь такое,… что не понравится ни моему боссу, ни Белле.
– Вот, – она подошла ко мне сзади, и я обернулся, отступив, когда я увидел, что она полностью голая…
Она попыталась вручить мне стакан, полный темно-малиновой жидкости,… но я оттолкнул от себя ее руку.
– Нет, спасибо, – сказал я ехидно, и уже собирался снова звать на помощь, когда выхватил стакан из ее руки и пробормотал, – Подожди, он мне нужен.
И я быстро выпил его, немного закашлявшись,… но мне стало немного легче дышать.
– Эй! – она хихикнула, – Полегче, это вино за триста баксов, а не фруктовый пунш!
Я грубо вручил ей пустой стакан, вытирая рот, и двинулся дальше в темноту, ощупывая все вокруг, пока снова не добрался до двери.
– Ну же, Энтони, взгляни на меня, – она была прямо позади меня и пыталась быть сексуальной.
– Оставь меня в покое! – простонал я, чуть не споткнувшись обо что-то еще.
– Интересно, что подумает мисс Белла, когда ты расскажешь ей, как был здесь со мной, голой, в течение двух часов, в то время, как должен был РАБОТАТЬ! – сказала она.
– Я не голым сидел здесь с тобой, – сказал я, – Так что это мало что значит, так ведь?
– Она знает что-нибудь обо мне, Энтони, – спросила она, стоя голой прямо у меня за спиной, – Ты рассказал ей о наших маленьких моментах вместе?
– Нет, потому что ты недостаточно важна для меня, чтобы беспокоить подобными рассказами Беллу, – бросил я в ответ, – Свали, а? Иди, потрись об полку или еще обо что-нибудь, лады?
– Заканчивай, Энтони, – сказала она, – Обернись и взгляни на меня!
Она развернула меня, и я выдохнул, строго глядя ей в лицо.
– Я смотрю на тебя. Что теперь? – спросил я, не двигаясь с места.
– Я не вижу, чтобы ты смотрел вниз, Энтони, – заметила она, – Давай,… опусти глаза,… посмотри на мои груди.
Рассматривать обнаженные тела было для меня не в новинку, я видел их постоянно на протяжении шести лет. Поэтому я посмотрел на нее, надеясь выглядеть при этом незаинтересованным, что могло вынудить ее отказаться от дальнейших попыток и оставить меня в покое.
– Груди, – я пожал плечами, – И что? У тебя нет ничего такого, чего не было бы у любой другой женщины на планете.
– Они большие…, – сказала она соблазнительно, взяв мою руку и пытаясь уложить ее на одну из них, – Круглые… полные…
Я отдернул руку и закончил фразу, – Да, силикон!
– Они НАСТОЯЩИЕ! – обиженно крикнула она.
Я недоверчиво присвистнул и сказал:
– ПО-НАСТОЯЩЕМУ ДОРОГИЕ. Я знаю, на что похожи натуральные груди, а твои… НЕ ПОХОЖИ на них.
– И что? – спросила она с небольшой горечью в голосе, – Они хорошо выглядят.
– Да, – я пожал плечами, – Теперь мы закончили? Могу я вернуться к своему развлечению – кричать о помощи?
Не дожидаясь ее ответа, я снова направился к двери с криком:
– ПОМОГИИИИИИИТЕ! Мы ЗАПЕРТЫ ЗДЕСЬ!
– Иди сюда, ты хочешь настоящего? – спросила она, по-прежнему стоя у меня за спиной, взяв меня за руку и повернув к себе,… и она положила мою руку себе между ног, когда я открыл рот и скривился в отвращении.
Она не дала мне ничего сказать и спросила:
– Это настоящее… ты чувствуешь? Вот что ты делаешь со мной.
Она была совершенной мокрой, но мне было абсолютно все равно.
Я снова выдернул свою руку, вытирая ее о свою рубашку, ответив:
– Ну, это, вероятно, тебе ветром надуло.
Затем я снова отвернулся от нее, и она издала вздох, полный грусти.
– Почему ты так сильно меня ненавидишь? – спросила она печальным тоном, растеряв остатки самоуважения.
– Я не испытываю к тебе ненависти, – я продолжал стоять к ней спиной, – Я хотел быть твоим другом. Но ты преследуешь меня с первого дня,… бросаясь на меня. Мне это не нравится.
– Все мужчины любят это, – ответила она так, словно это был непреложный факт.
– Не я, – сказал я тут же, – Полагаю я не такой, как большинство мужчин.
– Взгляни на меня с головы до пят один раз и скажи мне, что я НЕ КРАСИВА! – бросила она мне, – Давай, ты, ЛЖЕЦ!
– Мне не нужно видеть твое тело, чтобы понять, что ты красива, – сказал я, – Мне достаточно взглянуть тебе в глаза… или услышать твой смех,… услышать, как ты говоришь,… твоя красота заключается не в твоей коже,… она в других местах.
– Что? – спросила она.
– Пожалуйста, оденься, – я немного повернул голову в ее сторону, – Ничего не будет, поверь мне.
– Я тебе не верю, – заявила она, все еще стоя позади меня, – Я думаю, если ты выпьешь пару стаканов… и посмотришь на меня достаточно долго,… ты возьмешь меня.
– Какая маленькая романтическая история! – заметил я с сарказмом.
– БОБ! – громко крикнул я затем, складывая руки ребром у рта.
Дженна снова развернула меня к себе,… она была очень сильна для женщины,… но она ведь звезда родео. Я стоял напротив стены с коробками, …и она распахнула мою рубашку, целуя мою грудь,… двигаясь вниз, пока не опустилась на колени, … и я почувствовал, что она пытается расстегнуть на мне штаны со словами:
– Я знаю, как тебе понравиться…
– НЕТ! – я отпихнул ее и застегнул штаны, – Н.Е.Т. Посмотри как-нибудь в словаре! Это означает отрицание; слово используется для выражения опровержения, отказа, несогласия с вопросом ли просьбой! ИИСУС ХРИСТОС!
Она говорила что-то, но я продолжал говорить сам с собой.
– Я бы хотел сгореть в том ЕБАНОМ ПОЖАРЕ! – выплюнул я, – ЧЕСТНОЕ СЛОВО! Я был бы обезображен, весь в шрамах и ОХУЕННО УРОДЛИВ! И ТОГДА все мужчины и женщины НА ЗЕМЛЕ ОСТАВИЛИ БЫ МЕНЯ В ПОКОЕ, и ПОШЛИ БЫ ТРАХАТЬ САМИХ СЕБЯ! Если кто-то хочет получить меня в качестве ПРОКЛЯТОГО РОЖДЕСТВЕНСКОГО ПОДАРКА, то значит – этого ХОЧУ Я САМ! Быть ТОЛСТЫМ, УРОДЛИВЫМ, ЖИРНЫМ, ЛЫСЫМ… КАКИМ УГОДНО! РАЗВЕ Я О МНОГОМ ПРОШУ?
И теперь Белла узнает, что я сидел здесь весь день с этой голой неудачницей,… это будет конец, … последняя капля, …она уйдет от меня, …я не могу жить без нее, …я не могу сделать этого, … я снова начал учащенно дышать… и покрываться потом. Я почувствовал себя так, как в тот день, когда я чуть не умер в подвале у Рейвен… один,… мучающийся от жажды,… истекающий кровью, …без надежды на спасение,… шепчущий свей дочери слова прощания.
И Дженна стояла позади меня, по-прежнему голая, с бутылкой вина в руках,… а я даже не понимал, что она говорит,… и мне было все равно, …но внезапно я не смог больше выносить это, …и я начал огрызаться!
– УБЕРИСЬ НА ХУЙ ОТ МЕНЯ! – крикнул я ей в полном бешенстве, отбрасывая бутылку с такой силой, что чуть не заехал ей по лицу. Бутылка улетела в темноту и там разбилась. Она вскрикнула и закрыла лицо руками, когда та просвистела прямо перед ее носом.
Сейчас она была так близко,… и схватила меня за рубашку,… подняв голову и глядя мне в лицо.
– Давай, ударь меня…, – сказала она, ожидая, что я так и сделаю, – Ударь меня,… а затем трахни… я хочу, чтобы ты это сделал. Мне нравится так.
Мне показалось, что стены надвигаются,… я отчаянно хватал ртом воздух,… но его не было… я не чувствовал себя в безопасности, …мне казалось, что в любой момент здесь появятся люди и нападут на меня,… и Дженна… я видел тысячу Дженн перед собой.
Я почувствовал, как подкосились мои ноги, и приземлился на цементный пол, …я засунул руки в волосы, мой голос треснул, и я тихо зарыдал.
– Мне нужно выбраться…, – я продолжал плакать как ребенок, не заботясь о том, что подумает эта сука, – Пожалуйста, выпусти меня, …пожалуйста,… я не могу дышать, …не могу…
И затем я понял, что зову своих любимых девочек.
– Белла…, – прохныкал я, – Кэти,… ахххх, …выпустите меня…
В комнате стояла мертвая тишина,… и на секунду мне показалось, что я придумал все, что происходило здесь с Дженной. Господи, блять, я болен. Но потом она заговорила,… очень нежно,… находясь в нескольких футах от меня.
– Эй, что случилось, Энтони? – ее голос звучал испуганно, и в нем чувствовалась тревога за меня, – Это не только из-за меня. Что происходит?
Я подполз и нашел металлическую дверь,… и я принялся долбить в нее, надеясь, что смогу набраться суперсилы чтобы ее выбить.
Я просто кричал, без слов, пока атаковал дверь, удерживающую меня здесь,… и так же быстро я остался без воздуха и сил,… и снова сел на пол.
– Ты дышишь как загнанная лошадь, – услышал я ее голос вдалеке, – Тебе плохо?
Это была первая верная вещь, которую она сказала за весь день.
– Я в безопасности, … в безопасности, – продолжал я напевать себе под нос, раскачиваясь и дергая себя за волосы, – Никто не может до меня добраться, …все в порядке…
– Энтони, ты пугаешь меня, – сказала она своим гнусавым южным акцентом. Это не помогло.
Я не заметил, но, должно быть, она оделась,… потому что сейчас она сидела рядом со мной, полностью одетая, за исключением обуви и шляпы, …и наливала мне еще один стакан вина.
– Хорошо, что я взяла больше одной бутылки. Ш-ш-ш…, – сказала она, – Ш-ш-ш, … хорошо,… вот, …выпей. За меня. Выпей.
Я взял стакан и медленно начал пить, …делая маленькие вздохи между глотками.
– Помогает? – спросила она, глядя мне в лицо с легкой улыбкой на губах.
Я беззвучно кивнул, по-прежнему раскачиваясь и делая глотки, …вино на самом деле было очень хорошим… сладким… теплым. Оно немного успокоило меня.
– Прости меня, Энтони, – сказала она, по-прежнему глядя на меня, и ее брови немного опустились, – Я не знала, что у тебя клаустрофобия. Я не подумала об этом. Выпей еще.
И я выпил. Через несколько секунд я почувствовал, как мои глаза закрываются,… когда вино начало расслаблять меня, …и даже мои напряженные ноги, которые были скрючены секунду назад, начинали расслабляться,… приходя в норму.
– Я бы хотела, чтобы у меня был ключ или что-нибудь в этом роде, – сказала она сейчас, – Только заперто снаружи. Мой друг скоро выпустит нас, я обещаю. А до тех пор, полагаю, мы можем просто посидеть здесь.
Я почувствовал, что киваю, держа стакан у груди, сделал несколько глубоких вдохов,… и стены прекратили приближаться.
– Ну вот, – сказала она, похлопав меня пару раз по спине, – Приятно и легко… расслабься. Допивай.
У меня еще оставалось немного вина в стакане, поэтому я допил его.
– Немного лучше? – спросила она, и я взглянул на нее, кивая и делая вдох.
– Да.
– Хорошо, – сказала она, наливая еще в мой стакан,… и затем в свой, – По крайней мере, вино хоть в чем-то помогает. Ура.
Она немного приподняла свой стакан и затем отпила вина, глядя туда, где все еще горела лампочка и там же лежали на полу ее ботинки и шляпа.
– Энтони…, – она вздохнула, скрещивая по-индийски ноги, – Почему жизнь такая дерьмовая штука?
– Без понятия, – честно ответил я, отпивая еще вина.
– Почему ты не ударил меня? – спросила она; сейчас она говорила как другой человек, не та, какой я видел ее до этого момента.
Я смущенно посмотрел на нее.
– Ты не мог заниматься со мной сексом, …и ты сказал «Нет», – подытожила она, – Я разозлила тебя и предложила ударить меня,… но ты не ударил. Я даже пригрозила, что ты лишишься работы, своей девушки, …всего. Так почему ты не ударил меня?
– Я не хотел, – ответил я, – Меня воспитывали не обижать девушек… женщин. Помимо этого, я знаю, каково это – когда тебя бьют. Вот почему я не бью других людей. Ну, до тех пор, пока они этого не заслуживают,… если это самозащита. Но никогда женщин, не важно, есть повод или нет. Порой мне трудно бывает сдержаться,… я знаю множество женщин,… которых следовало бы избить. Но я просто не могу.
Она взглянула на меня по-новому и протянула:
– Хмм.
Я ждал, когда она заговорит.
– Ты хороший мужчина, Энтони Мейсен, – сказала она так, словно только что это поняла, – Очень хороший. Я прошу прощения, …что заперла тебя здесь. Я просто подумала,… что мы немного повеселимся.
Я сделал вдох, в котором слышалась злость на нее, раз она могла подумать, что это покажется мне хоть немного забавным. Можно подумать, запирать человека в темноте – это так весело,… словно все они думали так,… каждый раз, когда я оказывался в ловушке,… может быть, поэтому они все и смеялись.
– Тебя запирали… как сейчас,…когда ты был ребенком? – спросила она мягко, положив свою руку на мою, – Ты поэтому сейчас так напуган?
– Нет, меня запирали, когда я был взрослым, – заявил я, набирая еще вина в рот.
– Ооо, – ее голос прозвучал так, словно она поняла, и она потерла своей рукой мою, но без грязных намерений,… просто по-дружески,… как сделала бы Белла,… когда мы были друзьями… пациентом и врачом.
– Меня запирали… в детстве, – поделилась она, – Но со мной все было по-другому… вместо того, чтобы бояться темноты, …она мне нравится. Думаю, в прошлой жизни я была кошкой.
Я просто слабо усмехнулся, …находя ее сейчас не столь отвратительной, как раньше.
– То, что происходит при свете – то, блять, испорчено, – сказала она почти срывающимся голосом.
– Это точно, – согласился я. Мы чокнулись и оба выпили еще немного.
– Это… Шэрон…, – начал я, но она перебила меня.
– Нет, – она слегка нахмурилась, – Шэрон удочерила меня, когда мне было восемь. Мой отец был настоящим козлом. Он постоянно бил меня… и… делал всякие другие вещи,… и я была вынуждена заботиться о нем. Он был не тихим пьяницей, но он – это все, что у меня было.
Она сделала еще глоток и продолжила.
– Иногда я сбегала из дома… после того, как он закончит со мной,… – сказала она, уставившись в пустоту, – И приходила сюда. Это было близко к нашему дому,… и я любила лошадей. Шэрон была действительно мила со мной,… она всегда разрешала мне ездить верхом. Однажды ночью я вернулась домой, а он лежал там в луже крови… мертвый. Он упал и ударился своей пустой башкой об край маминого стеклянного кофейного столика. Это единственная хорошая вещь, которую мать сделала для меня, прежде чем уйти от нас – купила этот прекрасный кофейный столик. Шэрон взяла меня к себе, и теперь я ее дочь.
Я вручил ей свой стакан, который был наполовину полон, думая, что ей он нужнее, чем мне. Но она рассмеялась и оттолкнула мою руку.
– Давай, пей, – она улыбнулась, – Пока дают. Здесь больше нечем заняться, пока мы ждем.
– Прости за все плохие слова, что я сказал тебе раньше, – ко мне наконец-то вернулся голос, – Я не думал так…
– Нет, думал, – она усмехнулась, подталкивая мою ногу своей, – И все нормально. Я вела себя как сука. Я заслужила это. Я не обиделась. Слова не причиняют мне боли, …равно как и не делают меня счастливой,… не знаю, почему, …но прямо сейчас у меня такое чувство, что меня то ли трахнули, …то ли избили, … то ли и то и другое.
– Ты… когда-нибудь… ходила к психологу или что-нибудь в этом духе? – спросил я, прямо как Белла, – После того, как стала жить у Шэрон.
– Нет, – она с силой помотала головой, – Я не сумасшедшая. Я просто… чокнутая.
– Нет, – я слегка улыбнулся, не веря в то, что собираюсь сделать, но я воспользовался словами доктора Питера, – Это ОН был чокнутым. ОН. Не ты. Продолжай говорить себе это. Этому МОЖНО помочь, поверь мне. И пойти к врачу – не означает признать себя сумасшедшей. Это помогает. Всего несколько дней назад я играл со своим врачом в «листьевую войнушку». Это было здорово!
– В «листьевую войнушку»? – спросила она, хихикая надо мной.
– Ага, – я ухмыльнулся, – И я выиграл.
– Или он ДАЛ тебе выиграть, – подразнила она.
– Нет, я ВЫИГРАЛ, – заверил я ее, – БЕЗОГОВОРОЧНО.
– Дай мне свой стакан, Король листьев, – в ее руках снова была бутылка, … и она налила мне еще вина.
– Вероятно, мне стоит прекратить пить, – сказал я, – Я на работе,… и сейчас должен трудиться.
– Это не возбраняется, – она налила себе еще, – Вино и пиво… здесь – как молоко с печеньем.
– Мне нравится молоко с печеньем, – услышал я свои слова.
Она рассмеялась, и я тоже усмехнулся. Это было лучше, чем задыхаться, с тех пор, когда она была мила со мной и не делала новых попыток раздеться.
– К какому врачу ты ходишь? – спросила она заинтересованно.
– Доктор Питер Фачинелли, – сказал я, и его фамилия прозвучала неразборчиво, и то ли дело было в моем языке, … то ли в вине.
– Он правда хороший, – продолжил я, – Тебе следует увидеться с ним,… просто поговорить. Он очень клевый. Он беседует с пациентами, надев шляпу на голову, …поначалу это кажется жутким, …но это действительно забавно.
– Я знаю этого парня, – она покачала головой, – Нет, спасибо.
– Почему? – спросил я, – Что…
– Я могу пить в одиночестве или с тобой,… это нормально, – сказала она, – Но я не собираюсь платить 75 баксов в час, чтобы он пил пока я говорю.
– Он не будет пить, пока ты говоришь, – сказал я в защиту Питера.
– Энтони, все нормально, – сказала она, – Он твой врач, это отлично. Давай сменим тему, окей?
Я был смущен и хотел узнать больше о том, что она сказала о Питере, но затем она спросила:
– Как вино? Нравится?
– Да, – ответил я честно, – Действительно хорошее. Спасибо.
– Кажется, тебе помогает, – она сделала глоток, – Чувствуешь себя лучше?
– Да, – я набрал полные легкие воздуха… и почувствовал себя спокойнее.
Мы посидели пару минут в тишине, и затем я спросил:
– Ты собираешься попытаться соблазнить меня снова?
Она ухмыльнулась.
– Ты ХОЧЕШЬ меня?
– Нет, – сказал я тут же – вино забрало всю мою нерешительность.
– Тогда не буду, – она тепло улыбнулась мне, и это напомнило мне момент, когда Ледяной Чародей растаял и превратился в человека,… милого человека… в каком-то рождественском фильме, который я любил. Но я не мог сейчас вспомнить его название. Это вино делает меня полным дураком?
– Спасибо, – я усмехнулся, глядя в темноту, окружающую нас.
– И, тем не менее, ты считаешь меня красивой? – спросила она.
– Да, – ответил я, взглянув на нее, – Ты красива. Ты знаешь это. Но это в любом случае… не имеет для меня значения. Я люблю Беллу. Это не имело бы значения, даже если бы ты была самой красивой девушкой в мире, у тебя были бы лучшие сиськи или лучшая задница… не важно. Белла – моя девушка. На всю оставшуюся жизнь.
– Черт, – она снова ухмыльнулась и сделала глоток или два вина, – Любовь. Для меня это трудно. Я никогда никого не любила. Только Шэрон, но это не то же самое. Любить мужчину? Увооооольтеее…
– Она действительно существует, – поделился я, – Я тоже не верил в нее,… пока, пару месяцев назад,… не повстречал ее. Но она есть. Тебе нужно подождать,… пока кто-нибудь не найдет тебя. Или ты найдешь его. Или ЕЕ. Никогда не знаешь, в каком облике любовь придет. Но когда это случается, …нужно хватать ее обеими руками.
– Я не лесбиянка, – она хихикнула, – Но, возможно, это неплохая идея. Вы, мужики, все воняете!
– Так и есть, – согласился я и она рассмеялась.
Немного позже мы счастливо побеседовали по душам. Мы поговорили обо всем! И я понял, что Дженна – не дьявол. Ей даже НЕ так уж НРАВИТСЯ секс,… она так сказала!
Блин, …очень плохо, что я влюблен и предан Белле… в прежние времена… я бы изменил представление Дженны о сексе. В один прекрасный день она бы точно стала отличным вызовом для какого-нибудь бедного ублюдка.
Я не был уверен в том, как много я рассказал ей о своей жизни, …но я точно умолчал о рабстве, программе по защите свидетелей и имени Беллы. Менее чем за пару часов мы стали добрыми друзьями.
– Знаешь, Дженна…, – немного невнятно пробормотал я, – Ты не так уж плоха, когда не ведешь себя как течная сука.
Она хихикнула и приложила руку ко рту,… и я тоже рассмеялся, не понятно, почему.
– И ты не так уж плох, когда не осуждаешь мои ПРИСТАВАНИЯ! – не растерявшись, бросила она в ответ.
– За нас! – я поднял свой стакан, – Просто хороших друзей…
– И чтобы мы оставались такими! – закончила она, и мы чокнулись.
– Белла позволит тебе быть моим хорошим другом? – спросила она неуверенно, как маленькая девочка, выглядя немного опьяневшей.
– Думаю, да, – я кивнул, – Она действительно милая. До тех пор, пока ты снова не попытаешься раздеться, думаю, она ничего не будет иметь против.
– Я сомневаюсь, – сказала она, – Я не нравлюсь подругам. Им всем кажется, что я собираюсь украсть их мужчину.
– Так и есть? – спросил я.
– Само собой, – ответила она, и мы оба рассмеялись.
– А ты горячая штучка! – решил я.
– А ты такой милый, – Дженна улыбнулась мне, – Я хочу, чтобы мы действительно были друзьями.
– Мы можем, – сказал я.
– Ха, – Дженна взглянула во тьму, – Мужчина – ДРУГ. Никакого секса.
– Никакого секса, – согласился я.
– Это странно, – она рассмеялась, когда я закатил глаза, внезапно почувствовав себя немного пьяным.
Я прекратил пить вино,… и она тоже,… и через несколько минут мы оба снова говорили более нормальными голосами.
– Ты можешь измениться, Дженна, – говорил я ей, – Я изменился. И я выбрался оттуда,… откуда обычно не возвращаются. Тебе это тоже по силам.
– Думаю, да, – я видел, что она уже обдумывает мои слова.
– Это хорошо, – размышлял я вслух, – Я с самого начала хотел, чтобы у нас с тобой были нормальные отношения. Я хотел завести какого-нибудь друга.
– У тебя совсем нет друзей? – спросила она.
– У меня есть один… вроде как друг…, – я смотрел в пустоту.
– Мне бы хотелось, чтобы мы были друзьями,… если ты не передумал, – сказала она,… неуверенно,… и это было так не похоже на то, как она говорила раньше,… она разговаривала как тринадцатилетняя. Это было здорово.
– Я бы хотел дружить с ТОБОЙ, – сообщил я, – Но не с той, другой, Дженной. Ты настоящая нравишься мне гораздо больше. Ты должна позволить остальным увидеть тебя.
– Я пыталась, – сказала она, и стена между нами снова возникла, а ее взгляд снова стал жестким, – И тогда мне причинили боль. Я никому не позволю снова сделать мне больно.
– Я знаю, о чем ты, – сказал я ей, – Вот почему я все время смотрю в пол,… мне тоже причиняли очень сильную боль. Но когда я прекратил притворяться,… когда я попытался быть СОБОЙ,… каким бы я ни был,… вот тогда-то Белла и влюбилась в меня.
– Ты думаешь, кто-нибудь когда-нибудь влюбится в МЕНЯ? – спросила она, неуверенно глядя на меня.
– В ЭТУ тебя? – спросил я, а затем сказал, – Да, – она слегка улыбнулась. – Но не в ту, другую, тебя, Дженна, – добавил я, – Ту Дженну действительно в один прекрасный день кто-нибудь обидит,… не все парни будут такими, как я. И мне будет грустно, если с тобой что-нибудь случится. Ты мой друг.
Она взглянула на меня и в ее глазах появились слезы. Затем она отвернулась и смахнула их пальцами, делая вид, что не плакала.
– Я ненавижу все это чувственное дерьмо, – сказала она немного треснувшим голосом.
– Я тоже, – согласился я.
Мы снова ненадолго замолчали.
– Мы… действительно теперь друзья? – спросила она так, словно думала, что я шутил с ней.
– Да, полагаю, теперь да, – сказал я, – Жизнь – странная штука. Я не знал, что это случится.
– Я тоже, – усмехнулась она.
– ЭЙ…, – я пожал плечами, – Если хочешь познакомиться с приятным парнем,… у меня есть один друг, и я могу познакомить тебя с ним. Он одинок. И еще у него свой собственный бизнес!
– О, да? – она скорчила рожицу, – Как его зовут?
– Маркус, – сказал я, – Маркус Джимми Чен.
Я улыбнулся про себя, зная, что если он услышит об этом, ему это очень не понравится.
– На самом деле я не встречаюсь с восточными парнями…
– Нет, он не азиат, – заверил я ее, – Он черный. И ПРАВДА… ПРАВДА славный.
Coloring outside the lines. Глава 23 (часть 1)
Глава 23. Горячие булочки и особняки с привидениями.
Часть 1.
От автора: *Привет, ребят! Голосование началось! Все ненавидят Дженну! LOL! Вау! Я принимаю ваше мнение, я так же ненавижу потаскух, которые преследуют мужчин, … но еще я знаю, что на свете существует полно таких. Я понимаю. Ладно, мы просто посмотрим на нее со стороны на протяжении следующих нескольких глав и увидим, что происходит, ок? Никогда не знаешь…
О! И для тех, кто не понял – «Слэрпи» – это прекрасный напиток, который продается в некоторых магазинах,… он похож по вкусу на фруктовый лед, …густой, холодный, с отличным вишневым вкусом… я люблю его так сильно, что сделала этот напиток одной из одержимостей Эдварда. А еще он бывает с разными вкусами.
И, по поводу Дженны – да, Белле расскажут,… но я хотела, чтобы Эдвард был вынужден сам решить с ней эту проблему. Мне не хотелось давать Белле узнать все от Дженны,… но в реальной жизни, и это сводит меня с ума,… парень, который позволяет своей девушке иметь дело с «другой женщиной»,… ахх,… я никогда не считала это хорошей идеей. Я считаю, что это обязанность парня – поставить суку на место. И я думаю, что Эдвард проделал в этом направлении колоссальную работу. И даже если они не станут с ней лучшими друзьями, если будут видеться на работе в течение дня, как минимум – они смогут помахать друг другу рукой и обстановка будет менее напряженной. Я знаю, выглядело так, будто она собиралась его изнасиловать, …но Эдвард сильный и он был в состоянии с ней справиться. Он думал, что она действительно собирается на него напасть,… это был тест, чтобы проверить – сможет ли он сказать «НЕТ» женщине, которая приказывает ему. Печально, что порой женщины делают подобные вещи,… и если мужчина подчиняется, этот факт утаивается,… это нечестно, ведь отношение общества к этому должно быть таким же. Именно поэтому Питер говорит о том, что к мужчинам – жертвам изнасилований общество относится иначе, нежели к женщинам. Это – реально существующий факт, я много читала об этой проблеме.
Я думаю, Эдвард рассматривает ее как еще одного человека, похожего на него. В этом городке не много таких сломанных людей, как он, и я думаю, что порой он чувствует себя здесь юродивым. В Нью-Йорке он был НЕ единственным уродом во всех смыслах этого слова. У него был Эмметт, и он такой же исковерканный, каким Эмметт был в начале, и хотя ИХ дружба была основана не на этом, такое случается повсеместно. Потому что у Эдварда не много дружеских качеств. Эмметт начинал карьеру в качестве громилы Виктории, слуги-любовника, исполняющего все ее желания. А закончил он ее, сражаясь на стороне Эдварда, пытаясь спасти его и Беллу, …и он вынес Чарли из клуба на своих плечах! Эмметт СИЛЬНО изменился за шесть лет. И это произошло потому, что Эдвард дал ему шанс быть его другом, даже несмотря на то, что он НЕ доверял ему поначалу. Пусть ваш разум будет чист – это все, о чем я прошу для Дженны. Прямо сейчас она отвратительна, и такой я ее написала,… но у каждого есть право начать все сначала,… и попытаться на этот раз вести себя иначе. Это одна из причин, по которой я так люблю сериал про Зену! Зена олицетворяла собой чистое зло – была убийцей! Но затем она изменилась и попыталась прожить свою жизнь заново. Вот, что делает Эдвард… и Белла тоже,… и все то,… что случалось с Эдвардом в прошлом… время от времени,… ПРЕВРАТИЛО его в кого-то еще, … он не всегда был так мил с женщинами, …он начал ненавидеть их после всего этого и кто бы стал его в этом винить? Это ЧУДО – что он влюбился в женщину после всего, что с ним сделали! Он даже сказал, что никогда не думал, что это может произойти с ним.
