Текст книги "100 shades of black and white (СИ)"

Автор книги: Shagel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 72 страниц)

– Да какой я тебе коп! – возмутилась Рэй. Она сегодня даже одета была как типичная дурочка, охотящаяся за приключениями. Вырез на блузке, приличные джинсы и лаковые ботинки. – Да ладно, черт бы вас всех побрал! – поняв, что таким образом ее не пропустят даже до следующего порога, она отошла назад, доставая из пакета те самые красные туфли, которые прислал ей в подарок чертов Бен Соло, и которые она собиралась зашвырнуть ему в лицо.

Содрала с ноги ботинок, даже не развязывая шнурков, и ступила в туфлю. Надо же, удобная, почти идеальной посадки, облегающая ступню и не натирающая нигде. Только слегка высоковатая.

Потом вторую.

– Все, доволен? – она выпрямилась, подавляя желание пошатнуться и вцепиться в стену от непривычки. – На, подавись ты этим! – и продемонстрировала ему свою новую обувь.

– Добро пожаловать, миз Рэй, мы ждали вас, – охранника как будто подменили. Он улыбнулся во все свои зубы и широко распахнул дверь, да еще с таким жестом, будто она была как минимум королевой. – Проходите, Госпожа. Я подберу вашу обувь и принесу, куда скажете, – он тут же кинулся поднимать ее ботинки.

– Я не Госп... – спорить с ним было бесполезно.

Мужчина с выражением чистого обожания уставился на нее, держа в своих ручищах маленькие лаковые ботинки, готовый бежать, куда она скажет.

– А что, караулить двери больше не надо? – обернулась она на защелкнувшуюся железяку, напоминающую вход в бункер или банковское хранилище. Сюда точно просто так не ворвешься.

– Нет, Госпожа Рэй. Сегодня клуб не работает. Мы ждали только вас.

– И значит, ты узнал меня, но решил не пропускать только из-за обуви? – Рэй покосилась на него. Вроде адекватный на вид. Они все сегодня решили просто над ней поиздеваться, что ли?

– Приказ Магистра.

Ну, теперь все стало ясно.

– Ладно, – она вздохнула, понимая, что если собирается налаживать отношения, то придется начинать с самого начала. И ругаться на человека, который беспрекословно слушается приказов своего начальника, но все же старается угодить ей, некрасиво. Проще забить. – Показывай дорогу, мой адский проводник.

– А вы не пойдете к Магистру сейчас?

– Нет, – о-о-о, она не собиралась доставлять ему такое удовольствие и бежать по первому щелчку пальцев. Сначала она тут осмотрится.

В общем, По был прав. Системе защиты позавидовал бы и сам участок, и Белый Дом, и все остальные спецслужбы. Похожий принцип работы Рэй уже видела однажды, на лекциях профессора Скайуокера в академии. Но здесь он был переработан и усовершенствован. Отточен до блеска. Так что действительно смертельные случаи здесь были маловозможны. Почти нереальны. Ну разве что только если кто-то решит, что ему мало страданий, и ткнет себе в глаз осколком собственного стакана. И то, разбить нужно будет.

А в остальном, это был закрытый, элитный клуб.

Везде по стенам были развешаны камеры наблюдения. Вся прислуга, включая ту самую знакомую барменшу с блестящими сиськами, что спаивала Рэй накануне, умела стрелять, обращаться с разными видами оружия и оказывать первую помощь.

И где их только набирали?

Ее проводника звали Джеймс, и на самом деле он оказался довольно замечательным добрым малым. В свободное время учил шведский и ходил на занятия по боксу, а еще сдавал кровь каждые полгода в ближайшую больницу.

– И что ты забыл тут? – когда клуб был пуст, и никаких сумасшедших посетителей не было, Рэй было уже не так некомфортно. А скорее любопытно. Что могло заставить людей хотеть попасть именно сюда?

– Платят хорошо. Начальство справедливое. Ну и... – охранник помялся, но продолжил: – Девушки тоже знакомятся. Я популярным тут стал. Вот когда надоест у двери караулить, пойду в охрану к Госпоже Фазме. Она меня возьмет. Сама говорила, что линия плеч у меня идеальная.

– Ага, – Рэй могла только кивнуть. Ну, а что еще скажешь?

Эти люди, сейчас занимавшиеся уборкой: около пяти девушек натирали деревянные перила по центру открытого провала, спускавшегося вниз, к самому логову Соло, жужжала здоровенная машина, катавшаяся туда-сюда по полу, отмывая его до блеска, а слышался гул пылесосов – были нормальными. Самыми обычными.

Никто из них не сбегал в диком испуге, увидев забытую кем-то плетку или пару наручников, они смеялись, переговаривались между собой и работали.

Идиллия в аду.

Через час обхода, а они с Джеймсом обошли только верхний уровень, Рэй успела перезнакомиться с тучей людей.

И все звали ее Госпожой. И многозначительно смотрели на красные шпильки на ногах. Как будто те что-то должны были обозначать.

На самом деле туфли оказались довольно удобными. Но слишком громкими. Острый каблук, будто еще и заточенный, царапал пол и стучал так, что она сама бы обернулась. Что уже говорить об остальных людях.

Бен Соло сделал это нарочно. Ему, по всей видимости, хотелось заставить ее нервничать. Хотя именно этого удовольствия доставлять ему Рэй не собиралась.

– Дальше мне нельзя, – с сожалением покачал головой Джеймс, спустившись вместе с нею на четыре этажа, но оставаясь в кабине лифта. – Простите, Госпожа Рэй. Приказ генерала.

– Генерала? – кто такой генерал, Рэй не знала. И понятия не имела.

По выдал ей толстенную папку с именами всех частых посетителей клуба, но она успела пробежаться всего по верхним десяти файлам, пока не заснула в ванной. Стыд и позор ей, особенно теперь.

– Верх для гостей, а низ для хозяев, – довольно ясно выразился ее проводник. – Простите еще раз, – он выглядел совсем огорченным. Наверняка, хотел бы помочь, но был бессилен перед правилами.

– Ну что ж, – Рэй решительно взялась за кованую решетку, сдвигая в сторону и переступая порог, – я, наверное, и сама справлюсь. Спасибо, Джеймс. Пока, – она кивнула и постаралась уйти прежде, чем он снова примется называть ее Госпожой.

Потому что кем-кем, а никакой Госпожой она сроду не была. И не собиралась начинать. Даже если махать хлыстом ей, в общем-то, понравилось.

Лифт со скрипом отчалил, взмывая вверх, а она принялась оглядываться по сторонам.

Это был тот самый уровень с дорогущими диванами. Лаундж-зона, как ее прозвала про себя Рэй. Правда, тут скорее была тусовка для президентов, чем для каких-то студентов на молодежной тусовке с допуском в вип.

Зал был круглым и проглядывался насквозь, пол наглухо заложен дорогими коврами, везде группки диванчиков и кресел перед стеклянными столиками, а стены украшали бархатные занавески, располагаясь ровненько между книжными полками.

Сейчас, когда клуб был закрыт, на этом уровне царила тишина. И Рэй только порадовалась, что плотный ворс ковров заглушает звук каблуков. Так что можно было задержаться и немножко пошпионить.

Одна из занавесей у дальней стены была отдернута в сторону, обнажая прямоугольник причудливо украшенной резьбой двери прямо за нею.

Так вот оно что. Похоже, каждая из занавесок могла скрывать за собой секретный проход. И этот этаж, казалось бы, простой и не особенно интересный, на самом деле скрывал куда больше, чем она могла предположить.

Что могло там быть? Рэй двинулась по направлению к двери, собираясь узнать разгадку немедленно, поэтому не заметила длинные ноги, вытянувшиеся так, чтобы не дать ей пройти.

Туфли, с которыми она так сживалась весь день, все же подвели ее, запинаясь и цепляясь за чужую обувь, и Рэй полетела носом вперед, выставляя перед собой руки, чтобы не удариться о подлокотник кресла.

Так что ей повезло, что ее вовремя перехватили и спасли.

Она оказалась сидящей верхом на коленях у того самого рыжеволосого мужчины, которого уже видела вчера, не успевшая даже испугаться, потому что реакция у него была отменной. Просто молниеносной.

– Сюда запрещено приходить, когда клуб закрыт, – сказал он недовольно.

Рэй заметила, что до ее падения он, судя по всему, курил, но, подхватывая ее, обжег пальцы, поэтому сейчас рассматривал не ее, а волдыри на подушечках. Раздраженно провел идеальными ногтями по ожогу, раздирая кожу и причиняя себе еще больше боли, и только потом уставился на нее.

– Но ты же не станешь следовать правилам, так? – рыжеволосый мужчина, наглухо затянутый в черную одежду, умудрялся смотреть на нее так, будто она сейчас не уселась практически верхом на нем, а валялась на полу под ногами, как раз в самой лучшей позе для подножки. – Маленькая Госпожа Рэй. Или лучше сказать, шпион и по совместительству офицер Веспер?

Он выглядел устало. Под глазами залегли синяки, а возле рта синел ушиб, багровый и свежий. Такой можно получить в драке.

Или во время сессии.

Ушиб его, кажется, совсем не беспокоил, а вот ее да.

– У тебя здесь кровь, – она, даже сама этого не осознавая, протянула руку и дотронулась до синяка. Как раз за мгновение до того, как он перехватил ее запястье, оттаскивая пальцы от лица.

– Ты не имеешь права касаться меня, – ему совсем не понравилось то, что она сделала, и тон стал совсем недовольным. – Ты не имеешь права говорить со мной. И находиться тут.

– А кто это сказал? – Рэй и сама не могла поверить, что вместо того, чтобы вскочить с его колен, извиниться и сбежать, продолжает сидеть. И несет наглую чепуху. И совсем даже не собирается разрывать его прикосновение, пусть он сдавил ее руку так, что кожа побелела.

– Я. Убирайся.

– Тогда отпусти меня, – вернула она ему в ответ. Но он продолжал держаться за нее, как будто ему не хотелось отпускать ее, и сверлил взглядом.

Где-то сверху слишком громко зашумел пылесос, натыкаясь на препятствие, и выдернул Рэй из странного забвения. Теперь она все же покраснела и попыталась отпрянуть, правда, у нее это не вышло.

Ее туфля каблуком зацепилась за шнурок на его ботинке, и когда Рэй попыталась привстать, то ее снова опрокинуло на рыжеволосого.

Только теперь она оказалась куда выше, и его нос практически утыкался в открытый вырез блузки, которую она так старательно выбирала, а теперь готова была проклясть за глубину ворота.

– Теперь я понимаю, почему он все же выбрал тебя, – когда мужчина улыбнулся, утомленность словно слетела с его лица, а под вздёрнутой верхней губой, искусанной до крови, открылись острые неровные клыки, чуть выступающие вперед. – В тебе есть все, чтобы стать его новой любимой игрушкой, – он закрыл глаза и придвинулся ближе, втягивая запах ее кожи.

О господи, он ее нюхал!

Она не могла пошевелиться, запутавшаяся в нем, в его длинных руках и ногах, беспомощная и разозленная.

– Я не собираюсь становиться чьей-то игрушкой! – Рэй все же удалось отодвинуться и сбросить чужие руки, вцепившиеся в нее не хуже кандалов, и подняться на ноги.

– О, поверь, ты даже не заметишь, как станешь, – мужчина издевательски захохотал, откидываясь в кресле, и поморщился, когда его плечи коснулись спинки. – Мы все тут его игрушки.

Спотыкаясь и поскальзываясь, проклиная чертовы туфли и, наконец, скинув их и неся в руках, Рэй сбежала из этой чертовой лаундж-зоны. Окончательно успокоившись уже тогда, когда за нею закрылась решетка лифта, и тот понес ее наверх.

Даже не оглядываясь.

Хотя теперь она могла даже с закрытыми глазами указать кресло, где все еще расположился рыжеволосый мужчина с сигаретой в обожженных пальцах.

Прочь, прочь, пока она не сошла с ума.

Бен Соло все же соизволил найти ее самостоятельно. Рэй сидела у барной стойки, выставив перед собой пустые стопочки из-под текилы – она не пила, просто игралась с ними, представляя, что выстраивает непроницаемую ограду вокруг себя. За которую не пройдет ничто. Ни чужие слова, ни ее собственные сумбурные мысли.

Рядом на столешнице стояли новые туфли, ярко-алые, облитые светом, струящимся из-под потолка. Проклятые шпильки.

Сама же Рэй сидела босиком, с наслаждением шевеля пальцами ног, как будто она рыбка. Или еще какое-нибудь животное, которому нет дела до странностей людей.

– Вижу, ты уже познакомилась с Хаксом, – хмыкнул он, глядя на туфли, а затем на ее босые ступни. Они завораживали его, и Рэй поджала ноги, убирая их подальше, чтобы избавиться от этого непонятного пристального взгляда.

– Ты собираешь самых странных здесь? – она хотела бы отодвинуться, когда Соло сел рядом, за соседний стул, но не могла позволить себе выразить свое отвращение таким детским способом.

Двигать стулья, как будто она в первом классе, или фыркать с негодованием. А может, еще и уши ладонями закрыть? Смешно.

– Нравится коллекционировать глупых людишек, которые попадаются тебе на пути? – Рэй была трезвой. До отвращения трезвой. Сейчас напиться не помешало бы, потому что перед глазами до сих пор стоял багровый ушиб на подбородке, до которого она дотронулась почти с нежностью, которую не могла предложить незнакомцу. Но предложила. – Или, может быть, тебе кажется, что ты ими управляешь? Заперся в этой дыре и следишь за всеми отовсюду...

Те слова не давали ей покоя.

Мы все тут его игрушки.

Но Соло, похоже, остался неуязвимым к ее ядовитому языку. Просто пожал плечами и указал на туфли:

– Тебе они не понравились?

Рэй покосилась на них. Эти шпильки стоили дороже всего того, что было на ней сейчас. За исключением, разве что, честности. Ту сложновато было бы продать.

Алый цвет казался таким ярким, будто на столешнице разлили лужу крови.

– А знаешь, – она решила идти до конца. Если подумать, она ему не понравилась с самого начала, он ей тоже. К чему теперь притворство? – Мне они нравятся. В самом деле, – Рэй потянулась, поглаживая туфлю по красному изгибу и заставляя Бена Соло внимательно следить за ее движениями, – они отлично дают мне понять, где мое место.

– И где же? – у него были самые удивительные глаза из всех, что она когда-либо видела. Черные, поддернутые пленкой непроницаемой скуки. И взгляд мог с легкостью скользнуть по человеку, а тот вовсе бы и не заметил, а мог прожечь дыру и заставить дрожать. Как ее сейчас.

– Там, где ты его сам выберешь, – Рэй обхватила один из шотов, гладкий и стеклянный, и попыталась представить, что было бы, если она запустила им в него. Или скинула на пол. Где заканчивается его скука и начинается безумие, и как близко она может подойти к грани?

Ее ответ ему понравился, потому что он слегка наклонил голову, и краешек его рта дернулся, то ли от нетерпения, то ли от веселья.

– Только вот извини, – Рэй со стуком отставила пустой шот и спрыгнула со своего стула, оказываясь сначала слишком близко к нему, а затем в блаженной недосягаемости, и сняла со стойки туфли, принимаясь надевать их, – но я не собираюсь играть по твоим правилам. И вообще играть не хочу.

Туфли сели как влитые, давно любимые и родные. Что казалось настоящим чудом, ведь их выбирала даже не она. Рэй щелкнула каблуком, перенося вес с ноги на ногу, и выпрямилась.

– Пойдем. Мне интересно посмотреть, что еще прячется в твоем личном аду, – теперь она была готова.

Объявив ему войну, можно было не заботиться о белых флагах. Разве что помахать трусиками перед носом, хотя, наверное, тогда с перемирием можно было распрощаться.

В следующие две недели Рэй накрепко выучила расписание жизни Бена Соло. Раз в неделю ему звонила либо мать, либо (по ее настоятельной просьбе) отец, и в такие вечера музыку делали погромче. Чтобы заглушить стоны страдающего внизу.

Иногда там оказывался Хакс, но Рэй старательно избегала этого зрелища.

Иногда какая-нибудь незнакомая девушка или любой другой мужчина. Все они заходили в золоченую клетку лифта с особенным взглядом, в котором смешивалась обреченность, благоговение и нетерпение, и исчезали внизу.

Сама же Рэй или сидела в баре, развернувшись спиной к дыре, на дне которой происходила очередная кровавая сессия, и пила, или потом нашла для себя идеальное место.

Она пряталась в «библиотеке», или, как ее сперва прозвала, лаундж-зоне. Той самой, где ей находиться вовсе не полагалось.

Там она нарочно выбирала самое дальнее кресло, находя идеальный баланс, где вой музыки и стоны перебивали друг друга, и читала.

Все остальные любители страданий стояли, столпившись у перил, вцепившись в них так, что Рэй боялась – однажды они просто рухнут вниз. Хотя и поделом. А она читала, стараясь концентрироваться на тонком замысловатом шрифте старинных книг.

Таких книг она не видела нигде и никогда, разве на аукционах. Поэтому приходила снова и снова, с наслаждением падая в удобное кресло, созданное специально, чтобы наслаждаться им и жизнью, сбрасывала с ног красные туфли и поджимала замлевшие от долгого стояния ступни ног.

А потом ее нашли.

Или она сама позволила себя найти.

Ее секретное место у тайной двери за бархатной занавеской позволяло видеть все кругом, но оставаться незамеченной. Так что, когда мимо нее протащили Хакса, повисшего на плечах у двух одетых в одинаковую форму мужчин, она была совсем рядом.

И могла бы дотронуться до его безжизненно-повисшей руки, напоминающей плеть, покрытой засохшей бурой коркой. Или почувствовать этот запах – тонкие и холодные цветы, перцовые и ледяные, и металлическую вонь крови. Или полюбоваться длинными красными царапинами, исказившими белое лицо.

Он сам не мог держаться на ногах, или хотя бы повернуть голову, чтобы посмотреть на нее, так что Рэй просто вжалась в кресло, не дыша и не выдавая себя.

Мужчин не было всего пару минут, а потом они вернулись, аккуратно прикрывая за собой дверь и зыркая на закрывшую лицо книгой Рэй. Возможно они уже знали, что она новая протеже Бена Соло, та самая в красных туфельках. Хотя, скорее всего им было все равно.

Столпившиеся у перил люди возвращались к своим местам на диванчиках и креслах и дорогому алкоголю, смешанному с запахом сигарет и разговорами о политике. Так что Рэй не стоило труда подняться с кресла и шмыгнуть за дверь, пользуясь тем, что они заняты совсем другим.

Здесь пол был другим, деревянным и старым. Коридор разветвлялся в конце, но по правой стороне шла только одна дверь.

Как раз та, куда и должны были занести Хакса.

И что она тут делала? Хороший вопрос, потому что Рэй вряд ли смогла бы дать ответ. Ей дали только один совет – не вмешиваться. И вот она все же стояла тут. Приникнув к чуть приоткрытой двери и подглядывая в щель.

– Снова шпионишь? – может, у него была идеальная интуиция, а может, он как-то догадался, что она тут, поэтому и сказал, даже не оборачиваясь. Зная, что Рэй отскочит от двери, пытаясь закрыть себе ладонями рот и утихомирить громко-бьющееся сердце. – Иди сюда.

Она не хотела этого делать. И все же сделала.

Может, когда-то весь этот клуб был катакомбами. Провалившимся под землю лабиринтом. Или филиалом ада.

Потому что комната, которую она ожидала увидеть, была куда больше, чем обычное помещение. Сюда можно было бы впихнуть три квартиры, как та, в которой она жила сейчас. Тяжелые кирпичные стены сходились вверху в покатый свод, напоминая внутренность храма.

Хотя больше о храме ничего не напоминало. Ни роскошная мебель, которую можно было выставлять во дворце, а не прятать под землей, ни многочисленные светильники, выставленные по стенам и украшавшие потолок и стены.

Все помещение будто плавало в море света, и теней не осталось и следа.

– Иди сюда, – послышалось снова откуда-то. – Мне нужна твоя помощь,

Хакс сидел возле стола, навалившись всем телом на гладкую поверхность и неловко заведя за спину руки.

– Сними, – потребовал он, подзывая к себе.

– Снять что? – сначала Рэй не поняла, но потом до нее дошло.

Одна из рук Хакса болталась плетью не просто так. Ее или сломали, или выбили в плече. Так что сейчас он не мог самостоятельно даже рубашку, превратившуюся в лохмотья, с себя стянуть. Любое движение причиняло ему нестерпимую боль, и удивительно, что он вообще находился в сознании.

– Тебе не моя помощь нужна, а медицинская, – Рэй как завороженная уставилась на окровавленные пальцы, подрагивающие в воздухе. Напоминающие умирающее животное, изо всех сил вцепившееся в жизнь.

– Обойдусь, – Хакс явно был уверен в своей живучести, потому что только еще раз наклонился вперед и попытался здоровой рукой потянуть на себя рукав. – Помоги или проваливай.

– Подожди, сейчас, – Рэй ломала себе плечо и не раз. Поэтому знала, что нужно делать.

Она пробежалась по распухшей руке, стягивая окровавленный рукав и стараясь не тревожить ее.

Это был не перелом, и слава богу. Хотя тот, кто выбил плечо, постарался на славу. Вся лопатка напоминала здоровенную туманность Андромеды, полыхая багровыми полосками там, где под ударами разошлась кожа.

Это было дело рук Бена Соло. Он изуродовал Хакса так, что ей становилось дурно только от одного взгляда на это. А каково это было чувствовать?

И все же мужчина, сидящий перед нею, бледный до синевы, держался. Молча. Он не стонал, хотя Рэй на его месте давно уже валялась бы в обмороке.

– Сейчас будет больно, – она предупредила, берясь за его руку и начиная выкручивать.

И даже тогда, когда она дернула изо всей силы, понимая, что причиняет адскую боль, он не заорал. Просто потянулся вслед за ее прикосновением и навалился на Рэй, соскальзывая со стула.

На пол они упали оба, и Рэй сейчас была даже рада, что она внизу. И весь удар пришелся на ее многострадальное тело, недостаточно сильное, чтобы удержать или поднять взрослого мужчину, который, кажется, все же собирался отключиться.

– Эй, – прошептала она, потому что сейчас он давил на нее, пригвоздив к полу своим большим телом. – Ты в порядке?

Какой глупый вопрос, учитывая ситуацию, в которой они находились.

– Конечно, нет, – Хакс весь затрясся, словно в конвульсиях, и она не сразу поняла, что он пытается смеяться. – Но я люблю боль, так что сойдет.

Ей нужно было сказать что-то вроде – ты псих, но он принял бы это за комплимент, так что Рэй просто вздохнула и напряглась, собираясь сесть. И поднять вместе с собой Хакса. А потом дотащить до дивана, или любой другой относительно удобной горизонтальной поверхности, где она смогла бы уложить его и посмотреть раны.

С третьей попытки это ей удалось. Белая блузка была безнадежно испорчена кровавыми разводами, там, где его щека прислонялась к ее груди. Хотя сейчас плевать было на одежду. И двусмысленность ситуации. В такие минуты Рэй думала и действовала однозначно.

Спасти и помочь. А разобраться с последствиями всегда можно попозже.

– У тебя есть алкоголь? – зато теперь удобно было шептать ему на ухо. Наверное, потому что она обнимала его за талию, подставив свое плечо для удобства, и разнообразие движений головы было слегка ограничено. Или она могла уткнуться ему в шею, или столкнуться лбом ко лбу. Просто прекрасно. А еще следовало не забывать о чертовом диванчике, на который она тащила это здоровенное и тяжелое тело, цеплявшееся ногами за любое препятствие на их пути.

– Ты хочешь выпить? – тихий и сипловатый от боли голос Хакса все равно как будто поддразнивал ее. – Настолько впечатлена?

Ну да, еще бы она не была впечатлена, если Бен Соло практически выломал ему плечо, разодрал лицо, оставив длинные распухшие царапины, которые еще не факт, что заживут, ну и не стоило забывать о крови.

– Нет, чтобы обработать раны, – Рэй застонала, наконец дотаскивая тело до дивана и укладывая на бок. И еще так, чтобы не задеть больное плечо. И сама чуть не падая от усталости. – Ну?

– Третья полка у дальней стены. Найдешь там аптечку, – уложенный на диванчик Хакс выглядел еще бледнее и слабее. Неудивительно, с таким-то болевым шоком.

Аптечка могла бы заменить целый магазин. И чего тут Рэй не видела. Обезболивающее, снова обезболивающее, и еще больше обезболивающего. Так что взяла то, где была уже вскрыта упаковка, и прихватила с собой спирт.

– Мне нужно поднять тебя, – поняла она уже тогда, когда выставила бутылочки на пол рядом с диваном. – Ты сможешь сесть сам?

Конечно, не смог бы.

В конце концов, закончилось это тем, что он снова практически висел на ней, удерживая себя в вертикальном положении и слишком сильно хватаясь за ее талию здоровой рукой. Слишком. Хотя отодвинуться Рэй уже не смогла бы. Сама же вызвалась помочь.

– Я не стану спрашивать тебя, почему ты делаешь это, – она водила по лицу смоченной в спирте влажной салфеткой, уже полностью пропитавшейся розовым цветом, стараясь еле дотрагиваться до царапин, чтобы не добавлять боли. – Потому что это не мое дело.

Его не нужно было спасать от этого. Он сам хотел боли. И он же ее получал, пусть и в таком невыносимом количестве.

– Но... – она посмотрела на свои руки, тоже все красные от крови. – Почему никто не помог тебе?

Те двое мужчин, что занесли его, ушли мгновенно. Но не привели помощь. И не сделали ничего. Только что на стул усадили.

– Соло делает это сам, – хрипло прошептал Хакс. Сил у него оставалось совсем мало, так что приходилось наклоняться к нему поближе. – Не дает никому. Правда, сегодня он слегка зол, так что решил помучить меня подольше.

– Подольше?! – Рэй хотелось бросить салфетку, встать и пойти разыскивать этого чертового Соло, чтобы избить его как следует.

– Ш-ш-ш, не шуми. Ты слишком громкая для меня, – Хакс скривился, и вовсе не от того, что она как следует прижала заспиртованную ткань к его ране. – Можешь делать это вместо него. Если тебе так нравится.

– Мне это НЕ нравится! – его бы она сейчас тоже стукнула. Потому что для умирающего он вел себя слишком нагло.

– Тогда уходи. Рано или поздно Соло придет.

– Никуда я не пойду, – сердито выпалила Рэй и обмакнула новую салфетку в спирт. На лицо и плечи Хакса ушла почти целая бутылочка, и хотелось глотнуть из горлышка, потому что дальше шла рассеченная спина, вся в синяках. А от запаха крови и синих пятен на коже Рэй уже начинало подташнивать. – А когда он придет, будь уверен, он свое получит.

Соло мог сколько угодно издеваться над людьми, но это совсем не означало, что ей нельзя было сделать то же по отношению к нему.

Хакс снова засмеялся, вернее, попытался сделать это, и его плечи затряслись, а щека прижалась к шее Рэй, заставляя замереть с грязной салфеткой в руке.

– Ты начинаешь мне нравиться даже больше, чем он, маленькая Госпожа. Интересно, насколько сильную боль можешь причинить ты? – он бредил. Иначе не объяснить то, что он ей говорил. Неужели у обезболивающего был такой эффект? Кажется, нет. Тогда почему?

– Не собираюсь я причинять тебе боль. Или кому-то другому, – Рэй отбросила в сторону окровавленный комок. – Не дождешься.

Оставались только глубокие раны на лопатке. Если он выдержит такую боль и не свалится в беспамятстве, тогда будет кричать. И громко.

Рэй вздохнула, промокая новую и еще чистую салфетку, глядя, как расползается пятно спирта, а затем обхватила другой, свободной рукой лицо Хакса, удерживая так, чтобы он смотрел на нее.

Это было важно. Зрительный контакт. Если ему будет больно, он сможет выдержать это, потому что она с ним.

И быстро накрыла рассеченную кожу мокрой тканью.

– Ты уже сделала это, – шевельнулись его губы. – Разве тебе не понравилось?

Он отключился.

Просто вздохнул и замер, откидываясь назад. И потянул ее следом, заставляя прижаться, потому что ее рука с салфеткой все еще была зажата между спиной и диваном.

А затем хлопнула дверь, являя на пороге совершенно неожидаемого сейчас Бена Соло. И очень разгневанного.

– Какого черта ты тут? – в руке он сжимал ее красные туфельки, найденные, судя по всему, по ту сторону личных покоев Хакса. – У тебя нет права здесь находиться, – он был очень зол. Но приближаться к дивану, на котором сейчас полулежала Рэй, поверх до сих пор пребывавшего в обмороке Хакса, не стал. Просто маячил на пороге, закрывая собою весь проход. Исходящую от него ярость Рэй могла практически увидеть. Или почувствовать, потому что у нее даже мурашки по коже пошли.

– Он разрешил мне, – огрызнулась Рэй. Ей хотелось встать и выдать ему пару пинков, в ответ на тот кошмар, что он сотворил с чужой спиной. – Какие-то проблемы?

– Ты не часть клуба и не должна вмешиваться в чужие дела. Разве это не стало ясно?

– Я стала частью этого клуба в тот момент, когда надела твои чертовы туфли, – Рэй все-таки удалось освободить руку, правда, окровавленная салфетка так и осталась прилипшей к спине Хакса, и она выпрямилась. – И когда все стали называть меня Госпожой, явно по твоей указке. Так что можешь теперь не зачитывать мне мои права, я и так их прекрасно знаю.

Ее всю шатало после таскания тяжелого мужика на себе, плюс стресс, плюс тошнота, но она нашла в себе силы дойти до Бена и со всей силы ткнуть ему пальцем в грудь, надеясь, что это хоть как-то возместит чужие страдания.

– Ты не станешь касаться его даже пальцем, – она была такой маленькой, особенно без каблуков, и совсем даже не угрожающей, не то, что он, буквально пылающий от ярости, но готова была сцепиться не на жизнь, а на смерть. – Или я...

– Или ты что? – Бен Соло даже нагнулся, приближая свое лицо к ней, отчего Рэй дико захотелось отскочить. Он был таким большим, что мог запросто свалить ее с ног одним ударом. И таким разозленным.

– Или я сделаю то же и с тобой, – может, для этого придется целую вечность тренироваться с хлыстом, но на такие жертвы она была готова пойти. – Ты понимаешь меня, Соло?

Он готов был разорвать ее на мелкие ошметки. Или испепелить на месте. Рэй видела, как бьется жилка на его виске – тонкая изящная линия царственно-синего, и как судорожно сжимаются пальцы, белея.

– Тогда его коснешься ты, – внезапно Бен сузил глаза, собираясь продырявить ее насквозь острыми зрачками. – И в следующий раз, когда он взмолится о том, чтобы дать ему умереть, на моем месте будешь ты. С хлыстом в руках. И ты станешь играть в мою игру, по моим правилам. Потому что ничего больше тебе не остается. Ты понимаешь это, Рэй Веспер?

Он выплевывал каждое слово, заставляя ее вздрагивать. И с каждой фразой, напоминавшей еще один гвоздь в крышке гроба, наклонялся еще ближе, покуда не оказался так близко, что мог запросто коснуться своим носом ее щеки.

– Понимаешь? – весь мир сузился до его лица, облитого безжалостным светом и делающего его похожим на череп, с провалами вместо глаз, откуда на нее смотрела сама тьма.

– Скажи это. Или убирайся, – он практически улыбался, уже чувствуя свою победу.

Рэй не могла проиграть. Не сейчас, когда от нее все еще несло металлическим запахом крови, смешавшимся с ледяными цветами.

– Я согласна.

По существу она подписывала себе смертельный приговор. И была готова на это.

В глазах Соло что-то мелькнуло, крохотная тень удивления, но затем снова пропала в яростном взгляде.

– Надевай их, – он уже не церемонился, впихивая ее красные туфли ей в руки, и говорил грубо и категорично. Подождал, пока она опустит их на пол и наденет каждую, а затем схватил за плечо и потащил за собой к выходу, явно не собираясь волноваться о валяющемся в беспамятстве на диване Хаксе. – Идем за мной.

– Что ты собрался делать? – от его хватки Рэй было не отцепиться, сколько бы она не вырывалась, так что все, что она могла, это только переставлять ноги нарочно медленно. И то, понимая, что в любой момент ее противостояние будет окончено, потому что он мог с легкостью закинуть ее себе на плечо и понести.