Текст книги "100 shades of black and white (СИ)"

Автор книги: Shagel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 72 страниц)

– На самом деле нет, – Соло улыбнулся, той самой легкой и довольной улыбкой, которую она считала настоящей. А теперь понимала, насколько та фальшивая насквозь. – Видишь ли, мне не нужно было его бояться. Он же мой брат.

– Что? – Рэй не могла поверить своим ушам. – Брат? Но…

– Иди сюда, Кайло. Полагаю, она нам не верит.

Когда тот, второй мужчина, выступил из тени вперед, равняясь с Соло, она тут же увидела, почему он показался ей таким знакомым. Они были одинаковыми. Совершенно.

Тот же размах широких плеч, натягивавших рубашку одного и майку-лонгслив второго, и даже движения одинаковые.

Они будто копировали друг друга, как в зеркале.

А затем Кайло поднял руки к голове, снимая с себя маску.

На нее глянул второй Соло. Только этот не улыбался. А смотрел на нее жадно. И еле сдерживаясь.

– Но зачем? Почему я? – от этого взгляда ей стало страшно. Хотелось сбежать, или превратиться в невидимку. Или просто умереть. Потому что он точно не собирался ее отпускать.

– Видишь ли, Рэй, – Бен Соло подошел к ней и сел рядом, закидывая ногу на ногу и почти дотрагиваясь носком сапога до ее бедра, будто совсем ненамеренно, – у нас с Кайло одинаковый вкус на девушек. Всегда был, с самого детства. Только мы были хорошими братьями и никогда не дрались из-за этого.

Ее взгляд метнулся к Кайло Рену, обошедшему ее с другой стороны и снова играющему с выбившейся прядкой ее волос, то накручивая на палец и притягивая к себе, то приотпуская. Как будто кошка с мышкой.

– Мы их делили, – сообщил Бен ей как будто по секрету и снова улыбнулся.

Они накинулись на нее вместе. Одна рука, в кожаной перчатке, легла поверх рта, чтобы Рэй не могла крикнуть, а вторая опустилась к груди, прижимаясь и надавливая, пальцами находя сосок и больно прищипывая. Бен Соло в это время развлекался с ее брюками, принимаясь сдергивать их с бедер, совсем не заботясь о том, что ей может быть больно. Он гладил ее по бедрам, разминая и растирая, оставляя длинные царапины и подбираясь к трусикам. Их он подцепил и сорвал в одно мгновение. Рэй не успела даже вздохнуть, как пальцы раздвинули складки и принялись тереть клитор.

Это было больно. Ужасно больно. Она выла и кричала, под ладонью его брата, снова и снова вонзала зубы в кожаную перчатку, пока наконец не обессилела.

– Все? – поинтересовался Кайло. – Или, может, еще немного боли, чтобы приструнить маленькую яростную девочку? – он выдернул собственную руку из ее рта, сорвал перчатку и накрыл ладонью ее глаза, не давая больше видеть.

А затем каким-то образом проник в ее разум.

Это было хуже, чем изнасилование. Он дотрагивался до нее всей. Везде. Он перебирал ее мысли, одну за другой, от самых незначительных и до мучительно-грязных, когда она ласкала себя в одиночестве ночами на Джакку, мучаясь от жажды быть с кем-то. Ему это нравилось. Он улыбался, и она видела это в своем разуме. Его, громадного, заслоняющего собой все пространство, скалившего зубы и даже тут подчинившего ее себе.

– Ты так хотела быть с кем-то. Почему не со мной? Почему не с ним? – убеждал ее Кайло, и от его ментальных прикосновений ее била дрожь. – Почему не с нами?

– Убирайся, – Рэй пыталась бить его, но все ее удары проходили сквозь воздух. Он был выдуман ею. И она не могла его победить. – Пошел вон!

– Я не уйду, – Кайло схватил ее за волосы, приближая лицо к своему, и там, внутри разума, и наяву, впиваясь в губы и кусая их до крови. – Смирись, девочка.

На мгновение Рэй выдернуло из кошмара внутри головы, но только для того, чтобы увидеть, как Бен облизывает пальцы и с силой всовывает внутрь ее, двигаясь быстро и ритмично.

Он трахал ее рукой, а она выла, содрогаясь под поцелуем Кайло, не дававшего ей отвернуться.

Внутри разума все заволокло красной пеленой боли, и Рэй поняла, что еще немного, и она просто отключится. И наступит блаженное забытье.

– Бен, не будь с нею таким жестоким, – одернул брата Кайло. Он чувствовал то же, что и она, подсоединившись к ее разуму. – Ей нужно удовольствие.

– Тогда сделай это сам, ты же у нас любитель копаться в головах, – Бен скривился, но сбавил темп, снова принимаясь ласкать большим пальцем клитор, а затем наклонился и лизнул его.

Боль сменилась другой. Жадной и низкой, отдающейся под коленями.

Рэй больше не знала, хочет ли она это остановить. Потому что как только пальцы прекращали терзать ее изнутри, боли становилось больше.

– Видишь, тебе уже нравится, – Кайло ласкал ее грудь, дергая за соски и отпуская. – А мы только начали.

Майка ему показалась лишней, и он с легкостью разодрал ее прямо на Рэй, оставляя обрывки висеть на плечах. И принялся лизать и прикусывать шею.

Его рука все еще лежала на ее глазах, соединяя их разумы, и даже внутри собственной головы Рэй сейчас могла видеть то же самое. Их обоих, вцепившихся в ее тело и будто пожирающих ее. Голодных и довольных.

Язык Бена толкался внутрь влагалища, чередуясь с пальцами, которые уже стали мокрыми. А Кайло в свою очередь оставлял на ее груди цепочки засосов, отдающихся острой болью. А затем затихающих.

– Достань ее, она больше не сбежит.

Рэй не знала, чей это голос. Они были так похожи. Один из братьев достал ее из кресла, удерживая на руках, а второй стянул с нее брюки, до этого болтавшиеся на коленях, целиком. И сдернул ботинки, обхватывая маленькую босую ступню ладонью и целуя.

Они целовали ее везде. Они дотрагивались до нее везде.

Рэй даже не могла понять, кто из них кто, когда они избавились от своей одежды, оставшись обнаженными. С одинаковой белой кожей, усыпанной узорами родинок. И с зеркальными отражениями шрамов на теле.

– Иди сюда, девочка, – позвал ее один, и по его низкому гудящему басу Рэй поняла, что это Кайло.

Он сел на пол, с легкостью поднимая ее и притягивая, усаживая верхом, пока кончик его члена не коснулся ее влагалища. А затем одним махом двинулся вверх, входя полностью и заставляя Рэй задохнуться. Часть его все еще была внутри его разума. Наблюдала за нею.

За тем, как она стонет. Сначала от боли, а затем от удовольствия.

– Не забирай все себе, Кайло, – послышался голос Бена позади них. – Я хочу ее не меньше тебя.

И пока Рэй не успела дернуться или отстраниться, он обхватил ее за шею, сдавливая горло и не давая дышать.

– Не дергайся, Рэй, – его мягкий голос предупредил ее. – Иначе будет больно.

Соло нагнул ее, заставляя практически лечь на Кайло, который все еще двигался внутри Рэй, и принялся поглаживать ягодицы, сначала сверху и легонько, а затем спускаясь ниже, собираясь трахнуть ее в задницу.

– Нет, пожалуйста, Бен, нет… – Рэй не могла кричать, только шептать, удерживаемая его рукой, – не надо…

Ш-ш-ш-ш, Рэй, иди ко мне, – раздалось внутри ее головы.

Это был Кайло.

Я помогу тебе, – пообещал он, переставая двигаться, но вместо этого вытаскивая самые яркие оргазмы из ее памяти. Кайло перебирал эти воспоминания и отдавал ей, заставляя дрожать и извиваться, но все же покорно молчать, когда Бен Соло вошел в нее сзади, со стоном удовольствия.

Их члены раздирали ее изнутри, двигаясь в унисон.

Бен целовал ее в шею, прикусывал за мочку уха и стискивал грудь. А Кайло прижимал к себе, оставляя короткие поцелуи.

Ты сладкая, – шептал он внутри ее разума. – Солнечная. Ты принадлежишь нам.

Она больше не могла сопротивляться, чувствуя приближение оргазма, и коротко вскрикнула, впиваясь ногтями в грудь Кайло, запрокидывая голову. Ее трясло от наслаждения и боли, и всего этого вместе. Она могла чувствовать то, что чувствовал сейчас Кайло.

Сначала кончил Бен, аккуратно отодвигаясь и позволяя ее онемевшему телу податься вперед, практически падая в руки Кайло. А затем застонал и второй, целуя Рэй в плечо и в шею, шепча что-то неразборчивое.

Они уложили ее на пол, посередине между ними.

Их руки все еще держали ее, но уже не жестко, не давая сбежать. А нежно. Поддерживая, словно она теперь стала частью их.

Третьей в их безумных любовных играх.

Кайло игрался с ее волосами, наматывая прядь на палец и лениво отпуская, следя за разматывающейся пружинкой.

– Мы отпустим тебя, девочка, – улыбнулся он, читая ее спутанные сейчас мысли. – Обязательно.

Это то, о чем она молилась. Встать и убежать. Даже обнаженной, все еще в потеках их спермы на бедрах спереди и сзади. Если бы она могла.

Рука Бена все еще лежала поверх ее горла, обхватывая мягкой, но прочной удавкой. Нежно оглаживая подбородок.

– Конечно, мы отпустим, – подтвердил и второй. – Потому что тебе не сбежать от нас. И не спрятаться.

Их тела сплетались вместе. Как наяву, обнимая Рэй за плечи и прижимаясь к ней. Так и внутри ее разума – превращаясь в один цельный организм. Безумный и совершенный.

====== Vertical Limit (Кайло Рен/Рэй) ======

Комментарий к Vertical Limit (Кайло Рен/Рэй) Тлен, юст, юст, тлен, запутанные монологи, пьяная Рэй, и еще один город-чудовище. Получите и распишитесь)

Нар-Шаддаа.

Грязная помойка с железным костяком, обшитым неоновыми надписями реклам. Отвратительная, больше всего напоминающая застаревшую рану, затянувшуюся сверху, но уже подгнивающую изнутри. Бесконечно шумящая, переругивающаяся тысячами языков, надрывающаяся кровавыми стычками в темных коридорах, призывающая искателей сокровищ к себе своим призрачным голосом.

Вертикальный предел, как прозвали ее местные жители. Они, скопище бродяг и контрабандистов всех мастей, до сих пор находили что-то романтичное в том, чтобы жить в этом разлагающемся и подванивающем брюхе исполинского чудовища, пронзающего своими иглами небоскребов затхлые небеса.

Кайло ненавидел этот город. До мозга костей, чувствуя подступающее к самому горлу отвращение напополам с желанием сблевнуть.

Но сейчас это было не важно. Потому что она уже тут.

Маленькая пустынная крыса попалась в ловушку.

Это началось где-то больше полугода тому. На Старкиллере. Вместе со шрамом, изуродовавшим его лицо на две части.

Шрам сам по себе был небольшой платой за выживание вместе с раной в боку. Даже если чесался так, что порой сводил его с ума.

Нет, куда хуже были видения. Вот тогда Кайло впервые задумался о том, что эта проклятая мусорщица, скорее всего, проковыряла в его черепушке дырку и зацепила еще и мозги. Потому что с того самого момента, как он очнулся, спеленатый по рукам и ногам бинтами с отвратительно воняющей бактой, жуя гребаную трубку во рту, сквозь которую ему полагалось дышать во время нескольких операций, он уже тогда мог почувствовать ее.

Ее запах. Ее присутствие.

Песочный и пыльный. Жаркий как сама пустыня, с которой она сбежала.

Для этого не требовалось концентрироваться. Скорее, наоборот, стоило ему потерять контроль над собой, призывая Тьму или упражняясь с мечом, как она возникала снова. Появлялась где-то на самой границе сознания в виде зыбкой тени. Уставившейся на него с любопытством, слишком далеким от человеческого, чтобы можно было поверить в ее реальность. И смотрела.

Она таскалась за ним везде.

Ее он видел в пыточной, снова оказывающейся в кресле вместо ублюдков, захваченных в плен. На капитанском мостике. Ее прозрачный силуэт парил возле рыжего генерала, уставившегося куда-то в свои голографические таблицы. Слишком близко, почти прижимаясь к нему.

И хотя это все было только внутри головы, Кайло внезапно понял, почему так сильно и упорно ненавидел ее. Она позволила ему поверить в то, что он ничтожество. Как будто он снова вернулся на десять лет назад.

Так что у него был только один выход.

Он мечтал о том, что убьет ее. Придушит, как только сможет дотянуться до ее тонкого горла. Сдавит с наслаждением и посмотрит в глаза, поддернутые пленкой ужаса. Или выебет, а затем убьет. Или будет долго и ожесточенно трахать, приковав к пыточному креслу, и тогда она перестанет видеть в нем кого-то другого.

А пока ему оставалось только терпеть ее ненастоящее присутствие.

Для Сноука клубок спутанных мыслей ученика никогда не казался чем-то лакомым. Сноук предпочитал не копаться в чужих головах, а насаждать новые идеи. Отдавать вместо того, чтобы брать. Так что про Рэй, существующую благодаря Узам, он не знал. Может, догадывался, что эта маленькая мусорщица сделала что-то куда большее, чем просто задела его тогда в бою. Но списывал все на человеческую нестабильность.

Затем она начала приходить к нему во снах. Другая, более плотная и осязаемая, в оболочке из кожи и тепла, эта Рэй сейчас лежала в своей постели, ворочаясь в коконе одеял. И это он мог смотреть на нее с высоты своего роста, призрачный. Перенесшийся к ней.

Эту девчонку никто не мог приручить, поэтому она всегда спала нагишом, раскидывая свои серые одежды, так напоминающие падаванские, по всей комнате. Как у себя дома, на Джакку.

Больше всего Кайло жалел даже не о том, что не может задушить ее прямо сейчас, во сне, наплевав на свое желание доставить как можно больше боли, а о том, что не мог сбежать.

Узы держали крепко, и он был обречен смотреть, как она разворачивается, задыхаясь от жары. Как ее золотистые лодыжки терзают белые простыни, скидывая с себя и приминая, а затем бедра раскрываются, обнажая цепочку маленьких родинок, спускавшихся по внутренней стороне бедер к коленям.

Они манили к себе, поэтому это было лишь вопросом времени, когда он прикоснется к ней, надеясь, что его призрачное прикосновение сможет ощутить хоть малую толику того, что могло принести.

Иногда в своих снах она звала его. Другого его. Бена. И тогда он ненавидел ее еще сильнее.

Но Нар-Шаддаа, железная луна, ощетинившаяся остриями небоскребов, царапающих верхний слой атмосферы, мерзкая помойка, заполненная бесчисленными потоками людей, пришельцев, дроидов, должна была возместить все сполна.

Он знал, что она тут. Следовало сказать спасибо Узам и шраму, потому что однажды он оказался рядом с Рэй, но не в тот момент, когда она уже спала, и ее рассеянный разум с легкостью мог притянуть его. Нет. Она спускалась по трапу звездолета, настолько охваченная благоговением, смешавшимся с внезапным приступом потерянности, что он смог увидеть все это ее глазами.

Исполинские недра, обшитые железом и уставившиеся на нее миллионами крошечных глазок обитателей этого Вертикального ада. Разноцветные огоньки реклам и вывесок, подманивающие к себе зазевавшихся жертв, чтобы схватить и больше не выпустить. И многоголосый шум, от которого нельзя было избавиться, даже заткнув уши. Он перебивал звуки двигателей в зоне космопорта. Окутывал плотной пеленой. И намертво цеплялся ко впервые попавшей сюда мусорщице.

Интересно, что привело ее сюда, одну? Рядом с нею Кайло не увидел никого, хоть отдаленно напоминающего шпиона матери. Ни друзей. Ни знакомых.

Надо же, эта маленькая упертая девчонка рискнула спрятаться тут. Сообразила, что проще будет раствориться в море бесчисленных разумов и не дать ему найти ее.

Он отбыл на Нар-Шаддаа тем же вечером. В одиночку.

Мусорщица нашлась на сорок шестом этаже, в старой зоне города, в одном из многочисленных баров. Она забилась в угол барной стойки, оказавшись под водопадом синего света, облизывающим ее острое лицо и худые плечи, и пила.

Одетая в одежду с чужого плеча, какую-то старую, много раз перештопанную, Рэй оставила волосы распущенными, и теперь они спускались до плеч, спутанные и уже грязные. Скрывая шею и горло, которое он так сильно желал переломать.

Но даже так она все равно оставалась собой. Кайло узнал бы ее среди многотысячной толпы. И совсем даже не из-за уперто-вздернутого подбородка или усыпанной веснушками переносицы. Или глаз, уставившихся на него с тем самым знакомым выражением – недобрым.

Странно, что она не попыталась вскочить со своего места и сбежать. Или схватиться за световой меч, висевший на поясе. Просто прищурилась, смерив взглядом с головы до ног, и обхватила пальцами стакан, поднося к губам и делая большой глоток.

Как будто не верила, что он здесь сейчас. Или просто приняла за призрака.

– Привет, Рэй, – ему пришлось сдернуть с соседнего места какого-то пьяного придурка и отправить проветриться, чтобы оказаться рядом. – Давно не виделись.

– Давно? – она хмыкнула, с грохотом опуская стакан на столешницу и оставляя темно-зеленые пятна – значит, пила травяную вытяжку, ту самую, чьими побочными эффектами были галлюцинации. Интересно, знала ли она об этом? Или, может, специально выбрала именно ее из остального списка.

– А я уже почему-то думала, что придется снова повторять, – и Рэй кивком указала на свою выпивку. – От этой дряни потом голова гудит наутро. И желудок болит. Но зато от тебя не отвязаться, – она вздохнула и закрыла глаза, прикладывая свой стакан ко лбу, как будто он мог хоть немного успокоить разгоряченное лицо. – И почему ты здесь?

Она была пьяна. Совершенно. И разговаривала с ним в полной уверенности, что его не существует. Более того, зачем-то она позвала именно его.

– Из-за тебя, – хотя сейчас желание придушить ее прямо сейчас затихло, уступив место любопытству. Такую Рэй он не видел никогда. Расслабленную и почти мирную. Он вполне мог поднять ее на руки и увезти с собой, к Сноуку, а она даже не стала бы сопротивляться.

– Да-да, я слышу это каждый раз. Из-за меня. Чтобы убить меня. Чтобы сделать своей ученицей. Чтобы уничтожить этот мир. Придумай что-нибудь поинтереснее, раз ты сегодня такой убедительный, – Рэй отвлеклась от своей выпивки и развернулась к нему, специально касаясь своим коленом, затянутым в изодранные штаны, его бедра. Проходясь по нему, будто поглаживая.

– Ты пьяна, – ему следовало отобрать стакан, пока она не свалится прямо тут в беспамятстве. Или не примется приставать на виду у остальных посетителей.

– Конечно, я пьяна, – Рэй зашлась от совершенно несмешного смеха. – Я пью, чтобы не видеть тебя, и вот ты появляешься снова. Я сбегаю от своих друзей, оставляю учителя, только бы никто не понял, что больше всего мне хочется выцарапать себе глаза или… – она замялась, – просто удавиться. Ты, Тьма тебя задери, везде и всюду.

Ее руки отпустили стакан, потому что в нем больше не было смысла, и потянулись к Кайло, вынуждая Рена нагнуться над нею, еле удерживаясь на неудобном узком стуле.

– Я сосчитала каждую родинку на твоем лице, каждый шрам на твоем теле, придурок, – Рэй было совершенно без разницы, смотрят на них или нет, так что она принялась играться с его волосами, наматывая себе на пальцы и распуская. – Я везде слышу твой запах, твой голос, и знаешь, что самое забавное? Когда мы все же встретимся, я имею в виду наяву, а не в этих моих чертовых галлюцинациях, тебе будет плевать на все это. Ты же меня просто убьешь.

Она снова засмеялась, покачнувшись и прижавшись к его плечу. С видимым наслаждением на залитом неоновыми бликами лице потянула носом, вдыхая запах черных одежд.

– Останься, – ее язык еле шевелился во рту, но эту сумбурную сбивчивую просьбу он услышал. – Останься, и я притворюсь, будто мы оба настоящие.

Ему пришлось тащить ее на руках после бара, конвоируя в ту маленькую клетку, которую она гордо обзывала квартирой. Почти как тогда, на Такодане, только теперь Рэй была в сознании, ворочаясь и чертыхаясь, и обзывая его отвратительным видением.

– Ты слишком жаркий. И крепко стиснул меня, придурок, пусти, – она попыталась слезть, и ей это почти удалось, но ноги после такого количества спиртного держать отказывались. Так что меньше чем через пять секунд она снова оказалась у него в руках, обнимая за талию и сползая вниз. – Я могу идти сама, – убеждала она себя и все равно не собиралась расцеплять замок ладоней за его спиной. – Не мешай!

Рэй была слабой и хрупкой в его объятиях, когда они, наконец, оказались за запертыми дверьми, в клетке, размеров которой удачно хватало только на двоих.

Кайло собирался придушить ее. Встряхнуть и надавать пощечин, чтобы она пришла в себя и поняла, что он реален.

Но вместо этого просто накинулся, прижимая к двери и впечатывая с треском в тонкую доску, грозившую рассыпаться под следующим внезапным ударом.

– Ты знаешь, что я не боюсь тебя, – в темноте не было видно ее лица или губ, которые говорили сейчас это. – Я никогда не боялась.

Но было слышно, как лихорадочно громко стучит ее сердце. Или это было его?

– Так что вперед, – Рэй подалась вперед, прижимаясь к нему грудью и откидывая назад голову, выставляя шею, обхватывая его ладонь своими руками и накладывая поверх горла. – Это все равно однажды случится.

Она так хотела этого.

На вкус она была точь-в-точь, как и та зеленоватая травяная вытяжка, которой надиралась весь вечер. Горьковатая, терпкая, чуть островатая, когда его язык цеплялся за острые выступы зубов. Мягкая и податливая, слишком покорная. С сонным взглядом, в котором сквозила обреченность и слишком много одиночества.

С худыми колкими ребрами, вжимавшимися в его тело, когда он все же раздел ее и уложил на кровать, притягивая к себе. С цепочкой таких знакомых крошечных родинок, спускавшихся по тыльной стороне бедер к коленям. Со шрамом на лодыжке, выступавшим на золотистой кожей неровной полосой, совсем как его шрам поперек лица. С маленькой грудью и крошечными ореолами сосков, светло-розовыми. С нетерпеливыми сбивчивыми просьбами, которые он выполнял, одну за другой, заставляя ее стонать и биться в конвульсиях от подступающих оргазмов.

– Останься, – просила Рэй.

– Не уходи, – шептала она, стоило ему только отпрянуть от нее, всего на мгновение, чтобы передохнуть.

Он так хотел убить ее. В каком-то извращенном смысле ему это удалось.

На Нар-Шаддаа не было рассвета. Или закатов. Этот город слишком глубоко зарос собственными костями, чтобы сквозь него могло проглянуть солнце. От него все еще разило грязью и кровью, и в уголках его можно было встретиться со своими страхами. Но отвращение, от которого Кайло так долго пытался избавиться, ушло само.

Вместе с пониманием того, что Рэй сейчас лежит в его постели, настоящая, теплая. Спит, закидывая на него свою золотистую ногу, и морщится, потому что он все еще кажется ей жарким. И больше не зовет его, потому что он и так рядом.

Когда-то давным-давно Кайло поинтересовался, почему этот уродливый город назвали Вертикальным пределом. К чему такое название, когда «помойка» вполне подойдет.

Один из местных рассказал ему, что это своеобразная черта, до которой можно добраться и не сдохнуть. Высота, за которой начинается смерть, но когда ты достигаешь ее, тебе становится безразлично. Потому что ты находишься посередине – между смертью и отвратительной жизнью внизу, затерявшейся среди железных джунглей города. И, как ни странно, чувствуешь себя безумно прекрасно. Тебе плевать, что в любую секунду ты можешь сдохнуть.

Так, как оно сейчас, и должно быть – опьяняюще. Всесильно.

Рэй была его личным Вертикальным Пределом.

====== Vacations (Кайло Рен/Рэй) ======

Комментарий к Vacations (Кайло Рен/Рэй) Все хотят в отпуск. И даже автор. Эх))))

А это милая, ниочемная зарисовочка.

– Нам нужен отпуск! – внезапно хлопнул руками по столу Дэмерон.

Так громко, что Финн вздрогнул и проснулся, глядя на всех осоловелым непонимающим взглядом, а Рэй хмыкнула, прикрывая рот рукой. Нет, она не собиралась смеяться над ним, все же он был ее другом. И хорошим. Но выглядел Финн сейчас уморительно.

Кто-то из повстанцев, а вполне возможно и сам По, приклеил ему на лоб стикер с надписью – Будить только в случае катастрофы, и розовый листок не слетел до сих пор.

– Какой еще отпуск? Ты сдурел, что ли? – Финн потянулся, поскрипывая шатким стульчиком под задницей, и принялся растирать сонные глаза. Нащупал липкий стикер и сердито зыркнул на По, явно собираясь переклеить листок ему куда-нибудь на задницу.

– Ну, а что нам тут делать? Будете и дальше копаться в своих бумажках?

По-хорошему, это было даже не их дело. Просто Лея попросила. Ее помощники не справлялись со всем, особенно после долгожданного убийства Сноука и заключения мира между Сопротивлением и возглавившим другой лагерь магистром Рен.

С одной стороны воевать им теперь приходилось поменьше. И мелкие стычки на границах были неизбежны, но не смертельны. Но с другой… кому-то же надо было восстанавливать дома, отстраивать города и копаться в старых дата-ридерах, голо-падах и даже бумажных источниках информации, разбирая накопившиеся завалы и беспощадно выкидывая весь компромат.

Например, вчера Рэй на глаза попалось занятное донесение от одного из шпионов Леи. Донесение практически полностью, в самых красочных подробностях описывало распорядок дня ее сына, включая даже то, о чем Рэй знать не хотела. А еще с фотографиями. И какими!

Ну зато теперь ей было известно, что Кайло Рен предпочитает девушек. Худеньких и молодых.

Она еще раз поежилась и отхлебнула остывший напиток. Очень хорошо, что тот остыл, а то пришлось бы тушить ее, всю разгоряченную, другими подручными средствами.

– У меня и так отпуск, – Рэй принялась судорожно обмахиваться ладонью, – Уже сейчас идет, если что, – лучше всего было подумать о чем-то другом. А не об обнаженном Кайло Рене за прозрачной дверцей душевой. Об испорченном отпуске, например.

Потому что Рэй выпрашивала его у Люка уже битых три месяца. Учитель, вознамерившийся в короткий срок создать идеального воина, гонял ее по каменистым склонам, устраивал настоящие конкурсы на выживание, как будто тренировал не будущего джедая, а как минимум мессию. Потихоньку она уже начинала подозревать, что по-другому он никак не умел. И овладение Силой всегда шло через кровь, пот и стертые мозоли.

И сдался он не под ее настырными жалобами и слезливыми взглядами, которые Рэй выжимала из себя как могла, заклеивая очередную царапину на ногах, а только из-за сестры.

Одна просьба Леи – и вот она уже тут, погребенная под тоннами донесений, среди которых валялись и ее любимые – неприлично подробные. О Кайло Рене. Проклятье, вот она снова подумала о нем!

Наверное, если поговорка не лгала, то Кайло Рен за сегодня трижды должен был умереть от икоты.

Так, нужно срочно отвлечься!

– Мы не можем, – ответил за всех Финн, косясь на горы неисправных датападов справа от его места. Гора побольше доставала почти до потолка. А из-за второй все еще можно было различить его кресло. Смутно. – Без нас тут все развалится.

– Хах, без тебя тут точно ничего не развалится. Ты за полдня и вчерашний свой кусок работы не перебрал, – и Дэмерон указал на третью гору, подпиравшую дальнюю стену.

Финн только хлопнул себя по лицу, прикрываясь ладонями, и застонал. Выглядело это очень натурально. Рэй ему почти поверила. Почти – потому, что теперь эту гору приходилось перебирать ей.

– А знаешь, я не против. Думаю, никто и не заметит, если мы возьмем да устроим себе свободный денек. Или даже два, – в уме Рэй уже прикидывала, как она выспится. И как перестанет болеть вывихнутое за тренировки Люка плечо. – Только куда?

В общем, никто за ними не стал бы следить. Или тем более запирать в этом старом пыльном архиве. Но все же… Если уж они собирались бунтовать против системы, нужен был план.

Например, как угнать Сокол. А за пару дней Хан не хватится, ему вообще пока не до кораблей, он же до сих пор практически жил в медотсеке после чудовищного ранения, расфигачившего ему пару грудных позвонков. Его единственный сынок обошелся ему в цену практически полностью замененного на искусственное сердца.

Так куда отправиться?

В ее голове вся эта шальная затея, сумасбродная и очень внезапная, заиграла всеми красками, превращаясь в яркую вывеску на выходе из бесконечного ада.

– Но учтите, – она бросила на стол уже бессмысленный дата-пад, с которого полагалось удалить все данные, а затем разбираться – на выброс или еще послужит Сопротивлению. – Мы должны оттянуться за всю галактику.

– О да, – Финн был явно с ней одного мнения, потому что вскочил на ноги, готовый бежать из архива вот прямо сейчас. – На полную! Только… – он осекся, – куда?

В отличие от По, облетавшего ближайшие системы вдоль и поперек, знавшего каждого владельца приличного бара в лицо, они с Финном до сих пор оставались самыми большими неудачниками в этом плане. Потому что все время, которое Финн провел в медотсеке, залечивая спину, она пересчитывала камни на Ач-То.

– Ну, – и Дэмерон ухмыльнулся, – у меня есть пару идей.

Первой остановкой был самый большой и шумный бар на Корусанте. Теперь, когда звездная сетка больше не сотрясалась от нападений и стычек, можно было лететь, куда душе угодно. Правда, в разумных пределах.

На месте Рэй соваться в сердце тьмы, где заседал магистр Рен, никто бы не рискнул. И она не рисковала, памятуя, как закончился их последний разговор. И чем.

Она же попортила ему физиономию, хотя даже здоровенный шрам, каким Рэй его себе представляла, на половину лица, обязательно чудовищно-бугристый и красный, не мешал ее воображению подсовывать этого же придурка ей во сны. И хуже всего, что он ей вроде как нравился. Даже со шрамом.

Может, потому что Кайло из снов совершенно не напоминал того сумасшедшего психа, который гонялся за нею по всему Ач-То, угрожая отрубить ноги и унести с собой, если она сама не захочет. В долгу Рэй не осталась и пообещала отрезать ему правую руку, чтобы ему больше нечем было полировать его прекрасный меч.

На этом моменте покраснел и Рен, и Люк, все время оказывавший джедайскую поддержку с воздуха. А если точнее, учитель висел на скале, удерживаясь одной рукой, металлической, за выступ, и сыпал советами. Больше от него помощи она не дождалась.

Так что вполне себе понятно, чем закончилась та стычка.

Их с Реном еле разняли. Но с тех пор она его видела только во сне.

И вот недавно в донесении.

Так что Рэй собиралась напиться. Как следует. И похоронить свои сумбурные желания под громкой музыкой и сумасшедшими танцами. Желательно в обнимку с По. У него так хорошо получалось утешать девушек без слов.

Бар был гигантским. Наверное, на его месте когда-то был как минимум звездолетный ангар.

А еще он был разделен на уровни, некоторые спускавшиеся под землю, а другие парящие в воздухе и застекленные, так что со своего места за барной стойкой Рэй могла видеть разве что силуэты танцующих пришельцев, которым был вреден здешний корусантский воздух.

Но круче всего был уровень рядом с их площадкой для человеческих рас, очень даже обычной и без всяких изысков.

Там за стеклом была вода, подсвеченная синим неоном, и внутри извивались длинные ребристые существа, напоминавшие медуз и костистых скелетов. Если бы По не указал ей на них, поясняя, что это тоже посетители, то Рэй приняла бы их просто за живое украшение.

Но выглядели они сногсшибательно. Так что первые три мелких стопки с огненной корусантской настойкой, от которой по всему телу растекался жар, она просидела, наблюдая за этими медузо-рыбками. И позорно открыв рот, как будто она была маленьким ребенком, впервые увидевшим оазис в Джакку.