Текст книги "Свора (СИ)"
Автор книги: Hougen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 47 (всего у книги 65 страниц)
Романтические описания неприглядной уродливости нахлынули на нее так же быстро, как чувство одиночества. Оно сдавливало грудь последнюю неделю. И приближающаяся встреча с тем, кого она должна была любить, не приносила ожидаемого облегчения. Откинувшись на спинку, Перри выключила телефон и вздохнула. Майкл, в отличие от предыдущего водителя, ощущал единение с машиной и плавно объезжал глубокие ямы и полицейские патрули. Вряд ли бы кто-то осмелел настолько, чтобы останавливать автомобиль со специальными номерами, известными каждому кретину в форме, но карантин и бесчинство творят с людьми страшные вещи. Припарковавшись под зданием, мальчишка вышел из машины и поспешил открыть заднюю дверь. Руки не подал. Это позволило избежать неловкости. Впрочем, Виктория была слишком зациклена на мыслях о собственном одиночестве. Половину больничных коридоров, провонявших спиртом и хлоркой, она прошла на автопилоте, совершенно не задумываясь о маршруте. В конце концов ее провели в одиночную палату в другом крыле, где лежала жертва режима.
– Ему еще нельзя много говорить, но он нас слышит и видит, – первым ее встретил Джеймс, как всегда вежливо-услужливый и улыбающийся, но по-прежнему отстраненный. – Постарайтесь не сообщать о наших неудачах в некоторых вопросах.
Внутри уже находились наиболее близкие друзья. Адвокат Кен в странном пестром наряде бегал от тумбочки к постели и суетливо предлагал налить всем воды. А бывший министр обороны едва мог придумать адекватное оправдание своему отказу и дружелюбно принимал уже второй стакан с газированной водой. Продезинфицировав руки еще на входе, Маргулис зашла внутрь, натянув предвкушающую улыбку. Кивнув всем в знак приветствия, женщина подошла к постели Армана и, наклонившись, заглянула в поддернутые дымкой глаза, немного прищуренные после месяца заточения в тюрьме бессознательности. Осторожно коснувшись мужской щеки, свободной от удушливой маски специального аппарата, она задержала холодную после антисептиков ладонь на бледной коже. Тогда в палату зашел Томас, невольно прервав молчаливую идиллию. Воспользовавшись моментом, Королева резко отдернула руку и отошла в сторону.
– Извините, у меня проверили документы на улице, – обойдя постель с другой стороны, Ридус с сочувствием посмотрел на Регента и аккуратно похлопал того по запястью. – Нам всем тебя очень не хватало. – подняв глаза на сестру он, к своему удивлению, не нашел в них отражение нежности или проявления любви, о каких поговаривали в кулуарах Эдема. – Готов к великим делам? – Волкер лишь моргнул в ответ, вымученно улыбаясь.
– Вы слышали о внеочередном заседании Парламента? – вдова подозвала Деранжера к себе, не желая повышать голос и беспокоить окружающих. Вместе они стояли в дальнем углу и говорили об одной из глобальных проблем на сегодняшний день. – Я пыталась дозвониться до депутатов, но трубку взял только один из них. Он сказал, что их запугал прокурор, а отсутствие Эрика просто развалило партию.
– Он серьезно болен. У него подтвержденный случай коронавируса на тяжелой стадии. Сейчас у него в палате едва ли не десяток врачей и один работающий аппарат ИВЛ, – сообщил эмиссар, не выдавая мимикой своего беспокойства. Но голос предательски дрогнул и надломился. – Пока не знаю, как можно исправить ситуацию. Голосование назначено на завтрашний день. Скорее всего помешать им мы не сможем. Но есть хорошая новость. В течение недели Армана выпишут и мы сможем разрабатывать стратегию на предстоящие выборы. То, что он получил пулю на площади, скорее играет нам на руку. Он ведь почти погиб вместе со своим народом.
– Только отдельную палату предоставили ему, а не погибшим, – хотела ответить Виктории, но благоразумно промолчала. – У меня в Парламенте почти никого не осталось. Буду поддерживать связь с двумя депутатами, но их голоса ничего не решат. Вы уже сказали Волкеру? – Джимми не стал лгать и отрицательно покачал головой. – Хорошо. Дайте ему отдохнуть. Не буду вам мешать. Том, нам пора работать.
Согласно кивнув, Ридус попрощался со всеми и последовал за сестрой, не ставшей тратить время на трогательные эмоциональные порывы в сторону любовника. Обойдемся без нежностей. Эдемвоцы с трудом нашли выход из многоярусной больницы и, выйдя на воздух, опустили маски на шею. В них невозможно было нормально курить. Несколько минут они выдыхали сизый дым и глядели в незримую даль. Сквозь убогие дома, купол зеленой листвы и отрешенные лица, спрятанные под слоями черной или небесно-голубой тканью. Каждый думал о своем. Пока Том не избавился от окурка и не затушил его носком ботинка.
– Мне показалось, или ты не особа рада чудесному воскрешению нашего друга? – ее последний родственник обычно не отличился излишним любопытством, но наблюдательность было одним из его сильнейших качеств. Поэтому он получил место заместителя в Эдеме. – Когда я вошел, ты так быстро от него отпрянула. Словно от прокаженного. Что-то произошло, пока я добирался?
– Я просто устала от бесконечных войн со всем миром. Давай ты примешь этот пафосный ответ и мы перестанем обсуждать мою личную жизнь? Хотя я была бы не против вернуться к скучной обыденности. Как с Майклом. Спокойная, размеренная семейная жизнь. Только без детей. Жаль, не смогла об этом позаботиться заранее. Было много дел.
– А ты когда-нибудь задумывалась об этом? Хотя бы раз в жизни? О продолжении нашего рода?
– Вопреки всем кричащим заголовкам желтой прессы, я – человек. И в первую очередь женщина, – конечно, ответ давался ей нелегко. Потребовалась минута, чтобы сглотнусь горьковатый ком и продолжить: – Мы пытались. С Майклом. Несмотря на общественное мнение, ценящее прежде всего головокружительный карьерный успех, завидное положение и категорическую нехватку времени, нам претило возвращаться домой, в одинокую безрадостную квартиру, лишенную всех красок жизни. Такое осознание застает неподготовленных людей врасплох. И мы тоже не были к нему готовы, но позднее смирились. Нам даже нравилась мысль о такой перспективе. Оставить какой-то след после себя. Получить второй шанс. Но один безуспешный год за другим показали, что не все тайные желания могут исполниться. Нам не хотелось идти к врачу, хотя мы понимали, что проблема в ком-то из нас. Майкл ненавидел это слово. Проблема. Он искал решения. Но нам хотелось отложить поход. Хотелось подольше продлить эту сладостную муку неведения, чтобы хвататься за хрупкие ниточки надежды. А потом… Майкл погиб в автокатастрофе. А в моей жизни появился Волкер.
– А с ним ты… пыталась? – Томас с трудом подпирал нужные для таких случаев слова, постоянно осекаясь и замолкая. В итоге он достал еще одну сигарету и прикурил.
– Да, – честно призналась Виктория, погружаясь в воспоминания трехлетней давности. – Не могу сказать, что эти… попытки сопровождались той же потребностью завести ребенка от человека, в которого безумно влюблен. Скорее это банальный инстинкт, требующий пополнения людского рода. – или она пыталась убедить себя в этом. Ведь на тот момент ей так не казалось.
– Он просчитывал этот вариант?
– Скорее не был против самой идеи. Мы с ним никогда не говорили на эту тему и не собирались. Это казалось таким абсурдом. Но потом я поняла, что все это время проблема была во мне.
– Ты же не знаешь наверняка, – спешно заверил Ридус, выбрасывая уже третью сигарету за день.
– К сожалению, знаю, – два года назад они доехали до больницы и провели нужные анализы. И результаты четко дали понять, кого винить в ложных надеждах. После этого Мануэль бесследно пропал на полтора месяца, не выходя на связь. Возможно, он переживал этот удар, если ему не было плевать. – Но следует отдать Арману должное. Он бы давно мог удовлетворить любую из своих потребностей, включая наследника престола. Однако предпочел тратить время на меня. – обнаружив, что пачка сигарет опустела, Маргулис стиснула зубы от подступающей ярости. Надо было делать запасы. – К слову, твой тайный обожатель сейчас в тяжелом состоянии на аппарате ИВЛ. Может, пошлешь ему цветы?
– Не думаю, что они понадобятся больному коронавирусом в палате, – хмыкнув, Том улыбнулся. – Но могу пообещать сводить его в ресторан, если он выкарабкается. Только это не особо поможет нам в Парламенте.
– Я просто хотела, чтобы ты не чувствовал себя одиноко в клубе. Знаешь, возраст иногда делает мужчин сентиментальными. А Мундон еще питает интерес к эксцентричности. Вы сойдетесь.
Хлесткий ответ не успел сорваться с губ эдемовца, как главная больничная дверь распахнулась. Кинахан постоял на ступеньках пару секунд, дабы отдышаться после бега по коридора с маской на лице, а затем спустился на тротуар и подошел к двоим союзникам.
– Вы понимаете, я не мог задать этот вопрос в палате. Все готово к отправке груза?
– Разумеется, господин Кинахан. Груз будет передан завтра ночью, как и было оговорено ранее. Мы с Рокуэллом на связи. Все под контролем.
– Хорошо. Будем надеться, что все пройдет удачно, – задумчиво пробормотал бывший министр и, мило улыбнувшись, пошел в обратном направлении, немного подволакивая ноги.
– Насколько я помню, мы изменили время отправки. Или я ошибаюсь? – поинтересовался Том, до этого отошедший как можно дальше от говоривших. – Есть причины не доверять ему?
– Лучше перестраховаться. У меня дурное предчувствие насчет всей предстоящей операции. Но мы тысячи раз это проделывали. Вряд ли что-то может пойти не так, – утешая себя, Перри снова сжала зубы и часто заморгала, словно от головной боли. – Будь осторожен. Прошу тебя. Если… с тобой что-нибудь случится, я не переживу.
– Ничего не случится, – настало его время успокаивать. Взяв сестру за руку, Ридус приложил ее к своему медленно бьющемуся сердцу. – Я обещаю.
За идиллией семьи незаметно наблюдал Кинахан, прислонившийся к небольшому деревянному подоконнику возле окна. В конце концов правители Эдема расстались. Женщина села в машину и поехала следом за мужчиной на мотоцикле. Прищурившись, Мартин поправил очки и пошел в палату, где врачи проводили стандартный осмотр. Адвокат нервно комментировал каждый шаг медсестры, чем несказанно ее нервировал. Джеймс сидел напротив койки, упершись локтями в ноги таким образом, чтобы иметь возможность подпереть подбородок руками. Через час почти все процедуры были окончены, и компания снова осталась наедине с гнетущей тишиной палаты и шумом ветра, сотрясающим дряхлое оконце.
– Пока ты отсутствовал, я успел поведать Арману, как мы пережили захват здания. Гровера нужно отправить в отставку, когда мы придем к власти. Ты согласен, Мартин?
– Разумеется. Из-за него я лишился должности. И не смог защитить Стену на Востоке, – стараясь обойти этот вопрос стороной, министр все равно упомянул о своем главном провале. – Но я поговорил с Викторией. Они пока не знают, что делать и ничего не планируют. Во всяком случае, меня они в известность относительно своих действий не поставили.
– Тогда проблем возникнуть не должно, – подойдя к постели тяжелораненого, Деранжер помог Кардиналу удобнее расположиться на застиранных больничных простынях. – Мы пока не будем приводить в исполнение план “Б”. Ограничимся первыми наработками. Хотя, признаться, для меня стало удивлением, что Мастерс смог собрать голоса за такой короткий срок. Говорят, прокурор беседовал с депутатами за закрытыми дверьми?
– Санденса не просто так называют Смотрящим, – выплюнул Кен, нервно сминающий шторы. – У него свои грязные методы!
– Прокурора может отправить в отставку только Президент и подконтрольное ему правительство, – оттянув дыхательную маску от лица внимательно прислушивающегося Волкера, Джеймс убрал отросшие за месяц волосы с вспотевшего лба. – Что Вы скажете, Кардинал? Или лучше называть Вас будущим правителем мира?
– Нет, – вяло прохрипел Мануэль, не обращая внимания на ноющую боль в груди, куда угодила позорная снайперская пуля. – Будущий правитель Республики. Мир придет вместе с ней.
Улица Герцога Фокалора. *
Море бушевало в предвкушении шторма. Сероватая водная гладь пенилась, волны нападали на привязанные к причалам яхты и подкидывали вверх. Береговая полоса размывалась, едва проглядываясь за осевшим туманом. Скалы, возвышающиеся над морской поверхностью, резко приобретали странные, несуразные очертания, походящие на монстров древности с искаженной пастью и выемками вместо глазниц. Ночной бриз, пропитанный легким солоноватым привкусом, приятно холодил кожу. Безлюдные улицы дополняли печальный образ покинутого Города. Весь апокалиптический пейзаж балансировал на грани долгожданного единения с природой. Воздух очистился, принося умиротворение. Мир стал таким, каким должен быть – необитаемый, почти мертвый. За исключением безвредных животных и прекрасных растений.
Странные мысли посещали Томаса, плавно поворачивающего на соседний переулок. Мотоцикл, подконтрольный хозяину, не издавал тарахтящих звуков на всю округу и слушался умелых рук. С небольшим запасом расстояния за ним следовали три грузовика с ценным грузом. На покрытом специальной тканью кузове виднелся красный крест. Гуманитарная помощь. Пропускные пункты на новой линии разграничения не должны были заподозрить измену. Как правило, такие вещи не проверяются, иначе возникнет прецедент, а это негативно повлияет на имидж пограничников и начальников. Опасаться было нечего. Грузовые автомобили, проверенные механиками десять раз, едва издавали характерное раздражающие гудения, и медленно ехали за темной точкой. В опускавшемся тумане иногда тяжело было уследить за мотоциклом, скрывающимся за сизой пеленой, но яркий свет фар рассеивал белое полотно. Скоро они доедут до улицы Маркиза Андраса и все будет кончено. **
– Том, ты заметил, что агенты так и не появились? Следуют на расстоянии? Или мрази отказались работать? – переговариваясь по наушникам, Долан внимательно следил за неровной дорогой. С ней приходилось считаться, так как любая неосторожность привлечет лишнее внимание или же повредит конвою до первой остановки. – Может, нам остановиться и связаться с ними? Может, лучше разделиться и посмотреть, нет ли за нами хвоста?
– Нет, мы близко к выезду из Города. Там будет легче разобраться со всем, – отключившись, Том сам не понимал, почему испытывал внутреннюю тревогу. Из-за не явившихся вовремя агентов? На них особо никто не рассчитывал. Однако вязкое слово предательство не сходило с языка. – С таким же успехом можно было договориться с дьяволом. Что за черт? – перед голубой прорезью шлема мелькнул странный крупный объект, отдаленно напоминающий волка. В Республике они точно не водятся. – Что происходит? – запаниковав от протяжного волчьего воя, Ридус не успел сориентироваться и пропустил тот момент, когда один из грузовиков практически разорвало на части.
Ослепляющая вспышка мгновенно осветила всю местность вокруг. Взлетев на воздух, транспорт горящими обломками рухнул на дорогу. Водитель второго грузовика от неожиданности свернул вправо и угодил колесами в заросший травой кювет. Управляющий третьим автомобилем ударил по тормозам, чувствуя, как из-под колес буквально вылетают искры. Все это произошло за долю секунды, но растянулось на целый страничный сюжет. Впрочем, вестникам не дали возможности опомниться, как по кузову прошлась автоматная очередь. Ленивая, многообещающая, но очень внушительная. Вывалившись с переднего сидения, Данбар ответил выстрелами из дробовика, а затем нырнул в пожухлую траву. Главное – замаскироваться, если других преимуществ нет.
Ведь так их натренировали перед тем, как превратить в пушечное мясо.
Кого-то подстрелили. Из охваченного пламенем грузовика выбросило безжизненное тело. Они не смогут выдержать натиска неизвестного противника, отрезавшего все пути к отступлению. Самая настоящая паника охватила малочисленные ряды эдемовцев, валившихся на грязном асфальте со сквозными пулевыми ранениями. Немногим удалось прийти в себя и начать отбиваться. Томас, с трудом развернувшийся на дороге, выжимал из мотоцикла всю энергию, чтобы разогнаться до предела и ворваться в стан невидимого врага. Достав пистолет из наплечной кобуры, он быстро прицелился и выстрелил в человека, стоявшего в открытом багажнике военного джипа. На плече тот держал маленький черный гранатомет, при помощи которого взорвал последний грузовик. О меткости Ридуса ходили легенды. Должен же он был чем-то отличиться в этой жизни. Поэтому выстрел оказался точным – в голову.
Резко затормозив перед дезориентированным флангом военных, Том развернулся и помчался в обратном направлении. На середине пути его избавленные от шлема глаза, слегка прищуренные от яркого света фар и разгорающегося пожарища, сосредоточились на знакомой фигуре. Гровер, по многим параметрам не подходивший для физических упражнений, со страшным рычанием бросился к убитому и вырвал у него гранатомет. Ускорившись, Томас планировал совершить еще один маневр где-то в области первого грузовика, все еще находившимся на безопасном расстоянии от двух других.
– Поганые уебки, я вас всех перебью! – вопил Долан, палящий в пустоту. Бросив свой транспорт, он ринулся в самую гущу сражения с одним жалким пистолетом наперевес. Если раздобудет еще один, то попадет на обложку вестерна. – Покажитесь, черти ебаные! – в темноте блеснула сталь. Однако Данбар оказался проворнее и, схватив боевого товарища за плечо, потянул на землю. – Кто меня трогает?!
– Закрой рот! – прорычал Илай, попутно становясь на одно колено и отстреливая скопище врагов меткими выстрелами. Дробь пробивала экипировку, но по большей части застревали в жилетах. – Эти ублюдки подготовились. Нас предали. Поднимайся. – оттащив полицейского вопреки его желанию, палач Эдема изредка отталкивал его в сторону и падал наземь, чтобы укрыться от пуль и рикошета.
За ними по пятам следовал один из солдат в форме, мастерски прячась за шинами и кузовом. В него с трудом можно было попасть: обычно он предсказывал все движения, скрывался, метко стрелял и продолжал преследование. В конце концов он нагнал двоих эдемовцев возле первой машины и прицелился. С большой долей вероятности он уложил бы одного из них на месте, прежде чем получить пулю в ответ, но кара настигла раньше. Появившийся из темноты вестник выстрелил в упор, размозжив молодому военному голову из крупнокалиберного ствола.
– Гектор, ты жив? – отдышавшись, Илай часто заморгал. Едкий дым жег глаза и ноздри. – Нужно убираться отсюда, иначе нас всех перебьют.
– Долан! Данбар! – затормозив около раненных соратников, Томас перенес вес немного влево и поставил ногу на землю, таким образом притормозив. – Это Гровер. Он нас обнаружил. – вытащив барахливший наушник из уха, брат Маргулис с остервенением швырнул его в траву и протер взмокшее лицо. – Сколько нас осталось?
– Мой человек охраняет первый грузовик, – ответил Илай, оглядываясь по сторонам. Он хорошо видел в темноте. – Вместе нас пятеро. – к ним успел подбежать еще один член клуба, до этого потративший все патроны на попытку пробиться сквозь вражеский лагерь. – Шестеро.
– Пятеро. Я вас прикрою, а вы садитесь на грузовик и уезжайте обратно в Город. Позвоните нашим людям и сообщите, что случилось. Один из наших круглосуточных патрулей перехватит вас, – яростные вопли солдат звучали все ближе и ближе. Где-то еще шла перестрелка. – Что с Рэйзом?
– Мертв. Он вел последний грузовик, – оплакивая потерю напарника и друга, с которым работал больше семи лет, Гектор отвернулся. – Никто из них не выжил.
– Садитесь в машину. Все, – тоном, не терпящим возражение, заявил Том, резво перезаряжаясь. – Я попробую подстрелить этого ублюдка, а потом нагоню вас по трассе.
– Так не пойдет, Том, мы обязаны тебя прикрывать как старшего! Что мы скажем Виктории, если с тобой что-то случится… мы же… – Кларк осекся, почувствовав на себе твердый взгляд лидера. – Что же, будь по-твоему. Возьми это. – дрожащей рукой вытащив из кармана значок офицера, Долан вложил его Ридусу прямо в нагрудный карман. – Двадцать лет мне удачу приносит. – схватив край мужской одежды, офицер угрожающе прорычал: – Не смей умирать!
– Для меня было честью работать с тобой на перевозках, друг. Со всеми вами, – поставив ногу на подножку мотоцикла, Томас ринулся вперед, прямо на вихрь пуль. К счастью, плохая видимость мешала солдатам национальной гвардии разглядеть бешено мчащуюся точку.
Отдав последние распоряжения, Гровер все еще стоял на месте убитого гранатометчика. Спустя целую вечность он разглядел очертания приближающегося объекта и понял, что этот миг может стать его триумфом. Или поражением с высокой ценой. Наклонив голову вперед, Брэм, точно хищник в зарослях, припал на одну ногу и прицелился. Он бы не смог попасть в движущийся мотоцикл с такого расстояния. Но его содержали на пособии цепного охранника не за меткость, а хитрость. Мучительно долго поджидая поганого эдемовца, вытянувшего руку с пистолетом, Гровер сцепил зубы и начал мысленно отсчитывать от десяти. На последней секунде раздался выстрел. Снаряд попал во второй грузовик, окончательно застрявший в кювете. Мощная волна взрыва отбросила мотоциклиста на несколько метров в сторону.
Вестники смерти, едва не ставшие ее жертвами, сидели в кузове уцелевшего грузовика, не реагируя на внешние раздражители. Лишь раздавшийся грохот и очередная яркая вспышка вывели всех из оцепенения. Илай, сидевший за рулем, высунул голову из окна, не сбавляя при этом скорости. Он все понял. Повернувшись к лобовому стеклу, палач прикусил дрожавшие губы и вжал акселератор в пол. Он давно разучился испытывать грусть из-за павших товарищей – годы войны отняли эту частичку человечности. Но где-то внутри все равно образовалась пустота. Пусть не размером с пропасть. Но этого хватит, чтобы уйти в себя на неделю. Вскоре машина свернула на трассу, ведущую в город, оставляя позади хаос, боль и загоревшуюся полоску леса. Привычный шум мотора больше не звучал в отдалении.
Томаса уже нельзя было спасти. Нужно принять эту мысль. Он, израненный, с многочисленными кровоточащими ранами, едва нашел в себе силы доползти до дымящегося мотоцикла. Странная боль отдавалась в левой руке. Возможно, она была сломана. Вцепившись другой конечностью в седло верного железного друга, Ридус попытался встать, но безуспешно. Тогда он облокотился спиной на руль и вытянул ноги. Его явно зацепила парочка чужих пуль. Почему-то невыносимо хотелось закурить. Размяв затекшую шею, Том растер собственную кровь по всему лицу. В кармане лежал только блядский значок, приносящий удачу кому угодно, кроме уставшего от жизни мужчины на смертном одре. Проникшись пафосом ситуации, второй лидер Эдема откинул голову назад. Над ним уже возвышался старый знакомый.
– Ты всегда был таким слабым, малыш Томми, таким уязвимым, – наклонившись, родной отец в кричаще дорогом пиджаке сурово взглянул на распластавшееся тело. – Я всегда говорил, что из тебя ничего не выйдет. Потому что ты слабак. – усмехнувшись, Ридус отвел взгляд. – Зайди в комнату, Томми. Садись ко мне на колени. Где у тебя болит?
– Да пошел ты… – сплюнув кровавый сгусток, эдемовец закрыл глаза, надеясь, что галлюцинация исчезнет. Но вместо нее появилась другая. – Здравствуй, дядя. Ты пришел проводить меня в Ад? Кто тебя послал?
– Где твоя стая, Томас? – опустившись на одно колено возле племянника, Райджел посмотрел на него с каким-то сочувствием. Ложь. Призраки не сочувствуют. – Ты нашел, что так долго искал? – не дождавшись ответа, Флоррик поднялся на ноги и повернулся спиной, намереваясь уйти, но на удивление цепкая хватка обессиленного мертвеца приковала его к месту.
– Стая ждет и лает! – прокричал Томас, мгновенно отпрянув от человека, которого ранее схватил за ногу. Им оказался Гровер, подобравшийся слишком близко. – Стая ждет меня.
– Желаю удачи, – не дрогнув, Брэм выстрелил несколько раз. Тело подрагивало от каждой пули, а затем обмякло и завалилось на бок. Немного оглушенный министр заметил валявшийся рядом пистолет и поднял его. С личной гравировкой в виде головы собаки. Изящная работа. На войне принято забирать трофеи, поэтому он не погнушался спрятать его в кобуру. Через пару минут их выжженную поляну заполнили полицейские машины во глав с шокированным Догвеллом. – Вы опоздали. Мы накрыли целую сеть незаконных перевозок оружия. Скорее всего для боевиков с восточных областей. Мы проведем независимое расследование. Остальное – ваша забота. – они успели погрузить тела убитых военных и убраться подальше.
– Рэйлан, взгляни сюда, – все еще изумленный шеф успел натянуть маску безразличия и подошел к одному из апостолов. Тот как раз освещал фонариком изрешеченное пулями тело эдемовца. – Какое месиво. Он не пожалел патронов. А еще у нас пожар в лесу. Мы уже вызвали службу.
– Проконтролируй тут все, – сняв фуражку, Рэйлан стал на колени перед мертвецом. Апостол не стал вмешиваться, но пробормотал себе под нос что-то невнятное о безумцах. Это значения уже не имело. – Господи, я не знаю, что мне делать. – мужчина был знаком с погибшим. Точнее, видел всего пару раз. – Зачем все эти испытания? – не дождавшись ответа, Догвелл провел ладонью по лицу умершего и попытался прикрыть его веки пальцами, но безуспешно. После этого он приложил немало усилий, чтобы поднять тело. – Мне нужна машина. – смутившиеся полицейские расступились, предоставив свободный рабочий транспорт.
Через часа в двери Эдема постучали. Там уже знали о случившемся, но не верили до конца. В них еще теплилась надежда, что сейчас откроется чертова дверь, а за ней окажется Томас, чудом спасшийся и заполучивший голову Гровера как трофей. Но реальность всегда отличалась суровостью. На пороге стоял Рэйлан вместе с завернутым в плед телом. Не обращая внимания на испуганные, злобные и удивленные взгляды, он занес труп в вестибюль и положил на ковер. Вся выглаженная форма была перепачкана кровью, а фуражка осталась в салоне автомобиля, из-за чего он чувствовал себя некомфортно. Шепот недоверия звучал на задворках подсознания. Закрыв глаза, Рэйлан сосчитал до пяти и набрал побольше воздуха в легкие. Он бы хотел закричать. Так громко, как мог. Но слова застряли в горле при появлении Виктории. Увидев собственного брата в луже крови на ковре, она рухнула на пол посреди коридора.
Во сне к ней пришел Майкл, погибший гораздо раньше, и пообещал заботиться о маленьком братце. Все закончилось. Его боль ушла.
Комментарий к Ночь пяти собак
* Герцог Фокалор – могущественный демон в чине герцога Ада, в его власти убивать людей, топить их в водах и переворачивать корабли, поскольку он управляет морскими ветрами.
** Маркиз Андрас – великий демон, появляется в образе ангела с головой совы, верхом на сильном черном волке. В его службу входит сеять раздоры.
========== Меня там нет ==========
Череда домов поглощают меня,
Я чувствую касание их холодных рук.
Теперь это повсюду.
Однажды все эти поглотит меня целиком.
А затем исчезнет снова.
Этот механизм не станет передавать,
Те мысли и страхи, которые давят на меня.
Будь ребенком, сделай круг,
Пока мы все не погибнем.
И не исчезнем снова.
Окунись душой в любовь.
Radiohead – Street Spirit.
Смерть одной собаки символизирует гибель всех собак.
“Американские Боги”.
Месяц тотального бездействия компенсировала яростность нового наступления. Они сражались за солнце, едва выступившее из-за невысокого холма и осветившее несколько танков. Выстрелов не последовало. Город не был готов к нападению террористов-боевиков, окопавшихся на другой части разделительной линии. Полусонные горожане, по привычки рано проснувшиеся несмотря на карантин, с удивлением обнаружили в центре площади печально известные голубые флаги с неказистой букой “P”. Каждый житель Восточных округов понимал, что территория, некогда именуемая домом, отныне им не принадлежит. Ее оккупировали так называемые Протекторы и Предвестники. Оказывать какое-либо сопротивление бесполезно. Лучше принять новые условия жизни и сотрудничать со своими соотечественниками. Но несогласные находились всегда. Потом они где-то доставали оружие и усложняли окружающим жизнь. Через пару часов в окнах ближайших зданий блеснули автоматы и винтовки устаревшего образца.
Началась предсказуемо ненужная бойня.
Половина жилого квартала превратилась в руины после пятичасового обстрела. Проповедовать любовь к ближнему – это одно. Но заключать в объятия предателя в бронежилете и с автоматом наперевес – совсем другое. Захватчики давно установили правила: никакой пощады убийцам, их сподвижникам и подстрекателям. Неважно, кто виноват в смерти двоих протекторов – торговец фруктами на перекрестке, неадекватная женщина, солдат с четким приказом или мэр, отдавший этот самый приказ своим ручным радикалам. Все будут казнены публично, в назидание другим. Их тела либо хоронили в общей могиле, не позволяя родственникам приблизиться, либо просто оставляли гнить на земле. Чтобы ни у кого не возникло сомнений относительно намерений всех собравшихся демонов. К помощи авиации теперь прибегали крайне редко. Топлива не хватало. Патроны приходилось экономить. Постоянно расходующиеся материалы убывали. Требовались новые поставки, которые задерживались или застревали на закрытых границах. Европа отказала в дальнейшем сотрудничестве, требуя подчинения меняющимся концепциям. Но они породили монстра и не были в состоянии удержать его на поводке.
Таков закон природы: хищник выходит из-под контроля и убивает своих мучителей, вырываясь на волю. Поэтому никто не мог противостоять мощной армии безумных фанатиков и отставных военных. Опытность вкупе с энтузиазмом создавали гремучую смесь массового поражения. Она идеально балансировала на грани откровенного безумия и неконтролируемой жестокости. Ночь превращала их в невидимую карающую машину, а дневной свет освещал кровавые лица, давая возможность понять, что вместо людей перед ними предстали настоящие безбожники. Беспощадные, безжалостные, бесконтрольные, безудержные. Страх, сострадание, милосердие, мораль – такие качества не были им присущи. Никого не терзали угрызения совести. Никто не пытался обмануть себя и надеть чужую маску. Они знали, что представляют первородное зло. Не оспаривали факты. И спокойно существовали дальше. Как и любой здравомыслящий человек.
Их жизнь, в сущности, такая короткая, могла оборваться в любую минуту. Зачем жалеть о земных прегрешениях? Одних тренировали нарекать все грехом и истреблять живое в зародыше. Другие умели подрывать целый небоскреб и хоронить под его завалами невинных гражданских. Какие к черту моральные терзания, если мозги промыты до основания? Обычные человеческие качества уже не рассматривались как нечто абсолютно нормальное. Важно исполнить приказ командования, не задавая лишних вопросов. Любые сомнения истолковываются как неподчинение. После этого виновный больше никогда не завоюет прежнего доверия. Если останется в живых. Нужно верить в догматы, преподносимые лидерами. Иначе какой в них тогда смысл? Извращать истину все же может каждый. Но убедить других смертных, что именно его истина – единственно верная в нашем дурном мире, – вот настоящее искусство манипуляции сознанием.
