Текст книги "Свора (СИ)"
Автор книги: Hougen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 65 страниц)
Значит, он тоже ощутил эту незримую связь между ними? Она медленно расползалась по воздуху, наполняя пространство горечью легкого отчаяния. Оно и так исходило от Города в колоссальных количествах.
– Маунтана больше нет, – очнувшись от непродолжительного ступора, Виктория достала третью сигарету. – Вы добились своего. Стали первым лицом в государстве. Сидите в его кресле. Пьете его алкоголь. Разве это не то, чего Вы хотели?
– Не совсем так. Я всего лишь исполняющий обязанности Президента. Должен подготовить почву для следующих выборов, обеспечивать их прозрачность и так далее. Но мы же все пониманием, кто станет моим противником на досрочных выборах, если Кассиус не вернется? – Секретарь не стал углубляться в эту болезненную тему, хотя излить боль очень хотелось. – К тому же, я вовсе не эгоист. Брэм может это подтвердить. – Гровер, по старой военной привычке фиксирующий в памяти каждое сказанное слово, отрешенно кивнул. – Я почти на вершине. Пусть в политике это самое почти не играет никакого значения, но я, по крайней мере, вкусил этот запретный плод. Я прочувствовал, каково это – управлять чужими душами, клеймить черное белым, верховодить двойными стандартами. Я познал полноценную, неограниченную власть, – резко поднявшись с кресла, Мастерс принялся наматывать круги на небольшом отрезке между столом и комодом. – И я хочу поделиться этим с Вами. Преподнести такой дар, который он Вам никогда не поднесет.
– И что же Вы можете мне предложить, кроме… – ее прервал внезапный смех Дуайта, едва ли не прыгнувшего обратно в кресло. Лихорадочный блеск не покидал ярко выраженных янтарных глаз. Ему потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться и придать себе официальный вид.
– Во-первых, мы признаем Вашу организацию на государственном уровне. Вы можете и дальше именовать себя оппозицией, но совершенно легально. На мой взгляд, это упростит возможность вести открытые переговоры с другими правительствами или теми же корпорациями – как угодно. Во-вторых, насколько мне известно, многие из участников клуба, если я правильно употребляю это слово, тяготеют к политической деятельности. Совместными усилиями мы проведем выборы в Парламент. Досрочные. И обеспечим всем желающим депутатский мандат. Ваши люди могут представлять как интересы Республики, так и Вашей организации. Разумеется, я буду открыт для предложений относительно кандидатур в министерства. Это уже не Маунтановская диктатура и непотизм. Мы за честность и открытость! В-третьих, много лет назад Ваша организация попыталась выкупить контрольные акции национального канала, – он и об этом знает. Но каким образом? – Так вот. Я всячески поспособствую возобновлению переговоров по продаже и постараюсь дать Вашим представителям возможность развить свое телевизионное направление. Хотите крутить новости круглосуточно? Пожалуйста! Хотите критиковать мой новый пиджак? Да я лично приду на эфир в нем же! Хотите рекламировать американские холодильники китайской сборки? Посвятите этой благой цели отдельный выпуск! Я не стану препятствовать. Вот вам торжество демократии! И это только начальный этап. По мере развития Республики и налаживания отношений с Западными партнерами, мы планируем создать рабочую контактную группу по вопросам неподконтрольных восточных территорий, чтобы вернуть оккупированные боевиками земли. Переговоры я доверю вести Вам, от начала и до конца. На правах единственной оппозиции, существовавшей в некогда тоталитарном государстве больше пятнадцати лет, – поймав на себе изумленный взгляд, Дуайт скромно улыбнулся. В умении сыпать обещаниями ему равных не было. – Это я еще не упомянул о проекте амнистии всем политическим заключенным, среди которых немало Ваших знакомых и друзей. Список преимуществ, в общем-то, довольно большой, но это основное.
– Сказать, что я поражена – значит ничего не сказать, – откинувшись на спинку кресла, Маргулис вовремя вспомнила о тлевшей сигарете, угрожавшей обжечь пальцы. – Черт. Почему вы решили, что Ваши предложения не были ранее озвучены господином Волкером?
Она сама понимала, как это нелепо звучит, но быстро сдают позиции только жадные идиоты.
– Не смешите меня. Вы же не настолько глупы, чтобы верить в это? Вы всегда будете на задних ролях. Не потому что он считает Вас некомпетентной или излишне эмоциональной, а потому что боится Вас. Я представляю для него меньше угрозы, чем Вы лично, – сделав упор на последнее слове, Министр наконец-то допил виски. – При нем Вы ничего не добьетесь. Только обречете всю организацию на гибель, а себя – на принудительное сотрудничество с человеком, у которого от такого скопления единоличной власти поедет крыша. Вы подумайте, он же начнет расщеплять атомы своим самомнением. Этот и без того напыщенный козел превратиться в самодовлеющего царька и начнет обожествлять сам себя. И Вы будете искренне радоваться тем дням, когда дело ограничится лишь постелью…
– Достаточно! – внушительный голос Курца заставил всех обернуться к поднявшемуся советнику. – Мы услышали Ваше предложение и обещаем рассмотреть его в ближайшее время. – поправив красный платок в нагрудном кармане, мужчина вознамерился подойти к работодательнице, но путь ему преградила массивная фигура Гровера. – Что происходит? Виктория!
– Слушайте меня! – ударив ладонью по столу, Мастерс тем самым привлек внимание Королевы. Он потерял терпение – то ли от количества выпитого, то ли от природной несдержанности. – Для кого Вы таскаете эти кирпичи вселенской преданности? Для него? – за окном блеснула молния, разветвляясь в потемневшем небе. – Для человека, которому откровенно плевать на все, кроме собственных влажных футуристических фантазий о громадном, прямо пропорциональном его эгоцентризму, престоле? – распаляясь все больше и больше, Секретарь начал использовать весь свой словарный запас. – Позвольте мне рассказать правду о Вашем любимом Волкере. Он любит причинять людям боль. И любит наблюдать за агонией жертв, которых до этого привязал к себе тесными дружескими или любовными узами. Он – большой затейник. Дает ложную надежду, а потом, забавы ради, меняет правила игры! При этом чувствуя себя Господом Богом. Устраивает геноциды, разлагает общество, стравливает невинных. И вы все упорно продолжаете молиться на него, – столько ненависти, столько накопленной годами злобы. Без шанса высказаться. – И на кого?! На закомплексованного садиста-психопата, рэкетирующего ваши же души! И поклоняться такому представителю рода людского? Да ни за что!
– Мы Вас услышали, – по слогам произнес Курц, все еще упираясь в выставленную руку Гровера. – Теперь позвольте уйти. Скоро комендантский час. Между прочим, вами же введенный.
– Задумайтесь. Вы работаете с человеком, который повинен в гибели Вашего дяди. А может быть и супруга, – выровняв дыхание, Дуайт поправил испорченную прическу. Но одна выбившаяся из общей композиции прядь все же упала на бледное, испещренное морщинами лицо.
– Громкое заявление, господин Премьер-министр. У Вас имеются доказательства? – сделав пару шагов назад, эдемовец прикидывал в уме, как можно обойти бдительного охранника и вывести хозяйку клуба из кабинета.
– Найдем, если потребуется. Мои люди уже работают над этим. Однако, если Вы подсознательно игнорируете этот факт, то никакие доказательства не убедят в обратном. Вы ослеплены любовью или пародией на нее. Это ненормально, и я хочу помочь Вам освободиться от рабских оков. Пусть для этого мне и понадобится искромсать Вашу психику и окончательно подорвать этот ненужный пласт доверия к ближнему. Особенно к такому. Настоятельно прошу: не доверяйте ему. Он же предаст Вас при первой же возможности.
– Как и Вы, – подняв безжизненный, опустошенный взгляд, Перри сфокусировала его на лице непреклонного Министра.
– Верно. Но я, по крайней мере, не притворяюсь Вашим другом, – на этом все закончилось. Была дана команда пропустить взбешенного пса, бросившегося к ногам хозяйки. – Я не тороплю Вас с ответом. Подумайте обо всем, что мы здесь обсудили. Гровер Вас проводит. Начался ливень.
– Обойдемся без сопровождающих. Предоставьте убедительные доказательства и на их основе мы будем принимать решение. Пока что это разговор ни о чем.
Мастерс проигнорировал инсинуации эдемовца, повернувшись к закрытому окну и заложив обе руки за спину. Впервые за пару месяцев небо разразилось настолько мощным потопом. Должно быть, кто-то наверху устраивает переворот? Иначе нельзя было объяснить буйство стихии. Столь непредсказуемое и невообразимо прекрасное.
– Не было бы здесь Курца, все бы получилось. Он серьезно помешал, – не рискуя нарушать покой задумчивого соратника, Брэм оставался возле входной двери. – Может быть, стоит позаботиться об этом неудачном гонце? Прямо сейчас…
– Нельзя убивать собак в дождь, – пристально изучая застланный дождевой пеленой вид, Дуайт тяжело вздохнул. Он устал вести борьбу на два фронта, устал не спать по ночам и вздрагивать от каждого шороха.
– Пару минут назад мне прислали фрагмент сегодняшнего выпуска “Создателя Королей”. Мне кажется, на это стоит посмотреть, – запустив видео, Гровер подал телефон Секретарю, при этом увеличив звук. – Поэтому я призываю всех выходить на улицы и отстаивать свои права! Как гражданина и человека. Мы сделаем это вместе…
Эдем, в это же время.
… – Я обещаю каждому гражданину Республики, что буду бороться за его права всеми возможными законными методами. А взамен вы пообещайте мне, что мы избавимся от лживого наркоторговца и его братии!
Расположившись в одной из уединенных комнат первого этажа, Томас неторопливо потягивал дымящуюся сигарету и внимательно наблюдал за развитием событий. Очевидно, что эффектное выступление Волкера на канале являлось комбинированным результатом его импульсивности и извращенного чувства справедливости. В отношении самого себя, разумеется. Так или иначе, но первоначальный план совместных действий с треском провалился. Как обычно, не по вине клуба или участников. Дослушав гневную тираду Советника до конца, Ридус уделил еще пять лишних минут на созерцание шокированных ликов, после чего выключил звук. Следует отдать должное этому интригану – говорить он умел хорошо и без листочка. Иначе никак нельзя было объяснить тот факт, что Том пересматривал запись уже в пятый раз.
И каждый раз как в первый. Постукивая пальцем свободной руки по столу, Томас выводил на его поверхности незамысловатые узоры. Значит, кампания против Мастерса набирает обороты. Без предварительных договоренностей была саботирована должность Государственного Секретаря и всего правительства. Периодически заглядывая в свои хаотичные заметки, исписанные черной ручкой, эдемовец никак не мог перестать разрабатывать теории относительно произошедшего. Хотя последствия играли на менее значительную роль в одиозном спектакле на телевидении. А люди до этого предпочитали рейтинговые сериалы про драконов и королей. Чушь.
Весь экшн в реальной жизни!
– Арман призвал людей выходить на улицы и отстаивать свои гражданские права. Хороший ход. Неплохой casus belli, – перечеркнув раннюю нелепую версию о возможной сделке между двумя мнимыми оппонентами, Томас надписал сверху имя главного виновника нового конфликта. – Но имеет ли смысл ввязываться в конфликт, из которого клуб может не выйти победителем? Или же оказаться крайним? – задавая себе риторические вопросы, Ридус пытался вывести приемлемую формулу для дальнейшего маневрирования. – Главное, чтобы ты вернулась, Виктория. Не время задерживаться из-за какой-то погоды. – он надеялся, что именно она тому виной. ***
– Ты сам-то выходил на улицу? – возмущенный тон, каким была произнесена фраза, не оставлял сомнений относительно личности говорившего. – Нет? А я был снаружи. Полчаса добирался до центра Города, и ни одного блядского такси вокруг. Пришлось ехать на трамвае. Насквозь вымокшим. С меня долбанный Ниагарский водопад стекал, пока я колесил по просторам Столицы. И все из-за этого козла! – не прекращая тараторить, Гудвин попутно тестировал телефон на живучесть. – Вы зачем меня с ним отправили? Чтобы постоять в гримерке в качестве вешалки? – швырнув на пол мокрый пиджак, валютчик упал в кресло и расслабленно вздохнул. – Мне нужен новый костюм. И машина!
– С такими амбициями быть тебе политическим мертвецом, – зажав ручку между пальцами, Том с минуту рассматривал потрепанного кандидата. Он бы все равно не смог переиграть Волкера в его игре. – Не особо устраивайся. Есть задание, – услышав стон отчаяния, заместитель презрительно поморщился. – Приведи себя в порядок. Прими душ. Попроси новый костюм. И пришли ко мне Данбара.
– Я бы лучше обдолбался с Курцем, но раз ты настаиваешь…. Кстати, Виктория уже вернулась?
Пристальный взгляд из-под нахмуренных бровей свидетельствовал о пересечении красной линии. Не стоило заигрываться и нарушать субординацию. Подняв руки в защитном жесте, Себастьян с завидной прытью выскользнул из кабинета. Через двадцать минут он уже стоял перед зеркалом в комнате портного и примерял имеющиеся в наличии костюмы подходящего размера. А через полчаса он уже ехал в затонированной машине в неизвестном направлении. Сопровождающая компания оставляла желать лучшего: калека Боунс с одной стороны и молчаливый киллер Данбар – с другой. И еще добрая дюжина бравых эдемовцев, оккупировавших три дополнительных автомобиля.
– Пока мы едем, коротко посвящу тебя в курс дела, так что слушай, – Лоуренс, массажирующий свою искалеченную ногу, явно не собирался участвовать в спонтанных авантюрах вышестоящих. – Очень долго нас финансировал один предприниматель, сидящий на поставках электроэнергии и прочей экспортно-импортной деятельности. Не так давно он перестал вносить обязательные ежемесячные взносы. Иными словами, перестал платить. А потом и вовсе прислал к нам юристов с требованием расторгнуть контракт между его фирмой и Эдемом. Мы были согласны, но только в случае покрытия задолженности. Он не платил, но услуги мы оказывали, – прервавшись из-за встряски, мужчина схватился рукой за потолочную ручку. – В общем, все бы могло пройти мирно, но мы узнали, что Мастерс сделал крупное вливание в фирму и почти вывел ее на новый уровень рынка.
– И какое я к этому имею отношение? – Гудвин неловко поерзал на сидении. Зажатый меж двух неразговорчивых ублюдков, он страшно хотел высадиться на ближайшем перекрестке и пойти в первый попавшийся кабак.
– А где Вы собираетесь брать деньги на свою предвыборную кампанию, господин мэр? Уже пора начать привлекать инвесторов и потенциальных избирателей.
Остановившись на светофоре, эдемовский кортеж дождался зеленого света и быстро свернул на менее оживленную проезжую часть. Их конечная цель находилась в закрытом комплексе домов, преимущественно высотных. Основной интерес представляло собой шестиэтажное строение, не особо примечательное. Никаких опознавательных знаков, ярких билбордов или вывесок. Просто скопление застекленных зданий причудливых форм. Их спроектировали швейцарцы задолго до ухудшения отношений двух государств – видимо, намереваясь усилить экономические связи. Но перспектива платить заоблачные откаты никого не прельщала. Биться за иностранные вложения никто не собирался, поэтому комплекс был моментально приватизирован под нужды граждан с особыми привилегиями.
– Возьми это, Гудвин, – вытащив из внутренней кобуры пистолет, Илай протянул его валютчику, насильно вложив в руки. – Используй в крайнем случае и особо не свети. На вытаскивай на людях и случайно не вырони. Это тебе не тир с полупьяным Доланом.
Больше он ничего не сказал. Выбравшись из машин, эдемовцы подбежали к багажникам, чтобы извлечь разнообразный арсенал и вооружиться для последующего рейда. Под надзором палача Данбара они проделывали все манипуляции быстро и слаженно, как обученные профессионалы. Неудивительно, если среди них окажется как минимум половина бывших спецназовцев. Прошло не больше пяти минут, прежде чем центральный вход сомнительной фирмы был атакован мини-армией, ворвавшейся в коридор с оружием наперевес. Звуков выстрелов не последовало – все работники покорно легли на пол.
– А мирно решать вопросы вы не умеете? – полюбопытствовал Гудвин на половине пути, сбавляя темп ради хромающего проводника. Он не сразу почувствовал силу удара, резко свалившего его на асфальт.
– Слушай меня внимательно, Гудвин, я не намерен с тобой церемониться или возиться, – Боунс, с нехарактерной для инвалида молниеносностью, навалился на оппонента и придавил коленом грудную клетку. – Это особое распоряжении Тома, действующего сообразно плану Виктории. Ты в нем оказался благодаря своему умению болтать без умолку и симпатичной мордашке. Все, что и требуется для мэра. Углубляться в дела выдвигающей тебя организации никто не просит. И в комментариях мы не нуждаемся – прибереги их для прессы, которая в скором времени будет здесь.
Легко поднявшись на ноги, Лоуренс демонстративно протер трость и перешагнул через Гудвина. Контрабандиста, в свою очередь, весьма деликатно поднял оставшийся на улице патруль. Они даже предложили сигарету, но получили вежливый отказ.
– Знаешь, Ларри, а ведь в тюрьме ты не особенно жаловался на боль в ноге, – крикнул Себастьян, расправляя смятый пиджак. Подобное восклицание заставило Боунса остановиться и обернуться назад. – Думаешь, можешь безнаказанно унижать низшие слои клубного населения? А потом на глазах у всех хвататься за ножку и стонать от боли, при этому рассказывая Виктории о полезности своей персоны?
Стоявшие позади вестники многозначительно переглянулись и молчаливо одобрили действия новобранца. Они тоже устали от постоянных императорских замашек псевдовысшего участника – до сих пор никто не понимал, как он мог получить статус аса. Этот вопрос будоражил умы более опытных советников. Лоуренс лишь отмахивался от надуманных претензий и прибегал к угрозам добиться исключения непокорных смутьянов из клуба. Однако на этот раз он пошел дальше, ибо оказался задетым за живое. Упоминание тюрьмы резануло его чувствительную душу глубоким ножом. Поэтому он без колебаний запустил руку в карман, выудив наружу необычный пистолет с личными инициалами.
Таким обладали все приближенные Королевы.
– Хватит! – Данбар редко повышал голос, но необходимость вынудила прибегнуть к яростному рычанию. Закинув классический дробовик на собственное плечо, он медленно вышел на улицу и подошел к взбешенному соратнику. – Иди и поговори с персоналом, Ларри. Ты в этом силен, – предусмотрительно накрыв массивной ладонью дуло пистолета, мужчина вынудил опустить его. Все закончилось мирно: Боунс вздохнул и, круто повернувшись, исчез в стеклянных дверях. – Ты, Гудвин, пойдешь со мной. Познакомишься с первым сторонником.
Они вместе прошли по длинному лабиринту бесконечных коридоров и сели в лифт. Оказаться в замкнутом пространстве с печально известным карателем, державшим наготове заряженную двустволку – равносильно прогулке с голодным тигром. Впрочем, Илай не подавал признаков ни жизни, ни агрессии. Опустив глаза в пол, он изучал его специфические узоры.
– Не думал, что у тебя хватит смелости подать голос, – Себастьян опасливо взглянул на цепного Эдемовского пса, будто проверяя, действительно ли прочно натянута его цепь или он вгрызется в шею врага прямо сейчас. – Не возгордись. И не переусердствуй. Он этого не забудет, – двери лифта раскрылись, оповестив об этом забавным звоном колокольчика.
На самом верхнем этаже располагались полностью стеклянные комнаты для совещаний и встреч по образцу американской политики открытости. Это единственное, что бизнесмены Республики переняли от Западных компаньонов. Вряд ли какому-либо гражданину Штатов придет в голову проводить теневые операции, сидя в прозрачном боксе на виду у всего правительства. Если бы ситуация позволяла, Гудвин бы рассмеялся в голос. Но его отвлекло испуганное выражения лица секретарши, вцепившейся мертвой хваткой в стойку регистрации. Миловидный объект для траха на рабочем месте. Видимо, стекла добавляют остроты процессу.
– Вы к кому? – выдавив из себя заученную фразу, девушка даже не попыталась принять грозный вид и подняться. Как во всех типичных боевичках, в которых Президента героически спасает весь отдел по продажам.
– Где Райли?
– У себя в кабинете, но к нему нельзя, там совещание. Я позвоню и попрошу, чтобы он вышел…
Неправильный ответ. Безымянная секретарша проиграла. Но Данбар преподнес утешительный приз в виде боевого ножа, чье лезвие блеснуло в воздухе и, задержавшись на миг, перерезало телефонный провод. Все произошло так по профессиональному быстро, что несчастная работница едва успела закричать.
– Послушайте, нам всего лишь нужно поговорить с боссом. Решить деловые вопросы. Облегчите нам задачу, пожалуйста, – неизвестно, что именно повлияло на секретаршу – наличие дробовика у психически нездорового солдата или обаятельная улыбка представительного контрабандиста – но она, сглотнув, указала рукой в отдаленный конец помещения. – Спасибо. И, мой Вам совет, возьмите выходной.
К ним уже успели присоединиться четверо автоматчиков, зачищающих периметр. На самом деле они взламывали подозрительно закрытые двери, проверяли комнаты и вытаскивали наружу документы в коробках. Кто-то даже успел сделать себе кофе, пока проходила ревизия. Илай тем временем упорно шел к цели, словно натренированная ищейка. Конечно, девушка им немного приврала – никакого совещания не было. Но такова ее оплачиваемая работа. В своеобразном террариуме, изобилующего растениями в кадках вместо водорослей, сидела сгорбившаяся одинокая фигура на фоне затянутого серыми тучами неба. Отличная интерпретация картины Пикассо “старый гитарист”.
Только без гитары.
– Отойди в сторону, Гудвин, – практически не раздумывая, Данбар направил двустволку в стекло и выстрелил. Дробь вынесла половину восточной стены, зацепив небольшой стул в углу. Такая какофония звуков могла вывести из задумчивости кого угодно.
– Твою мать! – свалившись с кресла, хозяин разгромленного кабинета спрятался под столом. Ему понадобилось пару секунд, чтобы прийти в себя и, высунув голову, разглядеть вандалов. – Черт бы тебя побрал, Данбар! Рядом же была дверь! Что ты вытворяешь?!
Перезарядив дробовик, в результате чего из него вылетел огромный патрон, ветеран спокойно перешагнул через скопления разбитого стекла и, почти налетев на поднявшуюся с пола жертву, уложил ее обратно ударом приклада по голове. В остатки кабинета уже успела зайти остальная часть группы.
– Где деньги, Райли? Твое время истекло, – нагнувшись над мужчиной, чье окровавленное лицо уже превратилось в месиво, Илай подвинул к себе уцелевший стул и присел, упираясь оружием в пол.
– Деньги…? Послушай, я все отдам… Обещаю… нужно еще немного времени… Я же разговаривал с Викторией по телефону… она согласилась…
– Она – да. Но твою фирму охраняли мои люди. А ты не платишь им зарплату уже много месяцев. Зачисления в клуб помогают выживать тем, кто не может оплачивать членство по такому тарифу, – Данбар впервые произнес больше десяти связанных слов. Сейчас он походил на потерявшего терпение коллектора, чем на безмозглую машину для убийств. Чудеса перевоплощения. За это ему и дали пост главного палача, выносящего и исполняющего смертные приговоры. – Поэтому мы предоставляем охранные услуги разным организациям, включая твою. Но денег мы так и не получили. Почему?
– Илай… тяжелая обстановка в стране… кризис… доллар поднялся, рынок просел… ты же знаешь, как это происходит…
Вздохнув, Данбар переместил изогнутую пятку дробовика на плечо предателя и надавил. После этого он аккуратно достал нож из кобуры и приготовился делать надрез по живому. Побывав на двух войнах, инквизитор не просто хорошо разбирался в структуре человеческого тела, а научился пытать людей сутками, не позволяя им приблизиться к желанной смерти. Когда лезвие оказалось почти у самого глаза, Райли истошно завопил и задергался. Никто не собирался его потрошить – он не тот персонаж. Но демонстрация холодного оружия возымела действие.
– Все отдам! Прямо сейчас! Забирайте все! Всю сумму! С процентами! – пытаясь вывернуться из-под дробовика, должник оцепенел от ужаса, когда ему в плечо уткнулись два дула. – Илай… я не обманываю… там есть сейф и… я сейчас перечислю все на карточку…
– Это само собой разумеется, но я лично не за этим сюда пришел, – подав головой знак, солдат подозвал к себе Гудвина, наблюдавшего за творившимся беспределом с должным для заинтересованного свидетеля равнодушием. – Познакомься. Себастьян Гудвин. Кандидат в мэры от нашей общины. Виктория лично попросила поддержать его.
– Я… да, конечно! Все сделаю… сейчас же выступлю с заявлением…
– Нет, не выступишь. Сначала перечислишь деньги, а потом мы обсудим, где и когда ты будешь с чем-либо выступать. Кивни, если понял.
Райли исполнил просьбу хозяина положения. Можно сказать, их договор был подписан кровью. Одной из сторон точно. Впоследствии его подняли на ноги и заставили пожать руку кандидату в мэры Столицы. Тем не менее, их дружественную атмосферу испортил один из рядовых, давший начальнику кнопочный телефон.
– Да, – протерев взмокшее от пота лицо, Илай внимательно слушал позвонившего. – Сколько их? – озвученная цифра не произвела особого впечатления на палача. – Принято. Задержи прессу на входе. Я разберусь с нашими друзьями и пришлю Гудвина к тебе. Оставайся на связи.
Утробно зарычав, Данбар жестами велел эдемовцам перегруппироваться и найти себе укрытие. Не стоит уточнять, что полностью застекленная коробка – легчайшая мишень даже для полнейших дилетантов. Отдав необходимые распоряжения, Илай перевернул главный стол, таким образом создав некое подобие щита.
– К нам идут работники службы безопасности, а ты в их черном списке и официальном розыске, – как бы нелепо это ни звучало, однако в создавшейся суматохе Гудвина действительно забыли убрать из базы особо опасных преступников. И это при условии того, что он не единожды давал интервью разным каналам и публично выставил свою кандидатуру на выборы. – Если эта гнида успела нажать на тревожную кнопку, то сюда прибудут люди Мастерса. Ему будет выгодно, если ты проведешь пару дней за решеткой и угробишь собственный рейтинг.
– Тогда зачем я здесь? – рявкнул контрабандист, не выдержав скопления бессмысленности этого дня. На ответ он не рассчитывал и, соответственно, не получил его.
Все развивалось в стремительном темпе. Через пару минут все пространство возле стеклянного сооружения с зияющей дырой заполонили агенты в бронежилетах и пиджачках. Как ни странно, в их задачи не входила длительная перестрелка с представителями третьей силы. Главная цель заключалась в поисках руководителя незаконного рейдерского захвата с применением оружия. Данбар, все время державший дробовик в боевой готовности, внезапно опустил его на диван и приветственно кивнул новоприбывшим.
– Снова работаешь, Илай? – поинтересовался один из агентов, явно возглавлявший операцию по спасению или оказанию поддержки – точно неясно. Но он протянул руку, подтвердив отсутствие воинственных намерений. – Виктория узнала о вашей кампании. Она меня сюда и направила.
– Предупреждать нужно заранее, – недовольно пробурчал Илай, оставив всякие попытки взяться за двустволку. Другие участники клуба последовали его примеру, постепенно успокаиваясь.
– Мэтт? Какого черта? – Гудвин, до сих пор не сумевший влиться в калейдоскоп событий, который заглатывал их и выплевывал с небывалой скоростью, сморгнул капли пота с ресниц. Еще не так давно он выпивал со школьным товарищем в аутентичном кабаке в центре Города, потом, с его же помощь, скрывался от органов правопорядка и независимых охранных организаций в конспиративной квартире, после чего ему пришлось просить политического убежища в одиозной общине, а теперь их пути пересеклись в захваченной этой же общиной фирме? – Что ты здесь делаешь?
– Работаю, конечно же. Меня предупредили, что ты здесь. Рад видеть тебя живым и здоровым, – нарочно игнорируя недоумение в глазах друга детства, Раф протянул широко раскрытую руку в надежде на пожатие. Но тщетно.
– Ты на них работаешь?
– А ты думал, тебе бы помогли тогда, если бы я не сделал пару звонков? Не расстраивайте меня, господин мэр. Вы же в политику идете, должны улавливать такие вещи, – рассмеявшись, Мэттью похлопал напрягшегося Гудвина по плечу. – Расслабься. Тебя снаружи поджидают журналисты. Удовлетвори их любопытство.
– Только без сюрпризов. Нам уже хватило самодеятельности, – предупредил Данбар, напоминая о сегодняшнем провальном эфире. – Боунс тебе все расскажет.
Проходя мимо заполненных агентами комнат, вытряхивающих их ящиков всю документацию и возможный компромат, Гудвин параллельно разрабатывал план действий. Для начала ему необходимо переговорить с Викторией и уточнить круг своих обязанностей. Если он собирается занять место в городском правлении и представлять интересы Эдема, то ему должны оказывать чуть больше содействия. Или, по крайней мере, заранее сообщать о том, что планируется захват целого здания с его участием. Спустившись на первый этаж, он быстро проговорил ключевые для выступления моменты, на которые следует опираться при построении текста. Разумеется, нужно будет настаивать на том, что он помогал старому партнеру по бизнесу избежать неприятностей. Свора подоспела как раз вовремя и поспособствовала господину Райли. Вот и все, что нужно сказать. На провокации продажных репортеров реагировать нельзя.
К несчастью, провокаторов оказалось на порядок больше, чем желающих осветить проблемную тему незащищенности бизнеса и частной собственности. Первоначально Гудвин пытался играть с терминологией, но ему сразу дали понять, что никого не волнует дерегуляция или инфляция – им подавай скандалы. Стервятники. Что же, можно играть по их правилам или создавать свои.
– Здравствуйте. Радио Республиканская Свобода, – навязчивый представитель СМИ протиснулся сквозь толпу коллег, едва не врезавшись в валютчика. Впереди него шел микрофон с эмблемой канала. – Ответьте, пожалуйста, что кандидат в мэры делает под зданием частной компании в такое позднее время?
– На тебя пришел посмотреть, – шокированные журналисты машинально отступили назад. – Что такое? Вас же только это интересуют. Никто же не спрашивает, как произошел рейдерский захват фирмы. Как здесь оказались иностранные диверсанты. И как организация Эдем предотвратила захват. Но вас интересует кандидат в мэры, – глядя в объективы нескольких камер, Себастьян не мог представить себе, что будет получать от этого удовольствие. – Я освобождал здание от нанятых сторонними силами диверсантов. А ты со своей фейковой Свободой сидишь здесь и караулишь. И чего ты молчишь? Про что еще хочешь спросить? Про мой бизнес? Или про паспорта? – Гудвин смотрел немало репортажей о себе на канале под символическим названием “Республиканская Свобода”, которые злоупотребляли эфирным временем ради распространения откровенной лжи. И неудивительно, поскольку сам канал принадлежал одному из ближайших сторонников Мастерса. – Ну так спроси меня про диверсантов, Радио Свобода. Или у вас на премьерском канале свободы столько же, сколько и в парламенте?
