Текст книги "Свора (СИ)"
Автор книги: Hougen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 46 (всего у книги 65 страниц)
– Отпусти его, Ларри, – утробный голос, холодящий подсознание, вынудил Боунса нервно сжать зубы и сделать пару шагов назад. Перед этим он схватился за тростью, которую Данбар любезно подобрал с пола и поднес хромому. – Ты помнишь наш Устав? Хочешь его нарушить?
– Как ты мог допустить такую мысль? – вымученно улыбнувшись, Боунс склонил голову в знак мира, но тут же сверкнул глазами на запыхавшегося Гудвина. – Если станешь еще мне перечить, я тебя убью прямо на парковке. И не нарушу ни одного правила. Доброй ночи, господа.
– Удивительная у тебя способность заводить врагов, – задумчиво протянул Илай, держа руки скрещенными на груди.
– И друзей тоже. Не хочешь выпить со мной?
Штаб-квартира ООН, Нью-Йорк.
Выступление Генерального Секретаря немного затянулось. Пришлось сделать несколько дублей, прежде чем выпустить финальную версию в эфир. На видео Антониу Гутерриш призывает страны объединиться в борьбе против мировой пандемии и помогать друг другу. Красивая речь. Весьма в духе мирового правительства – подчеркнуто наивная, в меру жесткая, безапелляционная, едва ли не бескомпромиссная, но характерно доверительная и невинно-просящая. Так поступает ООН в моменты кризиса. Нельзя сказать, что методы эффективные, учитывая, что каждая структура в пределах Организации ведет свою тонкую игру и пытается выбить побольше преференций. Пока, за семьдесят с лишним лет, им это хорошо удавалось. В конце концов, призыв был записан, снят на профессиональную камеру и выложен новым постом в кучу аккаунтов, на которые подписаны работники, адепты и нездоровые идеалисты.
Защитив своих малополезных союзников из ВОЗ, Гуттериш порекомендовал всем государствам заботиться о малом бизнесе, о незащищенных слоях населения, и обеспечить жесткий карантин с последующим закрытием тех же предприятий. Ничего нового. Покончив с затянувшейся речью, Генеральный Секретарь с трудом поднялся и вышел из своего кабинета. По дороге его пытались задержать несколько представителей мелких стран, чтобы договориться о помощи, но он только вежливо кивал и поднимал руки в защитном жесте. В конце коридора он столкнулся с Монтегю, оживленно беседующим с потенциальными соратниками в предстоящих голосованиях. Антониу остановился и поприветствовал собравшихся, воздержавшись от рукопожатий. Все-таки, он подпадает под группу риска.
– Прошу прощения, можно поговорить с Вами? – на хорошем английском с заметным акцентом попросил Гуттериш, старясь улыбаться. На самом деле ему было тяжело справляться с мировой проблемой колоссального масштаба и при этом сдерживать хищных актеров на арене. – Давайте прогуляемся. – они шли нога в ногу по устланному ковром коридору. – До меня доходили слухи о том, что Вы игнорируете попытки мисс Шантел переговорить с Вами. Это правда?
– Не совсем так. У меня было очень загруженное расписание, сами понимаете. Мы, безусловно, ценим помощь ООН в борьбе с эпидемией, но тяжелые экономические и политические условия вынудили нас обратиться к другим странам. Это ведь не нарушение протокола.
– Нет-нет, что Вы. Просто Вы не должны забывать о своих ближайших союзниках. Мисс Шантел представляет интересы Западного блока очень давно. Не стоит пренебрегать ее дружбой.
– Разумеется. Я уделю ей время, – Cекретарь кивнул и опустил печальный взгляд себе под ноги. – У Вас все хорошо? Вы делали тест?
– Каждый день. Поверьте, коронавирус меня не пугает. Американский Президент способствует разрушению всех медицинских структур. Недавно он публично отказался финансировать ВОЗ. И это огорчает куда больше.
– Думаю, это простое недопонимание. Скоро выборы. Может, произойдут изменения, – Рэндалл не собирался оскорблять Генерального Секретаря, но втайне рассчитывал, что Президент США не будет поддерживать алчную международную махину. С его непредсказуемым характером было гораздо легче совладать, чем с интеллигентностью местных аристократов. – Я пойду в офис мисс Шантел, если Вы не против.
Через полчаса он уже сидел в просторном кабинете, уставленном флагами стран-членов ЕС. Для звездно-полосатого стяга выделили целую стену за огромным столом. Женщина с подкупающей улыбкой и светящимися кротостью глазами сидела перед компьютером и общалась с людьми по видеосвязи. Ее темные короткие волосы едва касались светлой кожи на шее, слегка оголенной благодаря расстегнутому воротнику светло-голубой рубашки. Она действительно была красива. Но не стоило путать это со слабостью. Кэйт умела пользоваться своими чарами на переговорах, но также быстро меняла амплуа и превращалась в яростную защитницу своих хозяев. Не стоило переходить дорогу в ненужном месте и заводить таких могущественных врагов в стенах не самой адекватной организации. При виде вошедшего в кабинет ее белоснежные зубы оголились, но на улыбку это было мало похоже.
Скорее на оскал, предвкушающий свежую плоть.
– Проходите. Присаживайтесь. Можете продезинфицировать руки в углу, – Рэндалл послушался и с преувеличенными рвением растер жидкость по пропитанным антисептикам ладоням, а затем принял приглашение сесть. – Да, мы уже послали им гуманитарную помощь. Этого достаточно. Будьте с нами на связи. – закончив разговор, Кэйт выключила программу связи и наконец перевела глаза на сидящего мужчину. Они разглядывали друг друга больше минуты. – Долго Вы от меня бегали.
– Не принимайте на свой счет. Было много дел, – отзеркалив сомнительную улыбку, Монтегю не стал принимать правила игры в бессмысленно затянутые разговоры. – Снова хотите предложить моей стране сотрудничество на выгодных для Вас условиях? Или попытаетесь повторить попытку вторгнуться на нашу территорию?
– Вы блестяще справились с нестандартной ситуацией. Признаться, я не ожидала, что Вам хватит мужества обратиться к представителям Азиатского блока. Это смело.
– Мы остаемся политическими партнерами по сей день. И, постараюсь обойтись без обиняков в таком деликатном вопросе, но мы более успешны в противодействии коронавирусу. Статистика заболеваний утешительная. В отличие от Европы и Америки. Поэтому не вижу смысла в не очень выгодном союзе. К тому же это будет нехорошо по отношению к китайским партнерам.
– На каких же условиях вы сотрудничаете?
– Вы позвали меня для разглашения конфиденциальной информации? Мисс Шантел, даже Ваша обворожительная улыбка не стоит таких сведений. Вы знаете, кто сейчас в Республике курирует внешнюю политику. Свяжитесь с ней. Вам будет интересно обсудить накопившиеся вопросы. Но если это все, о чем Вы хотели меня спросить, то вынужден разочаровать. Из меня очень плохой собеседник. Говорят, что я скучный, – сложив руки на коленях, Монтегю некоторое время сидел в полнейшем молчании, пока оно не стало угнетающим. Тогда он поднялся на ноги и попрощался с женщиной, которая так давно хотела с ним встретиться. На выходе из кабинета он достал свой телефон для личных нужд и набрал один из малочисленных номеров. – Здравствуйте, госпожа Маргулис. Полагаю, мне следует сообщить Вам о результатах моего недавнего разговора с Кэйт Шантел, представительницей всего Западного блока в ООН. У нас появились новые проблемы. На этот раз решаемые. Нужно связаться с китайскими коллегами. Пока объявления открытой войны ждать не стоит. Но скоро они догадаются, что проще будет нас уничтожить и заменить кем-то более сговорчивым. Жду дальнейших указаний.
========== Ночь пяти собак ==========
Нам не надо слов
Посмотри в меня и всё поймёшь
Я не вижу знаков стоп
На груди клеймо “не годен”, но стая ждёт и лает
Стая, стая, ста-стая ждёт
Стая, стая, ста-стая ждёт
Ста-стая, стая, стая, стая ждёт
Стая, стая, ста-стая ждёт
Нам не надо слов.
Loqiemean – Стая.
Ночь пяти собак – холодная ночь.
Через несколько дней произошла ситуация куда менее приятная, чем откровенные угрозы всего Западного блока за закрытыми дверьми кабинетов. Заключалась она в том, что залегший на дно премьер-министр вместе со своей кровожадной братией решили сделать первый ход. Мастерс созвал внеочередное заседание Парламента под эгидой принятия необходимых законов, чтобы обезопасить людей во время пандемии. Через пару часов анонимные Телеграм-каналы пустили инсайд о том, что нужное количество голосов для инициации импичмента собрано. При помощи генерального прокурора сомневающиеся депутаты определились со стороной в большой игре и приготовились отправить в отставку многолетнего диктатора. Неожиданный поворот. Следовало подготовиться к подобному заранее. Пока уполномоченные занимались внешней политикой, не гнушались применять жесткие санкции к нарушителям карантина и очищать площадь от трупов нового режима, палачи собственного народа создавали иллюзию демократии. Полная свобода совести. Особенно в условиях, когда один из кандидатов физически неспособен принять участие в кампании.
Попытка дозвониться до отдельных парламентариев, когда-то поклявшихся хранить верность не только своим амбициям, но и преемнику Президента, не увенчалась особым успехом. Пока что счет сравнялся. Безумный Гровер устроил настоящее светопреставление, ликвидировав Волкера и половину населения Столицы. В отместку ему не позволили довершить Апокалипсис и унизили на глазах всей страны, как это не иронично, вполне легальными методами. Ведь штурм клиники не состоялся благодаря вооруженной полиции и службе безопасности, предупредивший состав преступления. Оскорбленное достоинство министра внутренней безопасности вынуждено пойти на уступки и ретироваться с поля необъявленной войны. Более того, за сутки до этого, секретарь получил явный отказ в сотрудничестве со стороны организации Эдем. Печально для возможного главы государства не заручиться поддержкой влиятельной столичной общины, переполненной десятками более достойных слуг народа.
Нечего говорить о том, что рейтинг одобрения Мастерса обвалился за считанные дни. Мало кто пожертвует жизнями соотечественником в угоду эффективности государственного аппарата. Не стоит прикрывать обыкновенные убийства невинных протестующих борьбой с радикалами. Там было не так много бандформирований в Городе по сравнению с гражданскими, чтобы проводить чистки неугодных. К тому же большинство радикалов, финансируемых олигархическими группами, еще до начала активных действий полиции успели разбежаться по укрытиям. Их предупредили. А вот обычных смертных – нет. К несчастью, международные организации, хором вопящие о людских правах, разом смолкли. Смертельный вирус вывел из строя всю хваленую мировую политику, низвергнул демократию на уровень ненужной побрякушки, а тоталитаризм превратил во вторую религию. Проще ведь контролировать нерадивых нарушителей карантина камерами, слежкой и жестоким избиением дубинками. Приставленное ко лбу дуло автомата оказывало благотворное влияние на осознанность жителей. Если при этом их мизерные предприятия остались закрытыми и не приносили дохода в семью, то это никого не касалось.
Власти исполнили предписания мирового правительства и переняли опыт китайских братьев. Но такие мелкие детали, как нефункционирующая экономика, замороженная торговля, отсутствие пособий и элементарных средств социальной защиты, волновали лишь признанную оппозицию, стремящуюся нарастить личный рейтинг. Думаете, прожорливых депутатов интересует бюджет фермера, чей товар не попадет на закрытый рынок? Питаете иллюзии, что их волнует состояние врачей, находящихся на передовой борьбы с опасным вирусом? Кто-то из них озаботится чьими-то детьми, оставшимися без кормильцев? Местные заправили внезапно прозреют и вернут все украденные из бюджета средства ради благотворительности? За всю свою бесполезную жизнь в обществе они ни разу не пожертвовали выгодой. Преференции, схемы, закулисные договоры, дележка, неосвоенные деньги – таков узкий перечень слов, едва втискивающийся в их мизерный словарь. Наряду с неплохими монологами. Написанными талантливыми спичрайтерами.
На этом их явно незамутненное сознание перестает участвовать в мыслительном процессе.
Во второй половине дня один из членов Парламента, оправдывающий свое отсутствие болезнью, наконец соизволил поднять трубку и сообщить, что Эрик Мундон, лидер сторонников Волкера в стенах Ратуши, тяжело переносит заболевание. Почти не встает с постели из-за температуры, от которой страдает уже неделю. Поэтому он не может оказать сопротивление команде Мастерса, а нового руководителя искать слишком поздно. Фракция распалась из-за давления прокуратуры и борьбы за вакантное место Эрика. Значит, одного ключевого игрока вывели из строя, а вторым пренебрегли за ненадобностью? Винить за это партию Мастерса бессмысленно – они поступили бы точно так же. Прекратив звонок, Виктория задумчиво прикурила и откинула голову в кресле, нервно постукивая пальцами по кожаному подлокотнику. С другого конца кабинета ее изучали пронзительные собачьи глаза глубокого желтого оттенка. Они минуту рассматривали друг друга, пока собака не зевнула, высунув розовый язык, и не подошла к хозяйке, преданно заглядывая в лицо.
– Умный мальчик, – погладив дядиного пса, Маргулис получила ни с чем не сравнимый восторг от контакта с приятной, лоснящейся шерстью. – Умнее многих людей. – невнятный стук в дверь заставил пса недовольно зарычать и отойти подальше. – Заходите.
– Прошу прощение за беспокойство, Ваше величество, – осмотревшись, приглашенный мормон прикрыл за собой дверь и, сложив руки перед уменьшившимся животом, грустно улыбнулся. От него веяло каким-то невысказанным беспокойством. – Я знаю, что у нас запланирована встреча через час, но обстоятельства сложились немного иначе.
– Вам следовало меня предупредить, святой отец, для наших переговоров ничего еще не готово, – придя в себя, Перри выдавила смущенную улыбку и потушила сигарету. Сегодня они почему-то не радовали главу религиозной общины. – Что-то случилось?
– Я думаю, нам стоит прекратить сотрудничать, – схватившись за пояс ремня, с непривычки после похудения, Давен не нашел себе места и остался стоять возле двери. – Ваша организация теперь занимается большой политикой. Работает с серьезными людьми. Я боюсь, моя церковь уже не сможет обеспечивать Ваши нужды. Сегодня Вы забираете последний груз?
– Да, но я не понимаю, как это связано с политической активностью Эдема. И о каких серьезных людях идет речь? Наши клиенты не изменились за три года. Если проблема в деньгах, то скажите прямо. Мы повысим сумму благотворительных взносов. На карантине все нуждаются в помощи.
– Дело не в этом. Ваши взносы всегда помогали моей церкви. Но я не знал, что на протяжении… трех лет с моей благодатной почвы кормились еретики, – с непониманием взглянув на Карнэги, женщина почти вывела его из себя. – Я говорю про Джозефа Рокуэлла! Отступника! Террориста! И убийцу наших граждан! Вы обманывали меня все эти годы! Я думал, что просто держу оружие, а Вы отправляете его в отдаленные области своим союзникам. Но не вооружаете секту больного маньяка с…
– Вам следует быть осторожнее в высказываниях! – резко поднявшись с кресла, вдова хлопнула ладонями по столу. Раньше за ней такое водилось в крайне редких случаях. С какой стати вдруг она встала на защиту временного приверженца, которого видела всего один раз? – Подумайте: чем он кардинально отличается от Вашей братии? Вы монополизировали производство свечей и несправедливо распределяете их по другим храмам. Только потому, что сами так захотели. И Вы защищены влиятельными друзьями вроде меня. Так чем Вы лучше?
– Я не убиваю людей, – упрямо возразил Давен, уставившись в одну точку за окном. – В этом мы с ним расходимся. Во взглядах на первородный грех.
– Не пытайтесь оправдать себя. Разумеется, эти вещи несравнимы между собой, но так ли чиста Ваша паства, как Вы всех уверяете? Я слышала много историй. Если кто-то пытался обратиться к правительству за помощью из-за Вашего произвола, то эти церкви либо закрывали, либо святых отцов и батюшек находили с проломленными головами. – выражение животного испуга на лице мормона подстегнуло Викторию. – Раз уж мы говорим начистоту. Вас действительно разделяет колоссальная пропасть. Он борется за идею, в которую верит. А Вы?
– Достаточно. Я думаю, нам следует остановиться прямо сейчас, – вялым движением руки святой отец призвал к перемирию. – Пока не стало слишком поздно. Я ничего не имею против Вас лично и никогда не имел. Но совесть не позволяет мне работать с тем, кого я ненавижу.
– Ненависть – это грех, – кто бы говорил. Но сегодня же официальный день лицемерия. – Зачем же Вы в таком случае явились на встречу на крыше?
– Хотел увидеть, правду ли говорят о великом Предвестнике Апокалипсиса. Был разочарован. На мой взгляд, обыкновенный солдафон-шизофреник. Но Библию знает хорошо, – отвернувшись к стенке, Карнэги постоял так пару минут. – Мисс Маргулис, Вы позволите совершить процедуру омовения? За три года я ни разу не выходил от Вас без нее.
– На прощание, – попросив участников клуба приготовить небольшую емкость с теплой водой, нахмурившаяся вдова изучала заметно исхудавшую телесную оболочку старого грешника. – Мне нравились наши душевные беседы. Очень раздосадована Вашим решением. – наблюдая за тем, как епископ тщательно вымывает руки, она ощутила некоторую нотку грусти. Постепенно от нее уходили самые надежные соратники. – Святой отец. Вы можете пообещать мне не говорить кому-либо о том, что видели на крыше? Ради нашей общей безопасности.
– Я уже говорил Вам, что ненавижу три категории людей? Педофилов, коммунистов и атеистов? Кстати, Ваш новый друг один из них, – фыркнув, хозяйка клуба поморщилась. – Но еще я терпеть не могу предателей. Пожалуй, могу согласиться на сосуществование с коммунистом, но точно не с последователями Иуды. Мое почтение. – поклонившись, Давен улыбнулся и вышел из комнаты в сопровождение телохранителя.
Через пару минут в кабинет без разрешения проник Гудвин, осмелевший настолько, что шепнул через щель в приоткрытой двери предупреждение о том, что Королеве нужно привести дела в порядок, поскольку к ним пришел важный гость. Напрягшись всем телом, Перри опасалась встретить очередного политика с завышенными требованиями к коалициям. Как правило, тем было совершенно плевать на всех, кроме собственных голодных детей. Которым обязательно нужно раздать по машине или гранту на обучение заграницей. По скромным убеждениям Виктории, лучше работать с идейными психопатами или загнанными режимом в угол манкуртами. У них особая чувствительность к провалам, а выработанное годами трудолюбие помогает продержаться дольше оппонентов. Как и природная осторожность. Согласно кивнув, женщина с ужасом ожидала познакомиться с неперспективными друзьями мэра. Впрочем, сказать, что она была удивлена, когда в кабинет вошел новый шеф полиции, значит не сказать ничего.
– Господин Догвелл любезно согласился посетить нас и проверить, как мы поживаем. Карантин в заведении привел к опустению всех залов. Я себе даже не могу заказать выпивку в номер, – не жалея красноречия, Себастьян буквально рухнул в кресло перед столом и сделал приглашающий жест замешкавшемуся гостю. – Смотрите. Мы не нарушаем. Регулярно дезинфицируем номера и самих себя. Держим социальную дистанцию. Развлекаем себя на изоляции.
– Что за цирк ты устраиваешь? – рявкнула недовольная Виктория, начиная выходить из себя. Она потеряла испытанного союзника, чтобы заручиться поддержкой незнакомого сноба со значком? – Что Вы здесь делаете? Я думала, в нашу последнюю встречу Вы четко обозначали позицию по сотрудничеству с моей организацией.
– Я не могу сказать, что мое мнение сильно изменилось, – игнорируя обстановку кабинета, шеф смотрел исключительно на собеседницу. – Вы не легитимная власть. Но усиленно притворяетесь ею. Мне кажется, так не должно быть.
– То есть, Вы считаете, что мы хуже Гровера, который убил десятки, если не сотни людей в центре города, а потом собирался взять штурмом клинику с больными коронавирусом, но на все можно закрыть глаза, потому что у него есть официальная должность в кабинете министров?
– Я этого не говорил. Но по законам прав у него больше, чем у Вас.
– Не упоминайте этого страшного слова в нашем Городе. Закон, – насмешливо протянула Перри, высокомерно вздергивая подбородок. – Я могу понять Вашу святую веру в Конституцию и другой мусор на красивой бумаге, но наша реальность совсем другая.
– Вы ее такой сделали, – пожав плечами, Рэйлан снял фуражку и поправил растрепанные волосы. – И Вам подобные. Вы спросите меня – почему я так говорю? Да потому что я так думаю. В этом вся Ваша пресловутая реальность. – сдержанно улыбнувшись, полицейский не стал выдерживать эффектную паузу дольше положенного. – Но ее можно менять. Гудвин сказал мне, что Вы хотите сделать. – приподняв брови в легком недоумении, вдова перевала взгляд на валютчика. Тот себя ничем не скомпрометировал, продолжая увлеченно слушать чужую беседу и гладить собаку. – Я признаю, что идея отправить гуманитарный груз в наиболее пострадавшие регионы Республики весьма похвальна. Я уже пообещал закрыть глаза на ночные передвижения грузовиков. Надеюсь, после этого мы в расчете? – последняя фраза была адресована расслабленному контрабандисту, мгновенно кивнувшему. – Хорошо. Я буду на связи. Предупредите, когда нарушите изоляцию. – с этими многообещающими словами Догвелл надел фуражку обратно и направился к выходу. За ним исподлобья наблюдали два эдемовца, остановившиеся на пороге.
– Гуманитарная помощь регионам? – стараясь говорить шепотом, Виктория притянула Гудвина к себе за локоть. – Ты серьезно?
– А что ты предлагаешь? Рассказать про наши схемы с оружием для боевиков Рокуэлла? Конечно, я могу догнать его и просветить, но исключительно ради выражения его лица. Если предложение не нравится, то можем оставить все как есть, – Себастьян был в прекрасном расположение духа, судя по нескончаемому словесному потоку. – Кстати, кто этот серьезный мальчик, прячущийся в углу? – мэр указал рукой на притаившегося у стенки телохранителя, изучающего стену. – Сначала он не хотел меня пускать. Еле пробился.
– Это Майкл. Призван охранять меня от таких, как ты, – выпустив мужскую руку, Королева зашла обратно в офис-спальню. – Можешь познакомиться с ним с другой стороны двери.
– Майкл, значит? – круто развернувшись на каблуках налакированных туфель, Гудвин подошел к на вид непригодному для ремесла охранника юнцу и протянул руку. Голубые глаза все еще его смущали, вызывая странное чувство. Но нельзя было так просто отказаться от развлечений. Пока Маргулис беседовала с кем-то по телефону, эдемовец рискнул нарушить чужое пространство. – Меня зовут Себастьян и я безумно рад заводить новых знакомых. Еще я обожаю проводить соц. опросы. Как тебе живется в Столице? Нужно что-то исправить? Или оставить как есть?
– Оставь его в покое, – практически вылетев из кабинета, Виктория быстро надела легкое пальто и жестом приказала Майклу следовать за ней. – Звонили из больницы. Волкер очнулся. Я поеду туда, а ты иди в Арсенал и контролируй погрузку. Будем выезжать сегодня. Не завтра. Том где-то неподалеку от больницы, он будет позже.
– Что с тобой происходит? – вдогонку прокричал валютчик, вцепившись в перила на ступеньках. – Ты впервые упомянула его фамилию без привычного благоговения? Неужели надеялась, что он умрет? – насмеявшись вволю, градоначальник выбрался на улицу в маске и обошел клуб с другой стороны, чтобы незаметно проникнуть на закрытую территорию Арсенала. Внутри уже вовсю кипела работа: люди сновали по открытому помещению с ящиками и осторожно грузили их в кузов. – Ребята, планы поменялись. Отправка перенесена на сегодняшнюю ночь. Вы решили, кто будет за рулем?
Передав подозрительно продолговатый контейнер мускулистому товарищу, Илай размял шею и приблизился к Гудвину. За ним последовали еще двое эдемоцев, среди которых оказался Долан, впавший в королевскую немилость. Скрывая удивление, мэр прокашлялся и, решив не задавать лишних вопросов в присутствии половины клуба, объяснил суть положения. В итоге они пришли к соглашению о том, что три автомобиля поведут трое признанных асов. На мотоцикле их будет вести Томас, прекрасно ориентирующийся на местности. Конвой дважды или трижды остановится для дозаправки – зависит от трудности маршрута и возможных проблемах с полицией – а потом доедет до заранее оговоренного пропускного пункта и передаст все на новой границе. Вряд ли, в условиях пандемии, их сильно патрулируют.
– Скоро вернется Том, и вы все еще раз подробно обсудите. Мне известен маршрут в пределах Города, – закивав, участники заговора поспешили вернуться к работе. Времени оставалось очень мало. – Эй, Долан, тебя разве не отстранили? – игнорируя настойчивое жужжание телефона, мэр хотел узнать экстравагантные подробности возвращения главного офицера. – Кого ты подкупил? Или наконец-то выиграл в покер?
– Да, раздел Тома до трусов, но он был не особо против, – похабно рассмеявшись, Кларк достал из кармана пачку сигарет, предложил одну другу и прикурил им обоим. – На самом деле он еще не знает о моем участие. Это сюрприз. Буду умолять на коленях не говорить ничего Королеве, но ее сейчас меньше всего волнует моя персона. Так что учись, малыш. Я доставлял этот паршивый груз сотни раз. Думаешь, не справлюсь на сто первый?
– Тебе виднее, – продемонстрировав имя звонящего, Гудвин прошептал извинения и ответил на звонок. – Я сейчас к тебе выйду и сам проведу. Не хочу, чтобы агент СБР заблудился возле такого злачного места.
Надев маску, позволяющую скрывать часть лица вместе с дурными намерениями и пороками, в особо приподнятом настроении Себастьян завернул за угол и помахал рукой одинокой машине неприметной серой расцветки. Из нее выбрался человек в нелепой шляпе и пиджаке. Последнее время погода не сильно радовала жителей мрачного Города солнечные днями, однако зимними холодами тоже не веяло. Перейдя перекресток и две безлюдные улицы, Раф вежливо отказался от рукопожатия и предложил зайти внутрь, пока их не увидели вдвоем.
– Представляешь эти визуально вкусные кадры? Глава службы безопасности и градоначальник? – похвалялся Себастьян, втайне предвкушая общественный резонанс и отвратительного качества фотографии в СМИ. – Телеграм-каналы с ума сойдут. Кстати, если вас так учат маскироваться, то лучше не помогай нам.
– Вообще-то, эту шляпу я успел купить до карантина, – обиженно возразил агент, снимая головной убор и проводя рукой в перчатке по светлым невьющимся волосам. – Необязательно показывать мне содержимое ящиков. Я просто взгляну на грузовики и пойму, скольких людей к вам приставлю.
– Ты не будешь сопровождать конвой?
– Не смогу. Да и как ты себе это представляешь? Если что-то пойдет не так, именно я должен вас задержать, а не меня.
– Нельзя такие вещи говорить за пару часов до отправки, – поймав удивленный взгляд хранителя закона, Гудвин криво усмехнулся и облизал пересохшие от волнения губы. – Сам узнал об этом пару минут назад. Планы изменились. Волкер очнулся. – Раф шумно выдохнул, прикрывая глаза. Новость действительно не особо радостная в преддверии махинаций национального масштаба. – Поэтому лучше держись подальше от клуба. Я сам буду всю ночь работать и контролировать муниципалитет. – потратив на осмотр машин около пяти минут, одноклассники обговорили мелкие детали и проследовали к выходу. Тогда контрабандист почувствовал слежку и повернулся лицом к площадке. Чутье не подвело его на этот раз – за их передвижениями зорко следил хромой Боунс. – Кстати, то, что ты нарыл на Ларри – никуда не годится. Сплошной скучный мусор.
– Значит, он чист. По крайней мере, по моим ведомственным каналам. Было пару приводов, но службу безопасности он никогда не интересовал. Выходец из аристократической семьи, которую репрессировали во время массовых чисток при прошлом Президенте. Он человек с биографией, но ситуация осложнилась из-за семейного наследства. Видимо, какие-то родственники попали в Парламент и посадили его в тюрьму, чтобы минимизировать риски. Вы, кстати, сидели в одной камере. Почему не спросишь его самого? Или у тебя есть подозрения насчет него?
– Скорее личная неприязнь. Но ты очень прозорлив для директора СБР. Я неделю прошу нарыть на конкретного персонажа всю имеющуюся грязь, а ты спрашиваешь, почему я не могу обсудить с ним всю его жизнь? Наверное, хочу узнать, когда у него день рождения и устроить сюрприз. – мотнув головой, Мэтт таким образом дал понять, что устал от бесполезной болтовни. – Господи, я же заставлю ваше агентство работать, а взамен не получаю никаких благодарностей.
– Будет тебе благодарность, когда Гровер узнает о вашей авантюре и посадит тебя в камеру. Мне придется выдумать легенду, что ты сошел с сума от пыток в тайных подвалах ведомства. Мы не особо таким занимаемся, но ради правдоподобности я готов! – похлопав друга по плечу, Раф не без наслаждения надел шляпу и сел на заднее сидение.
– Нахрена тебе шляпа в машине? – проводив автомобиль долгим взглядом, Себастьян вернулся обратно на склад и принялся выискивать Долана, увлекшегося процессом погрузки. – Я смотрю, ты и вправду профессионал. Точно работал офицером, а не грузчиком?
– Когда-нибудь тебе разукрасят ебало за такие шутки, – смахнув выступающий пот с лица, Долан спрыгнул с кузова, подобрал бутылку воды с одного из ящиков и выпил половину. – Обо всем договорился?
– Сомневаешься? Проблем возникнуть не должно. Особенно при таком опытном командире, – не обратив внимания на откровенную лесть, бывший полицейский продолжил разминать затекшие мышцы. – Слушай, у меня тут закрались подозрения насчет одного нашего члена. К кому можно обратиться за советом, чтобы зря не баламутить это болото и не причинить неудобств Виктории? У нее и так старая-новая проблема вернулась к жизни.
– Если все так серьезно и ты не хочешь кого-то беспокоить, что для меня удивление, то точно идти к нашему прославленному Оракулу, – сложив руки в молитвенном жесте, Кларк прижал их ко лбу и поднял над собой, указывая наверх. – То есть, к Вуди. Он у нас смышлёный парень, хоть и калека лет с двадцати. В случае неудачи можешь прийти к нам с Илаем, но выпивка с тебя. При условии, что ты не собираешься жаловаться на кого-то из нас.
– Нет, вы не вызываете у меня холодок по спине, – впившись расширенными зрачками в Боунса, Себастьян снова облизнулся. В нынешних условиях воевать неразумно, но на карту поставлена жизнеспособность общины.
Больница Принца Вассаго.
За последний месяц она посещала больницу чаще, чем Арсенал, примыкающий к клубу. В один из таких приездов полоумный министр безопасности едва не перестрелял половину народа и ее в том числе. В следующий раз их наверняка возьмут в заложники террористы-смертники. Почему-то вздрогнув при воспоминании о людях с радикальной позицией, Виктория отвернулась к окну и попыталась рассмотреть ряд абсолютно серых, неприветливых домов. Потрескавшийся фасад, уродливые пристройки, ядовито-выцветшие оттенки и унылая бедность. Дороги разбиты почти до основания, а на одиноких улицах цвели многолетние деревья, чьи ветки могли отломиться в любой день и упасть на голову случайному прохожему. Плачевное состояние Города дополняли тоскливые пейзажи. Небо затянуло неприветливыми тучами, глубокими и непроницаемыми. Ветер то переходил в жестокое наступление, срывая хлипкие деревца, то успокаивался, приятно лаская незащищенную одеждой кожу.
