Текст книги "Свора (СИ)"
Автор книги: Hougen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 65 страниц)
– Виктория! – держась за массивные кованые поручни, Маркус перепрыгивал через мраморные ступени, дабы побыстрее добраться до вершины. Растрепанные волосы вкупе с испачканным плащом буквально кричали об очередной порции проблем. – Ты должна немедленно спуститься вниз! Наши люди попали в…
– Марк, ты не вовремя…
Участники клуба постепенно начинали заполнять пустое пространство обширного центрального зала. Каждый из них когда-то поклялся в верности общине, но слово сдержали немногие. Причем, те, от кого этого меньше всего ждали. Люди все еще умели удивлять. Вечные забулдыги, авторы запрещенной литературы, блаженные безработные философы, религиозные фанатики, военные в отставке, ветераны проигранной войны, неудавшиеся революционеры, успешные политики с извращенными вкусами, откровенные социопаты – цвет нации, лучшие представители великого государства Республика! Брошенные на произвол судьбы самозабвенной демократией. Никому ненужные, кроме бездушной машины политических репрессий. Закаленные в страшных бойнях за право прожить еще один день в этом медленно умирающем мире. Сколько раз их распинали и вывешивали на Голгофе? Сколько раз убивали и воскрешали вновь, чтобы начать все заново?
Разбежавшись по группам, великомученики перешептывались друг с другом, надеясь дознаться до причин, вынудивших их собраться. Пару минут назад один из асов попросил всех спуститься или подняться в главный зал. Для них это священное место. Сродни Римскому форуму. Важный механизм для передачи ценной информации. Любое слово, звучащее из уст верховных лидеров, является незыблемым правилом. Если завтра кто-то из окружения Королевы попросит собраться вместе и устроить покушение на Президента, никто не посмеет возразить. Безусловно, можно не подчиниться, но это карается по всей строгости Эдемовского закона. Даже в Раю есть контракты и условия их выполнения.
Впрочем, на все не озвученные вслух вопросы были даны весьма четкие ответы. Из отдаленного коридора, соединяющего все помещения в единый схематичный участок, послышались громкие возгласы толпы. Обернувшись, вестники не поверили в увиденное: несколько десятков хорошо вооруженных мужчин медленно двигались по комнате. Их возглавлял небезызвестный Армандо Волкер, ключевой противник Своры. Изящное черное пальто, подчеркивающее стройную фигуру бывшего президентского советника, прекрасно сочеталось с намерениями его владельца. На сей раз оно было застегнуто на весь ряд золотистых пуговиц с узором в виде летящего ворона. Что-что, а впечатление Арман производить умел. Безукоризненные манеры вместе с неотъемлемой харизмой обеспечили ему успешную карьеру. И кучу врагов, не обладающих ни тем, ни другим.
– Сраный Томми Шелби, – выплюнул один из эдемовцев, презрительно облизывая губы и скалясь на чужаков. Им не нравилось подобное шоу – это очевидно. Но кто будет спрашивать? Королева приняла окончательное решение заключить союз с единственным кланом, все еще цепляющимся за жизнь. *****
Свита Регента не изобиловала разнообразными кадрами. Все носили одинаковые темно-серые костюмы, явно утяжеленные бронежилетами и автоматами на плечах. Никто из них не нарушал строй, несмотря на недружелюбную атмосферу. Их тренировали и натаскивали на поиски тех, в чье логово они так беспрепятственно сегодня вошли. Звероловы. Профессиональные убийцы. Их рука точно не дрогнет. Ни один мускул не дернется, когда они будут потрошить тело невинного гражданина или закоренелого преступника. Личная гвардия несравненного Кардинала, второго человека в стране.
– Вопрос заключается в другом, – прошептал один из членов клуба, затерявшийся в темном углу вместе с дымившейся трубкой. – Он в проигрышном положении. На чужой территории. Но выход все же имеется. А точнее – два. Либо признать законные права Виктории и позволить ей остаться у руля. Либо узурпировать власть в ненавистной организации. Все просто.
Волкер осознавал, что стоит на кону. Именно поэтому он подал своему отряду знак остановиться и поднял голову наверх, встречаясь взглядом с новоявленной союзницей. Рядом с ней уже давно стоял печально известный палач Эдема – Илай Данбар. Облаченный в пиджак, чья сверкающая белизна не могла скрыть кровавой натуры владельца, он сканировал каждого присутствующего своими безжизненными глазами. Силы равны. Игра в гляделки могла длиться вечно, как и выжидающая пауза. Виктория не двинулась с места, лишь немного облокотилась на поручень. В свою очередь, Мануэль не сдержал веселой улыбки – редчайшей гостье его обычно равнодушного ко всему лица. Кивнув скорее самому себе, чем окружающим, он в последний раз огляделся, после чего снял с головы шляпу с подвернутыми краями и, поднеся к груди, низко поклонился.
– Мое почтение, мисс Маргулис, – выкрикнул двуличный скоморох, откровенно забавляющийся от всего происходящего. – Как и договаривались, мои скромные резервы в Вашем распоряжении!
– Ублюдок! – донеслось из одного конца зала.
– Что она себе позволяет? – послышалось из другого.
– Умный мальчишка, – признался Курц, продолжая раскуривать трубку и наблюдать за тем, как вершится история. – Обошелся без демонстрации способностей.
Виктория снисходительно улыбнулась, оценив высокий жест любовника. Вэнс был прав: они оба ловили странный кайф от всего этого. Создается впечатление, что все вокруг, включая безумные слоганы, убийства, попытки государственного переворота, кровную вражду, высокие должности и геостратегии – сплошная бутафория. Мастерски сконструированная декорация, чтобы не было так скучно. Иначе как можно еще объяснить потребность в нездоровых ролевых играх. Либо им нравилось примерять на себя различные маски, с которыми они позже сжились, либо это просто результат психологической травмы. Хотя одно другому не мешает.
– Я был великолепен? – Волкер не смог удержаться и не задать этот вопрос. Вальяжной походкой, поднимаясь по ступеням, он встретил на пусти преграду в виде помрачневшего Данбара. Тем не менее, тот сразу же отошел в сторону по личному приказу хозяйки и спустился вниз к остальным. – Держишь псов на поводке?
– Несомненно. Особенно новичков, которых подбираю с улицы, – уловив искорки наигранного гнева в расширившихся мужских зрачках, Виктория приблизилась к политику вплотную, напрочь игнорируя окружающий мир. Он все равно сгорит в огне. Они лишь зачем-то пытаются продлить свою агонию. – Рада видеть тебя, Кен.
Ошеломленный Арман изначально не понял, к кому обращалась его сторонница, пока не увидел пробирающегося сквозь толпу адвоката. Яркий малиновый пиджак – невольная фишка Зингера, – аляповатым пятном выделялся на фоне всеобщего похоронного гардероба. Добравшись до вершины, Кен едва не споткнулся на последней ступеньке и не рухнул на колени, но все же удержался на ногах. Поправив очки и пригладив рыжеватые волосы, он с благоговением взглянул на лидеров только что сформировавшейся коалиции.
– Да, Господи, да! Мы так давно с тобой не виделись, дорогая! – радостно воскликнул законник, неустанно шмыгая носом. Бросившись к Королеве, он поцеловал ее в обе щеки. А ей, похоже, нравилось получать внимание и злить Волкера одновременно. – Арман часто говорил о тебе, но не давал разрешения на встречи! Все забирал себе! Представляешь? А нам даже кофе не позволял выпить!
– Наверное, вынуждали обстоятельства, – насмешливо глядя на растущее недовольство Волкера через адвокатское плечо, вдова специально продолжала разговор: – Но мы ведь уже действуем сообща. Думаю, поводов выпить кофе наберется за время плодотворного сотрудничества.
– Виктория, ты срочно нужна внизу! – Маркус все же сумел пробиться обратно на площадку, не придавая значения яростным восклицаниям и недоброжелательным взгляда. – У нас проблемы.
– Марк, я же сказала, что занята. Попроси Тома помочь или попытайся разобраться сам. Я приду чуть позже.
– Ты не понимаешь, – стараясь не повышать тон, Салливан сжал кулаки и наклонился еще ближе, переходя на шепот. – Воннегут здесь. Но Долана с ним нет. Их задержали по дороге…
– Извиняюсь, что вмешиваюсь, но нам нужно заканчивать, – прервав разговор двоих эдемовцев, Мануэль таким образом напомнил о себе. – Я помогу решить любые твои недоразумения, но все же давай для начала озвучим пару общих правил.
– Ты уже достаточно помог, чертов лицемер, – рявкнул Маркус, принимая угрожающую позу и оскаливаясь. Дружба или иной вид союза между ними невозможны. Не после пережитого. – Не думай, что пользуешься неограниченной властью только потому, что у нас общий враг. Который, кстати, уже успел нанести первый удар по нашим позициям, пока вы тут мило выясняли, кто из вас будет сверху.
– Успокойся! – голос мгновенно изменился, приобрел металлический оттенок и приказной тон. Ей никогда не нравились публичные саботажи. – Немедленно найди Тома и жди меня вместе с ним внизу. Ты понял? – Консультант фыркнул, но не стал пререкаться дальше. Махнув краем плаща, он эффектно покинул сцену по противоположной лестнице. – Ничего не говори. У него какой-то кризис жанра, длящийся уже пару месяцев.
– Мне-то какая разница? – Арман пожал плечами, выражая незаинтересованность чужими истериками. – Я не собираюсь впутываться в ваши внутренние дрязги. До тех пор, пока они не вредят лично мне или не представляют прямую угрозу для тебя.
– Знаешь, потеря должности тебе к лицу. Ты сразу становишься человечным, – хмыкнув, бывший советник Президента отошел немного в сторону, тем самым уступая место оратора. – Любезно, – прислонившись к перилам, Перри обвела всех собравшихся пристальным взглядом. Не стоило сомневаться – эти люди пойдут с ней до конца. Им нечего терять, некуда идти. Небольшая бойня на выходных даже внесет в их однообразную жизнь непривычные краски. – В связи с нынешней политической обстановкой в стране наша организация была вынуждена сменить приоритеты. Не буду ворошить прошлое и снова перечислять все причины, из года в год побуждающие нас вести войну против господина Волкера. Сейчас все наши распри не имеют никакого значения. Потому что на пороге нашего клуба возник более опасный противник. – выдержав необходимую паузу, Маргулис повернула голову в сторону неожиданного союзника, внимающего каждому ее слову. А ведь его мечта осуществилась – они действительно объединились. – Дуайт Мастерс, премьер-министр Республики, фактически объявил себя преемником исчезнувшего Президента. Мы, увы, не обладаем сведениями относительно его нынешнего местоположения, но точно знаем, что он не уполномочивал кого-либо действовать от своего имени. И уж точно – брать ответственность за управление державой. Вся эта чушь, которую Мастерс несет по телевизору, не имеет ничего общего со здравым смыслом и законностью. Конечно, мы не можем в полной мере полагаться на закон в нашей стране, но и узурпировать власть – тоже. – легкий смешок пронесся по залу. Все слушали. Никто не нарушал периодически воцарявшейся тишины. – Господин Волкер солидарен со мной. Он, как вы знаете, был единственным человеком, кому президент Маунтан полностью доверял. Не во всем, разумеется. Но он бы никогда не допустил, чтобы от имени Республики говорил Мастерс – всем известный коррупционер и рецидивист. Он неоднократно пытался дискредитировать нашу организацию, неоднократно пытался объявить нас вне закона или подкупить. Однако все знают, что мы не работаем с преступными элементами, систематически разграбляющими нашу страну и разрушающими ее до основания, – большинство участников автоматически кивнуло, подтверждая один из основных принципов общины. – Вопреки распространённому мнению, господин Волкер не относится к таким людям. За ним водится немалое количество грехов, но он точно никогда не действовал во вред государству. Он мог действовать в своих интересах и вредить нашему клубу, но он никогда бы не поставил на карту целостность Республики!
Вопрос цены.
– Превосходная речь, – поаплодировав, Регент не спешил присоединиться к новообразованному союзу. Любимая тактика – выжидать развязки, мысленно просчитывая наиболее выгодные пути решения. – В дополнение могу лишь сказать: мои поздравления, мы вступаем на тропу войны! – звероловы, как по сигналу, дружно расхохотались, вызывая раздражение эдемовцев. – Мы тоже репетировали, дорогая, – весело подмигнув стоявшим рядом людям, Мануэль почти полностью облокотился на поручень. – Со своей стороны я даю стопроцентные гарантии, что перемирие не будет нарушено. Отныне мы друзья. Не навеки, но на продолжительное время. Нарушение этого мира не приветствуется и будет караться со всей суровостью. – вооруженная свита не отрывала глаз от своего пресловутого короля. Любое слово – закон. Лишних рассуждений не требовалось. – Нужен чисто символический жест для закрепления договора.
– Можем расписаться кровью на клочке бумаги, – съязвила Виктория, уставшая от лицедейства.
– Примитивно, любовь моя. И предсказуемо. Нет-нет. У меня есть предложение получше. Артур!
Мужчина с аккуратно выбритым затылком, возглавляющий шествие кардинальских гвардейцев, мгновенно поднял голову, словно преданная борзая. Из-за всклоченных рыжих усов над верхней губой, выделяющихся на изувеченной шрамами коже, он выглядел гораздо старше своих лет. Линии морщин, образовавшихся под блеклыми глазами, визуально уродовали продолговатое лицо, успевшее посинеть от постоянного бритья под корень. Безжизненный взгляд вкупе с вечно нахмуренными бровями и сжатой до предела челюстью создавали для их хозяина общий устрашающий эффект. Внешние признаки сразу выдавали в нем работника внутренних органов полиции. В Республике невозможно уйти в отставку насовсем. Те, чья жизнь прошла за закрытыми дверьми различных охранных организаций, устраняющих неугодные режиму души, будет востребован до конца дней своих. Сначала они истязали хрупкое человеческое тело, потом ломали податливые кости, после чего вкладывали в перебитые, дрожащие пальцы ручку и помогали расписаться под чистосердечным признанием в совершении пятнадцати особо жестоких убийств. Или в крамоле – зависело от социального статуса подсудимого и уровня раскрываемости преступлений. Страна требовала крови в больших количествах. И, судя по возрасту главного зверолова, он очень долго удовлетворял ее запросы поставками свежих аристократических душ. Не один вельможа был замучен им до смерти в период великих чисток.
– Пожми руку своему брату по оружию, прояви любезность, – приказал Регент, наслаждаясь шоу и удивленным выражением лица Виктории. – Не смотри на меня так, это обычный жест доброй воли.
Значит, своеобразная борьба за первенство не окончена. Им еще предстояло выяснить, кто же в итоге окажется на пресловутом троне. Никто ведь не уточнял, что произойдет в случае триумфа их славного тандема. Победа над очередным властолюбцем, безусловно, важна, но последствия играют куда более значительную роль. Все может стать как прежде: она продолжит вести дела Своры, не обремененные правительственным вмешательством, а он возглавит кабинет министров как возможный преемник Всеотца и впервые за всю историю Республики проведет честные выборы, либо поставит народ перед свершившимся фактом своего безоговорочного правления. Расклад довольно неплохой, но утопичный. Если Волкеру достанется жирный кусок, он захочет большего.
Такова его натура.
– Илай, – изменившимся голосом произнесла Маргулис, в упор глядя на верного стража Эдема.
Не торопясь сделать шаг навстречу протянутой ладони противника, Данбар, тем не менее, издал утробное рычание. Ему определенно не нравилась перспектива сотрудничать с ублюдками, что систематически истребляли сторонников Королевы. Но правила игры резко поменялись. Теперь их связывает нерушимый союз. До первого конфликта интересов. Обстановка нагнеталась. Все присутствующие с затаенным дыханием следили за психологическим поединком двоих убийц. Равные по силе, дикие по натуре, они больше походили на зверей, чем на людей. От человека у них осталось только умение разговаривать, хотя им они не злоупотребляли без надобности. Артур решил первым перешагнуть через невидимый барьер: приблизившись к бдительному Данбару, он еще раз предложил свою руку. Наконец, палач Эдема соизволил ответить взаимностью.
– Вот видишь, эти двое поладят между собой, – отметил Советник, облизывая пересохшие губы. Игравшая на них полуулыбка не вязалась с лихорадочными движениями и легким прищуром – политик явно был чем-то озабочен.
Как бы там ни было, возможности просить не представилось – показательное выступление было прервано серией громких пистолетных выстрелов. За возникшей тишиной последовал громкий гул встревоженных голосов вперемешку с яростными возгласами. Община уже не в первый раз подвергалась нападениям со стороны подкупленных провластных группировок или хвастливых конкурентов, претендующих на роль главного импортера потенциальных мятежников. По этой причине никто не впал в панику, все лишь синхронно обернулись к источнику звука.
– Марк, – прошептала Виктория, не до конца осознавая случившееся. Хаотичные мысли упорно отказывались воспринимать реальность. Худшие варианты генерировались сами по себе. – Боже мой.
Илай отреагировал моментально: вытащив из наплечной кобуры гравированный пистолет, он не стал дожидаться подкрепления и направился к выходу. За ним последовала вооруженная братия Волкера, по его особому распоряжению.
– Видимо, наши королевские интрижки стали достоянием общественности, – облокотившись на поручень, Мануэль не сразу заметил исчезновение Виктории, которая резко бросилась следом за своими людьми. – Когда-нибудь они тебя погубят, – с тяжелым вздохом Арман опустил голову вниз и простоял так несколько секунд, прежде чем ринуться к центральному входу.
Расталкивая по дороге сгрудившихся членов клуба, Кардинал едва пробился наружу. Увиденное заставило его замереть на крыльце здания, позади шеренги автоматчиков. Они держали оружие наготове, целясь в подозрительное скопище серых машин, остановившихся на и без того узкой проезжей части. С завидным спокойствием звероловы наблюдали за тем, как несколько человек вышли из автомобиля и, открыв заднюю дверцу, позволили изувеченному телу вывалиться на асфальт. Едва пробившись в самую гущу соратников, Перри старалась не рассматривать окровавленное месиво, стонущее посреди грязной дороги. Безусловно, Долан был еще жив, но из целого у него остались только пальцы, отчаянно загоняющие песок под ногти. Весной дни все еще были короткими, и вечерело довольно рано, но освещенная фонарями улица позволяла детально разглядеть противников и соратников.
– Не стрелять! – Том находился неподалеку с высоко поднятыми руками. Он больше пятнадцати минут убеждал незнакомцев согласиться на переговоры, но те упорно требовали саму Королеву. Что же, она явилась в сопровождении вооруженного до зубов эскорта и ненавистного Регента. Что может пойти не так? – Сохраняйте спокойствие! – обращаясь попеременно к каждой из сторон, Ридус отчаянно крутился на месте. Он пытался найти выход из положения. – Послушайте. Сюда в любой момент могут нагрянуть военные. Сейчас комендантский час, а вы привлекли их выстрелами.
– Уверяю Вас, мистер Ридус, военные не прибудут сюда, пока я не дам соответствующий указ, – незнакомый мужчина, до сих пор скрывавшийся на заднем сидении машины, сверкнул очками сквозь нависший вечерний мрак. – Для человека, курирующего дела одной из влиятельнейших организаций Республики, Вы чересчур суетливы. Разве мы представляем для Вас прямую угрозу? – говоривший слегка наклонил голову вбок, позволяя неуловимой улыбке промелькнуть на лице. – Вы неверно истолковали наши намерения. Они отнюдь не враждебные. Мы ведь не задерживали других ваших людей? Напротив, мы сопроводили их до этой улицы, позвонили вашему человеку и попросили встретить их. Все строго в рамках закона о гостеприимстве. Ну а это, – он указал на распростертого на земле Кларка, молча страдавшего от невыносимой боли. – Так называемый ответный удар. Мистер Долан подозревается в совершении ряда тяжких преступлений. Конечно, у нас нет прямых доказательств, но офицерское чутье все же подсказывает, что он виновен. Еще у меня развито чувство милосердия – мы ведь его не убили? – риторический вопрос. Только жить ему явно теперь не захочется. – Немного изувечили, да, но это вынужденная мера. Но, снова-таки, подумайте: мы не бросили его гнить в каком-нибудь кювете или сточной канаве. Напротив, привезли сюда, облегчая вам задачу. Вы сможете оказать ему медицинскую помощь.
– Вы крайне любезны, мистер…?
– Брэм Гровер, глава министерства внутренней безопасности, – ровным тоном заявил политик, не отрывая хищных маленьких глаз от непроницаемого лица собеседника. – Мы встречались на одном мероприятии больше десяти лет назад. Вы можете этого не помнить.
– Такое не забывается, мистер Гровер, – вскинув подбородок, Томас уловил ненужные движения со стороны эдемовцев. Заблаговременно выставив руку, он тем самым призвал к подчинению. – Мне казалось, Вы покинули Республику.
– Страна призвала несправедливо изгнанного слугу назад. Она во мне нуждалась, – оскалившись в улыбке, Министр перевел взгляд на когорту противников и прищурился. – Меня нанял мистер Мастерс, предварительно восстановив в должности и повысив. Я благодарен ему. Вы понимаете, насколько благодарность важна в наше нестабильное время, – поправив галстук, офицер кивнул пустоте и поднес руку с часами поближе к глазам. Нахмурившись, он задумчиво хмыкнул. Мысли бороздили просторы его изощренного разума. – К счастью для вас, он не выдвинул обвинения в адрес вашей организации и мистера Долана в частности. Хотя его частная собственность сильно пострадала в результате действий вашего человека. – Ридус внимательно слушал нового главу министерства, с чьими интересами теперь придется считаться. – Но мы уладили это недоразумение в личном порядке. Правда, для этого пришлось использовать очень много бензина. – Брэм сделал вид, что не заметил вопросительного взгляда собеседника. – Чудесная погода сегодня, правда? Нет пронизывающего холода, но и нестерпимый жары тоже. Идеально.
– Поджоги в Южнопортовом районе – Ваших рук дело?
– Я бы скорее назвал это карающей дланью Господа. Мы же с Вами говорили о справедливости. По мнению мистера Мастерса, было справедливо лишить мистера Долана его собственности. Для равновесия сил.
– Но мистер Долан никого не избивал.
– Верное замечание! Тут, пожалуй, соглашусь, – вдохнув весеннюю прохладу, Гровер расправил плечи. – Будем считать это досадным упущением. В любом случае, это первое предупреждение вашей организации. В дальнейшем мой департамент будет надеяться на сотрудничество с вами. Мы же не хотим превратить улицы нашей славной Столицы в арену для гладиаторских боев. И, поверьте мне, вам не достанется роль гордого льва.
– Роль гладиатора, я полагаю? – ни на что не отвлекаясь, Томас смотрел Министру в глаза.
– Блажен, кто верует, мистер Ридус, – не дожидаясь ответа, политик замолчал, явно наслаждаясь произведенным эффектом. Наконец, он сосредоточил внимание на двух фигурах, возглавлявших вооруженную группировку. Когда-то они оба приложили руку к его свержению, разоблачив пару коррумпированных схем и махинаций с оборонной промышленностью. – Доброго вечера, мисс Маргулис! Как поживает Ваш дядя? – Виктория никак не отреагировала на этот выпад, предпочтя хранить молчание. Впрочем, ответ все равно все знали. – Я бы с удовольствием поболтал с Вами, Томас, однако у меня осталась парочка неотложных дел. Всего Вам доброго. И спасибо за понимание. Будем надеяться на Ваше благоразумие, – подмигнув, Гровер одарил переговорщика хитрой улыбкой, после чего развернулся и подал знак своим людям.
В течении нескольких секунд оживившийся квартал снова превратился в нежилой. С одним лишь ничем непримечательным зданием из красного кирпича, восстановленным Арсеналом, весьма странной квадратичной церквушкой, увенчанной золотистым шпилем, полуживым человеком в окровавленном костюме и сворой зарвавшихся мятежников, осознавших, что путь к отступлению им отрезан.
Комментарий к Псы для ягнят
* Намек на философское сочинение Томаса Гоббса под названием “Левиафан”, в котором он подробно описывает свои взгляды на понятие общественного договора (социального контракта).
** Канем (Canem) – собака по латыни.
*** Начальные строки предсмертной записки являются переделанным посвящением Рене Декарта в книге “Рассуждение о методе”. Более того, фамилия автора записки перекликается с фамилией философа.
**** Сепаратный мир – мирный договор, заключенный одним из участников воюющей коалиции без ведома и согласия союзников.
***** Томми Шелби – персонаж сериала “Острые козырьки”.
========== Власть страха ==========
“Рыба гниёт с головы, вокруг все враги, бунтуют рабы
Новый виток холодной войны, двойные стандарты диктата во лжи
Кто ещё жив, без оглядки бежит; гайки всё туже, кровавый режим
Спиздили всё, что не ровно лежит; водка по-прежнему стоит гроши…”
Та Сторона
Постукивая пальцами по столу, Джозеф равнодушно смотрел на покрытое дождевыми каплями оконное стекло, загнанное в убогую потрескавшуюся деревянную раму. Крохотное помещение, специально предназначенное для важных переговоров, пропиталось запахом сырости. До такой степени, что в нем невозможно было находиться больше нескольких часов – начинала кружиться голова, а на языке возникал привкус крови. Подходящее место для бесстрашных репортеров, не гнушавшихся ничем ради экстраординарного сюжета. Такими бы гордились любые пропагандистские каналы. Возможно, он уже работал на один из таких, просто не кичился подобным. Раскладывая на круглом столе скромные пожитки в виде исписанного блокнота, нескольких ручек и гаджетов, репортер проделывал все это с нарочитой брезгливостью профессионала, привыкшего к исключительному комфорту.
Не достает мягких кожаных кресел? – иронически усмехнувшись, Рокуэлл откинулся на спинку скрипящего деревянного стула в ожидании очередных нелепых вопросов. Евросоюз настаивал на регулярных репортажах, которые впоследствии можно было бы использовать против властей Республики. Обычно священник игнорировал диверсионные идеи-фикс от союзников, однако временами они становились непреклонными. Приходилось считаться с мнением спонсоров. Без их финансовой поддержки договор с Протекторами – другой антиправительственной группой, – вряд ли состоялся бы. Только благотворительным вливанием это назвать нельзя – за все нужно платить.
Долги приходилось отдавать с процентами.
– Мы уже можем начать? – голос неприятный. Совершенно не успокаивает. А часто щелкающий колпачок вызывал нервную глазную дрожь. Впрочем, Джозеф ограничился вежливым кивком.
Прошло не меньше пяти лет с тех пор, как Соединенные Штаты и Европейский Союз объединили усилия и создали так называемый Западный фронт, ограничив к нему доступ отсталым странам. Затем их представители создали коалицию в Организации Объединённых Наций, таким образом установив своеобразную диктатуру справедливого большинства. Не допуская в свой узкий круг потенциальных конкурентов, они все же поддерживали их финансово. Иными словами, держали врагов ближе. Ни один военные переворот на континенте или за его пределами не проходил без детального инструктажа со стороны поборников легальности и легитимности. Республика могла войти в эту печальную статистику, если бы не умелое руководство властных структур.
– Вы не возражаете, если я закурю? Что Бог говорит о сигаретах? – насмешка или попытка завести в лице жертвы американо-европейских интриг доброго товарища? Рокуэлл не стал углубляться в бессмысленные размышления.
– Если верить слову Божьему, то плоть курящего подвергнется гниению, после чего утратит он связь с Отцом нашим, – подперев голову рукой, фанатик с интересом глядел в округлившиеся глаза сидящего напротив журналиста. – Но мне, безусловно, все равно. Чувствуйте себя как дома и наслаждайтесь.
Не до конца оправившись от шока, мужчина сглотнул и отложил пачку подальше. Неужели спесь можно содрать огромными слоями, если упомянуть священное имя Творца? Заинтригованный сектант оперся руками на стол и слегка подался вперед. Занятно. Каков на вкус страх очередного западного прихвостня? За какие заслуги именно его отправили на отшиб Вселенной, в Господом проклятые земли, чтобы поболтать о жизни с главным рецидивистом страны?
– Благодарю, но мне всегда казалось, что Вы должны разделять Божьи заветы.
Без заветных сигарет гость чувствовал себя неуверенно: постоянно оглядывался, оттягивал ворот рубашки и щелкал ручкой намного чаще. Тяжело было найти более подходящую иллюстрацию всей прозападной системы ценностей. Готовые распылять их везде и всюду, они моментально теряли авторитет при малейших колебаниях маятника личного комфорта. Обструкция выбивала у них почву из-под псевдолиберальных флагов.
– Никто никому ничего не должен. В особенности я, – не обращая внимания на замешательство собеседника, Отец Джо схватил лежавшую невдалеке пачку вместе с зажигалкой. Наконец-то. – Я не верю в Бога.
Что это мелькнуло в чужих глазах? Изумление? Отчаяние? Точно такие же чувства переполняли Западную коалицию нового образца, когда она узнала о возникновении Восточного аналога. Вот только возглавил ее один из опаснейших геополитических оппонентов – Российская Федерация. Тогда весь некогда многополярный мир вздрогнул, предчувствуя скольжение прямо на дно всей истории прогрессивного человечества. Кто бы мог подумать, что на горизонте за такой короткий промежуток времени появится настолько мощный противник, сгрудивший вокруг себя почти все обиженные страны третьего мира. Несмотря на то, что два новообразованных лагеря отстаивали разные принципы, цель была одна – мировое господство. И государство Республика так некстати оказалась в центре событий. Главная фигура великой шахматной доски.
– Прошу прощения… Боюсь, я не очень хорошо Вас понял… Вы говорите, что… не веруете?
Лидер Предвестников опустил голову, попутно пересчитывая бусинки на кресте. Единственный священный атрибут, который остался при нем. Броская черная сутана и умышленно потрепанное Писание остались в руках ревностных прихожан. Незачем таскать с собой такие ценные вещи на интервью без камер. После недавнего одиозного репортажа, вызвавшего негодование в кругах всевозможных политикумов, от видеосъемок предпочли отказаться. Негоже безумному изуверу открыто угрожать власть держащему.
Ставить под сомнение статус небожителя – плохой тренд.
– Вы все правильно расслышали. И я не то чтобы не верую, я презираю любое проявление религии. Во всех ее формах, – долгожданная затяжка – воистину, прямое доказательство существование Бога, – привела к настоящему фурору. Апатичная легочная вечеринка внезапно поддалась ритму отравленной музыки. – Не надо на меня так смотреть. Вы сами подумайте: на протяжении очень длительного промежутка времени люди пребывают в массовом заблуждении, что где-то там, на недосягаемых просторах, существует некто или нечто, что решит все их проблемы. Вы представьте: целое миллиардное скопление истинно верующих эгоцентриков, чье самосознание настолько сильно зажато в тисках разрастающегося самолюбия, что им кажется, будто весь гребаный свет клином сошелся на решении их вопросов. Что их должны выслушивать, успокаивать, потчевать обещаниями стабильности и умиротворения. Хотя на самом-то деле, это иллюзия, пустота. И все мы – ничто. Бесформенная масса на задворках умирающей вечности, – маленькая комната наполнилась удушливым никотиновым дымом. Как же приятно пропускать его сквозь все дыхательные пути. Спустя столько лет. – Вы записываете?
