Текст книги "Узы крови (СИ)"

Автор книги: Hougen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 90 (всего у книги 101 страниц)

– Анна, я рад тебя видеть, – ощутив прикосновение некогда родного человека, Клаус задрожал от нахлынувших воспоминаний. Первая юношеская любовь так наивна и хрупка. Тогда, не обременённый цинизмом и чередой невыносимых трагедий, он дал то самое обещание вечности, которое не сдержал. Поцеловав тонкую ручку, венценосец почувствовал, как внутри всё наполняется каким-то новым, странным и неизведанным чувством. – Ты ни капли не изменилась. За столько лет.

– Вы знакомы? – поинтересовался Гектор, исподлобья наблюдавший за неожиданной идиллией. Резкий тон, коим он высказал свое подозрение, резанул стоявшего рядом Вильгельма по уху. Не желая выдавать свое присутствие, он все же рисковал раскрыть себя. Непроизвольно сжимая руки в кулаки, издавая глухое рычание из-под брони и широко вдыхая воздух через ноздри, он привлекал к себе внимание. В голове неумолимо всплывала одна картина: стоявшая на коленях женщина молила своего убийцу о пощаде. Она пыталась защитить единственного выжившего ребенка любыми способами. Маленький мальчик думал, что, прячась под кроватью, играет в игру, однако осознание пришло. Пусть и слишком поздно. Гектор, прошу тебя. Молю. Не делай этого. Мы все забудем. Обещаю, мы все забудем! Душераздирающий вопль – все, что он помнит из того покрытого мраком дня. – У вашего стражника проблемы?

Смысл сказанного дошел до Ланнистера не сразу – потребовалось меньше секунды, в течение которой он постепенно обрастал привычным безразличием ко всем живым и мертвым. Испугавшись лишь на мгновение, он быстро сориентировался и призвал на помощь догадливого Коннингтона. Тот, прочистив горло, приблизился к старому другу и покровительственным жестом увел его подальше от опасной точки кипения. Вместе они прошествовали через весь зал, беседуя о воистину потрясающем пире. Не следовало восхвалять тщеславного ублюдка, но другого способа отвлечь его, увы, не было. Столы ломились от вкуснейшей пищи, а разгорячённые дискуссиями вассалы призывали виночерпия чаще, чем требовалось. Шуты развлекали собравшихся, вино текло отравляющей рекой, а душещипательные песни обрывались на середине.

– Вы оказались правы, милорд, – блаженствовал Трант, наливая собеседнику больше пленительной жидкости. Впрочем, Грифон все равно выпьет ровно столько, сколько нужно. – Никакого якобы уцелевшего сынка Бернарда. Я специально наливал гостям самого редкого дорнийского вина, чтобы выведать необходимые сведения. И, вот уж сюрприз, никто не слышал о мальчишке. Никогда. Поэтому давайте выпьем за такой чудесный подарок. – Кубки соприкоснулись, но их содержимое уменьшилось лишь на половину. – Да и новый лидер пришелся мне по душе. Пожалуй, договориться с ним о долгосрочном владении Рогами не будет громадной проблемой.

– Будьте осторожны, Клаус очень восприимчив к ошибкам прошлого, – предупредил ветеран, выдерживая уничтожающий взгляд соперника. Нет, подонок должен знать, что его главный секрет давно всплыл наружу. – В особенности к предательствам. Да, вы же не думали, что все так просто? Доверие надо заслужить. Оттого настоятельно не рекомендую просить что-то, не дав ничего взамен. А вы явно не относитесь к той категории людей, которая отличается преданностью. Грязевая битва подтвердила это.

– Вы знаете, каков девиз моего дома? – полюбопытствовал клятвопреступник, давая новоявленному врагу, чью сестру он заколол двадцать лет назад, вспомнить парочку забавных фактов. – «Так заканчивают наши враги.» А знаете, почему именно такой? На моем гербе удобно расположился висельник. А замок носит гордое и прозаичное название Виселица. Полагаю, вы уловили намек?

Похлопав товарища по плечу, сир на миг остановился, усиленно вглядываясь в знакомое лицо. Хищная усмешка тут же взыграла с новой, удвоенной силой. Устремившись к крайнему столу, наводненному истинными аристократами, Гектор поприветствовал внимающего рассказу Келвина и протянул ему руку.

– Хорошо отдыхаете? – Южанин любезно поблагодарил за такое радушие, после чего указал на свою жену, сидящую немного левее. – О, не стоит, мы с ней знакомы. Рад встречи, Клэр. – Побледневшая женщина старалась уклониться от зрительного контакта с ненавистным мерзавцем, но тот поцеловал ее в лоб. Легкое замешательство мужа не смутило нарушителя покоя. – Давно не виделись. В детстве были лучшими друзьями. Мы даже какое-то время встречались. Минут пять, думаю. Но прошу прощения, кажется, мое присутствие жутко необходимо сыну.

Келвин скривился, но не придал особого значения сказанному, в то время как Клэр, извинившись, поспешила выйти из-за стола. Подавляя эмоции, она толкнула по дороге обернувшегося кавалера, но совершенно забыла извиниться, чем взволновала мужа. Мысленно проклиная себя за слабость, леди Кокшо опустилась на одинокую кушетку в темном углу непроницаемого коридора и учащенно задышала. Бешеное сердцебиение нарастало и нарастало. Спустя минуты, тянувшиеся дольше любой вечности, она оказалась в объятиях единственного любимого человека. Какая нестерпимая боль, разрывающая изнутри. Но она не плакала. Пообещала себе, что не станет делать этого ни при каких обстоятельствах.

Непрекращающиеся вопросы все же требовали ответов.

– Помнишь, я когда-то рассказывала тебе о своих семнадцатилетних именинах? – Нет никакой опасности. Ее защитят и поймут. – Там все и произошло. С ним.

Мгновение, казалось, длилось нескончаемо долго. Окаменевший солдат не двигался, не подавал признаков жизни до тех пор, пока приглушенное рычание не сорвалось с его губ. Не обращая внимания на крики испуганной жены, он рванул вперед.

– Келвин, умоляю, не надо! Не делай этого! Пожалуйста!

– Этот сукин сын не заслуживает жизни! Он заслуживает быть зарезанным! – Ярость била ключом. Прежде ему не доводилось ощущать ее так явно. – Клянусь Богом, он поплатится! Я вырежу ему все органы!

– Не смей! Не устраивай сцен, пожалуйста! – перегородив путь в зал, Клэр уже была готова упасть на колени. – Ты поставишь весь план под угрозу! Ты раскроешь всех! И мы не сможем отвоевать Рога и погибнем! Ты понимаешь, что я тебе говорю?!

– Какого черта вы вытворяете?! – Джером, разрабатывавший идеальный замысел по возвращению центральной крепости Штормовых Земель роялистам, часто встречал препятствия со стороны норовивших все испортить союзников. – Вы сошли с ума? А? Почему вы так истошно вопите? Хотите призвать сюда половину гарнизона? И сбить все карты? – Набычившись, Кокшо вцепился в деревянную картинную раму и сорвал произведение искусства со стены, а затем отшвырнул как можно дальше. Следовало дать выход злобе. – Скоро все закончится. Настало время танцев, поэтому не теряйте бдительности. Нам понадобится любая помощь. Грядет завершающий акт.

Музыканты вспомнили о своем истинном предназначении: благозвучная мелодия, не скованная предрассудками, излилась на безмятежных гостей. Преодолевая страх, робость и гордость, юнцы приглашали обворожительных спутниц на танцы. Все они соглашались с видимым удовольствием. Но никто не смог затмить самую чарующую пару вечера – молодой государь и чужая невеста. Невзирая на публичное осуждение, они проболтали весь пир. Не останавливаясь ни на секунду.

Общие воспоминания о днях, проведенных вместе на Востоке, давали нескончаемые темы для разговоров. С самого начала, когда неопытный и наивный кронпринц только приехал в Гнездо, он увидел красивую девушку. Темные волосы, ниспадающие до самой груди, очаровательная и пленительная улыбка. Сейчас она их заметно укоротила, но привычный аромат зимы никуда не исчез. Легкая темная ткань подчеркивала внутренние изменения, произошедшие в Анне за такой длинный промежуток времени.

Потом их невинные забавы незаметно переросли в нечто большее. Глубокое, но и не совсем понятное чувство. Совместные прогулки верхом, наблюдение за звездами с башни, целомудренные поцелуи и очередное невыполненное обещание. Отец узнал про их серьезную привязанность и высказался на сей счет. Низкое происхождение – вот основная причина отказа. Оставшийся на сердце рубец не затянулся. Даже когда он был с Хэйли. Но ведь теперь отец мертв. Впервые за год на устах Клауса заиграла улыбка, а ранее исчезнувшие ямочки вновь проявились на щеках. Наклонившись к уху собеседницы, не переставая вдыхать волнующий запах прошлого, Лев шептал известные им одним слова.

Внезапно его ухаживания прервал юноша, на чьем наряде виднелись две брошки в виде сражающихся белого и черного лебедей.

– Простите за такую бестактность, светлейший, но я вижу, что вы нашли общий язык с моей сестрой, – подчеркнуто-вежливо констатировал Дориан, не бросившийся с кулаками на нежелательного для помолвленной девушки ухажера. – Думаю, если вы пригласите ее на танец, то она не откажется. Я же пока отвлеку ее бесполезного жениха.

– Почему, черт возьми, нет? – Ланнистер уловил скрытый смысл во фразе соратника. Вскоре набирающее обороты торжество закончится чьей-то смертью. Сладкая месть. Как бы там ни было, но близость юной красавицы, возможность наслаждаться их интимным моментом на двоих отодвинули все грезы о справедливости на второй план. Им не надо было высчитывать шаги и согласовывать действия в танце. Просто отдаться чувствам, плыть по течению под божественную симфонию и бьющиеся в унисон сердца. Могло ли такое случиться? Так быстро? Заметив странный взгляд спутницы, первородный хмыкнул. – Что?

Но ответом стала лишь усмешка, заставившая его усомниться в правильности своих действий.

– Что?

– Ничего. Просто, кажется, я наконец-то начала тебя понимать. Я знаю обо всем, – леди Сванн сжала руку смутившегося кавалера. В миндалевидных глазах читалось желание проникнуть в потаенные закоулки души и извлечь наружу все погребенные страдания. – Слышала о столице. О Севере. О Лжепророке. О той деревне с…

– Довольно! – оборвал её Никлаус, разрывая объятия. До этого их лица находились на опасном расстоянии. Это неправильно – за такой короткий срок нарушить все клятвы, данные мертвым и живым. – Ты думаешь, что знаешь меня? Благодаря россказням, слухам и домыслам? Победоносный сын Майкла, сражающийся против тьмы. Но нет. Не обманывай себя. Ты подарила танец истинному Дьяволу в маскировке, – услышав до боли знакомые мотивы, пробравшиеся в безвинную композицию о любви, Лев облизнулся. Долгожданный миг. – И сейчас тебе предстоит в этом убедиться.

С чего бы мне, – сказал тот лорд, –

Склоняться перед тобой?

На стяге твоем такой же кот,

Лишь только цвет другой.

Хоть алый лев, хоть лев златой, –

Важней длина когтей.

Не верю я, что коготь твой

Острее и прочней.

– Так он сказал. Так он сказал. Из Кастамере лорд, – закончил Цербер, подобравшийся к жертве, сидящей за главным столом. Шокированный Гектор подскочил с места. Его пытались запугать. – С тех пор лишь дождь в пустынный зал по лорду слезы льет. Вы помните эти строчки, милорд?

Остановившись напротив агрессивного противника, блистательный оратор вновь облизнулся.

– Впрочем, не имеет значения. Хотите, я расскажу вам сказку? Давным-давно жил-был король-лев. Его называли Пастухом Солнца, ибо его правление ознаменовало приход светлых времен в сказочное королевство. Увы, с приходом к власти он обрел множество врагов. Клыкастые твари, олицетворяющие его демонов, преследовали короля, так как хотели отобрать царство. Увидев подступающие тени врагов на своем доме, Пастух трусливо сбежал и оставил королевство на растерзание шакалам, стервятникам и монстрам. И с тех пор некогда великого правителя никто не видел. Его свет погас. Некоторые говорили, что слабый огонек все же светился в маленькой комнате заброшенной хижины на краю пропасти. И это правда. Но твари, захватившие власть над разрушившимся государством, даже не предполагали, что Пастух не успокоится, пока его враги не будут побеждены. Свет давал ему силы. Однажды он призвал на помощь всех магических существ, что были изгнаны из королевства с приходом скверны. Среди них были соколы, волки и олени.

Трант заметно вздрогнул и побледнел.

– Они захотели вернуть свой дом назад. И пошли войной на тех, кто посмел его отобрать. Как думаете, чем же моя история заканчивается? – Через приоткрытые двери ворвалась вооруженная толпа, в чьих руках оказался плененный и избитый до крови Терри. – Давайте же выясним.

– В моей семье есть присказка: “Убей демона сегодня – столкнись с дьяволом завтра”. Но, даже танцуя на могиле демона, вы зададитесь вопросом: а был ли этот демон единственным? – продолжил главнокомандующий силами Альянса, подходя ближе к заложнику. – Или же вам еще есть, с кем сражаться? Но тем не менее вы отмечаете выигранную битву.

Младший Трант не противился, когда его схватили за горло и, приложив максимум усилий, швырнули прямо к ногам облаченного в железо стражника.

– Спросите себя: по-настоящему ли вы готовы к войне?

Сопротивление невозможно. Любого противящегося убивали без приказа. Гектор не мог пошевелиться – страх сковал всё его тело. Мольбы собственного ребенка не тронули чёрствого отца, зациклившегося на таинственном солдате, снимающем шлем. Вопль безысходности вырвался из груди преступника, стоило ему встретиться с голубыми глазами, напоминающими о Бернарде. Значит, это правда. Он действительно воскрес из мертвых – наследник Рогов. Избавившись от сковывающей личины, Вильгельм не стал медлить и сразу же занес молот над извивающимся мальчишкой. Колебания на миг остановили его. Но затем в сознание ворвались обрывки фраз: “Гектор, прошу тебя. Молю. Не делай этого”.

Острый шип вошел в позвоночник, дробя кости. Кровь хлынула из раны, заляпав рядом стоявших. Никакой пощады. Никакого сочувствия и сострадания.

***

Он скакал так быстро, как только мог. Ему удалось вырваться из цепкой хватки юнца и выбраться наружу. За ним не устроили охоту, позволяя уйти. Конечно, только ради предстоящего развлечения. В ушах до сих пор стоял предсмертный крик сына. Нет, у него больше нет семьи. Ее перебьют. Домой возвращаться нельзя. Пусть сначала они накажут его жену и второго сына, а он пока успеет собрать людей для битвы.

Замок, возведенный на береговых скалах, принял его с распростертыми объятиями. Хозяин давно лег спать, но, разбуженный, был вынужден принять беглеца. В конце концов, они оба виноваты.

Лживый Роланд открыл ворота союзным войскам Ланнистеров и Тиреллов. Тобольт прикончил визжащих детей – сыновей Бернарда, но просчитался и не смог найти третьего. А Гектор убил его драгоценную женушку, которую жаждал получить сам. Как они могли не заметить прячущегося под кроватью ребенка? Самая нелепая ошибка, какую они могли допустить. Им определенно нужен план. Неожиданно их прервал вошедший без спроса слуга, доложивший о прибытии некоего господина, способного решить создавшуюся проблему.

– А ты кто такой? – рявкнул Гектор, рассматривая прячущегося в тени незнакомца. К его удивлению, он тут же поспешил явить себя. Отполированный до блеска панцирь с серебристым крабом, расположившимся в центре грудной клетки, сразу бросился в глаза. – Прихвостень Клауса?

– Спешу заверить – наоборот. Я давно следил за вами, лорд Трант. Можете звать меня Теодором, – вежливо поклонившись, Борелл снял капюшон, давая темным кудрям упасть на лоб. – Думаю, у нас с вами есть общие интересы.

========== Эпоха невинности ==========

Ryan Star – We Might Fall

Les Friction – World On Fire

Wasis Diop – Everything

Рана, полученная в результате столкновения с безумным мстителем, воспалилась. С плохо скрываемым выражением боли на побледневшем лице, лорд-командующий не принимал помощи от заботливых соратников. Оттолкнув всех со своего пути, он уже плохо соображал и просто рухнул на пол в собственном шатре. Тщательно скрывая расплывшееся красное пятно под кафтаном, мальчишка упорно отрицал поражение. Упрямство – наследственная черта в их проклятой семейке. Проявить слабость своей жалобой? Ни за что! Проще разбиться об остроконечные скалы, чем признать факты. Несговорчивость и своеволие едва не стоили генералу и без того короткой жизни. За долю секунды в палатку кинулись лекари и солдаты, чтобы поднять изможденного лидера.

На протяжении нескольких дней юноша лежал без сознания, бормоча неизвестные и незнакомые окружающим имена давно умерших родственников. Возможно, он видел их самих, просил советов или боялся оставаться среди призраков. Коричневая собака не покидала хозяина. Свернувшись клубочком около его ног, она изредка скулила во сне и дергала лапами, словно чувствуя невыносимую муку лежащего рядом друга. Их трогательную идиллию нарушали нескончаемые ночные кошмары. Иногда кобель выходил на свежий воздух и, глядя на лунный диск, заводил трагичную песню. Пусть чертовы еретики горят в Аду – таков гимн печального животного, ощущающего всех врагов. Их запах повсюду.

Единственной, кого зверь подпускал ближе, чем на два метра, была Хелена. Каждый день она присаживалась на край постели и клала ладонь на горящий лоб любимого. Не маленькая царапина стала основной причиной возникновения жара во всем теле. А осознание того, что знаменитый первородный – всего лишь обыкновенный юнец с красивым плащом на плечах. Обыкновенный смертный, способный истекать кровью и чувствовать солоноватый привкус своих же слез. Таким образом величайший миф был развеян. Утратив всякую надежду на благополучный исход кампании, Колемон сдался. Но разве этому его учили братья? Он приспособился к жутчайшим условиям и выживал больше года. Неужели мелкая неудача может так подкосить?

Тем временем оставшийся без командира лагерь начал постепенно выходить из-под контроля. На четвертый день под покровом ночи к ним проникли двое лазутчиков с целью поджечь большую часть палаток. К счастью, их сумели остановить до роковых действий. На следующее утро шесть трупов болталось на деревянном помосте прямо перед замком. Ни у кого не было сомнений в отношении личности, пославшей отряд на добровольную самоубийственную миссию. Главный вопрос заключался в том, что делать дальше? Смиренно дожидаться смерти или чудесного выздоровления принца и надеяться на исправление ситуации? Сомнительная перспектива остаться ни с чем под конец.

Остатки гвардейцев и прибывшие ветераны не раз собирались на обсуждения, но так и не пришли к единому мнению. Каждый придерживался определенной стратегии, думая о ней, как об исключительно правильной. Слушая бесконечные дрязги своих же, леди Аррен погружалась в уныние. И некому было помочь или дать ценный совет. Ее брат сейчас находится в самой опасной точке страны, а дядя наконец-то обрел покой. Тем не менее, нужно немедленно отвоевать крепость, а для этого понадобятся солдаты и осадные орудия. Лгут те, кто говорят, что существуют неприступные бастионы. Увы, в этом мире нет ничего прочного и долговечного. Даже каменные строения рано или поздно развеются по ветру.

Ожидание затягивалось, а вой пса не прекращался. Врачи сделали неутешительный прогноз: если Смеющийся Лев, как его называли в армии, и на сей раз рассмеется над Люцифером, пытающимся призвать своего покорного слугу, то угроза миновала. Вот только шансы ничтожно малы. Однако девушка не собиралась сдаваться и оставлять возлюбленного наедине с коварными демонами. Не обращая внимания на рычание и недовольство оскалившегося кобеля, Хелена коснулась недвижимой руки больного, но неизменно слабый пульс мало чем отличался от вчерашнего. Как бы там ни было, она прижала ее к губам и, опустив голову на мягкую перину, уснула. Она попытается прорваться к его разуму и убедить в том, что он нужен здесь.

Она победила. Когда первые солнечные лучи проникли внутрь убежища и юноша все же соизволил приоткрыть веки, первое, что он увидел – неотразимое и безмятежное лицо. Приподнявшись на локтях, Кол прижал ее замерзшую ладонь к себе и оглядел девушку. В голубом шелковом платье, ниспадающем легкими складками, столь подходящем ее фигуре и идеально гармонирующем со светлыми волосами, она могла бы свести с ума и менее пылкого кавалера, чем самый отъявленный ухажер во всем проклятом Беленоре. Едва не захлебнувшись кувшином с водой, он намеревался прийти в себя и вернуться в строй в ближайшие пару часов. Никакие уговоры не могли заставить его лечь обратно и позволить ране окончательно затянуться.

Отклонив все вразумительные предложения вновь погрузиться в ненавистный мрак и познать всю прелесть общения с неживыми, Цербер заметно вздрогнул, после чего потребовал безотлагательного сбора всех действующих военачальников. Просьба не переусердствовать, сорвавшаяся с уст молодой жительницы Востока, тронули юного смутьяна и вынудили ограничиться слабыми упреками в сторону бездействовавших рыцарей. Стоит командиру слечь с пустяковой ссадиной, как начинается хаос и мысли о ренегатстве. Отчитав мужчин вдвое старше себя самого, воодушевленный Колемон искренне сожалел о том, что не может перейти на крик. Обычно сей способ общения воспринимался провинившимися и разленившимися воинами гораздо лучше

Покончив с недопониманием в команде и похоронив дюжину глупейших замыслов о штурме вслепую, отправке небольшой группы лучников для проникновения внутрь и прочей ерунды, Ланнистер потребовал нормальный план. Тогда слово взял солдат с потертой пятнистой рысью на панцире. Он поведал собравшимся о своих младших сестрах, ныне живущих в сей живописной местности. Одна из них предоставит денег, на которые можно будет нанять людей, а другая – катапульты или наемников. Пусть это предприятие весьма спорное, но попробовать следует. Отношения с ними у него достаточно хорошие. К тому же, обе являются женами роялистов. К сожалению, один из них пал от кинжала небезызвестного Лжепророка, но его тело со всеми почестями отправили домой.

Ему тут же возразил поднявшийся без разрешения крестоносец, обладающий весьма странной прической: на умышленно обритом черепе виднелись клочки волос. Шрам, заканчивающийся у левого виска, практически обнимал всю голову, но важнейшей причудой было некое подобие ирокеза, возвышающееся над всем беспорядком. Этот прославленный безумец, имеющий необъяснимое пристрастие к огню и ненадежное прошлое, верно служил клану львов больше половины столетия. Не удивительно, что к его мнению прислушивались. Он заявил о бесполезности переговоров с женщинами, сославшись на пустую трату драгоценного времени. Лучше выманить противника на открытую местность и дать бой. Появилась гениальная идея подпалить цитадель, но ее отвергли из-за абсурдности.

– Ты окончательно лишился рассудка, Тешшин? – поинтересовался старый лорд, что сидел в дальнем углу и внимательно прислушивался к диалогам товарищей. Весь его вид одновременно демонстрировал интеллектуальное превосходство и подлинную вежливость во всех ее проявлениях. – Во-первых, ты перебил говорившего. Дождись своей очереди, и получишь право высказаться. Во-вторых, ты поставил под сомнение честность моей супруги? Возможно, ты забыл об этом, но я счел нужным напомнить.

– Это твоя вторая жена, насколько мне известно, Донасьен. Я не обязан помнить всех, – сухо констатировал раздраженный Марбранд, не любивший фамильярностей. Ради возвышенных речей он посетит местный бордель, где все любят порассуждать о так называемом великом. – Суть заключается в другом. Кататься по чужим замкам, дабы выпросить аудиенции у девиц, несомненное, увлекательное занятие, но вы помните о недавних событиях? Нашу стоянку хотели поджечь. Где гарантия того, что, если вы завтра уедете, они не совершат повторное нападение? – Эта фраза была обращена к молчавшему генералу, сложившему руки в своеобразный домик и прижавшему их к лицу. – Да, мы прекрасно знаем, какая гнида затуманила разум моему старому приятелю. С превеликим сожалением доношу до вашего сведения, что все его отравляющие речи воспринимаются на полном серьезе и у нас нет ни единого шанса переубедить лорда Грейджоя.

– Так вот в чем дело. Ты просто за друга волнуешься, не так ли? – едко осведомился Валькур, недовольный косвенным оскорблением своих сестер. Недосказанность и недопонимание возрастали, а обстановка накалялась. – Я немного запамятовал, хотя ты можешь прояснить ситуацию, но, как мне кажется, сир Рагнар предал нас. Он ведь действовал по приказу Разрушителя, жаждавшего прикончить своих же детей. И ты хочешь вразумить его?

– Поглядите, кто заговорил. Неужели наш прославленный паук? Или как ты там себя называешь? – пританцовывал на коротких ногах полусумасшедший убийца, некогда вошедший в историю благодаря жестокому истязанию прошлой королевы. Он довел ее до самоубийства своими изощренными пытками. – Ты же всегда воспевал Майкла. И вот забавный факт – в ту ночь ты находился вместе с ним в столице, но оказался в числе доверенных людей нового короля. Как так получилось? Смена приоритета? М? Или мы с тобой давали разные клятвы?

– Нет, клятва была одна – служить, повиноваться, защищать, – заученная мантра. Они могли проснуться среди ночи и повторить ее десятки раз, прежде чем возвратиться в мир грез. – Но ты тоже здесь. Я слышал разные версии, но поговаривают, будто ты Майкла покинул чуть раньше. Так велика ли разница между нами? Лично я опоздал. Ненамного.

– Хватит. Я устал выслушивать ваши непрекращающиеся распри, – массируя виски от нервного напряжения, Ланнистер ощутил острую потребность в глотке воздуха. Ему никогда не нравилось присутствовать на военных советах отца – слишком много криков, споров и притянутых обвинений в событиях двадцатилетней давности. – Раз вы так волнуетесь за состояние лагеря, то останетесь за главного в мое отсутствие.

Всеобщий ропот неодобрения был пресечен властным жестом. Достойный преемник своих братьев.

– Пожалуйста, ни при каких обстоятельствах не соглашайтесь на еще одни переговоры. Уверен, Кристофер прознает о моем уходе и постарается сломить наши позиции. Не поддавайтесь на провокации. И не разрушайте мой дом, каким бы соблазнительным ни был шанс.

Отпустив вольных слушателей восвояси, Кол последовал за ними наружу и присел на траву, не в силах оторвать взгляда от божественной небесной мозаики. Тусклые и яркие оттенки смешивались друг с другом, создавая потрясающий контраст. С каких пор он стал таким наблюдательным и взрослым? Удивительная перемена случилась. Не так давно он бы просто резвился на близлежащих лугах и прыгал со скал прямо в море, а сейчас блаженствует от одного вида очаровательных игр природы. Впрочем, его прозвали маленьким братцем, но теперь это прозвище явно неуместное.

Хелена, пришедшая к нему, опустилась на траву подле своего избранника и положила голову ему на плечо.

– Знаешь, когда все закончится, я попрошу у Клауса отдых, и мы вместе проведем его тут, – редчайшая улыбка проявилась в уголках бледноватых губ. Нечасто доводилось ему так светиться от счастья. Особенно с тех пор, как они бежали из дому и шатались по миру в поисках чего-то неизвестного. – Только представь: ты, я и никого больше. Никакой войны. Никаких междоусобиц. – Задумавшись на мгновение, он вздохнул от усталости. – Ты, я и умиротворенное море.

– Красивая картина. Давно ты стал таким романтиком? – девушка почувствовала еще одно легкое, почти невесомое прикосновение. Их поцелуй длился недолго, но и этого вполне хватило для понимания важной вещи. Оторвавшись от его губ, она коснулась ладонью небритой щеки. – Ты постоянно возвращаешься с рискованных заданий без серьезных травм. Сохрани эту привычку.

Кивнув в знак согласия, Колемон поднялся и поспешил навстречу приготовившимся сопровождающим. Взобравшись на своего бурого жеребца, лидер не задержался, а сразу же рванул вперед. Их основной целью являлся замок – Сломанный клинок. Для обычного укрепления посреди холмов – довольно необычное название. Миновав все мелкие портовые деревушки, эскорт двинулся на юго-запад. Благоприятный климат позволял передвигаться незаметно. Гнедые лошади сливались со скалами и утесами, поэтому лазутчиков можно было не опасаться. Этот богатый, теплый и изобильный край высокогорных равнин, туманных долин, каменистых берегов, глубоких озер, речек и плодородных полей завоевывал сердца восторженных художников. В лесах водится огромное количество дичи, а повсюду встречающиеся холмы имеют тайные ходы, ведущие глубоко в недра, через темноту запутанных пещер, к богатым сокровищам.

Скрип подъемной решетки прервал размышления юного командующего гвардией. С необъяснимым чувством тревоги он въехал в совершенно безлюдный город. Стяги с изображенным на них белым сломанным оружием развевались на слабом ветру. Как символично. Маленькие хижины, примыкавшие к внутренней стороне стены, совсем обветшали. Бордели, вопреки устоявшимся правилам, были самыми необитаемыми местами во всей крепости. Базарные торговки, не имеющие ценного товара, от скуки провожали незнакомых всадников незаинтересованными взглядами. Большая часть посевов была уничтожена недобросовестными армиями. Новая власть отбирала все, прикрываясь благими намерениями. Пора с этим покончить. Мысленно пообещав во всем разобраться, Лев спешился и разрешил увести своего четвероногого товарища.

Впервые непрошеных гостей встретили с распростертыми объятиями. Их провели в небольшое помещение, усеянное массивными горящими подсвечниками. Два кресла, украшающие возвышенность в центре комнаты, были заняты двумя людьми. В долю секунды женщина, расположившаяся на удобном сидении, поднялась с него и пошла к родному брату, которого не видела несколько лет. Белокурые кудри ниспадали до тонких плеч, преображая и без того очаровательное лицо с вызывающей ухмылкой. Обвив шею близкого человека, она уткнулась лбом в его колючую щеку и вдохнула не самый приятный, но такой привычный запах пота, появившийся вследствие любви к бешеному галопу. Она помнила знаменитого воина неопытным мальчишкой, прячущимся от учителя верховой езды в отцовском амбаре. Судьба явно обожает азартные игры.

– Мне определенно стоит устроить настоящую резню, чтобы увидеть тебя еще раз, а? – полюбопытствовала Николь, широко улыбаясь. Громкий смех нарушил молчание и придал некой легкости общей беседе. – Однажды я обижусь и перестану пускать всех вас сюда.

Прозрачно-чистый взгляд голубых глаз столкнулся с темными омутами, в коих таилась неопределенная смесь удивления и восхищения. Подойдя к мужу, леди Сарвик, заметно поколебавшись, все же поцеловала его в верхнюю губу.

– Не думала, что ты с ними. Как бы то ни было, ответь – наш сын в порядке? То письмо заставило меня нервничать.

– В полнейшем, дорогая, – смущенный Донасьен прокашлялся и пригладил волосы на макушке. Немалая разница в возрасте иногда сковывала его душевные порывы, и со временем это начало восприниматься ранимой женской натурой как холодность или равнодушие. Родив единственного наследника, мать нашла в нем утешение. Увы, все надежды на счастье рухнули с приходом войны. Жажда крови погнала умалишенных юнцов на верную смерть. – Пустяки, я за ним приглядывал. Это первая боевая рана, и то полученная в ходе противостояния с одним из лучших фехтовальщиков.