Текст книги "Узы крови (СИ)"

Автор книги: Hougen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 80 (всего у книги 101 страниц)

Скромное торжество ни шло ни в какой сравнение с недавним празднеством в честь союза двух великих домов со львом и соколом в гербах. Бесспорно, заурядный вассал не стоял на одной ступени с принцессой королевской крови, однако сей факт совсем не мешал людям развлекаться. Пара сотне избранных гостей, прочие же отмечали на улице, в окружении шатров, бочек с вином и куртизанок. Большинство было одето в повседневные кафтаны, а некоторые и вовсе комфортно себя чувствовали в тяжелой кольчуге. Мечи, выстроенные в ряд, приставлялись к самому отдаленному столу, где проходили различные состязание: кто кого перепьет или шутливые битвы на руках.

Церемонией руководил священник преклонных лет с трясущимися ногами и песком в костях – так, по крайней мере, утверждали подвыпившие лорды. Старческий голос выпытывал, готов ли Финник из дома Ваксли, сын и наследник Сейвина, взять в жены леди Луизу Бракен, дочь Лютора. Пообещав хранить друг другу верность до скорого и неминуемого конца, они скрепили новый альянс неуверенным поцелуем. Далее шла нескончаемые череда танцев. Искусные скрипачи, предоставленные хозяином замка, выделывали пируэты, не забывая занимать толпу божественной музыкой. Четверо певцом услаждали слух давней песней, нежной и мелодичной. Ненавязчивое зеленое платье невесты развевалось на легком ветру. Улыбаясь, робкая девушка не скрывала своего восторга от происходящего. Она была мила, но не настолько, чтобы отдать за нее королевство. *

Такой была первая мысль Божьего помазанника, когда он впервые увидел сияющую девчушку с непослушными каштановыми волосами и великолепными бровями, ярко выделяющимися на моложавом личике. На миг в пиршественной зале, где не так уж давно решалась судьба пленника, воцарилась мертвая тишина. Любопытные взоры устремились на вошедшего монарха, окруженного гвардейцами. Поднесенные ко рту бокалы замерли на половине пути, а захмелевшие рыцари мгновенно протрезвели и тупо уставились на перевязанную голову главнокомандующего. Иные повскакивали со своих мест, словно пытались отгородиться от гулянья. Все присутствующие разом забыли о виновниках торжества. Доходило до неприличного перешёптывания, но ни один из мертвецки пьяных солдат не осмелился высмеять ранение героя.

Гулкие шаги вкупе со звоном брони эхом разносились под мрачными сводами замка. Последние лучи заходящего солнца бессильно норовили отогнать тьму. Проникая во все окна, они медленно умирали. Не обращая внимания на собравшихся, Цербер явно не рассчитывал на подобную реакцию, но ему плевать. Расступившись, ветераны тут же пропустила вождя к замершему жениху. Остановившись перед беспечным юнцом, Клаус с долю секунды рассматривал некое подобие нежной улыбки – редкое явление на обычно серьезном лице Ваксли. Усмехнувшись, Ланнистер заключил товарища в самые крепкие объятия, на какие был способен. Напряженная атмосфера исчезла, на ее место пришли облегчение и радостные восклицания.

– Я прошу прощения за такой вид, – венценосец продемонстрировал свой порванный костюм алого цвета, путешествующий вместе с ним по миру и видавший много чего. Белые штаны немного стесняли движение, потому как плотно облегали ноги. Плащ с отложным воротником едва достигал бедер. – И за отсутствие подарка. И вспомнил я об этом где-то на середине комнаты.

– Пустяки, я сам еще думаю, что же подарить тебе на именины, – пожав плечами, лорд подозвал слугу и попросил вкуснейшего вина. Произнеся скромный тост, они до дна осушили чаши. Трудно было разговаривать, не глядя на повязку собеседника. – Они считают тебя кем-то вроде Бога.

– Неужели? Интригующе, – солнечный напиток давал о себе знать. Незнакомые люди подходили к нему и интересовались самочувствием, попутно восхищаясь сражением с опаснейшим из так называемых всадников. В перерывах между светскими беседами и головокружительными танцами, центральный гость успевал перекинуться парочкой слов с разодетыми щеголями. Изредка возвращаясь к прерванной ранее беседе с жителем Востока, он жаждал узнать другие подробности своего воскрешения. – Нет-нет-нет, я не Бог. Просто чересчур живучий.

– Ты назвал первоначальную причину, по которой я присоединился к тебе, – Финник вытер испачканный подбородок и поспешил составить компанию пляшущим. Ждать особого приглашения не приходилось. Девицы постоянно тянули его в центр зала. А повелитель Беленора старался избегать публичности. Все еще непривычно смотреть на мир одним глазом.

– Ваше величество! – прокричал молодой владелец Сангарда, прорываясь через ряды заядлых игроков и любителей глотнуть лишнего. Достигнув удивленного лидера, он резко осекся, но улыбка буквально излучала свет. Кивнув спасителю, Доменик желал лишний раз поблагодарить его: – Спасибо, что, несмотря на болезнь, вы почтили мою сестру своим присутствием. Это много значит для нее. Особенно после смерти обоих родителей.

– Соболезную, – первородный чувствовал себя неловок из вынужденного сочувствия. Жалость всегда казалась ему сродни унижению. Так говорил отец, лишенный всякой привязанности в отношении собственных детей. Возможность уйти от разговора представилась спустя пару минут. – Так-так-так, кого я вижу? С каких пор чертов принц чертового Дорна занимается самообслуживанием? – Нолан остановился перед развеселившимся другом и слабо улыбнулся. Речь шла о тарелке с мясом и полном бокале с восхитительным нектаром. – Завел себе подружку?

– Мне хватает шуток от твоего младшего брата, – фыркнул раздраженный Мартелл, уставший от постоянных намеков о своем вечном одиночестве. – Предупреждаю: следующего, кто заикнется об этом, я разорву на части. – с этими словами он мотнул головой и последовал к выходу, охраняя спасенные продукты.

Пришлось сделать несколько мертвых петель по неосвещенным коридорам, чтобы дойти до отдаленной комнатушке в западном крыле старого бастиона. Обнаженная дева, скрывающая наготу при помощи белой шелковой ленты, красовалась на гербах Пайперов. Она словно дразнила несчастного дорнийца, однако тот в мгновение ока забыла обо всех проблемах, когда прошел мимо стражника и открыл дверь, ведущую в персональную тюрьму одного из еретиков. Плотно затворив вход, дабы уберечься от подслушивания. Скудная обстановка каморки могла отлично подойти для собаки или умирающего, но у предателей особого выбора не было. Реми несказанно повезло находиться в родстве с Ланнистеровским союзником.

– Ах, дорогой племянничек, я скучал по тебе. А ты по мне скучал? – едко осведомился нечестивец, вытягивая скрещенные на простынях ноги. Отложив занятную книжку, Фоулер проследил за действиями родича, поставившего тарелку и чашу на столик в дальнем углу. – Знаешь, я все хочу понять. Ты приходишь сюда каждый день и почти ничего не говоришь. Я не верю, что Его милость испытывает недостаток в прислуге. Может, объяснишь, зачем ты попусту тратишь драгоценное время? Все надеешься на спасение моей души?

– Нет, к сожалению, ее давно поглотила огромная тварь, – с долей иронией произнес южанин, не оборачиваясь и не выдавая истинных эмоций. – Твоей смерти я не желаю Ты уже мертв. Внутри. – ошеломленный таким откровением дядя на секунду замер. – А ведь ты первым явился на зов, когда мы похоронили Рубена. Ты уговаривал моих вассалов примкнуть к восстанию против короны. Ты был моим верным советником, но в час нужды отказался идти за мной.

– Мы вместе мечтали отомстить убийце твоего брата! А теперь посмотри на себя, да ты ведь сидишь с ним за одним столом, пьешь за его здоровье, обсуждаешь планы на светлое будущее. И после этого ты еще смеешь требовать…

– Очнись же ты наконец – Рубен давно мертв! – закричал бывший мятежник, не давая гневу окончательно возобладать над милосердием . – Ты сражаешься за призраков и служишь демону. Я хотя бы умею признавать ошибки и мириться с тем, чего, увы, не в силах исправить. Да и какая разница? Хочешь быть ублюдком, сжигающим людей? Будь им. Не хочешь терпеть общество Отступника и спать под кровом Львов? Что же, у тебя один выход – вскрой себе вене. – лорд указал на лежащий возле блюда нож, а затем покинул темницу.

Подавленный юноша не ответил на вопрос взволнованного солдата, прислонившего алебарду к стене. Поблагодарив за еще один бесполезный шанс повидать последнего члена семьи, принц ушел. По дороге он едва не налетел на девушку, вышедшую из-за угла. Пробурчав слова извинения, Нолан в спешке спустился по лестнице, оставляя в недоумении юную островитянку, несшую в руках поднос с кубками. Продолжив идти по извилистым коридорам, она, не задумываясь о случившемся, подошла к дверям и постучалась исключительно ради предупреждения. Подождав три-четыре секунды, заботливая сиделка вошла в покои лорда. Из-за полученного в суматохе ранения, он не мог позволить себе дикие пляски.

– Ты сильно обидишься, если я скажу, что твой внешний вид оставляет желать лучшего? – поинтересовалась Лилит, разглядывая оголенную грудь, перевязанную бинтами. Запах лекарств, казалось, пропитал все помещение. – И окажусь правой. Ты на самом деле много интересного пропускаешь. Мне хотелось бы посидеть там, но я смилостивилась и принесла тебе немного вина. – хозяин полузакрытых век никак не реагировал на тираду вошедшей. – Подожди, только не говори мне, что ты не слушал меня и спал и все это время?

– Слушал. Во сне, – не сдерживая веселого хохота, заявил Баратеон, приподнимаясь на локтях и с нескрываемым удовольствием следя за каждым движением блондинки. – Чертов Клаус. Очередная его авантюра закончилась не очень хорошо на этот раз. Не будь он королем, я бы сейчас ему врезал.

– Теперь он носит корону, и ты уже не можешь ему врезать, – леди Харлоу поднесла к дрожавшим губам больного медный сосуд, в которое заранее подмешала средство от головной боли. Лекарь попросил ее сделать это, иначе лечение не стоило усилий. – С твоим прирожденным везением я не особо удивилась, когда узнала.

– Да ладно? Неужели ты не беспокоилась за меня? – обиженно воскликнул Вильгельм и скрестил руки на груди, попутно облокачиваясь на спинку кровати. – Да в меня же чертова лошадь на полном ходу врезалась. Я очнулся в реке, среди трупов и истошно вопящих солдат, а потом еще полдня искал свой молот. – гладкий подбородок сделал из него обыкновенного мальчишку, но проступающая щетина создавала контраст. – Тем не менее, лежа в воде, я не прекращал думать об одном человеке. Но не надейся узнать, о ком именно.

– Иди к черту, Вили, – она принялась водить ногтем по его грудным мышцам, ощущая учащенное сердцебиение. – Пытаться забыть нечто такое интригующие – значит упражняться в бесполезном. Ну же, признавайся. – наклонившись поближе, девушка почувствовала, как теплое дыхание обожгло кожу на шее.

– О тебе, – прошептал сын Бернарда, запуская пальцы в шелковистые волосы цвета пшеницы. Деревянные опоры слабо заскрипели, когда он притянул ее к себе и резко впился в уже знакомые губы. Они мягкие, но до безумия настойчивые. Прервав лишь на секунду длительный контакт, мужчина почти касался хрящика ее уха. – Останься со мной. – вместо предполагаемого ответа Лилит практически запрыгнула на него. И плевать чертовы дядины предрассудки и тот факт, что завтра она, возможно, сильно пожалеет о содеянном. Но то будет завтра. – Надеюсь, Клаус не решит созвать войска в этот момент.

– Не думай о нем, – шепнула жительница погибших островов, опускаясь к уродливым шрамам на животе и ребрах. Продлевая влажную дорожку, она внезапно прекратила наслаждение и вновь подтянулась к блаженствующему любовнику. – Ни о ком из них У тебя выходной.

***

Одинокие фигуры в тусклых, местами помятых и покореженных доспехах охраняли центральные ворота. Рассматривая угрюмые силуэты отдаленных домов, оба стража изредка перекидывались парой незначительных фраз. Молчание умиротворяло. Как же иногда хотелось бросить все и погрузиться в холодную воду. Жара уничтожала, а беспощадное солнце, будучи сокрытым под слоями облаков, умудрялось навредить. Передавая друг другу мех, наполненные приторным вином, ветераны обменивались очевидными замечаниями, несмотря на то, что один из них был слеп. Их не просили сидеть на опущенном мосту, свесив с него ноги. Сугубо лично желание, сопряженное с потребностью в тишине.

– За сколько думаешь отстроить Вестники? – полюбопытствовал Бузолик спустя две минуты. Банальная вежливость одержала верх. Все равно говорить больше не о чем. – Сигерегард не тронули, а вот твой замок проклятый Старк разрушил до основания.

– Дождусь окончания военных действий и займусь этим, – отозвался Скотт, невольно залюбовавшись на бескрайние речные просторы. Хотя он ни черта не видит. Об этом и говорили лекари много лет назад, когда извлекли его разломанное тело из-под тех завалов каменной башни. – Или спокойно уйду на покой, поручив все заботы Генгалу и Рагену. – обоюдное молчание не нарушалось до тех пор, пока колокольней звон не оповестил о надвигающемся ужасе. – Что такое?

– Сиди здесь и не двигайся, – вскочив на ноги, Маллистер извлек меч и обернулся на звук конского ржания. Сдавленные крики полупьяных лучников мешали соображать и действовать. Практически из ниоткуда возникли силуэты двоих всадников. – Черт.

Блэквуд не успел отреагировать. Мимо пронеслись взмыленные лошади, а странный металлические скрежет эхом разнесся по безмолвному пространству. Пятна скакали перед глазами, не издавая ни единого звука. Незримое присутствие незнакомца дало рыцарю шанс доползти до распростертого на мосту трупа и положить ладонь на его кафтан, пропитавшийся кровью. Убийца замешкался, спешиваясь с мустанга. Шпоры на сапогах звенели при каждом шаге. Калека узнал виновника всех бед. Непонятным образом он прочувствовал этот приторный аромат смерти.

– Значит, это был ты? – неуверенно произнес мужчина, вспоминая все произошедшее за короткий срок их знакомства. – Кто же ты? Пятый всадник?

– Война, чума, голод, смерть – это все библейская чушь, придуманная суеверными и недальновидными крестьянами, – насмешливым тоном изрек предатель, наклоняясь к тому, кто посмел украсть любовь всей его жизни. – Мы не подчиняемся нелепицам и глупым сказкам. В этом вся суть. – похлопав слепца по плечу, наездник повернулся и направился к смиренному жеребцу игреневой масти. – Передай Ланнистерам наши поздравления.

Комментарий к Пятеро

* “Четверо певцов услаждали слух давней песней…” – намек на легендарную английскую группу The Beatles и песню “She Loves You” (1964 г.).

========== Всегда и навечно ==========

Imagine Dragons – Radioactive

These New Puritans – We Want War

Enrique Iglesias – Ring My Bells

– Сегодня в Беленоре нет настоящих убийц. И это весьма прискорбно. Я далеко не брюзга от напыщенных аристократов, которым подавай рыцарское звание и прочую чепуху. К черту плохую игру, прекрасные, до блеска отполированные доспехи и идиотские узорчики на мечах, которые они именуют фамильной ценностью! Все просто забыли про удовольствие. Удовольствие. Они вкладывают в это извращенное понятие. Например, Хоген Ланнистер. Художник, рисовавший лишь красным цветом. Лучший из лучших. Не считая Лектора Тирелла и, конечно, Денвера Драмма. Одни из самых известнейших, шедевры нашего мира. Навыки фехтования, умение держаться в седле, жестокость – все на высоте, все. Но они не пошли до конца. Что если бы во времена второго восстания Ланнистеров вместо слабого Эмона Таргариена на троне сидел бы кто-нибудь другой? Это не пустой вопрос. Что если бы Белый Дракон начал проявлять характер и убивать военнопленных? Беспощадно, бездумно. Мои условия или твой брат лишится головы? Нет навыков правителя? Чушь. Сколько нужно было разбросать под окнами невинных жертв, чтобы поганые Львы пересмотрели бы свой подход к ситуации? И ведь это произошло не так давно: тогда были искусные воины, острые мечи и умелые полководцы. Но вернемся в настоящее, наши дни, точно такая же ситуация. Как быстро наш достопочтенный король, будь он жив, взбудоражил бы всю страну? Через пару часов это – сенсация от Дорна до Севера. Десять солдат пало! Двадцать! Тридцать! Всех до единого, одного за другим! Все записано в книгу в виде сухой цифры, свидетели сгустили краски, мозги чувствуются на вкус. И ради чего? А? Ради короны? Пары тысяч золотых монеток из казны? Я не уверен, конечно, так… Представил. Пусть это не вписывается в принятые рамки жизни, но… Что если?

– У произошедшей истории есть большой недостаток, – вмешался один из сидящих за небольшим столом, обычно безмолвствовавший и попивавший изящное дорнийское вино из медной чаши.

– Недостаток? – переспросил искусный оратор, расставляющий мастерские ловушки для обыкновенных потребителей забавных преданий. – Какой именно?

– Она с самого начала обречена на провал, – ответил другой слушатель, не переставая насмешливой улыбаться уголками рта. Облокотившись на спинку скрипящего стула, он катался на нем, будто на качелях.

– Обречена? – удивленно вскинув брови, повторил рассказчик, желая конкретики. Им наверняка хотелось высказаться.

– Людям всегда хотелось верить в счастливый финал, – откликнулся первый из троих присутствующих в шатре, при этом некоторое отвращение к окружившим его псам.

– Хорошо, – слабо рассмеявшись, парировал красноречивый убийца, вертящий в руке маленький клинок. – Эмон Таргариен остается жив. Хоген женится на его любимой и единственной дочери. Они живут счастливо. – заметив нескрываемый скептицизм в глазах собеседников, говоривший ухмыльнулся. – Нет?

– Нет, – искусанная до крови губа непроизвольно дернулась, стоило ее хозяину пойти на риск и заговорить от имени всех честных зрителей.

– А-а-а, не любите львов, да? – поинтересовался сладкоречивый дьявол, цедя вино из бокала уже второй час. Казалось, иной причины для подобной реакции не найдешь.

– Злодей не может победить, – со всей серьезностью заявил адмирал, едва сдерживая безумный смех, свойственный всем представителям его рода. – Такова мораль. Увы, так или иначе он должен быть наказан.

– Что же, жизнь порой причудливее вымысла, – спустя пару секунд произнес Волк, не питая иллюзий относительно сказанного. Рано или поздно все они падут. Разница во времена или в обстоятельствах. Внезапное конское ржание прервало размышления о тленности всего сущего. – Судя по всему, к нам пожаловали старые друзья. Давайте встретим их подобающим образом.

Четверо отъявленных мерзавцев поспешили выбраться из шатра на свежий воздух, насыщенный смрадом разлагающихся трупов. Лес повешенных лисиц превратился в логовище истинных шакалов и безжалостных стервятников. Расположившись около мутноватой речки, пропитанной кровью, еретики злоупотребляли гостеприимством таинственного болота. Темнота поглощала мертвые деревья, искривляла их ветви и обращала в жутковатых монстров. На одном суку болталось тело, угрожая сорваться вниз. Посреди всего этого мрака и остановились двое всадников, натянув поводья до предела. У одного из них в седле покоилась обездвиженная веревками женщина, в то время как другой подал белокурой заложнице руку и помог спешиться.

– Скажи мне, Крис, у тебя в жизни был хоть один конь, которого бы не звали Фриц, а? – полюбопытствовал Гэбриэль, разминая затекшие от долгого бездействия руки. Ему хотелось поприветствовать юную особу королевских кровей со всей учтивостью. – Я дико извиняюсь за поведение этих неучтивых мужланов и за то, что вам пришлось в спешке покинуть замок, оставляя супруга в неведении.

– Кого ты назвал невоспитанным мужланом? – иронично подхватил Рисвелл, обходя лидера с левой стороны и медленно, вальяжно приближаясь к лакомому кусочку. – А меня Клэнт зовут. – получив в ответ лишь презрительный взгляд, разбойник сладко улыбнулся. – Не беспокойся, мы не скажем твоему благоверному о том, что ты сейчас в компании пятерых представителей противоположного пола. Сколько одинаковых букв, Господи.

– Только не говори мне, приятель, что ты притащил свою неудавшуюся пассию? – тут Лжепророк указал на потерявшую сознание женщину с яркими рыжими волосами и приятными чертами лица. – Кто бы мог подумать о твоей скрытой эмоциональности и даже какой-то сердобольности? А может это любовь?

– Обычное совпадение, не более того, – наклонив голову вбок, Уэйнвуд оперся о седло и с довольно причудливой нежностью провел ладонью по щекам пленницы. – Она не ожидала нападения сзади. Все произошло так быстро.

– Бедняжка, – с наигранным сочувствием вымолвил алчный Предводитель, не забывая о долгожданной гостье, посетившей их скромную обитель. – Кстати, я едва не забыл вас предупредить о возможной опасности, исходящей от этого хрупкого создания. Не стоит поворачиваться к ней спиной, иначе имеете все шансы получить ножом в шею или в сердце. Мой племянник недооценил сестренку короля.

– Я могу обыскать ее, если не возражаете, – хищно облизнувшись, Клэнт постепенно настигал загнанную в угол, но несломленную добычу с горделивым станом и линией плотно сжатых губ. Жажда обладания пересилила трезвый рассудок. Сопротивление он предвидел, но оно, к великому удивлению, исходило от полностью закованного в доспехи рыцаря с просветами для глаз. – Ах, прости, я забыл о праве первенства. Она – твоя награда, не так ли? Но ты хотя бы поделишься?

– Ты не станешь ее трогать! – прорычал Даниэль, перекрывая обзор на неподвижную статую. Оголенная сталь блеснула в лучах заходящего солнца, предостерегая врага и окружающих. – Я бесконечно долго терпел твою болтовню. Может, ты и мнишь себя искуснейшим воином благодаря двум клинкам, но, уверяю, я за секунду вырежу тебе язык и заставлю жрать его прямо здесь.

– Спокойнее, спокойнее, никто никого трогать не собирается, – вступился священник, делая примирительный жест. Двое адмиралов любили убивать, но больше всего они хотели разорвать друг друга в клочья. – У нас и без того полно забот. Осталось еще с носиться с мертвой женой правителя Востока.

– Небольшая поправка – с будущей вдовой, – заговорил Теодор, до этого молчавший и не рискующий встревать в конфликт. Оппоненты были едины в одном – в ненависти к себе и другим. Однако комментарий соратника вынудил их обернуться. – Надеюсь, вы беременны, леди Ребекка, потому что я намереваюсь прервать род Арренов. Ваш муж повинен в гибели моего отца и я не забуду об этом.

– Прекратите истошно вопить, – скучающим тоном посоветовал Кристофер, скрестив руки на груди. Впечатляющего размера борода, казалось, разрослась за пару недель. – Вы своими криками привлечете внимание разведчиков и погубите на корню весь наш план. И тогда, скорее всего, нас всех убьют, а я как-то не намерен умирать в этом округе, в Беленоре.

– Отлично, первая здравая мысль за весь вечер! – хлопнув в ладоши, Старк отрезвил сорвавшихся с цепи псов. – Я предлагаю на ней остановиться. Мы выговорились. Все. Кому-то стало легче? Лично мне стало. Поэтому давайте сворачиваться и вернемся к первоначальному замыслу. – закинув край плаща на плечо, чтобы тот не испачкался, безумец громко хмыкнул. – Ваша милость, уверяю, мы не собираемся причинять вам вред. По моим скромным подсчетам завтра вы воссоединитесь с семьей. Но я не могу гарантировать, что она, в свою очередь, не воссоединиться с Майклом.

– Убирайся, мерзкий падальщик, хозяин зовет, – напомнил Мандерли, пряча огромный меч обратно в ножны. Рисвелл не отреагировал на столь дерзкий призыв начать еще одну запоминающуюся дуэль. – И помни о моем предупреждении. В следующий раз я на месте повешенного тобой солдата окажешься ты сам.

– Спасибо, что помогли мне, сир, – прошептала Львица надломленным голосом, разом утратив былую гордость и присутствие духа. Ее трясло от необъяснимого страха из-за чертовой твари с глазами, полными злобы. – Вы очень храбры.

– Храбрость?! – выплюнул северянин, испытывая неподдельное отвращение к таким комплиментам. – Изгнаннику не нужна храбрость, чтобы гонять поганых трупоедов. И не обращайтесь ко мне по титулу. Я не верю во всю эту чепуху. На что, по-вашему, нужны рыцари? Получать знаки отличия от дам и красоваться в золотых доспехах? Нет, дело рыцарей – убивать. Я – убийца. Гэбриэль – убийца. Ваш отец был убийцей и ваши братья – убийцы. Ваши сыновья однажды станут убийцами. Мир построен ими и держится на них. Так что вам пора привыкнуть смотреть на них.

***

Крепость впала в уныние. Зловещая тишина поглотила коридоры и комнаты, залы и оружейные. Слуги передвигались исключительно на цыпочках, не тревожа впавших в отчаяние лордов. Предательство – самый страшный грех из всех существующих. Не чревоугодие, не гордыня и не прелюбодеяние. Вероломное отступничество от клятв – худшее из зол на поганой земле. Покои королевской семьи погрузились в холодное молчание, словно они хоронили принцессу, а не раздумывали над тем, как ее спасти. Монарх сидел за широким столом, в окружении беспорядочного количестве писем и карт местности – совершенно бесполезных, но занявших все пространство. Элайджа предпочитал барабанить пальцами по деревянному подлокотнику кресла, досаждая всем остальным. Кол расхаживал по апартамента, изредка останавливаясь и вдыхая свежий воздух, проникающий внутрь через открытый ставни.

Эстер, облокотившись на спинку дивана, недвижно следила за действиями сыновей. Никаких разговор и обсуждений. Воцарившиеся безмолвие угнетало. Пока что никто не решился пойти к самому Каю, возможному вдовцу, и сообщить о случившемся. Им не приходили письма с требованием явиться на переговоры или же отобрать сестру. Мотивы злодеев оставались неясны до самого конца, но сидеть и бездействовать – в этом еще меньше смысла. Приходили какие-то люди и выражали соболезнования, но они мало чем помогали. Помрачневшие Ланнистеры тонули с собственных мыслях и не реагировали на окружающий мир. Если бы началось землетрясение, то и оно вряд ли бы поколебало стоическое терпение древнего клана.

– Чертов Орсон был прав, – наконец-то опомнился венценосец, приглаживая липкие от пота волосы назад. Старая повязка на глаз была заменена на более удобную, но не придавала красоты ее обладателю. Впрочем, к подобных целей не стояло. – Он будто предчувствовал неладное, а я выгнал его с поста десницы. Теперь он бесследно исчез и оставил на всех наедине со своим шурином. Потрясающе.

– О, посмотрите, кто проснулся. С добрым утром, Ваше величество, – сыронизировал Колемон, не забывая вежливо поклониться Божьему помазанники. Растрепанный, он являл собой примера человека, который не спал несколько суток. – Хочу напомнить, что именно ты изгнал старика, тем самым оставив нас на произвол судьбы. И сейчас у нас возникли проблемы сразу с пятью Всадниками? Или сколько их там?

– Успокойся, Кол, – вмешалась королева, усиленно перебирающая в памяти намеки на принадлежность галантного и обаятельного Уэйнвуда к шайке умалишенных тварей и жестокосердных насильников. – Можем договориться с ними. Я отправлюсь к ним и займу место Ребекки в качестве заложницы. – уловив протест в уставших взглядах, женщина решительно поднялась с удобного сиденья. – С меня никакого толка. Я уже однажды побывала в плену у помешанного фанатика, второй раз смогу вытерпеть.

– Какая самоотверженность! Все так резко вспомнили о чувстве долга! – не унимался младший из троих генералов, едва ли не переходя на крик. Бешеная жестикуляция и наматывание кругов сопровождали каждое слово. – С кем ты собираешься заключить сделку? Нам даже весточку не прислали, а ты хочешь как-то с ними связаться. И куда же пошлешь ворона? Или все места скопления опасных ублюдков отмечены на карте особым цветом? Да и почему никто не удосужился спросить Финна? Вне сомнений, у него опыта в такого рода вопросах побольше нашего.

– Финн итак возглавил один из поисковых отрядов, прочесывающий гиблые участки, – напомнил утомленный бесконечными ссорами Лев, переставший терзать креслице. – Шансов маловато, однако надежду терять пока рано. Прошло меньше суток. Думаю, нам удастся проследить их путь.

– О, возглавил целый отряд. Сегодня что, день героических самопожертвований? Или я пропустил великий праздник? – раздраженный маленький братец не воспринимал другого члена их уменьшающегося семейства. – И вы ему доверяете? Серьезно? А где же ваш инстинкт самосохранения? Человек, который служил поганому Лжепророку и заварил всю эту кашу, планирует все разгрести? Просто чудесно. Разве может что-то пойти не так?

– Ты начинаешь выходить из-под контроля, брат! – непрекращающийся поток жалоб мог довести любого. Не выдержав, Клаус перевернул стул и стал напротив яростного родственника. – Пора избавиться от старых обид и забыть прошлое.

– О, давай, еще скажи свою фирменную фразу, – практически умолял командир, глядя на всех собравшихся. Не встретив поддержки, мальчишка вновь обернулся к королю. – Он ведь не вазу мою разбил и не девушку мою увел. Он пытался меня убить! И тебя. – он толкнул рядом стоявшего в плечо. – Всех нас. А вы готовы принять его обратно с распростертыми объятиями? Умилительно. – ворвавшийся в комнату Финн нарушил планы блестящего оратора продолжить речь. – Помяни Дьявола. Хотя на него ты не очень тянешь с такой-то отдышкой.

– Вы должны это увидеть, – опершись о дверной проем, бывший еретик задыхался, но прикладывал неимоверные усилия, дабы закончить предложение. Струившийся пот застилал глаза и тяжелыми каплями стекал за воротник.

– Какое милое зрелище, – съязвил Колемон, снисходительно разглядывая предателя. – Прошу прощения, но я лучше пойду и выколю себе глаза раскалённой кочергой.

– Дело касается Ребекки, – прошептал изможденный разведчик, загнавший лошадь и своих людей. Присутствующие немедленно последовали за ним по крутой лестнице. Внутренний двор за долю секунды превратился в многолюдную площадь с центром, до которого не так просто добраться. – Мы нашли его неподалеку от того леса. Я и не подозревал, что он принадлежит сестре, пока не увидел содержимое привязанного к седлу мешка.

Растолкав истошно вопящую толпу, теперь уже четверо Небесных Королей подошли к деревянному загону, где бушевал чубарый жеребец. Белая шерсть, сплошь укрытая черными пятнами, испачкалась в грязи и чужой крови. Страх руководил животным, в результате чего оно бросалось на всех, кто норовил подойти ближе. Лазутчикам с трудом удалось накинуть лассо на шею строптивому коню и, не реагируя на крики и сопротивление, притащить в замок. Искушенные наездники побаивались подходить к взбесившемуся в неволе зверю и посоветовали дать ему два-три дня на освоение.

А Никлаус лишь упрямо фыркнул и заявил, что у них нет столько времени, после чего перепрыгнул через ограждение и принялся медленно сокращать расстояние между собой и навострившим уши скакуном. Почувствовав знакомый запах, Айзек фыркнул и угрожающе взрыхлил копытом землю, но не предпринял попыток к нападению. Положив вспотевшую от напряжения ладонь на вытянутую морду, лорд тут же запустил другую руку в узел на седле и легким движением развязал его. Люди с замиранием сердца наблюдали за самоубийственным порывом смельчака. В самом мешке, провонявшим трупным смрадом, помимо чего-то мягкого, лежало письмо, бережно завернутое в шелковую ткань.