Текст книги "Узы крови (СИ)"

Автор книги: Hougen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 101 страниц)

Ничего не кончено. Разве что душераздирающие признание, искромсавшее сердце, которого нет, вернуло на начальный этап человечности. Впрочем, пытки и убийства расставят все по своим местам. Это вопрос времени. Растерянная, шокированная и сильно истощенная дорнийка наблюдала за тем, как солдаты вереницей покидают стоянку. Их предводитель, черный всадник верхом на вороном жеребце, ни разу не обернулся. Темная спина вскоре скрылась за холмами. Стяги, демонстрирующие страшного хищника с впечатляющим оскалом и завораживающими красными глазами, повисли на копьях.

Конница исчезла. Как и надежда на возвращение былой эпохи. Девушка, умышленно отставшая от армии еретиков, последний раз взглянула на знаменитую леди Тирелл. Обменявшись прощальными взглядами, они пошли разными дорогами.

Пророчество сбывалось.

Так прошло несколько часов ожидания. Ей некуда идти. Попробовать все вернуть? Зачем? Оставшись наедине со своими мыслями и десятком изнывающих от боли пленников, южанка принялась за промывание страшных ран.

За свой поступок, спасший жизнь молодому Ланнистеру, Рассел поплатился двумя пальцами.

Удушливая атмосфера, царившая в загнивающем сарае, омрачалась с заходом солнца и становлением тьмы. Великолепный закат переливался оттенками крови. Как ни странно, но ее не одолевало печальное желание повернуть время вспять. По этой причине группа наездников, появившихся из ниоткуда и держащих в руках опознавательные знаки в виде темно-красных флагов с золотыми львами, уже не вызвала ни радости, ни печали. Нолан, соскочивший с гнедого коня, выбежавшего из Висячих Садов, кишащих жестокими безбожниками, заключил бывшую узницу в крепкие объятия.

– Все хорошо, – прижимая к себе верного друга, спасшего ее саму от помешательства в самые страшные дни заточения, Ирина исподлобья следила за могучим всадником, чья грудь была крест-накрест обмотана золотой цепью. Свирепое выражение лица и небритый подбородок, заросший щетиной, не смогли сбить с толку. – Сир Амбер.

– Лорд Амбер, – поправил мрачный северянин, натягивая поводья боевой лошади до предела. – Вы многое пропустили, леди Манвуди. Мы едем принимать капитуляцию в замке Гловеров. Не хотите составить нам компанию? Вы ведь сведущи в подобного рода делах.

***

Клаус впервые за долгое время ощутил прилив энергии. Прошла ровно неделя с тех самых пор, как он стал заложником многолетней тайны. Все объяснилось. Больше не будет вопросов без ответов. Будут лишь вопросы, на которые страшно получить этот самый ответ. Но не сегодня. Свадьба единственной сестры вынуждала выдавливать из себя улыбку чаще, чем раз в несколько дней. Все произошло в мгновение ока: Том заручился разрешением королевы и нового короля, а на следующий вечер отважный Малакай опустился на одно колено, предлагая Ребекке свою руку, сердце и крепость на вершине горы в придачу.

Задерживаться не стали. Основная церемония, свершившаяся под куполом старого и печального собора, не продлилась дольше часа. Монотонный голос Редвина призвал двоих новобрачных к вечной, чистой и непорочной любви. Взаимопонимание также не обошло стороной этот маленький список пожеланий. В конце Творец одобрил сей интересный союз, что привело к громогласным воплям собравшихся. Невеста могла затмить собой любую императрицу дальних стран. Несмотря на поспешность самого обряда, гости остались довольны. Разумеется, впечатления сгладились после долгих распитий сладковатых напитков.

Старкам пришлось опустошить собственный погреб ради такого события. К счастью, Томорос заверил их в том, что возместит потерю при помощи своих виноградников. Но лишь после того, как отобьет замок у засевших в нем дорнийцев.

Отменное вино, прекрасная музыка, увлекательные танцы – все это сопровождалось нескончаемыми потоками искренних поздравлений, горьких слез и ностальгических порывов. Клаус наслаждался компанией двух новоиспеченных союзников, не упуская возможности выпить за столь непредсказуемый случай. Кто бы мог подумать, что та самая девочка, скакавшая на коне не хуже любого из своих пяти братьев, наконец-то найдет равного спутника жизни.

Сидя в самом центре обширного стола, изобилующего вкуснейшими блюдами, какие могут приготовить северяне, Кай блаженствовал. Наклоняясь к уху обольстительной невесты, он шептал ей сокровенные комплименты. Солдаты, разместившиеся рядом с молодыми, не переставали умиляться. Какая прекрасная идиллия, захватывающая души. Знаменитая мелодия Беленора зазвучала в пиршественном зале, и гости ринулись в середину комнаты, пускаясь в бешеные пляски. Конец ночи обещал быть веселым. Люди переходили от одного стола к другому.

В какой-то момент все стихло. Двери распахнулись, пропуская вперед неожиданного посетителя. Поддерживаемый двумя крепкими слугами, дородный мужчина резко остановился посреди зала и сделал легкий кивок огромным подбородком, при этом совсем не двигая круглой головой. Незнакомец привлек всеобщее внимание, когда, подождав немного, продолжил идти к двоим виновникам нынешнего торжества. Им доводилось раньше встречать этого грузного человека, переваливающегося с нога на ногу. Ребекка не сдержала радостного порыва и прижалась к старику. Пуанкаре не желал прослыть сентиментальным, посему, ради приличия, откашлялся и обвел всех присутствующих грозным взглядом.

– Неужели мой отец снизошел до общения с простыми смертными? – пьяный Генерар не вызывал ничего иного, кроме отвращения. Толстяк осмотрел его с ног до головы, нахмурился и отвернулся, делая вид, что впервые видит этого юнца с заплывшими и покрасневшими глазами. – Не думал, что ты когда-нибудь покинешь Красный город.

– Я удивлен, что ты способен думать в таком состоянии, – презрительно изрек вассал Гнезда, даже не оборачиваясь. Как бы там ни было, но дерзкий наследник не сильно огорчился таким к себе отношением: пожал плечами и поспешил вернуться обратно, к своим собутыльникам.

– Я восхищен вами, миледи. Честно, не знал, что привезти в качестве подарка, поэтому решил, что ожерелье моей покойной супруги будет очень кстати.

– Это лишнее, уверяю, – обворожительно улыбнувшись, принцесса постаралась вежливо отказаться от подношения. Роскошное украшение приветствовало новую владелицу десятком ярко-зеленых изумрудов. – Ваше присутствие здесь уже является даром. Я не могу его принять.

– Раньше оно принадлежало королеве. Жене Луциана Таргариена, – игнорируя отказ, лорд углубился в давнюю историю прикрасы. Было видно, что ему тяжело стоять, но он терпел все лишения с поразительным упрямством. – Она подарила его моей жене, потому что они дружили с детства. Великая честь. Однако клан Драконов уничтожил Майкл, оставив только пепел и это колье.

Вновь поклонившись в знак уважения, он отошел назад, чтобы поприветствовать короля Беленора, сидевшего неподалеку.

– Я рад с вами познакомиться, государь.

Пожав морщинистую ладонь с пухлыми пальцами, Клаус учтиво кивнул. Толпа могла с легкостью перекричать стоявшую неподалеку церковь, чей звон начинал угнетать. На территории массивного замка расположились разноцветные шатры, в которых многочисленные солдаты праздновали событие, всколыхнувшее сердца и умы простонародья. Все без исключения обожали грациозную Львицу, сочетавшую в себе доброту и саркастичность, нежность и твердость. Идеальный союз. Она раскроет его, как прирожденного и уверенного в себе лидера. А он, в свою очередь, укротит ее Ланнистеровский характер, требующий безоговорочного подчинения.

За пределами цитадели количество палаток продолжало увеличиваться. Бражники и музыканты, неудавшиеся певцы и прожжённые вояки – все они стекались к главным внутренним и внешним дворам, где происходили шутливые поединки в честь новых правителей Востока. Публика окружала деревянный загон, предназначенный вовсе не для загнанного в него быка. Животное металось по огороженной местности, дабы найти выход и растоптать отвратительных ублюдков, корчивших рожи. Угрожающе зафыркав и издав протяжное мычание, обладатель белых рогов устремился вперед.

– Эй, Мартелл! Спорим, что я размозжу ему череп раньше, чем ты успеешь метнуть то копье? – взревел полупьяный Вильгельм, схватившись за молот. Нолан постепенно терял связь с реальным миром. Винные пары дурманили разум, но пользы от этого не было, ведь сейчас он полез на перегородку.

Королевские гвардейцы успели отреагировать вовремя и стащить взбудораженного дорнийца. Баратеон, жаждавший испытать судьбу, поманил бешеного противника и, воспользовавшись моментом, отскочил в сторону, опустив тяжелый шип на затылок несчастной скотины. Она издала предсмертный хрип, повалилась на землю, скрючилась в агонии, а затем испустила дух. Бурные овации вторили воплям триумфатора, потрясающего окровавленным орудием убийства. Мимо проходивший Стефан, ранее беседовавший со старыми знакомыми, не сдержал искреннего смеха в тот миг, когда отчаянного смельчака силой выволокли за пределы так называемого ристалища.

– Все в порядке, я ходил проведать брата, – объяснился Старк, присаживаясь за стол и облокачиваюсь на искривленную спинку шатающегося стула. Хотелось оказаться на мягкой поверхности, но собеседница не давала такой возможности. – Пришлось семь минут выслушивать причитания и едкие замечания и, в конце концов, получить еще более скудную благодарность за принесенные вино и окорок.

– Деймон все не может смириться со своим помилованием? – поинтересовалась леди Хельга, отпивая из полупустой чаши. – Жаль, что он так себя ведет. Мог бы изменить мнение после все произошедшего. Хотя здесь ему лучше не появляться. Не думаю, что Кай будет рад его присутствую.

Волк промолчал. Несколько дней назад Клаус прилюдно заставил его опуститься на колени с целью присягнуть разрушенному трону и несуществующей короне. Отныне он имеет право именовать себя верховным лордом самого обширного региона. Такая же участь постигла и юного Аррена, чтобы он не уступал невесте в происхождении. И так ознаменовалась череда празднеств. Вассалы, недолюбливающие друг друга или же воевавшие на разных сторонах в разных войнах, забыли обо всех недоразумениях и превратились в закадычных приятелей. Разумеется, не обошлось без скандалов, но и те закончились миром.

– А Бри знает о твоих пристрастиях к элю? – мелодичный голос с ярко выраженным восточным акцентом из-за интонации резанул по ушам. Раздраженный Орсон помрачнел и насупился. Ему не нравилась компания шурина, вспомнившего о существовании родни после пятнадцати лет скитаний за морем. Душещипательная и сентиментальная сцена принесла ему всеобщую любовь. – Нет, серьезно, ты говорил ей? Может, это первостепенная причина, по которой ваш брак развалился?

– Нет, основная причина сидит передо мной, – съязвил Темплтон, прикладываясь к немаленькой кружке. Вкус настоящего северного напитка обжег горло. Жаль, что этот стервятник скрывается под маской добродушия. Сплошная ложь. – А брак полетел к чертям, потому что я совершил уйму ошибок. Затем явился ты со своими полезными советами.

– Неужели ты обвиняешь меня? – наигранно обиженным тоном произнес охотник за головами, при этом гордо проведя пальцами по густой, кустистой бороде. Нещадный климат чужбины вынуждал уроженцев бриться едва ли не каждый день, но Уэйнвуд любил покрасоваться. – Ваше величество, вы слышали эту клевету? Какие наказания предусмотрены за публичное оскорбление? Поединок до первой крови?

Кристофер никогда, в сущности, не был против такого зятя, просто многократные убийства для развлечения и сугубо ради золотых монет сделали его отъявленным негодяем. Вряд ли он чем-то отличался от преступников, которых вылавливал.

– Скажите мне, Ваша милость, вы же не испытываете ко мне такой откровенной неприязни? В противном случае я разочаруюсь в жизни, ибо она потеряет смысл.

– Вы просто красноречивый дьявол, – Эстер, не сводящая глаз с дочери, усмехнулась. Она не верила в случившееся: прошло не больше полугода с тех пор, как они бежали из столицы. Молодой кавалер ухаживал за принцессой, но ничто не предвещало этих событий.

– Полностью с вами согласен, – Крис удовлетворенно кивнул, после чего наклонился к расслабившемуся собеседнику и покровительственно опустил руку ему на плечо. И этот жест принудил Орсона сжать кулаки до неприятного хруста. – Ну, перестань. Мы с тобой найдем общий язык, если постараемся. Я же не специально, ты знаешь. Хотел бы извиниться, но не вижу смысла, ведь мы родственники и…

Внезапно он осекся и замер на месте, не решаясь закончить многообещающую речь. Внимание лорда, как ни странно, привлекла вошедшая в зал женщина. Ее провожали двое латников с алебардами, но это не мешало ей держаться непринужденно и бурно реагировать на встречи со старыми знакомыми.

Коротко стриженные рыжие волосы касались тонкой шеи и ниспадали на лоб. Неторопливая походка свидетельствовала о желании поприветствовать всех на своем пути. Возраст не наложил опечаток на ее красивое лицо с правильными чертами. По крайней мере, ему так показалось. Много времени прошло с того разговора.

Но рана не зажила.

– Джина, – он возник перед ней из ниоткуда, словно тень. Перегородив дорогу к столу монарха, Уэйнвуд облокотился на руку, чтобы придать себе более равнодушный вид. – Признаться, я удивлен увидеть тебя здесь, – их история стара как мир. Сначала все было довольно просто: дружба с детства, совместные игры и приключения. Но потом что-то пошло не так. Любовь закончилась, чувства остыли. Но так ли это на самом деле? – Как ты?

– Все прекрасно, – леди не скрывала своего удивления. Кто бы мог подумать. Зеленые глаза изучали постаревшего мужчину, оставшегося в чертогах памяти симпатичным юношей с яркими, но наивными мечтами. – Ты изменился.

– Надеюсь, в лучшую сторону? – улыбнувшись, поинтересовался рыцарь, желая знать правду. Ответа не последовало. Двое мальчишек, похожих друг на друга, подбежали к говорившей и крепко прижали к себе. Эта семейная идиллия поразила онемевшего солдата. Как завороженный, он рассматривал близнецов, более походивших на мать, нежели на отца. Но карие глаза все равно напоминали о незримом присутствии того глупого юнца. – Что же, не буду мешать. Если что, то я могу помочь. Если вдруг такая необходимость возникнет.

Жена Скотта вежливо поблагодарила, а затем в сопровождении сыновей поспешила к Клаусу, чье терпение было на исходе. Он долго ждал, пока леди Блэквуд поговорит со всеми и придет к нему. Кристофер, тяжело вздохнув, вернулся на свое место, при этом хватая рядом стоявший графин и наливая себе полный бокал.

Темплтон был не прочь отомстить за свое унижение, однако, поразмыслив немного, оставил шурина в покое. Свадебное веселье постепенно подходило к концу. Солнце уступало место той самой луне, которую ревностно оберегал Страж. Пастух же отдыхал, прикрыв веки. И ничто не могло побеспокоить его, кроме осознания того факта, что его единственная сестра наконец-то обрела достойного спутника жизни.

– Мы получили два важных письма, Ваша милость, – прошептала новоприбывшая, не забывая о важном поручении. – Одно из Речной Мели, а другое – из Оленьих Рогов.

Отмахнувшись от государственных дел, Ланнистер блаженствовал за вторым бокалом вина. К несчастью, все закончилось слишком быстро. Настало время проводить молодых в спальню. Для общего блага соблюдать северные традиции не стали, посему Томорос аккуратно вывел благоразумного Малакая, не перебравшего на своем празднике, из-за стола и повел в отдаленную комнату западного крыла. Ребекка слегка покраснела, но не подала виду, что взволнована. Эстер старалась не вмешиваться в происходящее, смиренно дожидаясь в самом углу. Отныне Бекка принадлежит клану соколов.

– Знаешь, на моем месте должна была быть Хэйли, – став напротив старшего брата, виновница торжества прикоснулась теплой ладонью к колючей щеке. Боль исказила красивое лицо кронпринца, но лишь на мгновение, сменившись нежностью.

– Хэйли мертва, – констатировал венценосец, обхватывая руку сестры. – Забудь о ней. Это страшный сон. Смерть тихо танцует в тени каждого из нас. И она безразлична ко всем нам, – наклонившись и запечатлев легкий поцелуй на лбу принцессы, Небесный Король отпустил ее. Так положено. И так правильно.

– Не стоит растравлять его старые раны, – посоветовал Элайджа, облокотившийся на перила лестницы, ведущей в так называемую взрослую жизнь. – Он окончательно не смирился с тем, что расстается с тобой.

Угодив в объятия, генерал прижал Львицу к себе так крепко, как только мог. Проявления истинных эмоций не были ему чужды.

– Хоть кто-то из нас познает такое светлое чувство, как любовь. Обычно оно не очень милосердно к нашей семье.

– Элайджа, мне больно видеть, как ты притворяешься, что не заслуживаешь счастья. Не заслуживаешь ее, – отказываясь комментировать свой многозначительный ответ, дочь Майкла подошла к еще одному бражнику, от коего за милю разило дорнийским вином. – Я не удивлена, братец.

– Думаю, Кая надолго не хватит. Возвращайся к нам и поделись впечатлениями, – Кол не мог существовать без извечного скоморошества. Иначе скучно. Тем не менее, Бекка знала, что за этим саркастическим тоном скрывается сомнение и сожаление. Для них семья была превыше всего. Всегда и навечно. – Без тебя мы бы ничего не добились. Я редко говорил тебе это, но, черт возьми, мы были бы никем, если бы не ты. Солнце. Ты заменяла нам его в самые темные времена.

– Ради такого признания от тебя мне следует выходить замуж чаще, – рассмеявшись, девушка прильнула к груди маленького братца. Они пережили множество лишений, но остались все теми же беззаботными детьми, сражающимися за игрушки и книги.

Все закончилось. Редвин, наблюдавший за прощанием, осторожно прокашлялся, как бы напоминая о том, что им давно пора. Опершись на крепкое плечо ветерана, она последовала за ним. Пристальные взгляды троих родственников не смутили ее. Они все равно останутся самыми родными людьми.

Ведь им пришлось заменить ей отца и мать. И в какой бы точке мира не находился каждый из них, девиз семьи напомнит о себе. Клаус, терзаемый сомнениями относительно правильности своего поступка, направился к выходу. Желание разговаривать с кем-либо пропало. Свежий воздух не помог избавиться от гнетущего предчувствия.

Мизерный загон неподалеку от центрального входа предназначался для охотничьих псов, но сейчас там, вместе со своими детьми, поселилась собака погибшего Майкла. Старушка Соня разлеглась посреди вольера, окруженная собственными сыновьями и одной-единственной дочкой такого же окраса, как и она сама. Кобели вырывали друг у друга обглоданную кость, не прекращая рычать.

Несомненную победу одерживал Даллас, поскольку его мощная челюсть привыкла разгрызать всякий мусор. Из всего помета только он был в состоянии перегрызть человеку горло за считанные секунды. Хоген обладал невероятной скоростью и предпочитал наваливаться сверху, уродуя противнику лицо. Плутарх убивал лишь с особого разрешения хозяина, но не оставлял от жертвы ничего, кроме сплошного кровавого месива.

– Говорят, что собаки похожи на своих владельцев, – до боли знакомый голос привлек к себе внимание. Женщина, опершаяся на деревянную изгородь, разглядывала бокал с вином. За спиной не утихал веселый гул толпы. Шатры, расставленные по периметру замка, казалось, увеличивались в количестве. – Все удалось на славу. Я сегодня поймала себя на мысли о том, что вспоминаю собственную свадьбу. Она тоже произошла во время трехлетней войны. Иногда его не хватает.

– Дядя Лэнс умел создавать вокруг себя атмосферу чего-то доброго и светлого, – Лев помнил своего крестного отца. Белоснежная улыбка, темные волосы и улыбающиеся глаза небесного оттенка. – А Хойт и Рик растоптали память о нем. Обесчестили свой дом.

– Я в это не верю, – уверенным тоном заявила леди Тирелл, крепче сжимая чашу. Нет, материнской сердце чувствовало. Его невозможно обмануть. – Рик всегда был таким. Мы просто это игнорировали. Но Хойт – другой. Он бы так не поступил. У него много от отца. Он запутался. Война меняет людей. Однажды Мозер, этот напыщенный лорд с розой в гербе, сказал мне, что мы видели слишком много ужасов, слишком много крови, чтобы когда-нибудь вновь стать счастливыми.

– Вы можете искать любые оправдания действиям вашего сына. Меня это не касается и не интересует. Если я выясню, что он связан с нашим общим знакомым, а Баратеон вряд ли мог ослышаться, то я приговорю его к смертной казни. И я собственноручно исполню этот приговор.

– Ты расстроен, я понимаю, – спокойствием дышало все в позе говорившей. Пережить еще несколько недель в компании умалишенного монстра – и можно создать религию. – Ребекка больше не Ланнистер. И тебя это гнетет.

Вздрогнув всем телом, Никлаус отшатнулся. До него внезапно дошел смысл фразы. А разве не в этом суть? Двух не стало. Осталось три. Но через год не будет и их. Хенрик и Майкл мертвы. Двое. Если Ребекка не относится к семейству Ланнистеров, то трое? Изначально в этом пророчестве была логическая дыра. Кого считать за умершего, а кого – за живого? Хенрик погиб задолго до предсказания. Значит ли это, что его надо исключить из списка? Словно гром среди ясного неба, на первородного свалился не только страх за собственную жизнь, но и искреннее недопонимание происходящего.

Из транса его вывел пронзительный лай Хогена, который не стал мешкать и, перепрыгнув через ограду, рванул вперед. На горизонте виднелся одинокий всадник, не сразу замеченный полупьяными лучниками. Хромающий конь едва перебирал копытами, в то время как за ним, на небольшом расстоянии, трусил пес, чья беловатая шерсть стала кроваво-грязной. Клаусу потребовалась минута, чтобы узнать незнакомца. Но он опоздал: несчастный, изнуренный долгими неделями скитаний, тот рухнул на землю. Взволнованный пес тут же заскулил, пытаясь исправить ситуацию.

– Боже мой, Финн! – преодолев огромную дистанцию за несколько секунд, Цербер опустился на колени, подхватывая младшего брата под затылок. Изуродованное лицо с многочисленными кровоподтеками издавало нечленораздельные звуки. – Держись, брат! Помогите! Кто-нибудь! Позовите лекарей! Живее!

========== Мертвые ангелы ==========

И когда Он снял четвёртую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри. И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя “смерть”; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли – умерщвлять мечом и голодом, мором и зверями земными.

Hans Zimmer – The Arrival of Kai

Paul Oakenfold – Time of your life

В этом месте время остановилось. Торопиться некуда и незачем. Полная гармония с самим собой. Свежий воздух, не отравленный людской злостью и ненавистью. Иного для внутреннего равновесия не требуется. Расположившись на небольшом холме, не думая о мирской суете, мужчина наслаждался окружающей красотой. Великолепные цветы распускались вокруг: цвела вишня, источающая сладостный аромат. Ручейки приятно журчали, лаская слух и погружая в легкую дремоту. Невзгоды и проблемы казались мизерными и ничего не стоящими.

Даже тот факт, что он мертв, не расстраивал бурного воображения. Главное – верить. Поддерживать иллюзию порядка несложно. Старая церковь, спрятавшаяся от взоров нежеланных гостей, покрылась зеленым плющом. Внутри находилась единственная статуя Христа, возносившая каменные руки к небесам. Ни единой тучки. Он слишком долго настаивал на одиночестве, чтобы получить взамен маленькое напоминание. И следовало ли так стараться ради пустоты?

Корабль с пробитым бортом накренился в области носовой части и припал к берегу.

Прилив забросил его сюда, отлив заберёт назад. Бескрайние океанские просторы не вызывали того привычного чувства недоверия, которое он испытывал, будучи среди живых. Между обработанной полосой земли вдоль берега и широкой темной стеной тянулись леса, образуя задний план всего пейзажа и заменяя собой горные цепи. Все это так походило на родной дом. Маленькая речушка впадала в морскую пучину. Как красиво. Здесь чувствуется незримая человеческая рука, побежденная сильнейшим в мире противником – природой. Полуразрушенная усадьба некогда богатого феодала сдалась под напором безжалостных кипарисов с их пирамидальной кроной.

Однако в этой альтернативной реальности встречаются не только они. Например, тихо шуршали листьями нисса, тополь и многочисленные магнолии и дубы. Подлесок из карликовых пальм и разные виды тростника образовывали густые заросли на противоположной стороне от главной возвышенности. С их ветвей свешивался длинный мох, омрачающий лесную картину. Дом с проломленной крышей, зеленой выцветшей стеной, обвалившимися верандами и покосившейся оградой был окружен апельсиновыми и яблочными рощами. Дальше – маленький сарай, ютившийся где-то в конце нежилой местности; а возле них множество чистеньких деревянных хижин, сбившихся в кучу или растянувшихся в ряд.

В тени причудливых растений паслись вольные лошади, чьи крепкие спины не знавали ни седла, ни упряжи. Возможно, эта картина говорила о тайных мечтаниях. Всю жизнь он боролся с полчищами неверующих, всю жизнь он проигрывал и побеждал одновременно. Черные волосы падали на исхудавшие плечи и тяжело вздымающуюся грудь. Солнечные лучи терзали кристально голубые глаза, вынуждая их непроизвольно щуриться. Его собственное лицо не покрылось тем, что так беспокоит стариков, а беспощадное время не украло блеска послушных волос.

Птицы перескакивали с ветки на ветку, обмениваясь громкими криками и наблюдая за покаянием грешника. Опустившись на колени, он просил уберечь своих близких и родных, оставшихся в той проклятой действительности. Не обременённый чувством вины за частые обращения к Всевышнему, затворник молился. Ладонь покоилась на золотом эфесе клинка, сокрытого в ножнах. Он не знал, по какой причине нуждается в защите от тех, кто не в состоянии причинить вреда. Людей тут нет.

Безумие может одержать верх над здравомыслием. И что тогда? И что теперь? Ответов нет, как и тех чертовых надежд на лучшее.

Изваяние Девы Марии вглядывалось своими окаменевшими глазницами в пустоту. В ночную пору это устрашало, но привыкнуть можно. Внезапный треск заставил почти всех обитателей священной земли вздрогнуть. В мгновение ока скульптура треснула и развалилась на части. Он разгадал намерения непрошеного гостя, посему отпрянул прежде, чем камни рассыпались по холму. Голова Мадонны покатилась вниз, прямо к ногам своего убийцы. Губы уничтожителя растянулись в хищной усмешке.

Досадное упущение.

– Гэбриэль, – констатировал одиночка, стряхивая с порванного кафтана пыль. Орудие было моментально извлечено, а боевая стойка указывала на осведомленность лорда относительно человека, стоявшего перед ним. – Старый друг.

– Мастер Лэнс, – наигранно официальным тоном произнес Волк, размахивая клинком, как цепной булавой. Черный плащ колыхался на слабом ветру. Тварь, притаившаяся за спиной хозяина, ожидала приказов. Облизываясь, она прожигала двух соперников разномастными глазами.

– Наша с тобой битва закончилась пятнадцать лет назад, – любезно напомнил Тирелл в присущей ему вежливой манере. Кто бы мог подумать, что персональный Рай или Ад – он так и не понял, где находится – станет ареной для незавершенной дуэли.

– Я готов взять реванш, – улыбнувшись, Старк показал белоснежные зубы. Угрожающе зарычав, животное постепенно опускалось на траву, готовясь к нападению. Хотелось ринуться вперед и разорвать напыщенному ублюдку горло, но для этого требовался щелчок.

– Долго же ты собирался, – приглушенный смех бодрого наставника резанул по ушам. Злость мелькнула во взгляде безумца. Сжав холодными пальцами шерсть громадной твари, он дал сигнал к нападению.

Продемонстрировав острейшие клыки, зверь бросился на врага. Высоко поднятый и распушенный хвост свидетельствовал о вполне прозрачном желании. Потрясающий для такого существа скачок покрыл расстояние между застывшим на месте рыцарем и его предполагаемым мучителем. К счастью, Лэнс отреагировал вовремя: чудовище просчиталось и налетело на острие меча. Издав пронзительный визг, оно отскочило в сторону. Из красноватой полоски на вытянутой морде сочилась кровь. Язык ловко слизывал капли, не успевающие достигнуть травы.

Омерзительное зрелище. Символ жестокости и бесчеловечности.

Скривившись от недовольства, просторец не заметил приближения своего бывшего ученика. Воспользовавшись отвлеченностью противника, Лжепророк настиг его и со всей силы толкнул в грудь, из-за чего тот едва не скатился с нагорья. Забавно, на самом-то деле. Именно он научил его этому приему. Разделяй и властвуй.

– Ты стал сильнее, – признал южанин, вытягивая оцарапанную руку. Монстр ощутил запах чужой крови: ноздри жадно раздулись, а зрачки расширились до предела. Не обращая внимания на ненасытное создание, Гэбриэль вздохнул.

– За четверть века, проведенную в бесконечных раздумьях о желанной мести, можно кое-чему научиться, – характерный знак призвал дикого помощника к спокойствию. Выпрямившись во весь рост, Антихрист размял шею. – Я убил Майкла, Джаггернаута, Билла, Спайка, Ричарда. Список огромен. Я извратил ум твоего старшего сына. Я смог захватить половину мира. И это только начало. Скоро я захвачу другую половину. Не могу дождаться того мига, когда твоя жена бросится в мои объятия. А твой второй сын даже не сможет этому помешать. Как и ты.

– Когда же ты поймешь? – с горечью вопрошал кавалер. Жизнерадостный мальчишка с ворохом сумасбродных идей превратился в умалишенного проповедника ложных и отравляющих истин. – Чем больше берешь – тем меньше имеешь.

– Верно. Ты всегда так говорил, – не без усмешки припомнил захватчик, поглаживая свое олицетворение, не перестающее скалиться. Воспоминания нахлынули, искажая реальность. – Жаль, что за пустой бравадой скрывался никчемный мерзавец и самый настоящий подлец. Скажи мне, старик, тебе было не тошно смотреть на себя? Разве я заслужил подобное? Впрочем, неважно. Я пришел навестить вас, чтобы вернуть долг, учитель.

– Я не твой учитель и в твоих посещениях не нуждаюсь, – резко ответил раздраженный лорд, готовясь к очередному выпаду. Столкновение неизбежно. Ему было интересно, возможно ли умереть в этом месте. – Ты бросил мне вызов. Вперед. Как в старые добрые времена.

– Что ж, значит, так тому и быть, – пожав плечами, Волк негромко присвистнул, после чего устремился на замешкавшегося старика. Два клинка пустились в убийственные пляски. Умело парируя удары соперника, Лэнс успевал оставлять на нем царапины и мелкие порезы. К несчастью, хитрое животное, не допускающие мысли о поражении хозяина, подкралась к сражавшимся сзади и вцепилось в ногу явного победителя. Он не сразу понял, что произошло, так как мощнейший толчок в грудь отшвырнул его к церковным дверям. Рухнув на мраморный пол, Тирелл едва нашел в себе силы снова подняться. Вломившийся в храм безбожник осквернял все своим мерзким касанием.