Текст книги "Узы крови (СИ)"

Автор книги: Hougen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 101 страниц)

Погода испортилась за считанные дни. Мрачные тучи, подобно року судьбы, нависли над огромным замком, чьи полуразрушенные квадратные башни возвышались над убогой каменной конструкцией. Остроконечные шпили пронзали небеса, пытаясь не просто отогнать непрошеных гостей в виде посеревших туч, но и возвратить сынам войны надежду. Красные стяги, демонстрирующие вставшего на дыбы золотистого льва, поддавались неумолимым порывам южного ветра. Несчастные солдаты сгрудились на стенах, трясясь от холода и сырости. Небезызвестный девиз сулил извечную зиму, но давно настала весенняя пора. Неужели чертова природа решила сыграть злую шутку.

В этом, несомненно, таилась какая-то ирония: огромная тварь, по праву считавшейся царем всех зверей, попалась в капкан, окруженный алчными волками и трусливыми лосями. Таким образом хищник становится добычей. Столь нелепая ловушка, тем не менее, дала Ланнистерам возможность осознать свое бессилие. Теша себя и друг друга ложными фантазиями о собственном могуществе, они напрочь утратили первобытные инстинкты самосохранения, впитавшиеся с молоком матери. Бесспорно, случившееся послужит им хорошим уроком. Если они выберутся отсюда живыми. Персональный Ад распространял свое влияние на всех страждущих.

Продовольствие почти иссякло. Снабжений из Гнезда не поступало, а два колодца не могли, при самом большом желании, удовлетворить потребности четырех тысяч человек. Народное недовольство, подогреваемое завсегдатаями трактиров и борделей, росло с каждым днем. Все боялись одного – смерти кого-нибудь из раненных. Неважно, от чего он умрет, – смертельные раны, недостаток лекарств или больного сердца, – для простолюдинов он станет неким символом недееспособности нынешней власти. Это будет началом конца. Сигналом к резне.

Именно по этой причине Элайджа вызвался добровольцем на опасное задание. Он не мог спать ночами, чувствуя груз ответственности за невинных жертв. Такова натура благородного брата, расточающего свою заботу на всех, кроме себя самого. Впрочем, ему было нечего терять, ибо ненаглядная особа, ставшая главным поводом для всех бессонных ночей, проведенных в неустанной борьбе с демонами нерешительности и сомнений, увы, сбежала, не оставив никакого послания. Из-за этого генерал вздумал поиграть в мучения и пожертвовать своим личным благом во имя существования армии роялистов.

Полнейшее расточительство. Особенно, если неудавшийся герой вернется, однако на месте бывшей крепостнице обнаружит сплошные руины. Восхитительное зрелище. Практически никто не сомневался в том, что сегодняшний день станет последним в их рабской жизни. Финальный акт всей этой масштабной трагедии, растянувшейся на целую неделю. Еретики изобличили в себе небывалую доселе смелость. Слишком часто нарушали установленные границы, подходили близко к запретной местности, вели наблюдение за обстановкой, провоцировали выстроившихся на стене лучников и пехотинцев.

Как бы там ни было, но верных стражей нельзя было обвинить в излишней эмоциональности. Сродни античным статуям, они стояли неподвижно, отказываясь реагировать на все умышленные оскорбления жадных падальщиков. Однажды неведомый храбрец смог быстро и незаметно водрузить флаг с черным волком на пересечении двух границ. Отчаянно жестикулируя, он вонзил древко в землю, победно усмехнувшись. Рискнув сорвать режим тишины, один из постовых, соблюдая величайшую осторожность, извлек стрелу из колчедана, а затем, прицелившись, пробил символу завоевания красный глаз.

Узнав об этом происшествии, монарх нахмурился, но промолчал. Главное, чтобы это не вылилось в нечто ужасное и не ускорило кровавую резню. Для умалишенных последователей не менее безумного фанатика выстрел в обычную тряпку мог приравниваться к осквернению святыни, едва ли не к плевку в статую Христа. Тем не менее, до трех часов дня никто не предпринимал никаких решительных действий или попыток сделать первый шаг на пути к неоправданному кровопролитию. Клаус поймал себя на мысли, что испытывает животный страх.

Громовой взрыв, разорвавший небеса, оповестил всех о начале вторжения. Ситуация ухудшалась ежесекундно. Пронзительные крики яростных безбожников смешивались с отвратительным скрежетом металла. Ублюдки нарочно запугивали проигравших и униженных. Бряцая оружием по кольчуге и терзая шкуру на барабанах, они жаждали получить наслаждение от чужих страданий. Все кончено. Вцепившись в мокрый от дождя булыжник, Лев стиснул зубы, при этом до крови прокусив нижнюю губу. Ощущение странного привкуса во рту мгновенно вернуло к суровой реальности. Отдавать какие-либо приказы – бесполезно, равно как и надеяться на спасение.

Мысленно приготовившись к оглушительному поражению, лидер опустил голову. Затуманенный взгляд уловил безосновательные движения в ранее организованных рядах солдат. Дисциплина нарушена, боевой дух подкошен. Ветераны готовились к смертельному бою, из которого не планировали вернуться живыми, а зеленые юнцы усиленно молились или же предвкушали скорую возможность войти в историю, как непобедимое воинство освободителей мира от скверны. Пути назад нет. А бесчестие хуже смерти.

Несмотря на заметные внутреннии колебания, Ланнистер быстро пришел в себя. Сжав черенок фамильного клинка, он ожидал дальнейших действий противника. Намокшие волосы ниспадали на прямой лоб, раздражая липкими прикосновениями. Пройдясь влажным языком по истрескавшимся губам, государь тяжело вздохнул. Он смирился и отдал себя во власть грядущего. Вильгельм, примирившийся со своим положением не отомстившего за убийство матери сироты, подошел к новому другу и стал рядом. Нолан, потерявший все, вновь обрел веру в нечто иное, непостижимое. А Стефан, чье мнение кардинально расходилось с мнением бывшего кронпринца, ждал того момента, когда они вместе отправятся в Ад.

Вдвоем им удастся свергнуть Люцифера, подарив тому последний танец. Остальные бравые гвардейцы, воодушевленные мужественностью командира, снова обрели былое хладнокровие. Впервые за сотню лет все они стояли рядом, плечом к плечу. Баратеоны и Мартеллы, Старки и Мятты. Едины в жизни, едины и в смерти. Так создаются легенды. Лучники застыли в ожидании четкого приказа открыть огонь по мишеням, однако ни конницы, ни пехоты в пределах досягаемости так и не возникло. Интересное стечение обстоятельств.

Задрожав от передавшегося по цепи волнения, первородный тряхнул гривой, дабы избавиться от обилия скопившейся там влаги. Все пространство заволокло чертовой тьмой. Непроглядной и непробиваемой. Очередная ярко белая вспышка повлекла за собой громовую завесу. Раскаты напоминали пушечный выстрел. Бешеные порывы ветра подхватили красные стяги, трепыхающиеся на тонких палках-копьях. Кто-то из опытных стрелков заметил, как одинокий всадник, выскочивший из ореола тьмы, устремился вверх по крутому склону.

Трудно было не узнать мантию смоляного цвета, преследующую своего хозяина, что облачался лишь в черное. Значит, все это медленно приближается к драматической развязке, а проклятый Лжепророк будет наблюдать за трагедией с самого лучшего и дорогостоящего места. Усмехнувшись, Цербер развернулся и утвердительным кивком ответил на немой вопрос так называемых самоубийц. Две тысячи, способных держать оружие в руках, собрались около ворот, в то время как остальная часть расположилась на башнях, шпилях и крышах.

Они не нуждались в многообещающих напутственных речах и длинных бравадах. Пусть вся эта душещипательная галиматья останется за пределами боли. Отступать некуда. А уходить на Ту Сторону под аккомпанирование красивой, но утопической и несбыточной сказки – удел слабых. Бесславные ублюдки старого и нового поколения не отличались тягой к сентиментальным порывам. Подобной точки зрения придерживался и сам венценосец, на чьем подбородке алел еле заметный, но весьма длинный шрам. Сегодня их станет еще больше.

Гэбриэль обмолвился, что не позволит обладателю короны погибнуть. Любезность с его стороны. Не разбираясь в загадочных мотивах поврежденного в уме Мстителя, Лев дал себе слово последовать за своими боевыми товарищами. Его изувеченное тело не будут возить по Беленору, прибивать к крестам и выставлять напоказ перед несдающимися роялистами, до сих пор держащими оборону в своих замках. Этому не бывать! Только отец мог так глупо расстаться с троном и пасть от руки воскресшего из мертвых.

Здесь никто не верил в чудо. Надежда угасла давным-давно. Сохранилось желание не дать мерзости проникнуть в молодые сердца, отомстить за содеянное. За бесчинства и зверства, за беспорядок, устроенный безумцем и его приспешниками. Разумеется, в воздухе повис страх. Минута тянулась целую вечность. Дрожащая от холода ладонь пыталась нащупать бешено колотящее сердце. Внезапно один из солдат вскрикнул, при этом указывая куда-то ввысь. Солнце, отчаянно стремившееся пробиться сквозь мрак, не могло достигнуть поставленной цели, но продолжало пытаться. Несметное количество глаз обратилось к небесам.

Протяжное карканье возвестило о прибытии вестника смерти. Удивительно. Обычно они слетаются после битвы, чтобы полакомиться свежей плотью. Лорд внимательно следил за тем, как птичий силуэт ловко маневрировал на открытом пространстве, не попадаясь в смертельные ловушки в виде железных наконечников, норовивших пробить грудную клетку. Мастерски избегая летящих в никуда палок, ворон нацелился на один из ближайший шпилей. Оставляя позади толпу разгневанных охотников, хищник резко завертелся в воздухе, а затем приземлился в нужном месте.

Благодаря изящному светло-серому оперению, сливавшемуся с посеревшими тучами, его вычислили не сразу. Цепкие когти ухватились за холодный камень, давая вымокшему и нахохлившемуся тельцу время на передышку. Один из бойцов намеревался прикончить гонца, за что был награжден отборной бранью. Аккуратно, продумывая каждый шаг, Стефан, вызвавшийся разобраться, подходил к спасителю, к чьей спине было привязано письмо. Сомнений быть не могло, это Враиль, питомец Хельги. Открыв небольшой клюв, посланник отскочил в другой угол, угрожающе замахав крылом. Однако, спустя секунду, он все же дал себя поймать.

Задрожав от волнения, юноша развернул письмо и передал рядом стоявшему Льву, который, в свою очередь, пробежался по нему немигающим взором. Стараясь не выдать рвущихся наружу эмоций, государь сохранял наигранное спокойствие, но вот трясущиеся ноги красноречиво свидетельствовали о клокотавших внутри страстях. На миг в зеленых глазах мелькнула тень надежды. Маленький братец, он же хитрый баламут, предусмотрел абсолютно все. Даже вероятный провал миссии. Знак свыше гласил: “Я всегда знал, что мне, рано или поздно, придется вытаскивать тебя из передряги. Воистину, надо следить за добычей, а не за луной”. И все. Никаких тайных меток, подписей или намеков на дальнейшее.

Послав упрямого покровителя к черту, Клаус мгновенно изменился в лице. Тревоги исчезли, морщины разгладились, а уголки губ расплылись в некоем подобие усмешки. Звук боевого рога прокатился по всей области, создавая величайшую мелодию из когда-либо существовавших. Музыка для ушей тех несчастных, которые уже считали себя заживо погребенными под завалами крепости. Потрясающее зрелище предстало перед смертниками: сотни, тысячи всадников с копьями наперевес, выстроились по обе стороны от мощнейшего укрепления.

Серебристые доспехи, сверкающие на солнечных лучах, пробившихся сквозь завесу, развевающиеся голубые стяги и разноцветные плюмажи – все это сопровождалось оглушительным лязганьем кольчуги и ревом специальных инструментов. Громкое лошадиное ржание заглушало раскаты грома. Сын Майкла, шокированный подобным поворотом событий, радостно закричал, приветствуя своих избавителей. Вся южная стена, окруженная целым содружеством, взревела от переполняющего душу восторга.

Малакай, салютовавший боевым товарищам высоко поднятым клинком, в мгновение ока развернул белоснежного жеребца в направлении дезориентированного врага. Еретики дрогнули, сознавая собственную беспомощность перед громаднейшим войском, какого еще не видел Север. Из-за холмистой местности казалось, что армия троекратно возросла в размерах. Не дожидаясь особых распоряжений, Аррен ударил по сильному крупу, вынуждая животное взвиться на дыбы. Кавалерия последовала за отважным полководцем, не переставая издавать громогласные вопли.

– Открыть ворота! – взревел ошалевший монарх, вырвавшийся из толпы застывших на мести солдат. Ворвавшись в конюшню, он схватил буланого мустанга за поводья, после чего вскочил на совершенно голую спину, не обремененную седлом, и рванул к линии пересечения. Опешившие часовые отодвинули тяжелые двери, разрешая Его умалишенному величеству проскочить мимо ничего непонимающих гвардейцев. – За мной! Сюда! Сюда!

Два огромных пса, сорвавшихся с ненадежной привязи, помчались за единственным представителем дома Ланнистеров, находившимся внутри. Этот ярчайший пример безрассудной храбрости возымел определенный эффект: разгоряченные мальчишки запрыгивали на незапряженных коней и, не слушая мрачных напутствий, стремились нагнать предводителя. Образовавшаяся цепь из неудержимых самоубийц заполнила половину цитадели. Люди, жаждавшие глотка свежего воздуха, не отравленного тем или иным предчувствием скорого конца, выскакивали наружу. Один за другим. Крик бешеных убийц, торопящихся в лапы смерти, накрыл нечестивцев, словно лавина.

Не нарушая боевого построения, соблюдая величайшую осторожность, Кол решился двинуться с места, приказывая своему отряду не отставать от Арренов. Они должны соединиться и идти на противника вместе, одной большой волной. Так и произошло. Впечатляющая феерия. Брего, сумевший прорваться в авангард до того, как шеренга сомкнулась, быстро сравнял шаг с другими лошадьми. Бешеный галоп перерастал в настоящий полет. Увидев знакомые лица, не спрятанные под забралом, Лев не сумел сдержать радостных порывов. Не обращая внимания на летящие мимо стрелы, звуки падения, душераздирающие вопли агонизирующих, Клаус поприветствовал родного брата ласковой улыбкой.

На полной скорости, нога в ногу, они мчались вперед, к заветной свободе. Всадники Апокалипсиса. Табун, несущий смерть. Приспешники Лжепророка, не среагировавши на столь неожиданно возникший хаос, смогли убить лишь несколько рыцарей. Финн, желавший возглавить захват, трясся всем телом. Замотав головой, он таким образом отказывался воспринимать суровую реальность, в которой армия может возродиться из пепла. Пытаясь восстановить порядок в строю, командир не заметил, как конский топот постепенно начал приближаться. Отовсюду сыпались воодушевляющие кличи и девизы.

Поистине завораживающая картина, достойная кисти опытного художника: серебро, смешанное с голубым и красным, медленно поглощало все на своем пути. Так гибли города и возрождались королевства. Волчий легион пал. Бросая оружие, безбожники стремительно покидали поле брани. Три хищника с оголенными клыками мчались к самому центру, перед всем сонмищем, дабы первыми вцепиться преступникам во все части тела и разорвать на куски. За свободу всегда платили высокую цену. Этот день не станет исключением из устоявшегося в веках правила.

– Что они, черт подери, вытворяют?! – зарычал ослепленный яростью Гэбриэль, наблюдавший за крушением своих надежд. Он взобрался на высокий склон для того чтобы лицезреть предстоящее кровавое побоище, но вместо обещанной победы получил кучку жалких дезертиров, спасающихся бегством.

Безысходность поедала каждую клеточку мозга, заставляя усиленно искать решение или другой план. Выпустив пар из ноздрей, неудавшийся мститель резко повернулся спиной к арене боевых действий, а затем принудил несчастную тварь, страдающую от въедливого запаха крови, спускаться вниз по склону. Прическа была испорчена, а пряди темных волос выбились из общего пробора. Расширенные до предела зрачки говорили красноречивее любых слов. Неужели кронпринц нашел выход из патовой ситуации? Невероятно! Будучи на волосок от гибели, он не утратил гордости и не стал просить о пощаде. Подлинный лидер с железной волей.

Он убил, по меньшей мере, семерых. Разрубил на части. При первом же наскоке Брего энергично повернулся боком, позволяя наезднику ловко увернуться от грозящего голове удара, а потом, выпрямившись, вонзить огромный клинок в череп оппонента, пробив шлем. Кровь хлынула фонтаном, запачкав шерсть и лицо. Когда ты слышишь мольбы о пощаде и отчаянные крики, это напрочь уничтожает любое проявление человечности. Клаус был оглушен потоками сливающихся воедино звуков. События проносились вихрем, равно как и воспоминания.

Один из нечестивцев, приметив вождя роялистов, устремился прямо на него, однако напоролся на оголенную сталь. Агония длилась не больше пары секунд. Мало кто выживет с насквозь пробитым горлом. Никакого сочувствия, никаких эмоций. К черту милосердие и прочую чушь. Он провел около двух недель в замкнутом пространстве, боясь собственной тени и выслушивая жалобы мелких крестьян, сетовавших на тяжелую долю. Пора наверстать упущенное и отыграться за все пережитые страдания. Накренившись в правый бок, властелин распорол желудок неизвестному мерзавцу, выпрыгнувшему из палатки.

Близнецы, запугивающие врагов пронзительным ревом, не забывали соревноваться друг с другом в том, сколько шатров они сумеют извести по дороге. Корбреи, атаковавшие скопление головорезов, стали причиной замешательства в центре лагеря. Мятежники погибали под конскими копытами раньше, чем успевали извлечь какое-либо оружие из ножен. Мощный боевой молот дробил кости, а остроконечный шип кромсал ублюдков, отрывая части тела. Всеми доступными способами роялисты очищали Святую Землю от зла. Наскоро сформировавшиеся колонны союзников, под предводительством Редфорда и Кокшо, сумели оттеснить сопротивляющихся трусов к холмам и перебить всех до единого.

Сплоченность нового альянса воодушевила первородных на героические деяния. Взмывший над повалившимся наземь телом буланый мустанг приземлился могучими копытами на треснувший доспех. Черная грива развевалась на ветру, но это не особо мешало Льву контролировать наступление. Фамильный меч, равнодушный ко всему происходящему, беспощадно истязал всех виновников массового Волчьего террора. Спустя полчаса выматывающей погони зеленоватые глаза, застланные красноватой пеленой, уловили знакомые черты, мелькнувшие в толпе копошивших в грязи тварей. Ошибки быть не могло, это Финн, младший брат, предатель и отцеубийца в одном лице. Стиснув зубы до отвратительного скрежета, Ланнистер почувствовал, как сама ненависть разливается по всему телу.

Брего ощутил свирепый удар по выпирающим ребрам. Окровавленные шпоры резко впились в светлую шкуру, вынуждая несчастное животное рвануть вперед. Суматоха в рядах клятвопреступников достигла своего апогея. Разрушенные палатки, втоптанные в грязь, лошади без всадников, мечущиеся по полю, отрубленные конечности, – все это горячило кровь и угнетало одновременно. Гэбриэль категорически отказывался верить в такой нелепейший разгром. Лучшее подразделение легиона, пять тысяч заточенных на убийство подонков, было уничтожено. Осталась горстка смельчаков, чудом стоящих на ногах и сдерживающих напор бешеных псов, рвущихся на север.

Конечно, если им на помощь придет Лидер, то обстановка изменится. Возможно, ему даже удастся спасти хотя бы скудную часть войска. Коренной перелом поможет им отступить в лес, а затем воссоединиться с Болтонами и укрепить оборону Волчьего Логова, центрального замка во всей области. Чертов мальчишка наверняка захочет взять приступом важнейший стратегический объект, дабы прославить свое имя и войти в историю. Одна мысль о том, что сынок никчемного ублюдка сумел одержать верх над царем Ада, вызывала противоречивые чувства.

Гнев и восхищение, неприязнь и одержимость. Новый король обязан подчиниться воле Старка и стать его союзником, иначе весь мир падет. Мелкий дождь превратил гладкую равнину в настоящее болото. Вельзевул, черный иноходец, едва перебирал увязшими в трясине ногами, стараясь добраться до нужного места как можно скорее. Подгоняемый грубыми окриками, он, стоящий по колено в грязи, внезапно дернулся после того, как металлический трензель врезался в гортань, оставляя неприятный привкус. Замотав мордой, зверь укоризненно взглянул на хозяина, чье внимание было приковано к неизвестным стягам, реющим на фоне возвышенностей.

Какая своевременная насмешка судьбы. Остатки легиона, под командованием лорда из Дорна с мечом и падающей звездой в гербе, угодили в ловушку. Единственный путь к отступлению был отрезан новыми участниками многообещающей трагедии. Лжепророк моментально пригнулся к конской шее, чтобы остаться незамеченным, а затем ринулся в противоположном направлении. Он – самый бездарный зачинщик восстания, убивший легендарного узурпатора, но не справившийся с двадцатилетним юнцом.

Тем временем последователи Ланнистеров громили опустившихся на колени мразей с тягой к насилию. Конница, возникшая из ниоткуда, на полном ходу врезалась в новую угрозу для всего Беленора, вонзая длинные копья в грудные клетки. Один из командиров, выронивший оружие, почти сразу же поднял обе руки вверх, показывая таким образом свою непричастность ко всем зверствам и пыткам. Небо прекратило оплакивать павших сыновей. Несказанно обрадованные финальному акту крестьяне радостно приветствовали освободителей. Зеленый флаг, на котором ранее виднелось черное сломанное колесо, теперь обагрился чужой кровью.

Другие рыцари, наконец освободившиеся из-под гнета четырех изъеденных трещинами стен, желали поблагодарить новоявленных спасителей. Крестоносцы, облаченные, преимущественно, в легкую броню с зелёной эмалью, предпочли не двигаться навстречу сторонников Львов. Это немного смутило победителей, однако они не подали виду. Ветераны, обеспокоенные пропажей монарха, подозрительно косились в сторону безмолвных помощников, выстроившихся в шеренгу. Враг моего врага, конечно, хороший девиз, но не в данном случае.

Всех интересовало два вопроса: кто же эти таинственные гости, устроившие побоище? И куда подевался взбалмошный государь? Мало кто допускал мысль о том, что он, будучи совсем один, рванул следом за младшим братом. Без сопровождения и охраны, без нужного снаряжения, Клаус просто решил раз и навсегда покончить с величайшим позором всей семьи. Бесчисленное количество деревьев, проносившихся мимо, лишь усугубляло жажду крови. Желание найти добычу, убить ее и повесить отрубленную голову на стену, а шкуру положить около камина, все же возобладало.

Силуэт жертвы, суетившейся возле крутого обрыва, вынуждал нещадно хлестать верного друга по оголенным частям тела. Клинок находился в плотно сжатой ладони. Жалкому предателю уготована великая честь – пасть от руки великого уравнителя и борца за справедливость. Так, по крайней мере, скажут псевдо-очевидцы, полностью оправдывая действия венценосца и избегая наименования “братоубийца”. Бывший дофин, движимый скорее инстинктами, нежели холодным расчетом, совершил поистине великолепный прыжок, благодаря которому столкнул опешившего Финна с лошади и утащил за собой.

Они оба, словно истинные хищники, схватились в рукопашном бою, невзирая на то, что катились вниз по неровной местности. После такой встряски спина будет болеть не меньше недели. Рухнув в грязь, сыновья Майкла принялись орудовать мечами, по счастливой случайности не отлетевшими на большое расстояние. Отвратительный звон металла о металл отпугивал мерзких воронов, наблюдавших за ходом поединка с нескрываемым удовольствием. Ведь это сулило пир всем желающим. Подбадривая бойцов мучительным карканьем, больше похожим на душераздирающие вопли, падальщики стремительно перепрыгивали с ветки на ветку.

Схватив Льва за руку, чуть выше локтя, Никлаус отбросил его в другой угол. Два брата, ненавидевших друг друга за ошибки прошлого, отныне могли отыграться. Все старые обиды вкупе с гордостью никогда не сплотят их семью. Несмотря на тот факт, что Финн с детства отгораживался от остальных каменной стеной равнодушия, он по-прежнему принадлежал к королевской династии. Как бы тот не пытался отрицать столь постыдное явление, но он все еще кому-то нужен в этом ужасном мире.

– Никчемный подонок! – прорычал Цербер, отпрыгивая и уклоняясь от бесконечных ударов, сыпавшихся градом на незащищенное доспехами тело. Когда гарды клинков соединились, а лица оппонентов отделяли две полосы стали, лидер роялистов резко поддался вперед и ударил предателя лбом по скуле, в результате чего тот отлетел на приличную дистанцию. Повалившись на живот, еретик вовремя увернулся от острого конца, полоснувшего камень. – Я всегда знал, что ты изберешь для себя путь монаха-затворника. Или же станешь прислуживать одному из них. Насмешка судьбы, а?

– Забавно, – выплюнул младший Ланнистер, при этом убирая раздражающие пряди с глаз. Взъерошенные волосы превратились в спутанную гриву, нос кровоточил, как и разбитая губа. – Это говоришь ты, но я почему-то слышу голос отца. Идешь по стопам Разрушителя? А как же ваше пресловутое “всегда и навечно”?

– Видишь ли, Элайджа и Ребекка становится наивными, когда дело доходит до семейных отношений. Взять хотя бы их беспредельную веру в меня, – произнеся эту фразу, блистательный оратор коснулся собственной груди, для вящего эффекта. – Но мы с Колом никогда не питали иллюзий на твой счет. Ты был, есть и будешь тем, кто запятнал нашу семью.

Не желая продолжать ни к чему не приводящий разговор, Финн ринулся на родного брата, надеясь сбить с ног. Весь этот фарс затянулся. Стоя на отшибе, испачканные и изможденные, они пытались довершить начатое. Шанс на нормальную жизнь еще не утерян окончательно. Проклятие, нависшее над старым кланом, еще можно рассеять в прах. Пророчество не исполнится, поскольку двое уже погибли, а в живых остались пятеро, а не трое. Король убеждал себя в этом ночами, однако, неожиданно для себя, умышленно упустил блестящую возможность смертельно ранить противника. Впрочем, благодарность в виде сильного толчка в грудную клетку настигла его достаточно быстро. Охваченный гневом первородный едва не поскользнулся.

– Разозлился, да? – прокричал второй в очереди на престол, готовясь из отцеубийцы перерасти в братоубийцу. – Ну так добро пожаловать в последние восемнадцать лет моей жизни! Я присоединился к нему только чтобы защититься от тебя, Никлаус! В этой главе истории нашей семьи, злодей – не я! Я был предан, я был на грани смерти, но не был оплакан! И в то время, как ты получал все что хотел, у меня был лишь семья, которой было плевать – жив я или мертв.

– Ой, да заткнись! – взревел Цербер, накидываясь на жалкого расточителя пустых бравад. Фамильный клинок оставил серьезный порез на щеке оппонента, после чего, на огромной скорости, врезался в другой меч, в результате чего Финн оказался безоружным. – Мы все страдали! Мы все были преданы!

Подняв обе руки вверх, плененный командир заскрежетал зубами. Ненависть убила все светлые качества, поглотила разум, извратила сознание. Гэбриэль подавил в нем человечность, уничтожил хорошие воспоминания. Его уже не спасти. Выбор сделан и явно не в пользу тех, кто его любит. И что теперь? Насильно привезти в лагерь, дабы заставить примкнуть к роялистам? Нет, на нем сорвут злость и потребуют казни. Это не входило в первоначальный замысел. Глядя в темно-зеленые глаза, не источающие ничего, кроме желчи, Клаус почувствовав укор совести, после чего убрал острие от горла проклятого безбожника.

– Я не собираюсь тебя убивать, идиот, – поймав на себе искренне удивленный взгляд, монарх протяжно вздохнул. Все это неправильно, так не должно быть. – Ты мой брат. Хочешь того или нет, но я не стану проливать твою кровь. Можешь называть это как угодно, мне плевать. Вот теперь живи с этим.

Шокированный, окровавленный, избитый и заикающийся изменник, не поверивший в услышанное, сделал несколько шагов назад. Их взаимная антипатия могла привести к потасовке, но никогда – к смерти одного из них. В этом вся суть чертовых Ланнистеров, ставивших семью на первое место. Амбиции, трон, привязанность – все это отходит на второй план, когда речь заходит о кровных узах. Прикрыв слипшиеся веки, правитель страны небрежно махнул рукой, потом развернулся и пошел другим путем. Обратно, к своему коню, дожидавшемуся хозяина на вершине склона, откуда они не так давно свалились. Кронпринц обернулся всего один раз, но брата уже нигде не было.

Он растворился в тумане, словно мираж. Каурый жеребец, принадлежащий Финну, исчез за ближайшим поворотом, стоило пронзительному свисту донестись до изогнутоых ушей. Лев не отреагировал на этот зов. Отныне их ничего не связывает. Остается надеяться на то, что у младшего брата хватит мозгов не возвращаться в армию проповедника. В противном случае он рискует лишиться не только гуманности, но и пальцев. Старк не любит церемониться с теми, у кого не хватило духа расстаться со всеми связующими звеньями из прошлого. Поэтому он и проиграл.

Брего неодобрительно зафыркал, но все же послушал всадника и направился к месту побоища. Копыта неприятно чавкали по влажной почве, а желтоватая шкура страдал от обилия грязи. Опустив голову, Божий помазанник погрузился в раздумья о том, на каком же этапе их некогда счастливое и беззаботное семейство начало разрушаться. Он настолько углубился в минувшее, что не заметил в отдалении самого Лжепророка, следящего за передвижением одинокого путника. Заинтересованный взгляд скользил по всей позе мальчишки.

Став невольным свидетелем братского поединка, Старк постиг всю силу целебного источника, из которого кронпринц получал жизненные силы. Пора разрушить эти проклятые узы, вырвать их, как сердце. Глупый юнец не осознает, каким сильным и могущественным может стать в будущем. Сосредоточив всю власть в своих руках, он станет лидером революции умов. Облизнувшись, Волк повернул коня в направлении севера. Логово падет, в этом сомнений нет, но подобный триумф может омрачиться чьей-то смертью.

***

Небесно-голубой плащ покрывал круп и почти достигал ног белоснежного боевого коня, мирно шагавшего по неровным холмам. За ним, иногда отдаляясь, иногда нагоняя, следовали другие всадники, не принимавшие участие в битве. Маленький эскорт ветеранов продолжал свой путь по устланной трупами земле. Прошло не больше двадцати минут с момента разгрома вражеской армии. Многочисленные стяги реяли на фоне полуразрушенной крепости, пережившей неудавшуюся осаду. Лучники контролировали ситуацию, наблюдая за неподвижной шеренгой рыцарей в сияющих доспехах, чей командир так и не соизволил представиться.