Текст книги "Узы крови (СИ)"

Автор книги: Hougen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 86 (всего у книги 101 страниц)

За ним, на небольшом расстоянии, гордо шествовал заинтригованный Бракс. Окружающие пришли в боевую готовность. Виновник произошедшего, заросший бородой и постаревший на десять лет, явился в назначенное время. Прошло на меньше полугода с момента их последней, не самой радужной встречи. Знаменитая секира, чье лезвие поблескивало на солнце, покоилась на крепкой спине. Тщательно скрывая травму ноги, полученную в результате столкновения на Востоке, Грейджой приблизился к невидимой границе и остановился. Оба противника прожигали друг друга ненавистными взглядами.

– Лорд-командующий. Какая честь, – язвительно прогремел Кракен, ударяя плотно сжатым кулаком по металлическому панцирю.

– Бывший лорд-командующий, – парировал Лев, демонстративно кланяясь предшественнику. – Признаться, я питал некоторые сомнения относительно вашего точного местонахождения. Ад был бы куда более полезным местом, но вы избрали Чистилище. Хороший выбор. Создает иллюзию шанса.

– Полагаю, ты явился, чтобы заявить права на свою летнюю резиденцию? Но я не вижу документа с королевским указом. Да и самого светлейшего не наблюдаю.

– Он не здесь, но я действую по его личному приказу, – заявил первородный, предусмотрительно держа пальцы на навершии клинка. С таким сомнительным персонажем следует держать лапу на пульсе. – От имени Никлауса первого, истинного правителя Беленора, я требую возвращения форта. В противном случае…

– Что? – поинтересовался Рагнар, требуя немедленного ответа. Видя замешательство мальчишки, Падальщик победно усмехнулся, а затем нахмурился. На лице проявились многочисленные морщины. Пепельные волосы покрывали массивный лысеющий лоб. – Тебе нечем крыть, малыш. Что же ты сделаешь? Будешь грозиться повесить меня?

– Этим все не кончится, – предупредил генерал, принимая угрожающую позу и оскаливаясь, точно дикая собака. – Мне придется штурмовать замок. Погибнут сотни.

– Сотни наших. Ваших – тысячи, – сухо констатировал восставший союзник, пожимая плечами. – Если у вас есть столько людей и если ты сможешь пробить стены.

– Мы пробьем их, – на удивление спокойным тоном заверил неопытный, но ловкий переговорщик. Нельзя показывать слабость. Особенно перед островитянами. – И прикончим всех до единого. Но если вы добровольно сдадитесь, то я пощажу всех восставших. Слово чести.

– Твоей части? – съязвил одинокорожденный, не скрывая своего отношения к самому младшему из сыновей павшего монарха. – Доверять тому, кто именует себя бесславным ублюдком – это равносильно строительству дома на песке.

– Отец мертв, – растравливать старые раны старого быка – затея опасная, но ему нужен повод к нападению. Пусть и мизерный. – Зачем гибнуть напрасно? Все кончено.

– Ничего не кончено! – взревел разгневанный пират, издавая громкое рычание. Костяшки пальцев побелели, а по ладони, сжимающей лезвие, потекла тонкая струйка крови. – Как смеешь ты осквернять память своего родителя? Это дом Майкла, моего друга. Я любил его и готов умереть за него. – тяжелые шаги эхом разносились над бездной. Подойдя вплотную к одному из воспитанников, предатель посмотрел ему в глаза. – Так что можешь атаковать. Или взять нас измором. Запасов нам хватит на два года. У тебя есть два года, юный лорд? – с этими словами он развернулся, намереваясь покинуть собеседника.

– Своих подчиненных ты спасать не собираешься! – крикнул Ланнистер вслед удаляющейся фигуре. – Зачем же ты вышел ко мне?

Замерев на середине пути, захватчик круто повернулся на носках и выпрямился во весь рост, – Скучно стало. И мне хотелось понять, что ты из себя представляешь как человек.

– Ну что же, вот он – я, – расставив руки в разные стороны, маленький братец сделал легкий наклон головой, позволяя светлым волосам упасть на лоб. Столь театральный жест сопровождался эффектным порывом ветра, подхватившим золотой плащ.

– Да, вот он ты, – согласился морской волк, приподнимая верхнюю губу и показывая пожелтевшие зубы. Соленый воздух повредил некогда гладкую кожу, а проведенные в плавании года заживо похоронили любой намек на милосердие. – Я разочарован. О вас многое рассказывали. Но вот убийство Орсона, десницы, я вам никогда не прощу. – непонимающий взгляд юноши, впрочем, не поколебал уверенности жителя уничтоженных островов. – Не пытайся отрицать. Мне поведали о ваших зверствах. И обвинения отнюдь не косвенные, верно, приятель? – неизвестный свидетель так называемых зверств неторопливо вышел из тени. Зрачки Льва мгновенно расширились. – Да, поприветствуй старого друга.

– Что случилось, милейший? – сладкоречивый тембр с узнаваемым южным акцентом невозможно было перепутать с чем-то другим. Длинная борода закрывала подбородок и губы, а взгляд хитрой лисы идеально сочетался с характером змеи. – Привидение увидели?

– Какого черта ты тут делаешь? – зарычал Ланнистер, хватаясь за оружие. Появление незнакомца и последовавшая за ним реакция насторожила замершего Бракса. – Возобновляешь привычную для себя работу охотника за головами? Или это такая же ложь, как и все твои тирады?

– Перестаньте, Ваша милость, вы задеваете мои чувства, – жалостливо протянул Кристофер, тут же прижимая ладонь к сердцу. – Я верно служил вашей семье, потому что идеализировал мятежные кланы. Вы были для меня символами непокорности! Но потом убийство мужа моей сестры резко открыло мне глаза на ситуацию. – умышленно повысив тон, дабы привлечь внимание всего форта, Уэйнвуд манипулировал безвольным Кракеном, чей разум затуманился от горя. – Исключительно вы повинны в том, что Гэбриэль воскрес и разрушил столицу.

– Ну хоть в чем-то мы согласны, – дальнейшая игра слишком рискованная. Либо идти напролом, либо ретироваться и детально продумывать план штурма. Замолчав на долю секунды, генерал рассматривал двоих противников. – Дайте поговорить с Рексом! Позовите его сюда!

– Убийца не вправе требовать встречи с кем-либо, – продекламировал изменник, при этом сокращая расстояние между собой и туповатым, по его мнению, юнцом. Подойдя к нему почти вплотную, еретик лукаво улыбнулся, после чего наклонился к самому уху и прошептал: – Зачем он тебе? Хочешь рассказать о том, как я всадил его папочки клинок в сердце?

Цербер отшатнулся, едва не запутавшись в плаще. Осознав смысл сказанного, он стиснул зубы из-за внутреннего гнева и коварной усмешки, блуждавшей на устах проклятого зверя. Не задумываясь о последствиях, Колемон в мгновение ока извлек клинок из ножен и бросился на мерзавца. То, чего змея ждала. С легкостью отразив удар неопытного соперника, мужчина тут же схватил его за горло и отбросил назад. Воспользовавшись ситуацией, Рагнар пронесся мимо с занесенной над головой секирой. Надежда избавиться хотя бы от одного исчадья Ада возобладала.

Фанатичная любовь к Майклу доходила до абсурда, поэтому уничтожение его детей не считалось чем-то аморальным. Находясь на волоске от гибели, командующий увидел, как сталь блеснула над головой и столкнулась с другой. Вовремя подоспевший Кагэтора ловко отпарировал выпад бешеного Грейджоя, таким образом спасая жизнь своему командиру. Трость оказалась не простым украшением, а чехлом с маленьким, но жутко острым мечом.

– Хочу напомнить лишенному титулов гвардейцу о том, что переговоры подразумевают под собой решение имеющейся проблемы, а не создание новой. Хотя откуда безжалостным тварям, каковыми вы являетесь, знать о таких вещах, – с брезгливостью оттряхнув кафтан от пылинок, он протянул руку распростёртому на мосту юнцу с кровоточащей щекой, а затем они вместе медленно отступили к лагерю. – Господин Кол, до сегодняшнего дня я и не подозревал о вашей силе воли. Думаю, мы сработаемся. – тонкие струйки крови создавали причудливые узоры на красивом лице с глубокими зелеными глазами. – О, не расстраивайтесь, милорд, не все так плохо. All lives end. All hearts are broken. Caring is not an advantage.

Южное направление.

Замок Булхолл представлял собой сплошные руины. Полуразрушенные башни, сровненные с землей каменные строения, останки защитных стен. Девятнадцать лет укрепление пустовало. Ее использовали в качестве остановки под лагерь или же временного приюта. Идеальное место для тайного убежища партизан. Устраивая многочисленные вылазки, отряды часто ночевали в лесах, но все равно возвращались в главное пристанище. Подготовка к масштабным боевым действиям шла полным ходом: мужчины начищали убогие доспехи, совсем непригодные для битвы, точили украденное оружие и допивали скудные остатки вина. Никаких опознавательных знаков – только белые знамена, дезориентирующие врага. Не решаясь выдавать свое местонахождение песнями, воины тратили драгоценные часы на полезные тренировки. Неприятное скрежетание металла уже превратилось в музыку, согревающую душу.

Лидеры предпочитали разминаться в одиночку или же шепотом обсуждать возникшие проблемы кампании. Несмотря на угнетающее затишье, один из братьев Тарли вел себя агрессивно и очень нервно. Легкая суматоха переросла в до странности оглушительный рев, когда одинокий всадник пересек запретную границу. Без сопровождения стражников, оруженосцев, слуг и шутов, он ехал верхом до развалившейся башни, а затем спешился и уверенной походкой направился к убийцам.

Потревоженный Себастьян, до этого погрузившийся в тяжелые раздумья, моментально подскочил с места и устремился наружу, дабы узнать причина поднявшегося гомона. К несчастью, младший брат опередил его. Не прячя меч в ножны, Раймондо отдал приказ отрезать незнакомцу путь к отступлению и наставить на него все имеющиеся стрелы. Поправив растрепавшиеся от прыжков и отскоков волосы, он разглядывал приближающегося оппонента с поднятыми к верху руками. Попытка заговорить была грубо прервана.

– Подожди, подожди, постой, – Рэй сложил ладони в молитвенной позе, чем обескуражил посла. – Мне кажется, я тебя знаю. Ничего не говори, просто стой, молчи и позволь мне угадать. – после этих слов прижал кончики пальцев к вискам и на протяжении минуты, в гробовой тишине, рассматривал молодого человека перед собой. – Презрительно-уничтожающий взгляд, гордая осанка и этот проклятый волевой подбородок. – он неожиданно хлопнул в ладоши, разряжая накалившуюся атмосферу. – Ты Элайджа, я прав? Боже мой, как вы с братом похожи.

– Я рад, что вы меня помните, сир, – королевский десница вежливо поклонился, не испытывая никакого волнения. С самого начала он планировал в одиночку посетить логово шакалов, чтобы не подвергать опасности своих людей и, в случае непредвиденной ситуации, стать заложником мнимых роялистов. Если они считают себя последователями нового монарха, то не станут делать глупостей. – Думаю, нет никакого смысла тратить время на обсуждение очевидных вещей. Я лишь хотел поговорить относительно нашего совместного плана дальнейших действий. Я привел сюда армию из тысячи конников, под командованием нового лорда Висячих Садов.

– Неужели? Вот так сразу? – едко осведомился один из вождей движения сопротивления. Любовь к непокорности надолго укрепилась в голове, отравляя разум. Впрочем, справедливость данной линии поведения нельзя оспаривать. Их бросили на произвол судьбы, оставили наедине со зверем. Любой бы не был подвержен чувству благодарности. – Мы с братом должны подумать, стоит ли принять твои извинения. Можешь подождать до следующих выходных?

– Знаете, какая черта в людях меня раздражает больше всего? – голос Ланнистера не изменился, а мимика не показывала истинных эмоций. Прекрасная кандидатура на титул приближенного советника. В отсутствие государя он имел право сидеть на троне и говорить от его имени. Таким образом правда была на стороне непрошеного гостя. – Я питаю отвращение к фамильярности. К любой ее форме и проявлению. – очутившись на расстоянии вытянутой руки от излишне болтливого солдата, генерал улыбнулся краем губ. – Милорд, мы просто нуждаемся в вашей помощи. Если из-за этого вы будете ужасно страдать, я не могу обещать, что не буду наслаждаться этим безмерно. – Раймондо нахмурился, вздутая вена пульсировала у него на шее, а ноздри часто вдыхали и выдыхали свежий воздух. – Поэтому у нас есть два варианта. Вариант первый: вы, как умнички, присоединяетесь к нам. Вариант второй: из кого-то вытащат потроха. – Тарли зарычал, при этом резко хватаясь за клинок, но не вынимая из ножен. Брошка сановника имела магическую власть над простыми смертными. – Что выбираешь?

– Какая прекрасная речь. Замечательно, – бурные овации сопровождали каждое слово облокотившегося о камень Себастьяна, чье уставшее лицо не выражало ровным счетом ничего. – Полагаю, ты сейчас пытаешься выглядеть порядочно? Не так ли? После того, как вы нас оставили без поддержки? Из-за вас мы потеряли дом и земли.

– У нас война, – напомнил первородный, изучая забывчивого южанина. – Извините, если это доставило вам неудобства. Но отказ содействовать с короной имеет свои последствия.

– И это говорит один из убийц короля?! – взревел набычившийся Рэй, наконец дерзая выступить против ненавистного ублюдка. – Да я разорву тебя на части!

– Быть может, вам показалось, что мы ведем переговоры? – Лев не отреагировал на явную агрессию, лишь равнодушно пожал плечами. – Это не так. Пустые угрозы раздает только глупец. Допустим, я пригрожу ударить тебя, если ты не заткнешься, но ты продолжаешь болтать. И что я должен сделать? – просторец норовил рявкнуть о том, что ему плевать на мнение избалованного мальчишки, однако внезапная пощечина оглушила партизана. Рухнув на землю, он несколько секунд приходил в себя. Шокированные лучники мигом направили железные наконечники на генерала. – Ох, дети, умоляю вас.

– Достаточно! – властный тон, коим были произнесены эти слова, ни шел ни в какое сравнение с его обладателем, гордо восседавшим на гигантском валуне. Скрытый от любопытных взоров благодаря тени, великий Костяной Лорд незримо следил за тем или иным гостем. Успокоив рассвирепевших союзников, он убрал мешавшую прядь волос. Щетина покрывала значительную часть подбородка, но не сумела скрыть два красноватых шрама. Поднявшись на ноги, ветеран продемонстрировал свои доспехи из костей. Лошадиных, овечьих, волчьих и человеческих тоже. – Просим прощения за свою бестактность, Ваша милость. Мы забылись. Вы же видный мужчина. Золоченые латы, тугой кошелек, целеустремлённый взгляд. Скажите, я правда хочу знать: как вам живется с этим? Все мы должны верить в свою порядочность, так ведь? Чтобы спать по ночам. Как вы можете верить в свою порядочность? После всего, что натворили? И самое главное – как мы можем верить вам?

– Мое почтение, Сир Персиваль, – благовоспитанный воин склонился в знак уважения к непреклонному рыцарю. – К превеликому сожалению, нам с вами так и не довелось поговорить с глазу на глаз в столице. Признаюсь, что я восхищен вашей стойкостью. Полагаю, вы не особо удивитесь тому факту, что она передалась по наследству вашей дочери. – лорд заметно вздрогнул и выпрямился, делая шаг навстречу юному оратору. – Никогда прежде я не встречал настолько самоотверженную девушку, готовую на все ради отца. Я восхищался ею.

– Вы же не о дочери моей пришли говорить, – приглушенный голос Виллума заставил латников отступить. Братья Тарли недоумевающе переглянулись, также не рискуя вмешиваться.

– Именно для этого я и пришел, – оказывая психологическое давление на убитого горем родителя, заблаговременно похоронившего собственного ребенка, Элайджа лишний раз доказал свою принадлежность к Церберам. Под внешним благородством скрывался расчётливый хищник. – Вы любите свою дочь. И вы нужны ей. А чтобы ваша семейная жизнь вновь забила ключом, нужно захватить Висячие Сады и закончить войну, разумеется. – непродолжительная пауза, специально выделенная на раздумья, закончилась. – Ради такой цели я готов пойти на все. Потому что вы для меня – ничто. И ваша дочь для меня – ничто. И эти люди вокруг для меня – ничто. Только семья. И, если для того чтобы взять под контроль вашу армию, мне придется вырезать всех Тарли и Виллумов на свете, я это сделаю.

– Вы самый худший десница, какой только мог быть.

– Ошибаетесь, милорд, – по лицу посланца скользнула тень улыбки. – Самым худшим был Сантьяго Дейн. В отличие от меня, он не тратил времени на пустые разговоры. А я это делаю, ведь у меня сохранилась капля человечности, несмотря на извечную клевету интриганов. – вассал Простора скривился и отвернулся. – Итак, ваш ответ?

***

Он до изнеможения загнал несчастного жеребца, покрывшегося мылом. Поражение. Полнейшие разгром за считанные минуты. Огромное войско, выскочившие почти из ниоткуда, мощным потоком ринулось на ничего не подозревающих еретиков. Лагерь смели, а людей нещадно истребили. Вскочив на резвого мустанга, Сантагар вонзил шпоры ему в бока и помчался вперед. Невзирая на крики товарищей, моливших о помощи, он продолжал скакать по холмистой местности. За ним увязалось несколько выживших, торопившихся попасть в единственное убежище – Висячие Сады. Только оно способно защитить неудавшихся повстанцев, так глупо попавшихся в ловушку.

Невероятно, но роялисты смогли переманить на свою сторону непокорных партизан. Великий Лидер придет в ярость, когда узнает об этом. Значит, главная крепосиь тоже под угрозой. Осознав это, одноглазый Хавьер принялся уродовать окровавленные конские бока. Стрела, больно ужалившая колено, не позволяла делать резкие движения. Увы, его соратников застали врасплох – умалишенный северянин, до этого верно служивший Волку, но переметнувшийся ко Льву, гнался за беглецами. Ему с легкостью удалось нанести одному из всадников смертельный удар, однако второй умышленно остановился и сцепился с врагом в рукопашной. И на сей раз трусливый дорниец оказался глух к призывам мнимых друзей.

Собственная шкура важнее. Он лишь почувствовал на себе взгляд сумасшедшего Венедикта, расправившегося с противником при помощи одного выпада. Вздрогнув всем телом, южанин поспешил донести о случившемся. Ненависть душила, туманила сознание, сама управляла глупым животным. Громкий стук копыт по опущенному мосту и соприкосновение с землей в результате падения выдохшегося скакуна – вот то, что способно вернуть к суровой действительности. Под его командованием было не меньше тысячи пехотинцев, но что они могли сделать против конницы? Теперь осталось донести это очевидное оправдание до ушей безумца. Упав на колени пред наводящими ужас голодными глазами, жаждавшими бокал с кровью, лорд промямлил невнятные объяснения.

– Бесполезная тварь! – взревел разъяренный Старк, прерывающий гнетущее молчание. Схватив провинившегося шакала за воротник кафтана, он, приложив максимум усилий, швырнул его к мертвой конской туши. – Клянусь Богом, я отдам тебя на растерзание собакам! Я выпущу твои кишки и сожру их на ужин. Но перед этим я отдам тебе нашему общему другу Оноре. – животных страх, казалось, обуял никчемного дезертира. Он вцепился в ноги мучителя и умолял не применять такого жестокого наказания. – Ты уже мертвец. Вопрос заключается в том, каким образом я тебя похороню. Будет это болезненным процессом или приятным лично для меня?

Их прервал один из безбожников, подошедший к Предводителю и шепнувший на ухо о некоей особе, требующей устроить ей встречу с так называемым захватчиком. Заинтригованный Гэбриэль пожелал увидеть безымянную гостью, инстинктивно понимая, с кем он столкнется. И все сомнения сразу же отпали, стоило ему выйти к центральному входу. Там, посреди грязи и сухих листьев, опустившись на колени и заложив руки за голову, стояла леди Ирина Манвуди, законная владычица Простора. Какой интересный и совершенно непредсказуемый поворот событий. Облизнувшись, Палач улыбнулся одной из самых коварных улыбок, какая только существовала в его арсенале. Предвкушение чего-то масштабного оставило глубокий след.

========== Девушки с характером ==========

Carnival of rust – Poets of the Fall

Peter Gabriel – Signal to Noise

Целый год прошел. Даже не верится. Казалось, пропасть вечности разделяет их. Тот проклятый день, ставший отправной точкой всех трагедий, навсегда укоренился в памяти. Сотни улыбающихся лиц, принадлежащих людям, которые теперь мертвы; тысячи пожеланий, превратившихся в чистосердечные осуждения и множество бесполезных подарков, сгоревших вместе с красной тюрьмой. Забавно, ведь она никогда, в сущности, не называла место, где росла, лоном прочных цепей. Воспоминания о минувших днях причиняли нестерпимую боль. Когда-то они были счастливой семьей, чьим непорочным мечтаниям и чистым стремлениям поражались те, кто давно разочаровался в жизни. Ярчайший пример взаимопонимания и любви согревал души сентиментальных дам и являлся поводом для обсуждения среди крестьянской общины.

Никто из простого народа не смел упрекнуть Ланнистеров в наигранности или лицемерии. Семья – превыше всего, не так ли? Отец вечно повторял эту фразу, прочно засевшую в неокрепших умах юных принцев. Но ирония заключалась в том, что мальчишки, в конце концов, придали ей гораздо больше значения, чем тот, кто кичился безграничной любовью к ближнему на протяжении всей своей никчемной жизни. Ребекка хорошо помнила те ужасные мгновения, проведенные в столице.

Сначала все виделось в приятных тонах: симпатичные кавалеры, преподносящие щедрые дары, ежедневные развлечения в компании сумасбродных братьев и совсем нескучные уроки чтения или вышивания.

Придворные дамы часто называли миловидную белокурую девчушку «украшением гордого дома Львов». Нельзя сказать, что подобные комплименты не устраивали тщеславную особу. Но тем не менее вскоре она осознала всю бессмысленность расточаемых любезностей. Детство довольно быстро закончилось, а ему на смену пришла суровая реальность. Жестокость Майкла по отношению к собственному первенцу всегда расстраивала его младшую сестренку. Однажды Бекка обнаружила плачущего наследника в одной из каморок, где тот запирался со своими рисунками и подолгу рассматривал их, ища изъяны, чтобы следующие довести до совершенства. Король, чей гнев не знал границ из-за неподобающего, по его мнению, увлечения для преемника, в порыве слепой ярости разорвал на куски несколько прекрасных работ.

Клаус, едва сдерживающий слезы и сглатывающий застрявшие в горле комки, сказал тогда, что не жалеет о содеянном, поскольку считал картины некрасивыми. После этого он разрыдался в объятиях маленькой девочки. Это сблизило их и установило нерушимую эмоциональную связь, больше походившую на прочнейшую цепь. Остальные родственники мало волновали истинного художника – важна только сестра. Не единожды вставая на ее защиту, Никлаус мог сцепиться с самыми опасными дуэлянтами Беленора и выйти абсолютным победителем из поединка. Когда нескончаемая череда уроков и тренировок заканчивалась, надежда государства стремился поскорее встретиться с любимицей и рассказать о тяжелом дне, да и просто пожаловаться на весьма строгих мастеров.

Принцесса знала все потаенные секреты родного брата, все мечтания и стремления. Доходило до того, что они вместе обсуждали очередную невесту, представленную двору отцом. В один из дождливых осенних дней, приносящих с собою ужасающие грозы, Ребекка пришла в покои брата. Неискоренимый страх перед душераздирающими звуками привел ее в огромные апартаменты, в которых дофин проводил большую часть свободного времени. В ту ночь он, накрывшись теплым одеялом, пытался нарисовать гигантского черного монстра с красными глазами. Молнии нередко освещали помещение, давая возможность воплотить подсказанный бурным воображением образ. Заметив непрошеную гостью, будущий монарх широко улыбнулся и приютил подругу.

Тогда он пообещал, что всегда будет рядом, и извлек из-под простыни деревянного рыцаря, выструганного за изрядное количество времени. Эта игрушка до сих пор хранилась у нынешний хозяйки Соколиного Гнезда. Наутро заставшие их слуги поспешили донести государю, в результате чего тот сурово покарал сына и отослал как можно дальше от города. В его голову пришла абсурдная мысль, которая не давала ему покоя вплоть до самой кончины, но само предположение – ересь. Об этом знали все, кроме постепенно сходящего с ума мерзавца. Ребекка начала чувствовать неподдельное отвращение к тому, кем раньше так восхищалась и кого фанатично боготворила. Так разрушаются детские верования в непогрешимость общества и окружающего мира. Именно по этой же причине она возненавидела сегодняшний день. День своего рождения.

Сидя в полнейшем одиночестве в покоях родителей отсутствующего супруга, именинница редко принимала поздравления от излишне заботливых служанок и чересчур вежливых солдат. Собака, лежавшая у нее на коленях, изредка поднимала вытянутую морду и широко разевала пасть, после чего клала ее обратно. Незаметно для девушки, поглощенной размышлениями о прошлом, настоящем и будущем, прошло четыре часа. Пусть их преследовала война и кровопролитие, но назвать этот период самым мрачным за все семнадцать лет – значит безбожно солгать. Судьбоносная встреча с самовлюбленным наглецом из дома Арренов привела к великолепной истории любви. Возможно, иногда следует потерять самое дорогое, чтобы приобрести нечто ещё более ценное.

Ей не хватало мужского тепла. Широкая кровать с балдахином явно не предназначалась для одного человека, и это угнетало. Ведь существовала немалая доля вероятности, что Малакай не вернется. Стрела, пущенная союзником или врагом, клинок умалишенного еретика, конские копыта – много нелепых случайностей подстерегали бравого воина. И если он угодит в масштабную битву или же попадет в засаду, то неминуемо погибнет, оставив возлюбленную наедине с беспощадным миром.

Отогнав неутешительные раздумья, Бекка в замешательстве обернулась. Мужчина, стоявший в дверном проеме, тихо кашлянул, дабы привлечь к себе внимание. Приложив к подбородку кулак с двумя недостающими пальцами, бывший казначей при дворе Майкла вновь попытался напомнить о себе. В одной руке он держал стопку писем с наилучшими пожеланиями от незнакомых женщин со всего Востока.

– Вы сидите здесь уже несколько часов подряд, – учтивым тоном, не переходящим в приказной или обвинительный, заявил Рассел, в ответ получив недовольное ворчание палевого кобеля. – Я все понимаю, но, может, вы все же подышите свежим воздухом? Немало людей жаждет увидеть вас на предстоящем пиру.

– Я запретила проводить любые церемонии, – прошептала раздраженная девушка, вспоминая о своем недавнем указе. Никакого торжества. В особенности без братьев и мужа. К тому же, самое последнее празднество омрачилось чередой не самых радужных событий, и желания испытать это еще раз не возникало. – Не хочу ни с кем разговаривать. И принимать тоже.

– Я понимаю и уважаю ваше решение, но леди Луиза настояла на небольшом мероприятии, – Мур старался как можно деликатнее сломить непокорность Львицы и убедить в необходимости общения с вассалами. Игнорировать их попытки наладить контакт с матерью будущего лорда – равносильно отказу от их поддержки в будущих конфликтах. – Ничего сверхтяжелого. Обычный прием. Стоит утешить бедных девиц, чьи родственники сражаются за ваших. Справедливо, не так ли?

– Ваша правда, – согласилась дочь Эстер, убирая побледневшую ладонь с мягкой шерсти. Баки не стал противиться, лишь упрямо заворчал и поднялся на лапы. – Но я не нуждаюсь в сочувствии. И в советах сомнительных девиц, что приехали сюда пару недель назад.

Надев подаренное на свадьбу ожерелье, ранее принадлежавшее свергнутой королеве, Ребекка гордо прошествовала к выходу. Верный слуга последовал за ней, не собираясь нарушать установившееся молчание.

– Она продолжает писать ему?

Утвердительный кивок говорил красноречивее любых увещеваний.

– Я так и думала.

Бедная глупышка всерьез полагала, что одно из ее многочисленных посланий дойдет до того места, куда отправился храбрый Финник. Какое расточительство. Если бы первородная целыми днями упражнялась в бесполезном, то вряд ли ее благоверный, получив душевное излияние, ответил бы взаимностью. Не в стиле проклятого циника с манией величия и потрясающими глазами с насмешливым блеском.

Грациозно вышагивая по темным плиткам неосвещенных коридоров, леди приветствовала всех идущих навстречу. Правилам хорошего тона ее обучили. Веселый смех, доносившийся с заднего двора, вынудил именинницу ускориться и спуститься по массивным ступенькам в одну из башен. По дороге двое навязчивых лакеев попытались узнать, не против ли Ее превосходительство знаменитых музыкантов. Отказавшись разорять казну Соколов, она поспешила выйти наружу.

Картина, представшая перед взволнованным взором, заставила слабо улыбнуться. Двое рыцарей, облаченных в отполированные до блеска доспехи, разошлись по разным сторонам для предстоящей сшибки. Три черных собаки, красующиеся на желтом щите, выступали против трех черных ворон, цепко вцепившихся когтями в красные сердца. Пара секунд длилась целую вечность. Оглушающее ржание, взвившиеся на дыбы мустанги и стремительно сокращающееся расстояние. Выставленные вперед копья угрожали переломать ребра под панцирем. За мощным ударом, приведшим к эффектному падению одного из кавалеров, последовал заразительный смех. Подняв забрало, Кеншин победно усмехнулся и с легкостью спешился, дабы подать руку бывшему сопернику. Клиган не придавал особого значения внешнему лоску и безупречной репутации турнирного бойца, ибо слава рано или поздно обесценится. Поэтому он воспринял формальное поражение без каких-либо колебаний.

– Превосходно! – крикнул восторженный кастелян Гнезда, хлопая в ладоши. Ему нравились такие формы развлечения, равно как и работа с цифрами в столице. – Редко мне доводилось побывать на излюбленных нашим народом состязаниях.

– Отец ненавидел турниры из-за давней трагедии, произошедшей на одном из них, – согласилась принцесса, вспоминая ту давнюю историю. Может, несчастная тетя, похищенная наследником Драконьего престола, была вовсе не против оказаться в роли жертвы. Как бы там ни было, но в душе юного Майкла осталась неизлечимая рана, переросшая в ненависть ко всему, что связано с прошлым. – Впрочем, я разделяю его точку зрения. Подобная забава унесла множество невинных жизней.

Разговор прервала вошедшая без приглашения особа в длинном желтом платье. Осенняя пора на Востоке не отличалась таким добродушием, как в Центре. Замок, построенный на вершинах скал, являлся пристанищем для завывающего ветра. Ночью приходилось растапливать камин и спать под двумя пуховыми одеялами. Посему внешний вид жительницы более южных регионов вызывал у остальных недоумение и даже жалость. И без того тоненький стан облегала легкая ткань. Простые черты лица с извечной полуулыбкой вынуждали усомниться в ее принадлежности к аристократам. Отсутствие честолюбия в сочетании с кротостью делали из Луизы идеальную спутницу жизни.