сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 54 страниц)
Прикосновение к плечу так удивило ее, что она инстинктивно хотела было защититься, изворачиваясь и пытаясь нанести удар рукой, которая была в гипсе, о котором она совершенно позабыла.
Это была Киеко — она даже не вздрогнула, но в ее глазах бушевала молчаливая буря; она взяла лицо Ячи в свои ладони и заставила ее посмотреть на нее.
— Все это страдание скоро закончится, я тебе обещаю. Не беспокойся. Больше никого не ранят.
Ячи потянулась к ней и обхватила пальцами запястье Киеко. Столь близкий контакт обычно заставлял ее сердце биться быстрее, заставлял ее расплыться в улыбке, но теперь она лишь разволновалась еще больше. Слова Киеко были слишком похожи на прощание.
— Ты ведь не будешь принимать поспешных решений, правда? Даичи сказал всем оставаться в лагере. Пропало столько людей… Киеко, прошу тебя…
— Я сделаю то, что должна.
— Ты не можешь уйти! Не можешь!
Она не была властна над своим голосом и практически кричала, но ничего не могла с собой поделать.
— Я и не уйду, — мягко сказала Киеко. — Я останусь, так что, пожалуйста, успокойся. Не переживай.
— Ты обещаешь? Ты обещаешь, что ты останешься?! — потребовала Ячи дрожащим голосом. Она знала, что Киеко хотела утешить ее, но пока ее попытки вызывали обратный эффект.
Киеко отпустила ее и глубоко вздохнула.
— Да, я обещаю.
Ячи не видела, как Киеко скрестила пальцы у себя за спиной.
Комментарий к Глава 19: И да падут все звезды
И все.
Идет наперекосяк.
[драматичная музыка]
На самом деле, концовка выйдет намного длиннее, чем я рассчитывала? Целая третья арка. Но это ничего — мне ведь не хотелось бы запороть конец истории, так что давайте мирно плыть по ветру, пока нас не прибьет к берегу.
Ох, и еще, не совсем по теме: я недавно боролась с психическим недомоганием, и это уже как бы не внове, но иногда все просто становится хуже. Просто хотела подбодрить всех, кто сейчас тоже сражается с этим. Вы зашли так далеко — пожалуйста, не забывайте о том, как вы сильны. Я вами горжусь и действительно думаю, что даже когда все кажется безнадежным, с нами все будет в порядке! <3
Прим. переводчика: итак, осталась лишь одна глава, и мы наверстаем все упущенное! Это были 3 сумасшедших дня, ха-ха. ОГРОМНОЕ, просто ГИГАНТСКОЕ спасибо драгоценным людям, которые мне указывают на ошибки/опечатки. Потом я еще, разумеется, пройдусь по всему-всему произведению свежим взглядом, но сейчас у меня у самой проблемы с терпением, как и у Саеко.
Ребята, следующая глава — просто золотце. Так и пышет новогодним настроением. Постараюсь доставить вам ее завтра!
Еще раз спасибо за все отзывы и лайки, вы замечательные! с:
========== Глава 20: Я буду рядом ==========
Глава, в которой все идет наперекосяк.
* * *
Пламя его гнева уже давно потухло, оставив после себя лишь пепел. Пыль. Энношита чувствовал себя слабым и беспомощным, вперившись взглядом в друга, который изо всех сил пытался не потерять сознания. Казалось, в лазарете было много народу, хотя, на самом деле компанию им тихо разделял один только Ямагучи, лежавший в другой стороне укрытия.
А Киношита…
Возможно, у него был бы шанс, будь тут Суга или Яку… или даже Кагеяма. Но никого не было. После атаки это не было похоже на простое совпадение. Штурм их лагеря начался. Не лобовая атака — нет, их выслеживали маленькими группами. Выбивали из игры одного за другим. И начали, разумеется, с целителей.
В принципе, они уже могли быть мертвы. А жизнь медленно оставляла Киношиту прямо у него на глазах. Нарита так сильно прижался к нему, что Энношита чувствовал успокаивающее тепло, которое излучало его тело, но оно было слабым утешением пред лицом их полнейшей беспомощности. Ему хотелось закричать, хотелось свернуться калачиком и заплакать — он так хотел спасти своего друга, но ничего не мог поделать, лишь сидеть и ждать.
Его жизнь подходила к концу, и ничто, ничто не могло это исправить. Он пытался не думать о произошедшем, но воспоминания все вспыхивали у него в голове — крики, гнев, а потом его ошибка, его ужасная ошибка…
Кто-то решительно зашел в лазарет, и на них упала тень. Разглядев, кто это был, Энношита напрягся, готовый встать и вышвырнуть ее прочь.
Только не она. Не враг, не предатель. Она попросту ждала шанса нанести им удар в спину, пока они спали. Ее люди уже провернули это. У нее не было права тут находиться. Не в этом лагере, и тем более — не рядом с Киношитой.
Он открыл рот, все еще будучи в сидячем положении лишь потому, что Нарита обхватил пальцами его запястье и молчаливо упросил его остаться на месте.
— Знаю, — тут же отрезала она, не успел он что-нибудь сказать, и тут же подошла поближе, словно у нее было на это право. — Но ты не навредишь мне и не прогонишь меня. Я тоже целитель. Позволь мне заняться моей работой. Я могу спасти твоего друга.
Тоже целитель? Энношита попытался тут же задушить встрепенувшуюся в нем надежду, но чертова штука уже расправила свои крылья и воспарила в воздухе. Он всеми силами старался приглушить ее, потому что чем выше он позволит ей взлететь, тем ниже она потом рухнет. Но это было бесполезно, ведь кто-то предлагал ему попробовать спасти Киношиту.
— Откуда нам знать, что ты не лжешь? Откуда быть уверенными, что ты не сделаешь ему хуже?
Мичимия втиснулась между Энношитой и Даичи, напряженно оглядывая Киношиту. Когда она заговорила, тон ее голоса уже был каким-то рассеянным, едва ли уделяющим им внимание — похоже, она уже больше сосредоточилась на задании.
— Если ему не помочь, он точно погибнет. Но не волнуйся, — она по-доброму, спокойно улыбнулась Киношите. Судя по всему, с самообладанием у нее дела обстояли лучше, чем у кого-либо из присутствующих. — Я здесь. Сначала станет еще больнее — но я о тебе позабочусь. Для тебя еще ничего не кончено.
Она была демоном, одной из тех людей, что превратили жизнь его друзей и семьи в ад, но в то же время она разряжала атмосферу, выглядела серьезной и сконцентрированной, а слова были добрыми и утешительными, в отличие от сдавленных, полных паники речей Энношиты. Он не знал, можно ли ей было доверять — не хотел, чтобы этим занималась одна из подопечных Воробья.
Но это был единственный шанс Киношиты.
— Мне понадобится нож, чтобы разрезать его одежды. Несите алкоголь. Нужна нить и игла, горячая вода и чистые тряпки. Заварите макового чаю, он ему понадобится, когда я закончу. Ваш повар — его крепкие руки и помощь мне пригодятся. У вашего целителя уже есть готовая микстура для уменьшения воспаления?
— Да, — безоговорочно подтвердил Даичи. То, как он тут же доверился Мичимие, едва ли успокоило Энношиту; он не знал, действительно ли их лидер пошел на это осознанно или же под давлением чистого отчаяния.
— Найдите ее. И еще, освободите комнату. Знаю, он важен для вас, но я не могу так работать, а помочь вы все равно не сможете, — теперь Мичимия беседовала конкретно с Даичи. — Дайте им корень валерианы и займитесь поисками остальных. А потом я позабочусь об их ранах.
— Что… — Энношита осознал, что рванулся вперед, только когда почувствовал, как Нарита обхватил его руками, сдерживая. — Вы не можете просто!..
— Она права, — настойчиво сказал ему Нарита. — Мы не целители. Мы будем мешаться, черт побери, мы сделаем только хуже. Идем, Энношита, — он встал и попытался потянуть его за собой. Но нет же, нет, они не могли выгнать его, они не могли попросту бросить Киношиту наедине с этой чужачкой, они…
— Энношита, — повторил Нарита спокойным, но строгим голосом. Спорить он не собирался. — Асахи удостоверится, что она ему не навредит. Она хочет помочь. Мы можем лишь верить. Пожалуйста, не усложняй все.
Энношита посмотрел на своего раненого друга, его бледное лицо, взмокшую кожу и заметил, как нежно, но в то же время уверенно двигались руки целительницы, пока она разрезала одежду вокруг его раны, не обращая внимания ни на что, кроме своего пациента. Энношита прекратил сопротивляться и позволил вывести себя из лазарета, стоя у входа до прихода Асахи. Тот мягко положил свою теплую руку ему на плечо, а потом вошел в лазарет и занял свое место рядом с Мичимией.
Нарита уводил его куда-то, но Энношите было все равно, куда конкретно. Он просто переставлял ноги, пытаясь поспевать за собственными мыслями. Только когда они вошли в убежище Ямагучи и Тсукишимы, он испытал прилив облегчения, понимая, что им не придется спать в их укрытии, остро ощущая отсутствие Киношиты.
Нарита заставил его присесть; слов друга Энношита не разбирал, успокаивающий тон голоса был для него важнее. Энношита прислонился к нему, не в силах забыть произошедшее, чувствуя себя опустошенным и сломленным, испуганным, наполненным пустыми вопросами.
Даичи словно возник из ниоткуда, держа в руках две чашки горячего чая. Он присел напротив них, скрестив ноги, и удостоверился, что они оба выпили успокаивающего напитка. Энношите практически хотелось рассмеяться, когда он почуял его запах. Ничто, ничто не сможет его сейчас успокоить.
Киношита умирал, а Энношита совершил ужасную ошибку.
Держа чай в одной руке, Нарита приобнял его второй. Несмотря на то, что он был благодарен, Энношите все равно казалось, что этого утешения ему надолго не хватит. В конце концов, Нарите придется его отпустить, и все это буквально рухнет на него. И время истекало.
Земля расколется, и он провалится в нее. Свалится прямо в Глотку Дьявола…
— Я понимаю, что вы слишком многое пережили, — произнес их предводитель, — и мне неловко просить вас об этом, но у нас все еще есть пропавшие. Мне необходимо знать, что произошло.
Энношита почувствовал, как Нарита глубоко вздохнул, должно быть, желая все рассказать за него, но что-то… что-то заставило его выпрямиться.
— Я расскажу, — сказал он. — Если ты не против.
Нарита мягко сжал его плечо.
— Давай. Но не продолжай, если станет слишком тяжело.
* * *
Они выслеживали оленя. Энношита уже спал и видел, как много пользы принесет это животное — теплые шкуры на зиму, еще больше мяса, все, в чем так сильно нуждалась Некома. После целого утра охоты они невероятно выдохлись, оставалось лишь подстрелить последнюю добычу и вновь вернуться домой.
Вот, что он помнил. В одно мгновение жизнь была обычной рутиной прошедших дней. Утомляющая, кровавая, но удовлетворительная. Кто-то должен был обеспечить их всем необходимым, и все они с рвением шли на подобный риск. Однажды они уже подвели всех своей первой зимой, будучи слишком потрясенными жесткими условиями и напуганными перспективой замерзнуть в лесу до смерти, и покинули лагерь. Они ушли, но, в итоге, вернулись, а потому были несказанно благодарны за возможность искупить свою вину и снова быть полезными.
Они вернулись, и Даичи сказал им, что они давно уже вернули свой долг, но, тяжело работая на благо всех, Энношита чувствовал себя гордым и сильным. Сильнее, чем обычно.
Он был наполнен этими эмоциями, утомлением и удовлетворением, а ноги беззвучно несли его по лесной подстилке, по листьям и скорлупам орехов, через подлесок. Он уже давно научился передвигаться по лесу так, словно его там и не было, опасаясь как охотников, так и испуганной дичи. С луком в руке и Наритой с Киношитой поблизости, он практически чувствовал себя неуязвимым.
Пока он не услышал крик.
Крик, прорезавшийся сквозь тишину.
Крик, изменивший все.
Абсолютно все.
В одно мгновение он выслеживал оленя.
В следующее он уже бежал.
* * *
— Прочь от него!
Он уронил лук и схватился с человеком голыми руками, отдергивая его от Киношиты, который упал наземь, будто сломанная кукла — его друг, его друг, его все, как он посмел тронуть его…
Боец из Энношиты всегда был так себе, но он буквально горел, горел, и ничего из этого не имело значения, потому что его тело наполнила невероятная сила. Он должен был положить этому конец. Он даже не чувствовал полученных ударов — просто вырвал оружие у человека, игнорируя неестественный треск, жуткие звуки плоти, ударившейся о плоть с намерением уничтожить, болезненные стоны его оппонента.
Краем глаза он заметил, как Нарита тоже с кем-то сражался, будучи переполненным таким же гневом. Я не позволю ранить еще и Нариту. Это должно закончиться.
— Вот и все! — прокричал он, тряся человека в его хватке; тот уже перестал сопротивляться, парализованный страхом и болью. Отлично. — Не умеете вы выбирать себе врагов! Ты хотя бы представляешь, что наделал?!
Он схватил человека за ворот и дернул, заставляя подняться на ноги.
— Скажи своей предводительнице! Скажи ей встретиться со мной у Глотки Дьявола! Мы положим этому конец, я и она! Больше никто не пострадает!
Человек захныкал — из-за капюшона были видны лишь глаза, блестевшие от слез. Ему хотелось навредить личности с кровью Киношиты на руках намного, намного сильнее, но он знал, что его друг этого не одобрит. Он прикасался ладонью к каждому животному, которого они подстреливали, и благодарил их за их жертву; он всегда удостоверялся, что эта жертва не была напрасной, и что они используют все возможное для своего выживания, пытаясь придать смерти смысл. Киношита. Он должен был вернуться к нему.
Гнев внутри него пылал столь ослепительно — Энношита не потерял самообладания лишь потому, что знал, что рядом были его друзья, и они нуждались в его помощи.
Он ослабил хватку онемевших пальцев и толкнул человека так сильно, что тот рухнул на землю.
— Лучше беги быстро, а не то я прикончу тебя прямо здесь и прямо сейчас, — прошипел он. Нападавший вскочил на ноги, обретая удивительную скорость от страха во время своего побега.
Энношита быстро развернулся. Ноги сами понесли его к сражавшемуся Нарите. Пылающий в нем огонь разогнал все его сомнения, его скромность. Была лишь драка. Он полностью осознавал происходящее, мышцы работали с удивительной точностью. Энношита прыгнул на нападающего, беря его шею в удушающий захват и оттягивая мужчину в сторону. Его преимущество в росте не имело значения. Его накачанные руки и потенциальная сила не имели значения. Он боролся, пытался вырваться изо всех сил, но хватка Энношиты не ослабевала, пока он оттаскивал его подальше от Нариты.
Потом Энношита крутанул нападавшего, быстро его отпуская и бросая на землю. Мужчина что-то бормотал и хрипел, пытаясь подняться на ноги. Энношита поставил ногу ему на грудь и обнажил нож. Страх в глазах его врага наполнил его пугающим удовлетворением.
— В этот раз я тебя пощажу, — сказал он мужчине ледяным голосом. — Но если ты снова окажешься у меня на пути — перережу глотку. Я охотник. Если ты еще хоть раз попробуешь тронуть моих друзей, я отслежу тебя и заставлю сожалеть о каждой секунде твоей жалкой жизни. Все понятно?
Человек кивнул, все еще испытывая проблемы с дыханием из-за давления на груди и последствий хватки Энношиты.
— А теперь убирайся с глаз моих, пока я не передумал.
Он крепко сжимал нож в ладони, отступая назад, будучи в полной боевой готовности. Но человек сбежал прямо за своим напарником.
Когда угроза исчезла, какую-то секунду Энношита попросту пытался отдышаться и не поддаться накатившемуся на него ужасу. Что же ему теперь делать? Потом он услышал звук рвущейся одежды позади и вспомнил.
Нарита начал рвать свою рубашку, чтобы замедлить кровотечение. Слишком много, крови было попросту слишком много. Будучи практически опьяненным адреналином и паникой, Энношита подошел к своим друзьям, погруженный в ужасающее спокойствие. Мир под его ногами не шатался, но казалось, ему следовало бы. Энношита знал, что он сломается — вопрос был в том, как долго он сможет продержаться?
— Киношита! Держись, ты слышишь меня? — голос Нариты дрожал. — Не засыпай. Оставайся в сознании. Посмотри на меня. С тобой все будет в порядке.
Энношита видел, как его зубы окрасились кровью, пока он говорил — одного, похоже, не хватало. На его жилете, брошенном на землю рядом с ним, был длинный порез, но тонкий кожаный доспех, который он надевал под жилет, взял на себя большую часть удара, и на коже остался лишь тонкий кровяной след. Нарита быстро поправится.
Облегчение, которое он испытал при этой мысли, быстро исчезло за нахлынувшим на него страхом за Киношиту. Кровь пропитывала его одежду, а сам он наполнялся ужасом. Из-за одежды Энношита не видел, насколько плоха была рана, но смотреть сейчас смысла не было. Они могли лишь остановить кровотечение и доставить его к Суге. Суга знает, что делать. Он поможет.
Нарита дрожащими руками закончил поспешную перевязку. Он отбросил пряди волос с глаз Киношиты и на мгновение прикоснулся к его лбу своим.
— С тобой все будет хорошо.
Потом он встал, твердо взял лицо Энношиты в свои ладони и тоже приложил свой лоб к его. Не зная, что и делать, Энношита вцепился в его запястье, дыша, молясь. Надеясь. Как мог Нарита оставаться таким сильным в этой ситуации?
— С нами все будет хорошо, — он отступил назад и потянул Энношиту за руку.
— Нам нужен Суга. Помоги мне нести его.
* * *
