Текст книги "Ловец мудрости (СИ)"

Автор книги: A.E. Giggle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 68 страниц)

Перпендикулярный проход, что вел к узкой, винтовой лестнице, находился в средней части коридора. Если бы я продолжила свой путь, я, в конечном счете, зашла бы в тупик, а с другой стороны, по лестнице было бы трудно спускаться спиной вперед. Если Эдвард не убьет меня, я, наверное, упаду и сломаю себе шею. Тем не менее, не было никакой альтернативы, и поэтому я целенаправленно придерживалась своего пути к повороту, все время сохраняя зрительный контакт с преследующим меня вампиром. Он молчаливо шел за мной, его ноги не производили никакого заметного шума, когда они соприкасались с твердым полом, в отличие от моих собственных.

– Ты под заклинанием, – сказала я ему. – Это не реально, Эдвард.

На это раз, вместо злорадной улыбки презрительная усмешка появилась на его лице. Его черные глаза сфокусировались на мне.

– Глупая девчонка, – выплюнул он, – как сильно ты ошибаешься.

Я вздрогнула, останавливаясь в середине коридора. Эдвард продолжал приближаться ко мне, выражение его лица было спокойным и беззастенчивым после грубого замечания. Влага собралась в уголках моих глаз. Никогда еще мой жених не позволял себе разговаривать со мной таким тоном; даже во время наших споров и разногласий я всегда была в состоянии заметить море обожания, скрытого под тонким слоем негатива.

Но не теперь.

Это было правдой: всеми фибрами своего существа я держалась за знание, что текущее поведение Эдварда было всего лишь продуктом эгоистичной магии Ромильды, но даже этого знания было недостаточно, чтобы заглушить боль, что я чувствовала, или остановить слезы, текущие по моему лицу.

Эдвард выгнул бровь и сделал еще один шаг вперед. Я не реагировала. Я была слишком обезумевшей, чтобы заботиться о том, что может случиться со мной. Все, что я хотела теперь, оказаться рядом с ним, и так как это был единственный способ добиться данного, казалось, бессмысленно бежать. Кроме того, я не была достаточно быстра, чтобы сбежать от вампира. Не имеет смысла даже пытаться.

Я закрыла глаза. Мое сердце продолжало отчаянно биться, как животное, запертое внутри клетки, угрожая в какой-нибудь момент просто остановиться. После нескольких глубоких вдохов, однако, я направила всю свою энергию и внимание на поиск моего самого счастливого места. Как фильм проецируется на пустой экран, успокаивающие картинки вспыхивали в моей голове: Эдвард и я на поляне… наш первый поцелуй… ночь, когда он попросил меня выйти за него замуж…взгляд, который у него был в тот момент, когда я сказала «да».

Я вздохнула. Если это окажутся последние минуты моей жизни, я была рада, что, по крайней мере, у меня были счастливые воспоминания, чтобы воскресить их.

Возможно, я действовала на каком-то инстинкте самосохранения… Возможно, я надеялась, что был еще какой-то шанс отговорить вампира от его смертельного преследования, потому что, особо не задумываясь, я открыла свои мысли для него, намереваясь поделиться этими последними секундами с человеком, которого я любила, с человеком, который собирался убить меня, чтобы погасить свою обжигающую жажду.

Кончики его пальцев коснулись моей скулы, так нежно, что я почти могла сделать вид, что он подошел ко мне совсем по другой причине. С его прикосновением пришли воспоминания о нашем времени в Форксе, когда он ласкал мое лицо, когда мы стояли за пределами спортзала.

– Это было давно, – пробормотал он. – Все меняется.

– Не для вампиров, – прошептала я, мои глаза открылись. – Это то, что ты мне говорил. Ты сказал, что изменения носят окончательный вариант для твоего вида… что вампир влюбляется один раз и не может разлюбить позднее.

Несмотря на низкую температуру его кожи, его прикосновения оставили горящий след, когда осторожно прошлись по линии челюсти, двигаясь вдоль моей шеи, мимо углубления в основании моей шеи и по моей ключице.

– Я был не прав, – сказал он. Я вздрогнула, когда он шагнул вперед, поймав в ловушку одной рукой мою талию, а другой продолжил исследования. Его тело было плотно прижато к моему. Я могла чувствовать каждый изгиб его алмазно-твердой груди, пока он возвышался надо мной. Когда я почувствовала, как его морозное дыхание омыло мое лицо, мои глаза автоматически распахнулись.

Вновь я задохнулась от лицезрения существа передо мной. Его красота была беспрецедентной и абсолютной; не было в мире ничего равного ей. Лунный свет, проникший сквозь ближайшее арочное окно, обрамлял его лицо эфемерным свечением, когда тот отражался от его алебастровой кожи. Неуловимая аура обеспечивала идеальный баланс его темным радужкам и теням под глазами. Он мог бы стать ангелом – темным ангелом, так уж и быть, но все же ангелом.

Его нос едва коснулся моей шеи, когда он склонил свою голову к моему горлу. Мои пальцы нашли его волосы, ища свой путь сквозь бронзовые пряди по собственному желанию. Каждый нерв в моем теле находился в состоянии повышенной готовности, гудя, как провод под напряжением. Через несколько секунд, когда я почувствовала язык Эдварда, танцующий по моей коже, я ничего не могла сделать и вздохнула. Он был прав, когда говорил, что мои реакции всегда были противоположными. Эта последняя мысль вызвала очередной легкий смешок.

Его губы оторвались от моей плоти, когда он собрался прокусить тонкую мембрану. Вот она я, вот-вот умру, и все, о чем я только могу думать, как его руки крепко обнимают меня и о его восхитительном бессмертном аромате. Я сожалела только о том, что лучше уже не станет. Я никогда не переживу один опыт, который хотела больше всего. Мои глаза широко распахнулись – автоматическая реакция на внезапное озарение.

СТОП!

Эдвард замер по моей команде.

Я сглотнула, мое сердце вновь стремительно забилось. Я понятия не имела, согласится или нет вампир на идею, складывающуюся в моей голове, но я была полна решимости выполнить мною задуманное. К этому моменту я действительно не заботилась о том, произвожу я или нет впечатление отчаявшейся. Я была на пороге смерти, ради Бога. Почему я не должна была озвучить свое последнее желание?

– Изабелла, – предупредил Эдвард сурово. Не ослабляя хватку, он слегка отстранился.

– Пожалуйста, – умоляла я. Мое сердце упало, когда он покачал головой.

– Я люблю Ромильду.

Слова, словно кинжал, пронзили мою грудь. Так или иначе, тем не менее, мне удалось проигнорировать боль. Я наотрез отказалась сдаваться. По голодному взгляду в его глазах, я догадалась, что Эдвард был все еще намерен выпить мою кровь, но даже если его будет гложить вина, этого все равно будет недостаточно, чтобы он решил остановиться и послушать.

– Ты собираешься убить меня – отнять мою жизнь. Разве ты не должен, по крайней мере, дать мне это?

Хмурый взгляд появился на лице вампира. – И предать Ромильду?

– Конечно же, это должно быть последним, что имеет значение. Я скоро буду убита, Эдвард, – повторила я, подчеркивая каждое слово. – Тобой. За мою кровь, думаю, я заслуживаю плату.

Мой щит закрылся вновь, как стальные ставни, защищая мои мысли от вторжения. Я хотела побыть с собой наедине, пока буду размышлять над своим последним желанием.

Какого черта я делаю? Я звучала безумно. На самом деле, я звучала как уличная проститутка… или все было наоборот? Учитывая, что именно я попросила у Эдварда, если он согласится, не будет ли он тем, кто продает свое тело? Продать его тело в обмен на средство для жизни… Как странно.

Множество эмоций отражалось на его лице: сомнение, чувство вины, страх, желание… все они присутствовали, пока он воевал со своей совестью.

– Ты права, – сказал он, в конце концов. Мое сердце подпрыгнуло в груди, забившись в учащенном ритме. – Но… Ромильда…

– Не должна знать, – перебила я. – Я не собираюсь ходить рядом, чтобы сообщить ей это, в конце-то концов.

Эдвард кивнул. С каждой секундой выражение его лица становилось все более и более полно решимости, пока, наконец, он не вывел меня из коридора, держа за руку.

Он остановился перед дверью свободного класса. После открытия двери, он поднял меня на руки и перенес меня в свадебной манере через порог. Лишь освежающий белый лунный свет освещал пространство. Столы и стулья были составлены в одном углу пустой комнаты, но в остальном она оставалась совершенно свободной. Поскольку у нас не было кровати или хотя бы одеяла, Эдвард не возражал, когда я достала из своего кармана палочку и наложила согревающие чары. Вместо этого он молчаливо смотрел через всю комнату, пока я колдовала.

Под его обсидиановым взглядом я вздрогнула от удовольствия. Все в Эдварде было напряжено, когда он подошел ближе. Не говоря ни слова, он положил свою ладонь прямо на мой живот, давая знать мне легким давлением, чтобы я отступила назад, пока я не была прижата к стене класса. Мое дыхание превратилось в мелкие вдохи, пока мои пальцы нашли свой путь к его одежде. Его черная мантия упала на пол, и вскоре после этого к ней присоединилась моя собственная. Громкие женские стоны наполнили комнату, когда Эдвард обрушил свои губы на мои. Не было ничего осторожно в нем теперь; вместо этого его движения и действия говорили о безотлагательности.

Поцелуй был волнующим, почти мучительным по своей интенсивности. Я была так увлечена, пока наши губы атаковали друг друга, что даже не поняла, когда руки Эдварда умело переместились с одной пуговички на другую. Я все еще возилась со второй пуговицей на его рубашке, когда он закончил расстегивать мою блузку. Белый хлопок исчез, когда он спустил его с моих плеч, обнажая бледную кожу моей груди и рук.

– Господи, Белла.

Я резко вздохнула от его слов. Желание прошло сквозь мое тело, раскаленное добела и всепоглощающее, угрожающее превратить каждую клеточку моего тела в пепел. Глаза Эдварда также тлели от вожделения, но я не могла сказать, было ли это до сих пор результатом моей нанесенной себе раны или я медленно, но верно, пробуждала реального Эдварда. Возможно, он притворялся ради меня, но это действительно не казалось таким для меня. Независимо от причины, он был явно нетерпелив, потому что не был готов ждать, пока я закончу расстегивать его рубашку. Он разорвал ее, демонстрируя свое тело, заставив пуговицы разлететься в разных направлениях.

Моя спина с силой врезалась в стену, когда Эдвард прижался ко мне, его верхняя часть тела теперь была полностью обнажена. Столкновение оставило пульсирующую боль в плечах. Мне чуть не пришлось прикусить губу от боли, но в конечном итоге отвлечение пришло в виде рта вампира, который заглушил потенциальный стон от дискомфорта. Утробное рычание прокатилось по его груди, когда я провела своим языком по его губам. Моя потребность, кажется, разожгла страсть в Эдварде, как масло питает огонь, потому что его большие мужские руки вдруг ослабили хватку на моих бедрах и начали двигаться к новому месту назначения.

Когда они пропутешествовали выше и минули мою грудную клетку, я торопливо открыла свои мысли.

Держи меня крепче, – умоляла я, чувствуя, что могу умереть, если он этого не сделает. Дыхание вампира соответствовало моему собственному. Хотя он не нуждался в кислороде, от вожделения его грудь часто поднималась и опускалась. Имея мое одобрение, он увеличил силу своих прикосновений, прижимая меня своим телом сильнее к стене. Но даже тогда он все еще не был достаточно близко по моему мнению.

Я громко ахнула, когда он слегка раздвинул мои ноги своим бедром. Мои пальцы лихорадочно схватили его за волосы, в то время как его танцевали по краю моего кружевного белого бюстгальтера. Я задрожала от нетерпения и вдохнула его приятный лилово-солнечный аромат, когда он выдохнул рядом со мной.

– Белла, – прорычал он, его голос был пропитан желанием.

Мое сердце гулко билось. Я не могла говорить. Я не могла даже думать. Его руки доводили меня до крайнего безумия, пока путешествовали по тонкому слою ткани. Отчаянное хныканье было единственным звуком, что смог издать мой рот. Оно обладало почти навязчивым характером, когда наполнило серебристую ночь, нарушая тишину, как призрак.

Наконец, прохладные пальцы Эдварда прокрались под мой лифчик.

Абсолютное. Полнейшее. Блаженство.

Я откинула голову назад в восторге. Ощущение его кожи на моей было неописуемо. Снова и снова он дразнил, гладил и массировал мою плоть, снова и снова. Я пыталась сказать ему, чтобы он не останавливался, но мой язык не мог должным образом пошевелиться, чтобы я могла произнести слова, что хотела.

Мой разум закричал в знак протеста, когда его правая рука прекратила свои действия и ускользнула.

– Хах!

– Шшш, – успокоил он, когда я попыталась остановить его отступление. Он провел губами вдоль моей челюсти, оставляя поцелуи тут и там, пока продвигался к моему уху, по которому он щелкнул языком. Я дернулась против его ладони, когда вдруг почувствовала, что его рука погладила меня сквозь юбку.

Яркие цветные вспышки эйфории мелькали перед моими глазами. Как я обходилась без этого когда-то? До этой поры я страстно желала – была лишена, если уж на то пошло – ощущений, что Эдвард дарил мне, и сейчас, когда я получила их, я не хотела, чтобы это заканчивалось.

Но конец был неизбежен.

У меня не было никакого желания портить момент своими мыслями об обреченности, при этом я не хотела заразить своими эмоциями Эдварда – я никогда не испытала бы это снова, и эта мысль опечалила меня сверх меры – вот почему я вернула свой ментальный щит на прежнее место. С сохранением в тайне мыслей о моей приближающейся кончине было меньше шансов, что вампир будет отвлекаться. Все остальное, вероятно, взволновало бы его слишком сильно, а я была еще не совсем готова умереть.

– Больше, пожалуйста. Больше, – умоляла я, погружаясь обратно в эйфорию.

Эдвард зашипел, в звуке слышался голод. Он поцеловал меня жадно, собирая мою юбку у талии. Звук разрываемой ткани наполнил воздух, в то время как вампир посасывал мою нижнюю губу. Я едва могла поверить, что он был неопытен в этой сфере, как и я; он, казалось, точно знал, что делать, чтобы взорвать все нейроны в моем теле. Мои серые шерстяные колготки были следующей жертвой, оставляя под собой только тонкий слой белого кружева, что защищал мою добродетель.

Вдруг я уже не касалась ногами пола, мой вес удерживали мускулистые руки Эдварда, когда он припечатал меня к стене.

– Я все еще хочу тебя, – прорычал он у моего уха. Его голос был низким и хриплым, когда он сделал признание, и я уловила даже проблеск удивления, когда посмотрела пристально в его глаза. – Я не должен по-прежнему хотеть тебя… но я хочу.

– Я тоже тебя хочу, – простонала я, балансируя на грани безумия, когда он начал ласкать меня сквозь кружево. Я чувствовала голод, когда оставила огненный поцелуй на его шее. Каждая клеточка моего тела ожила, пульсируя от обжигающей энергии. Я схватила его за лопатки, когда он расстегнул брюки, и была так поражена внезапной несдержанностью Эдварда, что почти не заметила крошечное существо, парящее за его спиной, которое, по-видимому, пыталось привлечь мое внимание.

Я чувствовала, как мои брови «взлетели» из-за путаницы, и прищурилась, всматриваясь в темноту, чтобы убедиться, что мне не показалось. Чем больше я всматривалась, однако, тем больше я была уверена, что это не плод моей фантазии. Сидя верхом на шмеле, на расстоянии чуть меньше метра от меня находилась фея Абатва, размахивающая над своей головой уже почти минуту серебряным кувшином.

Она указала на мою кровоточившую рану, ее карие глаза были широко распахнуты и умоляли. Честность была написана на ее лице, это, наверное, и послужило тому, почему я решила довериться ей. Неуловимым движением я освободила одну свою руку и оставила еще один поцелуй на шее Эдварда.

Я почувствовала, как его ледяное дыхание коснулось моего горла, и вздрогнула.

– Белла, – прошептал он, убирая назад мои волосы.

Фея, тем временем, приказала своему насекомому двигаться вперед. Меня удивило, что я не могла расслышать жужжание, учитывая, как много раз Каллены упоминали об этом ранее. Почему же Эдвард не заметил этого сейчас?

После того как она открыла кувшин, фея Абатва аккуратно вылила теплую алую жидкость на мою руку. Я видела подобную магию неоднократно, но я все еще удивлялась тому, сколько жидкости содержалось в крошечном кувшине.

Внезапно Эдвард стал неподвижным. Мое сердце заколотилось в груди, когда фея улетела. Хотя я понятия не имела о ее намерениях, я нутром чувствовала, что крайне важно, чтобы она оставалась незамеченной для вампира. Он не должен был узнать, что только что произошло.

Его ноздри раздувались, когда он вновь отстранился, а его взгляд быстро переместился на мою руку. Я вздрогнула, когда он схватил ее, и не от боли, честно. Я была удивлена, ничего более.

– Ты так не пахнешь, – заявил он внезапно, без доброты в своем голосе, когда понюхал мою руку. В последние несколько минут я видела, как реальный Эдвард пробивается все ближе и ближе на поверхность; с новым же отвлечением внимания, однако, холодное лицо хищника вернулось обратно. Я могла увидеть его прямо в черных глазах, и я сразу почувствовала себя глупой, наивно поверив фее, о которой я ничего не знала.

– Что?

– Ты так не пахнешь, – заявил он вновь, смотря недоверчиво. – Что ты сделала, Белла?

Я заморгала от этого обвинения. Эдвард однажды сказал мне, что я ужасная актриса. Я не могла позволить, чтобы он оказался прав.

– Я ничего не делала. Я всегда была здесь!

Не говори слишком много, Белла, иначе ты выдашь себя.

Эдвард нетерпеливо постучал правым указательным пальцем по моей руке. – Это не твоя кровь. Она совсем не пахнет так, как твоя.

– Ты пытаешься отвлечь меня? – напала в ответ я, выбрав новую тактику. Это отвлечет его. Сомнение наполнило его глаза, когда он переместил взгляд от моей руки к моему лицу, и обратно.

– Что-то не так, – пробормотал он, качая головой. Он осторожно стер кровь своим пальцем. Глубокая морщинка залегла между его глаз цвета обсидиана, когда он поднес его к носу. После продолжительно принюхивания он издал еще один голодный стон. Независимо от характера таинственной жидкости, она по-прежнему смешивалась с ароматом моей крови, чего, конечно же, было достаточно, чтобы соблазнить Эдварда.

Я заставила выражение своего лица оставаться пустым, когда он поместил палец себе в рот. Он жадно слизал малиновую жидкость, закрыв глаза, пока смаковал вкус. Пульс бился под кожей, посылая кровь бежать по моим венам.

Либо я умру в ближайшие несколько секунд, либо нет.

Я не была готова к взгляду, что я увидела в глазах Эдварда, когда они распахнулись в следующий раз.

– Белла?

Я никогда не видела его таким растерянным за все время, что я знала его. Его голова повернулась в сторону двери и обратно, прежде чем он позволил своему взору пройтись по всему моему телу. – Я люблю тебя.

Надежда взорвалась внутри меня, как фейерверк…

– Но Ромильда…

…и потухла в следующую секунду. Зелье было все еще в силе… но что-то определенно изменилось в Эдварде. Чары все еще держали его, но ослабили свою хватку. Действуя инстинктивно, я поднесла свою руку к его рту.

– Пей!

Эдвард выглядел испуганным. – Что?

– Кровь на моей руке, – ответила я быстро, умоляя его глазами, – выпей ее. Пожалуйста, Эдвард!

Несмотря на смущение, Эдвард сделал так, как я просила. Одной рукой он взялся за мое запястье, в то время как другую он использовал, чтобы поддерживать мой локоть. Он вдохнул аромат крови, прежде чем провел языком вдоль моей руки. Его глаза открылись, когда он достиг сгиба локтя; сомнение было четче заметно в его глазах. Не говоря ни слова, он продолжил слизывать большую часть жидкости, возможно, делая все более и более лихорадочные движения с каждой последующей секундой. Наконец, когда последние следы крови исчезли, мой жених отступил назад, давая мне возможность вновь взглянуть на его лицо. При виде выражения Эдварда я ахнула от абсолютного шока.

Он. Был. Очень. Зол.

В следующие несколько минут он олицетворял собой ярость. Рычание за рычанием слетало с его губ, грудная клетка быстро поднималась и опускалась. Без предупреждения его кулак неожиданно врезался в стену, проходя сквозь облицовочный камень. Осколки упали на пол к нашим ногам, а облако пыли закружилось в воздухе, образуя меловой пузырь, который окутал нас обоих.

Я не смела даже дышать. Безупречный контроль Эдварда сделал его специалистом в сокрытии его эмоций, так что было редким явлением видеть подобное выражение, появляющееся на его лице. Когда я была свидетелем этого в прошлом, однако, подобное обычно предшествовало серьезным физическим травмам или еще хуже: кровавой смерти.

Вот оно, – подумала я, вжимаясь в стену. – Он собирается убить меня.

Эдвард удивил меня, однако, и нагнулся, чтобы резко поднять мою мантию с пола, которую затем он накинул мне на плечи. Его губы скривились в очередном свирепом рычании, демонстрируя два ряда идеальных зубов, покрытых ядом.

– Эдвард, что происходит?

Он не ответил, даже когда я спросила во второй раз, и вместо этого осмотрелся, прежде чем решительно направиться к двери.

Я удивленно пискнула, когда остальные Каллены ввалились через порог, и плотнее укуталась в мантию, пока жар распространялся по моим щекам. Элис немедленно протанцевала в сторону брата и вручила ему большой пузырек, наполненный малиновой жидкостью.

– Для предотвращения любых остаточных эффектов, – просто сказала она. Она, как и ее брат, выглядела очень опьяненной.

Эдвард выхватил это у нее из рук и выпил без всяких вопросов. Он глотал жидкость, словно его давно мучила жажда, и не остановился, пока не выпил все до последней капли. Когда ничего не осталось от зелья, его пальцы раздавили пузырек, после этого осколки со звоном упали на пол.

Карлайл шагнул вперед, кладя руку на плечо сына. Эдвард зарычал и яростно стряхнул ее.

– Сейчас, Эдвард…

– Не смей! – проревел Эдвард с оскалом, его глаза горели, когда он повернулся лицом к своему отцу.– Из-за этой эгоистичной, маленькой шлюхи, я почти уничтожил самую важную вещь в моей жизни! Я не сержусь, Карлайл! Я – Боже правый – в гневе!

– Я понимаю это, но…

Карлайл не договорил, однако, потому что Эдвард был слишком занят, направляясь к выходу из комнаты. Он был так разъярен, что сорвал дверь с петель. Я не могла понять всего, что происходит, и смотрела в полном шоке, как Эммет, Джаспер, Элис, Розали и Карлайл двинулись вслед за ним. Только Эсми осталась. Серебристо-белым пятном она переместилась в мою сторону, напугав меня до изумления.

– Прости, дорогая, – произнесла она искренне, заметив мое удивление. Только потом я заметила сумку, что она держала. Достав из недр сумки стопку одежды, она быстро передала это мне, после чего отвернулась, чтобы дать мне некоторое уединение.

– Что только что произошло, Эсми? – спросила я, торопливо натягивая пару джинсов.

Она вздохнула и провела рукой по своим распущенным волосам цвета карамели. – Элис предвидела, что Эдвард мог бы навредить тебе, если бы услышал наше приближение, поэтому мы обратились за помощью к фее Абатва, в обмен на бриллианты. Она следовала хвостиком за Элис и Розали последние два дня, разглядывая их браслеты и ожерелья. Эти драгоценности были единственными, что держало ее здесь. Мы отдали ей половину вначале и пообещали вернуть остальные алмазы после того, как она поможет нам. Без сомнения, мне нужно увидеться с ней позже.

Хорошо, это имело смысл. – Что потом?

– МакГонагалл наложила чары на нее, чтобы заглушить жужжание ее шмеля, а с тем, что Эдвард едва ли мог услышать мысли феи, у него не было никакой возможности узнать, что она там находится.

– А жидкость, что она вылила на мою руку?

– Противоядие от любовного зелья. Хотя она не могла принести достаточное количество антидота, чтобы полностью снять эффект, и поэтому мы принесли дополнительную порцию, как только Эдвард стал достаточно здравомыслящим, чтобы подпустить нас ближе.

Я согласилась, натягивая бежевый свитер через голову. – А где он сейчас? – спросила я, опасаясь, поскольку уже знала ответ. Как бы сильно я не хотела задушить Ромильду, я не хотела, чтобы ей на самом деле причинили вред… ну, не совсем. Это было не в привычке рыцарского характера Эдварда использовать языковые знания, что у него были, чтобы обсуждать женщин, и, несмотря на свой гнев, я была серьезно напугана тем, что он сделает с той девушкой, которая причинила нам так много неприятностей.

Эсми обратно повернулась ко мне. На ее лице было выражение, которое ясно говорило: «Ты же уже знаешь ответ на этот вопрос».

– Давай, залазь на мою спину. Если у кого-то и есть шанс успокоить его, то только у тебя. Я не думаю, что даже Джаспер будет в состоянии сильно помочь после того, что произошло.

После сбора моей разбросанной одежды, я сделала то, что велела Эсми и залезла ей на закорки. Взъерошенная МакГонагалл влетела через порог секундой позднее, с красным лицом и запыхавшаяся, следом за ней были профессора Фулплум и Слизнорт.

– Что… Что произошло? – выдохнула директор, одной рукой держась за сердце, пока сама прислонилась к дверному косяку.

В спешке, чтобы присоединиться к остальным, Эсми пересказала краткий сюжет последних пяти минут. Я сомневалась, что учителя поняли хоть половину, вампирша говорила слишком быстро, большинство ее слов сливались вместе.

– Прости, Минерва. Надо бежать! – Вот и все. Эсми вылетела из классной комнаты и понеслась по коридору, как самонаводящаяся ракета. Я должна была спрятать свое лицо у нее на шее, чтобы избежать обветривания, что непременно было бы от ее скорости.

– О, нет, – прошептала она, после того, как мы добрались до парадной лестницы.

Мое сердце забилось в груди. – Что?

– Ромильда только что покинула спальню девочек. У нее был шанс, но теперь она бежит прямиком к Эдварду. Он ждал ее с остальными в общей гостиной. Там многолюдно. Он собирается устроить сцену.

…

– Эсми, беги быстрее.

Нет покоя для злодеев.

EPOV

Ромильда насторожилась, когда увидела меня и мою семью. Теперь, когда я был свободен от искусственных эмоций, что она внушила своими чарами, я не чувствовал за собой никакой вины, когда проник в ее мысли.

Я удивлена, почему он без рубашки. Ммм, конфетка! О, я надеюсь, что он не убил Беллу. Это не хорошо бы выглядело.

Никогда я еще так сильно не хотел покалечить человека, даже когда был вынужден слушать больные фантазии Майка Ньютона. Если жалкое отсутствие у девушки совести привело меня в бешенство минуту назад, то сейчас это едва не отправило меня через край. Тем не менее, я не позволил себе потерять контроль. Я хотел, чтобы моя месть была стоящей, и я хотел доказать правдивость этого не только Ромильде Вейн, но и любому другому человеку, который решит занять ее место.

Я мило улыбнулся ей, поддельное обожание появилось в выражении моего лица. Ее учащенное сердцебиение замедлилось немного, пока слащавая улыбка формировалась на ее лице.

Эдвард, – предупредил Карлайл, когда я протянул руку.

– Он не собирается ее убивать, Карлайл, – прошептала Элис, слишком тихо для людей, чтобы можно было услышать.

Разве? Я уверен, что чертовски этого хотел. Мало того, что эта глупая, эгоистичная ведьма подвергла опасности Беллу, она также поставила под угрозу возможность появления Ренесми. Без своей мамы моя прекрасная дочь никогда не будет иметь возможность жить. Я почти потерял двух самых важных существ в своем мире в течение пяти минут, все это из-за омерзительного, эгоцентричного существа, стоящего напротив меня.

На ласковый жест Ромильда плавно прошла мимо своих таращившихся подруг, радуясь их ревности.

Ненадолго, – думал я, яд наполнял мой рот.

Позади меня Карлайл рассвирепел. Пока он не хотел никакого вреда девушке, он верил, что ей и другим необходимо выучить урок, что я собирался преподать им, если Белла вновь окажется в подобной ситуации в будущем. Тем не менее, я сомневался, что он был бы в состоянии просто стоять в стороне, если бы не заверения Элис. Подобно Розали, ее взгляд становился все злее с каждым шагом, что делала ведьма. Джаспер с трудом поспевал скрывать отвращение на своем лице, и не только потому, что он улавливал эмоции других. Если бы Элис была на месте Беллы, у Джаспера бы не возникло проблем с убийством виновного после того, как его чувства восстановятся. Говоря об этом, у Элис не было бы никакой проблемы убить преступника, прежде чем что-то случится.

Теплая рука Ромильды легла в мою ладонь. Секунда, и я разворачиваю ее тело кругом на вампирской скорости, заводя ее руку ей за спину. Противный щелчок, и крик боли пронзает воздух, когда ее плечо вывихнуто, в результате чего кости выступают под неестественным углом.

Окружающие дети охнули и отшатнулись. Яд наполнил мой рот, когда запах страха просочился в воздух. Он впитывал его, как губка, пока запах не приобрел почти собственное лицо. Игнорировать стало практически невозможно. Все в помещении: ускоренное сердцебиение, адреналин, тяжелое дыхание, капли пота – все насыщало запах, висящий в воздухе, тем самым разжигая жажду крови, которую мне ранее с таким трудом удалось побороть.

Ромильда зарыдала, когда мои пальцы сжались. В мое поле зрения попалась вена у нее на шее, которая пульсировала под тонким слоем кожи. Я так хотел вскрыть ее. Я так хотел заставить Ромильду заплатить за то, что она сделала – за то, что она почти заставила меня сделать.

Позади меня Карлайл испуганно всматривался в лицо провидицы. Элис небрежно пожала плечами.

– Я же сказала, что он не убьет ее.

Мысли нашего отца были в ужасе, когда он переосмыслил ее слова. Он не мог поверить, что я добровольно буду мучить человека, и не мог предположить, что Элис будет действовать так беззаботно, когда позволит мне сделать это. Мы были его протеже, в конце концов, уравновешенные и ответственные в результате его учений, но вот мы здесь, безжалостно причиняем боль, как общеизвестные бессердечные вампиры.

Я склонил голову к шее ведьмы и провел носом по ее коже. Она всхлипнула, а я улыбнулся.

– Что случилось, Ромильда? Я думал, что это было то, что ты хотела – поцелуй вампира.

Глупышка, она хотела вырваться из моего захвата, снова крикнув от боли, что причинило ее плечо.

– Эдвард, пожалуйста, ты делаешь мне больно!

– Я? – спросил я, с поддельным шоком. Я отпустил ее руки, разворачивая ее вновь к себе лицом. Я хотел, чтобы она видела мое полное равнодушие – знала, как я всецело презирал ее. Ее глаза увеличились от страха, полные слез, когда она посмотрела в мои черные радужки. Только я собирался прошипеть свое предупреждение – сказать, что, если она когда-нибудь еще раз решит повторить аналогичный трюк, я разорву ее в клочья и скормлю Клыку, осоловелому бладхаунду Хагрида, – портрет вдруг распахнулся.