Текст книги "Ловец мудрости (СИ)"

Автор книги: A.E. Giggle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 68 страниц)

– Где девушки? – спросил он, заметив отсутствие Гермионы и Джинни.

Рон закатил глаза и резко приземлился на свободный стул. – В О`Требьен, конечно. Что это за школьные танцы, которые заставляют девушек так круто меняться? Вот что я хотел бы знать! Они просто спятили, клянусь! – Он изменил свой голос, чтобы изобразить свою подругу. – Рональд! Я выбираю платье; не смотри! Рональд, я пойду, примерю его; оставайся здесь! Рональд, посторонись!

Наконец, он вернул голос в нормальную тональность, потирая виски, как если бы он страдал от сильной мигрени. – Я люблю ее каждой клеточкой. Действительно. Но почему она готова дышать огнем каждый раз, когда речь заходит о бале?

– Ну, – предположил Гарри, – думаю, потому что в прошлый раз, это было связано с тем, что ты начал грязно отзываться о ее па…

– Даже не говори о Краме!

Руки Гарри поднялись в защитном жесте. – Не надо так реагировать. Она явно предпочитает тебя. Я имею в виду, он точно не пытался скрыть тот факт, что он влюблен в нее и…

– Даже если бы он завернулся в плакат «Гермиона, я люблю тебя!», – Рон снова перебил, – это не могло быть более болезненно очевидно! Этому болгарскому шуту необходимо подучить кое-что о тонкости!

Несмотря на притворство, я не могла не быть благодарной, что Рон и парни зашли в Три Метлы, тем более когда они уже здесь. Отвлечение было именно тем, что мне так необходимо. Я почувствовала, что мои губы превратились в жесткую линию, когда я попыталась сдержать улыбку.

– Все, что я пытаюсь сказать, – продолжил Гарри, – если ты позволишь мне закончить, является тем, что Гермиона явно предпочитает тебя.

– Это точно, – произнес Симус. Он сделал паузу, а потом выражение его лица стало отсутствующим. – Ну, блин! Если девушка отвергла международную звезду по квиддичу, чтобы быть с тобой, Рон, она, должно быть, действительно безумно влюблена в тебя.

– Подожди! – воскликнул Эммет. – Крам? Как Виктор Крам?

– Единственный и неповторимый, – проворчал Рон.

Здоровенный вампир выглядел впечатленным, хотя и запутавшимся в то же время.

– Тогда Гарри и Симус правы. Девушка, должно быть, любит тебя.

Выражение лица моего друга просветлело на это, и он кивнул игриво: – Это все моя дьявольская красота, да, Гарри?

– Уж точно не твой ум, – поддел его приятеля.

Рон в полсилы ударил Гарри в плечо, но улыбнулся шутке, тем не менее. Его улыбка сменилась хмурым взглядом, когда протяжный стон прервал счастливый смех.

Повернувшись к Дину, который развалился на стуле, опустив голову на руки, он похлопал его по плечу и произнес: – Что такое, приятель?

– Мне некого пригласить! Я все прозевал, да? Как дурак! А теперь всех хорошеньких разобрали!

Взволнованные выражения лиц парней сменились облегчением. Очевидно, все они были очень рады, что у них уже были партнерши, чтобы беспокоиться о затруднительном положении своего друга.

Он тяжело вздохнул, посмеялся сам над собой и покачал головой… прямо перед тем, как озорной блеск появился в его глазах.

Эдвард резко прыснул от смеха и уткнулся лицом в мои волосы, его продолжало трясти, пока он пытался справиться с собой.

– Профессор? – На озорной тон гриффиндорца Эсми выгнула бровь, явно заподозрив что-то. Дин усмехнулся и выразительно подвигал бровями. – Вам же нравятся англичане, да? (5)

Гарри и Рон неожиданно подавились своим сливочным пивом, их губы вытянулись в широкую улыбку, несмотря на то, что они кашляли и давились. Остальные и я должны были прикрыть рот, каждый из нас веселился и не мог поверить в то же самое время.

Эсми, хоть и удивилась, выглядела, будто приняла намек, что Дин послал ей, как и ее муж, который нервно усмехнулся. Несмотря на хорошее настроение, однако, у меня было ощущение, что Эсми покраснела бы, будь она человеком.

Затем Хагрид и Слагхорн вошли через двери, спасая пару от длительного смущения, когда позвали их с собой к бару. Два вампира с радостью распрощались с нами и ушли участвовать в более разумном разговоре.

– Ты самоуверенный мерзавец, – произнес Рон, потеснив Дина в сторону, когда Гермиона и Джинни присоединились к нашей компании.

Несмотря на ранее напыщенную речь, Рон передвинул стул так, чтобы он сидел непосредственно рядом с пышноволосой ведьмой, не оставляя даже сантиметрового пространства между ней и собой. Я улыбнулась, зная, что, независимо от того, что происходило в других странах, моя семья и друзья были счастливы и в безопасности, скрытые от остального мира и всех его проблем.

Пророк был нашим окном в опасность, которая в этот раз была по другую сторону стекла. По крайней мере, это было тем, что я говорила себе.

Остальную часть дня Эдвард и я были неразлучны. Покинув паб мадам Розмерты, мы направились в другую часть деревни, его руки редко покидали мою талию. Мостовая то тут, то там была покрыта желтыми и рыжими листьями с ближайших деревьев, раскрашенных в прекрасные цвета осени.

Нашей первой остановкой после Трех Метел была лавка Зонко. Самое интересное, что Каллены купили на этот раз множество фейерверков от Всевозможных Вредилок Уизли. Я старалась мысленно представить цветной взрыв и огненный экран, когда прочитала этикетку:

Фантастический Фото-Фейерверк!

Хотите, чтобы взорвались ваши самые яркие образы? Ну, теперь вы можете… в буквальном смысле! Вставьте изображение на ваш выбор в фото-рамку фейерверка и смотрите, как ваши воспоминания взрываются в полуночном небе!

На короткий момент, пока Джаспер направлял на меня успокаивающую волну эмоций, я задалась вопросом: был ли этот продукт выпущен до битвы в Хогвартсе или он был одним из последних изобретений Джорджа. Каким бы ни был ответ, фейерверки определенно были хорошими.

После посещения Дэрвиша и Бэгса мы сделали остановку у Визжащей Хижины. Эммет готов был войти внутрь, но Розали протестовала. Она не хотела иметь дело с «пылью и грязью», что, несомненно, будет в доме, и поэтому мы все отправились в Горшочек с медом, в место, которое я с нетерпением ждала.

Каллены были в восторге, обнаружив ряд новых товаров, конкретно направленных на вампиров. Оказалось, что кондитеры ожидали их приезда, поэтому создали мини-секцию в одном из углов магазина, где на витрине были представлены образцы экспериментальной продукции. К их числу относились: Драконье желе – маленькие ванночки малинового желе, приготовленного частично из крови дракона; Кислая кровь – алый шербет из запеченной крови и лимонного сока; и последний, но не менее важный, набор для коктейлей «Сделай сам».

– Нет, Белла, – спокойно зарычал Эдвард, когда я взяла пакет с полки. Видимо, он нашел единственную разработку, которую он не одобрил. – Просто это… неправильно!

– Это не так уж и плохо, – сказала я ему. – Они просто пытаются подумать о том, чтобы предоставить вам небольшое разнообразие.

– Ну, я начинаю желать, чтобы они не делали этого. Это не тот путь, которым они должны были пойти.

Я проигнорировала его и понесла набор с коктейлем к кассе, благодарная, что на этот раз не было никакой очереди. Мистер Флум, владелец магазина, робко улыбнулся, когда вручил мне покупку. Как правило, он был более открытым, привыкнув иметь дело с клиентами, страдающими застенчивостью. Я полагаю, теперешнее его поведение было связано с природой продукта, который он подавал мне.

– Одна капля, – произнес он. – Это все, что необходимо.

Я кивнула и поблагодарила его, прежде чем вернулась к Эдварду. Мой жених неохотно посмотрел на меня, его глаза говорили: «без шансов, черт возьми». Я была иного мнения, поскольку была не в состоянии изменить свое решение.

Когда мы, наконец, вернулись в замок, я направилась сразу к парадной лестнице, прокладывая свой путь через переполненный зачарованный холл, не желая, чтобы меня удерживали от завершения эксперимента. Мы покинули остальных возле портрета Полной Дамы. Мои человеческие друзья участвовали в разговоре, однако заметили, как мы уходили.

Эдвард был не в восторге от моих планов, касательно всего, но, по сути, не спорил, пока мы не оказались одни в Выручай-Комнате, которая, как обычно, была заставлена той же мебелью, что и в прошлые наши визиты. Огромная кровать по-прежнему занимала свое место в центре комнаты, бесстыдно и соблазнительно как никогда.

Несмотря на его протесты, Эдвард сумел сохранить власть над своим темпераментом, когда я начала создавать коктейль из набора. Пакетик шел в комплекте с крошечным котлом и бутылкой крови. В соответствии с инструкцией, этой смеси было достаточно на три порции. Осторожно я вылила треть содержимого бутылки в котел и поставила на огонь, чтобы нагреть. Затем я коснулась кончиком волшебной палочки своего пальца, готовая добавить необходимый ингредиент, когда именно в этот момент Эдвард потерял хладнокровие.

– Черт возьми, Белла! Мы не сделаем этого!

– Назови мне хоть одну причину, почему мы не должны.

– Потому что это отталкивающе!

Я неожиданно вздрогнула, застигнутая врасплох ядом в его голосе. Его изумрудный взгляд горел гневом и отвращением: как лес, выжженный огнем, болезненное пламя его взора продолжало расти, до тех пор, пока я, неизбежно, не должна была отвернуться.

Мою реакцию следовало ожидать, конечно. Это было естественно для меня, и я была настолько ошеломлена остротой его отказа, что сначала не заметила капелек влаги, появившихся на моих щеках. Я быстро их стерла, прежде чем он смог бы заставить меня развернуться и посмотреть на него.

Не в первый раз я попала в подобную ситуацию – погрузилась в депрессию, пока тихий голосок в моей голове говорил мне, что это основа моей неуверенности. На этот раз, однако, мои опасения были еще более иррациональными, чем раньше. Когда это логика имела для меня значение, правда? В конце концов, всегда все сводилось к одному и тому же – страсти; я была отвергнута столько раз, что не могла сдерживаться, и чувствовала, что страсть просто была одной из тех привязанностей, которая никогда не будет в полной мере относиться к такой девушке, как я.

Моя попытка схитрить не обманула Эдварда. Осторожно, он развернул мое тело, пока я не оказалась перед ним, после чего осторожно провел пальцами по моей левой щеке. Касание было настолько нежным, будто прохладный ветерок задел мою кожу, что я едва почувствовала его.

– Ты пропустила одну, – прошептал он, выражение его лица было заботливым.

Смущенная и раненая я опустила взор к полу. Обычно, это было не тем, с чем Эдвард мирился. Поместив пальцы под подбородок, он осторожно, но уверенно, поднял мою голову, пока я не была вынуждена встретиться с ним взглядом.

– Ты глупенькая, очаровательная девушка… почему ты плачешь?

Я помотала быстро головой, не в силах говорить.

– Белла, пожалуйста.

Огонь в его глазах выжег сам себя, вместо этого сменившись на печаль и сожаление. Увидеть страдание Эдварда, даже в меньшем количестве, возможно, было именно тем, что я никогда не допускала, если это было в моих силах предотвратить. По этой причине я сделала глубокий, успокаивающий вдох, наслаждаясь медово-сиреневым ароматом его кожи, прежде чем поведать ему свои мысли.

– Я просто… хотела дать тебе что-то, особенно после Молнии. Существует не так много вещей, которые я могу дать тебе, помимо тех, что ты можешь достать сам.

Я могла сказать, что он пытался изо всех сил оставлять голос ровным, но было легко распознать те усилия, что это у него занимало. Его поза была слишком собранной, как и выражение лица, и когда он ответил, тон его голоса выдал эмоции, которые он пытался таким способом неудачно скрыть.

– Белла… как все, что причиняет тебе боль, может когда-нибудь сделать меня счастливым?

Его слова послали нарастающее тепло по моим венам. Я моргнула от удивления.

– Вот почему ты сказал «нет»?

Эдвард посмотрел на меня в замешательстве, как будто я только что произнесла самую нелепую и сбивающую с толку вещь, которую можно себе представить.

– А какие еще причины должны быть?

Когда я не смогла дать ответ на его вопрос, он начал объяснять свою мысль.

– Ты уже знаешь, как привлекателен твой запах для меня. Независимо от того, как сильно я практикуюсь сопротивляться твоей крови, это не то, что когда-либо изменится. Ты не представляешь, как заманчиво просто находиться рядом с ней. Тем не менее, покупать тебе вещи… это не причиняет мне ущерб, в любом случае.

– Это наносит ущерб твоему кошельку, – проворчала я.

Он выгнул бровь, но действие было лишним; я знала, что финансовый ущерб Эдвард не расценивал столь уж серьезно, в отличие от физического.

– Это не наносит мне никакого вреда, и мы оба это знаем. Это, однако, – произнес он, поднимая мою руку, соединяя ее со своей, – причиняет тебе боль. Независимо от того, насколько… восхитительна… идея представляется для меня, как я могу найти оправдание этому?

Я не понимала, что задержала дыхание, пока он не закончил говорить. Воздух успокаивающе наполнил мои легкие, когда я вдохнула. Он быстро распространился по остальной части моего тела, усиливая воздействие, когда Эдвард запустил свои пальцы в мои волосы, притягивая меня к себе. Он прижал свое тело так близко к моему, что я могла чувствовать почти каждый его изгиб и очертание. Этого самого по себе было достаточно, чтобы запутать мой мыслительный процесс. Он как раз собирался нагнуться и прижаться своими губами к моим, когда я вспомнила, почему должна была возразить.

– Я все еще хочу это сделать.

Тяжело вздохнув, он выпустил меня из объятий и сделал два шага назад.

– Почему? Что именно ты хочешь получить от этого, Белла?

Я закусила свою губу, в то время пока обдумывала свой ответ. Я вздохнула, зная уже, что все, что я скажу, заставит мою кожу сменить десять оттенков красного. Увидев мой взгляд, Эдвард мгновенно нахмурил брови. Наконец, я решила, что будет лучше просто сказать это.

– Единственно, о чем я когда-либо думала – это… быть с тобой, но, когда мы действительно вместе, всегда есть эта чудовищная черта, которую мы не можем пересечь. Иногда мне кажется, что мы никогда не сдвинемся.

– Я не понимаю связи, – тихо произнес он.

Я вздохнула: – Я считаю, что я только пускаю тебя в свои мысли, что… если бы я могла дать тебе небольшую часть себя – что-то материальное, – было бы легче поверить, что в один прекрасный день я отдам тебе всю себя без остатка. Лето кажется таким невероятно далеким, и я уже чувствую, будто схожу с ума от желания.

Затем мои глаза нашли его, время, казалось, потеряло свое значение, когда его изумруды вспыхнули еще раз. На это раз, однако, я увидела совсем другого рода тепло. Когда я, наконец, вспомнила, как говорить, я пожала плечами и пробормотала:

– Я всего лишь человек.

Тишина после моей маленькой речи была плотной и насыщенной. Эдвард продолжал изучать мое лицо, взвешивая мои потребности и смысл моих слов со своей джентльменской моралью. Медленно, но верно, его взгляд утратил осмотрительную крайность, которая присутствовала, когда мы вошли в комнату, а в следующую секунду, он покрыл расстояние между нами еще раз, обвивая свои руки вокруг моей талии, прежде чем повел меня обратно к пакету из «Горшочка с медом», который до сих пор лежал на полу.

Мое сердце подскочило в груди. Возможно, он хотел высыпать это без дальнейших обсуждений.

Он посмотрел мне в лицо, когда мы вместе опустились на колени на густой шерстяной ковер, его колени находились напротив моих. Я осторожно прикоснулась волшебной палочкой к кончику своего пальца, сознательно выбрав тот, на котором носила кольцо Элизабет Мейсен.

– Пунго.

В секунду, что я произнесла заклинание, небольшая кусающая искра коснулась моей фарфоровой кожи. Я задержала дыхание, когда малиновый шарик появился на поверхности крошечного прокола, отказываясь терять самообладание из-за тошноты.

В то время как готовился коктейль – прежде чем Эдвард заработал бы свой небольшой срыв, я вдыхала и выдыхала через рот. В соответствии с инструкцией, основным ингредиентом в коктейле «Сделай Сам» была оленья кровь, но мое слабое человеческое обоняние не могло различить разницу. Кровь была кровью. Для меня она пахла одинаково.

Эдвард стал неподвижным, как статуя, когда я добавила каплю своей крови в котел. В тот момент, когда она коснулась рубиновой поверхности, однако, громкий стон сорвался с безупречно идеальных губ вампира, и он втянул воздух с большим энтузиазмом, как человек поступает после того, как чует аромат чего-то приятного.

Я усмехнулась: – Я хорошо пахну?

– Восхитительно, – ответил он хрипло, смакуя букет. – Конечно, ты всегда хороша.

«Горшочек с медом» всегда поддерживал высокие стандарты, когда речь заходила об удовлетворении вкусов своих клиентов. Таким образом, следовало ожидать, что мистер и миссис Флум найдут способ привлечь Калленов. Раздвигая границы производства конфет, они использовали различные чары, чтобы создать уникальный, новый продукт для своего «мертвого» рынка.

Магия, наложенная на их коктейль из крови, заставила его полностью поглотить аромат и вкус любой добавки. Молекулярно содержимое котла не изменилось ни на грамм – это все еще была кровь оленя; для Эдварда, однако, это ощущалось на вкус и аромат как аппетитная, жизненно-важная жидкость, текущая внутри меня. И для всего этого потребовалась лишь одна капля моей крови – крошечная и незначительная жертва, на мой взгляд – далеко не достаточная, чтобы превратить его радужку в пугающе красный цвет.

Еще одного слова хватило мне, чтобы запечатать ранку. Когда это было сделано, я потянулась за платком, чтобы вытереть пальцы, но у Эдварда были другие идеи на этот счет. Теперь, когда не было опасности, что его яд сможет найти свой путь к моей крови, он поднес мой палец к своим губам и поцеловал след от крови, нежно проводя языком по моей теперь воспламенившейся коже.

Это было удивительно, что я не загорелась спонтанно. Я чувствовала себя достаточно горячей. Жжение под ложечкой распространялось, и я не была бы особо шокирована, если бы Эдвард пожаловался, что моя кровь обожгла его язык. Она горела в моих венах, заставляя все остальные клетки пылать. В отличие от яда, однако, что я могла вспомнить с полной ясностью, это был приятный вид тепла.

– Ты слишком хороша на вкус, – пробормотал Эдвард.

Его голос сделал интересные вещи с моим телом. Несмотря на страсть, он сохранил и свои музыкальные качества, и, удивившись этому, я вдруг почувствовала, будто превратилась в желеобразное вещество, а не просто загорелась.

Я была так потрясена, что связать слова вместе было невозможно, поэтому, когда мне, наконец, удалось ответить, единственной фразой, которую я произнесла, было:

– Слишком?

Он медленно кивнул, его взгляд не покидал мой. Дрожащими руками я налила кровь в наколдованный кубок, который затем поднесла к его губам. Когда серебряный край коснулся его, он осторожно положил свои руки на мою, чтобы успокоить меня.

Вместе с этим он сделал один глубокий, последний вдох, прежде чем наклонил кубок и отправил рубиновый коктейль в рот. Его глаза чуть-чуть закатились, пока жидкость стекала по его языку, и он начал пить более жадно, как странник в пустыне после обнаружения оазиса. Я считала секунды, пока они проходили; ему потребовалось всего лишь семь, чтобы опустошить кубок.

– Это было невероятно, – произнес он, когда закончил, почти задыхаясь. – Возможно, мы должны переименовать твою кровь. Амброзия, думаю, подойдет. Она должна стать самым привлекательным и божественным веществом в мире.

– Я рада, что тебе это понравилось, – ответила я, наслаждаясь его эйфорией.

– Это будет небольшим преуменьшением… хотя, не могу не признаться, но я чувствую себя немного виноватым.

– Почему? Никто же не умер из-за этого.

Он закусил губу. – Это всего лишь мысль. Я избегал физического удовлетворения так долго, что не могу не чувствовать себя немного неуютно, потакая сейчас.

– Эдвард, это была всего лишь кровь оленя. Просто она была немного вкуснее, чем обычно.

Он усмехнулся: – Еще одно веское замечание.

Его слова вызвали улыбку. Она была небольшой поначалу, но постепенно росла, пока не стала занимать всю нижнюю часть моего лица. Существовало что-то очень сладкое в этой победе. Если бы я была абсолютно честна с собой, то моим желанием было бы, чтоб частично появившийся дикий зеленоглазый монстр мог напугать Ромильду Вейн и остальных ведьм в Хогвартсе попыткой съесть их.

Мне в действительности никогда прежде не приходилось сталкиваться с ревностью в таком масштабе. Конечно, всякий раз, когда Эдвард и я были вместе за городом, мне приходилось мириться с заинтересованными и заигрывающими взглядами, которые бросали на него, но они были не постоянными, и я легко могла их игнорировать. В Форксе все слишком боялись Калленов, чтобы обращать на них много внимания. Теперь же, однако, были похотливые гарпии, готовые нанести удар в каждом коридоре.

Я задумалась ненадолго, так ли чувствовал себя Эдвард, когда ему приходилось мириться с мыслями Майка Ньютона. В то время я думала, что его враждебность была немного глупой; сейчас, с другой стороны, я начинала понимать его.

Была еще одна причина, почему я была в таком отчаянии, чтобы уговорить Эдварда принять часть меня в себя, как я приму его яд в свою кровь в один прекрасный день. Я хотела, чтобы кое-что выходило за рамки золотых колец… Я хотела что-то постоянное, то, что нельзя будет просто снять.

Моя кровь сейчас была в нем, и даже если никто не увидит этого или не сможет понять значения, знание этого будет со мной: я была частью Эдварда, так же как, я знала всем своим существом, он был частью меня. Мы принадлежали друг другу… один в другом.

Даже если это только одна рубиновая капля, процесс создал неоспоримую связь, которая послала электрический ток бродить по моей коже. В отличие от того, что мы сделали в ночь нашей помолвки, это новое обещание было невысказанным, но, безусловно, реальным.

Если бы я осталась неправа во всем остальном, существовала одна вещь, в которой я была уверена: вздохи и вкрадчивые замечания Ромильды Вейн и обмороки других ведьм никогда не будут беспокоить меня. Вместо этого, я знала, я буду той, кто станет ангельски улыбаться и идти по свадебному проходу. Может быть, я просто была странной. Это казалось более вероятным, чем что-либо еще. В любом случае, я действительно не находила иных причин для беспокойства.

– Мне нечего дать тебе взамен, – произнес Эдвард с сожалением, ощутив глубину момента.

Улыбнувшись, я встала на ноги. Он тоже, после чего мы проследовали к кровати, где вдвоем развалились на упругом матрасе. Эдвард обнял меня своими холодными, сильными руками. С теплом зажженного камина за моей спиной, морозные объятия ощущались невероятно приятно.

– Этого достаточно, – пробормотала я. В конце концов, он уже отдал мне свое сердце. Чего еще можно желать?

После нескольких минут молчания Эдвард, наконец, заговорил: – Ты хотела бы вернуться сюда после окончания бала?

Мои глаза мгновенно распахнулись, и я застыла.

– Чтобы провести некоторое время вместе. Я не имел в виду, что мы…

– Звучит отлично, – перебила я, приложив палец к его губам. – Пожалуйста, давай сделаем это… Просто побудем вместе.

Он медленно кивнул и прижал меня ближе.

– Вместе, – промурлыкал он, прежде чем тишина снова окутала нас.

Это была суббота, двадцать шестое октября – пять дней до большой ночи…

***

– Элис! – жаловалась я.

– Белла! – возражала она.

– Ты прекратишь угрожать мне своими штучками для мейк-апа? Я могу сделать все сама.

– Но мне скучно! Я уже закончила со своим внешним видом, а Розали не позволила мне поработать над ней.

– Так займись Лавандой. Не может кто-нибудь еще иметь дело с твоими пытками для разнообразия?

– Я только что закончила укладывать волосы Лаванды.

Я застонала и повернулась лицом к обиженной вампирше, которая лежала на кровати, глядя на меня большими умоляющими глазами. Волосы у нее были уложены в аккуратные кудри, а не торчали во все стороны, как это было в ее обычном стиле. Будучи вампиром, она не нуждалась в ярком макияже, что, конечно, означало, что она всегда имела возможность перейти к терроризированию меня почти сразу.

Хотя я любила ее эльфийский внешний вид, иногда я не могла помочь ей и жалела, что у Элис не длинные волосы, тогда у нее не было бы иного выбора, как тратить больше времени на себя. Эта идея задержалась в моих мыслях на мгновение, и я почувствовала, что моя голова медленно наклонилась в сторону, пока я рассматривала ее [Элис].

– Белла? – позвала она.

– Тише.

– Что такое? Что происходит? Почему ты так смотришь на меня… – Она замолчала на середине фразы, пока ее взгляд становился стеклянным, как всегда бывало, когда она смотрела в будущее.

Неожиданно сумка с косметикой упала из ее рук на деревянный пол. Ее содержимое высыпалось на темную поверхность с громким стуком. Розали развернулась на звук, ее тело замерло. Шум привлек внимание остальных девушек, каждая из которых осторожно посматривала на миниатюрную вампиршу, интересуясь, что в мире могло заставить ее ослабить хватку.

Медленно, но верно, осмысленность вернулась в глаза Элис. У нее перехватило дыхание, и она быстро заморгала, прежде чем ее взгляд снова остановился на мне. Она сделала два очень выверенных и осторожных шага, остановившись, когда достигла середины комнаты. Ее глаза сияли, когда она обратилась ко мне.

– Ты могла бы это сделать? – прошептала она.

– Я… не знаю, – ответила я. – Это было просто предположение. Ты единственная, кто знает, сработает это или нет.

– Что «сработает»? – спросила Розали, недовольная, что она не в курсе.

Элис рассеянно показала пальцем в сторону своей головы, выражение ее лица не скрывало волнения.

– Это сработает, – произнесла она медленно, – но это не будет длиться вечно. Я все еще не буду в состоянии поглотить магию на постоянной основе. Несколько дней, не больше.

Все по-прежнему оставались на месте, поскольку ждали, что мы начнем выражаться менее загадочно. Хотя она, на самом деле, не нуждалась в кислороде, я могла видеть, как быстро начала дышать Элис. Я думаю, что она потратила всю свою силу воли, чтоб удержаться и не наброситься на меня.

– Пожалуйста, Белла, – прошептала она столь искренне, как никогда ранее.

Уже две секунды спустя, я была у двери, чтобы идти в другую спальню и далее, созывая на помощь своих коллег-ведьм. В течение трех минут в нашей спальне были собраны седьмой, шестой и пятый курсы, все хотели помочь нетерпеливой темноволосой вампирше.

– Ты уверена, что хочешь это сделать? – спросила ее Гермиона осторожно.

– Я абсолютно уверена, я уже видела, что это будет здорово, если мы попробуем. Я не могу дождаться, чтобы увидеть выражение лица Джаса.

Джинни усмехнулась на это, доставая палочку из кармана, как и остальные из нас: – Я никогда раньше не видела ослабевшего к магии вампира. Однако, по-моему, мы могли бы сделать это.

Розали и я помогли Элис убрать заколки из ее волос, в то время как Гермиона напомнила остальным девушкам заклинание и движение волшебной палочки при этом. К счастью, ее указания оказались ненужными. Если и была одна вещь, которую большинство юных ведьм знали, то это заклинание преображения.

– Это так сюрреалистично, – рассмеялась я.

Элис улыбнулась, когда легла обратно на свою постель, взлохматив свои волосы, создавая ореол.

– Да уж. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь ты окажешься той, кто будет делать мне прическу.

Розали кивнула: – Мир, кажется, действительно перевернулся.

Затем она поднялась, чтобы дать нам пространство для работы.

– Готовы? – спросила я, вскидывая свою волшебную палочку.

– Сделайте это, – произнесла Элис решительно.

– Хорошо, – сказала Джинни, – считаем с трех.

Ведьмы рядом со мной напряглись, в ожидании момента истины. Элис закрыла глаза, выражение ее лица стало расслабленным.

– Три…

Я сглотнула.

– Два…

Ну, Фея Божья Матерь, давай сделаем это вместе.

– Один…

– КРИНИТУС! – Раскат, похожий на гром, прозвучал в комнате, практически оглушив меня, когда отскочил от стен. Сначала я не могла видеть из-за ослепительной вспышки. Даже после того, как свет померк, моим глазам все еще было необходимо некоторое время, чтобы привыкнуть. Однако когда мое зрение окончательно прояснилось, картина, что я увидела, лишила меня дара речи.

В своей неподвижности Элис выглядела как, своего рода, спящий ангел, ее потрясающее лицо обрамляли длинные, густые, темные, блестящие, шелковистые волосы, ниспадающие до талии.

На человеке исполнение такого заклинания было не сложнее поедания кусочка торта. Но это было не так просто в отношении вампира. Потребовалось более двадцати ведьм, чтобы создать достаточную мощь, чтобы это сработало.

Тишина была густой. Никто не мог найти слов. Мы все еще были слишком потрясены результатом наших коллективных усилий.

Наконец, маленький возбужденный эльф больше не могла сдерживаться. Подпрыгивая сильнее, чем по сравнению с ее расслабленным состоянием, она вскочила с постели и пролетев над нашими головами [п/п: вот за что я люблю Хогвартс с его высокими потолками], изящно приземлилась перед большим зеркалом. На один миг последовала еще одна звенящая пауза, а потом…

Визг радости, высокий, пронзительный и девчачий, чем я когда-либо слышала в своей жизни! Я даже не успела засмеяться, когда твердое тельце Элис столкнулось с моим мягким. Я выдохнула весь воздух, когда она заключила меня в объятия, которые почти сломали мои ребра.

– СПАСИБО! – пропела она. – Всем вам, спасибо! Наконец-то я могу поиграть со своими волосами!

Я вздохнула с облегчением, благодарная за этот новый отвлекающий маневр. Если бы это было всем, что требовалось, чтобы заставить Элис отстать от меня, я бы окружила себя группой людей, по мере возможности. Сказать честно, я любила ее обычный стиль столь же, сколь и временный. Короткие и заостренные, они дополняли причудливый характер Элис весьма органично.

Ведьмы с младших курсов задержались на несколько минут, произнося комплимент за комплиментом, пока наблюдали за вампиршей, привыкающей к развевающимся локонам. В конце концов, однако, они все вернулись в свои спальни, вспомнив, что им по-прежнему тоже нужно было закончить подготовку.

Еще через час тщательных сборов, когда часы пробили без четверти семь, мы все были одеты и накрашены. Остальные девушки ушли встречать своих партнеров, оставив только меня и двух вампиров позади.

Розали, как всегда, выглядела до невозможности красиво. Ее волосы были собраны сзади в сложном переплетении, в то время как несколько золотистых кудрей обрамляли ее лицо. Ее маска была инкрустирована драгоценными камнями, и с одной стороны к ней крепилась похожая на лебедя вязь, которая была сделана из тонкого, сверкающего металла. Я была права в одном: платье ей идеально подходило. Только кто-то такой же уверенный в себе и прекрасный, как Розали, мог выгодно преподнести ее образ.