Текст книги "Ловец мудрости (СИ)"

Автор книги: A.E. Giggle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 68 страниц)

Мрачная напряженность резко возросла, когда мы материализовались под сенью гигантской ивы. Мы находились на огромном лугу, который по моим грубым подсчетам был около девяти акров. Он был ограничен с одной стороны крутыми отвесными скалами, а с другой – рядом деревьев с опушки леса, который окружал возвышенность, тем самым охватывая поляну. В скале были десятки маленьких окон и дверей. Первый колдун, живший в Маджорибэнкс Мид, был серьезным и преданным травником. Он хотел сохранить флору этого района и поэтому выдолбил секцию в песчанике, чтобы сделать там свой дом. Другие скопировали его идею, пока, наконец, скала не была полностью оккупирована. За исключением этих странных жилищ, однако, ничего не было в Маджорибэнс Мид, кроме гигантской ивы и пруда с лилиями недалеко от центра луга.

Брон хмыкнул и отскочил от меня. Вена на его виске начала пульсировать, когда он понял, что должен был аппарировать со мной на дальнее расстояние. Я постарался не закатить глаза в этот момент и напомнил себе причину, почему он был так против моего вида.

– Какая из них его? – спросил я, глядя на многочисленные двери.

– Пятая в первом ряду, – ответил он, указывая на дверь в левой половине изогнутой скалы.

Я кивнул и присел на траву. Мои колени едва коснулись земли, когда я поднялся обратно на ноги. Движение заставило сердце колдуна пуститься вскачь.

– Здесь кто-то есть, – прошипел я, мой взгляд остановился на пустом пространстве, метрах в пятидесяти от нас.

– Что? Кто!

– Шш.

Хотя ничего не было видно, я отчетливо слышал человеческое сердцебиение. Кроме того, я слышал мысли. Кто-то прятался в магически экранированном пространстве, сканируя окрестности в поисках моего сообщника и меня.

Я знаю, я что-то слышал. Кто-то аппарировал всего секунду назад. Где они?

Голос был знакомым. Я слышал его раньше. Кем бы ни был человек, он был молод, примерно возраста Беллы.

– Подождите здесь, – произнес я негромко, – и оставайтесь за ивой. Он не увидит вас, таким образом.

– Кто не увидит? – потребовал Брон шепотом. – Кто там?

– Я не уверен наверняка, но думаю, что я… – Я замолчал и беззвучно метнулся сквозь тьму – молниеносный хищник, невидимы для моей невидимой добычи, когда я слился с ночью. Переместившись по кругу в противоположную сторону, я шагнул через барьер и сразу же оказался перед темно-коричневой палаткой волшебника. Шпион стоял спиной ко мне, по-прежнему смотря на иву, но я бы узнал эти жесткие волосы и высокомерную позу в любом месте, даже если имел неудовольствие видеть его лишь на одном вечере.

– Так, так, так. – Колдун взвизгнул от моего неожиданного появления и развернулся на месте, хватая свою волшебную палочку. – Кормак МакЛагген. Что привело тебя сюда?

Он моргнул в шоке. – Каллен?

– Ты помнишь меня? Я тронут.

Он хмыкнул и закатил глаза. – Какого черта ты здесь делаешь?

– Я спросил тебя первым.

Кормак поджал свои губы от усердия. Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, научи нас хоть чему-нибудь. Молодых и старых, лысых и косматых, возраст ведь не важен, а важна лишь суть…

Как и в прошлый раз, он пытался блокировать меня. Ну, это было все очень хорошо, но двое могли бы играть в эту игру, а тот, кто думал проверить собственное терпение против вампира, был никем иным, как дурак. Я прошел мимо мальчишки и перешагнул магическую границу, размахивая руками, чтобы позвать Брона. Он присоединился ко мне сразу же, слишком любопытный, чтобы раздумывать.

– МакЛагген, верно? – произнес он удивленно. – Разве вы не племянник Тиберия Огдена?

– Да, мой дядя старейшина в Визенгамоте, – ответил Кормак высокопарно.

– Что вы здесь делаете?

Молодой волшебник оставался молчаливым, скрестив руки на груди, пока он продолжал концентрироваться на школьной песне. Я с облегчением воспринял, что застал его врасплох. Если бы он ожидал нас, он бы выбрал вместо этого вульгарные рифмы, как сделал это во время нашей первой встречи.

Глаза Брона посмотрели на меня, когда он не получил ответа, его взгляд вопрошал. Я проигнорировал его на время, сосредоточив свое внимание на человеке передо мной. На протяжении более пяти минут я принимал участие в битве взглядов с Кормаком. Несмотря на мороз, капельки пота образовались на его лбу, пока он был сосредоточен на блокировке меня. В конце концов, однако, давление стало слишком сильным для него, и он поскользнулся.

Я громко фыркнул, когда его мысли прозвучали в моей голове.

– Что? – спросил Брон, явно раздраженный, после длительного молчания.

Я усмехнулся. – Кормак шпионил за Элфи более месяца. Он думает, что тот находится под Империусом, так что он проводил каждую ночь здесь, в попытке собрать доказательства. Он думает, что это увеличит его шансы на продвижение по службе. Вот, возможно, почему он прокрался на маскарад – устал от своей работы за столом.

Лично я не думал, что было что-то не так с его занимаемой должностью. В ней присутствовал достойный, честный труд. Кормак не разделял моего мнения, однако. Он был недоволен своим положением, что делало более легкой задачу разозлить его.

Несмотря на его продолжающуюся враждебность по отношению ко мне, Брон не мог скрыть свою улыбку. – Мило, – усмехнулся он, – но тебе не надоело, парень. Элфи не под проклятием.

Самодовольное выражение лица Кормака становилось все более разъяренным с каждой секундой.

– Нет? – прорычал он, идя к Брону, пока их грудные клетки практически не соприкасались. – Тогда почему вы здесь! Захотелось порезвиться в полночь на лугу, не так ли? – Затем он повернулся лицом ко мне и окинул меня взглядом сверху вниз с усмешкой. – Я не думаю, что Свон будет слишком впечатлена, не так ли?

– Не приплетай её к этому!

– Так, так, – заступился аврор, видимо, наслаждаясь моим раздражением, – давайте все играть по правилам, хорошо? МакЛагген, в ответ на ваш выпад, Каллен – это последний человек, с кем бы я хотел лечь и резвиться, и мы здесь потому, что на данный момент мы не думаем, что Элфи Трумэн под Империусом, мы считаем, что он может быть под Кофундусом.

Лицо Кормака вначале отобразило удивление, но его выражение стало сомневающимся через секунду, в то время как его глаза наполнились неверием. Конфундус? Имеет ли это смысл?

– Понятия не имею, – произнес я, обходя вокруг передней части палатки, откуда мне должен был открыться хороший вид на скалы, – но я намерен это выяснить.

Брон наколдовал кресло и одеяло для себя рядом со мной. Кормак, тем временем выкрикивал свои протесты, требуя, чтобы мы немедленно уходили, что, конечно, мы отказались сделать.

– Это мое место! Вы не можете его просто реквизировать!

– Конечно, можем, – не согласился Брон. – Теперь, либо ты садишься и затыкаешься, либо я свяжу тебя до утра. Выбор за тобой.

Хоть он ворчал, МакЛагген сдался и опустился в кресло рядом с Броном. Мы сидели, молча, еще минут пятнадцать, ожидая прибытия Элфи. Кингсли должен был помочь мужчине вернуться к его дому, но он послал нас вперед, чтобы убедиться, что мы найдем подходящее место для шпионажа прежде.

В половине четвертого, время по Гринвичу, министр появился на лугу, поддерживая своего уставшего друга. Он довел Элфи до пятого дома в скале и открыл ему дверь. Я видел в его мыслях, как он зажег лампы в скалистом коридоре и довел аврора до закругленной узкой лестницы, которая была грубо высечена в песчанике. Спальня Элфи была скромных размеров и имела одно маленькое окно. Несмотря на это, это было очень хорошее место: с гардеробом и шкафами, встроенными в каменные стены, темно-красным ковром, разместившемся на полу, и дубовой кроватью с балдахином.

Лучше здесь тоже зажечь лампы, – подумал министр, после того как помог своему другу дойти до кровати. – Иначе он может врезаться в стену или еще куда-нибудь.

Прежде чем уйти, Кингсли убедился, что каждая комната в доме была хорошо освещена. К счастью, природные виды топлива были не существенны в волшебном мире. Выделяемое ими количество углекислого газа было очень мало.

Хорошо, Эдвард, – подумал Кингсли. Когда он вышел из дома в скале. – Это все твое.

И с этими словами он аппарировал обратно.

Дом Элфи был единственным с включенным светом внутри. Остальные все купались в тени, их обитатели мирно спали в скале. Я слышал их медленное дыхание и несколько глубоких храпов. В общей сложности я выделил двадцать семь жителей в двенадцати отдельных жилищах.

– Не хочется присесть? – хихикнул Кормак, прерывая мои мысли.

Я ухмыльнулся в ответ. – Я вампир. Я мог бы отжиматься на своих пальцах, и мне бы до сих пор было комфортнее, чем тебе находиться в этом кресле. Не холодно?

Глаза колдуна сузились. – Это верно. Мы, люди, не любим холод. Стучат ли зубы Свон, когда ты обнимаешь ее?

– Позволь мне повторить, – зарычал я. – Я вампир. Следи за собой.

МакЛагген сглотнул, его храбрость уменьшилась. Глаза Брона, тем временем, наполнились ненавистью и уставились на меня. Я мгновенно извинился за свою бестактность. Если бы я был человеком, у которого была жена, которую убила нежить, последнее, что я хотел бы услышать, угрозу от подобного существа, что я считал моим врагом.

– То, что я не понимаю, – признался он, его тон был неумолимым, – почему какой-то человек был настолько глуп, чтобы лечь в постель с человеком, который хотел его убить.

– Белла далеко не глупая.

– Она могла бы обмануть меня.

Я вскочил на ноги в мгновение ока, вторгшись в личное пространство аврора, пока возвышался над ним. – Давайте проясним это, Брон, – прошипел я. – Я не буду выражать недовольство вам в вашей ненависти, учитывая то, что вы потеряли, пока это будет распространяться на меня. Но оскорбите еще раз мою невесту, и Кормаку придется аппарировать с вами обратно в больницу. Я ясно выразился?

Аврор презрительно усмехнулся, но отвернулся от меня. Сердце Кормака забилось быстрее; под всей этой бравадой, он был так же напуган моим видом, как и большинство людей. Он обернул вокруг себя одеяло, подтягивая колени к груди, чтобы сохранить тепло. Я бы предложил использовать согревающее заклинание, но я надеялся, что он просто зайдет в палатку вместо этого.

Он старался не засыпать в течение следующего часа, но его веки, наконец, начали закрываться, и он погрузился в сон. Брон с помощью магии перенес его в палатку, потому что было либо это, либо применение оглушающего заклинания, чтобы уменьшить его храп.

Я использовал тишину, чтобы сосредоточить свои мысли на Белле. Она не придет в сознание еще часов пять или около того, но я все же упустил ее из виду. Я хотел находиться с ней, но я также считал, что мое время лучше провести здесь, где я мог бы сделать что-то полезное. Я представлял себе ее улыбку, когда Брон прервал меня.

– Я могу задать тебе вопрос?

Я посмотрел на него с удивлением. Его взгляд был устремлен на растущую луну. Она частично была скрыта облаками, как и звезды.

– Вперед.

– Почему ты это делаешь? – прошептал он. – Почему питаешься животными?

Я пожал плечами. – Потому что я не хочу быть убийцей.

Его голова повернулась ко мне, и шок отразился на его лице. – И это все?

Что этот парень от меня хочет?

– Разве этого не достаточно?

Брон мрачно усмехнулся. – Это не останавливает большинство вампиров. Животная кровь не может быть привлекательной или, несомненно, более питательной.

– Даже не так. На самом деле, она слегка отталкивающая. Я бы сравнил это с выбором кислого молока вместо мороженого.

– Значит, ты, должно быть, срывался, – сделал вывод он с отвращением.

– Нет, с тех пор как вернулся к этой жизни.

– Вернулся?

Я кивнул. Честность казалась лучшим ходом рядом с Броном. Его мнение обо мне не может быть хуже, чем уже есть, в конце концов.

– Вскоре после того как был изменен, я решил выбрать более традиционный путь. Я верил, что был лучше, чем другие, потому что я мог так легко и с точностью определять убийц, насильников и педофилов в том или ином районе. Я был вампиром-линчевателем и нападал на человеческих существ, подобных мне. Они были монстрами.

– Не заняло много времени для появления чувства вины, тем не менее, – вздохнул я, поворачиваясь лицом к Брону. Он смотрел прямо на меня, увлеченный моим рассказом, несмотря на свое мнение. – Я приполз обратно к своим родителям, и я с тех пор не пробовал человеческой крови… за исключением крови Беллы, хотя она все еще жива.

– Тьфу! Получается, ты питался своей подругой?

– Нет, но однажды мне пришлось высасывать яд из ее крови, – проворчал я, охваченный воспоминаниями. – На нее напал кочевник. После того как он избил её до полусмерти, он укусил её. К счастью, моя семья и я успели вовремя.

Брон сейчас выглядел совершенно пораженным, его челюсть слегка отвисла, а глаза были как блюдца. – Ты убил сородича? – спросил он недоверчиво. – Из-за человека?

– Конечно, – провозгласил я медленно, немного оскорбленный. – Я убил бы любого, кто причинил боль Белле.

Его лицо выражало неверие.

– Не надо так удивляться. Ты думаешь, кто расправился с вашингтонской армией новорожденных прошлым летом?

– Это были вы! – выпалил он.

Я кивнул, прежде чем вернулся к истории. На протяжении всего моего пересказа, мне хотелось услышать реакцию Брона. Было бы неплохо знать, как история моей семьи повлияла на его отношение, если не на все. Его щит ни разу не опускался, однако.

Наступило молчание, когда я подошел к концу. Напряженность, установившаяся между мной и моим партнером по шпионажу, столкнулась с безмятежностью, предложенной окружающей средой, в которой мы находились. Ветер создавал низкие музыкальные аккорды, когда шелестел травой и дул над прудом с лилиями. Звук дополняли равномерное дыхание спящих и случайное уханье совы. Затем и другие звуки вплетались в состав: взмахи крыльев летучих мышей, снующих среди барсуков и ежей, постоянные постукивания тысяч различных сердец.

Внезапно новый звук эхом раздался в моей голове. Голос. Принадлежащий Брону. Он позволил мне проникнуть. Я поделился с ним своими страхами; сейчас он показывал мне свои. Последней вещью, что я ожидал, что это приведет аврора к снижению его ментальной защиты. Это, учитывая все обстоятельства, оставило меня крайне пораженным. Однако я мог видеть в его мыслях, почему он нуждается в этом. После всего, что я рассказал ему, он пришел к выводу, что я не заслуживаю его враждебности; независимо от этого факта, однако, Брон никогда не сможет пройти мимо своей ненависти к вампирам. Он никогда не смог бы судить хорошо о некоторых представителях мировых популяций нежити по другим критериям, потому что все, что он видел, когда закрывал глаза ночью – единственное изображение, когда-либо заполняющее его сны… являлось его окровавленной любимой, лежащей мертвой на свадебном ложе, ее сливочная кожа сменила цвет на багровый, как и глаза ее убийцы.

Да, я мог понять его ненависть, тем более, когда эта картина выжгла образ позади моих закрытых век. Я мог увидеть все это с его точки зрения. Независимо от того, насколько хорошим я хотел бы стать в будущем, я всегда буду одним из них. Я всегда буду его противником, и из-за этого он по-настоящему сожалел.

– Я понимаю, – пробормотал я, закрыв глаза.

Он кивнул, прежде чем наколдовал мне кресло. Я был благодарен за это проявление вежливости и поднялся в земли, чтобы занять свое место. Затем я, молча, слушал, как он приступил к своему рассказу, где его страхи брали начало.

_____________

* Дай Левеллин – наиболее известный игрок Катапульт, трагически погибший, попав в пасть химере во время отпуска в Микенах (Греция). Мемориальная медаль имени Опасного Дая присуждается с тех пор в конце каждого сезона игроку, совершившему наиболее рискованные маневры.

_____________

От автора: Не решайте, ненавидите ли вы Брона, по крайней мере, до следующей главы. Это все, что я пока могу вам сказать.

========== Глава 23. Брон ==========

От переводчика: Давайте на время отвлечемся от главных героев и попытаемся постичь реалии жизни Брона. Я знаю, что вы не особо питаете любовь к этому персонажу, но я надеюсь, что к концу главы вы поменяете свое мнение.

Итак, поклонникам сериала “Доктор Кто” посвящается…

Глава 23. Брон

Мое время до Исолт было подобно другой жизни. Потом я стал совсем иным человеком, не тем мальчишкой, вошедшим в палатку – дерзкий, гордый и высокомерный, хотя, вероятно, не самовлюбленный.

Со времен своей молодости я питал любовь к драконам. После сдачи Ж.А.Б.А. [п/п: Жуткой Академической Блестящей Аттестации] в Хогвартсе, я поступил на учебу в Валлийский заповедник. Я мог работать только в качестве сторожа; однако, как только я заслужил квалификацию Л.И.З.А.Р.Д. (Лоханутый Индивидуум, Заворожено Ахающий при Разговоре о Драконах) и получил ее, я должен был набраться практического опыта работы с различными видами существ.

Мои тренинги вынуждали путешествовать по всему миру. После Уэльса, моей следующей остановкой были Гебридские острова к северо-западу от Шотландии, где меня учили ухаживать за Гебридскими Черными драконами [1] – существа с фиолетовыми глазами, которые в основном охотятся на оленей. Британские острова были хорошим местом, чтобы начать подобного рода обучение. Это означало, что к тому времени как я столкнулся бы с более опасными породами, в частности с теми, кто предпочитает нас, вкусных людей (например, ядовитый Перуанский Ядозуб [2]), я знал, чего ожидать и как защитить себя.

Я и был там – в Перу – когда впервые столкнулся с ними.

Я просто аппарировал обратно в Лиму, столицу. Я снимал там комнату в магической гостинице, расположенной на узкой улочке, недалеко от Пласа-Майор. [3] Одной из выгод Л.И.З.А.Р.Д. было то, что тебе давали возможность изучить много новых мест. Так как у меня было ограниченное количество времени в каждой местности – четыре с половиной месяца, если быть точным, – я всегда стремился увидеть как можно больше, насколько это возможно. Итак, каждую ночь, после того как я заканчивал свою работу в горном заповеднике, я либо перемещался в новый перуанский город, либо просто наслаждался достопримечательностями делового центра.

Однажды февральской ночью я прогуливался по району Санта Беатриз. Было восемь часов. Я только что выкатился из маггловской таверны, в которой готовили самую удивительную пачаманку [4], и собирался направиться в Парк-де-ла-Ресерва [5] до конца ночи, как часто делал, когда я увидел их.

Их было трое, в общей сложности: двое мужчин и одна женщина. У одного была оливковая кожа, хотя это по-прежнему странно смотрелось на нем и выглядело неестественно на фоне его темных волос. Женщина была заметнее, с кожей белой, как камень, и дикими рыжими волосами. Мужчину, которого она обнимала, можно было описать как посредственного… если бы у него не было этих черных глаз.

Будучи колдуном, я сразу распознал в них вампиров, и мое сердцебиение, возможно, ускорилось на секунду… но я был самонадеянным драконологом – я имел дело с угрозой смерти каждый день. Как могло простое сборище вампиров напугать меня?

Они сидели на траве в тридцати метрах от меня, наблюдая за толпой людей, пока те охали и ахали по поводу разноцветного фонтана.

– Очень интересно, – усмехнулся я, поглаживая свою щетину. Их головы мгновенно повернулись в мою сторону. Хотя уровень адреналина поднялся в моих венах, я не позволил себе изменить положение и продолжил лениво опираться на одну из колон, что были по периметру парка.

Брюнет наклонился, чтобы что-то прошептать на ухо женщине. Она улыбнулась и облизала губы, не отрывая взгляда от меня. Я снова усмехнулся… и подмигнул. Годы спустя, я размышлял, не оказалось ли одно маленькое действие тем, что обеспечило мне жизнь в мучениях и одержимости. Отказались бы они от охоты, если бы я не спровоцировал их?

Мужчина откинул голову назад и властно схватил женщину, усмешка на его губах превратилась в злую улыбку. Не смотря на это, я не паниковал. Они точно не могли меня убить на глазах стольких свидетелей. Я развернулся на каблуках и начал, будто случайно, идти обратно к главной дороге.

Я придерживался мест с большим скоплением людей и направлялся в противоположную сторону от магической гостиницы. Если бы я подошел слишком близко к тому месту, они бы легко нашли дорогу к моему номеру. Во время своей прогулки я заглянул в магазин и купил дешевую ручку и небольшой блокнот. Я бы мог наколдовать их и сам, но это не было разумным при таком большом количестве людей вокруг. Я написал сообщение, пока шел по улицам. Когда я оглянулся через плечо, я увидел, что вампиры были в двадцати метрах позади. Естественно, они следовали за мной.

Я бросился в темный, пустынный переулок, идущий от главной улицы, через секунду, возбужденный опасностью, которая в настоящее время веселила меня. Прежде чем я аппарировал обратно в гостиницу, я прикрепил свое сообщение на стену, зная, что они обнаружат мой запах. Мне так хотелось увидеть их сбитые с толку выражения лиц, когда они поймут, что я исчез. Я так же хотел засвидетельствовать и свое выражение лица, когда они прочитают слова «Я выиграл».

В миг, что я вернулся в номер, я начал упаковывать свои вещи. Я отдал свой ключ через пять минут, а затем аппарировал на север Эквадора. После этого я не часто задумывался о вампирах. Они никак не могли бы найти меня. Я был в безопасности.

К апрелю я уже почти закончил свой курс Л.И.З.А.Р.Д. и вернулся в Уэльс, чтобы завершить его. После года путешествий было приятно провести некоторое время вновь в Великобритании. Меня удивило, как сильно я тосковал по скучной, пасмурной погоде – по запаху, что предшествует летнему дождю, который смешивается с ароматом листвы и недавно скошенной травы, такому классическому для британца.

А потом была Ирландия, мой дом. Я родился и вырос в графстве Донегол. Из поколения в поколение моя семья жила в Гленнран, в долине волшебников близ горы Эрригал. Я тоже переехал туда и купил домик на берегу реки, внешние стены которого были частично покрыты вьюнками жимолости. Моя мама была в восторге. Каждый вечер она прогуливалась поблизости и любопытствовала. Я не мог кроваво расправиться с ней.

– Итак, Брони, – говорила она (почти каждый вечер), – я знаю, ты любишь драконов, но когда ты остепенишься? Ты прекрасно выглядящий мальчик, знаешь ли, и здесь в округе много девушек. Что на счет Саоми – дочери миссис Дейрин? Она такая красотка.

– Ба! Может, оставишь беднягу в покое, Бригид? Он не нуждается в твоем таланте свахи, чтобы найти себе женщину, – вмешивался мой папа. Затем он поворачивался ко мне и добавлял шепотом: – Держись за драконов, сын. С ними легче выжить, чем с реальными существами.

Мой отец, Томас О`Фрил, был высоким, румяным волшебником с густыми темными волосами, которые только начинали седеть на висках. Сохранив лишь единственную свободную дырочку на поясе, он находился в довольно хорошей форме для своего возраста, что он списывал на свежий ирландский воздух. Он обычно носил пару очков-полумесяцев, и в девяти случаях из десяти его можно было найти погруженного с головой в бумаги. Он начал свой собственный маленький бизнес в молодом возрасте и продавал ингредиенты для зелий в Лондондерри, наряду с ассортиментом готовых продуктов для ведьм и колдунов, которым не хватало таланта зельевара. Он был достаточно успешным, чтобы позволить себе нанимать других людей для работы в магазине, в то время как он и мама присматривали за выращиваемыми травами и производили больше продукции, которой у них не хватало. Феликс Фелицис быстро раскупался, как и оборотное зелье, так как почти никому не приходилось волноваться о затрачиваемом на их производство времени. Они хотели получать их прямо сейчас, и для этого они посещали аптеку моих родителей.

Моя мама, как и папа, приближалась к возрасту пятидесяти лет. У нее были волнистые, светло-серебристые волосы, прозрачная кожа, и она проводила большую часть своего времени в палисаднике, который, как она утверждала, был ее участком для развлечений. Задний двор был для магазинных трав, в то время как единственной целью палисадника было красиво выглядеть.

К ее раздражению, ни одна из ведьм в Гленнран не интересовала меня. Ох, у меня было много предложений, конечно. Моя профессия, кажется, повышала мою привлекательность. Когда вы родом из небольшой и изолированной деревни, как моя, профессия драконолога практически присваивала вам статус знаменитости среди местных жителей.

Несмотря на мои протесты, мама слишком стремилась найти мне жену. Она была достаточно старомодно воспитана и желала меня видеть с супругой, чтобы у нее могли быть маленькие Брони, резвящиеся возле ее ног. Однажды она пригласила Дейрин на чай и заставила меня показать Саоми, молодой черноволосой ведьме со склонностью к гербологии, сад, в то время как она, мой отец и родители девушки наслаждались огневиски в гостиной. Моя мама и миссис Дейрин были не особо незаметны каждый раз, когда они выглядывали из-за штор. Я сдерживался, чтобы не стукнуть себя по лицу.

– Я не понимаю, – жаловалась мама позднее тем вечером. – Что случилось с Саоми? Она прекрасная девушка.

– Уверен, что так и есть.

– Черные волосы, ниспадающие до ее бедер. Красивые голубые глаза. Бледная кожа. В чем проблема, Брон?

– Ни в чем. Она просто не для меня. Слишком… хороша, на мой вкус.

– Хороша? Хороша! Ну, дай-то Бог!

– О, пока я не забыл, – произнес я, не отрываясь от бумаги, что читал, – тебе не нужно поливать свою белладонну так много.

– Итак, ты теперь специалист и по садоводству тоже, да? – ответила она угрюмо.

Я старался не ухмыляться, когда произносил свою фразу: – Нет, но Саоми является. Она совсем немного покритиковала твой сад, на самом деле.

Так и было.

– О, она сделала это, не так ли? – фыркнула моя мама и села обратно в свое кресло. – Ну, она, очевидно, не знает, о чем она говорит. Ты не хочешь глупую жену, Брон. Проще говоря, держись подальше от нее.

– Будет сделано.

После этого моя мама спрашивала у каждой девушки, которых она приглашала из округи, что они думают о ее саде, прежде чем те выходили за дверь. Она слишком пеклась по поводу своих насаждений, и поэтому высокое мнение о них было необходимым условием любой потенциальной дочери-в-законе. После Саоми Дейрин, она переключилась на Айне Галлахер, а затем на Олэф Фоли.

Предполагалось, что я заинтересуюсь Айзне Кейн на вечере летнего солнцестояния. Каждый год двадцать первого июня местные жители собирались вместе у костра и праздновали. Не то чтобы этот день имел особое значение; единственная причина, по которой жители выбрали его, потому что световой день был самым длинным, что давало больше времени на пьянку и гулянку с друзьями.

Мне удалось сбежать от Айзне в шесть. Единственный положительный момент, что я могу сказать о ней – она была в меру привлекательной. За румянцем и полными, надутыми губками, однако, там ничего не было – просто пустое пространство, где должен был находиться мозг. Мама, должно быть, была в отчаянии. В любом случае, с меня было достаточно.

– Эээ, прости, я отлучусь на секунду, хорошо? – произнес я, отступая от наглой ведьмы, прежде чем она смогла бы заманить меня в свои лапы. – Я собираюсь сходить, принести нам что-нибудь выпить.

– Ах, да, блестяще, – улыбнулась она. – Ты не мог бы взять мне огневиски? С добавлением некоторого количества тыквенного сока, если можно. Не слишком много, однако. Я знаю, что сахар там натуральный, но я стараюсь следить за своей фигурой. Я видела такое платье, и оно идеально бы подошло для…

– Огневиски, – перебил я, – с тыквенным соком. Не слишком много. – А затем развернулся на каблуках и умчался прочь, ныряя в самую гущу толпы так, чтобы скучная гарпия не увидела, как я аппарирую.

В мгновение ока я оказался в четырех милях от моего первоначального местоположения, на проселочной дороге, которая змеилась вверх через национальный парк Гленвех. [6] Солнце было еще довольно высоко над горизонтом, роняя свои лучи на травянистые холмы, вереск и декоративные рододендроны. В центре всего этого притаилось тихое озеро. Оно было золотым в сияющем летнем свете и сверкало при каждом появлении ряби. Под поверхностью, однако, я знал, что эти воды были зловещее, наполнены всевозможными злыми существами, подобно русалкам и водяным чертям.

Я прогуливался уже добрых полчаса, когда безумный, разочарованный крик нарушил мой покой. Я сразу же насторожился и выхватил волшебную палочку из кармана, прежде чем бросился бежать к повороту в конце дороги, откуда раздался шум. Через миг я был за поворотом, остановившись в конце своего пути.

Кричала девушка. Она не походила на кого-то из моей деревни. Ее, длиной до талии, волосы частично были выкрашены в розовый цвет с одной стороны. Три четверти ее прически были оттенка золотистый блонд, но большая прядь сбоку была покрашена в пурпурный. Она была одета в черную футболку с Билли Айдолом, потертые джинсы, обрезанные перчатки и зеленые ботинки Doc Martens. На шее у нее, наряду с множеством кулонов, был длинный, полосатый шарф. Единственной проблемой было то, что белому горному козлу вязаная вещь сильно понравилась, и теперь оба были вовлечены в перетягивание каната, хоть тот все еще был обернут вокруг шеи девушки.

– Отдай его сюда, коза! Это мое!

– Не-е-э-э-э! – ответило животное сквозь зубы.

Девушка потянула сильнее. – АРР! – воскликнула она. – Ты понимаешь, что этот шарф из шерсти, Донча? Овцы твои дальние родственники, или кто еще? Ты – кровавый людоед!

– Не-е-э-э-э!

Я усмехнулся бесшумно, в восторге от зрелища, чтобы объявить о своем присутствии.

– Знаешь что? Это все моя жалкая удача, точно! Никто не будет рыдать на моих похоронах, потому что все будут смеяться над надгробной надписью! «Здесь лежит Исолт. Ее жизнь была украдена – ее задушила коза».

Именно тогда я сдался. Я не смог больше запихивать обратно смех, и он сорвался с моих губ, когда я согнулся пополам. Девушка подскочила, и коза тоже, от удивления. «Няня» [7] пришла в себя раньше Исолт, и девушка покачнулась, когда ее черно-белый шарф дернули еще раз. Через секунду ее шок трансформировался обратно в раздражение, только на этот раз оно был направлено на меня.

– Ты будешь просто стоять здесь и смотреть, или ты на самом деле пришел помочь мне?

– Если я сам убью козу, – прохрипел я, – я украду всю твою славу.

– Мою славу? Ба! Как будто я настолько глупа, чтобы рисковать своей жизнью ради славы. Я намерена жить долго и счастливо, спасибо тебе большое!

В конце концов, я решил посредством рычага раскрыть козий рот. Шарф Исолт, хоть и относительно неповрежденный в суровом испытании, был частично покрыт вонючей слюной. Она показала язык разочарованному животному, прежде чем попыталась прогнать его подальше, крича и размахивая руками.