Текст книги "Ловец мудрости (СИ)"
Автор книги: A.E. Giggle
сообщить о нарушении
Текущая страница: 65 (всего у книги 68 страниц)
– В значительной степени. Обычно он слышал обо всех планах по поводу засад от самого министра. Кингсли не подозревал Артура, и поскольку они доверяли друг другу на протяжении долгого времени, министр продолжал делать это даже после смерти Воландеморта.
Я покачала головой. Эдвард притянул меня ближе к себе. Было облегчением находиться так близко к нему. Каллены не последовали за нами в общежитие. После испытаний последних двадцати четырех часов, думаю, что они поняли, что мы нуждаемся в некотором пространстве.
Эдвард молчал, пока смотрел на потолок. Взгляд его глаз цвета морской волны был интенсивным, но не в фокусе, и было ясно, что он погрузился в свои мысли. Его пальцы невесомо скользили вверх и вниз по моей спине, то и дело очерчивая конуры моих лопаток.
– О чем ты думаешь?
Полуулыбка заиграла в уголках его губ. – Разве это не я обычно спрашиваю? – Он вздохнул, пока я ждала, что он продолжит, в конечном итоге встретившись с моим взглядом. – Я думал о Броне.
При упоминании о погибшем авроре я была немедленно погружена в водоворот десятка различных эмоций. Я не могла отделить их друг от друга. Мои мысли были пойманы в ловушку от абсолютного столпотворения. Я едва знала волшебника, и все же он бросился между мной и Пожирателем Смерти, который в противном бы случае уничтожил меня.
Болезненное воспоминание было невозможно избежать; оно крутилось в моей голове, как буйное завывание шторма, навязчивое и коварное. Я в мгновение узнала фиолетовую вспышку; точно такое же заклинание использовал Долохов, чтобы госпитализировать Гермиону. Единственная причина, почему моя подруга избежала смерти, в первую очередь объясняется тем, что Пожиратель Смерти был лишен возможности произнести проклятие вслух, упав из-за оглушающих чар. Брону так не посчастливилось.
– Я не понимаю, почему он это сделал, – прошептала я, склоняясь над Эдвардом, чей остекленевший взгляд, наконец, вернул сосредоточенность. – Я имею в виду… он не знал меня. У него не было никаких оснований.
– У него были все основания, – утверждал Эдвард тихо. Он поднес свою руку моему лицу и позволил своему ледяному пальцу двигаться вдоль моей щеки. Мое тело отреагировало на это обычным образом, и, несмотря на холод его прикосновения, тепло разливалось под моей кожей, которой он в настоящее время уделял так много внимания. Я покраснела, а он наклонился, чтобы поцеловать меня. Мое сердце дико стучало в груди от контакта, и я была возмущена тем, что у меня так мало контроля над реакцией моего тела. Наконец, Эдвард вздохнул и отодвинулся, опускаясь вниз, пока его голова не коснулась подушки цвета слоновой кости.
– Как я могу объяснить это? – угрюмо задался он вопросом. – Брон был… он устал. Он потерял жену из-за безнравственного вампира. Ненависть и ярость поглотили его, да так, что его одержимость стала единственным смыслом, из-за чего он продолжал жить. А затем он узнал, что мы расправились с Джеймсом, и вся его надежда на месть вылетела в окно. Проще говоря, он потерял причину для жизни.
– Брон знал, чем он жертвует, когда он прыгнул наперерез проклятию, Белла, – произнес Эдвард. Его взгляд был настолько интенсивным, что я едва могла удержать его. Объяснение, или то, что он хотел сказать, звучало как «не напрасно». Кроме того, он чувствовал себя в долгу перед нами, и он ненавидел это – быть в долгу перед семьей вампиров. С другой стороны, я думаю, что он понял, наконец, что мы не были злыми существами, за которых он принял нас первоначально.
Вся печаль мира, казалось, лежала на плечах Эдварда, когда он объяснял мотивы Брона. Он поведал мне, что в последние минуты самым большим страхом волшебника было то, что кому-то еще придется страдать от столь же ужасного конца, что судьба припасла для него и Исолт – что молодая девушка в самом расцвете сил должна быть убита столь жестоко, и что, казалось бы, хороший мужчина должен потерять смысл своего существования.
– Мы были в четырех милях от места, когда я увидел карьер в поле зрения. Я, возможно, не оказался бы там вовремя, если бы не было Брона. Он использовал твой подарок, чтобы построить изображение в своей голове, а затем он перенес нас туда… Я обязан ему всем… – прошептал Эдвард, его глаза горели. – Всем, что у меня есть… Всем, что у меня будет.
Рвение в его словах застало меня врасплох. Я не заметила движения его руки, но я вдруг почувствовала прикосновение на своем бедре. Мурашки разбежались под моей рубашкой, когда его пальцы переместились к центру моего живота.
– Что ты имеешь в виду? – выпалила я внезапно, прежде чем потеряю ход мыслей. К сожалению, я не получила никакого ответа. Широкая улыбка появилась на лице моего жениха, которая коснулась его глаз, и охватившая его радость была настолько очевидной и сильной, что это лишило меня дара речи. Это было искренне, а еще скрытно, как если бы он владел конфиденциальной информацией.
Наконец, потрясающий вампир издал серию низкого, музыкального смеха, достаточно теплого, чтобы растопить масло. Он потрепал меня за волосы и произнес:
– Свадьбу, конечно же. Что еще я мог иметь в виду?
По некоторым причинам, однако, этот ответ оставил меня неудовлетворенной, и Эдвард продолжал улыбаться, что заставило меня еще больше поверить, что он что-то скрывает. Вновь его пальцы с любовью пробежались по моему животу, возводя мои беспорядочные мысли на новый уровень нелогичности.
Когда мгновение спустя он приблизил мое лицо к своему, вся надежда на ясное мышление была разрушена. Независимо от его секрета, почему-то я была уверена, что однажды он поведает его – это же был Эдвард, в конце концов – просто придется подождать еще какое-то время.
От автора: Это предпоследняя глава данной части трилогии. «Хранитель секретов» была первой частью, «Ловец мудрости» – второй, а после следующей главы, которая будет отмечена последними месяцами Беллы в Хогвартсе, я планирую написать собственную интерпретацию «Рассвета».
Я надеюсь, что окончание этой истории удовлетворит вас. Я всегда знала, как хотела бы закончить ее, и я завязала концы, как могла. Комментарии приветствуются, и заранее спасибо тем из вас, кто будет любезен, чтобы их оставить.
А далее у нас… КВИДДИЧ!
========== Глава 29. Победа ==========
От автора: Я не могу поверить, что это последняя глава. У меня заняло много времени, чтобы написать ее, и я скучала по тем дням, когда могла посвящать все свое время этому рассказу, но, увы, я должна работать, если хочу жить.
Теперь же, не мудрствуя лукаво, квиддич…
EPOV
Май: теплый, приятный месяц – последний в академическом календаре. Месяц, в который студенты, сдающие Ж.А.Б.А., отчаянно готовятся к изнурительной итоговой аттестации; что еще более важно (как сказали бы некоторые), месяц, когда команда-победительница поднимает Кубок по квиддичу.
По другую сторону стола Белла яростно шмякнула кусок колбасы на тарелку. У нее не было намерения съесть это, конечно. Она редко ела, перед тем как ей нужно было играть. Единственной целью поданной сейчас еды было подготовить ее мысленно к тому, что она собирается сделать. В ее глазах не было и намека на привычную мягкость. Во всяком случае, они были немного сумасшедшие – шоколадные кнопочки, открывающие огонь – когда она уродовала останки некогда счастливых сельскохозяйственных животных. Когда мясо – заменитель слизеринцев – было тщательно измельчено, Белла переместила это на тост, который она быстро начала ломать на кусочки, нечестиво ухмыляясь все время.
– Белла, ты не думаешь, что ты будешь подготовлена лучше, если съешь что-нибудь? – спросил я, наконец, ради интереса. Я никогда не видел ее такой. Даже когда Гриффиндор соперничал с другими командами, в ее глазах были только признаки яростной решительности. Теперь же я понял, почему она пугала людей. Я встретил сладкий взгляд серийного убийцы.
Белла хмыкнула, но в остальном ничего не ответила. Я повернулся и озабочено посмотрел своих братьев и сестер. Судя по всему, они не хотели говорить. Никто не хотел провоцировать гриффиндорского нападающего, который мог или не мог планировать кровавое убийство. Только Эммет послал поощряющий взгляд.
”Отлично,” – подумал он, нетерпеливо наклоняясь вперед. Он был так взволнован предстоящим матчем, что едва мог усидеть на месте. Его взгляд переместился с Беллы на Амикуса, который сидел рядом с ней, бодро забрасывая себе в рот один кусочек яичницы за другим с дикой энергией.
Когда я взглянул на стол Слизерина, студенты смеялись от души между собой, источая легкую уверенность. Они были настолько возбуждены, словно их факультет уже выиграл. Чтобы Гриффиндор обошел их, мы должны были закончить игру с двумястами шестьюдесятью очками, а это означает, что Гарри будет в состоянии ловить снитч только тогда, когда у нас будет перевес в сто десять очков над противниками. Все это оказывало огромное давление на Беллу, Джинни и Виолу.
Почти все, кажется, чувствовали напряжение. Было так, словно густые черные тучи сгустились над командой, которых все же не было, что необычно, учитывая, что мы сидели в Большом зале с зачарованным потолком; снаружи был абсолютно солнечный день, однако, так что тяжелая атмосфера не имела ничего общего с погодой.
Я оживился, когда услышал мысли моего отца. Он как раз сопровождал группу мужчин, спускающихся по парадной лестнице, и я должен был задаться вопросом, было ли у меня или нет такое же ошарашенное выражение на лице во время моего первого визита в школу.
Слегка толкнув Джаспера, я пробормотал: – Они здесь.
Мой брат тихонько усмехнулся и повернулся, чтобы посмотреть на Беллу. Ее вендетта с завтраком все еще продолжалась, поэтому, когда волна любопытного и возбужденного шепота прокатилась по Большому залу, как ветер через высокую траву, она совершенно не обратила на это внимание.
– Святой хот-дог! Я в раю! Это рай!
Задохнувшись, Белла вдруг выронила вилку и встала со скамьи. Она развернулась на месте, ища владельца глубокого американского голоса. Когда ее взор встретился с прицельным взглядом семи знакомых лиц, ее челюсть чуть не упала на пол.
Чарли, Джейкоб, Эмбри, Квил, Джаред, Пол и Сет стояли в проходе, разделяющем столы Гриффиндора и Когтеврана. Эмбри, Квил, Сет и Джаред, последний из которых и был тем, кто предупредил Беллу, искрящимся взглядом смотрели на многочисленные блюда с едой, стоящие на столах, и облизывались в предвкушении.
– Хей, ребенок, – улыбнулся Чарли, глядя на свою дочь.
– Папа? – ответила Белла, мигая в недоверии. – Что… ты… Что вы…
– Мы здесь, чтобы посмотреть, как ты играешь.
– Что?
Джейкоб вышел вперед, его привычная поза не давала и намека на дискомфорт. Словно он не замечал критики, что получали он и его друзья.
– Ты слышала его, Беллз, – усмехнулся он. – Мы здесь, чтобы посмотреть, как ты надерешь кое-кому важному зад-ни-цу.
Белла покачала головой, продолжая смотреть на группу в полном шоке и трепете. Вокруг же студенты разглядывали вновь прибывших, большинству из которых доставались одобряющие взгляды от женской половины учащихся.
– В принципе, – продолжил Чарли смущенно, – мы предложили купить новое оборудование для твоей школы. Мы сделали значительное пожертвование, а потом твой директор была достаточно любезна, чтобы пригласить нас посмотреть квиддич в качестве благодарности.
Белла скрестила руки на груди. Очевидно, она не купилась на это. – Вы? Вы сделали значительное пожертвование?
– Это правда.
– Ага, а я карликовый пушистик.
– А это что такое?
– Не бери в голову. – Она смотрела на вновь прибывших мгновением дольше, смакуя их образы, прежде чем вдруг бросилась к ним и повисла на шее у отца. Чарли похлопал ее по спине и после высвобождения из объятий позволил Джейкобу оторвать ее от пола. Хотя я был немного раздражен всем этим, я, по крайней мере, был благодарен за то, что волки были полностью одеты. Конечно, никакой ревности я не чувствовал, когда в окно влетел, о чудо, Талто – милый, если не немного озорной, питомец Беллы – и сбросил две нахальные, свежие «мины» на головы Джейкоба и Пола, на квилетов, по чьей вине чуть не погибла Белла на Рождество.
– Что за… Эу! ЧЕРТ ВОЗЬМИ, БЕЛЛА!
Я был не в силах предотвратить взрыв смеха, что впоследствии вылетел из моего рта. Никто из моих братьев и сестер, казалось, не был в состоянии взять себя под контроль, и если бы мы могли плакать, каждый из нас был бы уже через секунду в слезах. Розали случайно оставила трещину на столе, когда ударила кулаком по древесине, воя от смеха все время. Эммет и Джаспер склонились друг к другу за поддержкой. Элис и я были так же плохи, и наше жестокое ликование быстро распространилось на остальную часть зала приступом веселья.
Непримиримое отношение Джейкоба не смягчилось, и он продолжал свирепо поглядывать на сову, который так же находился в процессе выполнения своего обычного победного танца на одной из строп. Пол, тем временем, едва отреагировал.
– Думаю, я это заслужил, – пробормотал он, глядя на мою невесту, которая, кажется, так же пребывала в восторге от сцены, как и остальные из нас.
– Давай просто забудем об этом, а? – произнесла она, как только ее смех утих. – Это в прошлом.
И это все, что было сказано по этому поводу; Белла и Пол просто так оставили прошлое позади себя. Несмотря на то, что на волосах волка все еще был размазан результат пищеварения Талто, его глаза мерцали благодарностью и облегчением. Он был взволнован, что Белла была готова начать с чистого листа, а она казалась просто счастливой по поводу нового старта. Чарли, с другой стороны, смотрел на квилетов менее прощающим взглядом. Злая ухмылка, что была у него, когда он посмотрел на подарок Талто, была обнадеживающей. Судя по тону его мыслей, я понял, что он признал, что Пол действительно сожалеет по поводу произошедшего на Рождество, но это не уменьшило его гнев, и если упрямая черта характера семьи Свон чего-то стоит, то пройдет много времени, прежде чем волк вернется обратно в светлый список начальника полиции. За это я был счастлив. Моя собственная враждебность была все еще слишком резка, чтобы отпустить это. Я был рад, что Лея решила держаться подальше.
Чарли и волки сели поесть. В то время как Гермиона использовала свои магические навыки, чтобы убрать помет из волос Пола и Джейкоба, отец Беллы поведал ей правду о причине визита.
– Конечно же, мы должны благодарить Эдварда за это.
Губы ведьмы дернулись, когда она посмотрела на меня уголком глаза. – Да, я так и подумала.
– Это последний раз, когда ты будешь играть за свой факультет, – пожал я плечами. – Я подумал, что будет хорошо, если здесь будет присутствовать твой папа.
Белла смотрела на меня в течение долгого времени. Вокруг нас волки любо загребали ложками еду себе в рот, либо погрузились в содержательные беседы с учениками. Я не мог ничего расслышать, потому что был пленен лицом Беллы, которое излучало столько красоты и мощи, когда она смотрела на меня, что я был не в силах отвести взгляд.
– Спасибо, – произнесла она, наконец, переплетая пальцы наших рук под столом.
– Всегда пожалуйста, – ответил я страстно.
Через несколько мгновений благодарность Беллы растворилась в новой эмоции. Заразительное хихиканье наполнило воздух, и она покачала головой.
– Не могу поверить, что ты подкупил директора.
– Эй, даже МакГонагалл имеет свою цену. Можешь ли ты представить, какую критику она бы получила, если бы отклонила возможность приобрести все эти новые метлы?
– А котлы? Не забывай о них…
– Да, – улыбнулся я, – и астрономическое оборудование, и дорогие ингредиенты для зелий, и так далее, и так далее.
– Ты невероятен.
– И тефе нрафится это, – прошамкал Чарли с полным ртом еды. – Фпафиб, Эдвард.
– Без проблем. – Я послал Чарли теплую улыбку, и он ответил тем же. Джейкоб увидел это и нахохлился. Он не любил и не ценил мою растущую дружбу с отцом Беллы. Так долго он был фаворитом, и все же, к моему удовольствию, вещи быстро менялись.
Когда я послушал мысли Чарли, я понял, что он, проще говоря, был доволен. Это определенно новое развитие событий. В прошлом шеф полиции излучал неловкое чувство обиды, когда наблюдал за моими чувствами к Белле. Однако теперь от этого не осталось и следа. Сейчас мои чувства к его дочери имели обратный результат. Во всяком случае, светящееся лицо Беллы, когда она смотрела на меня, вызывало тихое удовольствие у ее папы, такая ее реакция объяснялась легкими и нежными прикосновениями наших пальцев, когда мы взялись за руки. Я упивался изменениями, приходя в восторг от этого долгожданного принятия.
– Фух! Ткните в меня вилкой, – проворчал Чарли, после того как отодвинул пустую тарелку. Он посмотрел на тарелку своей дочери, на которой до сих пор лежал ее покалеченный завтрак. – Ты поела, малышка?
Белла покачала головой. – Скорее всего, я заработаю удар в живот в ближайшие пару часов. Не хочу, чтобы меня вырвало.
Чарли выглядел опешившим.
”Если кто-то причинит ей боль, я причиню ее им,” – подумал я, стискивая зубы; но, конечно же, Белла будет спорить, что все это часть игры.
Чарли отклонил комментарий, покачав головой. – А что насчет тебя, Эдвард? Не голоден?
Нервный смешок вырвался из моего горла. – Нет, нет, не голоден.
Это был момент, когда это произошло – момент, что я должен был предвидеть… момент, который имел потенциал, чтобы разрушить все.
Симус, ухмыляясь, склонился над столом. – Он экономит место, ожидая, когда мы допьем из бокалов. После того как остальная часть нас закончит с этим, мы собираемся наполнить их кровью для вампиров!
Напряженность была мгновенной. Словно попав в ловушку беспощадной зимы, весь мир, кажется, замерз. Глаза Чарли были широко распахнуты, когда его голова дернулась в сторону Симуса. Подобно Белле и моим братьям и сестрам, я ахнул.
Необдуманное откровение смыло цвет со щек Чарли, нарушая его нежное выражение лица и биение сердца. Дюжина различных эмоций сменилась на его лице за три секунды, все, начиная от страха и заканчивая явным гневом. Медленно он перевел свой горящий взгляд обратно на Беллу и меня. Рядом с ним Джейкоб смотрел настороженно и самодовольно.
– Думаю, тебе лучше объяснить, – рявкнул Чарли на свою дочь. Если находящиеся поблизости гриффиндорцы не прислушивались ранее, то они сделали это сейчас.
Белла поморщилась. – Гм, сюрприз? – Мышцы ее отца у челюсти и на лбу задергались от стресса, пока он ждал, что волшебница продолжит. – Папа, я… Я действительно не знаю, что сказать.
– Кто-то должен это сделать из вас двоих, – вскипел он, прежде чем перевел взор на меня. – Ну?
”Вот же гнилая удача!” – подумала Розали, хмуро глядя на Симуса, который, будучи не в состоянии выдержать ее взгляд, смотрел себе под ноги, чувствуя себя полным придурком.
”Я полный идиот.”
Я со вздохом поймал кипящий взгляд Чарли и указал на своего брата. – Эммет по-прежнему держит обиду на вещь, которая чуть не убила его в 1935 году. Он любит охотиться на медведя; я предпочитаю горных львов. Иногда мы так же охотимся на лосей, но они не так привлекательны, как плотоядные. В Хогвартсе, как правило, мы придерживаемся… драконьей крови.
Я мог практически слышать винтики, работающие в голове Чарли, пока я объяснял. Долгое время он не мог произнести ни слова, но в конце концов, после того как, кажется, прошла целая жизнь, он упорядочил свои мысли достаточно, чтобы озвучить их.
– Вы питаетесь животными.
– Да.
Вновь долгая пауза на мой ответ, за время которой Чарли кивнул, его плечи, кажется, расслабились, но лишь чуть-чуть.
– Думаю, я тоже.
Я почувствовал, что уголки моих губ дергаются немного. ”Так и есть. Продолжай думать в том же направлении.”
– В-вы не… убиваете людей, значит?
– Нет, Чарли. Нам не нравится это.
Он снова кивнул, прежде чем закусил губу. Его тяжелый взгляд постепенно светлел, пока любопытство брало верх. Он все еще опасался, однако, когда посмотрел на меня, наклонив свою голову слегка влево.
– Клыки?
Я усмехнулся. – Нет.
– Ты спишь в гробу?
– Я никогда не сплю, но если бы спал, то не выбрал бы гроб вместо кровати, сэр.
– Аллергия на чеснок?
– Нет, сэр.
– Святую воду?
Я покачал головой.
– Сгораешь на солнце?
– Нет, я сверкаю в солнечном свете, сэр.
– Ты… – Чарли моргнул, озадаченный моим новым откровением. Его рот открылся, и он сел немного прямее, прежде чем хмурое выражение появилось на его лице. – Ты… сверкаешь?
– Да, сэр.
Я не был полностью уверен, как Чарли воспримет новости. Но я точно не ожидал, что он запрокинет голову и начнет хохотать. Я крепко обнял Беллу, когда звук веселья ее отца заполнил зал, перекрывая голоса студентов и преподавателей.
Все повернулись и посмотрели на него. Даже слизеринцам было любопытно, что происходит. Взгляд Чарли путешествовал по нашей группе, пока он продолжал хохотать. Когда его взор упал на Джаспера, его смех стал громче, а когда его глаза нашли Эммета, он заплакал и начал стучать кулаками по столу.
Эммет фыркнул, его ноздри раздулись от негодования. ”Почему все забывают тот факт, что мы являемся самым опасным видом на планете?”
– Все просто, – пробормотал я, мой голос был едва слышен. – Потому что мы сверкаем.
– О, это хорошо, – фыркнул Чарли, вытирая глаза, когда его смех, наконец, начал утихать. – Это – ха-ха! – это действительно хорошо.
Хотя я был рад, что он больше не кидал в меня взглядом кинжалы, альтернатива не была намного лучше. Я когда-то был застенчив по поводу моей реакции на солнечный свет, но в то время это было совершенно по другой причине. Я предполагал, что это напугает Беллу, что она решит, будто мы абсолютно несовместимы и что я являюсь чем-то странным и ужасным. Сейчас же, однако, Чарли уставился на меня, словно я страдал от худшей судьбы, известной человеку, качая своей головой с сочувствием, от чего я ощутил новую неуверенность, зарождающуюся во мне, одну из тех, что была чужда. Сверкающую кожу, в конце концов, вряд ли можно охарактеризовать как ужасающую мужественную черту. Мои братья, казалось, тоже поняли это и одновременно смутились.
”Если кто-нибудь что-нибудь скажет, – подумал Эммет, – я буду утверждать, что это от ревности. Блеск плюс вампиризм равно магнит для красоток, Эммет, и не забывай этого, что, конечно же, не произойдет, потому что твоя память непогрешима. Да, это сработает… если только женщина не начнет издеваться. Хах. Это было бы серьезной проблем…”
Так или иначе, мне удалось абстрагироваться от внутреннего монолога брата, так что я смог сосредоточиться на других вещах. Рядом со мной Белла подрагивала от беззвучного смеха.
– Не для вас, как видимо.
– Прости, Эдвард. По крайней мере, ты мил.
Я застонал. – Я должен был пойти и открыть свой большой рот, не так ли?
Утешение было в том, что Чарли убедил себя (без дополнительной информации от меня или других), что моя семья вовсе не походит на традиционных вампиров из фильмов ужасов, да так, что его, кажется, не волновало, чем мы питаемся, чтобы сохранить наши силы. Он сказал мне, глядя в лицо, что он не может представить себе более отвратительную форму питания, но до тех пор, пока люди не страдают от нашего вампиризма, его действительно не волнует это. Он узнал слишком многое за последние пару месяцев, чтобы это шокировало его, поэтому он принял все гораздо быстрее, чем я мог когда-либо даже мечтать.
– Ты не рассказал ему всей правды, кровосос, – атаковал Джейкоб, раздраженный равнодушием Чарли. – А как насчет остальных? Ты забыл о пиявках, которые пытались убить Беллу?
– Я уже знаю о них, – спокойно произнес Чарли. – Беллз рассказала мне все о них на Рождество.
– И это не беспокоит тебя? – волк вытаращил глаза в неверии, очевидно также находясь в шоке, как и остальные из нас, из-за невозмутимого поведения Чарли.
– Ну, конечно же, беспокоит, Джейк, но что мне делать с этим? Люди тоже убивают, и я не могу остановить каждого. Это не значит, что мне это нравится.
– Но ты все равно не волнуешься, что твоя дочь общается с вампирами?
Чарли фыркнул. – Джейк, ты оборотень, и ты, кажется, не слишком суетился, когда Белла – ведьма, мог бы я добавить – тусовалась с тобой.
Джейкоб возмутился, но намек понял и сменил тему. ”Никакого смысла, в любом случае. Она только оторвет мне голову”.
Белла хмуро посмотрела на своего сварливого друга, который, очевидно, ненавидел подобную идею.
– Если я правильно помню, ты обещал больше не вмешиваться в это, Джейк. На Рождество, помнишь?
Джейкоб усмехнулся. – Старые привычки отмирают с трудом, Беллз. Я не могу сопротивляться. Кроме того, я…
– Это становится скучным, – вставил Эммет, закатывая глаза. – Мы говорили об этом уже миллион раз! – Он наклонился вперед, крутя головой из стороны в сторону, чтобы окинуть взглядом всех волков. – Раз уж нам все ясно, можем мы, пожалуйста, зафиксировать раз и навсегда факт, что Белла – ведьма – выйдет замуж за Эдварда – вампира; и если она не будет настаивать на том, чтобы идти к алтарю в мешке для мусора, тем самым навлекая гнев гиперсмертоносного эльфа – не спрашивай Чарли, – ничто, даже стая унылых, покрытых шерстью волков, или питающиеся невестами циклопы, или вероятность дождя, собирающегося пойти, не остановят их. Поняли меня?
С проникновенным взглядом Эммет посмотрел в лицо каждого члена нашей группы, зарабатывая дюжину бормотаний с утвердительными ответами.
– Теперь, – произнес он, сложив руки, – можем мы, пожалуйста, начать уже говорить о квиддиче? Весь этот негатив убивает мой настрой!
”Не совсем уверен, куда это ведет, – подумал Сет, – но…”
– Поддерживаю.
– Я тоже, – предложил Чарли, в равной степени стремящийся к смене темы.
На том и порешили.
По правде говоря, я не мог винить Джейкоба; если бы было наоборот, я бы никогда не прекращал борьбу за Беллу. Тем не менее, я был рад, когда центр внимания переместился с дискуссии к тактике. Волки слушали с восторгом, пока Гарри давал установки и произносил ободряющие слова товарищам по команде.
– Девушки, вы знаете, что вам нужно сделать… не так ли?
Гриффиндорские нападающие кивнули.
– Это наш последний шанс превзойти Слизерин. У нас не будет другого. Если они выиграют сегодня, нам придется жить с этим фактом всю оставшуюся часть нашей жизни, и уже не будет никакой надежды на изменение результата. Я не знаю, как вы, но лично я думаю, что эта идея совершенно неприемлема.
– Согласны, – вместе произнесли Рон и Белла.
Гарри кивнул, его лицо приобрело каменное выражение. – Правильно, тогда мы с вами на одной волне. Мы играем, словно наша жизнь зависит от этого. Нет сдержанности. Нет упущенных возможностей. Нет боли.
Кулаки игроков в унисон ударили по столу, сигнализируя об их согласии. Один за другим, они поднялись со скамьи, готовясь покинуть зал.
Мгновение спустя я заметил, что команда Слизерина тоже поднялась на ноги. Встав в прямую линию, они уверенно зашагали по проходу, отделявшему столы, их ухмылки имитировали студенты, что остались позади. Дафна Гринграсс и ее сестра Астория, обе из которых бросали свои взгляды в сторону Беллы, хладнокровно улыбнулись. Глумление Панси Паркинсон и Миллисенты Валстрад можно было услышать за оживленной болтовней других студентов. В стремлении разрушить холодную броню моей невесты они произносили адресованные ей насмешливые слова, очевидно, точно зная о точках, на которые им необходимо нажимать, чтобы получить реакцию. Руки Беллы дрожали от ярости. Было ясно, что она пытается игнорировать их, но это, должно быть, было так же просто, как сидеть в центре роя ос и симулировать безразличие на постоянные жалящие укусы.
– Вся команда абсолютно жалкая, – сказала Панси, злой блеск был в ее глазах, когда она с поддельной скукой осматривала свои ногти. – Почему кто-то, грязнокровка или нет, хочет, чтобы их отец–маггл смотрел, как они проиграют? Это вне моего понимания.
Мои молниеносные рефлексы были единственной вещью, которая остановила Беллу от трансформации ведьмы в нечто более подходящее к ее характеру: змея, возможно, или, еще лучше, склизкая свинья.
– Она того не стоит, – прошипел я, в то время как Белла пыталась вырваться из моей хватки.
”Меня не волнует. Она пересекла черту, Эдвард! Оскорблять меня – это одно, но Чарли?”
– Я знаю, но эта реакция именно то, что она хочет, Белла. Ты угроза. Они сделают все, чтобы вывести тебя из игры. Знаешь, МакГонагалл будет очень обидно, если она вынуждена будет посадить тебя под стражу.
Хотя Чарли не мог услышать предосудительного комментария слизеринки, пока был увлечен разговором с Элис, его осторожный взгляд теперь был полностью сосредоточен на его дочери, чей гнев передавался всем вновь прибывшим и некоторым студентам. Волки, конечно же, отчетливо расслышали оскорбление. В то время как половина стаи продолжала бросать тревожные взгляды на Беллу, остальная часть поглядывала на виновную ведьму, которая быстро побледнела, оказавшись в центре внимания стольких горящих взоров.
Я продолжал сохранять власть над Беллой, не позволяя ей схватить волшебную палочку. Она дрожала от ярости, ее грудь поднималась и опускалась в быстром темпе. Наконец, однако, она вернула определенную степень контроля, достаточную, чтобы нацепить ложную маску спокойствия, и поэтому я осторожно отпустил ее, вернув свои руки на место.
”Она должна сосредоточиться,” – решил Эммет, идя позади Беллы. Он осторожно коснулся ее плеча, но, не имея возможности предвидеть внезапный контакт, волшебница вздрогнула.
Лицо Эммета было невероятно веселым, когда он посмотрел через плечо в сторону слизеринцев.
– Сохрани часть этой ярости для игры, дорогая, – практически пропел он. – Я не буду счастлив, если не увижу несколько сломанных костей.
Часть меня хотела возразить, но потом я передумал и прикусил язык. ”Как будто все, что я мог бы сказать, остановило фолы. С таким же успехом я мог бы попросить льва стать строгим вегетарианцем”. Несмотря на мое неодобрение, я позволил обмену продолжаться без перерыва.
Белла, с другой стороны, казалось, оценила поддержку Эммета и ответила на его злую ухмылку одной из своего арсенала. – Есть, тренер.
– Хорошая девочка. Теперь, – произнес мой брат, указывая на большие двери холла, – покажи свою плохую сторону там, Беллз, и продемонстрируй им, что происходит, когда ты встречаешься с Каллен.
Напутственная речь, произнесенная фанатиком квиддича, напомнила мне о любимой фразе двух старинных друзей Беллы. Когда я прощался с ней, передавая свои пожелания удачи с целомудренным поцелуем в щечку, три славных и незабываемых слова громко звучали в моей голове. Независимо от того, что это будет стоить – не имеет значение, какой путь ей придется пройти – последний и прижизненный наказ некогда живущего проказника, несомненно, будет выполнен. Так или иначе, я знал без сомнения, что Белла – моя невероятная, захватывающая дух волшебница, чьи мантия и волосы развевались позади нее, когда она выходила из помещения – будет настойчиво и с энтузиазмом делать своим долгом напоминание всем в Хогвартсе о наследии Фреда. Если ей это удастся, результат может быть простым, и эти слова никогда не умрут: с радостью в сердце и улыбкой на лице, с гордостью показывать им ад.
