Текст книги "Ловец мудрости (СИ)"
Автор книги: A.E. Giggle
сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 68 страниц)
– Один, если ты решишь куда-нибудь пойти, – усмехнулся Эдвард. – Держи его в своем кошельке или где-нибудь еще. Тогда, независимо от того, куда ты идешь, я буду знать, что ты в безопасности.
– Хорошо, – согласилась я, – но ты знаешь, ты можешь поместить эти зеркала и в других местах, не так ли? В любом уголке мира, за которым ты захочешь следить.
– Я знаю, но, честно говоря, Белла, я бы просто смотрел на тебя.
И прежде, чем я смогла прокомментировать это, его губы накрыли мои, и, ну… вот и все.
EPOV
– Что это за воспоминание? – спросил я, едва в состоянии сдержать свое волнение, пока новый мир формировался вокруг нас. До этого момента, Белла показала мне знакомство с МакГонагалл, которая открыла ей глаза на волшебный мир, свою первую поездку в Косой переулок и первый раз, когда она играла против Слизерина. Было очень интересно иметь возможность наблюдать за ее развитием, так что я чувствовал себя немного виноватым, что получал столько же удовольствия от омута памяти, как и она.
– Поживем – увидим, – озорно улыбнулась она, вскоре после этого засмеявшись.
Мы стояли в длинном темном коридоре, знакомая архитектура делала это место мгновенно узнаваемым. Лунный свет, проникая через большие арочные проемы окон, являлся единственным освещением, создавая жуткое серебряное сияние в переходе Хогвартса.
– Берег чист, – прошептал кто-то позади нас.
Я обернулся и увидел четыре фигуры, все одетые с ног до головы в черное. Капюшоны скрывали их лица, так что глаза были единственной видимой частью их тела. Я быстро отыскал красивые карие глаза Беллы. Очертания тел ее сообщников сообщили мне, что она была единственной девушкой среди них, что означало, что остальными, вероятно, были Ли Джордан и близнецы, так как они были ее самыми близкими друзьями в то время.
Они бежали из одного конца коридора в другой, сливаясь с тенями, иногда почти неразличимые в своей черной одежде. Воспринимать темноту снова через человеческие воспоминания было довольно странно, после стольких лет существования вампиром. Что совсем меня расстраивало, я не мог разглядеть все детали.
– Не дайте этому пролиться, – прошептал мужской голос, принадлежащий Фреду или Джорджу.
Не дать чему пролиться? Я напряг зрение, чтобы разглядеть.
– Это котел? – спросил я. Желание узнать вспыхнуло в моей голове, когда я заметил нечто небольшое, округлой формы в сочетании со звуком плещущейся жидкости.
– Возможно, – ответила Белла загадочно. Она, должно быть, почувствовала возбуждение от своего неинформативного ответа, потому что небольшая ухмылка мелькнула на ее лице. Мои глаза сузились с подозрением, но я не стал вновь спрашивать, потому что наверняка получу ответы, когда перспективное и потенциально веселое воспоминание приблизится к своему завершению.
Печально известная группа продвигалась все дальше по замку, бросая украдкой взгляды, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить спящие портреты, пока они не подошли к гобелену, скрывающему потайную лестницу. Небольшая, более женская фигура из четырех откинула его в сторону без колебаний.
Я резко вздохнул, когда мой взгляд натолкнулся на надвигающуюся тень, напоминающую мне привлекательного врага. После появления оранжевого галстука-бабочки и головы, покрытой шляпой, однако, страх перестал сжимать мои внутренности.
– Привет, Пивз.
Полтергейст развернулся в воздухе, приветствуя девушку шепотом: – Иззи-Белл, желаю тебе удачи, покажи этой летучей мыши, где Ад!
– Спасибо, – ответила ведьма. – Ты готов помочь нам?
Серией энергичных кивков Пивз заявил о своей готовности.
– Ты спланировала эту встречу, – догадался я, когда Пивз нырнул вперед, ведя группу вниз с четвертого этажа.
– Конечно, – подтвердила Белла таким тоном, будто она находила мою неуверенность несколько оскорбительной.
Мои глаза закатились автоматически, и я откинул гобелен в сторону, пока ждал, что она пройдет. Она уже давно приняла мои рыцарские привычки и пошла вперед без вопросов.
После спуска по тайной лестнице, полтергейст, молча, повел нас по серии извилистых проходов, иногда улетая вперед, чтобы проникнуть за повороты, тем самым гарантируя, что студенты не столкнутся с каким-нибудь блуждающим учителем. Наконец, после трех минут безопасного и скрытного передвижения, он остановился перед дверью кабинета, табличка на двери которого гласила, что это комната профессора по защите от темных искусств.
Один из близнецов занял пост в дальнем конце коридора, Ли разместился в противоположном конце.
Белла улыбнулась, как сумасшедшая, когда ее копия из воспоминаний извлекла волшебную палочку из кармана и наколдовала длинную, толстую желтую веревку. В то время как второй близнец поддерживал котел, она, молча, привязала один конец веревки к ручке, а другой закрепила у дверной ручки, после чего направила палочку на котелок и с помощью чар заставила его взлететь. Он парил, пока не оказался прямо над дверью, готовый опрокинуть свое содержимое при малейшем натягивании веревки.
Девушка махнула рукой одному из близнецов, зовя его вернуться, в то время как ее партнер наколдовал музыкальные тарелки для призрачного заядлого смутьяна.
Пивз взял их с нетерпением и подождал, пока его друзья не скрылись за поворотом в конце коридора, где их поджидал Ли. Их глаза выглядывали из темноты, когда они подали приведению знак.
БАМС! БАМС! БАМС!
– Мы хотим, чтоб грымза Амбридж убралась!
И для этого у нас сомнений нету.
Мерзопакостная жаба
Отправляйся же назад
И спаси тем самым свои тряпки!
Мы хотим, чтоб грымза Амбридж убралась…
И так продолжалось… снова и снова. Пивз не прекращал громыхать тарелками во время исполнения песни. Эффект был подобен громовой какофонии, таким, который быстро вызвал протесты со стороны намеченной цели.
– ПИВЗ! – закричала она из кабинета. – ЗАТКНИСЬ!
Призрак проигнорировал ее и продолжил горланить песню, нося радостное выражение на лице все время.
Решительно настроенная фигура Амбридж появилась, когда она яростно открыла дверь и шагнула вперед. – Я СКАЗАЛА…
Ее яростное высказывание превратилось в пронзительный крик ужаса, как только розовое зелье вылилось ей на голову и ночную рубашку, разлетаясь эхом по коридорам, как сирена. Пивз, тем временем, бросил свои ударные инструменты и разразился восторженными аплодисментами, в то время как группа в конце коридора смеялась в свои ладони.
– Бинго! – прошептал Ли.
Ярость быстро поглотила женщину, кисти ее рук сжались в кулаки, а губы обнажили ее зубы. – ТЫ ЖАЛКОЕ, ПРЕЗРЕННОЕ СУЩЕСТВО! – кипела она. – СМОТРИ, ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ!
– АААААААААААААААААААА!
Белла вздохнула рядом со мной, смотря на сцену мечтательным взглядом: – Красиво, да?
– Что вы вылили на нее?
Последовала небольшая пауза, во время которой она пыталась вспомнить, совершенно потрясенная. Однако она быстро прекратила это и уткнулась головой в мою грудь, используя мою твердую кожу, чтобы заглушить свой смех.
– Что-то красящее, – ответила она. Видя мое замешательство, она указала на ярко-розовую лужу, расползающуюся на полу, и добавила: – Амбридж – большая поклонница розового; это магический краситель. Мы сделали старой карге подходящий внешний вид.
Затем наши взгляды вернулись в Белле из воспоминаний и ее трем сообщникам, лица которых внезапно исчезли из поля зрения.
– Пойдем, – настаивал я, усаживая свою красивую и реальную невесту себе на спину.
Мы возвращались обратно через запутанные коридоры второго этажа, направляясь следом за четырьмя гриффиндорцами, когда они поднимались вверх по потайной лестнице.
Мальчики бежали впереди, маленькая Белла изо всех сил старалась не отставать. Я двигался в ногу с ней, заботясь о ее благополучии, хотя я все еще понимал, конечно, что не существует ничего, что я мог бы сделать, чтобы помочь ей, столкнись она с проблемами. Это было воспоминание, в конце концов.
Двери, ведущие к парадной лестнице, появились в поле зрения, когда группа завернула за следующий угол. Белла все еще отставала, и, как и ожидалось, после пересечения трети коридора она споткнулась о свои ноги, полетев вперед головой. Крик автоматически сорвался с ее губ, когда она ударилась о твердую поверхность, в результате чего мальчики, которые теперь были в пятнадцати метрах впереди, не заметили заранее смотрителя, чтобы остановиться и сразу вернуться.
Через секунду примчался Аргус Филч из ванной комнаты на четвертом этаже, занимая пространство, отделяющее Беллу от остальных. Его глаза мгновенно сконцентрировался на наиболее уязвимом элементе, загоревшись как две лампочки на елке, в то время как его рот расплылся в триумфальной усмешке.
– Я вам сейчас покажу! Вы сотрете свои руки к тому моменту, когда закончите писать строчки!
– Белла? – спросил я, волнуясь теперь.
– Шшш, – успокоила она, целуя меня в щеку. – Доверься мне.
И это все, что она должна была сказать, чтобы успокоить меня полностью.
Девушка из воспоминаний по-кошачьи села на корточки, вынимая волшебную палочку из кармана, ее взгляд сконцентрировался на цели, когда она смотрела на своего врага. Филч, казалось, догадывался, что должно было произойти, он расставил свои руки в стороны, пытаясь преградить путь, раздвинул свои ноги как можно шире.
Боевой клич разрезал воздух, когда ведьма оттолкнулась от земли, используя каждую каплю силы в ногах, когда они направили ее в сторону сторожа, чье выражение самодовольства вдруг превратилось в страх.
Только когда три метра отделяло ее от катастрофического столкновения, Белла направила палочку на пол и крикнула: – Заморозь!
Закрученные струи искрящегося белого цвета вырвались из кончика палочки, разливаясь на полу перед ней, чтобы создать тонкую полосу. Я смотрел с гордостью, как ведьма бросилась на ледяную дорожку, которая продолжала формироваться, пока она проскальзывала под ногами Филча.
Мальчики кричали и ликовали от зрелища. Им даже пришлось побежать, чтобы догнать ее, когда она промчалась мимо, пройдя весь путь до конца коридора из-за мощного импульса.
– Мило, Би! – крикнул Ли, его голос был едва слышен из-за дикого и неразборчивого рявканья Филча.
Прежде чем ведьма и колдуны выскочили к парадной лестнице, один из близнецов бросил что-то через плечо, направив на это заклинание, пока нечто летело по спирали в воздухе. Следующие несколько секунд тянулись медленно, энергия, казалось, иссушила время. Запущенная Уизли коробочка взорвалась, когда врезалась в землю, выпуская волну гнилой, зеленой слизи, большое количество мха, водорослей и ярких, скользких сорняков через коридор.
Несчастный сторож оказался в центре всего этого, больше не представляя угрозы, поскольку он был выведен из строя портативным болотом.
– Потрясающе! Великолепно! Невероятно! – весело перечислял я через минуту, проходя через отверстие за портретом. Я не мог подобрать точного определения, крутящегося на языке. Я был слишком воодушевлен.
Мое изумление возросло, когда смеющаяся стройная девушка передо мной сняла черный капюшон с головы и встряхнула копной вьющихся волос цвета красного дерева, ее улыбчивое лицо покраснело от напряжения.
Тихий вздох сорвался с моих губ, когда я увидел маленькую Беллу. Она не совсем походила на «женщину», тем не менее, ее черты лица все еще обладали девичьей юностью, но это не делало ее менее любимой для меня.
– Миссия выполнена! – провозгласили близнецы вместе. После демонстрации своих лиц, они дали друг другу «пять».
– Боже, – выдохнул Ли между приступами смеха, – не могу дождаться, чтобы увидеть эту старую летучую мышь утром!
– Я тоже, – хихикнула Белла. – О, какое веселье нас ждет!
Настоящая Белла спрыгнула с моей спины, когда гостиная Гриффиндора исчезла вокруг нас, новое место действий материализовалось вместо этого. Теперь Белла сидела среди своих сверстников в классе по защите от темных искусств, ожидая прихода ненавистной горгульи, которая долгое время терроризировала школу.
Дверь в задней части кабинета распахнулась с грохотом, и там появилась Амбридж. Я не смог сдержаться при виде ее.
Она была одета в то, что, по мнению Беллы, было ее типичной одеждой: розовые туфли, розовое платье, белый с розовым твидовый пиджак. Что делало картину полной, так это то, что приземистая ведьма походила на некоторый подвид Умпа Лумпы (5), ее кожа была флуоресцентно-розовой, а не оранжевой… только ее вьющиеся волосы, которые торчали пучками, были совершенно дикими, будто она только что коснулась изгороди под напряжением.
Ее губы были плотно сжаты, когда она прошла по проходу между столами с высоко поднятой головой, в попытке не обращать внимание на приглушенные смешки, тихий хохот и поддразнивания. Белла из воспоминаний сидела, закрывая рот руками, ее тело дрожало, пока она пыталась помешать своему веселью вырваться наружу.
– Мистер Финниган, – взвизгнула Амбридж неожиданно, разворачиваясь на каблуках, когда оказалась перед классом, – не могли бы вы… объяснить мне… ПОЧЕМУ ВЫ ПЛАЧИТЕ?
– Мне оч… Мне оч–ч–ч… очень жаль, профессор, – пискнул Симус, затаив дыхание, вытирая слезы с обеих щек. – Мне пр… Мне просто что-то попало в глаз… – еще на тон выше теперь, – и это действительно больно.
Звук сопрано вызвал цепную реакцию, когда плотину прорвало под огромным давлением, контроль над студентами был сразу потерян, погрязнув в неконтролируемых воплях и всхлипах смеха толпы.
– ХВАТИТ! – взвизгнула Амбридж, выражение ее лица было разгневанным.
Как приятно было видеть эту женщину, ответственную за столько страданий, ставшей воплощением бешенства и унижения. Ее щеки пылали красным от смущения, ее ноздри широко раздувались, как у быка, и она громко топала ногами по деревянному полу.
– МОЛЧАТЬ! ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ!
Даже когда воспоминание растворилось вокруг нас, звуки того смеха все еще звучали в моих ушах.
Белла и я взмыли вместе вверх, выныривая из китайского Омута Памяти, и оказались на мягком, золотистом ковре. Она споткнулась в первый момент, возвращение в реальность вывело ее из равновесия. Мои руки потянулись к ней автоматически, но она восстановила равновесие прежде, чем потребовалась моя помощь.
– Шарик Ньютона, – произнесла она, заметив мое удивление.
– А, точно. Это все объясняет.
Она закатила глаза, когда подошла на шаг ближе. Приятное покалывание прошло по моему позвоночнику, когда она нежно провела кончиками пальцев по моей спине, вызывая невольную дрожь. Это никогда не перестанет меня удивлять, что Белла выбрала меня; не перестанет удивлять меня возможность быть так близко к ней, не грозя уничтожить ее.
Я притянул ее ближе к себе, желая насладиться чудом, и был настолько поглощен образом ее лица, что едва заметил, как пронзительный крик ужаса прервал момент.
Что-то тяжелое врезалось в меня внезапно, с такой силой, что отправило меня в полет. Мой взор цеплялся за каждую деталь, пока я летел по воздуху, но это не помогло мне придать больше смысла происходящему. Когда я пролетал через стеклянную стену, разрушая все вокруг себя в результате, единственное, что меня интересовало: почему лицо Элис выражало столь ошеломительный ужас, когда она схватила мою растерянную и испуганную невесту.
Не уж-то я собирался причинить ей боль? Этого не может быть! Я бы не стал…
Инстинктивно я нырнул во все разумы, находившиеся поблизости. Воздух все еще свистел вокруг меня, пока я летел к реке, поэтому, прежде чем я погрузился в бурлящий поток, мои мысли изменились с озадаченных и испуганных на невероятно сердитые, все пространство вокруг было пропитано волнением.
Мои ноги коснулись дна реки с большей силой, чем цементовоз, произведенный в шестидесятых годах, заставляя тонны воды выплеснуться на оба берега, когда я вынырнул обратно.
– ЭММЕТ! – заорал я. – ТЫ ПОКОЙНИК!
Смех прогремел внутри дома. Мой брат, хихикая, появился в дверном проеме вскоре после этого, в сопровождении ухмыляющейся Розали.
– Ой, Эдвард. Ты весь промок.
– ТЫ МОГ УБИТЬ ЕЕ! – выплюнул я. – РАЗВЕ ЭТО НЕ ПРИХОДИЛО В ТВОЙ ИДИОТСКИЙ УМИШКО?
Единственная вещь, вызвавшая мой гнев, только разожгла веселье моего брата. Он согнулся и выпустил еще порцию смеха.
– Ты не можешь меня обвинять в этом, братец. Элис налетела на тебя; не я. Она единственная должна бояться.
Мой гнев был слишком велик, чтобы сдерживаться сейчас, он требовал выхода. Я рванул вперед с такой скоростью, что у Эммета не было времени среагировать. Его глаза выпучились, когда мой кулак врезался в его челюсть, и неожиданно он оказался тем, кто в настоящее время отправился в полет.
Немного чрезмерная реакция, Эдвард, – подумала Розали, закатывая глаза.
Чрезмерная реакция? Бьюсь об заклад, она бы не говорила так, если бы у нее был возлюбленный человеком, который мог пострадать из-за сошедшего с ума от страха вампира. Я проигнорировал ее, в любом случае, и двинулся в сторону дома. Стекло хрустело под моими ногами, пока я приближался.
Снаружи я заметил, что половина стеклянной стены была полностью разрушена, не в силах противостоять катастрофической силе удара. Однако сейчас не время корить себя за это. Что беспокоило меня больше всего, факт, что Элис притащила Беллу, которая понятия не имела, что происходит, в свою комнату и сейчас запихивала ее, поместив в чехол для одежды, в шкаф.
– Что, черт возьми, ты…
– Тише, Белла! – произнесла Элис приглушенным, испуганным шепотом, зажимая рукой рот девушки. – Ты должна успокоиться! Мы не можем позволить ему найти тебя!
В своем иррациональном состоянии, она, очевидно, упускала из виду тот факт, что укрытие, которое она выбрала, не помешало бы мне найти Беллу, даже если бы я не читал мысли. Для нее, однако, главной целью являлось оградить Беллу от меня. Мне было бы проще держать себя в узде, если бы ей не пришлось постоянно беспокоиться о состоянии ее пленницы.
Глаза Беллы выпучились, когда моя сестра залепила скотчем ей губы, запечатывая их. Элис застегнула молнию на чехле, не обращая внимания на барахтающееся тело внутри.
Я зашипел, совершенно разъяренный, когда влетел в гостиную. Карлайл и Эсми стояли у подножия лестницы, глядя на Джаспера, сбитые с толку, пока тот хватался за перила, его руки цеплялись за них, в то время как его ноги безвольно волочились по полу. В попытке встать прямо, он, наконец, отпустил опору, но упал почти сразу и, в конечном итоге, скатился вниз, к самому основанию лестницы, так что распластался подле ног Карлайла и Эсми.
Их глаза распахнулись, увидев меня, став еще шире, когда заметили, что с моей одежды стекает вода.
Мы были на кухне, – сказала Эсми мне, – готовили обед для Беллы, а потом…
Я поспешно прервал ее мысли. – Эммет решил использовать набор с приколами. Это было необдуманное решение. У Элис не было времени, чтобы среагировать. Он заставил ее съесть параноидальную конфету, а затем Розали помогла ему скормить Джасперу одну из тех, что лишают равновесия.
– И когда, наконец, их действие уменьшится, – вмешался мой светловолосый брат, его голос был наполнен разочарованием, – ты и я заставим их сожалеть об этом, Эдвард! Я уверен, что Элис будет только рада помочь.
– Безусловно, – буркнул я, – но прямо сейчас я должен отвлечь ее от Беллы.
Джаспер кивнул, пытаясь сесть. – Полегче с ней. Это не ее вина. – Как только я кивнул, он посмотрел на родителей и произнес: – Вы не могли бы отнести меня к дивану, пожалуйста? Я никогда не доберусь туда самостоятельно.
Они согласись.
Прежде чем я ушел, я заметил, что Джаспер тянулся к книге, что Белла купила ему на Рождество. Он быстро начал перелистывать страницы в поисках Гитлера. Когда Карлайл спросил его, что он делает, Джас объяснил, что ему необходимо выплеснуть немного гнева. Было облегчением, что Белла не обладала вампирским слухом; я не хотел, чтобы она услышала непристойные ругательства, которые последовали.
Элис ждала меня, когда я поднялся по лестнице, стоя в десяти метрах по центру коридора. Ее тело было чуть-чуть наклонено вперед, будто готовое к бою. Часть моего мозга наполнилась любовью к моей маленькой сестре. Было мило видеть, насколько сильно она беспокоилась о Белле и как далеко была готова зайти, чтобы защитить ее.
– Я не собираюсь причинять ей боль, – произнес я мягко, продвигаясь вперед.
– Отойди! – предупредила она.
Я выставил вперед ладони, стараясь успокоить ее. – Хорошо, Элис, я обещаю.
– Нет, не хорошо, Эдвард. Она человек; ты вампир. Ты убьешь ее. Ты хочешь ее крови! Я не позволю тебе!
Я сделал еще один осторожный шаг вперед. – Элис, я знаю, что ты имеешь в виду, но то, что ты чувствуешь сейчас, этот страх – это не реально. Это влияние конфет.
Я приготовился сделать еще один шаг, но Элис присела в оборонительной позиции, ее рот скривился в свирепом оскале.
– Хорошо, хорошо. Ладно, я не подойду ближе. Просто успокойся.
Нет, пока ты, черт, не повернешь обратно!
В моем разуме пронеслось более сотни различных вариантов на ближайшие несколько секунд, пока я размышлял, как лучше всего бороться с моей эльфоподобной сестрой. Ясно, что ничто не могло снять магическую паранойю Элис, она сама по себе пройдет – но без вариантов, что я позволю Белле провести ближайшие несколько часов запертой в чехле для одежды. Возможно, все, что мне нужно сделать, это перенаправить страх моей сестры на что-то другое.
Так или иначе, мне удалось подавить усмешку, когда я вновь обратился к ясновидящей вампирше.
– Элис, – прошептал я так тихо, что только она могла меня услышать. – Эммет и Розали планируют украсть твою новую одежду.
Она сразу же выпрямилась, на ее лице был ужас.
– Они собираются прийти к тебе вместе, когда ты потеряешь бдительность.
– Что? Зачем им это делать? – прошептала она в ответ. – Только не моя одежда!
– Они хотят развлечься и думают, что лучший способ сделать это, заменить все твои дизайнерские наряды на… спортивные штаны…
Элис поднесла руки ко рту. Она закричала в свои ладони, ее грудь поднималась и опускалась, как у человека, который пробежал марафон.
– …и на майки-алкоголички.
– Нет! – закричала она. – Что мне делать, Эдвард? Что мне делать?
Я улыбнулся, когда она подлетела ко мне, отчаянно хватаясь за мою мокрую рубашку.
– Ну, в данном случае, лучшая защита – это нападение. Выруби их по отдельности, пока они ничего не подозревают.
Глубокое удовлетворение зародилось глубоко внутри меня, когда я предложил ей атаковать Эммета первым, так как он явно являлся лидером в этой операции.
Теперь полностью обезумев, Элис кивнула и полетела прочь, став лишь размытым чернильным пятном. Я, не теряя времени, ринулся в комнату своей сестры, открывая дверь в ее гардеробную.
– Ммм! Хмм-м-гм!
Я потянул молнию на чехле с такой силой, что она сломалась у меня в руках по достижению основания. Широко распахнутые шоколадные глаза уставились на меня изнутри, и я быстро притянул к себе испуганную девушку, разрывая веревки, связывающие ее руки и ноги.
Спасибо, – мысленно сказала она мне. – А теперь объясни, что, во имя Мерлина, только что произошло!
Ее руки нащупали скотч на губах, пока она размышляла, снять ли его быстро или же медленно.
– Быстрый способ, как правило, лучше, или я так только слышал.
Она закрыла глаза и кивнула. Сделай это.
Я вздрогнул при мысли, что причиню ей боль, но сделал так, как она просила. Она зажмурила глаза, когда я освободил ее рот, так что я быстро прижался своими губами к ее, надеясь успокоить острую боль своей холодной температурой. Она отреагировала на это немедленно, вцепившись в мою одежду совсем иначе, как моя сестра ранее. Мне потребовался весь мой контроль над разумом, когда я выдохнул ей в лицо. Она тихо застонала, вдыхая мой запах.
Когда я, наконец, отстранился, я почти полностью забыл цель поступка, будучи ослепленным, как и мой оппонент.
– Это было… это было…
Громкий всхлип внезапно прервал ее размышления. Через несколько секунд это превратилось в удушающие, мучительные рыдания.
Белла в шоке вскочила на ноги, поскольку я упал на пол, воя от смеха, из-за картинок, мигающих в моей голове. Где-то на улице, сразу за начальной линией деревьев за рекой, мой брат, свернувшись в позу эмбриона, лежал на лесной подстилке. Потребовался один болезненный удар ниже пояса для нашего собрата – суперкар, летящий на полной скорости, возможно, не был бы в состоянии выработать достаточной силы для этого, но сумасшедшая модница-вампир, опасающаяся за свой любимый гардероб, была, по-видимому, способна провернуть такой трюк.
***
Взгляд Элис был подозрительным, когда она очутилась на кухне, смотря на стол перед Беллой.
На этот раз, столовая использовалась по назначению. Мои приемные родители пошли на многое, чтобы гарантировать, что их человеческая почти-дочь получит полноценное Рождество и украсили комнату веточками остролиста, мерцающими огнями и белыми свечами, покрытыми разноцветными блестками. Кроме того, они приготовили десятки различных блюд, которые находились сейчас на серебряных подносах.
Взгляд девушки выражал откровенный страх, зная, что нет никакой вероятности, что один человек сможет проглотить все это. Эсми, естественно, заверяла ее, что и не ожидала, что стол останется пустым, и что она будет только рада завернуть остатки с собой, так что у Беллы и ее папы останется что-нибудь на потом, в случае, если они проголодаются.
– Вы уверены, что это безопасно? – спросила Элис, не совсем удачно скрывая свою панику. Хотя магия конфет начинала стираться, по-прежнему, очевидно, небольшое количество еще оставалось в ее организме, потому что она смотрела на морковку, наколотую на вилку Беллы, будто это был сомнительный кусочек рыбы фугу.
– Ради бога, не смочили же это цианидом, – пошутил я.
Белла улыбнулась своей лучшей подруге и поднесла вилку к губам. Ее губы сомкнули вокруг пустого места, однако, когда моя сестра с силой выдернула столовый прибор из ее рук и закинула еду себе в рот.
Я был бы раздражен вмешательством Элис, если бы ее попытка съесть морковку не была таким забавным зрелищем, в первую очередь. Ее руки неистово размахивали, щеки раздувались, пока она жевала, глаза превратились в щелочки. Сострадание было не для меня, однако, поскольку это мучение было ненужным и совершено по собственной глупости.
– Подтверждаю! – выдала она, после того как, наконец, проглотила мерзкий оранжевый овощ. – Это было отвратительно!
Белла закатила глаза. – Это потому, что ты вампир, дурашка! Зачем ты съела это, в любом случае?
– Чтобы проверить, действительно ли это безопасно! – Элис покачала головой и потянулась к тарелке. – Сожалею, Белла, но я никак не могу позволить тебе это съесть.
– Но я голодная!
– На вкус это ужасно.
– Только для тебя!
– Оно может быть ядовитым.
Белла фыркнула. – И кому бы здесь хотелось меня отравить?
– Никому, – ответила Элис, – но до сегодняшнего дня Карлайл и Эсми не готовили долгое, очень долгое время. Они могли сделать это непреднамеренно.
– Элис, – вздохнул я, – еда вкусная.
– Ты бы так не говорил, если бы попробовал это. – Она остервенело ткнула вилкой в другую моровку. Я сжал губы в жесткую линию, когда она склонилась над столом, размахивая ей перед моим лицом. – Посмотри на это, Эдвард. Реально посмотри на нее и скажи мне потом, что это съедобно!
– Это съедобно.
– Ха! – рявкнула она. – Ха! Она же практически светится! Возможно, даже радиоактивна. И оранжевая, черт побери. Оранжевая! Знаешь ли ты, что вначале эти маленькие паразиты были фиолетовыми или белыми? Единственная причина, почему оранжевый так распространен сейчас, потому что кучка патриотически-настроенных голландских фермеров решила сделать их цвет в соответствии с политической окраской.
– Я знаю это, да.
Она поднесла морковку ближе к моему лицу и зарычала: – Эта вещь прямо здесь, Эдвард, – эта отвратительная, маленькая гадость – является уродливым мутантом! Генетически модифицированным овощным самозванцем! Ничем большим, кроме как травянистым мошенником!
– Собираешься ли ты подвергнуть свою подругу этому, Эдвард? Это не естественно! Как бы ты себя чувствовал, если бы Беллу похитили люди в белых халатах и превратили в разукрашенную Га-Га Барби, просто чтобы она вписывалась в остальное пергидрольное общество клонов?
Моя сестра, таким образом, полностью израсходовав все свои аргументы, которые абсолютно поменяли направление от ее первоначальной точки зрения, даже не заметила, какой эффект произвели ее слова на Беллу, меня и остальных членов семьи.
В соседней комнате Джаспер уткнулся лицом в подушку, диван дрожал под его потряхивающимся телом. Розали, Эсми и Карлайл находились в подобных же ситуациях, каждый прижимал руки ко рту, чтобы заглушить смех. Даже Эммет, который еще не оправился от удара Элис, взял перерыв от ругательств со Сталиным – историческая книга быстро становилась любимым предметом для снятия стресса – и теперь наслаждался происходящим.
– Итак, Эдвард?
– Я, э-э, думаю, что мы должны позволить Белле уничтожить морковку, – дал я рациональное объяснение между приступами смеха, прежде чем выхватить вилку у сумасшедшей вампирши. – Ты знаешь, сделать мир лучше и все такое?
Элис хмуро посмотрела на меня и топнула ногой, после чего, рассердившись, вышла из комнаты.
Это твой выбор, – крикнула она, молча, – но когда Белла заработает пищевое отравление, не приходи ко мне плакаться!
Пищевое отравление от морковки… хорошо, что я был единственным, кто это слышал.
После того, как слезы радости остановили свой поток, и Белла, наконец, смогла смотреть на свою еду, не начиная биться в истерике, она приступила к поглощению обеда, хваля кулинарные способности моих родителей.
Ей пришлось подождать целый час, прежде чем она смогла справиться с десертом. У меня было чувство, что она могла бы отказаться, если бы у Эсми не было такого гордого выражения на лице после демонстрации украшенного остролистом сливового пудинга, облитого коньяком.
– Ууууух, – простонала Белла, через пять минут после окончания трапезы, потирая живот.
Смотри! Я же говорила, что это убьет ее.
Я закатил глаза на мысленные обвинения Элис, одновременно улыбаясь девушке, сидящей рядом со мной.
– Я буду не в состоянии есть в течение недели, – произнесла она.
Потеря аппетита является признаком пищевого отравления.
Как кто-то настолько маленький может быть таким раздражающим? Я сделал глубокий вдох, выравнивая дыхание, и сказал себе, что это все действие Всевозможных Вредилок Уизли. Не вина Элис, что она вдвойне раздражительна сегодня; это все Эммет. К счастью, я нашел прекрасное средство, чтобы унять свое раздражение.
Всего-то и надо было немного визуализации – момент, когда моя маленькая, разъяренная сестра бросилась вниз, как снежная лавина, на ничего не подозревающего брата, демонстрируя каждую каплю сумасшествия, что в ней сейчас имелась: губы обнажили зубы, пальцы напряглись, становясь похожими на когти гарпии, а глаза, размером с блюдца, отражали безумие внутри.
