Текст книги "Ловец мудрости (СИ)"

Автор книги: A.E. Giggle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 68 страниц)

Он помахал рукой над своеобразным миксом, который постепенно восстанавливал свой желтый оттенок. Моя рука взметнулась в воздух в тот же миг, что Гермиона подняла свою.

– Ах, мисс Свон?

– Это Эмпатия, – произнесла я уверенно, помня информацию, что я узнала во время поездок Калленов на охоту, – зелье, которое дает выпившему способность чувствовать настроение окружающих его людей. Это легко определить, поскольку оно заметно реагирует на эмоциональный климат, включая цвет, запах и вкус, что способствует этому.

– Определенно, – ответил он, – а за дополнительные очки, вы можете объяснить его реакцию на примере?

– Цвет может иметь более одного значения. Вы можете определить разницу в зависимости от вкуса и аромата. Ярко-желтый часто обозначает оптимизм и стремление к знаниям. Зеленый, как правило, – это цвет исцеления и сострадания, но когда он сопровождается горьким вкусом, это обычно означает вражду и зависть… – Я не могла не ухмыльнуться, когда мой взгляд скользнул к Панси, которая вернула его с гадким прищуром. – Красный предполагает сильные эмоции, такие как гнев или страсть, в то время как голубой свидетельствует о более мирной и успокаивающей атмосфере.

– Замечательно, – воскликнул Слагхорн, – вы абсолютно правы, мисс Свон! Восемь очков Гриффиндору!

Я слегка улыбнулась, хотя не могла не покраснеть, когда мои глаза встретились с Эдвардом. У него было выражение, которое было и смешным и немного гордым.

– Двигаясь далее… кто-нибудь знает это? – Слагхорн показал на котел слева, его содержимое было мгновенно узнаваемым.

– Он пуст, – произнесла Панси медленно, как будто разговаривала с человеком, который был умственно отсталым, зарабатывая себе неодобрительный взгляд.

Снова я подняла руку, как и Гермиона.

– Мисс Грейнджер?

– Это Быстрое Сокрытие, – заявила она, – иначе известное как Секретная Сыворотка.

– Очень хорошо, – сказал Слагхорн. – А для чего оно необходимо?

– Оно делает того, кто выпьет, невидимым и используется в производстве мантий-невидимок.

– Отлично, пять очков для Гриффиндора. Как мисс Грейнджер объяснила уже, Секретная Сыворотка вызывает невидимость: тем не менее, это очень мощное вещество, так что полная доза вызовет эффект, длящийся недели, а не часы. Полного наперстка достаточно, чтобы обеспечить несколько часов невидимости.

– Наконец, – произнес он, двигаясь в направлении последнего оставшегося котла, – кто поможет идентифицировать последний?

Я краем глаза заметила поворот головы Эммета в сторону Гермионы и меня. Мы не разочаровали.

– Мисс Свон? – спросил Слагхорн, сверкая глазами в ожидании.

– Это называется Возвращение Молодости, – произнесла я, уже отметив его сливочный оттенок. – Оно примерно такого же цвета и запаха, как молоко. Чем белее цвет, тем сильнее зелье. На первый взгляд, я бы сказала, что этот будет использоваться, чтобы избавиться от морщин и седых волос, а не для того, чтобы вернуть того, кто выпьет, обратно в подростковый возраст.

– Совершенно верно, – кивнул Слагхорн. – Еще пять очков.

– Возвращение Молодости будет тем, что вы попытаетесь сегодня создать. Искомое зелье должно быть сливочного оттенка, как то, что вы видите перед собой. Если оно будет слишком белым, то это не будет засчитано, если, конечно, вашей целью не является, в свою очередь, превратить себя в малышей.

– Теперь, – продолжил он, медленно улыбка появилась на его лице, – как обычно, у нас будет небольшое соревнование, которое ускорит обучение. Человек, который приготовит лучшее снадобье получит приз… один флакончик Эмпатии!

Я сразу почувствовала, что моя осанка стала прямее, мой взгляд сфокусировался на среднем котле, содержимое которого в настоящее время сменилось на амбициозный и решительный оттенок оранжевого. Слагхорн усмехнулся, заметив изменения, довольный, что его выступление достигло желаемого эффекта.

– Если вы одержите победу, мистер Хейл, то вашей наградой будет флакончик Быстрого Сокрытия, хотя я ожидаю, что вы используете его с почтением.

Джаспер кивнул, его взгляд наполнился желанием, смотря на, казалось бы, пустой котел.

– Вы найдете рецепт на странице восемьдесят шесть ваших учебников. У вас есть полтора часа… Вперед!

Я переплела свои пальцы с Эдвардом и потащила его быстро к парте в лаборатории, за которой я сидела в предыдущие годы. Мы достали наши вещи и установили котлы, прежде чем открыть книги на необходимой странице.

– У нас нет всех этих ингредиентов, – произнес Эммет, изучив список.

– В шкафу будет все, что нам потребуется, – сказала я ему.

Как только мы извлекли все ингредиенты, мы приступили к выполнению рецепта. После того как я закончила измельчать свой пучок трав, я обратила внимание на рог единорога, который я должна была размельчить. Задача заставила меня еще больше завидовать вампирам и их силе. У Эдварда заняло всего три секунды, чтобы превратить рог в порошок, в то время как я все еще превращала свой в пудру по истечению десяти минут с момента начала. Я бы попросила его о помощи, но постоянные подколки с его стороны вызвали волну упрямства, и вместо этого я начала бешено натирать рог с новой силой. Наконец, мои сердитые удары, казалось, достигли желаемых результатов. Я добавила рог в котел и приступила к измельчению кожи саламандры.

Мой взгляд просканировал комнату, принеся облегчение, когда я увидела, что все люди были примерно на том же этапе, как и я. Профессор в настоящее время проходил рядом со скамьей Гарри, наблюдая за работой студентов.

Мой лоб избороздили морщины, когда я увидела, что Панси Паркинсон стоит перед своим столом. Она стояла спиной ко мне и находилась вблизи левого котла, ее тело скрывало его из поля зрения. Она, вероятно, вбила себе в голову, что она увидит невидимую жидкость, если посмотрит на нее достаточно долго.

Идиотка.

Еще через секунду или две, однако, она отвернулась и пошла обратно к своей скамье, ее пустые руки спрятались в карманах.

Мое внимание сосредоточилось на работе, когда я поняла, что все вампиры значительно ушли вперед. Я только-только начала измельчать пучок сорняков, а они уже заканчивали, добавляя последний ингредиент, розмарин, в их молочные смеси.

– Ну, это было не так сложно, – улыбнулся Эдвард, перемешивая травы.

– Ничто не сложно для тебя, – проворчала я, коротко взглянув на сливочный оттенок своего зелья.

Он усмехнулся еще раз, прежде чем нежно прикоснуться своими пальцами к моей шее, в результате чего мое сердце запнулось. Моя концентрация сбилась, когда он наклонил свою голову, чтобы поцеловать то место, где дотронулся. Остальные студенты, казалось, не заметили этого; все были слишком сосредоточены на своей работе для этого. К сожалению, розовые завитки тумана, которые начали кружить рядом с нами, казалось, оповестили Слагхорна о наших отвлекающих эмоциях.

Он не смог удержаться от улыбки, когда произнес: – Так, так, вы двое, я думаю, вам лучше сосредоточиться на своих зельях; не так ли? Ох, дорогая, это сильно.

Он не ошибся – сочный вкус клубники в сочетании с намеком на сливки сопровождал дымку. Ощущения были ошеломляющими: это наполнило меня теплом и заставило мои губы покалывать, и это вдруг почувствовалось, как будто Эдвард обладал каким-то магнитным притяжением. Я изо всех сил старалась разорвать эту связь, но голос внутри головы напоминал, что у меня на это нет ни времени, ни места.

– Юная любовь, хм, – засмеялся Слагхорн, прежде чем уйти, чтобы проверить работу других студентов.

Я чувствовала, что румянец проявляется на моих щеках, что только усугубилось от ухмылок Эммета и Джаспера.

В конце концов, наше время закончилось, когда я уже смешивала последний ингредиент в смеси. Я перевела дыхание, благодарная, что закончила вовремя. Однако я сразу же поняла, что мое зелье не было достаточно хорошо, чтобы позволить выиграть мне флакончик: оно было всего на пару тонов светлее, чем образец Слагхорна, но когда я посмотрела на Элис, я увидела, что ее было идентично оригиналу. Если это не сказало мне все, что мне нужно было знать, то ее самодовольная улыбка сделала это: очевидно, что здесь, в подземелье, где не было других магических существ, мешающих ее видениям, она была в состоянии создать идеальное зелье, видя заранее, как каждый сделанный ей шаг повлияет на результат.

– Так, – произнес Слагхорн, потирая руки, – давайте посмотрим.

Он подошел к слизеринцам сперва, выражение его лица было критичным, когда он заглянул в каждый котел.

– Хм, слишком много рога, по-моему, мисс Паркинсон. Оно определенно слишком белое.

Выражение его лица было впечатленным, когда он обратил свое внимание на вампиров и их работы, особенно когда подошел к Элис и Эдварду. Последний, очевидно, был сосредоточен на чтении мыслей сестры весь урок, заглядывая в ее разум, когда создавал победный образец, потому что у них двоих были одинаковые оттенки. Огромная улыбка появилась на лице Слагхорна, когда он смотрел на сливочную жидкость.

– Два явных победителя! – воскликнул он громко. – Я полагаю, что это обозначает ничью.

Остальные из нас издали единый вздох разочарования, обиженно смотря, как учитель шел, чтобы вручить зелья. Он вернулся с двумя полными ампулами.

– Один флакончик будет действовать на вампира около трех дней, так что вам не нужно принимать все сразу. Все, что необходимо сделать – это добавить одну часть зелья к двум частям драконьей крови. – Не смотря на то, что вампиры уже имели базовые знания в области применения зелий, они не перебивали профессора. – Магия в крови помогает сохранить оригинальное действие зелья. Эмпатия абсорбируется очень быстро, так что вам будет необходимо оставить его примерно на час, пока не будет готово.

– Кроме того, я уверен, мистер Хейл посоветовал бы вам использовать зелье, когда вы будете знать, что находитесь в положительной эмоциональной среде. Эмпатия, безусловно, интересный и приятный опыт, когда оно принято при определенных обстоятельствах.

– Спасибо, – сказали Эдвард и Элис в унисон, когда охотно принимали свои призы.

Сгалхорн кивнул и пошел прочь, после чего отпустил нас всех с урока.

– Наконец-то, – выдохнул Эдвард, когда мы поднялись по винтовой лестнице, оставив мрачное подземелье позади.

– Наконец-то что?

– Наконец-то мне не придется полагаться на твои глаза, чтобы понять тебя.

Я покраснела, мой желудок наполнился внезапным страхом, когда я осознала затруднение, к которому приведет победа Эдварда.

– Вот почему ты провел весь урок в мыслях Элис, – бросила обвинение я.

– Ты заметила это, да?

– Это было совсем не трудно – ваши зелья были идентичны.

Он засмеялся и прижался губами к моим волосам: – Ты действительно слишком наблюдательна.

Я поискала в сумке свое расписание, когда мы добрались до верха лестницы. Каллены потратят следующий час на изучение Нумерологии с профессором Вектор, пока я буду с профессором Фулплум на Трансфигурации. Я поцеловала Эдварда на прощание, пожелав ему удачи на его уроке, прежде чем покинула его, чтобы пойти на свое занятие.

Филомела Фулплум оставила хорошее первое впечатление. Она превратилась в соловья и обратно, прежде чем сообщила нам, что главной задачей в этом году будет добиться полного статуса анимага.

Отлично.

Мы потратили бы первые несколько недель на изучение теории и попытки трансформации, хотя мы предполагали, что доберемся до практики только к концу семестра.

– Становление анимагом – отнюдь не простое искусство. Навык будет, пожалуй, одним из самых трудных, что вам будет предложен для изучения во время пребывания в Хогвартсе. Оно требует обширных знаний собственного Я, наряду с сильной концентрацией.

– Изменение формы имеет место быть, только если ведьма или волшебник затрагивают свой сильный основной инстинкт, такой как самосохранение – от надвигающейся опасности или для достижения идеальной маскировки – или же для защиты важного элемента с помощью силы и агрессивного наступления.

– В сумме, чтобы изменить форму, вы должны сначала понять свои основную и самобытную личности, что может быть достигнуто только посредством целенаправленной медитации.

Она провела оставшийся час, давая нам советы, как достичь идеального медитативного состояния, и заклинание, которое необходимо повторять в уме, чтобы трансформироваться.

– Мне очень понравилось у нее, – произнесла Гермиона, когда мы покидали класс. – Она, кажется, знает, о чем она говорит.

Я не могла не согласиться. Профессор Фулплум определенно казалась следующим лучшим учителем после МакГонагалл.

Вампиры, казалось, наслаждались своим вторым уроком столько же, сколько я наслаждалась своим. Эдвард, Джаспер и Эммет провели весь обеденный перерыв, пересказывая все, чему они научились. Пятеро задали мне ряд вопросов, каждый записал мой ответ на своем собственном листе пергамента, прежде чем сравнить их в конце. Все он пришли к одинаковым результатам: согласно Нумерологии, я была цифрой девять. Видимо, это было хорошей вещью. Девять было числом, предназначенным для королей и королев – абсолютных монархов, которые обладали возможностью влиять или управлять толпой. Я хотела поиздеваться над их выводами. Во всяком случае, я была пешкой – игрушкой среди богов.

У меня были Чары в час дня, а затем Защита от Темных Искусств в два. Я была очень заинтригована таинственным профессором и не могла не задаваться вопросом о причине его отсутствия ранее. Сначала я себе представляла, возможно, немного глупо, что его задержали дела. Возможно, он был экс-аврором, как Грозный Глаз Грюм, и провел свою последнюю свободную ночь, преследуя находящихся на свободе Пожирателей Смерти.

Мои предположения, однако, изменились в ту минуту, когда я впервые посмотрела на мужчину. Его одежда была бы подходящей для маггла среднего класса – доктора, может быть – но здесь он выделялся как перемотанный большой палец. [п/п: аналог определения «белая ворона»] Ростом шесть футов [~ 183 см], седоволосый мужчина был одет в темно-синий костюм, белую рубашку на пуговицах и синий, полосатый галстук. На вскидку, он был не моложе сорока пяти лет, но не старше пятидесяти.

Выражение его лица было неприветливым. Глубокие складки залегли между его бровей. Это было так заметно, что я догадалась, что они редко исчезали. У него были очень большие уши, которые торчали, как локаторы. Ниже его картофельного носа находился рот с опущенными уголками. Хмурый взгляд, конечно, не внушал большого доверия.

Его движения были неловкими – подобно роботу, когда он прошел к центру платформы.

– Я профессор Мартин, – объявил он скучным монотонным голосом. – Я буду обучать вас Защите от Темных Искусств.

– А почему вас не было на празднике? – выпалил Рон.

– Да, – произнес Симус. – Новым учителям обычно нравится вливаться в коллектив, чтобы лучше почувствовать место.

Выражение лица профессора осталось неподвижным и невпечатленным, когда он дал свой ответ: – Я никогда не смешиваюсь.

Неловкое молчание заполнило всю комнату. На основе первого впечатления, я не могла окончательно решить, был ли профессор Мартин неуважительной личностью или же просто серьезно социально-неприспособленным. Может быть, он был и тем и другим. Только время сможет это показать.

– В этом году вы узнаете о некоторых самых опасных магических созданиях и существах, в том числе дементорах, летифолдах**** и вампирах.

Мои глаза сузились на слова профессора. Мне не особенно понравилось, как он упомянул мой любимый вид наряду с существующими гнусными созданиями.

– Это здорово, – вклинилась Парвати. – У нас есть вампиры в школе, профессор, – не то чтобы они хотели напасть на кого-нибудь или что-нибудь.

Она бросила на меня извиняющийся взгляд, прежде чем вернуть свое внимание в началу класса.

…

– Довольно.

– Белла, – произнес Симус, кивая в моем направлении, пытаясь снизить напряженность, – помолвлена с одним из них.

…

– Почему? – спросил с сомнением профессор, его взгляд уперся в меня.

…

– Гм, потому что я люблю его, – ответила я. Естественно, причина была очевидна.

– Вы знаете, что вампиры употребляют человеческую кровь?

…

– Я слышала, да.

– И рацион вашего жениха не касается вас?

– Эдвард и его семья питаются жи-

– Молчите, – сказал профессор Мартин Гермионе, сохраняя при этом громкость своего монотонного голоса.

– Нет. – Я надеялась, что он услышит уверенность в моих словах. – Он не охотится на людей.

– Не будет ли вас это беспокоить, когда вы станете дряхлой и седой, в то время как он останется молодым и неизменившимся?

Моя челюсть сжалась от ярости. Я не могла поверить, что этот человек осуждает меня на глазах у всех моих друзей, как если бы он был прав! Я, конечно, не собиралась удостаивать его ответом. Наиболее запутанной вещью, однако, было то, что я не могла сказать, умышленно ли он был агрессивным или он был просто невероятно любопытным. Не существовало способа быть уверенной – выражение его лица ничего не показывало. Все равно, что застывшая маска.

Через час в его компании я пришла к выводу, что он просто сталкивался с серьезными трудностями, когда дело доходило до человеческого вмешательства. Может быть, это был результат тяжелого опыта. Какой бы ни была причина, у меня было чувство, что это просто его природа, и что он не знает, как еще себя вести. Это было бы иначе, если бы он не прилагал никаких усилий вообще, чтобы использовать свои манеры. Он поблагодарил Гарри, в конце концов, за помощь в демонстрации вызова Патронуса.

Я мысленно сделала пометку спросить мнение Эдварда о новом преподавателе в ближайшем будущем. Он мог даже подслушать его урок: у него был свободный час с двух до трех, так что я не удивилась бы, если бы он использовал свободное время для подсматривания за мной. Он, конечно, находил это приятным занятием в Форксе.

Однако мне пришлось ждать до обеда, чтобы допросить его, потому что он и его братья и сестры отправились на первый этаж на занятия по Гаданию с Фиренцем, когда я заканчивала.

– Как прошел первый день? – спросила я позднее, когда мы вошли в Большой Зал.

– Здорово, – усмехнулся Эммет. – Я в действительности думаю, что нам здесь понравится.

– Это определенно хорошая новость, – улыбнулась Джинни. – Какой урок вам больше понравился?

– Зельеварение, – ответили вампиры в унисон.

– У меня было ощущение, что вы скажите это, – пробормотала я, вспоминая, как все мы упустили победу в брошенном Слагхорном вызове Эдварду и Элис.

Я наколола сосиску на кончик вилки, откусив с краю, сохраняя при этом раздраженное выражение лица.

– Почему ты так ворчлива, Белла? – спросила Джинни, приподняв бровь.

– Новый учитель по защите, – объяснил Рон, намек на неприязнь был очевиден в его тоне, – профессор Мартин решил устроить ей допрос во второй половине дня.

– Мы слышали об этом, – произнес Джаспер, делая еще один глоток крови дракона.

– Я думала, что вы услышите, – сказала я ему, прежде чем перевела свое внимание на его брата. – Итак, какой вердикт?

– По профессору?

Я кивнула.

Эдвард ответил не сразу; вместо этого он посмотрел на свой бокал, покатав содержимое, пока сам подыскивал ответ. Наконец, он издал протяжный вздох и произнес: – Мужчина сбивает меня с толку. Он отвечает на вопросы честно и говорит именно то, что думает. Внешне я могу понять, почему он производит впечатление человека с холодным, безразличным характером, но внутренне он на самом деле абсолютная противоположность. Он действительно заинтересован в нашем участии, Белла, не смотря на его черствый подход. Он даже не делает сознательных усилий, чтобы показать себя как злого человека.

– Ну, если он на хорошей стороне, я не хотела бы видеть его плохую.

Разговор перешел на другие более приятные темы, и мы провели следующие пятнадцать минут, слушая подробный пересказ Эдварда о первом дне Эсми. Судя по всему, МакГонагалл добилась успеха в своей миссии, потому что Маггловедение никогда не было более популярным. Студенты с нетерпением посылали своему новому, красивому учителю взволнованные улыбки и восторженные взгляды.

– Ей нравится это, – заметил он, смотря на свою сияющую мать, которая в настоящее время была погружена в разговор с Хагридом.

– Тебе не нужно читать мысли, чтобы увидеть это, – произнесла Розали, когда проследила в направлении взгляда Эдварда.

– Давайте, – прощебетала Элис, – подойдем поздравить ее.

– Белла еще не закончила, – заметил Эдвард, когда я потянулась к большому шоколадному печенью, лежащему на соседнем подносе.

– Все в порядке. Я скоро закончу. Вы идите, а я присоединюсь к вам через минуту.

– Ты уверена?

Я кивнула, улыбнувшись, когда Эдвард поцеловал меня в лоб. Я смотрела ему вслед, когда он изящно пошел в конец зала со своими братьями и сестрами.

Мое внимание вернулось к оставшимся, когда Гермиона взяла печенье и положила его на тарелку.

– Думаю, я тоже возьму одно такое. Ты все же не можешь их запить тыквенным соком.

– Почему бы и нет? – спросил Рон, в выражении его лица появилось замешательство.

– Просто не можешь. Их едят с молоком.

Ее парень выглядел не убежденным. Гермиона просто покачала головой и потянулась за одним из золотых кувшинов. Однако за миг, как ее пальцы сомкнулись на ручке, бокал Рона опрокинулся, выливая содержимое ему на колени и заставляя его вскочить со скамейки.

– Просто потому, что тебе не нравится тыквенный сок с печеньем, Гермиона, – сказал он в шутку, – еще не значит, что остальные испытывают то же самое.

– Я ничего не делала, – возразила она. – Я даже не касалась твоего бокала!

– Он просто упал сам по себе, так?

– Должно быть так.

Его губы превратились в жесткую линию, пока он пытался подавить улыбку, но, не смотря на его хорошее настроение, я была вынуждена встать на сторону Гермионы.

– Она права, – вмешалась я. – Она даже не коснулась его. Я бы увидела со своего места, если бы она задела.

Руки Рона взлетели вверх в оборонительном жесте: – Хорошо, хорошо. Я только предположил.

Он достал свою палочку и убрал жидкость, в то время как Гермиона налила себе щедрую порцию молока.

– Хочешь, Белла?

– Да, пожалуйста, – сказала я, протягивая свой бокал с благодарностью.

Гермиона, казалось, была на той же волне, что и я: она не хотела, чтобы ее десерт был испорчен ароматами колбасы и пюре. Мы вдвоем поднесли наши кубки к губам и выпили напитки.

Молоко все еще было освежающе холодным. Я чувствовала прилив энергии, пока оно путешествовало по моему горлу, но холод, казалось, выстрелил в мой мозг, как пуля, заморозив его и замедлив мой мыслительный процесс.

Прежде, чем я поняла, что происходит, я схватилась за живот, дрожа, как будто меня сейчас вырвет. Мой взгляд устремился на Гермиону, которая, казалось, испытывала те же странности, возвращая мой взгляд с выражением ужаса. Она издала последний испуганный звук, прежде чем мир начал вращаться вокруг нас.

EPOV

Всплеск мыслей ударил меня, как приливная волна, каждая из них кричала имена Беллы и Гермионы в панике. Я развернулся в ту же секунду, что и моя семья. Их привлекли вербальные крики, нежели мысленные, хотя оба варианта были одинаково слышны. Я не мог разобрать образы, мелькающие в моей голове. Они не имели смысла. Они были невозможны.

Я ворвался в зал, как молния, используя весь самоконтроль, чтобы остановить себя от попытки разбросать студентов по комнате в попытках достичь Беллу. Когда мой взор нашел ее, у меня перехватило дыхание, и челюсть сжалась с такой силой, что можно было бы прокусить сталь, если бы что-то такое находилось между моими зубами… потому что там, сидя на деревянной скамье, запутавшаяся в море черной и белой ткани, выглядя такой растерянной и испуганной, что я думал, что мое мертвое сердце расколется на две части, находилась маленькая девочка с большими, шоколадного цвета, глазами.

– Разве это… – прошептала Элис рядом со мной, и ее голос прервался от шока.

Этого не может быть, – подумал Эммет, не в силах поверить в увиденное; медленно, однако, он стал рассматривать лицо девочки, заметив, что ее полная верхняя губа была чуть меньше нижней, и что ее густые волосы, упавшие ей на лицо, имели оттенок красного дерева. У нее был крошечный носик-пуговка, и щечки покрывал румянец, как у китайской куколки.

Белла.

Не существовало никаких сомнений – лицо Беллы было навечно выгравировано в моей памяти, и этот ребенок напоминал ее слишком сильно. Единственная разница, отличающая ее сегодняшнюю от образа в детстве, была в прямой, густой челке, спадающей на лоб.

Ее взгляд бродил по верху, пока не нашел меня. Ее глаза наполнились крупными слезами, в то время как нижняя губа начала дрожать.

– Возвращение Молодости! – проворчал Рон, со стуком опуская золотой кувшин на стол.

Джаспер схватил его и понюхал белую жидкость, поболтав ее внутри сосуда, прежде чем громко простонал и поставил его обратно.

– Он прав, – подтвердил он, его взгляд переместился на другую жертву, сидящую напротив Беллы. Даже если бы я не слышал, как студенты раньше называли ее имя, густые кудрявые волосы позволили бы сразу ее идентифицировать.

Гермиона тоже плакала, ее мысли говорили о понятной растерянности. Белла, казалось, все еще была за пределами.

Я стоял, смотря на нее, и не мог пошевелиться. Мои ноги были не достаточно сильны, чтобы противостоять титанической волне ярости, которая внезапно обрушилась на меня. Она прижала меня, как кирпич перо, пригвоздив к месту и заморозив, как какую-то статую. В следующий миг, только одно слово крутилось у меня в голове, воя, как сирена, и подпитывая мой гнев: Блейз.

Я сразу же нырнул в разумы тех, кто заполнил Большой Зал, ища его «голос» и мысли, которые бы подтвердили мою теорию. Однако когда я отыскал его среди забавляющихся слизеринцев, я нашел прямо противоположное тому, что ожидал.

… будет думать, что я несу ответственность – это не подходит, у меня нет мотива. Интересно, кто это сделал… Посмотрите на эти слезы; она даже в младенчестве мила! Почему все наиболее перспективные из них в конечном итоге попадают в Гриффиндор? Даже Джинни Уизли…

Я перестал слушать, понимая, что не получу какую-либо полезную информацию. Хотя я узнал, что Блейз не виноват. Я бы обратил внимание на поиск дополнительных сведений, но быстро понял, что основным приоритетом в настоящее время являлись две плачущие маленькие девочки. Я найду виновника позднее.

Я собирался поднять Беллу со скамейки, только Розали опередила меня в этом: она подхватила малышку в мгновение ока, прижимая ее к груди и гладя ее волосы, воркуя все это время, как мать, пытающаяся успокоить своего расстроенного ребенка.

– Все в порядке, Белла, – обещала она с любовью. – Все будет в порядке. Мы позаботимся о тебе, пока все не раз-

– Что здесь происходит? – потребовала заведующая школой, вытягивая шею, чтобы посмотреть в нашу сторону. – По какому поводу со… О, дорогие. – Глаза профессора МакГонагалл стали больше, когда она увидела двух детей, но все же, казалось, во взгляде всего несколько секунд был шок, после чего тот стал просто удивленным, будто она ожидала чего-то в этом роде.

Не прошло и дня, а они уже взялись за свои обычные трюки.

Это было нормой? Конечно, нет!

Думаю, могло быть и хуже.

Что? Как могло быть и хуже? Моя невеста чуть меньше трех футов ростом! [~ 91.4 см]

По крайней мере, никто не был превращен в хорька на этот раз.

Хорошо, вы выиграли, но я не рад этому!

– Мисс Хейл, мистер Уизли: я посоветовала бы вам отнести мисс Свон и мисс Грейнджер к профессору Слагхорну. Он может приготовить противоядие. Следуйте за мной.

Я выдохнул с облегчением, приятно было узнать, что эффект омоложения не был необратим. Розали и Рон последовали за профессором, обе девочки находились в их защитных объятиях, пока они пробирались к началу стола. Элис, Эммет, Джаспер и я шли позади них.

– Гораций, – позвала профессор МакГонагалл, – у нас ЧП.

– Да? Что случилось, Минерва?

Не заняло много времени, чтобы ввести его в курс дела. На его лице появился понимающий взгляд, когда он издал понимающий вздох, который предшествовал радостным аплодисментам.

Мои глаза сузились автоматически.

Эсме появилась возле стола размытым пятном, когда заметила двухгодовалую Беллу. Ее мысли наполнились заботой о девушке, которую она уже считала своей дочерью.

– Что случилось? – спросила она с волнением.

– Ничего страшного, Эсми, – спокойно произнес Слагхорн. – Кто-то подлил девочкам омолаживающее зелье, вот и все.

Глаза Эсми увеличились в тревоге. В очередной раз моя семья и я оказались на неизведанной территории, поэтому я не мог винить свою маму за беспокойство. Единственное, что сейчас удерживало меня, было упоминание профессора о противоядии.

– Молодость не длится вечно… ну, для большинства из нас, поэтому эффект зелья сотрется к завтрашнему утру.

– Подождите, – прервал я, – вы не собираетесь дать им что-нибудь, чтобы вернуть им прежний вид?

– Мне очень жаль, мистер Каллен, – ответил профессор Слагхорн, – но процесс приготовления зелья, прибавляющего возраст, не так быстр, как омолаживающего. Старящему зелью необходимо настояться, и этот период полностью зависит от того, сколько лет вы пытаетесь добавить. Чтобы приготовить тот, что вернет девочек в их естественное состояние, займет всего на час меньше времени, чем потребуется на стирание эффекта в целом. Поэтому, было бы бессмысленно тратить необходимые ингредиенты, особенно если девочки проведут последний час в своих постелях.

Я посмотрел на Беллу, которая больше не плакала; вместо этого, у нее было заинтересованное выражение на лице, ее внимание сейчас было полностью сосредоточено на изучении ожерелья Розали. Она вертела его в руках, проводя маленьким пальчиком по алмазам Абатва, инкрустированным в серебро.

– Так что же вы предлагаете нам делать? – спросила Элис, явно раздраженная бесполезностью Слагхорна.

Он пожал плечами и произнес: – Нянчиться, я полагаю. Я сомневаюсь, что это будет трудно. Это только на одну ночь, в конце концов.

Розали выглядела так, будто все ее Рождественские праздники наступили одновременно, даже не прикладывая усилий, чтобы скрыть факт того, что она с нетерпением ждет событий ночи. Ей, вероятно, будет грустно, когда девушки вернутся к нормальному возрасту.

– Понимают ли они, что происходит? – спросил Эммет, отмечая их странное поведение: в то время как Белла по прежнему была занята ожерельем, Гермиона развлекала себя, превращая Рона в ниндзя. Она не развязала свой галстук и обернула его вокруг его лба. Рон не заметил, потому что был слишком сосредоточен на текущей беседе.

– Нет, – произнес учитель по зельям, – омолаживающее зелье не только заставляет человека возвращаться назад в физическом плане, но и в умственном и эмоциональном. Девушки будут знать, кем каждый из вас является, но они не будут понимать ничего кроме этого, и они, конечно, не смогут понять те отношения, что они делили с вами.