Текст книги "Ловец мудрости (СИ)"
Автор книги: A.E. Giggle
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 68 страниц)
Наряд Элис был более легким. Платье было без бретелек, его юбка была сделана из воздушных тонких кружев и тюля. Поверх лифа была кружевная накидка с рукавами, которые заканчивались чуть ниже локтя. Будучи любительницей моды, Элис не смогла устоять перед возможностью добавить своего стильного штриха. По этой причине она купила пару тонких перчаток, не то, чтобы они заслуживали этого названия, если бы их надевал человек. Они тоже были сделаны из тонкого, черного кружева, как и ее маска. Ее волосы были безупречны, ниспадая крупными естественными локонами на ее темное платье.
Мое платье было проще. Оно было полностью из атласа, в форме А-силуэта. Лиф был драпирован тюлем, что создавало более мягкий эффект. Как и у платья Элис, нижняя часть состояла из множества слоев, сделанных из тонкого, легкого материала.
Я бросила последний взгляд на зеркало, нервно рассматривая свое отражение, прежде чем поднесла маску к своему лицу и надежно завязала ленты.
– Ты выглядишь идеально, – подбодрила Элис, ее улыбка сияла. – Эдвард будет выглядеть как кот, который сцапал канарейку, когда увидит тебя.
– Я думаю, что Джаспер будет больше изумлен сегодня, чем когда-либо, – улыбнулась Розали, подмигнув мне из-под маски.
– Определенно, – согласилась я. – Это твоя ночь, Элис.
– Наша ночь, – поправила эльф, идя к своему шкафу. После погружения руки в стопку аккуратно сложенных рубашек и кофт, она вынула из складок одной из них пузырек. Я узнала зелье сразу, но была сильно озадачена тем, почему она вдруг протянула его мне.
– Я не понимаю, – пробормотала я.
– Я хочу, чтобы ты выпила половину, Белла. Это благодарственный подарок.
– Но…
– Не возражай, – перебила Элис, откупоривая Эмпатию. – Я уже видела, как Джаспер будет смотреть на меня сегодня, и я уже слышала некоторые вещи, что он собирается сказать, поэтому у меня нет никаких сомнений, что ты заслуживаешь это.
Она вложила пузырек в мою ладонь и послала мне ободряющую улыбку.
– Там все равно еще останется достаточно Розали и мне для экспериментов, так что не беспокойся об этом. Кроме того, я думаю, что это подходящее время узнать тебе, насколько Эдвард любит тебя.
Элис не нужно было больше подталкивать меня после этого. В несколько быстрых глотков я проглотила содержимое половины бутылочки, внезапно задохнувшись, когда вихрь вкусов начал подавлять мои чувства.
Первый из них слегка пощипывал мой язык, как будто я только что энергично встряхивала бутылку с содовой, непосредственно перед отправкой фруктового напитка в рот. Я старалась различить вкус. Я выделила киви, вишню, ананас и апельсин. Аромат возбудил меня по какой-то причине, и мне вдруг захотелось больше всего на свете прыгать по комнате, распевая веселые песенки, которые первыми бы приходили мне на ум. Я не понимала, что подпрыгивала на цыпочках вверх и вниз, пока Розали не указала на это.
– Я думаю, эффект незамедлителен.
– Ага, – произнесла Элис, растягивая вторую букву «а».
Когда я посмотрела на них, я увидела красочные ауры, что окружали их тела. У Элис она была самой яркой, будто являясь импульсом для Розали, подпитывая волнение сестры.
И тогда новый аромат атаковал меня. В то время как его было легко отделить от других эмоций, с ним не обязательно было сталкиваться. Рядом с кипящим предвкушением я почувствовала то, что не смогла определить. Цвет наталкивал на очевидные выводы, но существовали и другие ароматы, такие как мед, сливки, хлеб и розы.
Все эти теплые, прекрасные ароматы проникали прямо в сердце. Я смотрела на лица девушек, не в силах понять, что я чувствую, тяжело дыша, когда приятный аромат врезался в меня новой волной. И тогда, прежде чем я смогла остановить себя, я полетела со всей возможной силой, что могли выдать мои человеческие конечности, прямиком в объятия Элис и Роуз.
Обе источали настолько сильную любовь, что мне захотелось расплакаться. К счастью, однако, мне удалось этого избежать только что. Они обе засмеялись, когда вернули мои объятия. Эмоции, что я получала от Элис, были сильнее, чем те, что я улавливала от золотоволосой вампирши. Разница, однако, была практически незаметна, что абсолютно удивило меня. Я знала, что Розали потеплела ко мне, но не догадывалась насколько, до этого времени. Как и Элис, она излучала волны испытываемой сестринской любви с симфонией мягкого и нежного аромата, насыщенного, хотя и не всеподавляющего.
Я улыбнулась, когда отстранилась, заметив, что мягкий, розовый туман закручивался вокруг наших тел. Видимо, этот маскарад будет более красочным, чем я себе представляла. Я могла с этим справиться.
После того как последний раз посмотрела в зеркало, Элис указала нам на дверь.
– Это хорошо, что Розали дала тебе шарик Ньютона. В секунду, что Эдвард увидит тебя, ты будешь не в состоянии дышать.
– А ты не преувеличиваешь?
– Вовсе нет, – ответила Розали серьезно. Когда она продолжила, тон ее голоса был добрее. – Ты думаешь, что знаешь, что такое любовь, Белла, но твое тело лопнуло бы и от менее четверти эмоций, на что способны чувства вампира. К счастью, ты ощутишь только аромат, в противном случае, нам бы пришлось убирать значительный беспорядок.
Я нервно засмеялась, коротко отметив своеобразный аромат, который создавали эти эмоции.
– Ты сама это обнаружишь, во всяком случае, – улыбнулась Элис.
И с этим она и Розали повели меня к лестнице, толкая меня в большую и далекую неизвестность.
…
А где-то за пределами Хогвартса нависла черная угроза… ожидая сигнала… ожидая подходящего времени, чтобы нанести удар.
_____________
(1) «О’Требьен – колдовская одежда» – магазин одежды в Хогсмиде. Туда наведывались Гарри Поттер с друзьями, чтобы купить домовику Добби несколько пар носков в подарок.
(2) Зонко – лавка диковинных волшебных штучек в Хогсмиде, чьи товары были весьма популярны у студентов Хогвартса. По крайней мере, до тех пор, пока в Косом переулке не открылся магазин братьев Уизли «Всевозможные волшебные вредилки». Во времена второго прихода к власти сторонников Волан-де-Морта лавка «Зонко» была закрыта, поскольку учеников не отпускали на выходные в Хогсмид и спрос на товары резко упал.
(3) Наверное, мне следует пояснить, чтобы все поняли шутку Эммета.
Традиционно ирландскими считаются фамилии, начинающиеся с «О’» и «Мак», а, как нам известно, от рождения Эммету была дана фамилия МакКарти. Упоминая об ирландских корнях, Джаспер намекает, что его брат в пору юности мог любить употреблять виски (http://ru.wikipedia.org/wiki/Ирландский_виски). Эммет же своей ответной репликой говорит, что эмпат тоже не отказывал себе в подобном удовольствии, поскольку на территории Техаса, да и всей Конфедерации, было достаточно злаковых для производства хмельного напитка. Бурбон (http://ru.wikipedia.org/wiki/Бурбон_(виски)), по идее, это тот же сорт виски, но производимый в США, который за счет изменения в технологии приготовления и выдерживания (в большей степени) приобретает характерный привкус дыма.
(4) Довольно частой версией появление этой фразы является то, что она возникла в результате использования медных лотков, которые назывались «обезьяны», для удерживания снарядов на военных кораблях в XVI-XVIII вв. Предполагается, что при низких температурах «обезьяны» уменьшались в габаритах, в результате чего ядра падали. Тем не менее, почти все историки и этимологи считают такие рассказы всего лишь легендами.
(5) Надеюсь, все помнят, что Карлайл тоже является англичанином.
_____________
платье Розали (только в черном цвете) – http://s017.radikal.ru/i425/1204/26/741b4c520557.jpg
маска Розали – http://php-studia.ru/?s=rhrrhr.jpg
платье Элис (в черном варианте) – http://s019.radikal.ru/i640/1204/9f/6ae2d26f8221.jpg
маска Элис – http://php-studia.ru/?s=uvu.jpg
платье Беллы (опять же в черном) – http://s019.radikal.ru/i604/1204/3b/f07f8fa1016c.jpg
маска Беллы – http://php-studia.ru/?s=qiqqiq.png
маска Эдварда – http://php-studia.ru/?s=ehe.png
маска Эммета – http://php-studia.ru/?s=khkkhk.png
маска Джаспера – http://php-studia.ru/?s=mqmmqm.png
совместное фото – http://php-studia.ru/?s=nsnnsn.png
========== Глава 17. Черный маскарад ==========
BPOV
Спускаясь вниз по парадной лестнице, я была очень благодарна за Эмпатию. Без нее я бы, наверное, стала нервно истощенной, но возбуждение Элис и Розали было настолько сильным, что оно практически уничтожило всю мою неуверенность.
Мужчины и женщины на портретах отпускали различные комплименты, когда мы проходили, их взгляды путешествовали почтительно по нашим лицам и нарядам.
– Ох, настоящие жемчужины, – произнес молодой моряк, когда мы добрались до второго этажа, глядя в свою подзорную трубу на нас. Я знала, что должна была бы смутиться из-за этого, и все же… я не была. Я чувствовала, что эти эмоции были где-то глубоко, отчаянно пытаясь добраться до меня, но безуспешно, поскольку не могли конкурировать с сильным волнением, что я испытывала сейчас. Это чудо, что я не уплыла еще.
– Думаю, профессор Флитвик не делает ничего на половину, – прокомментировала Розали, смотря на сотни фонариков Джека (1), парящих над нашими головами. Они были развешаны на всем пути от вершины парадной лестницы до самого основания, на каждом из которых были уникальные изображения, все искусно вырезанные.
– Нет, – согласилась я, – он этого не делает. Интересно, как будет выглядеть Большой зал.
– Думаю, мы узнаем в ближайшее время.
Я задержала дыхание, когда мы завернули за угол, и вестибюль появился в поле зрения. Он был заполнен шумными, счастливыми парами и, как следствие, подростковыми гормонами, которые вызывали пелену розовой, с ароматом клубники, энергии, распространяющейся в пространстве. Я чувствовала себя пораженной, просто наблюдая за этим. Ощущения усилились, когда я вдохнула розовый туман.
Быстро взглянув на Элис, я сказала себе, что будет ужасной идеей поцеловать ее.
Контролируй себя, женщина! Эти чувства не твои! Держись, пока не появится Эдвард, и тогда не будет иметь значение, что ты стала эмоциональной губкой.
Быстро сфокусировав внимание на его поиске, я позволила своему взгляду бродить по периметру заполненного пространства. Это заняло у меня только секунду.
Он стоял у двойных дверей, ведущих в Большой Зал, вместе с двумя братьями, верхняя половина его лица была скрыта под маской, что он носил. Даже тогда я все еще была поражена его красотой.
Его кожа выглядела особенно белой в контрасте с его темной, цвета полуночи, одеждой. Свет от фонариков над головой акцентировал внимание на его бронзовых волосах, показывая его бледный цвет лица в выгодном свете. Никогда не существовало скучной середины, когда дело касалось Эдварда; каждый цвет делал его сильней, его великолепное тело становилось шокирующее бледным, с глубокими тенями или интенсивно выраженного оттенка. Если я была бледной акварелью, то он был завораживающим жикле (2) – белоснежный холст с мазками теплой бронзы, яркой зелени и насыщенного оникса. Иногда были и другие цвета тоже: богатые золотые и завораживающие пурпурные, хотя я фактически не видела темных кругов под его глазами некоторое время. Он всегда был слишком сыт в настоящее время для этого.
Я чувствовала, что мое сердцебиение ускорилось. Я уставилась на него в изумлении. Он, должно быть, не шутил, когда сказал мне однажды, что он настроен на этот звук, потому что через секунду, когда пульс участился, он застыл, а затем позволил взгляду медленно пропутешествовать до верха лестницы, где я стояла.
Я даже не пыталась прочитать выражение его лица. Мой разум был внезапно погружен в водоворот, каждая мысль была поражена масштабом эмоций, что я испытывала. В секунду, что взгляд Эдварда нашел меня, его солнечно-желтая аура взорвалась, как атомная бомба. Окутав меня так быстро и плотно, что я даже не могла вздохнуть.
В первые несколько минут я не могла ничего понять. Я не могла разобрать происходящее вокруг меня. Я не могла определить на вкус нежную розовую энергию, которая была настолько концентрированной, что почти жгла мой язык. На короткий момент я даже не могла вспомнить, кто я и что здесь делаю. Единственное, что я могла понять, было тем, что я была придавлена чем-то массивным, чем-то настолько огромным, что оно должно было бы обладать собственным гравитационным полем.
Я потеряла равновесие, когда энергия вспыхнула вокруг меня, маленькая часть моего мозга осознала тот факт, что я падала назад. Не успела я рухнуть на пол, какая-то сила воспротивилась моему падению, а через несколько мгновений я вспомнила, что шарик Ньютона был спрятан под моей юбкой.
– Глубокий вдох, Белла, – кто-то – Розали, я думаю – напомнил мне.
И тогда я поняла, что у меня гипервентиляция, мои пальцы размахивали на уровне груди, чтобы заставить мое сердце биться в обычном ритме. Могло ли это быть вызвано последствиями взрыва? Мне казалось, что возможно. Как что-то могло не разрушиться при такой силе любви? Атлас сам бы, вероятно, пошатнулся с миром; безусловно, это не могло быть столь же тяжелым, как стирка для меня сейчас.
Под маской мои глаза увлажнились от слез, и я была благодарна, что тушь, позаимствованная у Элис, была водостойкой. Тщательно вытирая влажные щеки, я сосредоточилась на дыхании, делая ряд глубоких, успокаивающих вдохов, прежде чем я осторожно вернула свое внимание к изучению различных оттенков настроения Эдварда.
Теперь присутствовал оранжево-красный оттенок в его пульсирующей ауре – небольшое беспокойство, которое слабо отражало его эмоции. Я послала ему улыбку в своей попытке успокоить его. Она была небольшой, потому что я все еще чувствовала себя немного шатко, и голова кружилась после наплыва волны обожания, но ей удалось снять оттенок беспокойства, оставив только розовую и красную энергию закручиваться снова.
Теперь, когда я восстановила некоторую долю спокойствия, было гораздо проще различить аромат, что я улавливала. Снова клубника и сливки, хотя и немного концентрированней, чем вы могли бы получить от реальных плодов.
Красные завихрения, в основном клубящиеся в нижней области его живота, достигли меня следующими. Они заставили мой язык гореть снова, но, в то же время, это было странно приятно. Я пыталась придумать подходящее сравнение и быстро поняла, что это напоминает мне шоколадный трюфель с чили: сладкий и обжигающий. Моя голова закружилась, когда я вдохнула красный туман, и он неожиданно поглотил все, поэтому я должна была остановить себя от броска на Эдварда и борьбы с ним на полу.
Страсть. Желание. Похоть.
Я уставилась на него в шоке, не веря в силу его чувств. Эдвард полностью озадачил меня. Как кто-то такой потрясающий, как Эдвард, мог видеть меня… просто рядом с собой… в таком образе? Что удивило меня еще больше, так это то, как Эдвард был в состоянии чувствовать так много сильных эмоций сразу. Если бы похоть и любовь были менее интенсивными, возможно, было бы легче представить их гармоничное существование вместе.
Несмотря на мое неверие, я чувствовала, что моя улыбка растягивается до ушей. Эдвард засиял в ответ и подошел к подножию лестницы, где он ожидал моего спуска.
Осторожно я направилась вниз, сознательно все время придерживая черный тюль и атлас, готовые запутаться на мне. В очередной раз я была благодарна за шарик Ньютона. Я буду вечно должна Розали.
Когда я добралась до нижней ступеньки, Эдвард осторожно поднял свою руку, чтобы прикоснуться к моему лицу, прикладывая не больше усилий, чем если бы он гладил мыльный пузырь. Через отверстия в маске я видела его ярко-зеленые глаза – два глубоких омута, переполненных эмоциями. Он задержал взгляд на мне и произнес:
– Теперь ты знаешь.
Мой взгляд не влиял на мою улыбку. Я была слишком счастлива, чтобы стесняться. Я смотрела на него с благоговением, медленно кивнув, когда прошептала:
– Знаю.
Он, наверное, видел в мыслях своей сестры, что я приняла Эмпатию. Он не возражал, чтобы я могла прекрасно «читать» его сейчас. Во всяком случае, этот факт только делал приятно ему. Мы оба знали в настоящее время, что я никогда бы не стала сомневаться в глубине привязанности Эдварда ко мне снова. Я испытывала это сама, и я смогла, наконец, увидеть, насколько нерушима была эта связь в действительности: прочнее и долговечнее, чем его бессмертное тело.
Невероятно, но эмоции Эдварда усилились, когда он поцеловал меня, что только вызвало у меня больший энтузиазм.
Я могла понять, почему Джаспер жаждал положительный эмоциональный климат. Когда ты мог так легко почувствовать настроение окружающих, это бы не зависело от них. Та мысль напомнила мне о том, что я должна была наблюдать за его реакцией на прическу Элис, так что после того, как Эдвард и я, наконец, закончили, я обратила свой взор в сторону эмпата.
Он тоже находился у подножия лестницы с выпученными глазами, устремленными на невозможно прекрасную вампиршу, стоящую в нескольких шагах. Его рот открылся, пока он смотрел на нее, его грудь поднималась и опускалась быстрее. Может быть, он забыл, что дыхание не важно для него. Однако выглядело так, будто он нуждался в воздухе.
Его аура была такой же яркой, как у Эдварда, распространяясь над комнатой, как колоссальных размеров парашют. Хотя центр был одинаковым – розовый пузырь со случайными вспышками красного, края были разными. Тонкая мембрана содержала различные цвета: потрясающий оранжевый с эйфоричными прожилками солнечно-желтого, наряду с другими оттенками, большинство из которых, казалось, подпитывались от внешних источников.
Элис сделала последние пару шагов, чтобы оказаться прямо перед мужем, едва оставляя сантиметр пространства между ними. Она не говорила, но, наоборот, ждала его реакции на розыгрыш.
– Я… т-ты… я… Элис.
Я бы посмеялась над его безмолвием, если бы не находила это таким милым.
– Ты… ты такая красивая, – удалось произнести ему, его пальцы прикоснулись к краям ее маски.
– Это иллюзия, – просияла она. Тем не менее, она позволила ему медленно приоткрыть ее лицо.
И снова последовал взгляд человека, увидевшего солнце первый раз. Наконец, однако, он, казалось, восстановил некоторый уровень спокойствия, выражение его лица из неверящего перешло в широкую улыбку, которая коснулась его глаз.
– Тебе нравится это? – спросила она с радостью, уже зная его ответ.
Он кивнул: – Ты выглядишь как человек, который только что вышел из сказки. Но, конечно, мне нравится это, хотя и прежняя мне нравилась тоже. Этот образ идет тебе. Но ты можешь убрать все это, Элис.
Что за глупое заявление. Она была вампиром; очевидно, что ничего бы не удовлетворило ее. Она могла быть совсем без волос и по-прежнему бы затмила каждого человека в мире.
– По крайней мере, я могу внести разнообразие в настоящее время, – улыбнулась она, возвращая свою маску на место.
– Как ты это сделала? – вмешался Эммет, очень впечатленный ее преображением.
– Белла. Это была ее идея, но это потребовало усилий нескольких ведьм.
Джаспер широко улыбнулся мне, в то время как волна благодарности омыла мою кожу. Я подмигнула ему, когда Эдвард притянул меня ближе.
– Мило, – рассмеялся Эммет. – Ты выглядишь хорошо, Коротышка, хотя должен признать, это довольно необычно.
– Согласна, – произнесла Розали. – К тому времени, когда мы действительно привыкнем к этому, заклинание сотрется.
Ее сестра пожала плечами, все еще сияя.
– Возможно, я все еще буду экспериментировать с ними. Я могла бы стать мастером преображения.
– Сделай их зелеными! Сделай их зелеными! [п/п: Как же Эммет сейчас напоминает меня. Я всегда предлагаю это своим маме и сестре, когда они решают, какого цвета в очередной раз купить краску для волос.]
Розали закатила глаза от своего мужа, хотя выражение обожания не покидало ее лица.
Я оглядела нашу группу, отметив сходства и различия между аурами. Так было, пока, не присмотревшись к Розали и Эммету внимательней, я не поняла, что упустила что-то в остальных.
Я была так занята это время удивительно разросшейся любовью, что не заметила небольшие участки, излучающие фиолетовую энергию, у Эдварда, Элис и Джаспера. Странным было то, что все они располагались на разных участках тела. У Элис фиолетовый оттенок был сосредоточен над глазами. У Джаспера его было больше, но он был распределен по разным местам: кадык, например, и вокруг его таза. У Эдварда фиолетовым были покрыты области ушей, глаз и верхней части головы.
Любопытно. Я вдохнула таинственный цвет.
Такая красивая… Всегда такая красивая. Я должен придумать способ, чтобы отблагодарить Беллу, что она сделала Элис такой счастливой.
Я выдохнула так быстро, что чуть не подавилась.
ЧТО ЗА ЧЕРТ?
Мой взгляд полетел в Джаспера от шока, рот открылся, почти теряя челюсть. Хотя он не смотрел на меня, резкое изменение моего настроения предупредило его, и его голова мгновенно повернулась в мою сторону.
– Белла?
Я покачала головой, пытаясь очистить разум, остановившись на миг, прежде чем вдохнула еще раз. Хотя я все еще была поражена, я была готова на этот раз.
Шок и неверие, но интрига тоже. Интересно, о чем она думает.
– Белла? – повторил Эдвард. – Ты в порядке?
Я быстро кивнула. – Да, это просто Эмпатия.
Эммет и Джаспер изогнули брови, и я поняла, что они не знали заранее о благодарности за преображение Элис.
– Смотри, я покажу тебе.
Открыв свой разум, я позволила Эдварду увидеть комнату моими глазами. Для всех остальных она была бы просто сочетанием оранжевых фонариков с черными украшениями и формальной одежды; для меня же мир состоял из радуги. После представления ему первоначального изображения я сосредоточилась еще раз на его фиолетовых участках. Он напрягся, когда понял, что я вторглась в его экстрасенсорные способности.
– Как? – выдохнул он, пораженный.
Я на самом деле не знала, как ответить на этот вопрос, поскольку сама в действительности не понимала. Пересматривая свою память, я пыталась вспомнить, что я читала в своем учебнике по расширенному зельеварению.
В нем говорилось, что зелье позволяет человеку испытать эмоции окружающих, дав ему доступ к ауре, но я уже открыла, в какой степени это усиливалось, когда человек был обращен в вампира. Поэтому, когда я по-настоящему задумалась об этом, то не показалось таким уж странным, что другие виды энергии будут проявляться через ауру. Если я могла подключиться к одному виду, то почему бы не подключиться и к другим?
– Я думаю, ты права, – согласился Эдвард. – Эмпатия, должно быть, просто позволяет тому, кто выпивает ее, использовать различные виды распространенных энергий. Возможно, его назвали так потому, что эмоциональная энергия гораздо чаще улавливается, чем психологическая, и, следовательно, это то, что у тебя больше шансов испытать.
Он оглядел холл, выражение его лица было любопытным. – Как насчет ведьм и колдунов? Будет магия отображаться в их аурах?
Я сосредоточилась на Невилле, который пересекал холл с Ханой Эбботт. Оба купались в мягком желтом свете, явно довольные быть в компании друг друга. Я искала любые фиолетовые пятна, но ничего не находила.
– Там что-то есть, – пробормотал Эдвард.
– О чем вы говорите? – спросил Эммет разочарованно.
Я сильнее сосредоточилась, щурясь, пока пыталась обнаружить, что он имел в виду. Именно тогда я поняла, что слабый оттенок обволакивал их тела. Он был настолько бледным, что было трудно разобрать, но смотря теперь, я могла точнее увидеть накладывающиеся оттенки.
Ты прав. Они окружены фиолетовой метафизической энергией, однако она не так сконцентрирована, как ваша… хотя и более распространена.
– Да. Интересно, как эта энергия повлияла бы на них, если бы они были обращены, – произнес он рассеянно. – Предполагаю, что вся ментальная энергия окутывала бы их тела полностью, или же она была бы сосредоточена в некоторых районах, как моя, если так было, пока я был человеком…
– Когда я изменю тебя, Белла, ты тоже станешь сильнее, у тебя будет больше силы, чем у меня, Джаспера или Элис. – Он ухмыльнулся на это, хотя его глаза ни на миг не теряли своего озорного блеска. – Я даже не могу себе представить, насколько сильной ты будешь. Конечно, сильнее, чем кто-то другой, принадлежащий моему миру.
Хотя остальные не в полной мере поняли разговор, когда они посмотрели на меня в следующий раз, выражения их лиц превратились в осторожные. Там так же можно было заметить уважение; даже Эммет, шутник, выглядел серьезным в своих размышлениях.
Заинтригованная, я снова вдохнула фиолетовое свечение Эдварда.
…видел Беллу в действии уже, а она до сих пор только человек. Какой же будет ее преобразованная сила? Становились ли когда-нибудь ведьмы или колдуны вампирами?
Я сосредоточилась на других, пока Эммет продолжал размышлять.
Она может быть смертельно опасной, – думал Джаспер, – возможно, даже сильнее, чем Джейн.
Я вздрогнула при этом, сомневаясь, что кто-то может быть более опасным, чем эта изысканная мерзость.
Элис. Я хотела бы увидеть, каким будет ее талант. Интересно…
То, что я увидела следующим, выбило почву из-под меня. Видение поплыло перед глазами: одна женщина сидела среди кустов, в глубине какого-то туманного леса. Она была настолько изысканно красивой, что казалась почти неземной. Каждая черта ее лица была ярко выражена и совершенна. Ее большие глаза, которые были обрамлены длинными, густыми, черными, как смоль, ресницами, были поразительно золотыми. Под ними были два едва заметных пурпурных синяка. Ее зубы были белее белого. Ее белоснежная кожа мерцала, как жемчужина, выглядя еще бледней от ее блестящих локонов оттенка красного дерева, которые, казалось, полностью были подвластны всем ветрам.
Я точно знала, кому принадлежала эта дикая красота, но это было почти невозможно принять. Я стояла, молча разинув рот, пока видение разворачивалось.
Она смотрела между деревьев, прячась за одним из стволов. Чуть поодаль бродил бронзоволосый вампир, принюхиваясь, он сканировал окрестности.
Невероятно, но девушка передвигалась по воздуху к нему, ее ноги от земли отделяло не менее метра. Прекрасный ангел продолжал обыскивать территорию, но ни разу не посмотрел на магическую женщину. Это было почти так же, как если бы он даже не мог видеть ее. Она обошла его, приземлившись только тогда, когда оказалась непосредственно позади него. Он напрягся, когда она подула на его ухо, после чего медленно повернулся к ней лицом.
Посмеиваясь, он произнес: – Ты, конечно, спряталась, и искать тебя очень увлекательно, Белла, но ты не хочешь показаться?
Девушка улыбнулась и прошептала: – Конечно.
Сразу же мужчина моргнул, словно пытаясь что-то удалить из своих глаз, прежде чем на его лице расплылась широкая улыбка. – Я вижу тебя.
А потом два существа неземной красоты заключили друг друга в объятия, их тела были так близко, что они могли бы быть одним человеком. В следующее мгновение оба слились в страстном поцелуе… а потом видение исчезло.
Взгляд Элис перестал быть отрешенным, после чего вернулся ко мне. Выражение ее лица было еще более осторожным, чем раньше; не то, чтобы я могла осуждать ее. Я так же была напряжена и нервничала по поводу увиденного, как и она. Я все еще пыталась «переварить» ослепительную красоту своего будущего лица. Я не могла поверить, что оно будет принадлежать мне когда-нибудь. Это заставило меня ощутить немного беспокойства из-за того, что эти изменения будут столь резкими. Кто-нибудь еще узнает меня? Будет ли этим кем-то Чарли?
И что конкретно я сделала с Эдвардом в видении? Очевидно, я не накладывала чары невидимости на себя, потому что мое тело все еще было видно. И где моя волшебная палочка? Я не использовала ее, когда снимала магию в конце.
Взглянув на Эдварда, я увидела, что его глаза были широко распахнуты, пока он посылал волны шока и волнения в мою сторону.
– Что ты видела? – спросил Джаспер, смотря на Элис.
Она засомневалась, прежде чем ответить: – Я не совсем уверена.
То, каким образом она и остальные начали изучать меня, заставило меня испытать немного стеснения. Элис продолжала смотреть, в то время как Эдвард заполнял пробелы для Джаспера, Эммета и Розали. Ребята начали выдвигать теории потом, но трое говорили так быстро, что я не смогла разобрать и половины слов.
Из-за своего дискомфорта, я была благодарна, когда Розали прервала их обсуждения.
– Это все увлекательно, но мы на самом деле собираемся пойти и присоединиться к остальным или будем стоять здесь вечно?
Я послала ей быструю улыбку. Она подмигнула в ответ, прежде чем направилась к двери и вошла в Большой Зал в компании своего мускулистого мужа. Элис и Джаспер проследовали за ними, в то время как Эдвард и я пошли последними.
Зал был заполнен ведьмами и колдунами, принадлежащими почти ко всем возрастным группам, студенты и преподаватели смешались с представителями Министерства, а так же лицами, причастными к Ордену Феникса. Все они были одеты с головы до ног в черное, некоторые из находившихся по краям комнаты были погружены в беседу, в то время как другие кружились в центе, предаваясь вальсу. Спектральные цвета горели вокруг них, добавляя некий аспект нереальности происходящему.
Пяти больших столов не было и в помине, они были убраны из помещения, чтобы дать людям больше пространства, хотя было два стола в форме четверти круга, расположенных в ближайших к массивным дверям углах, нагруженные лотками и подносами с вкусной едой.
Стены были полностью задрапированы черной тафтой, скрывающей каменную кладку из поля зрения. Материал был зачарован иллюзорными огоньками, чтобы он выглядел, будто тысячи звезд вплетены в него, некоторые маленькие, как семена яблок, а другие крупнее, как персиковые косточки.
Десятки фонариков Джека так же висели в этой комнате, где парили обычные свечи. В дальнем конце, стоя на возвышении по обе стороны от портрета Дамблдора, находились две огромные тыквы, каждая размером с небольшой автомобиль. Помимо прочего, на них были вырезаны изображения эмоций, и тот, кто украшал их, думаю, почерпнул свое вдохновение в комедийных и трагических масках (3) в греческих драмах. Обе удивительно сияли, не только потому, что излучали свет от свечей внутри, но и потому, что на них также были наложены сверкающие чары. Я никогда не видела раньше тыкв, инкрустированных алмазами, и было трудно поверить, что у кого-то, вероятно, для этого заняло времени меньше, чем я бы потратила на завязывание пары шнурков. Были только одни дополнительные чары, которые наложили на них, в конце концов: дутое заклятие.
Так же на платформе находились инструменты, которые, казалось, играли сами по себе. Массивные витражи за ними тоже были зачарованы, чтобы выглядеть так, будто они излучают собственный свет, освещая каждую область поразительным образом. На мой взгляд, это придавало идеальный штрих.
