Текст книги "Искусство войны (СИ)"

Автор книги: Владимир Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 143 страниц)

Эти корабли были не столь скоростными, как корветы «Консульский», однако их конструкция делала их более живучими, а их модульная схема оставляла большой простор для фантазии. Так, две данных «Пельты» лишились возможности принять груз на борт, из-за дополнительного реактора, а количество перевозимого десанта сократилось в четыре раза. Однако, вдобавок к десяти легким турболазерам и пятнадцати легким лазерным пушкам прибавилось четыре батареи, каждая из которых состояла из четырёх счетверённых лёгких лазерных пушек. Это позволяло обрушить шквал огня на вёрткие истребители сепаратистов.

– До выхода одна минута!

– Полная боевая готовность!

Оператор вёл обратный отсчёт…

Едва картинка боя появилась перед Ринауном, тот сразу понял, что дело дрянь. Нажав одну из кнопок на пульте, он вызвал Микоре Викта.

– Генерал! Выводите истребители – постарайтесь прикрыть нас как можно плотнее – мы идём на выручку остаткам эскадры Дитмара!

– Остаткам?! Pizdetc! – командор не знал этого языка, но то, что это было ругательство, он был полностью уверен.

– Именно так! На планирование нет времени – враг буквально стирает в порошок «Одобряющие» из эскадры Дитмара! Он сам на вызовы не отвечает!

Тут один из клонов-операторов закричал:

– Внимание! Вторая вражеская эскадра вышла из гиперпространства!

Ринаун бросил быстрый взгляд на монитор. Подкрепление, прибывшее к врагу, стирало все шансы на победу – врагов было слишком много. Ринаун быстро начал говорить в комлинк:

– Генерал, к врагу прибыло подкрепление. У нас нет ни единого шанса – врагов слишком много! Единственное, что мы можем сделать – попытаться спасти остатки эскадры Дитмара! И у КНС в эскадре корабль неизвестного класса!

– Понял! Беру на себя командование истребителями! Вылетаем! – откликнулся джедай.

Ринаун сосредоточился и начал отдавать приказы:

– Всем кораблям! Построение А-7! Фрегатам TP-4561 и TP-4625 прикрывать корабли с задней полусферы! Остальным зайти с флангов! Атакуем, даём возможность нашим кораблям отступить, после чего немедленно уходим!

Корабли, начали выстраиваться клином, одновременно беря курс на вражескую эскадру. Несколько секунд, и корабли Ринауна открыли огонь…

* * *

«Как этот козёл Дитмар умудрился за двадцать минут просрать целую эскадру?!» Такие мысли крутились в моей голове, пока я занимал место в кабине своего истребителя. Мой доспех с лёгкостью заменил мне лётный костюм и скафандр, к тому же он смог подключится к бортовой системе, и теперь на внутренних экранах отображалась необходимая информация: параметры истребителя, каналы связи, радар и многое другое.

Ладно, пора начинать.

– Внимание всем бортам, говорит «Жёлтый-Лидер»! Задача проста как пять пальцев – прикрываем наши корабли, пока они будут гонять больших нехороших дядей! За бортом жуткая свалка, так что будьте внимательны! Группа «Грэй» осуществляет прикрытие сверху, «Пинк» и «Блю» – по флангам! «Грин» – задняя полусфера! Группа «Рэд» прикрывает ангары! Группа «Елоу» следует за мной! – я обозначил план действий. От клонов посыпались подтверждения в получении приказа.

– Асока!

– Да, учитель? – от тогруты так и веяло восторгом и предвкушением.

– Бери «Красных», прикрывай ангары, следи за подопечными!

– Да, учитель!

На одном из внутренних табло высветилось сообщение от астродроида: «Истребитель в полном порядке и готов к бою».

– О-кей, Жёлтый! Погнали! – я переключился на общий канал. – «Жёлтый-Лидер» группе – за мной!

Реактор уже был разогрет, так что, плавно подняв машину, я крутнулся и вывалился из нижнего ангара. Следом за мной посыпались «Лавины», на лету расправляя крылья в боевой режим.

Вокруг творилась форменная вакханалия: вспышки, взрывы, бластерные болты всех цветов и размеров, обломки кораблей и истребителей…

Прямо по курсу дюжина кораблей КНС окружили четвёрку «Одобряющих», обстреливая их из всего, что стреляло, БДК огрызались в ответ. Бросив взгляд на панель тактического компьютера, я убедился, что наши корабли выстраиваются эдаким клином, с фрегатами в центре, и направляются прямо на врага. К Сепаратистам так же спешило подкрепление.

– Это «Жёлтый-лидер»! Всем бортам – приготовиться! На нас идут гости!

На секунду прикрыв глаза, я сосредоточился, отпуская все ненужные мысли. Руки как будто сами едва довернули рукоятки, одновременно вдавливая гашетки. Зелёные бластерные болты моих пушек унеслись вдаль, что бы встретиться с одним из «Стервятников»…

* * *

Корабли сепаратистов разделились – часть продолжила бой с остатками эскадры Дитмара, тогда как другие начали манёвр, ведущий их на соединение с подкреплением, которое на поверку оказалось основной волной вторжения и состояло преимущественно из транспортных кораблей.

– Внимание, всем кораблям – манёвр S-3!

Клин из «Одобряющих», ведя непрерывный огонь, отвернул с прежнего курса и направился к оставшимся кораблям противника. Командующий флотом КНС никак на это не отреагировал.

Ринаун судорожно выдохнул – его тактика удалась! Противник бросился защищать свои транспорты, и это дало возможность прорваться к избиваемым кораблям, которые получили небольшую передышку, ещё немного, и удастся разорвать кольцо – можно будет уходить.

Сблизившись, корабли произвели торпедный залп, уничтоживший два фрегата. Четвёрка полуживых «Одобряющих» прекратила стрельбу и пристроилась в хвост эскадре Ринауна. Оставшиеся два корвета заняли место в центре рядом с его корветами и фрегатами.

– Передайте им координаты для прыжка! – скомандовал Ринаун. – Свяжитесь с генералом – мы можем уходить!

* * *

Крен влево, огонь, поворот вправо, очередь, сбросить скорость, пропустить ракеты, кувырок, огонь, бочка, огонь, змейка…

– Они справа!

– У меня двое на хвосте!

– Шестой, держись, захожу сверху!

– Ракеты – не могу стряхнуть их с хвоста-а! ААА!

– Новая группа снизу!

– Шесть машин слева!

– Двое «Стервятников» сбиты!

– Семнадцатый сбит, повторяю, семнадцатый сбит!

В какофонию сообщений вклинился чёткий сигнал:

– Внимание, говорит командор Ринаун! Всем истребителям вернуться на борт – мы уходим!

«Ох, ёпта, завертелся. Это покруче всяких американских горок – адреналин так и плещет в крови». Спокойно, Мико, спокойно!

– Жёлтый-лидер группе! Выпустить протонные торпеды! Сматываемся!

Десятки небольших торпед, сорвавшихся из-под крыльев «Лавин», веером понеслись к вражеским кораблям, которые судорожно начали переключать огонь на них, стараясь сбить: хотя одна торпеда не могла нанести существенного ущерба (всё-таки у нас не корабельные калибры), целый залп мог сделать жизнь любого фрегата «весёлой». Дроиды-истребители отступили для очередной перезарядки, так что «небо» очистилось, и у нас появился шанс вырваться из этой свалки.

Несколько минут, и под прикрытием огня «Одобряющих», последние «Лавины» оказались в ангаре своих кораблей.

Осторожно опустив истребитель на пол ангара, я откинул колпак кабины и снял свой шлем.

– Учитель, как вы? – подбежавшая тогрута вскочила на плоскость истребителя и внимательно глядя на меня.

– Я в порядке, Асока, в полном порядке…

«Кажется, она почуствовала мою тревогу, мои эмоции. Непорядок, нужно успокоиться».

* * *

– Последний корабль Республики покинул систему! – доложил один из дроидов.

ТХ-07 просматривал внутрисистемные отчёты. Его план был выполнен на сто процентов, однако конец боя пришлось заканчивать по экстренному варианту I-8. Вместо того, чтобы атаковать транспортники и тем самым сорвать десантную операцию, командир Республиканцев предпочёл спасти остатки первой эскадры. Ноль-Седьмой проанализировал события и пришёл к выводу, что такой поступок был неразумен и бесполезен. Мотивов такого поступка дроид не понимал. Кроме того, потери среди его эскадры превышали планируемые на сто семьдесят два процента.

Также его обеспокоили действия одного из истребителей противника, показавшего результаты, отличные от среднего, хотя характеристики его машины не были выдающимися. Сверив базы данных, Ноль Седьмой сделал вывод, что столкнулся с одним из джедаев.

– Занять оборонительный порядок GH-4. Начать высадку основных сил! – Ноль-Седьмой скрестил руки за спиной. – Обеспечить прикрытие десантным кораблям! Вызвать графа Дуку – я лично доложу ему об успехе операции.

Ноль-Седьмой смотрел, как десятки десантных барж с «Барышников» начали высадку войск…

Глава 11

Вы можете не заниматься политикой,

все равно политика занимается вами.

(Шарль де Монталамбер).

* * *

Наш полёт в гиперпространстве продолжался уже почти два часа, и ещё примерно через четыре мы прибудем обратно на базу флота, на Лантиллес. Однако возвращение наше будет отнюдь не триумфальным – сражение на орбите Тогории если и нельзя назвать провалом, но слово «фиаско» тут точно употребимо.

Стоя в тактическом зале командной рубки «Марата», я вместе с Нтором Рагносом внимательно слушал отчёт о прошедшем бое, который подготовила Ли Норьега, хотя меня терзали непонятные… предчувствия; будто что-то колет внутри. Странные ощущения. Да и, честно говоря, я порядком устал от всего этого…

Над тактическим столом висело несколько проекций и схем-диаграмм, изображающих карту-схему боя, на которые и опирался доклад нашего «тактика».

– …Таким образом, общая продолжительность боя составила тридцать одну минуту. Благодаря манёвру командора Ринауна нам удалось деблокировать остатки эскадры командора Дитриха, однако предварительные оценки повреждений очень велики – три корабля из четырёх требуют срочного ремонта и застрянут в доках на срок от одного до трёх месяцев. Повреждения четвёртого неизвестны. Остальные корабли, включая большинство корветов, уничтожены. Не говоря уже о потерях среди личного состава и экипажей кораблей. Предположительно до семидесяти процентов авиакрыла Юго-Восточной эскадры было сбито. Исходя из этого, эскадру можно считать фактически уничтоженной.

Забрак что-то пробурчал себе под нос – видимо, забористые забракские маты. После чего спросил:

– Каковы наши потери?

– Мы отделались довольно легко – только один корабль получил незначительные повреждения вследствие попадания тяжёлых турболазерных болтов. «Марат», – Ли Норьега сделала небольшую паузу, запнувшись на незнакомом слове, – повреждений не получил; однако мы потеряли тридцать семь истребителей. Самые большие потери у группы, прикрывавшей главный ангар – двенадцать машин, целая эскадрилья. Затем у группы, обеспечивающей оборону задней полусферы – одиннадцать. Восемь машин потеряла группа генерала Викта. Остальные потери распределены между остальными группами.

«Прелестно, просто прелестно. Проще говоря, нам надрали задницу. Ринаун конечно молодец, фактически он нас всех и спас, однако поставленную задачу мы не выполнили. Командование будет не в восторге».

Капитан Рагнос не прогадал, назначив Ли Норьегу начальником оперативно-тактического отдела. Деятельность второго лейтенанта выше всяких похвал – за два часа состряпать такой объёмный доклад – это надо иметь недюжинный талант.

– Каковы потери противника? – в суматохе боя я не особо обращал внимание на большие корабли противника – был занят «Стервятниками» и банальным выживанием в этой мясорубке.

– Не уверена, генерал, – Ли Норьега вывела новую диаграмму. – Многие корабли получили множественные попадания, однако степень повреждений неизвестна. Зафиксировано до четырёх скоплений обломков, бывших фрегатами «Щедрость». Линкоры Торговой Федерации повреждений не получили, также как и транспортники.

– Что по истребителям?

– Данных по другим кораблям нет, пользуясь сведениями с бортовых самописцев, мы установили, что пилоты нашего корабля сбили в общей сложности двести семьдесят два «Стервятника». Наибольшую результативность показала коммандер Тано – тридцать шесть единиц; за ней следует истребитель генерала – двадцать три. КP-34T09, командир одиннадцатой эскадрилии – занимает третье место с восемью сбитыми машинами противника.

Второй лейтенант щёлкнула клавишей, убирая все голограммы и давая понять, что отчёт закончен.

– Отлично, второй лейтенант. Можете быть свободны! – я одобрительно кивнул.

Ли Норьега козырнула и отправилась по своим делам.

– Что думаете, генерал? – спросил забрак, одновременно манипулируя клавишами тактического стола.

– А что тут думать? Нас фактически разбили. Хотя наша эскадра не потеряла боеготовность, этого не скажешь о эскадре Дитмара. Да и силы КНС были довольно внушительные, а командующий у них был толковый.

– В штабе будут недовольны. – забрак устало потёр переносицу.

– Ещё бы. Как там стажёры? – я поинтересовался мнением капитана.

– Довольно неплохо. Пережили несколько минут страха, такая каша им в новинку, однако, – забрак прищёлкнул пальцами. – Потенциал присутствует.

Над интерактивным столом появился длинный список.

– Генерал, наше собственное авиакрыло понесло потери. Я взял на себя смелость написать запрос на перевод некоторых машин и пилотов из приданной авиагруппы.

– Давайте посмотрим, – я наклонился, вчитываясь в список…

Всяческие дела, связанные с командованием, заняли ещё полчаса. Закончив со всеми формальностями, я направился в тренировочный зал, чтобы попрактиковаться в махании сейбером, а заодно помедитировать и разобраться в своих ощущениях.

Я уже почти дошёл до входа в зал, когда в моей голове щёлкнул переключатель, логическая цепочка событий сложилась воедино, и я наконец нашёл причину своего беспокойства.

Асока.

Резко развернувшись, я направился по направлению к каюте моего падавана.

* * *

Свет в каюте был приглушён, двери были закрыты. Асока сидела на полу, в позе для медитации. Внешне она была совершенно спокойна, хотя на душе у неё лежал камень.

Асока была в восторге, что может управлять истребителем, что сможет показать своему Мастеру, что она талантливая, что она не разочарует своего учителя. Забыв обо всём, тогрута азартно вступила в бой, уничтожая одного дроида за другим… и совершенно забыла слова своего учителя. «Асока, бери „Красных“, защищай ангары… прикрывай подопечных». Она совершенно забыла… и итог был удручающе печален: почти треть из тех клонов, которых ей доверил учитель, были мертвы.

До этого боя она никем ещё не командовала, лишь исполняла поручения своего учителя, не более. А теперь… Асока с обречённостью ждала, что скоро придёт учитель и будет ругать её…

Только недавно она научилась ощущать… смерть. Вот уже без чего тогрута обошлась бы, так именно без этого. Ощущения были неприятные. Как тогда, на Диадо… Короткие редкие проблески от смерти одиночных разумных и большие вспышки от гибели экипажей целых кораблей.

После разговора с учителем, тогда, когда он сказал, что «ничего изменить нельзя, можно только привыкнуть», она нашла себе оправдание, что все эти смерти… она к ним не причастна. Не она посылает их в бой, не она ими командует. Это помогало – до последнего боя.

Она подвела своего Мастера…

Асока поймала себя на мысли, что ещё недавно она бы просто не стала задумываться над всем этим, однако теперь… Учитель учил её думать и понимать, его долгие лекции-рассказы были познавательны и интересны. Тогрута усердно училась и… менялась. Она тряхнула головой, отгоняя странные мысли.

Внезапно в дверь постучали. Сила подсказывала ей, что это был её учитель.

– Учитель? – Асока открыла глаза и посмотрела на дверь каюты.

– Можно войти?

– Конечно, учитель.

Микоре Викт вошёл в её комнату, после чего опустился на пол рядом с ней.

– Асока. Думаю, нам надо поговорить. – человек внимательно смотрел на неё. Она ошущала какую-то странную энергию, исходившую от него. Так как он молчал, Асока осторожно начала:

– Простите, учитель, я… подвела вас. Из за меня погибло столько… Я не умею командовать… я не гожусь на роль командира… Я думала, что могу… Что не подведу вас… Всё это из за меня. – тогрута повесила голову. Единственное, что ей сейчас хотелось, так это банально разреветься, однако пока она держала себя в руках.

– Ты много о себе думаешь, ученица.

Резкий голос учителя нарушил тишину. Асока вскинула взгляд на человека. Её немного удивил тон её Мастера. Он ещё никогда с ней так не разговаривал.

– Думаешь, все эти люди погибли из-за тебя? Не будь столь наивной!

Асока в шоке слушала своего учителя: тон его был резким и… злым. Джедай прикрыл глаза, пальцы рук сплетены в замок.

– Идёт война, и они – солдаты. Они созданы для этой войны, и для них гибель в бою не является трагедией – это честь для этих парней. И им плевать на смерть. Из-за тебя, из-за кого-то ещё – без разницы. А мы, мы можем лишь сделать так, что бы их смерть не была напрасной. Мы их командиры. Я, ты… И никто не сделает это за нас. Думаешь, тебе трудно? А каково тогда мне? Мне доверили десятки тысяч жизней, несколько тысяч из них уже мертво, и сколько ещё погибнет, я не знаю! – джедай почти кричал.

Внезапно он застыл, медленно выдохнув, после чего Асока перестала ощущать его – он закрылся в Силе, однако эмоции учителя всё равно достигали её.

– Учитель… – тогрута начала закипать.

Голос джедая был тих и спокоен.

– Подумай, Асока. Хорошенько подумай. У нас там война. Понятно? Или я работаю, пытаюсь делать всё, что могу, или нянчусь с тобой. Или же ты помогаешь мне, или…

– Мастер, но что я могу? Нас не учили воевать! – окончательно вспылила тогрута, заражённая злостью от своего учителя. – И я всего лишь падаван!

– Не важно кто ты, что ты, кем была прежде: если выйдешь отсюда – дерёшься, и дерёшься насмерть.

Учитель резко встал и направился к выходу.

– «Нет невежества – только знание». – процитировал учитель одну из строчек кодекса. – Хотя, я бы сказал иначе. Знание – Сила. Учись, пока не поздно. Хотя бы и на своих ошибках.

Под внимательным взглядом своей ученицы джедай покинул помещение. «Что это с ним было?» Асока сосредоточилась, успокаиваясь и пытаясь понять то, что сказал ей учитель.

* * *

Выйдя из комнаты, я быстрым шагом дошёл до своей каюты. Дверь с тихим шелестом закрылась, отрезая меня от внешнего мира. Мой кулак впечатался в стену.

«Дерьмо. Что же это такое. Откуда эта злость… Мне едва удалось успокоиться!»

Рухнув на пол, я начал повторять одну из джедайских установок, одновременно пытаясь вытолкнуть эмоции прочь…

Довольно долго я размышлял над этим происшествием, и причинами этой вспышки. И пришёл к неутешительным выводам.

Я… заигрался. Первые дни после моего переноса были как в тумане, всё происходящее я воспринимал с недоверием, с этаким налётом восторга. Ну как же: Далёкая-Далёкая, джедаи, ситхи, Сила… Сейчас же эйфория схлынула, мысли устаканились, и я понял, что всё, что происходит вокруг меня, является реальностью со всеми её «прелестями». Если поначалу мой мозг воспринимал всё как некую игру, то теперь пришло отрезвление. Я оказался по уши во всей этой истории.

«Ага, как же! Попаданец хренов – всё лучше всех знаю, всё лучше всех умею. Хорошо сидеть в уютном кресле перед монитором и рассуждать о вещах, которых ты даже не знаешь, а подчас их вообще не существует. Как можно судить о том, чего не понимаешь?»

К тому же, я джедай… нет, не так. Из меня джедай как из… ранкора балерина. Я – одарённый, и это накладывает определённые сложности.

Только теперь я понял суть разных кодексов, что джедаев, что ситхов. Джедаи отказались от чувств не потому, что они ведут на Тёмную сторону Силы. Не это было причиной. Одарённые воспринимают эмоции не как другие, намного сильнее обычных смертных, и для нас не существует полутонов: если спокойствие – то безбрежное, как океан; если гнев, то беспощадный, как извержение вулкана. Месть так месть, любовь так любовь.

«Нет эмоций – только покой». Я наконец осознал, что в основе этого правила лежит не отрицание эмоций, как таковых и не задача, избавиться от них, подчинив свою жизнь суровой рациональности безчувственного существа. Вовсе нет. Правило предполагает лишь разумный контроль эмоций, с тем чтобы они не играли решающую роль, когда джедаю необходимо принять важное и правильное решение. Если джедай не контролирует свои эмоции – они могут сами начать контролировать джедая. Что безусловно недопустимо. В такой ситуации эмоции могут помешать объективно оценить ситуацию, увидеть истинную цель и могут привести к ошибке. Не надо забывать, что бесконтрольность и буйство эмоций лежит в основе пути Темной стороны Силы, и поддаваясь эмоциям джедай становится уязвимым для Тьмы.

И если джедаи осознают контроль, то ситхи – не те подделки вроде Вентресс и Дуку, а нечто большее – понимают это куда как лучше. Только тотальный контроль помогает им, пользуясь Тёмной стороной, не скатиться во Тьму окончательно, не потерять последние капли рассудка. Джедай, падая, становится ситхом. Ситх, падая, становится чудовищем (хотя джедай может и пролететь, минуя стадию ситха). За примерами ходить не надо – тот же Палпатин в схватке с Винду потерял контроль, и в итоге превратился в сумасшедшего тирана. Скайуокер, и так наполовину находившийся на Тёмной стороне, ещё меньше себя контролировал: в итоге имеем Дарта Вейдера, убившего свою любовь и чуть не убившего своих детей.

Да. «Нет эмоций – только покой». Это самое главное правило. Не зря оно стоит самым первым, хотя когда-то было всего лишь вторым. Но я прекрасно понимаю, почему всё изменилось. Страх открывает доступ к Темной стороне Силы. Страх рождает гнев. Гнев рождает ненависть. Ненависть – залог страданий. Все это – путь темной стороны Силы. Путь, который всегда ведет лишь к разрушению. Такова Темная сторона, которой всегда нужно опасаться, поскольку она может запутать джедая, ввести в заблуждение, и в итоге – уничтожить. И это относится не только к джедаям. Заменить слово «джедай» на «ситх» – разницы никакой – слова-то те же.

Вот такие пироги. А я, со свойственной любому здравомыслящему человеку (успевшему застать многочисленные секты различного толка, а так же сполна хлебнуть заздравно-приторных речей всевозможных политиков), со скепсисом относился к этим словам, да и вообще к любым учениям. Хотя для меня они имеют огромное значение. Ведь я – джедай. Точнее, моё сознание заменило собой сознание джедая, оставив от него только лишь память. Я никогда не видел войну своими глазами, я никогда никого не убивал. Не то что бы про меня можно сказать – мухи не обидит (мух я поубивал немеряное число), однако я не уверен, что смогу. Да и до сих пор мы сражались только с дроидами: возможно, это меня и спасло. Ощущать смерть твоих людей – это печально. А вот смерть врагов… тут можно скатиться и до радости с предвкушением, чего лично мне как-то не хочется. Не потяну я быть ситхом, ещё долгие десятилетия не потяну, во всяком случае, а то и вовсе никогда. Да и татухи на роже мне, боюсь, не пойдут. Тьфу.

В памяти всплыли строки кодекса древних дже'дайи: «В равновесии с хаосом и гармонией, бессмертный в Силе.» Да, равновесие мне бы не помешало, а то полёт мой будет ярок, но краток. Сколько там джедаев скатились во Тьму во время войны? Несколько десятков, не меньше и это только те, о ком я знаю.

Да. Знания. Краеугольный камень, етить его. Если их использовать, пытаясь изменить ход тех или иных действий, последующие события, без сомнения, так же изменятся. Так что знания мои станут бесполезны. Но не менять ничего я не могу, так как мои действия, волей-неволей, уже меняют всё.

Тут нужно очень хорошо подумать, стоит ли менять что-то, и если менять, то как. Да и вообще, получится ли у меня это? В каких-то мелких вопросах – без сомнения да, а вот насчёт высших сфер – чего-то я не уверен. Там такие зубры крутятся… Хотя первый пункт моего плана и выполнен, что делать дальше я представляю очень смутно. Впрочем, кто не рискует, тот не пьёт кореллианское. Что-то очень не хочется умирать, да и других стоило бы вытащить. Ту же Асоку…

«Блин, как всё сложно»…

«Надо будет перед Асокой извиниться. Кажется, я её обидел»…

* * *

После долгих раздумий Асока направила свои стопы в тренировочный зал. Она отрабатывала очередной удар, когда раздался голос учителя:

– Попробуй сохранить первоначальный угол, используя запястье.

Асока молча продолжала движения, пробуя сделать так, как сказал джедай. Наконец у неё получилось выполнить нужную комбинацию.

– Спасибо, учитель.

– Асока, я хотел бы извиниться перед тобой. – тогрута ощутила поток вины и раскаяния, исходящие от учителя.

– Эм, учитель… вам не за что извиняться.

– Асока, я был не прав, и повёл себя недостойным образом…

– Учитель, – тогрута подошла к учителю и улыбнулась. – Я чувствую, что вам тяжело. Если мне самой плохо, то каково тогда вам…

– То есть я был прав?

– Не совсем, учитель.

– Опять ты споришь?

– Нет, я не спорю, я… высказываю свою позицию, вот! – Асока вздёрнула подбородок.

На что Викт развёл руками.

– Как насчёт спарринга? Два часа у нас ещё есть.

– Было бы неплохо. – она кивнула, Силой подтягивая тренировочный клинок.

* * *

– Выход из гиперпространства завершён!

– Врагов не обнаружено, отмена боевой тревоги!

– Все корабли прибыли в точку назначения!

– Запрос спасательным службам отправлен! – доклады операторов посыпались один за другим.

Кернатаун Ринаун облегчённо вздохнул – все повреждённые корабли успешно достигли Лантиллеса. К ним сразу же рванули корабли спасательных служб – нужно было как можно скорее отправить раненых в медцентр, а сами корабли – на верфи для ремонта.

Ему же надлежит незамедлительно направиться в штаб. Командование должно узнать о провале операции.

На орбите планеты было более чем оживлённо. Несколько десятков новеньких «Одобряющих» неподвижно зависли неподалёку от орбитальной станции слежения, вокруг них находились корабли поменьше. «А вот и обещанное подкрепление. Эх, если бы они прибыли чуть раньше»

* * *

Две фигуры, облачённые в коричневого цвета джедайские робы, стояли около тактического стола. Оби-Ван Кеноби разглядывал карту сектора, тогда как его падаван, Энакин Скайуокер молча вертел головой, обозревая упорядоченную работу штабных офицеров. Ади Галлия, прилетевшая вместе с ними, вела разговор с моффом Тербонном и другими местными офицерами.

Джедаи прибыли вместе с внушительным подкреплением, состоящим из тридцати двух БДК «Одобряющий» и семидесяти других кораблей для скорейшего исправления той критической ситуации, что сложилась в этом секторе, однако задания у них были разные. Ади Галлия вместе со своей группой должна была направиться на Кашиик – на орбите планеты продолжалось сражение между Республикой и флотом Трандошии (на вооружении которого стояли в основном корабли КНС), которую поддерживали корабли Торговой Федерации и Банковского Клана.

Скайуокер же вместе со своим учителем Оби-Ваном Кеноби должны были совершить глубокий рейд в тылы противника, чтобы деблокировать и спасти гарнизон станции слежения на планете Рен-Вар. В первые дни войны в обстановке строжайшей секретности там был развёрнут гарнизон и аппаратура слежения за мирами Сепаратистов, получившая обозначение «база „Браво“».

Скайуокер воспринимал происходящее с истинным спокойствием. Уже довольно давно Скайуокер мотался по Галактике вместе со своим учителем, выполняя различные задания Совета, однако это было первое поистине боевое задание. За это время он познакомился со многими разумными, однако не приобрёл большого количества друзей.

Оби-Ван частенько ему говорил, называя его самонадеянным и трудным юношей. Впрочем, Кеноби был один из немногих, к кому Энакин действительно прислушивался. Ещё одним человеком, которого он мог назвать «другом», был Канцлер Шив Палпатин. Он был родом с той же планеты, что и Падме. Когда его отношения с учителем заходили в тупик, Палпатин был единственным, к кому Энакин мог обратиться и получить от него совет. Канцлер частенько заглядывал в Храм Джедаев, наблюдая за его тренировками и хвалил его за усердие и успехи.

Действительно, врождённые способности Энакина были очень велики, что ставило его выше многих его одногодок, не говоря уже о только что принятых в храм юнлингах. Кроме того, из-за древнего пророчества его считали Избранным, что добавляло немалую толику самодовольства юноше.

Хотя Энакин и уважал учителя, но при этом считал, что он намного сильнее его, а мастер не даёт ему полностью раскрыть свой потенциал. Поэтому часто Энакин действовал наперекор всему: словам учителя, нотациям Совета, догмам Ордена и многому другому.

Падме. Внутри Энакина зажёгся тщательно скрываемый им огонёк любви и нежности. Очень давно, ещё когда он был рабом в лавке Уотто, туда пришла странная компания. Высокий статный джедай, гунган и синий астродроид. А ещё – девушка необычайной красоты – Энакин никогда не видел столь прекрасное создание. И уже тогда он влюбился в неё. Он даже сказал ей, что когда он вырастет, то она станет его женой, на что та только рассмеялась.

Однако спустя долгих девять лет состоялась их новая встреча, закончившаяся тем, что они признались друг-другу в любви, а после той резни на арене Петранаки Энакин Скайуокер и Падме Амидала в тайне от всех провели обряд бракосочетания. Она стала принадлежать ему – целиком и полностью. И никто больше не отнимет у него счастье. Он уже потерял мать – в чём винил Совет, так и не соизволивший выкупить его мать из рабства, а постоянные разъезды по разным закоулкам галактики и бесконечные тренировки не оставляли ему ни единой свободной минуты.

Именно тогда он впервые ощутил привкус Тьмы – когда он нашёл свою мать умирающей в одной из палаток тускенского стойбища. Впрочем, Скайуокер не ошутил ничего опасного в том, что произошло – и ещё больше уверился в несостоятельности многочисленных речей наставников, грозящих всеми бедами, если он будет использовать Тёмную сторону Силы. Он не видел в этом ничего плохого, однако тщательно скрывал это от всех. Даже Падме не знала всей правды.

Внезапно офицеры загомонили, прерывая его размышления. На главном экране отобразилось пространство около Лантиллеса. Из гиперпространства вышла эскадра Флота Республики. Большинство из кораблей было в порядке, однако четвёрка «Аккламаторов» и пара корветов, державшихся позади, представляла собой печальное зрелище. Многочисленные пробоины зияли рваными краями, из них фонтаном били струи дыма и кислорода, в некоторых местах полыхали пожары.

– Их неслабо потрепало, учитель, – присвистнул Скайукер.

– Да. Печальное зрелище, – Оби-Ван нахмурился, приложив руку к подбородку. – Похоже, им здорово досталось.

После чего он обратился к одному из офицеров.

– Кто командует этими соединениями?

– Сэр, это две эскадры. Первая – Юго-Западная – под командованием командора Ринауна, в неё входит также и корабль генерала-джедая Микоре Викта. Судя по всему, остальные корабли – из Юго-Восточной эскадры коммандора Дитриха. Исходя из этого, с большой вероятностью сражение за Тогорию было проиграно.