Текст книги "Огни Камелота (СИ)"

Автор книги: Olivia Loredan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 62 (всего у книги 69 страниц)

– Да вы же..ха-хах, – смеялся Годрик. Услышав шаги, он поднял голову, махнул в знак приветствия рукой и снова посмотрел на детей.

Мальчики пытались ползти с такими лицами, словно покоряли мир. Только вместо того, чтобы ползти вперед, они отталкивались и пятились назад. Пенелопа хихикнула, прикрыв ладошкой рот. Теодор лишь улыбнулся. Годрик подхватил сыновей на руки и поднял высоко над головой, заставляя их громко и заливисто хохотать. Детский смех заполнил комнату простым и безбрежным счастьем.

– Им уже спать скоро, а ты их развеселил, – тихо заметила Пуффендуй, вовсе не так строго, как стоило бы. Муж улыбнулся своей заискивающей, ни разу не виноватой улыбкой и опустил детей, уложив их на руках.

– Все, ребята, мама сердится, – громким заговорщическим шепотом сказал он малышам. – Надо успокаиваться...особенно мне.

– А ты это умеешь вообще? – ухмыльнулся Теодор, и товарищ состроил ему вредную рожицу.

Пуффендуй все-таки поставила на стол ужин для мужа и выпечку для гостя, налила вина, забрала детей и ушла их мыть. Поддерживаемые материнской рукой под спинками и шеями малыши барахтали в воде ногами, словно пытались плавать. Брызги летели во все стороны, так что Пен скоро махнула ладонью и сверкнула глазами: все брызги стали превращаться в сверкающие мыльные пузыри и плавать в воздухе. Близнецы принялись глазеть на них и тянуться к ним лапками, но мать воспользовалась этим, чтобы спокойно их помыть, вытереть и завернуть в одеяльца. Махнув рукой, она отменила заклинание и пошла в спальню. Мужчины весело разговаривали о служебных делах, былых подвигах и политике, но когда волшебница выглянула на секунду, быстро сбавили тон и заговорили тише. Их голоса домашней и теплой привычной мелодией журчали за дверью, пока Пенелопа укачивала сыновей. У тех уже глаза слипались, но они упорно их открывали, дрыгали ногами и что-то лопотали. Но у них никогда не получалось истратить материнское терпение (и их отцу-то никогда не удавалось), так что когда они все-таки уснули, Пуффендуй лишь зевнула и, прикрыв дверь, вернулась на кухню.

– А я тебе говорю, что согласятся! – доказывал в это время Годрик. – Им уже просто некуда деться.

– А я и не говорю, что не согласятся, – качнул головой Теодор. – Просто это займет время. Смотри, у нас из одиннадцати королевств точно готовы на полное объединение пять: Немет, Карлеон, Богорд, Асгель и Камелот. И даже с ними нужно будет обговорить столько нюансов, один вопрос о магии – это, в лучшем случае, месяц переговоров. А что говорить о Норфолке, Амате и Мерсии.

– Мерсия сейчас...

Тут в дверь снова простучали пароль, и на пороге появилась высокая фигура в простом темном плаще. Мужчины разом встали, а Гриффиндор расплылся в улыбке:

– Ва-аше Величество, что же заставило вас посетить жилище бедного рыцаря?

Фигура опустила капюшон, расстегивая плащ, и под ним оказалась Кандида Когтевран – как всегда с идеально собранными волосами, в любимом синем платье. Пенелопа присела в книксене.

– Благотворительность, – съязвила королева, величаво скидывая плащ на руки подоспевшей хозяйке дома. – Я же знаю, как вы по мне скучаете, сэр Годрик.

– Безусловно, – весело кивнул рыцарь и сел обратно на скамью, потому что волшебница уже опустилась на стул. Пенелопа молча устроилась рядом с мужем, улучив минуту, чтобы поесть. – Поделитесь своим мнением, миледи, как думаете, сколько времени займут переговоры?

– Если по-хорошему, то полгода, – задумчиво ответила Кандида. Годрик изумленно уставился на нее.

– Вы что? Мы столько времени собирали этот союз, Альбион столько сотен лет раздирали междоусобные войны, а мы теперь должны все полгода еще обговаривать? Нужно действовать, решительно и смело.

– Города берет не смелость, – в который раз возразила королева. – А ум. Нельзя просто с мечом наголо идти и требовать союза.

– Причем тут меч? О чем тут еще говорить?

– Не знаю, допустим, о таких мелких и неважных вещах, как экономика, торговые отношения, раздел нейтральных земель, кстати – земель Ифтира, а также военные договоры, включая вопрос о магии, и прочая, и прочая...

Годрик досадливо поморщился.

– А пока мы будем по-умному здесь все разжевывать, народ будет страдать.

– А если мы вооружимся смелостью и пойдем напрямик – союза вообще не будет, мы спугнем.

– У вас этот спор когда-нибудь кончится? – поинтересовался Теодор с легкой усмешкой. Кандида фыркнула, отпив вина.

– Нет, пока в голове у него ветер гуляет.

– Лучший бой – это быстрый бой, – упрямо возразил Годрик.

– Лучший бой – тот, которого не было, – успела вставить Пенелопа. – Леди Гвиневра мне говорила, что король так долго вел переговоры с Аматом именно затем, чтобы объединение не было завоеванием. Если переговоры об Альбионе и затянутся, то это будет ради людей. Это не ум и не храбрость, это просто хорошее, доброе отношение к людям.

– А вы опять об этом?

Голос раздался от двери, и спорщики увидели Слизерина, чей стук не расслышали за разговором. Маг явно не рассчитывал найти тут большую компанию, но пути назад не было, так что он закрыл за собой дверь, склонил голову в сторону королевы и, выпрямившись, провел рукой по волосам.

– Да, мы опять об этом, – пробурчал Годрик, наливая в позванный магией кубок вина и подавая другу. – Сэл, вот хоть ты скажи, сколько времени бы ты дал на эти переговоры?

Салазар хмыкнул, прилипнув к стене и отпив вина.

– Еще пару лет назад я бы сказал, что встреться все правители в одном месте, они бы передрались. Но, видимо, это все же век перемен... Я думаю, эти переговоры затянутся на года.

– С чего это?

– А с чего всем этим монархам соглашаться на объединение в единое государство? И я их понимаю, я бы тоже до конца отстаивал интересы своего королевства, это в каждом союзе первое и главное.

– Но ведь смысл союза в его выгодах, – возразила Кандида. – Именно поэтому мы и предлагаем его, это самый умный ход за столько поколений.

Сэл пожал плечами.

– Жили же раздельно столетиями, это только нашего короля вдруг взволновало, что войн много. А для многих людей их честь, их гордость, принципы их родов гораздо важнее, чем жизнь. У войны всегда есть жертвы.

Пенелопа и Годрик уже раскрыли рты, чтобы возразить каждый что-то свое, но тут вклинился смеющийся Теодор.

– Господа, господа! Все понятно, ты за храбрость, ты за доброту, вы за ум, а ты за гордость. Этот спор у вас бесконечен. Весь замок сейчас только о политике и говорит, может, лучше сменить тему?

Все четверо замолкли, Годрик и Кандида – мрачно, а Салазар и Пенелопа – удовлетворенно. Немного помолчали, кто кушая, а кто потягивая вино. Едва заметная улыбка Теодора виднелась из бороды, а в черных глазах искрился ехидный смех. Потом лицо Гриффиндора прояснилось, и он хитро улыбнулся старшему рыцарю.

– Кстати, Теодор, ты еще любовных посланий не получал?

Великан вскинул брови.

– Твоя сестра, Пенни, кажется, влюбилась, – ехидно посмотрел маг на жену.

Пуффендуй чуть не поперхнулась, уставившись на мужа в полном изумлении.

– Алиса?

– У тебя есть другие сестры?

– Но ей же...ей же нет пятнадцати!

– Ага. Как раз тот возраст, когда девочки могут влюбиться в больших и сильных рыцарей.

Теодор легко хмыкнул на взгляд товарища, поигрывавшего бровями, и отпил вина.

– Но точно не в меня, мне же тридцать шесть.

– А на вид – все сорок, – насмешливо заметила Когтевран.

– Ну, не знаю, – протянул Годрик, вертя в пальцах едва тронутый кубок с вином. – Вы с Гвейном были, с вами Мордред. Я видел, как Алиса топталась неподалеку, краснела, руки ломала, но не подошла-таки.

– Олень, – вынес другу вердикт Слизерин, тоже потягивая вино, – с чего ты тогда решил, что она влюбилась в Теодора? Ей по возрасту скорее Мордред подойдет.

– Да что там, – задумчиво произнес ифтирский рыцарь, заглянув куда-то в прошлое. – Знаете, в мое время была у нас при дворе одна дама…

– цитата из песни группы Мельница – “Далеко”

====== Глава 82. Мы живем возле утренней зари. ======

– Ваше Величество, я принес вам радостные вести. Сегодня на земле воцарился мир.

© “Легенда о принце Валианте”

В июле действительно начались активные переговоры. Громадная работа, проделанная над объединением Альбиона, наконец привела к грандиозному моменту, когда правители всех двенадцати королевств должны были сесть за один стол и поднять вопрос о становлении единым государством. Почти все королевства заключили между собой союз, а оставшиеся ставили последние подписи и спорили над последними пунктами. Наступал час, когда можно было заговорить об этом вслух: объединенный Альбион поднимал голову, мечта становилась реальностью прямо на глазах.

Время было волнительным, в замках и в народе только и разговоров было, что о предстоящей встрече королей и королев. Недели, прошедшие с заключения союза с Аматом, были одними из самых загруженных. За все время, пока Мерлин служил во дворце, Артуру еще никогда не приходило столько писем. И не мудрено: свершалось невозможное, сказка оборачивалась былью, а чтобы ничего не сорвалось, следовало продумать каждую мелочь, не говоря уже о делах государственного масштаба. Король Камелота почти не вылезал из-за письменного стола, так что однажды он просто рухнул лбом на стол и заныл:

– Все, король устал. Да здравствует королева...

Гвен, перебиравшая свою часть документов рядом, тихо посмеялась, а Мерлин, усмехнувшись, придумал план. Он сбежал в Оружейную, где нашел бОльшую часть рыцарей. И скоро в королевские покои заявился с самым серьезным видом Леон, который туманно, но твердо сказал, что присутствие короля немедленно требуется в одном месте. Спустя несколько минут Мерлин и Гвен с улыбками наблюдали, как, выведя ничего не подозревающего Артура во двор, рыцари вдруг напали на него. Несколько удивленных возгласов, а затем долгий, изматывающий, но увлекательный бой с каждым из собравшихся друзей. В итоге Артур вернулся только через пару часов – вымотанный, грязный, взмокший, разгоряченный, зато отдохнувший и готовый дальше корпеть над бумагами. За все годы дружбы Мерлин так и не смог понять, почему это махание мечами доставляет им такое удовольствие, но эффект был налицо. Ему оставалось только помыть, переодеть и накормить мальчишку, именуемого королем.

Таким образом, чудо произошло: в начале июля встреча была подготовлена. И место было выбрано более чем знаменательное, потому что на поле Шелот отгремело много важных битв, а теперь именно на нем должен был быть подписан вечный мир. Это было живописное широкое поле, сейчас покрытое сочной летной травой и окруженное невысокими лесистыми холмами. Довольно быстро там был сооружен павильон, достаточно большой, чтобы его крыша могла закрыть от солнца круглый стол, идентичный камелотскому. Еще до прибытия монархов первыми на нейтральную территорию приехали их посланники и часть слуг, которые успели разбить пышные шатры и установить охрану. Затем начали появляться процессии более значительные.

Те, чьи границы были ближе, появились накануне встречи и успели заночевать на Шелотском поле. Среди них, конечно, была королевская чета Камелота. Гвиневра была в своем солнечно-желтом платье, которое удивительно шло к ее смуглой коже, длинные рукава величественно падали с локтей, а руки до самых кистей закрыли тончайшие бледно-лимонные кружева. Королева особенно хорошо выглядела в этом наряде здесь, посреди яркого летнего луга. Мерлин увязался за ней и скоротал время ожидания за оживленной беседой о полевых цветах и воспоминаниях из деревенского детства. Артур же вместе с Годриком ходили по полю, словно друиды по священному месту, вспоминая рассказы старших рыцарей о бывших здесь знаменитых битвах.

На следующее утро прибыли оставшиеся делегации, и после полудня настал великий момент.

– Ты хоть речь не забыл? – спросил Гриффиндор у Артура, пока сопровождал его к павильону в качестве охраны. На лице короля ничего нельзя было прочитать, как и всегда, однако рыцарь достаточно знал друга, чтобы понимать, как заметить его волнение.

– Я не составлял речь, – ответил Артур, надевая на ходу перчатки.

– Что? – поразился Годрик.

– У меня не получается их учить, а еще больше у меня не получается их писать. До сих пор импровизация была моим лучшим выходом.

– Политики импровизируют... И в этой стране мне придется жить, – хмыкнул рыцарь, но быстро переменил тон. – Все будет хорошо, все получится.

– А если нет?

– Они же здесь, – вставил Мерлин, тоже шедший рядом в составе свиты. – Они здесь, они пришли, и они готовы слушать. Невозможное позади, осталось совсем немного.

– Конечно, – подтвердил Годрик, а затем по-мальчишески улыбнулся: – Пригласи их заодно к нам на турнир в августе. А то у некоторых такие важные лица, что им точно нужно развлечься. Например, Олафу. Я бы ему ужа в одежду пустил, как мальчишки в деревне делают.

– Что точно надо не забыть – это не соединять войска, – мрачно ответил король. – Ибо я не хочу быть ответственным за все, что натворят твои сыновья, когда придут ко мне за Круглый Стол.

Годрик расплылся в ехиднейшей и довольнейшей из улыбок, но отвечать не стал, так как они уже поднимались по ступенькам павильона. Все монархи встали у своих мест за круглым столом. За их спинами поодаль выстроились рыцари и слуги из числа свиты. Мужчины отодвинули королевам стулья, а затем сели сами. Церемониймейстер почтительно приблизился к столу с несколькими слугами, все они поклонились, положили на стол красиво перевязанные свитки и тихо удалились. Незаметно вздохнув, поднялся Артур. Перед ним в своих лучших нарядах сидели Гвиневра, Кандида, Аннис, Баярд, Родор, Аргос, Годвин, Олаф, Бенджамин, Эревард, Дриант и Один.

– Господа. Вы все знаете, зачем мы здесь встретились. Разговор об объединении всех королевств Альбиона в единое целое велся уже какое-то время между теми государствами, которые поддерживают идею, сейчас я поднимаю этот вопрос на собрании всех монархов этих земель, потому что верю, что это единственный путь, по которому Альбион может достигнуть наибольшего благополучия. Я знаю, да, такого союза мы еще никогда не знали. Да, это потребует немалой работы над нашими законами и укладом жизни. Но взамен мы получим море выгод...

– И какие же выгоды могут быть от потери независимости? – насмешливо протянул Один, откинувшись на своем стуле и откровенно наслаждаясь происходящим, словно цирком.

– Никто не потеряет независимость, – терпеливо ответил прерванный Артур. – Смысл объединения не в этом. Он в том, чтобы поставить все королевства в одинаковые условия – одинаково хорошие. Веками мы жили так, как умели: наблюдали, пока наш сосед голодал и увядал, захватывали его земли, увядали сами и становились чьими-то вассалами. И при этом страдали и умирали люди. Есть другой путь. Взаимопомощь. Верность клятвам. Объединение сил.

– Слушай, Пендрагон, – оперся о стол локтями Дриант. Это был молодой, младше Артура, не слишком симпатичный, но решительный на вид курносый черноволосый человек. – Я знаю, что у тебя в Камелоте какие-то свои сказочные законы. Бога ради, живи, как хочешь. Зачем мне жить по твоим законам?

– Скажи мне, Дриант, – заговорил своим глубоким, уже старым голосом Родор. – Ты на троне только пару недель, но ты уже понимаешь, что значит отвечать за тысячи людей. Так вот, скажи мне, что ты будешь делать, если в следующем году твой урожай побьет град? Или уничтожит засуха? Лесные пожары? Эпидемия, которая унесет жизни половины населения? Захватчики из-за моря, ведь Амат стоит на границе, верно? Что ты будешь делать со своим умирающим королевством?

– Уж точно не просить милости у соседей, – фыркнул юноша. Артур покачал головой.

– Быть королем значит уметь падать на колени перед теми, кто может помочь твоему народу, – сказал он. – Нельзя помнить о гордости, глядя на голодающих людей.

– То есть ты пришел мне нотации читать? – ощетинился Дриант. – Я не спрашивал тебя, как мне править Аматом!

– Я никого не учу. Мне слишком мало лет, чтобы кого-то учить. Но я хочу помочь. Своему народу и вашим, которые избавятся от невзгод, если здесь и сейчас мы перестанем думать о своем эго и оглянемся на тех, кто нуждается в этом союзе.

Мерлин специально перебрался чуть в сторону от камелотской свиты, потому что на таких событиях они с Артуром часто обменивались взглядами, понимая мнение друг друга без слов. И теперь он словил взгляд короля и молча улыбнулся ему, одобрительно кивнув. И он ни за что не признается, что в те минуты в груди было жарко от того, как он гордился всем происходящим, другом и...чего уж скромничать, и собой тоже.

– Так, если я правильно понял то, что говорилось в последней форме для этой встречи, – заговорил Баярд, разворачивая один из свитков, – нам предлагается создать единое государство, разделенное на одиннадцать частей. Для этого нужно заняться разделом земель Ифтира, которые уже, наверняка, пришли в пригодное состояние для посева и разведения скота. Леди Кандида, данный пункт согласован с вами?

– А вы уже решили, что король Артур самовольно раздает мои земли? – насмешливо хмыкнула Кандида, вызвав усмешку у своих друзей. Она величественно сидела на своем стуле, одетая в закрытое синее платье, словно в укор жаре, и с собранными наверх черными волосами. – Увы, Ифтир более не в моей компетенции, я вынуждена признать это. А так как по прошествии двух лет после опустошения эти земли могут быть использованы вновь, я намерена передать их на раздел одиннадцати правителям, собравшимся тут.

– А вы не желаете взять часть земель себе, чтобы возобновить свое царствование? – спросил Бенджамин.

– Если я это не упомянула, значит не собираюсь, разве нет, милорд? И кем мне там править – животными да птичками?

Мерлин понял, что Кандиду Когтевран боялись даже здесь, даже сильные мира сего. Король Бенджамин отвел взгляд.

– Далее, – продолжил читать Баярд, – после раздела ифтирских земель, как я уже сказал, все одиннадцать королевств становятся частями единого королевства Альбион.

– И вот тут давайте остановимся поподробнее, – вступил Олаф. – Единое государство предполагает единый свод законов. Присоединяюсь к вопросу Дрианта, Пендрагон, ты собираешься насадить нам свои порядки?

– Разумеется, нет, – мотнул головой Артур. – Этого не стоит делать хотя бы потому, что мои законы не совершенны, в то время как на вашей стороне возраст, опыт и мудрость. И кроме того, я не хочу завоевывать Альбион.

– Но ведь твой отец так и сделал с Камелотом, – снова язвительно заметил Один, ввинчиваясь взглядом в своего врага. – Он завоевал свой трон, потому что не был наследником. Случайно не расскажешь нам, куда он дел всех своих старших братьев?

Выдерживать задиристость молодого Дрианта, скептицизм Баярда или твердолобость Олафа было королю Камелота по силам. Но вот замечания Одина, к тому же, еще и упоминающего Утера, – это было слишком. Артур уже собирался что-то резко ответить, но в разговор вовремя вступила Гвен.

– Вы правы, лорд Один, – сказала она с достоинством. – Король Утер сделал много для того, чтобы достичь трона. Он, наверняка, считал себя лучшим королем, чем его братья. Вероятно, вы, в свою очередь, считали, что Артур будет более достойным королем, чем его отец, когда так великодушно помогали ему взойти на трон?

Один захлебнулся собственной желчью, но было видно, что при всем собрании заговорить о том, как он с помощью наемника убил Утера, он не решится. Артур незаметно сжал плечо жены в знак благодарности и заговорил уже спокойно.

– Мое предложение состоит в том, чтобы представить на суд своды законов всех наших королевств. Пересмотреть их и выделить положения, которые будут касаться всех. Конечно, я беру в расчет то, что в каждой земле разная культура, но несколько законов, определяющих мир и благополучие в едином Альбионе, должны быть одинаковыми.

– И что это даст? – сощурился Бенджамин.

– Гарантии безопасности и отсутствие риска. Тот, у кого будут способности и желание, сможет подняться на вершину, а тот, у кого нет – не упадет ниже среднего образа жизни. Не будет голода, не будет войн. Не будет перекрытых торговых путей, не будет безнадежных ситуаций. Только замкнув круг, мы сможем выбраться. Нам нужна система, в которой каждый будет связан с остальными ровно в такой степени, чтобы никто не оказался в безвыходном положении. Больше не будет кошмаров, какой случился с Ифтиром, потому что против заморских захватчиков мы будем выступать вместе. Больше не будет бедности, потому что у каждого крестьянина будет безопасность, право на уважение и возможность найти работу. Мы составим единые законы, и это значит, что ни у кого не будет выгоды предать других...

– Конечно, ведь ты лучше нас знаешь о предательствах, верно, Пендрагон? – поинтересовался Один.

– Тебе так хорошо сидится, Один? – первой ответила ему Аннис. – А давай-ка посчитаем, каков будет твой убыток, если я прекращу с тобой торговлю? А потом еще, допустим, Олаф и Бенджамин. Твоя страна стоит на горах, король. Ты не сможешь заставить людей жить, питаясь одним воздухом. Ты больше всех должен быть заинтересован в этом союзе.

– Я и так заключил выгодные моему королевству союзы, – ответил король. – Зачем мне продавать свою независимость?

– Затем, что подобные единичные союзы легко рушатся, – ответила Гвиневра. – А единая система не позволит вымереть ни одной деревне. Когда мы переходим через стремнину, мы держимся за руки, чтобы нас не снес поток. А одному в этой стремнине не выжить.

– Патетично и красиво, – прокомментировал Эревард. – Только я не верю, что это не просто захват власти. Красивый, вежливый и любезный захват власти. Почему никто не спросил, кто станет во главе этого пресловутого Альбиона? Ручаюсь, что Пендрагон метит туда первым.

– А ты хочешь стать конкурентом? – вздернула бровь Кандида. – Власть – это ответственность. Ты хочешь стать властителем такой огромной империи? Я нет. И вряд ли кто-то из вас хочет. Ну, – она надменно взглянула на Дрианта, – из тех, кто уже вкусил власти.

– Не надо, леди Кандида, – протянул Дриант. – Власть дает не только проблемы, но и богатство, и возможность повелевать всеми. Это же власть! Ее все хотят. Вот вы, Ваше Величество, согласились бы променять свою корону на фермерский плуг?

– Да, – пожал плечами Артур. Встретился глазами с насмешливым взглядом Мерлина и едва подавил улыбку. – Но только при условии, что меня бы кто-нибудь научил, как пользоваться этим плугом.

Родор, Годвин и Аннис добродушно посмеялись. Встал Аргос, его венценосный друг сел.

– Вы все еще верите, что Камелот хочет нас захватить? Да ничего сказочней не придумаешь! – король стал прохаживаться вдоль стульев, загибая пальцы. Его просторечная манера все еще заставляла кривиться некоторых присутствующих, но большинство уже смотрели на него, как на равного, а Родор, у которого Аргос проводил огромную часть времени, помогая восстановить Немет и, вероятно, все ближе сходясь с принцессой Митиан, и вовсе смотрел как на уже родного человека. – Давайте называть вещи своими именами, господа. Со смерти короля Сенреда Богорд три года раздирала гражданская война, пока мне на помощь не пришел Артур. Без него я бы никогда не дошел до трона...

– Преувеличиваешь, – заметил Артур.

– Перебиваешь, – парировал Аргос. – Всего лишь за месяц вОйны прекратились и стороны сели за стол переговоров! И разве для того, чтобы Камелот что-то выиграл? Да посмотрите на карты, убедитесь, что ни один клочок богордской земли не был отдан Камелоту, вопрос об этом тогда даже не поднимался! Прошло с тех пор два года, и ничего не изменилось.

– Управлять можно и скрытно, – возразил Дриант, и на этот раз Эревард, Олаф и Один кивнули. – Откуда мы знаем, может, он вертит тобой, как захочет, представляясь другом.

– Мной?!.. – выдохнул Аргос, и его вспышку предотвратил уже Годвин.

– Если бы так, это бы выражалось в политике, Дриант. А ведь Богорд почти первым делом наладил торговлю с Аматом, что не входило в политический план Камелота, не так ли?

– Половина королевств, представленных здесь, обязана Камелоту правления Артура, – степенно заметил Родор. – Немет бы погиб, если б нас не выручили. А ты, Олаф, разве не Артур предложил систему, которая спасла твой народ от голодной смерти этой зимой?

– Правда, – спокойно кивнул Баярд. – Не верю, что признаю это, но и я бы погиб вместе с Мерсией, если бы Пендрагоны не помогли мне справиться с заговором.

Мерлин с восхищением смотрел, как уже не сам Артур, а его поступки вставали на защиту Альбиона, говоря сами за себя. Поднялась даже Аннис.

– Я согласна, – величественно и резко заявила она. – Господа, все здесь знают доподлинно, как именно Карлеон и Камелот пришли к миру, не будем притворяться, что наши замки не кишат сплетниками, как подвалы крысами. Да, история эта скверная, но в ней были виноваты обе стороны, – она обвела собрание грозным взглядом, словно высматривала того, кто бы осмелился ей возразить. – В союзе с Камелотом я уже почти пять лет, а на троне – много больше, и могу сказать, что эти последние годы были самыми прогрессивными. Я консерватор, господа, но я заявляю, что объединенный Альбион принесет нам тысячу выгод, которых не знали наши почтенные предки.

За столом воцарилось недолгое молчание. Почти все выглядели убежденными и решительно настроенными на согласие. Эревард и Олаф склонили головы, словно побежденные. Один окинул внимательным взглядом всех.

– Хорошую ты себе собрал армию, Пендрагон, – заметил он негромко. А потом качнул головой. – Но мне не выгодно теперь с тобой воевать. Черт с тобой. Давайте поговорим об этом объединении.

Слуги вокруг едва не зааплодировали, ограничившись широченными улыбками и вытаращенными от не проходящего изумления. Аргос, не сдержавшись, хлопнул по плечу сидящего рядом Артура, но тот не стал исправлять друга, потому что был полностью занят своими эмоциями. Он едва заметно улыбался и выглядел очень растерянным. Найдя Мерлина, он встретился с ним взглядом.

“Мерлин...ты представляешь? Ты понимаешь, что оно только что случилось?”

Мерлин кивнул, не отводя восхищенных сияющих глаз.

“Да. Я тоже не верю, что все случилось.”

– Итак, – громко возвестила Аннис, по-деловому усаживаясь обратно на стул. – Распределим дни. Предлагаю сейчас пообедать, а затем заняться делом. Нам нужно решить: раздел земель Ифтира, составление единого свода законов, военный вопрос, торговый вопрос...

– А! Черт бы подрал эти камни!

Этот возглас разлетелся, наверное, по всему утреннему лесу. В ту же секунду Гвен прыснула. Да уж, кто бы узнал сейчас в неуклюже рухнувшем в траву, погребенном под собственной поклажей и ругающемся, как сапожник, человеке великого короля Артура, едва вернувшегося с Шелотского поля с победой! Ни величественности, ни важности, ни серьезности – только ее взъерошенный, злой на весь лес и на кое-кого в отдельности, безумно смешной мужчина.

А произошло падение потому, что ему пришлось нести их вещи от лошадей самому, так как Мерлин в своей манере устроил себе выходной. Причем, по сути, он даже сделал его вполне законным. Накануне он прицепился к другу так, что надоел ему до ужаса. В конце концов Артур заорал, чтобы тот убирался с его глаз.

– Если Ваше Величество желает, – ехидно улыбаясь, поклонился Мерлин, словно только этого и ждал.

– Да! Мое Величество желает! Сгинь!

Хитрый слуга воспринял приказ буквально и на следующий день не явился на работу. Благо, у Гвен была запланирована ранняя проверка библиотеки и вечно страдающий бессонницей Джеффри разбудил королевскую чету достаточно рано. А потом у них как-то появилась идея. Кто предложил первым они уже не помнили, но собрались и поехали в лес. Даже повод нашелся – ведь годовщину свою они так и не отпраздновали нормально, а за окном расстилался ласковый июль. Гвен даже одела синее легкое платье попроще и не стала собирать высоко волосы, а Артур с ее помощью натянул штаны и красную рубаху, и вот так, без охраны и слуг, предупредив кого-то из встреченных советников, они сбежали из замка на природу.

Место они выбрали почти идеальное, тихий уединенный уголок: пышная дубовая чаща выходила на пологий склон, с которого была видна прекрасная долина, тонущая в летней зелени и залитая приветливым и ярким солнечным светом. Умытые недавним дождем небеса сияли лазурью, где-то внизу задорно шумел ручей, в густой листве перекликались птицы...а рядом безжалостно ругался раздосадованный король.

– Я бы сказала, что нужно смотреть под ноги, – насмешливо заметила Гвен, присев рядом с мужем, – но буду выше этого.

Он поднял голову, чтобы уставиться на нее мрачным взглядом. Однако над его глазами челка топорщилась так забавно, что королева снова рассмеялась.

– Вот что бывает, когда слуга нерадив, – бурчал король, выбираясь из-под вещей. – Все это должен был нести Мерлин!

– Почему? Мерлин бы не упал?

– Потому что он слуга! Они для этого и созданы!

– Ага, напомни мне напомнить тебе издать закон в нашем новом Альбионе, чтобы слуги заводили себе третий глаз и третью руку перед выходом на службу, – кивнула Гвиневра, поправив ему волосы. – Иначе они не смогут справляться со своими обязанностями.

– Я серьезно, вот где он шляется? Который раз уже!

– Мне он сказал, что ты сам ему разрешил брать выходные самостоятельно.

– Когда?!

Гвен пожала плечами, взяла из кучи вещей свои две сумки и отнесла к уже расстеленному покрывалу. Потом опустилась на него сама и чуть не замурлыкала от удовольствия – мягкая ткань нагрелась от солнечного света, и по коже побежали приятные мурашки.

Артур перетаскал вещи к покрывалу и тоже сел на него, начиная разбирать их провизию.

– Видела бы ты лицо нашей поварихи, – со смехом сказал он, выкладывая найденное. – Пришла спозаранку на кухню, не ожидая приключений, а тут Его Величество король таскает у нее еду. Прям как в детстве... Знаешь, я часто тогда таскал еду с кухни.

– Зачем? Ты же мог просто приказать, и тебе бы принесли.

– Так было неинтересно. Это был какой-то охотничий интерес. У нас была целая стратегия...

– “У нас”?

– У меня, Леона, Рэнульфа...мальчишек-дворян, почти все потом стали рыцарями...и почти все умерли.

Неприятная мысль нахмурила брови, и Гвен поспешила спросить:

– И что вы таскали?

– Разное... Кто что любил. А порой что сложнее стащить. Например, фрукты украсть было легко, мне даже кажется, повариха нас всегда видела, просто виду не подавала. Сложнее было взять пирожки с печки, их лучше было к вечеру брать. А уж позариться на жаркое было вообще делом безнадежным. Я однажды попробовал, на спор, с Рэнульфом. И меня поймали. Я, правда, пытался внушить им, будто пришел с проверкой, но врун из меня и тогда был так себе...