Текст книги "Огни Камелота (СИ)"

Автор книги: Olivia Loredan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 69 страниц)

На ступеньках уже выстроились отобранные для встречи гостей рыцари и при виде короля синхронно склонили головы. Солнце сверкало на их доспехах, мечи мирно лежали в ножнах. Дорога была очищена от крестьян, поэтому стояла относительная тишина. Шум города доносился издалека.

– Это посольство? – спросил Мерлин, когда они остановились на ступеньках.

– Это не посольство, – нетерпеливо ответил Артур. – Королева едет в гости.

– В королевство, с которым враждовала последние лет тридцать?

– Враждовали наши отцы, а не мы.

– Я слышал, ее отец угрожал войной каждому, кто просил ее руки. Вы поэтому воюете?

– Нет... Однажды, до встречи с моей матерью, отец просил руки королевы Элайзы, матери нынешней королевы.

– Он был влюблен?

– Да нет, просто брак был выгодным. По крайней мере, так он мне сказал. Но ее же руки добивался король Беренгар из Ифтира.

– Ну, видимо, она предпочла Беренгара, в чем проблема?

– В том, что Беренгар как раз-таки был влюблен. А еще он был взбалмошным, слегка...или очень безумным воякой. Так что он взбесился и посчитал моего отца своим злейшим врагом. Да у него союзников вообще было мало, учитывая его характер...

– Думаешь, королева похожа на своего отца?

Затрубили приветственный сигнал. На дворцовую площадь начал въезжать кортеж из северного королевства. “Начал” – потому что это была не просто карета в сопровождении отряда рыцарей. Это были девять карет исключительно черного цвета, на чьих синих флагах гордо красовался орел. Сопровождали этот кортеж не меньше сотни рыцарей, вооруженных до зубов. Все воины Ифтира выглядели еще суровее, чем воины Аннис, с которой граничила их земля и чьей племянницей была их королева. Кареты уже давно остановились, а река из стали все еще текла, заполняя площадь темноволосыми, высокими и крепкими рыцарями в развевающихся синих мантиях.

– Определенно... – выдохнул Артур на вопрос друга.

Наблюдая все это, Мерлин начал понимать, из-за чего весь шум. Ифтир был самым северным королевством Альбиона. Протянувшись далеко вдоль холодного моря, он не граничил напрямую с Камелотом, но их разделял только маленький участок земель Карлеона. Из всего разрозненного, что маг успел услышать, он знал, что в прошлом муж Аннис и король Беренгар были вместе настроены против Камелота, а потому ифтирцы преспокойно совершали набеги на земли Утера через участок Карлеона. Беренгар умер десять лет назад, оставив на престоле двадцатилетнюю дочь. Сей факт, отнюдь, не ослабил позиций Ифтира, но они перестали нападать на Камелот, держась в стороне колючим молчаливым ежиком. Затем погиб муж Аннис, за чем последовала война, которая превратила Карлеон в союзника Камелота. Но все помнили, что за тем участком земель стоит Ифтир. И теперь предстояло завязать с ним дружбу после многолетней вражды.

Когда к одной из карет подошли рыцари, чтобы помочь обитателям выйти, на ступеньки почти вылетела Гвен в сопровождении Пенелопы.

– Я сильно опоздала? – взволнованно протараторила королева, поправляя волосы и часто дыша. – Я хотела все успеть, но на кухне возникли проблемы, а потом еще этот распорядитель...

Муж сжал ее ладонь, останавливая поток слов.

– Все хорошо, – негромко успокоил он ее. – Ты умница, банкет пройдет идеально.

– Хорошо бы...

Между тем, из карет вышел эскорт королевы Ифтира, состоящий не меньше, чем из тридцати придворных мужей (тогда как даже посольство составляют обычно около дюжины), одетых в темные одежды, преимущественно черного, коричневого и синего цвета. С ними были десять женщин разного возраста и положения, три из них явно были служанками. Все они выстроились впереди воинства, и статный черноволосый рыцарь, который, по-видимому, был здесь командиром, подошел к первой карете, протягивая внутрь руку.

Увидев королеву Ифтира вживую, Мерлин понял, что все слухи о ней не преувеличены. Это была высокая, статная женщина лет двадцати восьми. Все в ней было воплощением величественности. Идеально прямой стан, худая и длинная фигура, казавшаяся несгибаемой. Под юбкой скрывались длинные ноги, тонкие угловатые запястья бледнели в промежутке между перчатками и рукавами. Гордая осанка, высоко вскинутая голова, белая мраморная кожа. Она выглядела так, будто в ней женская красота неумело прикрыла слишком твердый стержень. Иссиня-черные волосы были собраны наверх в строгую и при этом красивую прическу. Лицо хранило суровое молчание. Казалось, эта женщина сошла с высоты пятидесяти лет. Черты ее лица были четкими, жесткими, слегка квадратными, но оттого ее лицо не переставало дышать холодной, северной красотой. Серые глаза смотрели строго, властно, чуть ли не угрожающе. Взгляд королевы был суровее, чем оружие всех ее рыцарей. На ней было черное платье с редкими синими узорами, длинными, широкими, как крылья, рукавами и широким, неглубоким вырезом. Роскошная мантия глубокого синего цвета, отделанная дорогим мехом, спадала с ее плеч.

Перед Камелотом стояла королева Кандида Когтевран.

Едва она перевела свой взгляд с верного рыцаря на собравшихся камелотцев, Мерлин почувствовал невольный трепет перед ней. Ей не хватало меча для демонстрации силы, хотя она и без него выглядела чересчур опасной.

Артур очнулся от созерцания (и, определенно, тоже страха перед гостьей) и спустился по ступенькам.

– Гости из Ифтира! Камелот приветствует вас и протягивает руку дружбы.

Мерлин усмехнулся про себя, вспомнив, что точно такие же слова говорил король по приезде Митиан. Только одну вещь Артур ленился делать так же, как одеваться – сочинять речи. Они у него выходили на ура, только когда он импровизировал. Но то, что можно было себе позволить на поле боя, не могло быть допущено ни в коем случае в светских мероприятиях. И уж точно – при встрече королевы Кандиды.

Женщина окинула короля оценивающим взглядом и, не спеша, приблизилась к нему. Походка ее была размеренной и четкой, она никому не делала одолжение и не исполняла приказ – она шла, потому что впереди была ее цель, и она собиралась до нее дойти. Остановившись и оказавшись одного роста с мужчиной, она прищурилась.

– Король Артур, – задумчиво произнесла она глубоким, достаточно низким для женщины голосом. – Вы ниже, чем я думала.

Король Камелота завис.

– Сожалею?.. – протянул он наконец.

Мерлин еле сдержал смех.

– У вас тут очень жарко, – критично заметила королева Ифтира, окидывая взглядом замок и стягивая с рук черные перчатки.

– Возможно, – вежливо, хоть и немного нервно, улыбнулся Артур и поспешил увлечь свою гостью на ступеньки, с которых уже тоже спустилась Гвен. – Позвольте представить, королева Гвиневра.

– Да, королева-служанка, я слышала, – невозмутимо кивнула иностранная властительница, строго взглянув сверху-вниз на свою сестру по цеху. – Как вы справляетесь, дорогая?

Мерлин молча возмущался, угрюмо глядя на приезжую. И поразился самообладанию своей подруги, которая не потеряла лица от сказанных в ее адрес грубых слов, а растянула губы в совершенной улыбке, приглашая гостью во дворец широким жестом руки.

– Я предпочту показать вам это, леди Кандида, нежели рассказывать. В замке вас ждет банкет: пир, развлечения, отдых, и вы увидите, что Камелот может быть хорошим другом.

Маг еще раз восхитился, какой прекрасной королевой стала Гвен, но приезжую это не впечатлило. Невозмутимым менторским тоном она заметила:

– Дружба проверяется не угощеньями и плясками, милая. А помощью в войну и голод.

– Ну, а пока у нас ни войны, ни голода, – подхватил Артур, – давайте насладимся тем, что есть?

Кандида Когтевран кивнула и сделала знак своим людям.

– Милорд, – обратилась она к Артуру по пути к дверям, – я надеюсь, в вашем замке хватит места моей свите?

Король еще раз ей улыбнулся.

– Камелот способен на большее, чем вы думаете, миледи. Конечно, мы найдем комнаты для всех.

– Мерлин, где нам взять столько комнат?!

Так же, как и они, поняв проблему, Гвиневра объявила, что ’’королю нужно распорядиться насчет покоев”, ни морщинкой не намекнув, что речь идет о паническом поиске чуда, и талантливо увлекла королеву Ифтира в Пиршественный Зал, в котором все ею было устроено для банкета. Это позволило королю и его слуге остаться вдвоем наедине с трещащими по швам нервами где-то в одной из ниш коридоров.

Мерлин провел рукой по волосам, лихорадочно соображая.

– Теоретически, у нас есть целое западное крыло...

– Да, но оно было закрыто уже...черт знает сколько. Там пыли немерено, не говоря уже об остальном.

– А какой у нас выбор? Либо открывать его, либо строить новое. С парой часов в распоряжении.

Артур еще немного напряженно подышал, затем поймал за локоть пробегавшую служанку.

– Слушай меня. Иди сейчас же в Пиршественный Зал и передай кое-что служанке королевы, Пенелопе. Хорошо? Передай ей вот что: пусть скажет королеве Гвиневре, чтобы та задержала банкет как можно надольше. Чем больше она даст времени, тем больше будет открыто покоев. Все поняла?

– Да, Ваше Величество.

Когда служанка унеслась, король обернулся к другу.

– Ну, а мы идем за ключами от западного крыла в мои покои.

Двери оказались не заперты. Прикрыв глаза, Мерлин ждал ровно секунду. Предсказуемо раздалось раздраженное шипение:

– Ты издеваешься?

– Нет, сир.

– Неужели? А у меня такое ощущение, что издеваешься. Нет, только подумай! Весь двор на ушах стоит из-за международной встречи, а слуга короля забывает запереть его покои!

– Не в первый раз! – нетерпеливо оборвал Мерлин, и они вошли внутрь.

– Прекрасно! – наигранно изумился Артур, увидев кровать с задернутым пологом. – Мерлин, как думаешь, какой это уже по счету твой промах?

Маг не ответил. Он нахмурился. Несмотря на всю суматоху, он помнил, что точно не закрывал полог над кроватью. Но...он же и про отпертые двери забыл, верно? Так что он не стал сейчас останавливаться на этом.

Артур в это время направился прямиком к тумбе со своими ключами, бормоча что-то про то, что если бы не вся эта обстановка, слуга бы уже болтался в колодках. Мерлин усмехнулся, сложив на груди руки.

– Ну и что будем делать, коротышка?

Забыв на минуту о спешке, король обернулся, чтобы смерить его грозным взглядом.

– Ты одного со мной роста, гений!

– Да, – беспечно кивнул маг, – но я не толстый, так что это не так заметно.

– Я НЕ ТОЛСТЫЙ!

Отсмеявшись, Мерлин спросил еще раз:

– Хорошо, стройный и высокий, что будем делать?

– Более уместный вопрос – что будешь делать ты, – отбрил Артур, выпрямляясь, потому что наконец нашел нужные ключи. – Сейчас ты найдешь Джорджа и передашь ему ключи. Скажешь, чтобы он созвал всех свободных слуг...

– Но свободных слуг нет.

– Как и лишних покоев! Должны найтись. Я вернусь на пир и спрошу у Гвиневры, она придумает, где можно снять слуг с банкета.

– Ладно, и что дальше?

– Дальше? Метлу в зубы и вперед! Исполнять свой первостепенный долг, помогать собратьям.

– Мне казалось, мой первостепенный долг – следить, чтобы вы не вляпались в неприятности.

– Мерлин...

Но договорить королю не дал внезапный звук.

Он донесся из закрытой пологом кровати. Оба друга резко обернулись в ее сторону. Звук повторился. Это была невозможная смесь какого-то шебуршания, возни, причмокивания и редких коротких звуков, слишком высоких и тонких для человеческого голоса и слишком чистых для животного.

Предполагалось, что в покоях никого не было, кроме двух мужчин, поэтому обоими в первые мгновения овладел шок. Затем они недоуменно переглянулись. “Может, это кошка?” – подумал Мерлин без особой надежды, потому что уже успел заволноваться. Он оставил покои открытыми, за несколько часов в них мог зайти кто угодно и сделать тоже что угодно. Артур, видимо, подумал о том же. Он аккуратно вытащил меч и, держа его перед собой, начал тихо приближаться к кровати. Мерлин привычно скользнул ему за спину, собирая в ладонях магию, чтобы успеть ударить в нужный момент, если там опасность. Так они и подкрались к скрытой постели, продолжавшей издавать странные звуки.

Подловив момент, король одной рукой резко отдернул красный полог, второй выкинув вперед меч.

Ребенок уставился на них огромными удивленными глазами, а потом жутко хитро улыбнулся и хихикнул.

Видимо, он нашел смешными двух больших дяденек, собравшихся сражаться с младенцем.

Эти два больших дяденьки теперь застыли, вкушая оторопелый шок, утратив все признаки воинственности.

Молчание между ними длилось минуты три, тишину разрежало только самозабвенное улюлюканье ребенка.

– Мерлин... – наконец выдохнул король, – что это?

Несмотря на весь свой шок, слуга смог съязвить:

– Это ребенок. Понимаешь, Артур, такие маленькие люди, которые похожи на взрослых, но не умеют еще говорить и ходить, называются детьми. Они потом вырастают и...

– Болван, я знаю, что такое дети! – огрызнулся Артур, возмущенно всплеснув руками. Но вовремя испугался и убрал меч в ножны. Впрочем, невозмутимое дитя не поняло грозившей ему секунду назад шальной опасности, зато заинтересовалось солнечными бликами, сверкнувшими на лезвии. – Я спрашиваю, что данный конкретный ребенок делает здесь?

Мерлин не сильно разбирался в детях, но полагал, что данному конкретному ребенку было около года, может, чуть меньше. Во всяком случае, это был не новорожденный червячок, а вполне себе миниатюрный человечек. Еще это был мальчик. У него были темно-карие глаза и рыже-коричневая шапка волос. Младенец был очень мил и забавен, он явно проснулся в хорошем настроении. Широко распахнутыми глазами он рассматривал все вокруг и изредка хитро поглядывал на своих взрослых гостей.

– Нет, ну, бывает, что незамужние девушки оставляют детей у кого-то, – сказал маг, – но этот не выглядит новорожденным, ему как будто бы почти год...

Артур вдруг что-то понял и растер лицо руками.

– И что я имею: дворец, как поле боя, в котором теперь шагу ступить нельзя без того, чтобы не наткнуться на наших суровых гостей, и ребенка, из ниоткуда появившегося на моей кровати! Великолепно!

Мерлин оценил ситуацию и присвистнул. Обстановка в замке и так напряжена дальше некуда, а тут еще и неизвестный ребенок, которого подкинули не кухарке, не служанке, даже не придворной даме, а прямиком королевской чете. Неизвестно, как это все воспримут северные гости, чьи взгляды не предвещают ничего хорошего...

– И что мы будем делать? – спросил маг.

– Ты меня спрашиваешь?

Тут двери в покои открылись, и внутрь вошла королева. Мужчины, как по команде, встали спиной к кровати, загораживая ее.

– Артур, я сняла с банкета десять человек, но пока что больше освободить не могу, – быстро проговорила Гвен. – Мы не рассчитывали на такую ораву, слуги просто разрываются от работы...что с вами?

Она недоуменно взглянула на них.

– Ничего, – невозмутимо ответил король.

Именно в этот момент ребенок решил продемонстрировать навыки речи.

– Буль-буль! – невнятно, но все же достаточно разборчиво, а главное – весело донеслось с кровати.

Женщина изумленно уставилась на мужа, из-за чьей спины донесся этот звук.

– ...Буль-буль? – переспросила она, видимо, надеясь на серьезное объяснение происходящего. Король, не дрогнув ни одной черточкой, ответил:

– Буль-буль.

Гвен тщетно смотрела на него в ожидании пояснений – Артур не мог родить ничего подходящего.

– Что происходит? – спросила королева.

– Ничего. Мы просто... Мерлин, скажи королеве, что мы делаем.

Маг поперхнулся от возмущения, что все снова скинули на него. Гвен перевела взгляд на него, как на единственного разумного человека в комнате. Мерлин мучительно соображал.

– Это...психологическое упражнение, – выдал он на грани серьезности, пытаясь скопировать важное лицо друга. – Снимает стресс, понимаешь? У вас же постоянно государственные проблемы, давление народа, бремя ответственности, все такое. А стресс нужно снимать.

– И как “буль-буль” этому помогает?

– А...а ты попробуй произнести это злым голосом! Максимально злым. Гарантирую – стресс улетучится.

Несколько секунд Гвен, казалось, думала про себя, пробовать или нет. Потом, видимо, решила плюнуть на двух друзей и их странности, потому что мотнула головой и сказала:

– Ладно, я пришла сюда за бумагой. А ты, дорогой, когда закончишь снимать стресс, постарайся успеть открыть как можно больше покоев, иначе...иначе нашему стрессу даже тройной “буль-буль” не поможет.

И королева, быстро взяв что-то со стола, ушла. Мужчины вместе выдохнули и снова повернулись к постели. Ребенок уже вывернулся из всех тряпок, в которые был замотан, и теперь пытался встать на ноги на мягкой кровати, что, конечно, заканчивалось падением. Мерлин не смог не испытать умиления, наблюдая за ним.

– Так, – Артур перехватил удобнее ключи. – Значит, к Джорджу я пойду сам и прослежу за уборкой в западном крыле, потом вернусь на пир.

– А я? – оторопело спросил маг.

– А на тебе ребенок.

– Как это на мне?!

– А почему нет? – после этих слов малыш радостно прошамкал “мама”. Король одобрительно взмахнул рукой, ухмыльнувшись. – Видишь? Тебя даже ребенок принимает за девчонку. Ты сойдешь за маму.

Мерлин мог бы произнести целую пламенную речь в ответ на оскорбление, но предпочел практический вопрос:

– И что я должен делать?

– Я откуда знаю, я что, должен за тебя и это придумывать? Что там с детьми делают, поиграй с ним, дай заплести себе косички, покорми...

– Где я тебе сейчас здесь кормилицу найду?! Их выписывать надо из города или из деревни, на это уходят дни!

– Я не знаю! Главное, следи, чтобы ни один из гостей его не увидел.

– Артур...но я один не справлюсь. Это нереально. Это же не куча полов, которые надо перемыть за вечер, это ребенок. Это в сто раз сложнее.

– Ну хорошо, возьми кого-нибудь в помощь.

– Кого? Все слуги заняты! Более чем.

– Мерлин, придумай сам, что делать. Мне пора открывать западное крыло, иначе мы не успеем.

И Артур, кинув последний заинтересованно-удивленный взгляд на ребенка, быстро покинул покои. Мерлин мысленно обругал его красочными трехэтажными эпитетами. Вздохнул, поискав у потолка участия и сочувствия. Обернулся к ребенку, самозабвенно пускающему пузыри.

– Ну что, малыш. “Буль-буль”, видимо, мне светит тот еще.

====== Глава 43. Четверо мужчин и ребенок.* ======

Скоро Мерлин понял, что совершенно не умеет подбирать помощников.

Хотя какой у него был выбор? Слуги сбивались с ног, пытаясь обслужить банкет и привести в порядок кучу давно запущенных покоев. Рук не хватало даже там, что уж говорить о том, чтобы найти няньку. Маг хотел пойти попросить Пенелопу, но девушка разрывалась между двумя королевами, которым вынуждена была сегодня прислуживать, да, к тому же, служить посредником между Гвиневрой и Артуром, которые пытались, сохраняя видимость спокойствия, преобразить дворец под носом у суровых гостей. Гаюс, как всегда при государственных встречах, был в числе советников, а еще он был обязан присутствовать на банкете, как придворный врач. Так что оставался только один вариант – рыцари.

Снимать их с постов было неразумно, учитывая нрав и количество ифтирцев. Тронуть личную охрану Гвен Мерлин не решился. В итоге под раздачу попал личный кордон Артура. Фактически, он даже не просил их оставлять службу, так как в эти несколько дней та предписывала, в числе прочего, охрану королевских покоев. Ну, а он попросил их охранять кое-что внутри этих покоев.

Конечно, он сразу пришел к двум друзьям, потому что это было реальнее и легче, чем к другим рыцарям. Вот только это совсем не говорило о том, что они окажутся хорошими няньками.

Гвейн сначала жутко обрадовался Мерлину и его словам “Ребят, есть одно дело, и мне очень нужна ваша помощь”. Он с облегченным стоном заявил, что рад всему, что избавит его от скуки дневной службы без пива. Видимо, он рассчитывал на приключение. Он даже не представлял, чем обернется предложение мага.

– Ребенок? – в ступоре переспросил он, когда Мерлин все объяснил. – Погоди-погоди. Ты хочешь, что мы помогли тебе...сидеть с ребенком?

– Приказ короля, – добавил маг, что в его устах было скорее досадным обстоятельством, чем важной честью.

Годрик на его просьбу отреагировал с завидным энтузиазмом.

– Хэй, мы справлялись с чудовищами и армиями, – залихватски заявил он, хлопнув друзей по плечам. – Что мы, с ребенком не справимся, что ли?

Мерлину нравился его оптимизм, вот только тому недолго было суждено существовать.

Гвейн окинул взглядом королевские покои: полог кровати и шторы были испещрены маленькими черными пятнышками, потому что мальчик успел залезть в чернила, а потом заинтересоваться красной тканью; пол был усеян письменными и не очень принадлежностями, а сами няньки не избежали участи быть обслюнявленными.

– Артур нас убьет, – без обиняков объявил рыцарь.

– Не обольщайся, – фыркнул Мерлин, вытирая руки о все равно уже испачканный полог. – Убьет он только меня. А вас просто четвертует.

– Ня! – потребовал малыш, протягивая куда-то маленькую ручку. Сидящий перед ним на корточках Годрик угрюмо посмотрел в ту сторону. Увы, “ня” могло оказаться слишком многое, так как в том направлении стояли шкаф, трельяж и кресло.

– Что ты хочешь? – спросил со вздохом рыцарь.

– Ня! – уточнил ребенок.

Мужчина попыхтел, взъерошил волосы и поднялся, взяв мальчика на руки. У него это, в отличие от Гвейна, получилось с восьмого раза, а не с пятнадцатого. Подойдя к трельяжу, он стал по очереди брать с него баночки и подавать своему пассажиру.

– Это? Это? Это, что ли? Да что тебе надо?

– Ня.

– Слушай, ты же парень, зачем тебе косметика, а?

– Ня!

– “Ня’’ тебе! – Годрик передразнил ребенка, взял свободной рукой одну из баночек и открыл ее. К сожалению, там оказалось что-то слишком пахучее, и рыцарь смачно чихнул, взметнув в воздух розовое облачко. Ребенок весело загоготал.

– Сразу видно, Гриффиндор, что у тебя было мало знатных женщин, – авторитетно хмыкнул Гвейн. – Тогда бы знал, что эти их штуки – настоящее оружие.

С розовым от порошка лицом разъяренный маг повернулся к товарищу.

– Так, да? Ну, раз ты умеешь с женщинами, значит должен уметь и с детьми. Держи!

И он быстро усадил мальчугана на колени ошалевшему, не успевшему среагировать Гвейну. Мерлин передал ему тазик с водой, в котором до того сам мыл руки, и Годрик стал отмывать лицо от косметики. В это время малыш с интересом полез пальцами к лицу Гвейна.

– Э-э-эм...пацан, ты это...имей ввиду, я... Я людей убивал! И чудовищ! Да я самый смертоносный мечник во всем Альбионе! Так что ты это, не зли меня... – малыш вдруг подскочил и в порыве чисто детской безразмерной любви обхватил ручками шею рыцаря. У того даже глаза закатились, и он простонал: – Ма-а-а-амочка!

Годрик и Мерлин захихикали, глядя на это умиление, и, заметив их, Гвейн стрельнул в них грозным взглядом:

– Ни слова! Хоть одна шутка – и я за себя не ручаюсь!

Друзья переглянулись и, улыбаясь, промолчали. Мальчик тем временем принялся дергать Гвейна за волосы, найдя их безумно интересными.

– Ладно...только в рот их не суй. Ты куда полез? Ну упадешь же, паршивец!

Рыцарь перехватил малыша за секунду до того, как тот шагнул в бесконечность с его колен. Глядя, как неумело, но решительно и твердо его рука держит ребенка, Мерлин вдруг совсем не к месту подумал, что Гвейн был бы замечательным отцом, если бы нашлась когда-нибудь женщина, способная его вынести. Тот снова усадил ребенка себе на колени, сердито читая нотацию:

– Вот сядь и сиди спокойно, как настоящий мужчина.

– Ты только что себя обесчестил, Гвейн, – хохотнул Годрик.

– Заткнись.

– Не ругаться при ребенке! – прикрикнул на них Мерлин. Гриффиндор что-то пробурчал себе под нос, а Гвейн принялся импровизировать:

– Давай, что ли, сказку расскажу? Что еще можно с детьми делать, а? Жил-был на свете осел...

– Венценосный.

– Да, Мерлин, именно венценосный. И служил этому ослу идиот, совсем не венценосный, а очень даже...

– Эй!

– Нормальный. И вот однажды они оба, осел с идиотом, значит, попали в переделку.

– Это вы про Чашу Жизни? – с интересом спросил Годрик.

– Ага, хотя так множество историй начиналось. И вот была эта переделка страшная-страшная. Десять ведьм во главе...

– Их было две.

– Мерлин, это моя сказка! Будешь свою сказку рассказывать – у тебя будут две ведьмы, у меня их было десять. Армия бесчисленная, а воины все бессмертные. Убили они, значит, множество хороших людей...

– Гвейн, ты уверен, что такие сказки стоит рассказывать годовалым детям?

– Цитируя нашего дорогого короля: не будь девчонкой, Мерлин.

– Ну да, а потом спрашивают, откуда все эти Сенреды да Одины вырастают...

– Цыц. На чем я?.. А, да, страшная была беда. И взмолились осел с идиотом к одному доблестному воину, храбрейшему и умнейшему из всех. Рыдали они горько, просили и умоляли: “Помоги нам, о великий!’’ И воин тот был великодушен: как ринулся он на всю эту армию, сокрушил одного за другим бессмертных воинов...

– Там были еще Персиваль, Леон, Ланселот и Элиан.

– Да, они мне меч подавали. Так вот, сокрушил он...

– Гвейн?

– Что?

– Кхэ-кхэм.

Увлекшийся рассказом, рыцарь опустил голову, чтобы по знаку мага посмотреть вниз и увидеть свои мокрые штаны. В следующую секунду он с воплем подскочил на ноги, схватив под мышки и отведя от себя на расстояние вытянутых рук мальчика. Гриффиндор, хрюкая от смеха, уткнулся лицом в подпорку кровати.

– Ах ты паршивец! Малолетний при... Что ты можешь сказать в свое оправдание?! – разъяренно прошипел Гвейн.

Недолго думая, растерянный малыш пробормотал свое излюбленное словосочетание, которое он произносил чаще всего:

– Буль-буль.

– Да ты...да я тебя....а-а-а, заберите его у меня, или я его сейчас…

Мерлин забрал ребенка, ласково прижимая к себе и насмешливо глядя, как рыцарь в остервенении шлепает ладонями по мокрым штанинам. Потом, догадавшись о чем-то, маг отодвинул от себя ребенка и вздохнул: конечно же, одежонка тоже была грязная. Рассудив, что придется его хотя бы помыть, Мерлин отдал мальчика Годрику и умчался вниз, чтобы принести таз с нагретой водой и всем нужным. По возвращении он застал Гриффиндора, катающего на закорках малыша, и Гвейна, от них улепетывающего. Мыть ребенка, естественно, рыцари дружно отказались, поэтому Эмрис взялся за это сам, велев им в это время развлекать малыша. Возмущенно переглянувшись, рыцари принялись строить из себя клоунов, что получалось у них плохо, но именно из-за этого смешно. Впрочем, мальчугана больше заинтересовала пенка, плавающая в ванне, поэтому скоро все трое мужчин, а также половина покоев была в мыльной пене. В какой-то момент Гвейн приделал себе мыльную бороду, из-за чего малыш так расхохотался, что подскользнулся и чуть не рухнул с головой под воду. Мерлин мгновенно среагировал, подхватив его, но готов был спорить на что угодно, что в эту секунду на голове друга прибавилось седых волосков, потому что тот был бледен, как мертвец, смотря на перепугавшегося ребенка. К счастью, сей представитель младшего поколения оказался очень стойким и веселым, поэтому пока что не закатывал истерик, чего все трое его нянек больше всего боялись.

После ванны Годрик и Мерлин остались вытирать мальчика королевским полотенцем, а Гвейну пришла в голову, как ему показалось, замечательная идея: позаимствовать у Артура штаны, чтобы не спускаться к себе в покои в своих, мокрых и воняющих, мимо всех придворных. Тогда Мерлин решил пойти на такой же шаг: взять у короля запасную синюю рубаху. Эту рубаху он виртуозно обрезал с нужных сторон, а потом сделал из остатков пояс, и в итоге мальчик оказался одет в подобие длиннополой туники. Маг с усмешкой подумал, что королевское сукно явно не было предназначено чужому крестьянскому ребенку. Хотя кто знает, откуда взялся этот ребенок? И по какой невероятной причине тот, кто его сюда принес, решил, что королевская спальня – именно то место, где ему следует остаться?

И вот в этот момент все трое нянек поняли, что им конец: малыш ясно дал понять, что хочет есть.

– Ням, – жалобно сказал он.

Мужчины, оробев, переглянулись. У всех светился в глазах один вопрос: “Что делать?”

– На кухне должно быть молоко, – неуверенно протянул Гвейн, почесав бороду. – Или ему уже можно человеческую еду?

– Даже если можно, откуда нам ее взять? – всплеснул руками Мерлин. – Вся еда отправлена на пир.

– Мы можем через Алису достать, – просиял идеей Гриффиндор.

– Через кого? – переспросил Гвейн. Его товарищ слегка покраснел.

– Это сестра Пенелопы. Ну, служанки королевы... Короче, знакомая. Она поможет.

– Хорошо, пойдем, отнесем туда малыша, чтобы она покормила.

– Мы не можем! Ты спятил? Через весь дворец! Нас же заметят.

– А, по-твоему, если он сейчас здесь раскричится, его никто не заметит?

– Здесь мы можем прогнать любопытных, а там...

– Да ладно тебе, Гриффиндор, справимся.

– Ты хочешь рисковать?

– Легко! Мы с ребенком храбрые! Правда, ребенок?

Они обернулись туда, где был малыш. Секунда на понимание.

– Э-э...ребенок? – вновь побледнел Гвейн. – Где ребенок? Куда дели ребенка?!

Охваченные страхом, все трое ринулись обыскивать покои, но не нашли мальчика. Гвейн первым вылетел наружу с рычанием: “Где мой ребенок?!” Пролетая мимо оторопевшей служанки, Мерлин и Годрик услышали ее растерянный вопрос: “У сэра Гвейна есть ребенок?..”

Малыш, решительно настроенный на приключения, уверенно полз по коридору. Он уже выполз за поворот, когда Мерлин, чуть не грохнувшись на пол от резкого торможения, увидел, что в паре дюжин шагов от мальчика, спиной к нему, стояли ифтирские вельможи с самыми важными лицами. Перед ними стоял и что-то вещал Артур. В какой-то момент взгляд его устремился дальше голов гостей, и от шока король аж прервался посередине речи. Мерлин состроил извиняющуюся моську, подхватывая ребенка на руки. Вельможи, встревоженные паузой, было стали оборачиваться, но тут король Камелота продолжил свою речь с таким жаром и пылом да завернул ее такими эпитетами и сравнениями, что даже Мерлин, поспешивший убраться за поворот, оценил. Правда, не успел маг вернуться к друзьям со своей теплой голодной ношей, как его нагнал разъяренный Артур.

– Мерлин! Что это было?!

– Это ребенок, сир, и, кажется, я уже сегодня вам это...

– Тебе было дано одно поручение, Мерлин, только одно! Что этот ребенок делает посреди коридора?!

– Ответ тот же, сир: это ребенок. Если вы не знали, дети обычно делают то, что хотят, и этим создают проблемы.

– И что же он хотел сделать в коридоре?

– Очевидно, найти еду.

– Хочешь сказать, ты его до сих пор не покормил?!

– Если вы думаете, что сидеть с ребенком так легко, – хмыкнул Мерлин и решительно передал мальчика королю, – то вот и сидите с ним, а я пока принесу с кухни еду.

Артур проводил слугу шокированным взглядом. Два рыцаря, подойдя, оценивающе осмотрели ребенка, и вздохнули. Король сузил глаза, глядя на одного из них: