Текст книги "Огни Камелота (СИ)"

Автор книги: Olivia Loredan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 69 страниц)

И он наивно думал, что отец встретит его с радостью, признает, что был не прав, что наконец-то похвалит, что уймется внутри тоска.

А получил то, что получил. Едва не погибших друзей, жену и...

Мерлин сказал, что отец хотел убить его. Это было настолько дико, что Артур хотел бы не верить в это.

Только вот Моргана тоже когда-то была ему верной и любящей сестрой. А Агравейн был мудрым наставником, оставшимся тонкой живой нитью к матери. А они оба вместе взятые не могли бы иметь такой характер, как Утер Пендрагон. Так что, видимо, из его семьи нет никого, кто бы не пытался его убить.

“– Я всегда хотел, чтобы ты гордился мной.

– Как я могу гордиться сыном, который игнорирует все, чему я его учил? Который уничтожает мое наследие?

– Я добился установления мира...

– Какой ценой? Мир долго не продержится. Если ты слаб, королевство падет.”

Конечно, Артур помнил все жестокие поступки отца. Но также он помнил и его теплый взгляд, из далекого детства, когда он мальчишкой возмущался отцу, что ему на тренировках дают деревянный меч, а не настоящий. Отец тогда смеялся, так легко и спокойно... Он помнил руку, державшую его перед собой в седле, когда они вместе ездили в лес, чтобы немного побыть просто семьей, вдали от замка и его законов. Там, в лесу, отец был просто отцом. Он улыбался, он смеялся, он рассказывал увлекательные истории из лихой молодости о разных сражениях, шутки о вельможах и приезжих королях, он возился с сыном в траве, слушая его заливистый смех и ероша светлые волосы. Этот человек был столь же близким, сколь далеким был он во дворце среди всех этих людей, знавших его только как сурового монарха. Зато Артур знал, как глаза его отца могли сиять. Он все еще помнил, как его впервые ранили, и Утер, напряженно следя за Гаюсом, сказал ему, что это не в последний раз. Он помнил, как твердо ложилась на его плечо рука отца перед турнирами и на встречах с послами. Помнил, как на миг тот самый, близкий и простой отец проглянул в глазах короля, когда ему исполнилось двадцать один, и его короновали как наследника трона.

И в этом же человеке победил не отец, а перепуганный эгоист. Утер готов был отдать жизнь за сына, пока тот оправдывал его ожидания. Но теперь...теперь он действительно стал его большим разочарованием, даже достойным смерти. Что ж...это не первый его родственник, пришедший к такому выводу, но у отца хотя бы были причины, в отличие от дяди и сестры.

В дверь постучали.

– Милорд, – склонив голову, вошел Леон, – простите за позднее вторжение, но вы, кажется, собирались отправить распоряжения в Ставелл уже сегодня.

– Прошу прощения, – скромно вошел следом лорд Вимон, – но рейд в Гастеж тоже запланирован на завтра. Вы уже решили, сколько провизии отправит Камелот?

“– Кто будет бояться короля, который не имеет жесткой позиции?

– Я не хочу, чтобы мой народ уважал меня, только потому что он меня боится.

– Тогда он вообще не будет тебя уважать.”

Артур усмехнулся, взглянув на вошедших. В голове промелькнула шальная идея, словно это был просто очередной спор с отцом. Последний раз ведь они спорили на то, сумеет ли Утер уговорить Олафа отдать южные земли. Отец решил, что это дело чести, ведь сын за проигрыш назначил поход к главной поварихе с признанием в любви. Так что когда земли были отыграны, смеющийся Утер хлопнул сына по плечу и приказал за проигрыш купить Моргане платье. Правда, когда Артур заявился к сестре поутру, она от подола до выреза раскритиковала этот “фиолетовый кошмар”, как она его назвала, так что брат просто всучил ей платье и смылся. И решил отыграться. Вот только не успел...Моргана предала их, и Утер заперся в своих покоях, не реагируя ни на чьи слова, не желая ни с кем разговаривать и ничего решать.

“Спорим, – подумал Артур, – спорим, отец, что сейчас они выкрутятся из ситуации? Спорим, что станут переубеждать и будут правы? Если проиграешь...я забуду, что ты сделал.”

– Да, я разобрал документы, – сказал он, поднимаясь и легко задергивая ширму к кровати. – И я решил...не отправлять больше провизию в Гастеж.

– Что?.. – раскрыл рот советник.

– И да, Леон, – повернулся король к рыцарю, – отправь в Ставелл сообщение, чтобы друидов изловили и повесили.

Леон завис. Медленно переглянулся со стариком. Артур, мысленно улыбаясь, ждал их реакции.

“– Они подвергают сомнению твои решения, и ты выглядишь слабым.

– Слушать других – это признак силы, а не слабости.”

– Сир, – вкрадчиво начал советник, – вы уверены, что это мудрое решение? Гастеж наш союзник. Вы сами предложили эту систему. Остальные королевства уже отослали провизию, что будет, если мы вдруг откажемся?

– А с чего мы должны делиться собственным урожаем? – невозмутимо спросил король. – Если Гастеж из-за голода ослабнет – нам же лучше, он тогда будет гораздо сговорчивее.

– Но...как же объединение? Я думал, это конечная цель. Простите мою дерзость, но, кажется, мы не собирались бросать союзников в беде.

– Милорд, – подал голос Леон. – Уже три года у нас действует закон о неприкосновенности и равноправии друидов. Вы хотите его нарушить?

– Мы создали законы, мы можем их поменять, – пожал плечами Артур, внимательно глядя на друга. Рыцарь даже нахмурился.

– Да, но...они не представляют угрозы. Нам же неизвестно, есть ли у них магия. Они просто истощены, большинство из них старики. Вы хотите казнить...их? Сир, я настоятельно прошу вас подумать еще раз.

Артур грустно улыбнулся, качая головой.

“В этом и смысл, отец. Если я умру, я смогу спокойно доверить королевство этим людям. Тебе для этого был нужен наследник. Даже ценой мамы.”

– Хорошая реакция, – только и ответил король, вернулся к столу, взял нужные документы и всучил Леону. – Остальное, полагаю, может подождать до утра? Спокойной ночи.

– Но...

– Спокойной ночи.

Леон услышал приказ в тоне, взглянул на документ, вторично завис, удивленно посмотрел на друга, ничего не понял, но оба гостя поклонились и вышли из покоев.

Артур же потер лицо ладонями и прогнал все новые воспоминанья из головы. Оставить хотелось только ту, последнюю фразу, что сказал отец прямо перед тем, как завеса закрылась: “Я всегда буду любить тебя, сын”.

– Э-эй?.. – тихо донеслось из-за ширмы. – Здесь кто-нибудь есть?

Артур прошел за ширму. Его королева проснулась. Она все еще была бледна и слегка покашливала, но пугаться уже было нечего.

– Гвиневра.

Увидев мужа, она кивнула сама себе и молча протянула руку в сторону тумбы. Он налил в кубок воды и подал ей, подняв подушку, пока она пила.

– Что это было? – слегка охрипшим голосом спросила женщина, вернув кубок. – Я помню, что двери сами закрывались, что вещи летали и огонь... Это мой бред или это была магия?

– Почти, – ответил Артур, устроившись рядом, и взял ладошку жены. – Помнишь рог, который подарила мне старуха из Ботри? Он был...в общем, с ним можно было кое-что делать...

– И ты напортачил, – кивнула королева.

– Ну да... Этим рогом можно призвать души умерших. Так что...тебя пытался убить призрак моего отца.

– Прекра-асно, – невозмутимо протянула Гвиневра, удобнее откидываясь на подушки. – Я всегда знала, что двумя сорванными казнями дело не кончится.

И Артур рассмеялся, в очередной раз благодаря небеса за свою жену. Кто бы ни сидел там наверху, они рассчитали все поровну: на каждого предавшего его родственника приходился любящий и верный друг. Так что раз уж так случилось, его семьей отныне были огромное рыцарское братство, вездесущий верный Мерлин и эта прекрасная женщина рядом с ним.

– Давай с подробностями, – попросила Гвиневра. И он стал рассказывать.

– название 5×03, события которой описываются в главе

====== Глава 74. Дай на время ветер в крылья.* ======

– Просыпаемся и поем! – громко позвал Мерлин, влетая в королевские покои. Со стуком поставив поднос на тумбу, он упер руки в бока, нависнув над кроватью, в которой еще секунду назад безмятежно спали венценосные супруги. – Да, я, конечно, понимаю, что я опоздал, но это ни в коем случае не означает, что вы имеете право проспать свои обязанности. Это можно делать только мне, потому что я так устаю от кое-кого, что просто не могу не брать за это компенсации. В вашем случае отговорок нет, так что поднимаемся.

Если Гвен и собиралась полениться и повредничать, то шутки друга вызвали у нее улыбку и прогнали сон, так что ей пришлось открыть глаза. А вот Артур только проворчал что-то нечленораздельное, крепче прижал ее к себе и спрятал лицо у нее на спине под грудой черных волос.

– Не попал, Мерлин, – заговорщически сказала королева. – Давай следующий залп, чуть выше.

Мерлин решительно кивнул, вихрем унесшись к шкафу, чтобы сорвать с дверцы мантию и разгладить на ширме.

– Отлично, тогда второй аргумент. Если Его Ослиное Величество в ближайшие полчаса не появится в Зале Советов, лорд Осберт чего доброго возьмет дело в свои руки и подпишет парочку документов вместо него. Особенно если ему под руку попадутся приказы о судебных приговорах или о налогах.

– Мерлин... – грозно пробурчал король откуда-то из-за жены, заставив Гвен захихикать. Мерлин продолжал, подбирая из гардероба одежду.

– Более того, если вы не успеете на Совет, повариха обязательно решит, что вы больны, вследствие чего точно разработает диету, лишив всего самого вкусного. И я уже не говорю о том, что вы пропустите утреннюю тренировку, а как же так, как же можно начинать новый день без того, чтобы помахать булавой и наставить кому-то синяков? Ваше эго просто не выдержит такого, нет, ежедневный ритуал повышения самоуважения путем выбивания духа из парочки глупых молодчиков просто обязан продолжаться.

Артур поднял голову, угрюмо воззрившись на слугу.

– Горячо, – объявила Гвиневра. – Добей.

– Сегодня проверка тренировки Мордреда? – добавил Мерлин, растянув губы в улыбке и подняв в руках штаны и рубаху.

Король шумно выдохнул, отпустил жену и бухнулся на спину. Гвен с улыбкой откинула одеяло, поднялась с кровати и взяла шлафрок с ширмы.

– Это рекорд, Мерлин, – усмехнулась она, запахнувшись в шлафрок. – Хотя нужно еще поднять его с постели.

– Это было бы скучно, если бы было легко, – парировал слуга, осматривая кровать, как поле боя.

Впрочем, когда закрылась дверь в женскую комнатку, Артур сам почти поднял себя с постели, взлохматил волосы, зевнул и полез к завтраку.

– Мордред показывал отличные результаты в последние недели, – сказал он с почти набитым ртом. – Так все говорят.

– Да, сир, – кивнул маг, роясь в шкафу в поисках сапог.

– Годрик сказал, что у него отличный левый удар, хотя правой стороной он наоборот плохо работает. А Персиваль говорил, что с меткостью у него тоже все не очень, зато он здорово сидит в седле. Как думаешь, сколько времени займет его тренировка?

– Я же не воин.

– Но ты слушаешь нас и наблюдаешь за нами. Давай, мне нужно свежее мнение.

– Если совсем свежее, то я не слишком понимаю, зачем посвящать в рыцари того, кого нужно еще обучать.

– Затем, что рыцарь – это про верную службу, а опыт и навыки – это наживное. А Мордред уже проявил себя.

– Настолько, чтобы уделять ему такое внимание?

– Что тебе не нравится?

Мерлин вытащил сапоги и, отдышавшись, подумал, что совсем недавно вытирал в шкафу пыль, однако она там уже снова завелась. Вот кто настоящий враг, никакой Моргане не сравниться с пылью... Артур как раз дожевал скудный диетический завтрак и съехал с кровати, готовый одеваться.

– Не знаю, – пожал плечами Эмрис, расправляя штаны. – Конечно, ты всегда близок с рыцарями и новобранцами, но Мордред, кажется, твой любимец?

– Он славный мальчишка, – усмехнулся король. – К тому же, друид, а друид-рыцарь – это нонсенс. Конечно, для всех это что-то невероятное.

– Я вижу. И слышу. Ты знаешь, что уже служанки сплетничают о вас?

– У меня не так много свободного времени, как у тебя, Мерлин, чтобы слушать сплетни служанок.

Маг закатил глаза и фыркнул, помогая одеть рубаху. Несколько секунд молчания он испытывал любопытство друга, пока тот не сдался:

– Ну и о чем они сплетничают?

– О том, что он твой внебрачный сын. (1)

– Что?..

– Ага. Он же самый молодой рыцарь за последние лет тридцать. Он друид. Он пришел из Ифтирской пустоши, он был с работорговцами. А ты его взял под крыло, вот все и придумывают объяснения.

– А то, что при таком раскладе я его зачать должен был в одиннадцать лет, их не смущает?

– Когда подобные вещи смущали сплетников? Давай, поднимай руки, или я просто завяжу рукава бантиком.

Две недели после того, как он помог семье магов скрыться от камелотского патруля, Слизерин ходил сам не свой. Ему больше не сиделось на месте, хоть он и не знал, куда именно бежать и что он хочет делать. Привычные перепелки раздражали его, в стенах дома было душно, а охота не удовлетворяла. Ему казалось, что он что-то должен делать, что он больше не может просто продолжать вот так жить, в своих четырех стенах, закрывшись от войны, что происходила кругом. Но с другой стороны, что он мог сделать? Пойти найти Моргану? Разве он сможет поднять магию против своих друзей? Нет. И пока это так, его место было здесь, с этими чертовыми куропатками, даже если от них уже тошнило.

И вдруг в начале декабря на его окне показалась ворона. Когда он попытался ее прогнать, она не испугалась, а только нахально каркнула. И он нашел на ее ноге записку.

“Вепрям хорошо селиться в Хелве, здесь для них удобная погода. Скоро их будет много в лесах Камелота, охота будет знатная. Я бы советовала устраивать гон в паре миль к югу от Огненной пещеры. Спеши, а то всех вепрей переловят быстрее тебя.”

Подписи не было, но Сэл понял, что писала либо Лила, либо Клара. Они нашли приют в Хелве, это был окраинный город Норфолка, и, видимо, там без присмотра власти процветала магия. “Скоро вепрей будет много в лесах Камелота” – очевидно, женщины говорили о беженцах, что скоро будут пытаться пересечь Камелот, чтобы спастись от погони. О да, охота за ними будет действительно знатная, королевские шавки не упустят случая загнать магов на костер. Последнее предложение – явно просьба поторопиться, поспешить к кому-то из магов, которого могут изловить патрули. Но где? “В паре миль к югу от Огненной пещеры”? Пещера с огнями? Та пещера, в которой пряталось семейство Клары и Лилы, которую друзья вызволили с помощью огненного представления.

Стало ясно, что в паре миль к югу от той пещеры есть маг, который нуждается в помощи, и семейство, зная, что в этой местности есть свои люди, послали весточку ему, Слизерину.

Будет ли он помогать?

Салазар в ту же секунду сжег на ладони записку, запахнулся в темно-зеленый плащ, одолжил у соседа коня и погнал его галопом в лес.

Это был тот самый толчок, которого он, казалось, ждал эти две недели, вот дело, которым ему хотелось заниматься. Ему было не все равно, что станет с этим магом, нуждающимся в помощи. Ему впервые за долгие три года не было наплевать на всех вокруг, где-то в этом лесу был человек, которому он по-настоящему хотел помочь. И эта помощь питала тот странный огонь, что медленно разгорался внутри него. Наверное, этот же огонь когда-то разгорался в Моргане Пендрагон, а потом взорвался, заставив взять судьбу в свои руки и пойти завоевывать мир.

Нужное место Слизерин нашел быстро. Он специально поехал так, что увидел сегодняшний патруль, прочесывавший лес в нескольких милях к западу от пещеры. Маг же забрался на юг и, спешившись, зажег на ладони огонек, став прочесывать все места, где бы спрятался сам, если бы убегал от погони. В какой-то момент он услышал шум в яме за буреломом и, прокравшись, он действительно увидел там того, кого искал.

Это была девушка. Ее светлые русые волосы были испачканы в земле и спутаны, бедное платье изорвано, а на животе – пропитано кровью. Осунувшееся лицо кривилось посекундно, потому что волшебница пыталась магией разжечь костерок, но стонала и падала на землю.

– Хэй, – Салазар показался ей, спускаясь в маленький овраг. Девушка в первый момент перепугалась, но огонек в его ладони очень быстро ее успокоил. – Тише. Я свой, я маг. Я пришел помочь.

– Кто...ты? – прохрипела девушка, пытаясь приподняться.

Мужчина присел около нее и посадил огонек с ладони на крошечную кучку палочек.

– Меня зовут Салазар. А ты?

– Сесилия.

Слизерин достал из-под мантии фляжку и поддержал девушку под спину, пока та пила.

– Как...ты меня нашел? – выдохнула Сесилия, прикрыв на секунду глаза и шумно задышав.

– Мне написала Клара. Или Лила, кто-то из них. Они прислали мне ворону, написав, где тебя искать.

– Откуда ты знаешь их?

– Я помог им бежать от патруля две недели назад. Может, теперь о себе расскажешь?

– Нечего рассказывать, – закрыв лицо ладонью, тихо и устало сказала волшебница. – Мы...жили в одной деревне. Меня раскрыли сразу...после Клары и ее семьи. Мою дочь... – голос девушки только раз дрогнул. То, каким спокойным тоном она произнесла следующие слова, заставило похолодеть ее слушателя и понять, что перед ним человек, доведенный до последней крайности. – Ей был только годик... Ее убили. Я вообще не знаю, зачем...сбежала после этого... Дрянной инстинкт выживания... Зачем выживать,..если жизнь – сплошная беготня?..

– Затем, что ты сможешь родить новых детей, – ответил Сэл. Девушка спустила ладонь с лица, насмешливо посмотрев на него снизу вверх.

– У тебя ведь никогда не было детей, да?

– Да. Я знаю, она, наверное, много для тебя значила, но дети часто умирают. И ты живешь, чтобы смерть твоей дочери не была напрасной.

– А что я могу сделать?

– Жить. Назло этим собакам. Неужели ты согласна с их режимом, неужели собираешься сдаться без боя? Где твоя гордость? Они не заслужили таких подачек.

Сесилия тихо хмыкнула себе под нос, отвернувшись. Вдохнула, рассматривая далекие деревья. Сморгнула легкую влагу – единственный знак ее слабости. Слизерин обратил свое внимание на ее живот.

– Так, а что с твоей раной?

– Она смертельная, – равнодушно сказала Сесилия.

– А серьезно? – невозмутимо переспросил мужчина, аккуратно приподнимая слипшийся и твердый от впитавшейся черной крови старый шарф, чтобы посмотреть на размер пореза.

– Я сама...ай! серьезность... Ты что, врач?

– Нет, но у меня есть знакомая... Слушай, рана огромная. Как тебя угораздило-то?

– Спроси у рыцарей...Одина... Я даже рада... Лучше я сдохну от потери крови сейчас...чем меня найдет патруль...и отправит на костер...

– Если ты так хочешь умереть, зачем просила о помощи Клару? – склонив голову набок, усмехнулся Салазар.

– Я не просила ее о помощи, – фыркнула Сесилия. – Я просто...передала ей, чтобы она...меня не ждала... Я же не...знала, что у нее здесь...знакомый.

– Отлично, – решительно произнес маг. – Тогда у меня есть план. Я не врач, но я вижу, что тебя нельзя передвигать. Патрули двигаются по дугообразной, значит сюда они придут, в худшем случае, завтра рано утром. То есть у нас есть целая ночь.

– У тебя и...среди рыцарей есть...

– Да, есть. И я вернусь сюда с подмогой. Ты не умрешь, ты не доставишь этим шавкам такого удовольствия. Я помогу тебе, ты выживешь, и твоя дочь будет тобой гордиться, ясно?

Девушка не выглядела убежденной или заинтересованной. Но, по крайней мере, она была согласна.

– Ну, попытайся, – равнодушно усмехнулась Сесилия.

– Если что, я оскорблен вашими сомнениями, – фыркнул Салазар, снова вытащил фляжку и положил рядом с девушкой. Потом притянул магией хворост с ближайших полян и сложил рядом. – Вот, это я оставляю тебе. Не давай огню погаснуть, иначе не разожжешь. Но не клади много хвороста, или тебя по дыму найдут. И вот, – он снял свой плащ, аккуратно подоткнул под спину девушки, а полой укрыл ее. – Декабрь вокруг, если кое-кто забыл. Все, я вернусь. Никуда не уходи.

На последнее предложение Сесилия устало дернула уголками рта и прикрыла глаза. Но чем меньше верила она в свое спасение, тем больше Сэлу хотелось ее спасти. И он уже знал, как.

Годрику он сообщать не собирался. Во-первых, не хотел подставлять, во-вторых, у него беременная жена, и Слизерин не хотел заставлять Пенелопу волноваться из-за мужа. А в-третьих, был прекрасный способ сделать все быстрее и проще, в случае если есть связи на самом верху.

– Салазар? – удивленно подняла голову Кандида, когда служанка впустила мага в ее покои. Волшебница сидела в кресле, обставленная со всех сторон книгами, и с огромной книжищей на коленях. – Что привело тебя сюда?

Конечно. Они редко виделись, потому что Слизерин не вылезал от своих перепелок, а Когтевран – от книг. Случайно пересечься они могли только на охоте, обменяться приветствиями и разойтись. Еще несколько раз бывшая королева вдруг наведывалась в гости к Гриффиндорам, и тогда все четверо вновь каким-то образом приходили к своему извечному спору о том, что же самое важное из человеческих качеств. Но в остальном Кандида не расхаживала в гости просто так, ведь она была королевой, и Слизерин уважал в ней это, а потому то, что он вдруг заявился посреди дня к ней в покои, означало, что у него к ней явно какое-то чрезвычайно важное дело.

– Миледи, – вежливо склонил голову маг. – Прошу прощения, но я пришел к вам, как охотник к охотнику. Не знаю никого, у кого мог бы спросить более мудрого совета. Сейчас в лесах началась охота на вепрей, так что, если позволите, я бы хотел позаимствовать ваш опыт.

Кандида мгновенно уловила кодовое слово и невольно выпрямилась.

– Разумеется, – кивнула она. Закрыла, отложив, книгу, и поднялась. – Я знаю, что вепри чувствительны к запахам трав. Спустимся к лекарю, я покажу тебе, какие лучше использовать.

Салазар с поклоном придержал перед ней дверь, и они, будучи со стороны, наверняка, довольно странной парочкой, спустились в покои Гаюса, в которых в такой час никого не было. Закрыв дверь, Кандида обернулась к своему гостю, готовая слушать. Слизерин рассказал все, что знал.

– В прошлый раз мы с Годриком отвлекали патруль, но в этот раз есть более удобный и качественный способ.

– Изменить маршруты патрулей? – догадалась королева.

– Да!

Женщина задумалась, запахнулась в дорогую шаль и прошлась взад-вперед по комнате. Затем остановилась, снова посмотрев на мужчину.

– Думаю, я смогу убедить Артура изменить планы патрулей. Если нет – подделаю...

– Вы пойдете на такой риск? – с уважением в голосе спросил Сэл.

– Конечно, – небрежно отмахнулась Когтевран. – Вопрос не в этом. Он в том, как ты собираешься поступить потом?

– Я хотел отвезти к ней Пенелопу...

– Исключено. Она на седьмом месяце, ей еще скачки верхом не хватало. А если все так серьезно, как ты сказал, одного визита Пуффендуй девушке не хватит.

– И что тогда?

– Мы перевезем ее саму в город и спрячем у Гриффиндоров. Там Пуффендуй сможет каждый день за ней ухаживать, да и если туда придет Гаюс – тоже не будет ничего подозрительного.

– Но как мы ее перевезем, если ее двигать нельзя?

– На этот счет у меня есть заклинание.

– Леди Кандида, – ухмыльнулся Салазар, не скрывая восхищения, – у вас на любой счет есть заклинание.

Королева снисходительно (или самодовольно) улыбнулась.

Вечером Слизерин снова закутался в тот плащ из грубой ткани, который уже использовал две недели назад, и отправился в лес. На условленном месте он ждал всего ничего, прежде чем показался белый жеребец с закутанной в простой синий плащ всадницей.

– Вам удалось? – спросил маг. Кандида насмешливо фыркнула, чуть осаживая коня, чтобы двинуться рядом.

– А ты сомневался во мне?

– И какие же у вас были аргументы?

– Я сказала, что это глупо – прочесывать леса один участок за другим. Преследуемый быстро поймет систему и будет прятаться в противоположном месте. Так что я посоветовала резко сменить место поисков, чтобы застать дичь врасплох.

Салазар тихо прыснул.

– Позвольте отдать вам должное, Ваше Величество, вы великолепны.

– Благодарю.

Кандида тоже заговорщически улыбнулась ему, и они поспешили к нужному месту.

Овраг выглядел так же, как днем. Костер не горел, но хвороста было значительно меньше, чем оставлял Слизерин, что значило, что Сесилия поддерживала огонь, пока могла. Она не ответила на их зов, она их вообще не слышала и не видела. На ее лбу выступила испарина, щеки алели нездоровым румянцем, тело била мелкая дрожь, и бессознательная девушка тихо кашляла. Когтевран быстро присела рядом с ней, положив ладонь ей на лоб.

– У нее началась лихорадка, – заметила королева. Затем простерла над больным телом руки, закрыла глаза и стала читать заклинания. Салазар наблюдал за ней и увидел, как спустя пару минут Сесилия перестала дрожать и словно закаменела. Кандида же шумно выдохнула, словно только что бежала. – Это сложное заклинание, его трудно удержать. Я смогу обеспечить около часа. Это заклинание сохранит болезнь такой, какая она есть сейчас, что бы ни случилось с носителем. Так что мы можем ее перевести. Ты предупредил Пуффендуй?

– Да.

Слизерин поднял закутанную в его плащ девушку на руки и устроил перед собой в седле. Они рысью поехали через ночной лес.

– В записке было сказано, что это не последний беженец, – произнесла Кандида в какой-то момент. – Что, если и другие будут просить тебя о помощи?

– Я буду помогать им всем, – ответил Сэл. Почувствовал на себе пристальный взгляд серых глаз. Обернулся.

– Это народная война, – негромко сказала женщина, не убегая от его взгляда. – Ты же тоже так думаешь?

Слизерин невольно усмехнулся. Кандида поняла его слету, в то время как Годрик все еще продолжал смотреть на все сквозь пальцы. Только вот что-то ему подсказывало, что, даже понимая эту войну, Когтевран будет не на той стороне, которую выберет Сэл.

– А что собираетесь делать с этой войной вы? – спросил он в ответ.

– Я буду там, где должна быть, – сказала королева. – Я не могу остановить эту войну. Значит, я буду сражаться на стороне тех, кто может.

– Вы верите, что Артур и Мерлин смогут принести мир?

– А ты нет?

Слизерин помолчал, разворачивая коня у куста, который тот пристроился было поесть.

– Я не верю, что мир вообще возможен после всего, что случилось. После всей тирании. Кровь не смывается.

– Но она хорошее удобрение, – заметила Кандида. – Залитые кровью поля когда-нибудь дадут хорошие всходы. В конце концов, лучшего выхода все равно нет. Война порождает только войну. Это бесконечный круг, в котором ничего нельзя добиться.

– А возмездие?

– Красивое название для мести. Только искра для нового пожара.

Остаток пути они ехали молча, думая каждый о своем.

К дому Гриффиндоров они подъехали с черного хода. Годрик был в патруле, поэтому Пенелопа была одна. Она открыла им двери и показала дорогу в комнату. Салазар аккуратно уложил Сесилию на кровать, успев заметить, что ставни на всех окнах закрыты и от кромешной темноты спасают только несколько свечек, зажженных только затем, чтобы хозяйка смогла увидеть свою пациентку. Пенелопа была в свободном коричневом платье без талии, потому что ее живот уже был внушительным (на взгляд Сэла – даже очень, однако он предпочитал не спрашивать). Скинув с рук шаль и присев на заранее поставленную у кровати скамью, она развернула на тумбе сверток. Там оказались лекарские принадлежности, за которыми она еще днем сходила к Гаюсу. Кандида, сняв перчатки, устроилась рядом в качестве помощника, полностью отдав командование младшей подруге. Салазара женщины выгнали из комнаты под предлогом того, что для лечения придется снять лиф платья. Так что мужчина ждал исхода дела во второй комнате дома. Спустя полчаса к нему вышла Кандида.

– Пенелопа сказала, что девушка будет жить, – ответила она на его молчаливый вопрос. – А мне пора вернуться в замок, чтобы не хватились вдруг.

– Миледи, – склонив голову, произнес Сэл, – спасибо за помощь.

– Не благодари, – кивнула Кандида и двусмысленно добавила: – Это ведь наша общая война.

Она ушла. Слизерин зашел в спальню, убедившись, что больная почти спокойно спит.

– Я зайду завтра, – пообещал он и легко сжал плечо подруги. – Ты как?

– Сделай мне ту настойку, – тихо и устало попросила Пенелопа. – У меня будет долгая ночь.

Сэл сделал успокоительную настойку, а потом подумал и остался на всю ночь, чтобы давать подруге поспать, сам дежуря около больной, и подавать разные нужности и не заставлять беременную каждый раз ходить за ними. Лихорадка спала к утру, зато ребенок Пенелопы наоборот распинался, так что на рассвете друзья принялись тихо разговаривать, обсуждая имена для детей, методы воспитания и подшучивая над Годриком. А к полудню рыцарь явился сам, но не успел он, обняв жену, узнать новости, как в дверь постучались.

– Мордред, – поприветствовала Пен. – Заходи.

– Привет, Пенелопа, – слегка смущенно поздоровался юнец, явно стараясь не смотреть на ее живот. – Годрик, я к тебе...

– Да? – Гриффиндор принялся снимать ремни и кольчугу, по привычке бросив на пол, но вовремя увидел укоряющий взгляд супруги, заискивающе улыбнулся ей и магией отправил вещи в спальню. Сам же уселся на скамью, упершись руками в колени и приготовившись слушать младшего товарища.

Мордред кивнул Слизерину, что оперся о стену в углу, и сел на другую скамью.

– Я хотел спросить про тот трюк, который ты показал мне позавчера, я так и не понял, как ты его сделал.

– Научишься, – пообещал Гриффиндор, с благодарностью поймав кубок вина, который ему магией отправила Пенелопа. – Там главное не зацикливаться на движении ног, а опираться на поясницу. Я сам не сразу понял, но когда ты переносишь туда вес тела...

– Только не говорите, что будете болтать о ваших военных фокусах, – недовольно фыркнул Салазар, тоже поймав кубок. Он сделал вид, что просто не хочет слушать скучную для него тему, чтобы на самом деле спровадить юного рыцаря из дома, где ему не все можно было видеть и знать. – У меня и так уши в трубочку сворачиваются каждый раз, когда я из дома слышу ваши распределения на площади.

– Так кто тебя заставляет слушать? – беспечно ответил Годрик, откинувшись на стену. – Похоже, наш Сэл забыл дорогу домой, – заговорщически шепнул он Мордреду, и тот хихикнул. – Давай я помогу тебе, Слизерин: выходишь из моего дома, дверь вон там. Разворачиваешься направо, делаешь десять шагов в сторону...

– Если я заблужусь, ты будешь последним, у кого я спрошу дорогу, – парировал Салазар. – Помнишь свой первый дневной патруль по городу?

– Туше, – согласился Гриффиндор. Друзья с расстояния чокнулись кубками и отпили вина. Пенелопа поставила на стол между рыцарями тарелку с пирожками и, придерживая живот, села на скамью рядом с мужем.

– Покажи мне еще раз этот трюк, – попросил Мордред.

– Мордред, я только с патруля... Давай завтра? На тренировке.

– Я бы не торопил... Просто завтра у меня будет, как бы, большая проверка, что ли... Артур придет смотреть...

– А-а, вот оно что, – усмехнулся Годрик, отпив вина. – Я думаю, он и так впечатлен твоими успехами.